Движение в прошлое залог будущего
Советский человек, насколько ни был бы противоречив, но 1991 год стал временем выдоха всех политических потребностей, которые ранее были под запретом. Но, что бы советский человек ни делал, всегда в его действиях замечается отсутствие профессионализма, грубое отношение к сотрудникам, да и вообще ярое соревнование за свой кусок хлеба. И, прежде, чем продолжить дальше, необходимо заострить внимание на данном моменте. СССР и 90-ые целиком и полностью напоминали бетонные джунгли, где выживал либо сильнейший, либо самый приспособленный. В своем роде аналог дикости ХХ-го века, которую по каким-то неизвестным причинам сравнивают с анархией – теоретическим детищем гениев, что едва было реализовано на практике. Не стоит открывать учебник, чтобы увидеть истинную реальность любой дикой природы: для выживания все средства хороши. В ход идет все, даже самые низкие и коварные приемы. Однако советский человек тоже часть природы, поэтому пред ним всегда стоял выбор: выживать или умирать. Поскольку инстинкт самосохранения у многих присутствовал, необходимо было идти на крайние меры. И, если в начале СССР это было поощрительное услужение диктатору, то в 90-х жестокий бандитизм. Две данные эпохи лишь одно объединяет – желание выживать. На фоне этого желания возникала собственная культура взаимоотношений в обществе, в которых существовал единый, незыблемый закон уместный и в настоящее время – обмани или будь обманутым. В конце-концов, самые честные оставались у разбитого корыта, а вперед проходили те, кто умел спекулировать на человеческих чувствах, эмоциях и доверчивости. Стоит отметить, эти взаимоотношения были уместны, как в сталинское время, так и сейчас: тогда необходимо было примкнуть к партии, выслеживая преимущественно невиновных врагов народа, а сегодня наряду с девяностыми - обобрать человека посредством ряда махинаций. И, если в развитых странах делают все возможное, чтобы личность применяла свой потенциал на благо общества, то на просторах СНГ делают все возможное, чтобы затоптать человеческий потенциал, внедрив его туда, где он не сможет себя реализовать. Хороший пример в данном отношении – принудительная армия. Туда годны все: музыканты, писатели, боксеры, футболисты, инженеры, программисты. Творческая натура в тех ужасных условиях не сумеет себя применить должным образом, поэтому за ее воспитание берутся старослужащие и вышестоящие. Да, государство знает лучше, что нужно человеку – очевидно, некоторые так считают. А на деле государство совершает преступление против человеческой природы: ломает потенциал личности, внедряя в него то, что необходимо армейской системе, но никак не этому человеку или хотя бы порабощенному обществу. Что-то подобное происходит повсеместно: на работе, куда устраивается человек по одной специальности, а вынужден брать на себя другие непрофессиональные обязанности; в университетах и школах, когда подрастающее поколение учат не как применить знания, а как выучить максимально много и за короткий срок, то есть воспитывают с раннего возраста - лицемеров, поддакивающих учителям ради хорошей оценки, вертихвостов, которым просто жизненно необходимо ловко списать, дабы поступить в вуз или не быть избитым дома, зубрежек, выполняющих все по команде свыше, чье свободное время занимает учеба. В любой институции СНГ человека не считают за человека, но лишь как за расходный материал, который не должен иметь свободного времени. Его функция – работать, его жизненная цель – вырастить потомство. Иными словами, система пополняется плебсами, что готовы ей услужить за черствый кусок хлеба. Впрочем, она (властвующие верхи) в данный период очень напоминает феодальную Европу, где каждый властитель вытягивает последние жилы из крепостного, считаясь лишь со своими взглядами на жизнь. В этом отношении довольно сложно сказать было ли что-то подобное и в царские времена, однако одно можно утвердить окончательно: чем кровавее тиран, тем радостней его народ в своем несчастье.
|
|
|
|
|
|
Если современный мир СНГ напоминает феодальную Европу из-за своих особенностей по распоряжению земли и лишь косвенному подчинению верховному монарху (президенту), то СССР и 90-ые больше напоминали доисторические времена. Сталину благодаря террору и жестокости удалось укротить безумствующий народ, что опьянел от собственного гнева после войны, царского самодержавия, отсутствия нормальных условий для жизни. Воли он ему не мог дать, поскольку каждый более-менее здравомыслящий правитель знает одну истину: свобода – эквивалент ответственности и самодостаточности, который рождается в обществе благодаря разуму, сплоченности, конгениальности. Однако цари прежде, чем выстроилась система СССР, сами посеяли зерно той ветви, которая их всех удушила: они не заботились в должной мере об образовании и понимании своих подданных. По сути дела, большинство жителей России так и оставались в дикости, злости, голоде, которые спровоцировали кровавую войну за выживание человека – хаос. Только тот его мог в полной мере укротить, чья жестокость и кровавые успехи не сравнятся ни с кем. Таким человеком стал Сталин. Ведь, как в нашем обществе, так и в дикой природе, становится доминантным существом то, которого все боятся и с которым считаются. Страх, очевидно, был единственным оружием Сталина, но из-под него создавались более-менее благополучные времена СССР (1970-1991). Все же во все времена правители в самом начале сдерживали общественное безумие благодаря своему террору, чтобы дать обществу стабильность и процветание – дать то, к чему социум привыкнет, назвав своей культурой, а также направлением для развития. Так, например, Рюрик приехал княжить в Новгород, дабы объединить славянские племена под своей властью, учредив русскую государственность. А первый государь Римской Империи Октавиан Август не только объединил весь Рим под своим диктаторством, но и устроил кровавые войны, которые коснулись берегов Греции. В своем роде, эти люди, подобно Сталину, были учредителями культуры своего народа: производя на свет огромную жестокость, они укрощали малую жестокость в обществе, позволяя ему жить в более-менее спокойном мире и бояться лишь одного человека. СССР, в свою очередь, стал точкой отсчета, когда люди объединялись подобно племенам, и их тоже необходимо было направить на должностной, идеологический путь. Учитывая то, что Европа начала ХХ века уже прошла данный путь, Россия начинала его снова и снова из-за своего отношения к человеку с одной стороны, а также исторических событий с другой. Была Киевская Русь и позже Московское княжество, которые захватили монголы и оттеснили нас от Европы на несколько столетий. Затем, кровавая война, новая страница в истории. Затем так называемая «Смута», которая проходила с гражданскими войнами и экономическими бедствиями и воцарение первого Романова в 1613 году. А через 304 года еще и Октябрьская революция. Русь возвращалась в прошлое и снова шла в будущее уж очень часто. Биологизация, а следом и порождаемая за ней жестокость заставляли правителей быть жесткими, чтобы остановить внутренние распри. Так, люди думали или даже мечтали о том, что когда-то власть снизойдет, начав к ним относиться, как к людям, а власть все ждала действий от людей, когда они начнут относиться друг к другу, как к братьям, а к работе подходить с ответственностью и с пониманием. Не иронично ли? Но изменений ни от тех, ни от других, к сожалению, не было, поэтому власть получала то, что взращивалось на поприще дикой человеческой природы, а сам советский человек даже сегодня в ответ получает клептократа, которого лелеял и растил на протяжении всей своей жизни.
|
|
|
|
|
|
Исходя из вышепредставленного, можно отметить, что СССР, в самом деле, по многим показателям был похож на первичное общество, которое едва научившись считать и писать, взяло оружие. К этому же времени другие европейские страны отторгнули от себя подобную участь, перекрыв огромную трещину между нищим неграмотным сословием и высшим начитанным. В царской России этого, к сожалению, не было, равно как в начале советской эпохи. Поэтому, советский человек пребывал в той эпохе, которая скорее по своей культуре наряду с менталитетом была актуальна для зари человечества, но никак не для построения социализма. Стоит отметить еще раз, что речь идет о большинстве, а не об определенных ученых единицах, которые могли быть куда разумнее многих европейцев. А большинство это, к сожалению, было неистовым. От хаоса конца 10-х-начала 20-х годов советский человек перешел в эпоху полноценной диктатуры, что было актуально для зари Древнего Рима. Но эта диктатура понемногу спадала и в конце-концов разрушилась в 1991 году, когда каждая советская держава переходила в эпоху феодализма, что было характерно для Средневековья. Ведь повсеместные бандитские стычки, борьба за власть, дикая опасность на улицах – это то, что характеризует 90-ые. Однако сложно сопоставить современность с какой-либо эпохой, поскольку ментально многие страны СНГ так и остались в этом феодализме, он лишь приобрел оттенок либерализма, а технический и научный прогресс уже заметно шагнули вперед. Они стали намного доступнее для людей в сравнении даже с 90-ми, чего, конечно, не было в Средневековье. Вот почему проще всего назвать ее обычным литературным термином «Постмодернизм». Впрочем, как не называй данную эпоху, советский человек будет до тех пор советским, пока не отречется от устаревших стереотипов наряду с традиционализмом и не начнет принимать личность такой, какой она есть, а не такой, какой она должна быть.
Царские времена стали для советского человека застоявшейся монархией без изменений. Лишь городское население могло их чувствовать благодаря жизни, которая бурлила в каждом полисе. Сельское же население едва могло чувствовать бурлящую жизнь вокруг себя, пока не вводились весомые для них реформы, как, например, отмена крепостного права. И, если городское население Российской Империи, вероятно, еще можно было назвать развитым, если бы его сопоставили с европейским, то сельское – вряд ли. Оно привыкло эмоционально стоять свои аргументы, кулаками доказывать свою позицию, а, что самое примечательное, говорило о добре куда больше, чем городское население, но следовало ему куда меньше. Как много о подобных вещах писали Грибоедов, Бабушкин, Горький, Гоголь и другие. Но, право, они давали ясное понимание высшему сословию о том, кому численно принадлежит Россия. Почему высшие чины ничего толкового не сделали ради образования – это уже другой вопрос. В итоге, Российская Империя, пребывая долгое время в монархическом неведении, отделила большинство людей от эпохи Ренессанса, а Петр Первый, попробовав сломать укоренившиеся устои, сделал это лишь формально. Советский человек и тогда остался советским в прямом смысле слова; изменился только внешний вид наряду с манерой речи, да и то в большинстве своем среди знати, но не среди обычного люда – крепостных. От застоявшейся пелены монархии, советский человек пришел к красному хаосу, что характерно для доисторических времен. А следом он начал свой путь заново, как и подобает тем людям, которые только учредили государство и начали себя отождествлять с определенной народностью. Но такая нация во все времена учреждалась либо жестоким деспотом, либо выдающимся военачальником, которого все равно боялись. Лишь продвинувшись в прошлое, таким образом, советский человек сумел определить собственное будущее, которого лишил его царизм. Правильно это было или нет – это дело критиков, но история России не единожды была исписана кровью. Вероятно, движение назад было в существенной мере необходимо в условиях красной диктатуры. В целом, та страна определенно всегда будет возвращаться культурно и ментально в прошлое, которая не считается со своим населением, внедряя в него не должное для реализации его потребностей, а лишь необходимое для реализации эгоизма и самолюбия государственных лиц.
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 166; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!