Приспешники Мильке на африканском континенте
Деятельность Штази на территории Африканского континента представляла собой помощь Советскому Союзу, стремившемуся повернуть страны, сбросившие иго колониализма и борющиеся за его свержение, на некапиталистический путь развития. Однако альтруизм и «солидарность с угнетенными» были не единственными мотивами восточно-германского режима. Подвергнутая остракизму со стороны западноевропейских демократий, ГДР жаждала признания в качестве суверенного государства и очень хотела найти себе торговых партнеров вне стран восточно-европейского коммунистического блока. В 1964 году первой африканской страной, установившей дипломатические отношения с ГДР, стал Занзибар. Ее лидеры попросили незамедлительной помощи в создании аппарата госбезопасности. Примерно в то же самое время в Западной Африке Кваме Нкрума из Ганы осуществлял панафриканскую политику, важным элементом которой была поддержка освободительного движения. В обе страны были направлены группы офицеров разведки и контрразведки ГДР. Те из них, кто действовал в Занзибаре, так и остались там, когда это островное государство стало частью Танганьики. Свержение в 1966 году ганского лидера Нкрумы закончилось тюремным заключением майора Штази Юргена Рогаллы. Позднее Рогаллу обменяли на ганцев, находившихся в руках восточных немцев.
В начале 1967 года политбюро СЕПГ формально решило поддерживать освободительные движения Африки поставками оборудования, необходимого для военных целей и целей государственной безопасности. В ту пору Хонеккер был секретарем государственной безопасности в Политбюро, что делало его де-факто главным куратором такого рода деятельности. Эрих Мильке стал членом Политбюро лишь в 1976 году. Таким образом, высшее руководство Восточной Германии отдавало указания по поддержке освободительных движений своей секретной службе через Хонеккера.
|
|
|
Южная Африка
Цервая группа африканцев закончила свой пятимесячный курс обучения в управлении внешних сношений Штази в начале 1971 года. В их число входили члены организации «Уимконто Be Сизве» («Копья Народа») — террористического крыла Африканского Национального Конгресса. Ее возглавлял белый южно-африканский коммунист Ронни Касрилс, который сделал из своих подопечных хорошо подготовленных партизан-боевиков.
Впоследствии восточные немцы обучали представителей освободительного движения из Родезии, Мозамбика, Намибии и Зимбабве двумя группами-потоками. Военные командиры получали обучение по вопросам тактики, в том числе и уроки по ведению террористической деятельности, в Тойпице — крупном военном полигоне юго-восточнее Берлина. Те, кого предполагали использовать на руководящих постах в разведывательных и контрразведывательных органах госбезопасности, посещали занятия в управлении внешних сношений.
|
|
|
Когда наступало время практических занятий, последних отвозили на стрельбы в Мотц или в Каллинхен, где проводились занятия со взрывчатыми веществами. Автору этой книги не удалось обнаружить документы, где указывалось бы точное количество африканцев, обучавшихся в ГДР. Однако бывший полковник Штази Райнер Виганд, курировавший иностранцев в Восточной Германии, оценил их в 1500 человек. Большинство их было из контролировавшейся Африканским Национальным Конгрессом (АНК) Южной Африки. Глава советского правительства Николай Подгорный и кубинский лидер Фидель Кастро в совместном заявлении от 1977 года просили «ускорить» создание в Анголе дополнительных тренировочных лагерей для «Копий Народа», инструкторов для которых готовы были предоставить ГДР и Куба, а оружие — СССР.
Не удалось найти также и документы, подтверждавшие точные суммы, затраченные коммунистами ГДР на поддержку освободительных движений и марксистских правительств в Африке с конца 60-х годов по 1989 год. Однако известно, что в одном только 1988 году. Политбюро СЕПГ ассигновало свыше 1,134 миллиарда марок, в том числе и 30,8 миллиона марок ФРГ. Согласно секретному меморандуму данного совещания, «это составляло 43 процента ежегодного национального дохода ГДР». Интересно отметить следующее — как выясняется из этого меморандума, 3,39 западных марок равнялись одной восточной марке, тогда как обычно восточно-германский режим неизменно утверждал, что марка ГДР столь же устойчива, как и «твердовалютная» западная.
|
|
|
Выезжая в Восточный Берлин, туристы были обязаны поменять западные марки (как минимум пять) на восточные по курсу 1:1. Хотя курс западногерманских банков был более выгодным (он долгие годы составлял 10:1), ввоз восточных марок из ФРГ в ГДР считался незаконным. С учетом грабительского обменного курса ГДР общая сумма поставок в 1988 году составляла приблизительно 444,7 миллиона долларов США. Эта цифра не включает в себя сотни миллионов долларов, отправленных так называемым комитетом солидарности ГДР, куда обязаны были делать взносы все трудящиеся Восточной Германии. В своем письме от 28 сентября 1988 года главе этого комитета и члену ЦК СЕПГ Курту Зейбту Мильке сообщал, что вклад сотрудников Штази в 1987/88 годах составил 10 миллионов марок. Зейбт поблагодарил его в своем раболепном письме, которое заканчивалось следующими словами: «За мир и свободу! Это является долгом и олицетворением классовой сознательности сотрудников вашего министерства, защищающего наше свободное социалистическое отечество и мирную жизнь его граждан!».
|
|
|
Наиболее значительная финансовая помощь Штази АН К осуществлялась в виде превосходно изготовленных фальшивых рандов — валюты ЮАР.
Сектор Технических операций (СТО) МГБ ГДР имел в своих недрах отдел под руководством полковника Курта Левински, занимавшийся подделкой иностранной валюты. Левински был старым опытным фальшивомонетчиком и еще в годы войны занимался этим делом, находясь в нацистском концлагере Заксенхаузен. В 1945 году ему удалось спастись бегством, когда началась эвакуация заключенных. По окончании войны британский Скотленд-Ярд развернул широкомасштабное следствие по делу инспирированной СС операции по производству поддельных британских фунтов стерлингов. Они были изготовлены настолько качественно, что даже швейцарские банки не могли распознать подделку. В секретном отчете Скотленд-Ярда от 1947 года среди прочих фальшивомонетчиков упоминался и Курт Левински.
Несмотря на то, что причастность всех коммунистических государств к поддержке освободительных движений держалась в глубокой тайне, западные разведслужбы узнали об этом достаточно скоро. Подкомитет при сенате США, изучавший вопросы государственной безопасности и терроризма, в ноябре 1982 года подготовил отчет об участии СССР, ГДР и Кубы в разжигании терроризма в Африке. Хотя известно довольно много об операциях Штази в Мозамбике, Родезии, Намибии, Анголе и Зимбабве, найти свидетельства присутствия восточных немцев и АН К на территории Южной Африки автору не удалось. Штази, очевидно, решила сосредоточить свою деятельность исключительно на обучении членов АНК в ГДР, тогда как непосредственная деятельность АНК осуществлялась под прямым контролем Коммунистической Партии Южной Африки (КПЮА). Эту партию возглавлял европеец Джо Слово — уроженец Литвы, которого сотрудники западных разведок считали полковником КГБ СССР. Главой АНК был Оливер Тамбо, которого в конце 1980 года во время его визита в Москву наградили орденом Ленина. Подрывную деятельность в Южной Африке плодотворно осуществляли коммунисты с давним партийным стажем, которые успешно доказали свою идеологическую и военную надежность.
По словам бывшего члена исполнительного комитета АНК Бартоломео Хлапане, «ни одно из важных решений не предпринималось Африканским Национальным Конгрессом без ведома и одобрения ЦК КПЮА. В большинстве случаев наиболее значительные освободительные движения Африки инициировались Центральным Комитетом КПЮА». Не прошло и месяца после дачи свидетельских показаний, как Хлапане и его жена были убиты у себя дома в Соуэто убийцей АНК из автомата АК-47 советского производства.
11 февраля в своем первом после освобождения из тюрьмы крупном публичном выступлении он высказал похвалу в адрес КПЮА: «Я приветствую Компартию Южной Африки за ее неоценимый вклад в дело демократии». Два дня спустя «Вашингтон пост» в своей передовице задавала вопрос о том, собирается ли АНК «создать в Южной Африке новый жестокий авторитетный и малоэффективный в экополитическом отношении режим вроде тех, которые сейчас распадаются в других странах мира».
В 1997 году все ключевые государственные посты в правительстве Манделы оказались в руках у ветеранов КПЮА. Джо Модише стал во главе министерства обороны. Его заместителем стал Ронни Касрилс, в свое время возглавлявший террористическую организацию «Копья Народа». Пост министра иностранных дел занял Альфред Нзо, а министра телекоммуникаций и радиовещания — Палло Джордан.
Замена южноафриканской армии гвардией АНК была закончена в июне 1988 года, когда генерал-лейтенант Сифиве Ньянда стал главнокомандующим после ухода с этого поста Георга Мельринга. Военное образование 47-летний Ньянда получил в ГДР.
«Это хрестоматийный пример того, как занятие коммунистами министерских постов становится первым важным шагом в осуществлении тотального контроля над государством», — заявляет Уильям Стерман, бывший эксперт Совета Национальной Безопасности США по делам СССР и освободительных движений. «Более того, первый заместитель президента — Табо Мбеки, назначенный преемником 78-летнего Манделы, также является членом КПЮА», — добавляет Стерман.
Кроме обучения и снабжения освободительных движений Южной Африки всем необходимым, восточные немцы также оказывали помощь в экономическом развитии африканских стран — главным образом, отправляя туда технических специалистов, являвшихся членами СЕПГ.
Тех, кого отбирали для этого, и те, кто высказывал желание отправиться поработать на африканском континенте, проходили серьезную проверку, длившуюся почти целый год. В течение этого времени кандидаты находились под неусыпным надзором информаторов МГБ, Для того чтобы технические специалисты сохраняли верность своей рабоче-крестьянской родине и не убегали на Запад, уже находясь за пределами ГДР, они находились под постоянным контролем «стукачей», систематически отправлявших свои доносы «кураторам», работавшим в посольствах ГДР. Еще одно средство контроля заключалось в том, что за границу отправляли лишь женатых специалистов, чьи семьи оставались дома в качестве заложников. За долгие годы имело место лишь около десятка случаев бегства — и это из 2 тысяч отправленных в Африку восточно-германских рабочих.
Северо-восточная Африка
Штази косвенно обагрило свои руки кровью невинных жертв, создавая тайные полиции для марксистских правительств. Однако больше всего кровавых следов эта организация оставила в Эфиопии.
Спустя три года после произошедшего в 1974 году свержения императора Хайле Селассие Временный военный административный совет (ВВАС), он же «Дерг», но главе которого стоял подполковник Менгисту Хайле Мариам, попросил у ГДР помощи в создании аппарата госбезопасности. В Аддис-Абебу был направлен генерал-майор Герхард Найбер, прибывший туда в самом начале террористического правления Менгисту. Целью его визита была организация эффективно действующей тайной полиции. В распоряжении Найбера находилось около ста офицеров Штази.
В дополнение к еще 300 другим восточным немцам из Народной Армии ГДР и Народной полиции, обучением кадров эфиопской армии и полиции занимались еще 1000 военных советников из СССР. Найбер систематически копировал секретную службу Эфиопии по образу и подобию Штази.
Когда в конце 1978 года Найбер вернулся в ГДР, где получил звание генерал-лейтенанта, диктаторский режим Менгисту достиг своего расцвета. Огромное количество его противников — 40–100 тысяч человек (преимущественно молодежь) — было уничтожено. Еще многие тысячи людей находились в тюрьмах, где содержались в ужасных условиях и подвергались пыткам. В конце 1970-х годов прочно обосновалась в Восточном Берлине разведывательная служба Эфиопии — здесь, в Центре внешних сношений, обучались ее оперативные работники. Они тесно сотрудничали с третьим отделом главного управления «А» и оперативной группой полковника Виганда, занимавшейся надзором за иностранцами. В то же самое время около ста граждан Эфиопии получали образование в различных учебных заведениях ГДР.
«Мы столкнулись с серьезными проблемами, — вспоминал Виганд. — Прежде всего, многие эфиопы не имели даже начального образования». Они становились объектами внимания антименгистовского Освободительного Народного фронта, организовавшего в Западном Берлине свой центр под началом полковника А. Теферре.
«Люди Теферре не только вели подрывную деятельность в среде эфиопских студентов, но даже организовали свое студенческое движение из числа молодежи, собиравшейся остаться на Западе по окончании учебы, — вспоминал Виганд. — Дело зашло настолько далеко, что Менгисту в своем письме Хонеккеру попросил положить этому конец». Во время одной из поездок Теферре в Восточный Берлин, когда агенты Штази проследили, как он побывал в казармах армии США, где, по их подозрениям, находилась резидентура ЦРУ, его задержали на два дня и подвергли допросам. «Нам было известно, что убегавшие на Задад эфиопские студенты проживали в казармах армии США от четырех до шести недель. Мы подозревали также, что Теферре активно сотрудничает с ЦРУ, — рассказывал Виганд. — Он, конечно, не признавался в этом, но также не принял и предложения — на очень выгодных условиях — о вербовке. В Восточный Берлин Теферре больше не вернулся».
Под давлением партийного руководства МГБ стало задерживать эфиопов, закончивших учебу, и под стражей их сразу же сажали в самолеты авиакомпании «Интерфлюг», следовавшие прямиком в Аддис-Абебу.
«Это продолжалось до тех пор, пока мне не показалось, что я больше не смогу заниматься этим, и я отказался отправлять эфиопов на родину, указав на то, что наши методы неизбежно приведут к тому, что они превратятся в противников социализма, — рассказывал Виганд автору этой книги. — Партия (СЕПГ) приняла мои аргументы, но, честно говоря, мне было ужасно жаль этих бедолаг. От коллег, побывавших в Аддис-Абебе, я слышал о том, как менгистовская госбезопасность обходилась с теми, кого подозревали в антигосударственной деятельности».
В июне 1984 года министр госбезопасности ГДР Мильке и министр государственной и общественной безопасности Эфиопии Тессайе Вольде Селассие подписали соглашение о взаимном сотрудничестве, получившее гриф высшей секретности. В преамбуле соглашения говорилось о том, что сторонами «движет принцип пролетарского интернационализма и общность интересов в антиимпериалистической борьбе, направленной на противостояние секретным службам империалистических государств и других реакционных сил».
Стороны обещали обмениваться информацией относительно планов и конкретной деятельности, влияющей на безопасность обоих государств, особенно в том, что касалось проживавших в ГДР граждан Эфиопии и граждан ГДР, посещающих социалистическую Эфиопию. Иными словами — вы следите за нашими людьми, а мы не будем сводить глаз с ваших. Мильке и Тессайе обещали обмениваться представителями разведок, работавшими друг на друга в столицах под дипломатическим прикрытием. В заявлении также говорилось о том, что стороны будут «проводить совместные операции против подрывной деятельности сил империализма и реакции, направленной против какой-либо из сторон».
Мильке обещал, что его министерство будет и далее бесплатно обучать в университетах и других учебных заведениях «определенное количество эфиопских студентов». Более того, госбезопасность ГДР обещала предоставлять Эфиопии «материалы и оборудование» на основе «отношений солидарности» — то есть бесплатно, — а также содействовать в приобретении и поставках других материалов и оборудования, очевидно, оружия и боеприпасов «за наличный расчет».
Автору этой книги не удалось найти точную цифру той помощи, которую ГДР оказывала Эфиопии между 1977 и 1987 годами. Немецкий журнал «Аусенполитик», занимающийся проблемами внешней политики, утверждал, что общая сумма этой помощи составляла около 100 миллионов восточных марок. Учитывая обменный курс, практиковавшийся в ГДР, — 3,99 дойчмарки за одну восточную — и переведя сумму в доллары США, с учетом среднего курса за несколько лет, мы получили сумму в 11 289 484 доллара. «Аусенполитик» в одном из своих номеров за 1996 год утверждал, что ГДР прекратила оказывать помощь Эфиопии в 1987 году. Однако 29 марта 1988 года Хонеккер отдал приказ о «незамедлительной» поставке оружия в Эфиопию. Премьер-министр ГДР Вилли Штоф поручил Коммерческой Координационной секции, торговой организации, курируемой Штази, отправить в Эфиопию оружия, боеприпасов, военного оборудования, а также 100 грузовиков, на общую сумму 14 134 078 долларов США. Штоф приказал финансировать эту поставку под 2,5-процентный госкредит с рассрочкой на 14 лет. Кроме того, он распорядился об отправке режиму Менгисту использованного (списанного и технически изношенного) оружия стоимостью 1 396 648 долларов США бесплатно, как «дар солидарности», вынимая эту сумму из государственного бюджета ГДР. Эти поставки осуществлялись в то самое время, когда советский президент Михаил Горбачев начал изыскивать возможности выхода Советского Союза из эфиопской авантюры, но тем не менее пошел на поводу у московских «сторонников твердой линии».
Пол Генце, выдающийся американский эксперт по проблемам Эфиопии, бывший служащий посольства США в Аддис-Абебе и Совета Национальной Безопасности, рассказывал о том, что хотя между СССР и Эфиопией существовало соглашение о поставках вооружения, Москва в 1988–1998 годах сделала недвусмысленное заявление о том, что поставок больше не будет, «На самом деле нам было известно, что русские предложили эфиопам обратиться за оружием к ГДР, там его имелось в избытке».
Эдвард Корри, посол США в Эфиопии, рассказывал мне о том, что он знал, что русские и восточные немцы тратят огромные суммы денег на поддержку террористического режима Менгисту, и признавался: «Я рекомендовал госдепартаменту США довести до сведения народов СССР и ГДР информацию о том, какие огромные средства тратят их правительства на африканские государства, в то время как их собственная экономика находится в бедственном положении.
Меня отговорили на том основании, что это посчитают очередным пропагандистским трюком».
Помимо военного оборудования Штази отправляла в Аддис-Абебу также и строительные материалы. А в Восточном Берлине и других городах и деревнях ГДР стремительно приходили в упадок жилые дома, в некоторых из них невозможно было жить. Из-за нехватки строительных материалов обрушивались балконы. И тем не менее генерал-майор Вилли Дамм, глава управления внешних сношений, подписал протокол с министром внутренних дел Эфиопии, просившего предоставить за счет восточно-германской стороны материалы, которых катастрофически не хватало самой ГДР. К протоколу прилагался список поставок в Эфиопию на период с 1988 года по июнь 1989 года, состоящий из 105 наименований, в числе которых были: 1000 тонн цемента, 331 тонна арматурных изделий, оконные рамы, 5197 футов различных труб, 8563 фута электрического кабеля, сотня электровыключателей. Запланированные к отправке в декабре 1989 года 62 кухонные диковины и 25 унитазов, мебель, холодильники, морозильники и металлические сейфы так и не достигли места своего назначения. Месяцем ранее была демонтирована Берлинская стена, и правительство ГДР находилось в полном смятении. Однако эфиопским любителям настольного тенниса повезло — им еще в июне посчастливилось получить два стола для пинг-понга с сетками и ракетками.
Кровавый марксистский режим Эфиопии прекратил свое существование в мае 1991 года после отставки Менгисту и его бегства в Зимбабве, когда отряды оппозиционной его режиму освободительной армии начали наступление на Аддис-Абебу. Годом раньше восточно-германский контингент вернулся на родину, однако сотрудники Штази кое-что в Эфиопии оставили — многочисленные документы. После своей отставки Корри в 1994 году снова побывал в Эфиопии — как раз когда начались судебные разбирательства над бывшими подручными Менгисту. Свыше тысячи человек, в том числе и бывший министр государственной безопасности Тессайе Вольде Селассие, подписавший в свое время соглашение с Эрихом Мильке, оказались за решеткой. Один из деятелей нового эфиопского правительства рассказывал бывшему послу Корри, что восточные немцы оставили многочисленные досье, в которых скрупулезно перечислены преступления менгистовской клики. По словам Корри, эти материалы были использованы в суде. По иронии судьбы в то время, как обвиненные в преступлениях эфиопы были приговорены к длительным срокам заключения или даже к смертной казни, их восточно-германские сообщники остались на свободе.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 210; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!