Классификация договорных условий

 

Она различается в зависимости от отрасли юридической науки, в рамках которой она проводится.

В учебной литературе по гражданскому праву условия договора, как правило, делятся на три группы: существенные, обычные и случайные*(125). Существенными признаются условия, которые необходимы и достаточны для заключения договора. Это такие условия, которые сторонам необходимо согласовать, для того чтобы договор считался заключенным. Обычные - это такие условия, которые предусмотрены в законодательстве и автоматически входят в содержание договора в момент его заключения. В этом случае предполагается, что если участники договора согласились на его заключение, то тем самым они согласились подчинить себя и тем правилам, которые содержатся в правовых нормах относительно данного договора. Случайными принято называть условия, дополняющие или изменяющие обычные условия. Включение их в договор целиком зависит от усмотрения сторон, а их отсутствие не оказывает влияния на его действительность.

В теории трудового права существует своя классификация договорных условий. В зависимости от порядка их установления различают непосредственные условия, т.е. устанавливаемые соглашением сторон при заключении договора, и производные, установленные законодательством (об охране труда, дисциплинарной и материальной ответственности и др.). Последние могут изменяться соглашением сторон, если иное не предусмотрено законом. Непосредственные в свою очередь делятся на необходимые (обязательные, конститутивные), отсутствие которых недопустимо и влечет недействительность трудового договора, и дополнительные (факультативные), которые при желании самостоятельно устанавливаются сторонами. При включении их сторонами в трудовой договор они приобретают такую же юридическую силу, как и необходимые условия. Однако договор признается состоявшимся независимо от наличия или отсутствия дополнительных условий. Приведенное деление договорных условий является традиционным для трудового права*(126).

Видно, что необходимые условия в трудовом праве аналогичны существенным в гражданском праве, дополнительные (факультативные) соответствуют случайным, а производные условия - обычным*(127). Отнесение необходимых и дополнительных условий к числу непосредственных (самостоятельно вырабатываемых сторонами) и выделение в отдельную группу условий, содержащихся в законодательстве (производных условий), представляется вполне целесообразным. Это позволяет четко разграничить условия, согласуемые сторонами, и условия, предписываемые нормативными актами.

В отличие от науки в законодательстве используется лишь термин "существенные условия". Так, в ст. 432 ГК указывается, что "договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора". Далее, раскрывая смысл данного словосочетания, законодатель дает перечень таких условий: "Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение". Трудовой кодекс (ст. 57) также содержит перечень существенных условий (место работы, дата начала работы, права и обязанности работника и работодателя, условия оплаты труда, виды и условия социального страхования и т.д.).

Отдельными авторами предлагаются иные классификации условий договора. Так, Д.Н. Сафиуллин применительно к договорам на поставку продукции предложил подразделять условия договоров на предписываемые, императивно-определенные, диспозитивно-определенные и инициативные*(128). Под предписываемыми условиями автор понимает условия, которые нормы права предписывают сторонам включать в содержание договора, не определяя их содержание. Императивно-определенные - это такие условия, которые входят в содержание договора автоматически при его заключении. Они в императивной форме определяют конкретную модель поведения участников договора. Диспозитивно-определенные - это условия, включаемые в договор лишь в том случае, если стороны не предусмотрели для себя иной порядок действий, нежели предусмотренный в законодательстве. Инициативные - это такие условия, которые расходятся с установленными в диспозитивном порядке и которые участники вправе самостоятельно включать в свой договор*(129). Такая классификация схожа с традиционным делением условий договора на существенные, обычные и случайные. Предписываемыми называются существенные условия, инициативными - случайные, а императивно-определенные и диспозитивно-определенные можно рассматривать как обычные.

Схожее деление условий договора предлагал В.И. Кофман. Так, автор разделял все условия договора на "существенные" (согласование которых необходимо, чтобы договор считался заключенным), "императивные" (подлежащие обязательному включению в договор, независимо от воли сторон, вследствие предусмотренности их императивной нормой), "обычные" (устанавливаемые диспозитивными нормами), "предписываемые" (не влияющие на факт признания договора заключенным, но на необходимость согласования которых содержатся указания в законе), "случайные" (по вопросам, не урегулированных правовыми нормами, или содержащие другое, отличное от указанного в диспозитивных нормах решение)*(130). М.И. Брагинский подчеркивает, что в данной классификации отсутствует единый критерий разграничения условий: "В одних случаях эту роль выполняет "обязательность" и "достаточность", в других - характер норм, предусматривающих соответствующее условие, а в-третьих, (применительно к "предписываемым условиям") вообще остается неясным, в чем, собственно, состоит их значение"*(131). По моему мнению, указанная критика вполне справедлива. Уместно здесь будет вспомнить позицию О.А. Красавчикова, считавшего всю распространенную классификацию договорных условий малопригодной как в теоретическом, так и в практическом аспекте. "Основной недостаток имеющихся классификаций, - писал автор, - ...заключается в том, что они проводятся с одновременным использованием двух, а порой и трех признаков разграничения". О.А. Красавчиков считал необходимым отражение всех договорных условий в парных категориях: условия существенные и несущественные, обычные и случайные, материальные и формальные*(132).

Возвращаясь к предложенной В.И. Кофманом классификации договорных условий, следует заметить, что и она при объединении в одну группу диспозитивно-установленных и императивно-установленных условий договора схожа с распространенным традиционным делением условий на существенные, обычные и случайные. Однако автор относит условия, закрепленные императивными нормами, к числу существенных*(133). Тогда, на мой взгляд, данная классификация могла бы выглядеть следующим образом: существенные условия (предписанные и императивно установленные), обычные (закрепленные в диспозитивных нормах права) и случайные (расходящиеся с решениями диспозитивных норм права). Роль предписываемых условий в значении, указанном В.И. Кофманом, для меня, как и для М.И. Брагинского, осталась не ясной.

Интересную, но, на мой взгляд, не бесспорную точку зрения высказали в своей совместной работе Б.И. Пугинский и Д.Н. Сафиуллин. По мнению ученых, при рассмотрении условий договора важное значение имеет разделение условий обязательств на юридико-фактические и правилообразующие. Под первыми авторы понимают такие условия, "достижение соглашения по которым порождает для сторон обязанность руководствоваться теми нормативными актами, которые относятся к принятому условию". Под такими условиями понимаются условия, обеспечивающие перевод предписаний норм права в плоскость конкретной связи участников договора. Правилообразующими же условиями Б.И. Пугинский и Д.Н. Сафиуллин считают те, которые формируются самостоятельно сторонами с учетом своих интересов и потребностей. Закон не определяет их конкретное содержание, а лишь регламентирует порядок разработки сторонами*(134).

Действительно, выделение правилообразующих условий вполне целесообразно, чего нельзя сказать о выделении юридико-фактических условий. Как следует из позиции авторов, под такими условиями следует понимать условия, согласованные сторонами и влекущие применение к заключенному договору императивных и диспозитивных норм законодательства. Если данные условия являются результатом согласования, то, во-первых, неясно, в чем заключается их отличие от правилообразующих условий. Во-вторых, непонятно, каким образом нормы законодательства влияют на вопросы, уже согласованные сторонами. Ведь императивные нормы, как известно, не предусматривают места для усмотрения сторон. Диспозитивные же, наоборот, теряют всю свою регламентирующую силу при урегулировании в договоре предусмотренного ими условия.

О.С. Иоффе, выделявший существенные, обычные и случайные условия, отмечал сходство последних с первыми. "Поскольку случайное условие, - писал автор, - может появиться лишь потому, что одна из сторон потребовала его согласования, а при наличии такого требования условие признается существенным, по первому впечатлению вообще стирается какое бы то ни было различие между существенными и случайными условиями". И автор указывал такое различие. По его мнению, оно проявляется при возникновении спора по поводу факта заключения договора. Договор может быть признан несостоявшимся, если сторона докажет факт выдвижения ею требования согласования условия, являющегося по своей объективной природе случайным*(135). На мой взгляд, такое объяснение не дает четкого представления о различии между этими двумя группами условий. Во-первых, сторону, чьи выдвинутые требования не были согласованы с контрагентом, никто не обязывает вступать в договорные отношения. Она вправе вообще не заключать договор. Во-вторых, сам процесс доказывания указанного обстоятельства представляется довольно затруднительным.

Правильнее всего, по моему мнению, к существенным относить лишь условия, согласование которых предписано в нормативном порядке. Остальные условия, самостоятельно вырабатываемые сторонами, следует, все без исключения, считать несущественными, или, пользуясь общераспространенной терминологией, - случайными.

Одним из наиболее дискуссионных моментов является вопрос о месте в содержании договора условий, закрепляемых императивными нормами. Одни авторы относят их к числу существенных условий. Другие отводят им роль обычных, третьи - вообще исключают императивные предписания из числа условий договора. Решение данной проблемы зависит от правильного ответа на вопрос, чем, в принципе, являются существенные условия договора. Если критерием их отграничения от остальных договорных условий считать просто их обязательность и значимость для сторон, то к ним по праву можно отнести императивные предписания нормативных актов. Если же за основу взять признак необходимости их согласования, то существенными будут только условия, обязательность согласования которых прописана законодательно.

Р.О. Халфина исключала оперативно-определенные условия из числа как существенных, так и обычных условий договора*(136). Это мнение разделяет также М.И. Брагинский*(137). Авторы обосновывают свою мысль тем, что рассматриваемые условия не являются предметом соглашения и по этой причине не являются договорными условиями.

Аналогичный подход относительно юридической природы условий, прописанных законодателем, восторжествовал и в науке трудового права. Применительно к трудовым договорам, Н.В. Предко и Е.Б. Хохлов высказывают мысль, что в содержание данных договоров следует включать только условия, зависящие от волеизъявления сторон. Условия, предопределенные законом, по мнению авторов, не могут рассматриваться как договорные по причине того, что стороны лишь подчиняются таким условиям, а не приходят к ним в результате взаимного соглашения. Нормативные установления, считают ученые, "даже когда стороны заключают трудовой договор, не теряют своего государственно-властного, общеобязательного характера и не превращаются в договорные"*(138). Аналогичные суждения высказывают В.Д. Шахов*(139) и Д.А. Колбасин. По мнению последнего, содержание трудового договора составляет совокупность условий, "выработанных целеустремленными усилиями сторон и направленных на обеспечение их реального исполнения с целью достижения соответствующего результата"*(140).

О.С. Иоффе, критикуя такую позицию, в частности, точку зрения Р.О. Халфиной, замечал, "что суть обычных условий в том и состоит, что стороны их не согласовывают, а принимают правила самого закона. ...Факт заключения договора свидетельствует о том, что они согласились подчинить его также и этим условиям"*(141). По мнению М.И. Брагинского, данные возражения являются спорными. Сам автор ссылается на то, что, принимая решение о заключении договора, субъекты имеют в виду подчинение договора действующему в стране правопорядку, а не конкретную императивную норму. Такая аргументация кажется мне недостаточно убедительной, хотя бы по той причине, что основу любого правопорядка составляет именно совокупность императивных предписаний. В теории трудового права В.Н. Лебедев отмечает ошибочность утверждения о том, что по поводу производных условий стороны не договариваются. Такое утверждение, указывает автор, противоречит принципу свободы трудового договора*(142). Действительно, согласно ст. 2 Трудового кодекса каждый имеет право на труд, который он свободно выбирает или на который свободно соглашается, а также право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности. Сторона в договоре в любой момент вправе отказаться от заключения договора, если ее не устраивают условия, содержащиеся в законодательстве применительно к конкретному договору.

По моему мнению, в данном вопросе правильной является позиция, отстаиваемая О.С. Иоффе. Исключение императивно-определенных условий из числа договорных ввиду того, что они не являются предметом соглашения, так как соглашение предполагает выбор из различных вариантов, представляется, неверно. Безусловно, что при заключении соглашения контрагенты должны иметь возможность выбирать ту или иную линию поведения. Однако эта возможность, с моей точки зрения, в полной мере присутствует и при решении сторон подчиниться императивным нормам. "Выбор из различных вариантов", о котором говорит М.И. Брагинский, в данном случае будет выражаться в том, что стороны вправе согласиться с требованиями нормативных предписаний, заключив договор, или не принять их, отказавшись от его заключения. Если не рассматривать возможность отказа от заключения договора в качестве такового, то получится весьма интересная и специфичная ситуация. Ее суть в том, что в этом случае необходимо отдельные виды договоров вообще лишить права называться таковыми. Известно, что множество современных договоров не является результатом переговоров в собственном смысле этого слова. Часто возникают ситуации, когда экономически более слабая сторона не имеет возможности какого-либо воздействия на содержание заключаемого договора. Так называемые договоры присоединения, широко распространенные в хозяйственной деятельности, многие трудовые договоры, как известно, заключаются лишь путем согласия одной стороны с условиями, заранее подготовленными другой стороной (присоединения к ним). Однако М.И. Брагинский не идет по такому пути, что выглядело бы наиболее логичным и более соответствовало бы отстаиваемой ученым позиции. Он лишь указывает на аномальный характер таких соглашений,*(143) о необходимости же их исключения из состава договоров автор не упоминает.

Аргументация, приведенная Н.В. Предко и Е.Б. Хохловым, на мой взгляд, также недостаточна. Нормы закона, пишут авторы, "устанавливаются публичной властью государства, и стороны могут только подчиниться им, но не прийти к ним в результате взаимного соглашения"*(144).

Во-первых, принципиальной разницы в том, чьи условия принимать - установленные государством или в одностороннем порядке сформулированные контрагентом, нет. А раз так, то, как и условия, предложенные одной стороной договора и целиком принятые другой, так и императивно-определенные условия, принятые обоими контрагентами, являются условиями конкретного договора.

Во-вторых, не совсем верно то, что стороны не приходят к таким условиям в результате взаимного соглашения. Вообще, если исходить из понимания слова "соглашение", в самом строгом его смысле, то его достижению должен предшествовать определенный процесс согласования воли его участников. Однако при таком понимании термина "соглашения", снова неясно, чем же тогда является целая группа договоров. Ведь очень большое количество заключаемых договоров не является результатом индивидуальных переговоров. Это происходит как из-за широкого распространения так называемых "стандартных форм" (типовые договоры), так и в силу того, что экономически сильная сторона обычно обладает широкими возможностями в выборе потенциальных контрагентов. Она может себе позволить "диктовать" условия договора. Однако указанные конструкции являются тоже договорами, и в этих случаях соглашение также имеет место. Оно выражается в согласии стороны подчиниться условиям, заранее установленным другим участником договора. Соответственно, обоюдное согласие сторон подчинить себя императивно предусмотренным условиям также является элементом соглашения. В этом случает контрагенты соглашаются распространить на себя условия, установленные в императивном порядке.

Таким образом, законодательно сформулированные условия являются такими же договорными условиями, как условия, установленные одной стороной, или совместно разработанные контрагентами. Однако (и это принципиально важно) и в случае с условиями, разработанными одной стороной, и в случае с императивными условиями, согласие сторон подчиниться заранее выработанным за них условиям становится элементом соглашения лишь при наличии и возможности отказаться от заключения такого договора. Реальная возможность отказаться от заключения договора в этом случае является ключевым фактором. Императивно-определенные условия становятся договорными при заключении соответствующего договора, т.е. согласии с ними и обязательно при наличии реальной возможности и отказаться от его заключения.

М.И. Брагинский, обосновывая свою точку зрения о том, что диспозитивные нормы, так же как и императивные, лежат за пределами договора, указал на то, что "первые по самой своей сущности есть условный вариант вторых". По мнению автора, любая диспозитивная норма при отказе сторон на отступление от нее превращается в императивную. "С момента заключения договора любая диспозитивная норма, если иное не предусмотрено в ней, является таким же абсолютным, не знающим исключения регулятором поведения сторон, как и норма императивная"*(145). Такое замечание кажется весьма справедливым и точным, но мои выводы из него совершенно противоположны тем, которые делает М.И. Брагинский. Думается, что именно схожесть в данном случае императивных норм с диспозитивными свидетельствует о необходимости рассмотрения первых в качестве таких же условий договора.

Вряд ли правильно ограничивать содержание договора лишь условиями, непосредственно согласованными сторонами. В таком случае содержание договора по своему объему становится прямо пропорциональным степени активности его субъектов, проявления ими инициативы. Если же стороны не видят необходимости изменять положения диспозитивных норм права и считают их для себя вполне приемлемыми или их устраивает существующий обычай делового оборота, то тогда содержание договора в некоторых случаях может вообще ограничиться лишь условиями относительно его предмета, плюс условиями, необходимость согласования которых вытекает из норм законодательства.

Итак, суть содержания договора составляют:

1) условия, содержащиеся в нормах законодательства, относящихся к конкретному договору. Условия договора, определенные законодательно, выражают в себе то, что характерно не только данному договору, но и определенной группе договоров.

2) условия, непосредственно сформулированные контрагентами (или одной стороной договора). Эти условия выражают то единичное, что присуще лишь данному договору.

Их соотношение свидетельствует о степени свободы и активности сторон договора.

 

Принципы договора

 

Понятие принципов договора

 

В философии под термином "принцип" (от лат. principium - начало, основа) понимается первоначало, руководящая идея, основное правило поведения. Исходя из этого, можно определить и принципы общеправовой категории, о которой идет речь.

Принципы договора - это ведущие начала, определяющие его суть и эволюцию (заключение, изменение, прекращение).

Принципы договора имеют обязательный характер для всех его разновидностей и пронизывают собой те отрасли права, в которых рассматриваемая категория находит свое широкое применение. Они показывают, на каких началах осуществляется договорное регулирование, и характеризуют в концентрированном виде всю специфику договора. Рассмотрение принципов конструкции "договор" позволяет в полной мере раскрыть ее сущность и основные черты.

Принципы договора можно охарактеризовать как своеобразный стержень, вокруг которого формируются остальные, присущие договору, свойства. Они являются довольно устойчивой его характеристикой. В зависимости от соответствия или несоответствия того или иного соглашения договорным принципам, можно судить, является ли оно вообще договором в собственном смысле этого слова.

Рассмотрим подробнее те принципы, которые являются общими для большинства видов договоров.

 

Равенство сторон в договоре

 

В цивилистике, в рамках которой разрабатывалась теория договора, договор как юридическое образование воплощает в себе свойства предмета и метода гражданско-правового регулирования. Равенство сторон, инициативность, диспозитивность - все это черты договора в гражданском праве. На договор же, как общеправовую конструкцию, следует либо распространить вышеперечисленные свойства (в неизменном виде или с определенными оговорками), либо разработать принципиально новую характеристику договора. Здесь нужно учитывать то, что отраслевые договоры обладают особыми чертами, некоторые из которых не укладываются в традиционные цивилистические представления. Однако, безусловно, равенство сторон - это такое основополагающее качество договора, которому в его гражданско-правовом понимании должен соответствовать каждый договор*(146).

Представляется, что действительно равенство сторон присуще всем без исключения договорам, независимо от того, в пределах какой отрасли права они выполняют свои регулятивные функции. Вместе с тем, в зависимости от сферы, где конструкция договора находит свое применение, данный принцип имеет разную степень выражения.

Принцип равенства участников договора, производен от общего принципа равенства прав и свобод, закрепленного в Конституции Российской Федерации. В отраслевом законодательстве, регулирующим договорные вопросы, этот принцип также находит свое воплощение. Так, например, в Гражданском кодексе (ст. 1) в качестве одного из принципов данной отрасли права содержится принцип равенства участников регулируемых им отношений. В Трудовом кодексе России среди принципов правового регулирования трудовых отношений указывается равенство прав и возможностей работников. Однако ни гражданский, ни трудовой кодексы не раскрывают смысла, вкладываемого ими в данный термин.

С.С. Алексеев определяет равенство субъектов гражданского права как "равенство юридических свойств правоспособности"*(147). В.Ф. Яковлев, рассматривая юридическое равенство субъектов в качестве одного из свойств гражданско-правового метода, раскрывает суть юридического равенства в позитивном и негативном его выражении. В позитивном выражении автор характеризует равенство, в частности, как распространение на субъектов дозволительного регулирования, т.е. гражданской правоспособности. Негативное же выражение юридического равенства, по мнению автора, предполагает отсутствие между субъектами связи, построенной на началах власти и подчинения*(148). Думается, что в целом такое понимание понятия "равенство" применимо и к равенству сторон как основополагающему принципу категории "договор".

Конечно, равноправие сторон в договоре отнюдь не следует понимать как полное тождество прав сторон в договоре. На самом деле это практически и не встречается. Ну как "взвесить" и на каких весах определить, соответствует ли годовая плата за обучение в вузе тем затратам, которые несет вуз, организуя учебный процесс? Рассматриваемый принцип направлен на то, чтобы не допустить возможность каждого из участников договора реализовать свои потребности в обход интересам противоположной стороны и реализовать свой интерес лишь посредством удовлетворения интереса другой стороны договора. Равенство контрагентов заключается лишь в одинаковом правовом положении (но не фактическом) субъектов договора, обладание ими однопорядковыми правовыми возможностями по установлению или изменению между собой правовой связи.

Понятно, что помимо отмеченных выше однопорядковых правовых возможностей, равенство сторон выражается в отсутствии между ними безусловной административной подчиненности. Отношения власти и подчинения между сторонами противоречат указанному принципу и искажают саму суть юридической категории - договор.

Принцип равенства сторон, кроме того, обуславливает и необходимость достижения соглашения между ними, так как ни одна из сторон не вправе в одностороннем порядке, в обход воли контрагента устанавливать договорное отношение и определять его содержание.

Д.Н. Бахрах высказывает мысль, что существуют такие договорные связи, в которых сочетаются власть и равноправие. В качестве примера автор называет трудовой договор, гражданско-правовой договор перевозки пассажиров, с их правом одной стороны за нарушение правил внутреннего трудового распорядка или правил пользования транспортным средством, в административном порядке налагать штрафы на другую сторону*(149). Однако, с моей точки зрения, это неверная позиция. Равенство сторон - это основополагающий принцип конструкции "договор", и ни о каких сочетаниях его с властными отношениями не может идти речи. Что касается указанного примера, то здесь одна сторона в договоре выступает носителем властных полномочий не при заключении такого договора и не при его исполнении, а лишь при нарушении другим участником требований договора, т.е. при искажении договорного отношения. Известно, что стороны вправе предусмотреть в договоре меры ответственности, отличные от тех, которые предусмотрены законом. Однако никто на этом основании не делает вывода о присущей таким договорным отношениям властности. За нарушение договора сторона, согласно ГК, вправе потребовать у другой стороны возмещения убытков, однако она не становится в силу этого носителем властных полномочий. Когда мы говорим о равенстве сторон, то имеем в виду равенство сторон при заключении договора и отчасти при исполнении договора, а не равенство сторон после нарушения его условий. Не следует смешивать заключение договора, непосредственно договорные отношения и ответственность за его нарушение.

Принцип равенства сторон не одинаково выражен в разных отраслях права. Так, если в гражданском праве он является основополагающим и принизывает буквально все его поры, то в трудовом праве равенство весьма условно: работодатель обычно буквально выставляет свои условия, приглашая работника их принять. Конечно, возможна и их корректировка, но, как правило, небольшая. Ведь работнику предлагается "вписаться" в общий трудовой процесс. Коренная его ломка, естественно, невозможна. Брачный договор и вовсе заключается тогда, когда одна сторона в имущественном отношении доминирует и желает такое положение сохранить и на случай развода. Однако, если у контрагента имеется вся информация об особенностях заключаемого соглашения и он, взвесив все "за" и "против", соглашается на установление отношений, считая для себя это приемлемым, то, представляется, вполне можно говорить о принципе равенства в договорных отношениях.

 

Свобода договора

 

Этот принцип человечество шлифовало веками.

Идеи равенства и свободы зародились в недрах западного общества при переходе его в капиталистическую фазу развития. Первое время данные начала абсолютизировались. Феодальному обществу с его неравенством и иерархической соподчиненностью противопоставлялось капиталистическое общество, устанавливающее неограниченную свободу и равенство его участников. Обеспечение безграничной свободы и равенства в чистом виде стало лозунгом западной цивилизации на ранних этапах его развития. Свобода договора в это время получила свое максимальное выражение*(150).

Однако последующее развитие обнаружило, что в условиях полной свободы договора экономически более сильная сторона подчиняет себе более слабую, в одностороннем порядке навязывает ей свою волю. Такая ситуация показала необходимость государственного вмешательства для защиты слабой стороны в договоре. Средством, обеспечивающим необходимый баланс интересов участников договора, стало внедрение государством элементов публично-правового регулирования в отношения, до этого опосредуемые исключительно нормами частного права. Уже Кодекс Наполеона 1803 г. содержал указание на то, что соглашение не должно противоречить публичному порядку и морали. В странах "общего права" данное положение было закреплено в системе прецедентов*(151). И хотя известное влияние на экономический оборот данные положения оказали, в целом договор очень часто продолжал оставаться орудием для нечестного обогащения наиболее влиятельных участников рынка*(152).

В наиболее откровенном виде искажение принципа договорной свободы наблюдалось в сфере трудовых отношений. Здесь, на что особенно часто и небезосновательно обращали внимание советские правоведы, критикуя буржуазное право, "формальным равенством" прикрывалось то фактическое неравенство, при котором одна из сторон (т.е. работник) в действительности не обладала свободным волеизъявлением. Соглашение, по сути, превращалось в диктат. Слабая сторона была вынуждена соглашаться на любые предложенные ей условия.

Осознание этого факта сделало необходимым вмешательство государства, внедрение публично-правовых начал в частноправовые по своей сути отношения. Суть законодательных ограничений состояла в том, чтобы установить формулу адекватного баланса интересов. В капиталистических странах первое крупное отступление от принципа свободы договоров было сделано в области договоров железнодорожной перевозки. Для железнодорожных организаций стало обязательным вступление в договор с любым контрагентом на законодательно определенных условиях. Впоследствии из указанной области ограничения перешли и в сферу договоров предприятий связи, предприятий по снабжению водой, газом и т.п. То есть появилась особая категория договоров (публичные договоры), где уже в целях ограждения интересов слабой стороны вводились ограничения договорной свободы для организаций-монополистов. На ограничение свободы договора в ее чистом виде и на защиту наиболее уязвимых участников рынка были направлены и первые антимонопольные законы: закон Шермана 1890 г. и закон Клейтора 1914 г. Регулирование в нормативном порядке основных условий договора значительно расходилось с принципом договорной свободы.

Для ограничения свободы воли субъектов использовались различные способы. Вот некоторые из них:

1) запрет на включение в договор определенных условий;

2) принятие законодательных норм, исполнение которых является обязательным (об основных условиях договора, об основаниях увольнения, об охране труда, о вещах, изъятых из оборота и др.);

3) использование типовых договоров (формуляров);

4) предписания включать в типовые договоры обязательные условия;

3) установление режима публичных договоров, т.е. обязывание компаний вступать в договорные отношения с каждым потребителем и на одинаковых условиях;

4) другие.

Если в европейских странах эволюция принципа, о котором идет речь, шла от абсолютной договорной свободы к ее ограничению, то в России дело обстояло совсем наоборот.

В советском праве принцип свободы договора находил более или менее широкое применение лишь в отношениях между гражданами. В остальных случаях данный принцип либо действовал, но с большими оговорками, либо вообще всячески игнорировался (например, в договорах, заключаемых на основе плана). И хотя определенные попытки, направленные на расширение пределов договорной свободы, предпринимались, сам плановый характер товарно-денежных отношений в корне противоречил принципу свободы договора и препятствовал его реализации.

Лишь с разгосударствлением общественных отношений, со значительной децентрализацией правового регулирования принцип свободы договора нашел свое применение и законодательное закрепление. Интенсивное развитие этого принципа связано с отменой системы административно-плановых предписаний. Во-первых, организации больше не связаны в своих отношениях актами планирования народного хозяйства; во-вторых, государство в настоящее время, как правило, отказывается, где это возможно, от подробного установления в административном порядке содержания существенных условий договора. Огромное влияние на реализацию принципа свободы договора также оказало преобразование отношений собственности.

Сегодня принцип свободы договора, как и принцип равенства сторон, находит свое широкое законодательное закрепление. Так, например, ст. 4 Закона Российской Федерации от 11 марта 1992 г. "О коллективных договорах и соглашениях" в качестве одних из основных принципов заключения коллективных договоров и соглашений предусматривает свободу выбора и обсуждения вопросов, составляющих содержание коллективных договоров, соглашений и равноправие сторон.

Суть принципа свободы договора состоит в том, чтобы позволить сторонам договора управлять своими делами без вмешательства извне, создавая свое (частное) право, рассчитанное только на них.

Свобода договора имеет разный характер (объем, степень, рамки) в разных странах. Наибольшая ее степень в договорных отношениях имеет место в странах общего права. В странах, относящихся к романо-германской семье права, традиционно большее значение придают общественным интересам. Идет это еще издавна: в этих странах (и особенно в России) государственная власть всегда на себя брала много, стремилась не только патерналистски опекать граждан, но и устанавливать контроль и над рынком.

К. Осаве насчитывает восемнадцать форм проявления (разновидностей) свободы договора, имеющей место в англо-американских странах*(153):

1) свобода заключения договора;

2) свобода от договора;

3) свобода выбора контрагента;

4) свобода выбора предмета и цели договора;

5) свобода выбора формы договора;

6) свобода выбора способа его заключения;

7) свобода выбора способа обеспечения исполнения договора;

8) свобода выбора условий договора;

9) свобода в определении срока его действия;

10) свобода придать заключенному договору обратную силу;

11) свобода выбора вида договора и заключения смешанного договора;

12) свобода указать степень ожидаемых убытков за нарушение договора (неустойку);

13) право ограничить предельный размер выплачиваемых убытков;

14) свобода заключать как поименованные, так и непоименованные в законе договоры;

15) свобода выбора условий для изменения и прекращения договора;

16) свобода ставить оплату адвокатского гонорара под условием выигрыша дела;

17) право выбора права, применяемого при разрешении споров;

18) право выбрать механизм для разрешения споров, возникших из договора.

В российском праве, бесспорно, рамки свободы договора несколько уже. Так, например, у сторон нет выбора права, применяемого при разрешении споров (если это не договор с участием иностранных граждан и не договор, осложненный иностранным элементом), поскольку гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальное законодательство для всех субъектов Российской Федерации едино. И вместе с тем, если вспомнить время до 90-х годов, то произошел гигантский прорыв в царство договорной свободы.

Различные российские авторы насчитывают разное количество элементов свободы договоров. Вместе с тем, есть среди них такие элементы, которые никем из них не оспариваются. К их числу относятся следующие*(154).

Во-первых, стороны свободны в заключении договора. Не допускается понуждение к его заключению, кроме случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена в Гражданском кодексе или другом законе либо в добровольно принятом обязательстве. Свобода любого субъекта в решении вопроса заключать либо не заключать договор, подчеркивает добровольность решения и автономность воли сторон.

Во-вторых, свобода договора проявляется и в выборе контрагента, т.е. противоположной стороны в договоре. Это означает, что каждая сторона для себя определяет, с кем заключать договор, при этом, конечно, учитывает такие факторы, как надежность, деловая репутация, кредитоспособность контрагента, обладание им необходимыми знаниями или навыками для выполнения тех задач, которые предусматриваются в предполагаемом договоре, личные особенности и др.

В-третьих, стороны свободны при определении вида договора. Субъекты вправе заключать договоры как предусмотренные, так и не предусмотренные нормативно-правовыми актами, а также комплексные (смешанные) договоры, включающие элементы различных видов договоров. Стороны сами, с учетом своих интересов и потребностей, решают данный вопрос.

В-четвертых, участники договора самостоятельно определяют его содержание, т.е. решают, на каких условиях следует заключать договор.

Что касается понуждения к заключению договора, то важно отметить, что такой возможностью не обладают ни указы Президента Российской Федерации, ни постановления Правительства Российской Федерации. Из законов, содержащих обязанность заключения договора, можно назвать: Федеральный закон от 27 декабря 1995 г. "О государственном оборонном заказе"*(155), Федеральный закон от 13 декабря 1994 г. "О поставках продукции для федеральных государственных нужд"*(156), Федеральный закон от 17 августа 1995 г. "О естественных монополиях"*(157) и др. В числе случаев заключения договора в одностороннем порядке, предусмотренных в ГК, можно выделить заключение договора банковского счета (ст. 846), заключение договора с лицом, выигравшим торги (ст. 447) и т.д. Среди договоров, заключаемых в обязательном порядке, особое место занимает публичный договор (ст. 426 ГК). В Гражданском кодексе содержится прямой запрет на отказ коммерческой организации на заключение договора при наличии у нее возможности предоставить потребителю соответствующие товары, услуги, выполнить для него соответствующие работы. Видно, что принцип свободы договора, применительно к данному случаю, ограничивается, причем довольно существенно. Коммерческая организация лишена права выбора партнера, а также права самостоятельного решения вопроса о заключении договора. Кроме того, Правительство Российской Федерации обладает правом, в случаях, предусмотренных законом, издавать правила, обязательные для контрагентов при заключении и исполнении публичных договоров (типовые договоры, положения и т.п.).

Сущность договора, как известно, составляет совпадение воли его участников. Однако воля должна быть свободна от любых внешних воздействий. В определенных случаях воля человека по объективным причинам не является свободной (например, в силу малолетнего возраста или такого состояния, которое не позволяет лицу руководить своими действиями и осознавать их последствия). Для вступления в договорные отношения субъекты должны обладать в полном объеме дееспособностью, т.е. способностью своими действиями приобретать права и создавать для себя обязанности. Согласно ст. 21 ГК РФ, дееспособность в полном объеме наступает у граждан с момента достижения ими восемнадцатилетнего возраста.

Что касается юридических лиц, то для того чтобы быть стороной в договоре, они должны обладать правоспособностью. В соответствии со ст. 49 ГК, различается общая и специальная правоспособность юридических лиц. Режим специальной правоспособности является исключением из общей правоспособности и является, по существу, ограничителем свободы договора. Юридические лица со специальной правоспособностью вправе заключать только договоры, не противоречащие их целям деятельности. Государство предусматривает специальную правоспособность для трех категорий юридических лиц:

а) унитарных предприятий (государственных и муниципальных);

б) всех некоммерческих организаций;

в) коммерческих юридических лиц, чья правоспособность определена законом (страховые организации, банки, биржи и др.).

Свобода договора ограничивается также требованием законодательства о получении специального разрешения (лицензии) на совершение определенных видов деятельности. Перечень таких видов деятельности предусмотрен ст. 17 Федерального закона от 8 августа 2001 г. "О лицензировании отдельных видов деятельности"*(158).

В трудовом праве ограничение свободы договора выражается, например, в том, что по действующему трудовому законодательству работодатель не вправе отказывать в заключении трудового договора женщине по мотивам беременности или наличия детей (ст. 64 ТК). Ст. 40 ТК устанавливает обязанность сторон в течение трех месяцев со дня начала коллективных переговоров подписать коллективный договор на согласованных условиях с одновременным составлением протокола разногласий, даже при не достижении согласия между сторонами по отдельным положениям проекта коллективного договора.

Сегодня уже ни у кого не вызывает сомнения, что договорная свобода не может быть абсолютной и ее необходимо ограничивать.

Ограничения свободы воли сторон договора устанавливаются различными путями. По сравнению с прошлым перечень способов ограничения свободы договоров, предусмотренных законодательством, неизмеримо стали шире. Среди средств и способов установления пределов договорного регулирования выделяют:

- политические нормы;

- программные положения конституции и других нормативных актов;

- целевые установки, фиксируемые в нормативных актах;

- задачи общества, государства, нормативного акта;

- правовые принципы;

- определение содержания правоспособности;

- установление пределов осуществления прав, предусмотренных договором;

- способы защиты и самозащиты субъектов;

- фиксирование временных границ существования и осуществления прав или обязанностей;

- другие.

Р.О. Халфина, рассматривая проблему свободы договора на материале западных цивилизованных стран, писала: "Может показаться, что оснований для признания договора недействительным так много, что для свободной воли вроде бы и не остается места. Но это совсем не так. Все рассматриваемые ограничения, требования, которые должны соблюдать стороны, вступающие в договор, направлены на достижение одной цели: обеспечить нормальное функционирование рынка; не допустить разложения общества, его морали;... согласовать интересы личности с интересами общества, в число которых входит и забота о личности". Автор указывала, что, несмотря на существующие ограничения договорной свободы, субъектам оставляется достаточно места для самовыражения, раскрытия своих возможностей и способностей*(159).

Действительно, ограничения договорной свободы в современном обществе необходимы. Указанный принцип ни в коем случае не должен абсолютизироваться. М.И. Брагинский замечает, что свобода договоров могла бы стать абсолютной при включении в законодательство исключительно диспозитивных и факультативных норм. "Но нетрудно предвидеть, - пишет автор, - что такой путь повлек бы за собой немедленную гибель экономики страны, ее социальных и иных программ, а с ними вместе поверг в хаос само общество"*(160). Да, человек не может быть полностью свободен, так как связан с обществом, в котором он живет, и должен соблюдать установленные в нем правила. Свобода одного субъекта не должна нарушать свободу другого. Ограничение данного принципа необходимо ввиду того, что, как это не парадоксально звучит, безграничная договорная свобода противоречит самой идеи свободы договора*(161). Участники договорных отношений при предоставлении им полной свободы фактически оказываются в неравном положении. Во всех современных цивилизованных государствах свобода договора имеет относительный характер и, в конечном счете, предопределена общими условиями жизни общества. В той или иной степени государственное регулирование договорных отношений неизбежно, но оно должно быть обоснованным, осуществляться в соответствии с требованиями справедливости, обеспечивать разумное сочетание интересов противоположных сторон. Установление законодательных границ, в которых проявляется свобода договора, обусловлено разными обстоятельствами, но в первую очередь необходимостью надежного обеспечения интересов государства, граждан и общества в целом. Ограничение свободы договора нужно, с одной стороны, для охраны публичных интересов, а с другой, для максимально возможной защиты наиболее уязвимых участников договорных отношений (это моральный императив). С другой стороны, всегда имеются основания опасаться того, что экономически сильный контрагент злоупотребит своей силой и навяжет экономически слабому условия, которые еще более ослабят слабого и укрепят сильного, что ослабит конкуренцию в целом (это экономический императив).

Таким образом, можно сделать вывод, что, несмотря на ценность принципа договорной свободы, он не может применяться в чистом, неизменном виде и требует своего разумного ограничения со стороны государства. В конечном счете, разумные, справедливые, пропорциональные, соразмерные, адекватные и взвешенные ограничения договорной свободы способствуют оздоровлению экономики и укрепляют правопорядок в целом.

 

Гарантированность договора

 

Свобода договора без соответствующих гарантий ее осуществления превращается в фикцию. Современное российское законодательство не только декларирует, но и гарантирует свободу договора. Это выражается в следующем.

Во-первых, в том, что договоры, которые содержат пороки воли одной из сторон (договоры, заключенные под влиянием насилия, обмана, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась), признаются недействительными. Это положение общее для всех отраслей права.

Во-вторых, принцип гарантированности договора содержится и в гражданском законодательстве. Согласно п. 2 ст. 422 ГК, если после заключения договора принят закон, устанавливающий обязательные для сторон правила иные, чем те, которые действовали при заключении договора, условия заключенного договора сохраняют силу, кроме случаев, когда в законе установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров. В цивилистической литературе данный пункт называют не иначе как одним из наиболее принципиальных положений ГК РФ*(162). Очевидно, что ограничение действия данного положения рамками гражданского кодекса не оправдано. Принцип "закон не имеет обратной силы" должен стать межотраслевым, общим для всего массива заключаемых договоров. Утверждение данного принципа исключает возможность изменения условий договора в обход воли сторон путем принятия нового закона, содержащего иные правила, создает определенные гарантии для сторон, дает контрагентам ощущение непоколебимости условий их договора.

В-третьих, гарантии свободы договоров представлены в антимонопольном законодательстве. Так, ст.ст. 18-20 Закона РСФСР "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" устанавливают конкретные меры юридической ответственности за нарушение требований свободы договора. Новой редакцией данного закона установлен запрет объединениям коммерческих организаций (союзам или ассоциациям), хозяйственным обществам осуществлять координацию предпринимательской деятельности коммерческих организаций, которая имеет либо может иметь своим результатом ограничение конкуренции.

В-четвертых, нормы, гарантирующие обеспечение свободы договора, содержатся и в уголовном законодательстве. Так, ст. 178 УК "Монополистические действия и ограничение конкуренции" предусматривает ответственность за такие преступления, как установление монопольно высоких или монопольно низких цен, а равно ограничение конкуренции путем раздела рынка, ограничения доступа на рынок, устранение с него других субъектов экономической деятельности, установления или поддержания единых цен. Ст. 179 УК "Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения" предусматривает наступление ответственности за принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения под угрозой применения насилия, уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно распространения сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких.

 

Незыблемость договора

 

В обязательственном праве важнейшая, руководящая роль принадлежит принципу надлежащего исполнения договорных обязательств (ст. 309 ГК), принципу недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательств и одностороннего изменения его условий (ст. 310 ГК). Очевидно, что данные принципы должны быть использованы в общетеоретических целях, и касаться договора как универсальной правовой конструкции, но, естественно, с изменением гражданско-правовой терминологии. Между этими принципами существует тесная обратная связь, ибо недопустимость одностороннего отказа от исполнения договора или одностороннего изменения его условий выступает надлежащей гарантией его надлежащего исполнения, в свою очередь надлежащее исполнение договора не предполагает каких-либо односторонних отказов от его исполнения или изменения его условий. Совокупность указанных принципов, по существу, является важнейшим, определяющим элементом более общего и универсального начала незыблемости договора, в советской литературе обнаруживавшего себя как "строгое соблюдение договорных обязательств" ("договорная дисциплина"). Наиболее последовательное претворение данный принцип получил в отечественном гражданском праве советского периода. Этому способствовали планово-административные предпосылки возникновения в тот период многих договорных обязательств, равно как и отсутствие в советском обязательственном праве учения clausula rebus sic stantibus - оговорки о неизменности обстоятельств, известного еще со времен раннего средневековья и специфичного для позднебуржуазной цивилистики, столкнувшейся с мировыми и локальными войнами. Таким образом, важнейшим признаком договора является незыблемость договора, но с оговоркой о неизменности обстоятельств. Стоит отметить, что в отличие от советского современное гражданское законодательство в диспозитивный форме закрепило правило, что существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, является основанием для его изменения или расторжения (ст. 451 ГК).

В отечественном законодательстве принцип недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательства и одностороннего изменения его условий (в отличие от принципа надлежащего исполнения договорных обязательств) знает исключения. Сегодня, как и прежде, он может претерпевать ограничения лишь в случаях, прямо предусмотренных в законе, в то же время в сфере предпринимательства его действие может быть дополнительно ограничено условиями договора, что не было характерно для законодательства советского периода (ст. 310 ГК РФ; ст. 169 ГК 1964 г.). Последнюю новацию легко объяснить ссылкой на потребности предпринимательского оборота, нуждающегося в более гибком и мобильном правовом регулировании.

Выше были рассмотрены основные принципы договоров, применимые для всех их видов. Именно они ставят договорное право на прочную основу и придают ему стабильность и действенность.

 

---

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 681; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!