Э. МакКормак. Когнитивная теория метафоры. 40 страница
VI
Как представляется, некоторые ведущие теоретики порождающей грамматики, руководствуясь своими собственными научными интересами и/или общими современными тенденциями, ориентируются скорее на логику, чем на практическую лингвистику. Этим можно объяснить использование ими принципа «р или не р» при решении семантических проблем, а также проведение ими жестких границ между семантическими категориями; при этом их не останавливает даже признание возможности существования единиц, принадлежащих более чем одной категории (поскольку, несмотря на признание этого факта, свободный переход знака из одной категории в другую в рамках трансформационной грамматики запрещен). В связи с этим они не рассматривают тот единственный вопрос, который в этой связи заслуживает размышлений: какие привилегии и ограничения управляют переходом знака из одной категории в другую?
Ограничения такого рода непременно должны существовать, поскольку в противном случае свободная комбинация знаков была бы теоретически неограниченной, а знак с неограниченными привилегиями употребления, как заметил МакИнтош [18, р. 189, сн. 11], может обладать только грамматическим значением. Подобные привилегии должны существовать; без них язык бы окостенел, в нем не использовались бы неологизмы, заимствованиями выражения типа bachelor girl, loud colour, iron discipline и т. п. (которые являются не вычурными поэтическими метафорами, а всего лишь незначительными изменениями повседневно используемого языка). Чего нам недостает, так это всего лишь ключа к механизму создания метафоры.
|
|
|
VII
Как было показано в разделе IV, определенные атрибуты связаны с определенными знаками, в результате чего эти знаки могут комбинироваться с другими знаками, связанными с тем же атрибутом, или замещать последние. Так, слову soup 'суп' можно приписать атрибут 'густота', что объясняет такие выражения, как soup 'плотная облачность' у пилотов, pea-soup 'густой туман' в жаргоне лондонцев или словосочетание to be in the soup, эквивалентное to be in the trouble 'быть в беде' (поскольку trouble-'беда' ассоциируется скорее с dense 'густой', нежели с diffuse 'текучий', ср. такие выражения, как forest of difficulties 'лес трудностей', slough of despond 'трясина уныния') и т. д.
Может появиться желание дойти при исследовании происхождения этого процесса до истоков языка, когда, как считают многие авторы, писавшие о метафоре, у человека был только ограниченный набор знаков, состоящий из «имен предметов, воспринимаемых органами чувств», и значения этих имен должны были претерпеть метафорическое изменение для того, чтобы оказаться способными обозначать «те ментальные объекты, о которых люди имели более смутное представление и назвать которые оказалось сложнее» [4, р. 280]. К сожалению, хотя о предполагаемом происхождении языка писали много (полезный обзор различных теорий такого рода содержится в работе [20]), почти все рассуждения на эту тему приходится признать спекулятивными; несомненно, что теория, согласно которой «конкретные» знаки предшествуют «абстрактным», вполне разумна, однако у нас нет ровным счетом никаких свидетельств, ее подкрепляющих. В то же время мы можем утверждать, что именно должно было бы произойти в таком языке (или языках), поскольку сходные процессы при гораздо более сложных обстоятельствах происходят и сейчас.
|
|
|
По мнению известного антрополога, вероятно, «становление человека сопровождалось решением исключительно сложной задачи — систематизации того, что непосредственно представлено в чувствах...» [14, р. 11 ] и что тотемизм и другие верования и практические привычки примитивного человека были «непосредственно или опосредованно связаны с классификационными схемами, которые позволяли рассматривать естественный и социальный универсум как упорядоченное целое» [14, р. 135]. Заметим, что простейшая форма классификации — бинарная; тогда мы можем предположить, что на сравнительно ранней стадии человеческого развития возникла концептуальная сеть бинарных оппозиций: Конкретное / Абстрактное, Одушевленное / Неодушевленное, Статика / Динамика, Целое / Часть, Плотное / Рассеянное и т. д.
|
|
|
Для некоторых из этих оппозиций характерно то, что они построены посредством последовательного подразделения, и потому могут быть представлены в виде бинарного дерева, как показано на рис. 1.
Все явления
Абстрактное Конкретное
Одушевленное Неодушевленное
 |  |
Человек Животное Естественное Искусственное
 |  |
Мужское Женское Мужское Женское
Рис. 1
Бросается в глаза сходство этого дерева со структурами деревьев в порождающей грамматике. Столь же очевидно, что ряд дальнейших оппозиций может быть включен в структуру подобного рода за счет некоторого ее расширения, как, например, в случае оппозиции Мужское / Женское, так как и Естественное, и Артефакт могут быть подразделены далее на Жидкое/Твердое, а все категории вообще — на Оцениваемые положительно и Оцениваемые отрицательно (хотя в этом случае картина будет усложнена введением третьего узла — Морально нейтрального). Но если мы введем новые оппозиции, часть которых подразделяет не одну, а большинство, а иногда и все ранее выделенные категории, наша картина существенно усложнится. И дело не только в том, что многократно возрастет необходимость введения постоянных бинарных подразделений, но и в том (и это более важно), что произвольный характер упорядочения категорий станет еще очевиднее. Например, если мы хотим охарактеризовать с точки зрения категорий такого дерева soup, то должны будем расширить нашу исходную модель так, как это показано на рис. 2.
|
|
|
Недостатком этого рисунка является не только то, что он не отображает все допустимые подразделения (следует помнить, что на нем представлено дерево, продолжающее только один узел исходного дерева), но и то, что в отличие от исходного дерева, где последовательность подразделений вполне обоснованна, данная последовательность подразделений ничуть не лучше, чем любая другая. Так, наряду с другими возможна последовательность Жидкое — Густое — Горячее — Целое — Съедобное — Оценка. И все же подчеркнем, что предложенные оппозиции (равно как и многие другие) играют столь же существенную роль в семантическом описании, что и те, которые рассматриваются Катцем — Фодором — Посталом; это легко показать, приведя примеры неприемлемых выражений (общее число которых практически неограниченно), получающихся при нарушении соответствующих сочетаемостных ограничений, ср. *scalding beer букв, 'обжигающее пиво', *the beer on the froth букв, 'пиво на пене', ""refreshing poison букв, 'освежающий яд', *drink that cardboard букв, 'выпейте этот картон' и т. п.
Нельзя согласиться и с тем, что оппозиции, представленные на рис. 1 (Одушевленные/Неодушевленные и т. п.), необходимым образом предшествуют оппозициям, представленным на рис. 2. Возможны случаи, когда желательно сгруппировать в один класс знаки, относящиеся к той или иной общей категории (безотносительно к тому, в какие оппозиции по другим основаниям входят соответствующие знаки), к такой, как Густое (fog 'туман', snow 'снег', soup 'суп', tree 'дерево', trouble 'беда') или Холодное (snow 'снег', beer 'пиво', dog's noses 'собачьи носы', (some) hearts '(некоторые) сердца', (some) remarks '(некоторые) замечания', или любой другой. Может случиться, что оппозиции более низкого уровня иерархии окажутся более важными, чем оппозиции более высокого уровня. Представляется, что наилучшим способом иллюстрации отношений между оппозициями и между знаками, противопоставляемыми ими, может служить следующий.
Артефакт
(soup 'суп', cardboard 'картон', tar 'деготь', froth 'пена', medicine 'лекарство', poison'яд', beer 'пиво', broth 'бульон')
Твердое Жидкое
(cardboard) (soup, tar, froth, medicine, poison, beer, broth)
Съедобное Несъедобное
(soup, froth, medicine, poison, beer, broth) (tar)
Целое Часть
(soup, medicine, poison, beer, broth) (froth)
Оценка "+" Оценка "±" Оценка "−"
(medicine) (soup, beer, broth) (poison)
Горячее Холодное
(soup, broth) (beer)
Текучее Густое
(broth) (soup)
Рис. 2
Пусть А, В, С, D — категории двух бинарных оппозиций А/В и C/D и а, b , с и d — знаки, входящие в качестве членов в А, В, С, D соответственно, пусть А/В и С/D пересекаются таким образом, что а и b попадают в разные категории по оппозиции C/D, а с и d — в разные категории по оппозиции А/В. Таким образом, относительно А/В a и с попадают в одну и ту же категорию, а относительно C/D — в разные. В этом случае мы можем сделать одно из двух следующих заключений:
(1) оппозиции А/В и C/D взаимно пересекаются так, что задают четыре дискретные категории AC, AD, ВС, BD;
(2) а и с совместимы по оппозиции C/D и несовместимы по А/В, то есть одновременно и совместимы, и несовместимы.
В языке возможны оба варианта. Значительная часть языковых знаков (которую люди неискушенные называют буквальным использованием языка) ведет себя в соответствии со схемой (1). Однако задаваемая (1) концептуальная система взаимоисключающих категорий оказывается столь жесткой, что в нее не вкладывается наш повседневный языковой опыт; как только мы отвлекаемся от нее, нам невольно приходится — по многим практическим причинам — устанавливать такие связи между категориями, которые схемой (1) не предусмотрены. В этом случае мы вынуждены обращаться к схеме (2), а эта схема, как было показано выше, регулирует процесс такой связи знака с атрибутом, которая создает суперструктуру, соответствующую «истинной» метафоре.
Для того, чтобы показать, что приведенные выше рассуждения не носят чисто умозрительный характер, а непосредственно связаны с языковой реальностью, обратимся к рис. 3.
| Состоит в браке (married) | Не состоит в браке (single) | |
| мужчина (male) | муж (husband) | холостяк (bachelor) |
| женщина (female) | жена (wife) | незамужняя (spinster) |
Рис. 3
Подставим на место А/В и C/D оппозиции Состоит в браке/ Не состоит в браке и Мужчина/Женщина, а на место а, Ъ, с, d знаки husband, spinster, bachelor и wife. Это задает следующие четыре взаимоисключающие категории: Состоит в браке — Мужчина, Состоит в браке — Женщина, Не состоит в браке — Мужчина, Не состоит в браке — Женщина. Тем самым получена схема (1), однако слово bachelor, как уже отмечалось, является знаком маркированным — и маркированным именно относительно категории Не состоит в браке. Схема (2) позволяет пересечь границы между С и D, в результате чего получается осмысленная комбинация этого знака с членом множества D, — girl 'девушка', а именно bachelor girl. Здесь следует отметить два момента. Во-первых, три остальные комбинации (с немаркированными знаками) — *spinster boy, *unmarried wife, *husband girl — недопустимы. Во-вторых, поскольку bachelor girl может оказаться непрочным словосочетанием, то в этом случае соответствующий языковой процесс не дойдет до своего естественного предела, который состоял бы в том, что слово bachelor стало бы обозначать лицо, не состоящее в браке, независимо от его пола.
Тот факт, что структура дерева не может отражать обе схемы (и потому не может служить моделью семантики языка, включающей присвоение атрибутов знакам и метафору), очевиден из рассмотрения примеров типа take no notice of her — she's poison 'не обращайте на нее внимания, она — яд'. Слову poison соответствует следующая последовательность категорий: Конкретное, Неодушевленное, Артефакт, Жидкость, Съедобное, Целое, Оценка « — », Тайное и, быть может, некоторые другие. Однако для нашего предложения первые шесть маркеров нерелевантны — ведь мы не предполагаем, что женщина, о которой идет речь, является жидкой, съедобной и т. п.; релевантны же только последние два маркера. В структуре же дерева каждый узел зависит от узла, находящегося непосредственно выше него. Тем самым, если бы мы пожелали проиллюстрировать наш пример с помощью дерева, то потребовалось бы дерево, изображенное на рис. 4, абсурдность (равно как и случайный характер) которого не вызывает сомнений.
Все явления
Оценка "+" Оценка "±" Оценка "−"
Явное Тайное
 |  |
Конкретное Абстрактное Конкретное Абстрактное
 |  |
Одушевленное Неодушевленное Одушевленное Неодушевленное
Рис. 4
Более адекватной моделью семантической системы была бы некоторая многомерная сеть, представленная в терминах двумерного пространства, в которой категории не имеют фиксированного порядка в иерархии, аналогом могла бы служить сеть различительных признаков Якобсона — Халле, см., например, работу [9, р. 328] — хотя, очевидным образом, соответствующая семантическая система содержала бы значительно больше членов.
К настоящему моменту читателю, должно быть, уже ясно, что присвоение атрибутов, рассмотренное выше в разделе IV, в большинстве случаев (если не во всех) производится в единицах бинарных оппозиций концептуальной сети. Поэтому если выбор маркированных знаков может производиться достаточно произвольно, то выбор атрибутов, связанных с ними, произвольным не является, так как количество оппозиций каждого языка, по-видимому, конечно и, возможно, не столь уж велико (сравнительно с количеством слов этого языка) и, быть может, не увеличивается со временем. Знаки, маркированные посредством этих атрибутов, или членов оппозиций, могут тем самым представлять те полные категории, к которым они принадлежат (под «полной» категорией понимается класс всех знаков, входящих в некоторую категорию в рамках некоторой оппозиции; полную категорию мы противопоставляем «эксклюзивной», понимая под последней то или иное подмножество знаков, образованное пересечением двух или более оппозиций), и потому способны комбинироваться с другими знаками (маркированными или немаркированными) или замещать их; эти взаимодействующие пары знаков должны входить в одну и ту же полную категорию, даже если они принадлежат к разным эксклюзивным категориям. Очевидно, что в такой системе нет однозначных соответствий: одна полная категория может быть представлена несколькими знаками, так же как один знак может представлять более одной полной категории (хотя этот случай, быть может, и не столь распространен, как предыдущий). В любом случае, однако, на использование таких знаков накладываются некоторые, пока не вполне ясные ограничения5.
В пользу такой системы свидетельствует то, что слово iron может сочетаться со словами will или discipline, тогда как слово steel — не может, или что слова rat 'крыса' или monkey 'обезьяна' могут замещать названия людей (с определенными свойствами), тогда как слова racoon 'енот' или lemur 'лемур' — не могут. Иначе говоря, именно таким образом компенсируется чрезмерная жесткость модели взаимоисключающих категорий, и благодаря этому мы получаем возможность устанавливать между разными категориями связи, которые по тем или иным причинам кажутся нам столь же необходимыми, как и разграничение категорий. Дело в том, что с точки зрения возможности использования метафор тексты весьма неоднородны. Маркированные знаки встречаются реже всего (а возможно, не встречаются вовсе) в специальных научных текстах, нацеленных на эксплицитное описание узкого фрагмента человеческого опыта, и чаще всего — в лирической поэзии, призванной в минимальном объеме синкретично выразить все те разнообразные аспекты человеческого опыта, которые автор связывает со своей темой.
VIII
Автора можно упрекнуть в том, что до сей поры мало говорилось об «истинной» метафоре, если понимать под последней нечто оригинальное, почти уникальное. Однако оригинальные образования такого рода уместнее всего рассматривать как расширение описанной выше системы присвоения атрибутов. Продвинутая теория метафоры, развившаяся из такой системы, должна проводить четкое разграничение между четырьмя категориями, которые неформально можно описать следующим образом:
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 193; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!