V. ГРУППА НАСЕКОМЫХ - ВЕРШИНА ПРИРОДЫ

 

а/ Пролог

 

Природа иногда дает нам в руки ключ, с помощью которого мы можем открыть двери в широкие сферы. В этой смысле для нас может иметь большое значение образ выросшего, цветущего растения с са­мыми основными животными из его непосредственного окружения.

Растение проникает своими корнями в темное, несущее в себе зародыши жизни материнское тело Земли. Оно встречает тем многих скрытно живущих там животных, в том числе дождевых червей. Они помогают перерабатывать отходы растений в почве, и они перераба­тывают почву таким образом, что растение снова получает необходи­мые основные вещи для своих жизненных процессов. Так растение может вырастать высоко над землей и образовывать стебель и листья, окруженные светом и воздухом. На листьях живут гусеницы. Они в своем строении проявляют определенное сходство с червями, но они с разных точек зрения живут на более высоком уровне. Они живут, не как черви за счет увядших, наполовину сгнивших отходов расте­ний, а за счет только что образовавшейся свежей земли.

После листьев образуется цветок, представляющий собой верши­ну развития растения. В то время как корни ведут скрытую от глаз жизнь, типичный цветок так устроен и окрашен, как будто он спе­циально предназначен для рассматривания.

Сходное впечатление производит на нас бабочка. В то время как черви ведут такую же скрытную жизнь, как и корни, гусеницы уже показываются на свет, не бросаясь, однако, в глаза, бабочки так устроены и украшены, и их поведение таково, что и у них все, как кажется, направлено на то, чтобы их рассматривали. И бабочка в разных отношениях оказывается на более высоком уровне, чем гу­сеница. Она не живет больше за счет живого вещества растений, а берет выделяемый наружу нектар - вещество, освобожденное от все­го земного и принесенное навстречу свету.

Между тем растение постепенно становится более прочным и твердым и вместе с другими растениями придает окружающей среде чет­кие очертания. Это пространство между растениями теперь исполь­зуют плетущие сети пауки. Они прикрепляют свои нити в нескольких точках на границе этого пространства и плетут между ними сеть. Так они ведут почти полностью оторванную от земли жизнь.

Вряд ли можно сказать, что паук во всех отношениях живет на более высоком уровне, чем бабочка, но он все же представляет следующую стадию, как мы еще увидим при обсуждении группы членис­тоногих.

Поучительно сравнить этих трех животных - дождевого червя, бабочку и паука.

Дождевой червь, чрезмерно вытянутое животное, мягкий и влажный, и в своем строении и поведении является выражением бью­щей через край жизненной силы. Это животное непрерывно ищет боль­шие препятствия. Он вытягивает свой головной конец так, что он становится длинным и тонким и просовывает его между комками зем­ли. За головным концом следует все тело, после чего все становит­ся снова коротким и толстым. Волнообразными движениями, распро­страняющимися по всему телу и заставляющими его спокойно вытяги­ваться и сокращаться, червь продвигается в рыхлой, но все же оказывающей давление земле. Тонкой кожей, проницаемой для жидкос­ти, животное воспринимает окружающую его почву на ощупь и на вкус. При движении вперед земля захватывается ртом и медленным потоком проводит через все тело. В хорошей, плодородной земле немного можно найти частиц, которые не прошли таким образом неоднократ­но через червя и не переработаны им. Кроме того, каждый червь еще выделяет слизь. В строении червя бросается в глаза большая правильность. У этого животного говорят о сегментации. Каждый сегмент содержит собственную, ограниченную полость. К тому же большинство органов повторяется в каждом сегменте. Это относится, например, к мышцам, щетинкам, кровеносным сосудам, нервным узлам, органам выделения.

Рассмотрим в противоположность этому паука с его сетью. Он - не ищущее больших усилий животное, как бы стремящееся по­теряться в окружающей среде. Паук, наоборот, - животное, возво­дящее между собой и окружением конструкцию, полностью согласую­щуюся с собственными потребностями и способностями.

И строение тела ни в малейшей степени не указывает на то, что паук отдается во власть окружающей среды. Животное по срав­нению с червем производит впечатление сухого, даже съежившегося. Кожа толстая и сухая, туловище укорочено. У паука длинные, рас­члененные ноги, с помощью которых он проворно может передвигаться по своей сети и которые он также использует для построения и при­ведения в порядок сети. И длина ног указывает на то, что для этого животного главным является сохранение определенного рас­стояния от окружения.

Как только сеть построена, этому хорошо вооруженному, искус­ному животному остается только ждать. Он дожидается, пока другие животные сами попадут в сеть и благодаря этому станут более или менее беспомощными. Тогда он нападает. Вся жизнь такого животно­го состоит как бы из сплошных уловок, с помощью которых он избе­гает любых усилий. Сначала он строит из минимального количества материала свою нить. Если он должен справиться с крупным насекомым, он строит особую сеточку, чтобы опутать его. Паук убивает свою добычу, которая больше уже не может оказывать никакого со­противления, ядовитым укусом. Он даже не тратит сил на пережевы­вание или измельчение пищи, потому что через заостренные челюс­ти в жертву вводится пищеварительный сок. Наук всасывает только то, что растворяется. Как дождевой червь источает во все стороны жизнь, так это животное выделяет убивающие и переваривающие со­ки.

А между этими обоими животными мы видим гусеницу и бабочку. Гусеница своим строением и образом жизни напоминает червя. Ба­бочка - как сияющий протест против всего червеобразного и свя­занного с землей. Здесь на передний план выступает не скромное стремление спрятаться, а сверкающий блеск и стремление стать заметной издалека. Бабочка раскрывает широкие цветные поверхнос­ти крыльев в обе стороны, то есть в направлении, которое у червя избегается. Далее, тело относительно короче, гораздо изящнее устроено и подразделено.

И форму паука можно рассматривать как своего рода протест против червеобразной формы, даже еще более сильный, чем у формы бабочки. Укорочение еще больше, подразделение еще резче. Однако, это животное, скорее, демонстрирует, что развитие может зайти слишком далеко и может приводить в этом случае к значительным результа­там.

Мы рассмотрели этих животных на основании их отношения с растениями. Позже мы увидим, что эта связь действительно глубоко обоснована. Здесь нам следует только указать на то, что совокуп­ность того, что предъявляет нашему взору природа, всегда отражает и закономерности человеческого организма. Имеется определенное соответствие между червями и нашими внутренностями, между паука­ми и тем, что происходит в нашей нервной системе; бабочки живут в предопределенной для нашего дыхания сфере.

 

б/ 0 строении и развитии насекомых

 

В группе насекомых природа достигает вершины. Неудивитель­но, что именно здесь она отчетливее всего проявляет целый ряд принципов, которым она следует в своей созидательной деятельнос­ти.

Иногда о группе насекомых говорят как о чуждом мире, далеком от людей. Это впечатление исчезает, как только глубже вникаешь в структуру и жизненные проявления группы как целого.

Посмотрим сначала на строение тела взрослого крылатого на­секомого. Его разделенное на множество сегментов тело подразде­ляется на три отдела. Насекомые как бы развивают дальше сегмен­тацию, которая впервые в царстве животных появилась у высших чер­вей. Они не ограничиваются бесконечным регулярным повторением одних и тех же групп органов, как это происходит у червей. Они используют сегментацию в качестве пластического материала для выходящего далеко за ее пределы формообразования.

У насекомого мы различаем:

• голову со ртом и важнейшими органами чувств - глазами, уси­ками, щупиками;
• грудь, разделенную на три сегмента и несущую три пары ног и в большинстве случаев две пары крыльев;
• брюшко, состоящее из большого количества сегментов без придатков и поэтому больше всего напоминающее червей.

Ни у одного другого одушевленного существа, включая человека, трехчленное строение не проявляет­ся так отчетливо во всем, вплоть до строения тела. Это тем примечательнее, что при более глубоком исследова­нии человека и природы всегда выявляется трехчленность или тройственность как основа всего строения.

Таким образом, здесь мы уже находим нечто, характерное для насекомых: то, что как действующий принцип в целом в природе и у других существ в большей степени остается на заднем плане, у них отчетливо проявляется и в строении тела.

Голова насекомых - во всех отношениях самая укороченная и закругленная часть. В своем развитии она возникает из зачат­ков четырех сегментов, которые, однако, сливаются в единое це­лое. Здесь находится самая концентрированная часть нервной сис­темы - надглоточный ганглий.

Брюшко, как правило, - самая крупная и менее всего укороченная и закругленная часть тела. Оно содержит важнейшие органы об­мена веществ - желудок, кишечник и связанные с ними железы. Кро­ме того, не заднем конце находятся органы размножения.

Грудь во всех отношениях занимает промежуточное положение между обеими частями, о которых шла речь раньше. Кроме того, здесь выявляется определенная концентрация кровеносной и дыха­тельной системы. При этом примечательно, что вся система двигатель­ных органов концентрируется в груди.

Если мысленно провести разрез через средний грудной сегмент, то снова можно столкнуться с трёхчленностью. Снизу находятся ноги, сверху - крылья, а середина образована телом. Ноги обеспечивают связь с землей, крылья - с воздушным пространством.

Сухопутные животные всегда имеют дело с двоякой средой - в гораздо большей степени, чем водные животные. Они находят под собой прочную, тёмную землю, где все подчиняется тяжести, а над собой и вокруг себя - нежный воздух, в котором может свободно играть свет. На примере уравновешенного строения насекомых видно, что они нашли идеальное решение для жизни в этой двойственной среде.

Если еще раз рассмотреть ноги насекомых, то снова можно столкнуться с трехчленностью. Верхняя, более массивная, часть сравнима с нашими плечом или бедром. Следующая за нею палочко­видная часть сопоставима с нашими предплечьем или голенью. Многочленниковая последняя часть, снабжённая крючёчками или присос­ками, сравнима с кистью или стопой.

Если обратить внимание на то, какая часть тела у насекомых доминирует, то можно быстро составить впечатление о том, как эти животные вписываются в окружающую среду. У бабочек, например, на передний план резко выступает грудь вместе с крыльями. У муравьев наоборот,  мы находим большую голову и большое брюшко, в то время как грудь мала, а крылья в большинстве случаев отсутствуют. У ба­бочек ноги тонкие и мало приспособлены к бегу. У муравьев ноги очень сильно развиты и благодари этому приспособлены для перехо­дов на большие расстояния и для переноски тяжелых грузов.

Далее, для насекомых характерно, что в их группе высокого уровня достигает не только строение тела, но и метаморфоз от яйца. Многие другие животные также подвергаются в ходе своего развитая сильным изменениям. Однако вряд ли можно считать то, что этим выражается, картиной человеческого развития. А ведь именно к этому подводит нас метаморфоз бабочек. Он как бы представляет собой прообраз любого более высокого развития: бабочка, сияя, преодолевает связь со слишком земным гибелью своих более ранних форм существования.

Дневная бабочка приклеивает свои яйца вертикально на ниж­ней стороне листа определенного растения, необходимого для ее гусеницы. Каждое яйцо приблизительно напоминает по форме птичье яйцо, но его поверхность красиво исчерчена.

Через некоторое время вылупляется маленькая гусеница и сразу начинает есть. Создается впечатление, что для нее очень важно обгрызть как можно больше листьев. Переваривание происхо­дит быстро и неполно, и поэтому действительно невероятно боль­шие количества вещества листьев перерабатываются в небольшие комочки, выбрасываемые из тела.

Гусеница по своему строению напоминает червей. У нее вытянутое тело и она довольно равномерно сегментирована. Она также может сильно изгибаться или даже сворачиваться. Однако у нее есть четко выраженная голова и она не скользит по субстрату, а опирается при движении на ряд выростов. Среди них можно различить три пары коротких, членистых настоящих ног, грудных ног, и целый ряд парных бугорков, которые также выполняют функции конечностей. Если гусеница в сравнении с бабочкой представляет собой более тяжеловесное и более связанное с веществом животное, то употребление этих ног все же указывает на то, что она гораздо меньше поддается окружению, чем черви. Это подчеркивает и то, что ее кожа мало проницаема для воды.

Наконец, у гусеницы есть еще одно свойство, особенно сильно подчеркивающее, что она все же не червь. В то время как у чер­вей сопровождающие движение волны распространяются по телу живот­ного спереди назад, при движении с помощью конечностей гусениц волны проходят сзади вперед.

Такая гусеница много ест и быстро растет. Однако через не­которое время ее окраска тускнеет и она становится малоподвижной. Потом кожа позади головы лопается, и выходит животное в омоложен­ном состоянии. Такая линька повторяется многократно. Когда гусе­ница вырастает, она перестает есть и ищет удобно расположенное место. Как правило, при этом у нее возникает даже стремление вверх, и она успокаивается только тогда, когда находит обвеваемое воздухом сухое и свободно расположенное место. Тогда она закрепляет свой задний конец на основании с помощью паутинной нити. Иногда она прикрепляется и пояском в середине тела, так что занимает косо направленное вверх положение. Затем кожа еще раз сбрасывается и появляется куколка. Ее внешность может очень нас удивить - ведь видно, что на ней есть отпечатки крыльев и ног бабочки, которых в действительности еще нет. Внутри куколки есть пока лишь едва оформившиеся точки, где должно начаться формирова­ние новых органов бабочек, в то время, как органы гусеницы утратили свою форму и подверглись разрушению.

Если куколка провисела так некоторое время, то она становит­ся все тверже и жестче, ее освещает солнце, обдувает ветер и по­ливают дожди. Затем однажды в верхней части спины шкурка куколки лопается и из нее прекрасным солнечным днем выползает палочко­видная зверюшка с тонкими ногами и усиками. Она остается некоторое время сидеть с обращенной вверх головой, греясь на солнце. Вскоре начинают расправляться четыре свисающих маленьких и мягких лопасти и превращаться в великолепно окрашенные плоскости крыльев. После этого животное вспархивает в светлое пространство. Какой пере­ход! Сначала связанное с материей существо, а теперь это чудо легкости и воздушности, сначала неутолимая прожорливость, а те­перь эта порхающая игра с небесным светом. Дневная бабочка, действительно, в высшей степени существо света и воздуха.

Дождевой червь характеризуется интенсивным током крови, пронизывающим все животное изнутри и придающим красноватую ок­раску коже. Кровь обеспечивает как распределение пищи, так и дыхание. У бабочек, как и у остальных насекомых, дыхание проис­ходит с помощью тонко разветвленных трубочек, по которым наруж­ный воздух доходит до мельчайших органов и даже до самых даль­них концов ног и усиков. Речь идет о трахеях. В каждом сегменте находится пара отверстий, ведущих в трубки, образующие взаимо­связанную, хорошо организованную систему. Уже у гусеницы кровь частично заменяется воздухом. У бабочки все идет еще дальше. Сразу после вылупления тонкие трубочки, в крыльях, которые позже будут видны как "жилки", заполняются жидкостью. В этом механиче­ская причина расправления крыльев. Но уже вскоре жидкость исче­зает и на ее место поступает воздух. Червь же, наоборот, всю свою жизнь при ползании использует давление жидкости.

У насекомых мы всегда встречаемся с превращением, но при этом можно различать разные уровни. Если ряд превращений такой, как у бабочки /яйцо, личинка, куколка, взрослое насекомое/, тогда говорят о полном превращении. О неполном превращении го­ворят, когда развитие проходит более постепенно и без стадии куколки - как у саранчи. В этом случае при каждой линьке живот­ное переходит в следующую стадию. В дальнейшем мы ограничимся насекомыми с полным превращением и такими насекомыми как стре­козы и поденки, у которых взрослое насекомое выходит без проме­жуточных стадий из личиночной шкурки и сразу начинает жизнь на более высоком уровне.

Можно видеть, что у этих высших форм наиболее ярко прояв­ляется сущность насекомых во всем ее великолепии и разнообра­зии.

 

в/ Структура группы насекомых и четыре элемента

 

Можно получить хорошее представление о сути бабочек, выйдя сияющим летним днем на полное цветов сухое поле. Чем боль­ше смотришь, тем больше видишь бабочек. Вот одна танцует в воз­духе, опускается на цветок, немножко ползает по нему и ищет резкими движениями своего длинного, тонкого языка нектар. Потом она снова летит дальше, немного порхает вокруг другой бабочки и снова опускается на другой цветок. Если одно из больших белых облаков заслоняет солнце, не только оказываются приглушенными все краски, но и бабочки становятся более вялыми. Они меньше летают и медленнее двигаются. Как только снова появляется солн­це, порхание возобновляется.

Когда солнце садится, прячутся и бабочки. Они подвешивают­ся под листьями и складывают крылья так, что наружу смотрит только матовая нижняя сторона.

Если мы только подумаем, что животное делает это лишь для того, чтобы защититься, мы сразу же утратим связь с существом, которое проявляется в таком поведении. Мы плетем мысленную сеть между нами и природой и обходим этим действительность, как паук обходит своей паутиной твердые предметы. При этом мы забываем перерабатывать то впечатление, которое производит на нас живот­ное своим поведением. Мы больше не признаем соответствия между поведением бабочки и происходящими между Солнцем и Землей собы­тиями. Солнце опускается за горизонт - бабочка отдается силе тяжести; чем блике подходит Солнце к горизонту, тем слабее его свет, и, наконец, Солнце гаснет - бабочка полностью избавляет­ся от своих сверкающих цветов, которыми она выделяется на фоне окружающей среды, и приобретает приглушенные тона, с помощью которых она почти сливается с окружением.

Часто можно видеть, как бабочка на цветке много раз рас­крывает и закрывает свои крылья. Теперь становится ясно, что таким образом все время подчеркивается яркость красок.

Как сильно нуждаются дневные бабочки в солнечном свете как окружении и жизненном элементе, видно, если вечером бабоч­ка опаздывает в своих поисках укрытия. Тогда создается такое впечатление, что она тяжелеет и с трудом тащится по воздуху, который стал настолько беден светом.

На том же поле, над которым порхают бабочки, мы можем встретить и жука-навозника, но он в большинстве случаев бегает по земле. Это - жесткая, замкнутая форма, связанная с землей и устремленная к почве. Он производит впечатление сделанного из металла. Если мы возьмем его в руки, мы сделаем своеобразное открытие. Мы ненадолго почувствуем прочность его тела, но потом наши пальцы будут с силой сдвинуты в сторону. Какая разница с бабочками, к которым мы не можем даже слегка прикоснуться, не повредив крылья.

Для такого животного непросто подняться над землей. Снача­ла приподнимаются надкрылья, потом медленно раскрываются и вы­прямляются оба кожистых крыла. Наконец, дело доходит до того, что жук, жужжа, может оторваться от земли. И даже во время поле­та тело остается тяжелым, свисающим вниз предметом. При возвра­щении на землю оно с глухим звуком ударяется о нее. У бабочек крылья гораздо больше туловища и по направлению от тела стано­вятся даже шире; у жука кожистые крылья могут складываться и вписываться в очертания тела, в то время как передние крылья образуют твердую защитную крышу над брюшком и непригодны для полета.

Среди жизненных проявлений бабочек полет и игра со светом и цветом, по-видимому, являются основными. Жуки, благодаря свое­му строению и наличию жестких челюстей и сильных ног, в первую очередь, предназначены для захватывания твердых предметов и земли. Для этих животных особенно характерно то, что передние крылья отданы в сферу земных сил и в большинстве случаев прикрывают задние крылья. Поэтому у бегущего жука нельзя найти ничего от связи с воздухом. Когда летит бабочка, видны собственно только крылья и еще заметно тело. У летящего жука видны тело и жесткие передние крылья, но не жужжащие задние крылья.

Мало есть животных, с помощью которых природа высказывается так ясно, как со скарабеем, священным катателем шаров египтян. Как и все виды навозников, он имеет дело с экскрементами различ­ных растительноядных млекопитающих. Он ищет навоз, отделяет не­которое его количество и лепит из этой массы великолепный шар. Потом он катит этот шар в подходящее место, где он выкапывает отвесный ход в земле. Как только этот ход бывает закончен, шар закатывается в него. Наконец, жук влезает туда, закрывает от­верстие хода, оказываясь в полной темноте, и начинает непрерыв­ную еду. Питаясь, он ползает вокруг шара и откладывает вокруг него, как скрученный кабель, свои выделения. Следует сказать, что скарабей - животное с особыми манерами поведения за столом. Как бы все это ни было неаппетитно, все же можно говорить о сложном церемониале.

При размножении самец и самка действуют вместе и делают удивительные вещи. Они начинают с того, что под кучей навоза выкапывают камеру. Потом они приносят туда запас навоза и лепят из него довольно большую грушу. В тонкий конец этой груши откла­дывается единственное яйцо. Для личинки во время ее роста эта груша представляет окружающую среду. Сначала она живет, напри­мер, среди овечьего навоза, но постепенно он замещается ее соб­ственными экскрементами. Наконец, животное выползает наружу и окукливается в земле. Через некоторое время из земли выходит но­вый навозный жук²⁵.

Есть другие навозники, не выработавшие столь утонченный стиль работы, но которые в короткое время могут закопать дейст­вительно невероятные количества навоза. В террариуме Фабра они закапывали весь предоставлявшийся в их распоряжение навоз, даже если для собственного питания они использовали чрезвычайно малую его часть.

Есть очень много видов жуков с очень различными жизненными привычками. Большинство из них специализированы на обращении с твердыми предметами и на земных силах. Они используют больше но­ги, чем крылья, и часто либо просто гуляют, либо карабкаются.

Они могут крепко схватывать других животных или части растений. Многие из них протачивают ходы в древесине или в земле, так что они ведут более или менее скрытный образ жизни. Хотя есть мно­го жуков, не боящихся дневного света, группа в целом все-таки преимущественно живет в темноте. Личинки очень часто живут в земле или в плотных частях растений.

Если получить такие определенные представления о сущности жу­ков и еще раз теперь обратить внимание на строение и развитие дневных бабочек, то их характерные черты выявляются особенно чет­ко. Тогда бросается в глаза, насколько сильно обращены вовне и как пронизаны воздухом и светом те места, куда откладываются яйца и где живут гусеницы. Растения следует рассматривать как проявление жизни Земли. В растениях Земля, как нигде, открывает­ся космосу. И именно в тех местах, где это чаще всего происходит, на листьях живут гусеницы. Куколки часто подвешиваются еще выше, то есть еще ближе к космосу. И, наконец, появляется бабочка, которая, выходя из куколки, полностью рвет связи с землей. Теперь она лишь будет мягко прикасаться к настоящей пище, которая чаще всего выносится наверх и наилучшим образом подносится растения­ми, и будет сосать ее. Тело бабочки, ее ноги, усики - все уравно­вешено, легко и изящно. И крылья: около тела они узкие, по направлению кнаружи все расширяются, то есть устроены по принципу расходящихся лучей. Чаще всего в глаза бросается окраска, при­даваемая крыловой пыльцой - мелкими чешуйками, в которых материал благодаря утонченной форме и яркой окраске так приближается к свету, как нигде более. Когда, наконец, две бабочки порхают в высоте в брачном полете, жизнь, которая уже и до этого была подоб­на яркому пламени, достигает своей вершины. Однако, хотя и кажется, что животные хотят покинуть Землю и быть поглощенными све­том, они все же возвращаются и приступают к спариванию. Вскоре после этого самец погибает, а самка откладывает яйца на заботли­во выбранном месте.

Теперь особенно сильно бросается в глаза, насколько жизнь скарабея определяется уходом в постоянно преодолеваемую глубину. Он - животное, живущее почти исключительно со сконцентрированны­ми и отвердевшими земными силами. Он ищет для себя в качестве пищи массу, которая в результате жизненных процессов выделена другим животным и, кроме того, упала вниз. И эта масса старатель­но скатывается в шар и даже укладывается в землю. Личинка живет не только в темноте земли, но к тому же и в плотной массе груши из навоза.

Как бабочка стремится улететь в высоту, так навозный жук все больше погружается в глубину.

Здесь с помощью двух видов животных чрезвычайно наглядно показаны взаимодействия космических и земных сил. Вплоть до мельчайших подробностей в строении и в образе жизни типичные бабочки и типичные жуки представляют собой прямую противоположность.

Если теперь мы обратимся к комарам, мы столкнемся с совер­шенно новым миром. Создается впечатление, что эти животные очень тщательно избегают любого сходства с предыдущими группа­ми. Комары очень нежно устроены, и основным их отличительным признаком является то, что они не бросаются в глаза. Они исполь­зуют только единственную пару крыльев. Тело тонкое, ноги длин­ные и очень тонкие. У некоторых форм, как, например, у долго­ножек ноги так длинны и слабы, что они, как кажется, мешают при полете и неуклюжи при беге. В связи с этим нежным и даже слабым строением комары почти полностью безоружны. Кровососущие виды могут, конечно, в известном смысле нападать, но любая форма защиты чужда и им. Кроме того, они нападают так, что их жертва ничего не замечает или мало это замечает. Одним из характерных свойств комаров является то, что они никогда не могут что-нибудь схватить или откусить. Однако они могут своими игловидными рото­выми частями проделать в коже человека, животного или в растении тонкое отверстие и высасывать через него соки. Это указывает на то, что у комаров лишь слабая связь с земными силами.

Связь комаров со светом также невелика. Большинство комаров роится лишь тогда, когда солнце клонится к закату или когда уже смеркается. Особенно бросается в глаза у этих животных, на­оборот, связь с водой. Личинки комаров живут в стоячей воде, в большинстве случаев вися у ее поверхности. Личинки комаров-звонцов /хирономид/ тоже можно найти в стоячей воде, но только в илистом грунте. Большинство личинок комаров питается полуразло­жившимися частями растений.

Мы кратко охарактеризовали три важнейших группы насекомых. При этом мы нашли связь между жуками и землей, между бабочками и светом и воздухом, между комарами и водой. Мы можем даже нес­колько более точно описать эту связь, если мы сравним личинок со взрослыми животными. При этом мы приходим к следующему заключению: личинка в большей степени живет внутри определенной среды, взрослое животное выходит из этой среды и живет вне её. Жизнь личинки связана со средой, взрослое животное может свободнее обращаться с веществами и силами этой среды и пользоваться ею.

Личинки жуков часто живут в почве, в древесине или в дру­гих твердых телах. Таким образом, у них окружением служит зем­ной элемент. Взрослый жук может виртуозно обращаться с земным элементом - он может откусывать, хватать, копать, сверлить, месить и т.д.

Личинки комаров большей частью живут в воде. Взрослый ко­мар имеет дело с водой, высасывая растительные соки или кровь. Кроме того, кровососущие комары могут с помощью своей ядови­той слюны уменьшать свертывание крови и усиливать приток крови. Они влияют на кровь химическими веществами.

Личинки бабочек в большинстве случаев живут в среде прони­занного светом воздуха. Сама бабочка с помощью крыльев улетает в воздух и к тому же играет со светом и цветом.

Теперь возникает вопрос, есть ли насекомые, личинки кото­рых живут и в тепле, а взрослые стадии имеют дело с теплом. Это в действительности мы видим у медоносной пчелы. Личинки живут в среде, температура которой ненамного отличается от тем­пературы человеческого тела. Эта температура заботливо регули­руется жизненными процессами и различными способами поведения взрослых пчел. В случае улья можно говорить о своего рода тепло­вом теле.

У пчелы самое уравновешенное строение из всех животных. Это животное можно использовать как схему, чтобы демонстриро­вать план строения других насекомых. Здесь, например, особенно четко проявляется трехчленность. Кроме того, существует равно­весие между крыльями и ногами. Своими ротовыми частями пчела мо­жет кусать, лизать и сосать; таким образом, она занимает проме­жуточное положение между бабочкой и жуком. Пчела - крепко скроенное животное, которое может как следует схватить своими челюстя­ми. Однако она может обороняться в первую очередь благодаря своему жалу.

Общественные насекомые выделяются из остальных благодаря тому, что они кормят своих личинок и заботятся о них. Забота о потомстве у медоносной пчелы, кроме того, стоит на еще более высоком уровне. Это действительно вершина, достигнутая в этой области. Вся совместная жизнь пчел связана с заботой о потомст­ве. Это требует того, чтобы колония имела пространство, внутри которого она могла бы замкнуться и поддерживать в определенном со­стоянии тепло, вентиляцию, влажность воздуха. В этом пространст­ве очень темно. Этому обитанию в замкнутом пространстве противо­стоят вылеты в поисках пищи, воды и строительного материала. При этом пчелы ищут пронизанную светом атмосферу. Ночью и в очень холодные дни колония прячется в своем жилище, в теплые, светлые дни она выходит в широкое, сверкающее пространство. При этом бросается в глаза, что каждая пчела летит почти прямо к цели - например, к группе цветов или назад домой. Пчелы редко могут заблудиться и поэтому, в отличие от ос, они редко попадают в на­ши жилица. Как мы знаем уже в течение нескольких лет, нашедшая что-то пчела может точно указать другим пчелам направление, рас­стояние и сообщить о свойствах найденного.

И в другой своей деятельности они очень целеустремленны. Они находят свою пищу через маленькие отверстия в цветках, они защищаются единственным сильным ужалением. Матка откладывает каж­дое яйцо в новую ячейку, причем в зависимости от вида ячейки она может откладывать оплодотворенные и неоплодотворенные яйца.

Существует резкое различие в строении и поведении комаров и пчёл. В первую очередь бросается в глаза, что у большинства кома­ров нет заботы о потомстве. Кровососущие комары, например, сбрасы­вают в воду пакетики яиц, которые плавают там, как крошечные плоти­ки. Каждое малейшее движение - течение воды, ветер, волны - увлека­ет их за собой. При таком методе откладывания яиц можно было бы говорить о своего рода противоположности заботе о потомстве. Здесь нет никакого замкнутого пространства и никакой защиты от воздей­ствия окружающей среды. Яйца оказываются подверженными действию окружающей среды в такой степени, в которой это только возможно²⁶.

Большой вооруженности пчел противостоит безоружность комаров.

Целенаправленным действиям пчел противостоит удивительная бесцельность комаров. Их полет не имеет определенного направления и часто выливается в танцующее движение в разные стороны или вверх и вниз. К тому же они имеют склонность заполнять все пространство своим мельтешением и писком. Даже когда они направляются за пищей, им не требуется целеустремленное движение, потому что они устрем­ляются не к маленьким отверстиям, как, например, к местам, где находится корм пчел, а к большим поверхностям, предоставляемым им растением или животным.

Эта противоположность проявляется во всем, вплоть до характе­ра пищи и материала, с которым имеют дело эти животные. Комары пи­таются исключительно водянистыми веществами. Пчелы, прежде всего, собирают горючие вещества - как, например, цветочную пыльцу и воск, - или, по крайней мере, связаны с каким-то типом теплового процесса - как сладкий нектар из цветов. Их строительный материал - горючий, водоотталкивающий воск, который они сами выделяют. Кроме того, они могут из нектара делать гораздо более концентрированный мед. Различным образом они развивают сильное противодействие во­де.

Если искать такие связи в мире явлений, все снова и снова можно наталкиваться на большие неожиданности. До чего же точно подогнаны друг к другу свойства групп животных! И как много мож­но упустить, если искать объяснения в духе XIX столетия! При этом, например, думают, что свободное плавание яиц комаров благо­приятно для распространения вида, и при этом считают, что этого достаточно для объяснения такой формы размножения. Однако при этом, как правило, забивают характеризовать соответствующее пове­дение и ни в какой степени не думают о том, что это - одно из проявлений сущности насекомых. Однако если только обратить вни­мание на то, о чем в большинстве случаев забывают, тогда можно заметить, что важнейшие объяснения обнаруживаются не только в поведении самих животных, а, скорее, в связи с поведением других животных. Сущность насекомых проявляется в самых разных жизненных стилях. То насекомое следует стилю, основывающемуся на концентра­ции, отделении от пространства и резко выраженной целенаправленности. Потом вдруг оно раскрывается и следует стилю, при котором все определяется распространением вширь, неопределенностью и выходом в окружающую среду. И, конечно, есть еще гораздо больше стилей поведения, образующих, однако, единое целое. Если помнить об этом, особенно интересным окажется то, что в группе комаров есть и галлицы. Они откладывают по яйцу на растение, которое за­тем строит вокруг яйца великолепный домик с хорошими возможностя­ми для питания. Таким образом, здесь имеет место очень действен­ная забота о потомстве. Создается впечатление, что группа комаров позволяет себе такие большие односторонности, что они в определенной степени уравновешиваются в пределах группы.

В заключение этого раздела следует еще сказать, что есть очень много видов комаров и пчел с очень различным образом жиз­ни. Поэтому мы могли нарисовать лишь обобщенную картину. Многие виды пчел не живут группами. Тем не менее и они проявляют боль­шую заботу. о потомстве.

То, что было раньше сказано о группе насекомых, можно об­общить в следующей схеме:

 

Свет

Дневные бабочки

г/ Ступенчатое и круговое расположение четырех элементов

 

Тот, кто хочет получить живые и одновременно с этим точные представления о процессах в области четырех элементов, может, вероятно, лучше всего исходить из роста растений.

Семя - не что иное, как кусочек земли, наполненный, однако, жизненными возможностями и стремлением к развитию. Растение отдаёт его тяжести, и тогда оно ищет почву. Как только семя найдёт свое место на земле, оно начинает впитывать воду, благо­даря чему происходят первые превращения веществ. Таким образом, вода предоставляет возможность для проявления химической актив­ности. Теперь появляется зародышевый корешок, который благодаря росту и ветвлению ищет более тесной связи с землей и увеличивает возможность впитывать воду. Под влиянием возросшего поглощения воды начинается рост стебля и листьев.

Листья благодаря их строению, ищут контакта с воздухом, и вскоре они начинают воспринимать и перерабатывать свет. Снача­ла это проявляется в упрочении материи, но вскоре свет с его действием начинает господствовать, что сначала приводит к больше­му изяществу форм, а затем вызывает из зелени цветы. Это озна­чает значительное совершенствование материи, связанное со вспыш­кой красок и завершенным формообразованием.

Теперь в цветке начинаются таинственные процессы созрева­ния при образовании цветочной пыльцы и семян. Эти процессы свя­заны в первую очередь с действием тепла. Одним из наиболее удиви­тельных событий при созревании является обратное всасывание воды и связанное с этим прекращение процессов.

Если рассмотреть форму полностью выросшего растения, бросят­ся в глаза разные вещи, связанные с положением стебля, боковых побегов и листьев. Во-первых, здесь проявляется стремление вырваться из власти тяжести и расти над землей и, во-вторых, стремление не только расти по направлению к свету, но и вступать в глубоко идущие взаимоотношения со светом, вплоть до вещества и формы. Все это мы можем представить образно:

 

СВЕТ

Тепло

Воздух

Вода

Земля

ТЯЖЕСТЬ

 

В то время как развитие от прорастания до образования цве­тов, в основном, связано с постоянно увеличивающимся распростране­нием в пространстве, процессы в цветке скорее направлены внутрь. В противоположность предыдущему развертыванию можно говорить о сжатии растения в семени. И, кроме того, здесь происходит подго­товка растения к возврату в землю. Семя рождается из связанных с теплом процессов, но в результате созревания оно превращается в землю. Если обращать внимание не только на рост отдельного расте­ния, а на последовательность жизни в поколениях, тогда можно увидеть, что происходят все повторяющиеся циклы. Цикл растения можно представить в виде схемы:

 

В растении действительно можно найти нечто вроде отражения порядка природы. Чтобы проникнуть в тайну четырех элементов, луч­ше в одном случае исходить из обзора, представленного нами в пер­вой схеме, в другом случае - из второй схемы.

Если мы хотим выяснить связь насекомых с элементами, мы в первую очередь должны исходить из круговой схемы.

 

д/ Порядок во множестве насекомых

 

Группы, о которых шла речь, образуют вместе лишь часть группы насекомых. О них следовало говорить вначале, потому что они яснее всего и одностороннее всего находятся в связи с самыми важными областями природы. Теперь можно использовать приведенную схему как ключ к сущности других групп. Мы ограничимся здесь насекомыми, у которых в процессе перехода от личинки ко взрослому насекомому происходит внезапное повышение уровня. При этом мы имеем перед со­бой формы, в которых сущность насекомых проявляется с большой полнотой и яснее всего становится видной связь с порядком в приро­де.

Пчел вместе с осами и муравьями относят к отряду перепончато­крылых. Если сравнить эти три группы друг с другом, будет видно, что в этой последовательности они проявляют возрастающую ориента­цию на земной элемент. Осы и муравьи по своему образу жизни представляют переход от пчел к жукам²⁷.

И среди ос есть формы, живущие колониями и организующие внутри них определенный тепловой режим. Это в первую очередь отно­сится к складчатокрылым осам, которых мы встречаем чаще всего. Строительный материал для их гнезда и для их сот - своего рода бумага, приготовленная из пережеванных частиц древесины и слюны. Это гораздо менее утончённый и даже более земной материал, чем воск, который выделяют пчелы.

Осы питаются прежде всего тем, что они находят в цветах, и соком сладких плодов. Их ротовой аппарат, однако, не приспособ­лен к тому, чтобы добираться до укромных мест. Поэтому их можно видеть вместе с определенными мухами на таких цветах, где нектар - располагается открыто. Пчелы прежде всего посещают цветы с тонким ароматом и благородной, сдержанной формой, а осы и мухи посещают цветы, у которых часто бывает более тусклая окраска и которые не слишком приятно пахнут.

Личинки этих ос получают животную пищу. И в этом отношении осы грубее пчел. Есть виды, как, например, обычные осы, у кото­рых и взрослое насекомое от случая к случаю поедает других насе­комых.

Среди одиночных ос есть истинные виртуозы в деле обращения с жалом и яйцекладом. Роющие осы, например, владеют искусством парализовать уколом в нервный узел насекомое, которое должно слу­жить запасом пищи для личинки, не вызывая его гибели. Наездники не только откладывают свои яйца с помощью яйцеклада в живое жи­вотное, но они могут при необходимости целенаправленно находить глубоко спрятавшуюся добычу через слой древесины.

Как видно, есть осы, которые, если возможно, еще более уве­ренно направляются к определенной цели, чем пчелы. И способность ориентироваться в пространстве может быть развита чрезвычайно сильно.

Удивителен тот факт, что не только личинки общественных ос, но и одиночные осы, как правило, получают животную пищу, в то время как личинки пчел, в том числе и одиночных, всегда снабжают­ся цветочной пыльцой и медом.

Как и всегда в природе, и из этого правила есть два исклю­чения. Есть виды ос, личинки которых, как гусеницы, живут на листьях. Кроме того, есть много орехотворок /по-немецки Gall Weeps, галловые осы/, которые снабжают своих личинок на подходящих растениях подходящим жильем и питанием.

Признаком большинства перепончатокрылых является то, что они достаточно ловки в полете и при беге. Муравьи, наоборот, почти полностью отказались от полета. Они специализировались на беге. У муравьев крылья закладываются в процессе развития, но у большинства из них крылья не развиваются. Это следует рассматри­вать как особенно много говорящее проявление сути этих животных. Они отказываются от связи с воздухом и тем сильнее устремляются к земле. Это же особенно ярко проявляется после брачного полета, в котором принимают участие многочисленные крылатые самцы и кры­латые половозрелые самки. После возвращения самок на землю, они вскоре сбрасывают крылья.

В свете всего сказанного особенно удивительно, что муравьи в сравнении с другими перепончатокрылыми имеют особенно крупные и нежные крылья, и спаривание у них часто происходит в воздухе.

Муравьи всегда живут колониями, в состав которых может вхо­дить огромное число животных. В большинстве случаев у них отсут­ствует способность конструировать гнезда, но они владеют искус­ством проделывать сложную систему ходов и камер в земле или в гнилой древесине. Всем известные муравейники строятся муравьями, которые рыхло накладывают друг на друга самые различные найден­ные предметы - веточки, еловую хвою, песчинки. При этом они не используют клейкую слюну или другие выделения желез.

Кроме многих видов муравьев, не использующих конструктивные способности, есть некоторые виды, строящие великолепно сконструи­рованные гнезда. Одни при этом готовят своего рода бумагу, как осы, другие могут сшивать друг с другом листья с помощью своих ли­чинок,

У муравьев можно обнаружить привычки и приспособления, бла­годаря которым в их жилищах появляются места с повышенной темпе­ратурой, но в противоположность пчелам и осам они обязаны этим теплом солнцу. У них больше нельзя найти своего рода тепловые островки. И у них в гораздо меньшей степени можно говорить о зам­кнутом пространстве: наоборот, типичная колония муравьев, благода­ря своему строению как бы сливается с землей.

Обычно муравьи не используют жало или яйцеклад. Они, однако, обладают способностью брызгать в противника ядом или кусать и затем вводить яд в ранку. Они как бы стреляют ядом.

Удивительно, что разные виды муравьев обладают всевозможны­ми определяемыми инстинктом способностями к действиям, которые у человека выполняются профессионально. К ним относится в первую очередь прокладывание путей и транспорт в широком смысле слова. Немного можно найти животных, которые непрерывно таскают такие большие грузы. Далее они занимаются строительством туннелей, мос­тов, искусством каменщиков, охотой, животноводством, земледелием.

Муравьи не меньше пчел и ос любят сладости, но все же их поч­ти никогда нельзя бывает найти внутри цветов. Это, собственно, очень удивительно, и мне кажется, что этому слишком мало внимания уделяют в литературе. С трудом можно предположить, что эти масте­ра лазания не могут попасть внутрь цветка или не могут проделать отверстие в цветке, как это часто делают шмели. С другой стороны, ясно, что этот примечательный факт вписывается в природный порядок. Было бы непоследовательно, если бы муравьи, избегающие светлых пространств, искали места, полностью открытые свету. У многих рас­тений есть нектарники - железы, выделяющие сладкую жидкость вне цветка. Они активно посещаются муравьями. Особой привлекательностью обладают сладкие выделения тлей.

Пища муравьев очень разнообразна. Они едят растительную и животную пищу, но все же основную часть питания составляет живот­ная пища.

Теперь поищем животных, образующих своего рода переход меж­ду комарами и бабочками и которые, следовательно, еще связаны с водой, но все больше ищут связи с воздухом и, прежде всего, со светом.

При этом мы в первую очередь можем подумать о поденках. Их ли­чинки живут под водой, но так как у них есть усики и тонкие ноги, они гораздо больше, чем личинки комаров, похожи на наземных живот­ных. Однако они в большинстве случаев никогда не выходят на поверх­ность, чтобы вдохнуть воздух. Они ползают по дну или по растениям или останавливаются на некоторое время. Иногда они вдруг совер­шают резкие движения и плывут вперед, работая определенным обра­зом своим брюшком. Другие личинки прячутся в иле или под камнями. Они дышат с помощью так называемых трахейных жабр - нежных лис­товидных выростов на спинке, которые обильно пронизаны содержащими воздух трахеями. Личинки питаются органическими остатками или мелкими животными. Этим личинкам для их развития часто требуют­ся многие годы. Когда сложно протекающий метаморфоз завершается, в воздух взлетает нежное, как эльф, маленькое существо. Полупро­зрачное тело, ненамного более крупное, чем тело обычного комара, несут большие отливающие перламутровым блеском, как будто сделанные из газа крылья. Ноги очень тонкие, ротовые части почти реду­цированы. И у них есть удивительная вещь - их кишечник содержит воздух. Там, где, как правило, находятся жидкости или твердые вещества, превращающиеся в жидкость, здесь находится воздух.

У бабочек мы нашли вершину и идеальный пример хода развития живого существа. То, что наблюдается у поденок, вряд ли менее великолепно: переход от существа, живущего в сумрачной глубине воды и даже в темноте ила, к существу, подобному отблеску света и дуновению воздуха.

В большинстве случаев бессчетные количества поденок одновременно поднимаются из воды и отдаются танцу, который выглядит как мелькание маленьких нежных хлопьев в золотом вечернем свете. Вскоре в воз­духе происходит спаривание, яйца откладываются в воду и через несколько часов или, самое большее, несколько дней жизнь этих жи­вотных угасает.

Нельзя представить себе ничего более беззащитного и слабого, чем эти животные. Когда они вылетают в огромных количествах, они привлекают ласточек, стрекоз и рыб, которые глотают их массами. Сами они вряд ли стремятся к контакту с какими-либо предметами кроме партнеров по спариванию, потому что они не питаются и в боль­шинстве случаев не имеют времени, чтобы где-нибудь отдохнуть. Они не могут нападать и что-нибудь хватать. Собственно говоря, они не делают ничего иного кроме, как поднимаются из самых нижних элементов и избегают любого взаимодействия с ними.

Насколько же отличаются от них осы, их антагонисты в кругу, которые очень воинственны и могут резко нападать! Они используют свои челюсти, чтобы схватывать и пережевывать предметы. Своими ногами они могут копать, своим жалом колоть и пробуравливать сво­им яйцекладом. В большей степени, чем другие, получают они из­вестную власть над ходом вещей в природе, борясь с насекомыми-вредителями. Как поденки имеют определенное значение потому, что их поедают в массовых количествах, так и осы имеют значение по­тому, что они могут убивать других животных.

Если теперь мы постараемся осмотреться в мире насекомых, чтобы найти формы, сделавшие следующий шаг и еще больше идущие навстречу свету, тогда в первую очередь мы увидим стрекоз. Чтобы иметь возможность хорошо наблюдать за стрекозами, мы должны по­искать в теплый летний день стоячий водоем с широкой береговой каймой. Там летают они как блестящие синие или красные или зеленые палочки, у которых едва заметно легкое движение быстрых крыль­ев. Иногда они на короткое время обхватывают стебель, в то время как тело занимает горизонтальное положение. Тогда можно полюбо­ваться большими, как бы сделанными из тонкого газа крыльями, ко­торые на солнце демонстрируют волшебную игру блеска и цвета. В этих животных действительно олицетворена надземная красота. Их жизнь, по-видимому, рассчитана только на игру со светом.

Среди стрекоз можно различить и другой тип. К нему относят­ся гораздо более крупные животные, которые ведут бурную, яркую жизнь. Они проявляют великолепное искусство полета, причем встре­чаются скорости более пятидесяти километров в час. Часто можно видеть, как они летают туда и сюда на поляне между деревьями. Снова и снова кидаются они с жужжанием крыльев на пролетающее насекомое и хватают его на лету. Они пожирают его после этого в большинстве случаев на лету. Иногда можно видеть, как они сидят на выступающей ветви, в то время как своей движущейся во всех направлениях головой они следят за тем, что происходит кругом.

Их личинки, которые постоянно живут в воде, настоящие чу­довища по своему страшному виду и хищничеству. Со своими шестью крепкими ногами, на которых они могут медленно передвигаться и даже ползать, они еще больше, чем личинки поденок, похожи на сухопутных животных. Если оии осторожно приблизились к жертве, они резко выбрасывают вперед сидящие на длинном стебельке клещи и хватают эту добычу, чтобы поднести ее ко рту. Они никогда не выходят на поверхность и используют самую заднюю часть своего кишечника как водяные легкие. Они всасывают в кишечник воду и выливают ее. Если их побеспокоить, тогда они сжимают брюшко, выб­расывают из него мощную струю воды и неожиданно уносятся вперед. Если эта личинка выросла, тогда она взбирается на стебель прибреж­ного растения и остается сидеть, наполовину высунувшись из воды. Через пару дней шкурка на спинной стороне разрывается и выползает взрослое животное. Оно в первую очередь раскрывает свои крылья, образуя большие, прозрачные плоскости, и затем улетает.

Здесь нет речи о полном превращении, к которому относится стадия куколки, а происходит переход, как у поденок и еще более резкий, чем у бабочек.

Личинки изящных видов стрекоз мельче, уже и подвижнее, чем описанные формы. Превращение у них протекает сходным путем. Если впервые услышать, что эти великолепные существа - воздушные охот­ники, как и большие стрекозы, конечно, можно несколько удивиться. И даже следует задать вопрос, последовательна ли природа в этом пункте.

Жуки родственны земному элементу, что, наряду с прочим, выражается и в том, что они могут откусывать большие куски и есть твердые предметы. Комары родственны водному элементу, что они показывают, наряду с прочим, и тем, что получают пищу в жидком виде.

Было бы логично, если бы животные, которые более родственны воздуху, принимали газообразную пищу. И в действительности у по­денок мы находим в кишечнике воздух, но он не служит пищей. Стре­козы, наоборот, снова получают пищу в виде твердых предметов, ко­торые они могут крепко хватать.

Конечно, природа и здесь последовательна, но каким образом? Стрекозs уже живут за счет воздуха, потому что они - единственные насекомые, получающие свою пищу исключительно в атмосфере /ср.образ жизни ласточек и стрижей/. Этот способ поиска пищи воистину не менее многозначителен, чем тот факт, что поденки содержат воздух в кишечнике. О летающих насекомых, представляющих добычу стрекоз, можно, кроме того, сказать, что они в своем развитии, насколько это можно, освободились от земли и от воды. Таким образом стрекозы получают максимально подобную воздуху пищу, которая толь­ко имеется в животном мире.

Тем не менее, появление крупных, грубых стрекоз, у которых больше проявляется хищническая сущность, чем родство со светом, указывает на то, что здесь для природы остается наполовину нерешен­ная задача.

Собственно, само собой разумеется, что у стрекоз особенно крупные глаза. Этому противопоставляются очень короткие усики. Стрекозы односторонне направлены на восприятие глазами и на все, что происходит в светлом пространстве.

В связи с тем, что мы раньше говорили о шеях в целом и о богомоле в частности, интересно то, что самый передний грудной сегмент превратился в тонкий стебелек для головы. Голова поэтому очень подвижна и может поворачиваться в разных направлениях /см. главу II "г"/.

Очень интересно сравнить стрекоз с противостоящей им в кру­говой схеме группой, с муравьями. Муравьи совсем отказываются от возможности передвижения в свободном пространстве. У них либо вообще не развиваются крылья, либо они их очень скоро сбрасывают. Они передвигаются только с помощью ног, а для ориентации они используют в первую очередь усики, которые комбинируют своего рода обоняние с осязанием. И глаза, по-видимому, служат для ориен­тации, но они не так выступают на передний план.

Теперь снова бросается в глаза, что стрекозы используют свои ноги, чтобы схватить добычу или чтобы прицепиться к чему-то, но вряд ли они могут бегать. Их ноги больше направлены вперед, чем вниз. Это указывает на то, что стрекозы имеют особенно сла­бую связь с землей. Для стрекоз окружающая среда состоит в первую очередь из солнечного воздушного пространства, ограниченно­го рядом опорных пунктов.

Поскольку муравьи живут над почвой, они избегают именно этого пространства, в котором стрекозы чувствуют себя как дома, в то время как они держатся за область, из которой вырастают опор­ные пункты для стрекоз. Но это, собственно, еще не все. Муравьи благодаря своему образу жизни лишь соприкасаются с пространством стрекоз, в то время как они большей частью живут в своего рода тёмном противопространстве. Они могут лучше, чем почти все ос­тальные насекомые, довольно быстро, целеустремленно и на значительные расстояния передвигаться под землей благодаря системе ходов. Стрекозы, со своей стороны, лишь соприкасаются с областью оби­тания муравьев.

Это - яркий пример определенного правила, относящегося к противоположным группам круга насекомых: мир, в котором живет од­на группа, почти полностью избегается противоположной группой. Мы проверим справедливость этого правила и будем еще часто его при­менять.

Противоположность стрекоз и муравьев проявляется вплоть до мелочей. Муравьи в больших количествах ловят личинок насекомых, но никогда не ловят летающих насекомых, как стрекозы. Кроме того, бросается в глаза, что муравьи придают особенно малое значение своему внешнему виду.

Теперь посмотрим, насколько дневные бабочки больше продвину­лись к свету, чем стрекозы.

Они в своем развитии уже непосредственно начинают с гораздо более высокой ступени. Их яйца откладываются на листья, среди подвижного воздуха и игры света. Гусеницы особенно сильно в срав­нении с бабочками нацелены на плотную материю.

Если же сравнить их образ жизни с образом жизни личинок стрекоз, тогда в глаза бросится нечто иное. Они живут не в плот­ном веществе или даже ниже уровня земной поверхности, как личинки стрекоз, а высоко поднятыми в воздух. И там они поедают зеленое вещество, которое растения выносят к свету и с помощью которого они перерабатывают свет. И в то время, как они едят, они открывают свободный путь свету. Ведь листья растений закрывают небо так, что под ними создаются сумерки и темнота. Гусеницы в этом отноше­нии могут вызывать серьезные изменения, как это лучше всего видно на примере леса, не который напали гусеницы. И потом - их внеш­ний вид! Волосатые гусеницы со своими расцветкой и рисунками часто выглядят так, что можно подумать о праздничном шествии.

Бабочка никогда не хватает что-нибудь твердое, как это де­лают стрекозы, а лишь ненадолго погружает свой нежный хоботок в жидкую пищу. Стрекозы питаются животными, которые в своем разви­тии поднимаются в воздушную область с более низкого уровня и при этом претерпевают определенное усовершенствование. Бабочки живут за счет тех удивительных процессов в растении, благодаря которым материя становится чрезвычайно утонченной и выносится к свету. Растение тогда встречается со всеми четырьмя элементами и тогда только образует нектар.

Когда стрекозы на короткое время уходят из светлого простран­ства и ищут прочное место, место для отдыха, они прицепляются к стеблю, листьям или даже к ветвям. Когда бабочки, порхая, улета­ют из пространства, они в большинстве случаев ищут цветы, которые смогли развиться только благодаря формирующему и совершенствующе­му действию света и которые вынесены, насколько это можно, к не­бу.

А что, собственно, делает бабочка из вещества! Слишком мало думают о процессах, необходимых для того, чтобы произвести что-нибудь определенное.

Какие события происходят в куколке! Гусеница, которая раство­ряется, новое животное, которое формируется. И при этом часть материала так изящно организуется и так пронизывается цветом, что вряд ли где-нибудь в другом месте на свете можно найти мате­рию, столь родственную свету. Вплоть до мелочей бабочки живут с силами, которые выносят материю из области земли в область света. Теперь будет также ясно, как, собственно, материал крыльев поде­нок и стрекоз во всем своем изяществе и прозрачности выносится навстречу свету, но свет при легком прикосновении к ним вызывает волшебную нежную игру красок. Это оказывает на нас очень чистое и прохладное впечатление.

У бабочек дело обстоит иначе. Пыльца не крыльях состоит из материи, которая до самой своей глубины сверкает красками, так что вся земная приглушенность исчезает и остается только пылающий ответ на свет. С этим вполне согласуется то, как устроены крылья и как они выглядят, а также и способ, которым эти животные летают. В то время как у стрекоз чаще всего в глаза бросается туловище благодаря своей интенсивной окраске, а крылья в движении кажутся тенью, туловище бабочки из-за своей простоты становится незамет­ным между великолепием крыльев. И сами крылья меньше всего бро­саются в глазе в непосредственно примыкающей к телу части, пото­му что там они узки и в большинстве случаев имеют тусклую расцвет­ку. Однако кнаружи они сильно расширяются и на них вспыхивает ве­ликолепный цветной рисунок. Такое строение обращено на просторы светлого пространства.

Переход от стрекоз к бабочкам на другой стороне круга соот­ветствует переходу от муравьев к жукам. Муравьи уже глубоко свя­заны с областью, в которой господствуют земные силы. Возможно ли, что жуки в этом пошли еще дальше? Муравьи отказались от связи с воздухом, почти полностью утратив крылья. У жуков сущность на­секомых решила проблему сохранения крыльев и способность к полету и одновременно с этим самой прочной связи с земным элементом? У них передние крылья стали жесткими и так изогнулись, что они служат для того, чтобы превратить тело в закругленный земной предмет. Именно те части, с помощью которых другие насекомые ищут соприкосновения с воздухом и которые разрастаются у них в тонкие плос­кости, здесь используются как покров тела и для защиты. У всех жуков эти крылья непрозрачны, а у целого ряда жуков они отливают металлическим блеском, как и остальная часть тела.

Металлы - вещества, которые из-за своей тяжести сильнее все­го связаны с землей и которые сильно отражают свет своей блес­тящей поверхностью. Этот металлический блеск жуков, таким обра­зом, полностью соответствует их образу жизни.

Задние крылья жуков кожистые и хорошо приспособлены к тому, чтобы двигаться в воздухе, однако как только ноги останавливают­ся на земле или на суку, эти крылья так складываются в пределах контура тела, что становятся совершенно незаметными. И это тоже очень многозначительный факт. Жуки не просто отказываются от крыльев, как муравьи, а втягивают их в сферу земного элемента. Теперь мы должны поискать переходные формы между насекомыми, которые полностью взаимодействуют с земным элементом, и такими, которые ищут связь с землей.

К отряду двукрылых относятся не только комары, но и мухи. Между комарами и мухами имеется сходство, но есть и характерные различия. Мухи, как правило, очень подвижные животные, которые летают особенно хорошо и быстро. Они истинные виртуозы, если тре­буется ускользнуть от нападения. Среди них есть целый ряд мелких форм, которые жужжат в свободном пространстве и ведут себя почти как комары. Однако большинство форм больше связано с определенны­ми местами, чем комары. Они летают туда и сюда в пространстве меж­ду двумя деревьями или долгое время остаются на определенном мес­те в пространстве. Определенные виды особенно упорно держатся око­ло головы или туловища некоторых животных. Они могут лучше, чем комары, вдруг опускаться на определенное место. В большинстве случаев полет так же мало целенаправлен, как и у комаров. Если, например, падальная муха летит к своей дурно пахнущей цели, она следует по извилистому пути. Другие непрерывно пересекают огра­ниченное пространство зигзагом. Одним из самых характерных типов поведения самых разнообразных видов мух является то, что они как бы все время наталкиваются на невидимую стену. Журчалка мо­жет долгое время оставаться, громко жужжа, на одном месте в лесу, чтобы потом вдруг совершить молниеносный бросок в сторону.

Комар, который опускается на твердую основу, как правило, не может пробежать и шага. Он либо сразу укусит, либо будет от­дыхать часами. Муха, опускающаяся на что-то, часто много и быстро бегает, пока не найдет того, что приходится ей по вкусу. Все сно­ва и снова она быстро бежит вперед, чтобы вдруг остановиться. Для мух характерны большие ускорения и замедления, внезапные изме­нения направления. Создается впечатление, что они не знают инерции в механическом смысле. Когда видишь, как мухи бегают вверх по стеклу или даже без устали передвигаются по нижней стороне стек­лянной пластинки, кажется, что они не знают и тяжести.

Как только комнатная муха находит кусочек сахара, она ощупы­вает его своими хоботковидными ротовыми частями, растворяет его своей слюной и потом всасывает. С таким же большим удовольствием она сосет пот с нашей кожи или занимается дурно пахнущими, гнию­щими веществами.

Многие мухи также ищут цветы, у которых нектар лежит откры­то, как у зонтичных. Такие цветы часто имеют не слишком приятный запах - например, запах тухлой рыбы. Как правило, запах и вкус играют у мух большую роль. Наша комнатная муха, по-видимому, даже ощущает вкус ногами. Журчалки целиком ориентированы на посеще­ние цветов. И, наоборот, есть цветы - такие, как вероника, - которые приспособлены к журчалкам.

Личинки мух живут в большинстве случаев в очень влажной среде, но не в открытой воде, как личинки комаров. Личинок некоторых журчалок, например, находят в жидкости, скапливающейся около навоза. Личинка комнатной мухи живет в навозе или в других разлагающихся веществах. Падальные и мясные мухи откладывают свои яйца или личинок на мертвых животных. Другие личинки живут даже как паразиты, некоторые - как хищники. В самых общих чертах можно сказать, что мухи любят разлагающиеся вещества. Большие скопления мух бывают на распространяющих трупный запах грибах веселках, на разложившихся трупах животных, на экскрементах и т.д. Мухи с помощью своих личинок вносят особенно большой вклад в разложение продуктов жизнедеятельности.

По тому, что мухи так умелы при беге, уже можно видеть, что они гораздо больше связаны с земным элементом, чем комары. Тем не менее, они, как и комары, могут принимать свою пищу только в жидком виде. Во многих случаях они могут сначала переводить твердые вещества в жидкое состояние, чтобы потом их употребить в пищу. Относительно небольшое количество мух может колоть. Может создаться впечатление, что мухи в первую очередь интересуются твердой оформленной частью мира, которая все же выделяет жид­кость или даже может превращаться в своего рода кашицу. Это свой­ство создает неожиданную связь между потеющими животными или людьми, гниющими веществами и выделяющими нектар цветами.

Свойством многих мух является то, что они используют не толь­ко маленькие крючочки на лапках, но и своего рода пузырьки, которые действуют как присоски. Характерно, что эти животные используют как свои ротовые части, так и свои ноги таким образом, что они прикладывают к окружающим предметам небольшие поверхности. У других насекомых вряд ли это встречается /ср. с водоплавающими птицами/.

Хотя мухи обладают определенной связью с землей, у них от­сутствует способность копать и сверлить. Они остаются на наруж­ной стороне предметов в противоположность своим личинкам и редко проникают через отверстия. Это для них к тому же исключается уже и потому, что они, в противоположность комарам, почти полностью зависят от дневного света.

Не только двукрылые, но и жуки дают формы в области, где царят смерть и распад и где твердые предметы превращаются в кашицу. К таким жукам, собственно, относятся многие формы навоз­ников. Законченными специалистами в этой области являются жуки-могильщики. Они выкапывают землю под трупами мелких животных - как, например, птиц или мышей - и таким образом их добыча погру­жается в землю. Потом они обрабатывают животное, пока не полу­чается большой шар из мяса. После этого они еще выедают сверху столько, чтобы получилось углубление. С помощью своей слюны они переводят часть мяса в полупереваренное состояние. Между тем они откладывают в боковой ход яйца. Маленькие личинки приползают в углубление, и некоторое время их кормят родители. Затем они постепенно пожирают всю массу.

Уже бросается в глаза, что мухи и их личинки способны только к тому, чтобы более или менее твердые вещества переводить в ка­шицеобразное состояние, в то время, как и могильщики, и некоторые навозники сначала приводят такой материал в определенную форму.

Чтобы теперь найти группы, образующие переход от бабочек к пчелам, мы должны еще раз использовать в качестве ключа типич­ное растение. Мы находим гусеницу, на зеленых частях растения, которые они используют как прочное основание. Они пожирают соч­ные вещества листьев, но они все же полностью окружены воздухом - и светом. Бабочки живут ступенью выше, и воздух и свет их даже могут переносить. Когда они ищут мир прочных предметов, в боль­шинстве случаев они не опускаются ниже цветов. Только вечером или при плохой погоде, когда солнце прячется, они разыскивают листья. Они встречают землю в форме почти только такой материи, которая обращена к свету или которая даже переработана в формы и цвета, предназначенные для изысканной игры со светом. Собственно говоря, нельзя представить себе, что насекомое может подняться еще на большие высоты, чем бабочки, и все же жизнь пчел разыгрывается в известном смысле на более высокой ступени. Их личинки больше не живут за счет вещества листьев, которое растет под цветком, а за счет меда и пыльцы - то есть за счет веществ, про­исходящих из самой внутренней чести цветов. Бабочки в первую оче­редь оказываются близки той части цветка, которая является от­ветом растения на свет. Пчелы живут прежде всего с той частью растения, в которой оказываются активными тепловые процессы. Вен­чик цветка характеризуется утонченностью, распространением вширь и раскрыванием, а внутренняя часть цветка, скорее, обращением во­внутрь и закрытостью. Закрытость обнаруживается, прежде всего, в пестиках - образование направленных вовнутрь, обособленных про­странств в свернутых плодолистиках. При образовании пыльцы и при созревании семени вода в большей степени вытесняется.

Собственно говоря, неверно говорить о той части растения, с которой живут пчелы, как о более высоком уровне. Мы видели, что жизнь растений, собственно, представляет замкнутый цикл. При образовании венчика действительно достигается высшая точка рас­крытия и встреча со светом. Самое главное, что следует за этим, это изменение направления развития. При образовании семени все возможности раскрыться уходят в маленькое, часто даже точковидное тельце. Растение сохраняет образующееся семя в маленьком, совсем темном и заполненном воздухом пространстве. Таким образом, семя зреет на самых высоких местах растения, которые полностью предоставлены свету, и тем не менее, хранится в темном пространст­ве. Оно созревает в плоде, в своего рода островке темноты в море света. А когда семя созревает, оно отдается во власть тяжести и покидает совсем мир света и ищет землю.

Отношения, похожие на отношения между лучистым венчиком и закрытыми частями внутри цветка, мы находим и между бабочками и пчелами. У бабочек все развитие нацелено на распространение в пространстве и на игру со светом. Пчелы в сравнении с ними имеют скромную внешность. У них нельзя найти ничего, что указывало бы на взаимодействие со светом. Они даже, насколько это возможно, исчезают из сферы видимости. У них, прежде всего, проявляется замкнутость, способность к собиранию и уплотнению вещества и к обраще­нию с тепловыми процессами. Они, как и растения внутри цветка, используют способность к вытеснению воды и ее действия. Они даже образуют замкнутое, темное пространство, чтобы охранять своих личинок.

Теперь становится ясным, что на место между бабочками и пче­лами мы должны искать животных, которые живут полностью с цвета­ми, но которые уклоняются от света и проявляют склонность к возрастающей закрытости, уплотнению и обращению с тепловыми процессами.

Действительно, есть много бабочек, ведущих ночной образ жизни и, таким образом, уклоняющихся от света. При этом в первую очередь мы можем подумать о бражниках и совках. У этих животных тело в сравнении с дневными бабочками толще и теплее и гораздо гуще покрыто волосками. Все их строение и их поведение указывают не на подчинение, а, скорее, на стремление встретиться с опреде­ленной силой.

Бражники могут летать чрезвычайно быстро, целеустремленно и умело. Они могут развивать скорость более 6О км/час. При посеще­нии цветка они стоят в воздухе перед его отверстием с машущими крыльями. Они только высовывают свой длинный язык и нацеливают точно в то место, где спрятан нектар. В своих полетах они, таким образом, почти полностью избегают контакта с твердыми предметами. И совки гораздо быстрее и беспокойнее, чем дневные бабочки: они прикасаются к цветкам, но их крылья при этом не прекращают виб­рирующего движения. У всех этих животных резко проявляется маски­ровочная окраска. Иногда можно видеть довольно интенсивные крас­ки, но они все же всегда несколько приглушены или находятся на задних крыльях и могут легко быть закрытыми передними крыльями.

У этих животных нельзя придавать слишком большое значение ве­ликолепным изображениям в книгах или их виду в ярко освещенных коллекциях. При этом получаешь ложное представление и об их сущ­ности. В природе вечером или ночью, когда они находятся в движе­нии, их или вообще не видят, или видят только скользящие мимо тени. А днем, когда они спокойно сидят, их, особенно совок, с трудом можно отличить от их окружения. Дневные бабочки в первую очередь устремляются к цветкам, которые открываются кверху яркими красками. Бражники, наоборот, стремятся прежде всего к свисающим, вытянутым в длину, сильно пахнущим ночью цветам - таким, как жимолость или лилия. Эти цветы характеризуются тем, что они слабо раскрываются и скорее обращены внутрь.

Гусеницы бражников и совок для окукливания в большинстве случаев ищут землю. Это указывает также на стремление уйти от света.

У многих других ночных бабочек также обнаруживается избега­ние света и к тому же обращающее на себя внимание туловище. Да­лее, у их гусениц выявляется в бесчисленных вариациях склонность замыкаться в небольших пространствах, - например, в паутине, в семенных гнездах яблок и т.д.

Шмели в различных отношениях сделали еще один шаг дальше, чем бражники. Их тело в сравнении с крыльями особенно велико и тяжело. Кроме того, они покрыты густыми волосками. Иногда они производят впечатление маленьких медведей - сильных, лохматых и неуклюжих. Когда они перелетают с цветка на цветок, они уютно гудят. Среди шмелей можно найти самых лучших опылителей растений. Есть цветы, которые защищаются от всех остальных насекомых различными изысканными препятствиями. Шмели все же проникают в них, используя свои длинные языки или грубую силу. Они могут даже на­жимать на закрытые цветы - как, например, на Львиный зев. Виды с короткими языками иногда вскрывают цветки, прогрызая в них снару­жи отверстия. В этом случае они обходят трудности, но ничего не делают для опыления.

Шмели живут в своего рода колонии. Организация этой колонии, однако, гораздо проще, чем в колониях медоносной пчелы. Здесь мы обнаруживаем своего рода предварительную стадию обширных и глубоко дифференцированных колоний, которые мы знаем у муравьев и пчел.

Во всяком случае, здесь начинается что-то, что у других выраже­но еще сильнее - далеко идущее замыкание. Это относится как к об­разу жизни животных, так и к строительному материалу их гнезд. Все эти животные одержимы стремлением к образованию собственно­го замкнутого пространства. Так как взаимодействует такое большое число особей, в этой области достигается гораздо больше, чем мог­ло бы сделать отдельное животное.

Шмели, как и пчелы, всецело дневные животные. Когда они вылетают, они живут на свету. Когда они возвращаются, тогда они и днем погружаются в темноту общего гнезда, которое можно иногда найти под землей, в дуплистом дереве или на стене.

После всех примеров односторонности, которые мы нашли среди насекомых, резко бросается в глаза очень равномерное строение пчел. Это возможно потому, что все части хорошо развиты и все же равномерно придержаны в развитии. Пчелы, например, покрыты во­лосками, как шмели, но в меньшей степени. И цветы, которые они посещают, проще по своему строению и поэтому менее односторонне развиты.

С их поведением дело обстоит иначе: оно крайне специализиро­вано и односторонне. На этом основании становится возможным со­вершенное совместное существование.

Теперь мы прошли весь круг и можем обобщить все в схеме. На отдельных местах можно было бы поставить другие названия или к названным насекомым добавить других.

У стрекоз и муравьев бросается в глаза то, что не только между сущностью и поведением двух противоположных групп имеется резкая противоположность, но и то, что они даже живут как бы в двух различных мирах и почти полностью избегают область другой группы. Каждая группа живет в мире, который почти не существует для противоположной группы. Нетрудно найти подтверждение этого правила и у других групп. Мы можем теперь это правило использо­вать даже для того, чтобы проверять положение определенных групп.

Мухи живут в первую очередь за счет разлагающихся веществ, то есть за счет отбросов. Шмели живут почти исключительно за счет веществ, которые они достают из цветов и которые выделяются рас­тениями в высшем периоде их жизненного процесса. Эти цветы, как правило, относятся к формам со скрытым нектаром, рассчитанным на очень специальное посещение. Некоторые мухи также посещают цветы, но никогда они не посещают те цветы, на которые летают шмели, и лишь изредка можно найти шмелей на цветках, привлекаю­щих мух. Шмели необычайно интенсивно используют свою силу и по­этому могут пробираться глубоко в цветки. Для создания своих колоний они выкапывают ямки в земле или возводят определенные постройки. Мухи, наоборот, могут свои ротовые части лишь прикла­дывать к чему-нибудь. У них почти полностью отсутствует способ­ность проникать в закрытое пространство. У них также почти пол­ностью отсутствует и способность что-нибудь хватать или что-ни­будь строить. Шмели бросаются в глаза из-за своей тяжести. Мухи бросаются в глаза своим поведением, которое, как кажется, не знает тяжести и медлительности.

Жуки-могильщики и навозники живут полностью в сфере смерти и разложения. Среди насекомых они относятся к тем, которые мо­гут обращаться с самыми крупными предметами и также развивают необычно большую способность что-нибудь крепко хватать. Они постоянно ищут большого сопротивления и давления, которые не­сет с собой жизнь копающих животных. Бражники, пока они актив­ны, живут исключительно в воздухе. Они ищут утонченные формы цветов, являющиеся высшим проявлением жизни растений, но они касаются лишь нежнейших жидких веществ и избегают любого контакта с твердыми частями. Прежде всего, они ищут возможность долгое время чрезвычайно быстро двигаться. Само собой разумеется, что могильщики, когда они занимаются своей работой, передвигаются, только очень медленно.

И для других ночных бабочек характерен быстрый полет. Есть и такие формы, которые вообще не питаются.

 

е/ Сущность насекомых и целостность природы

 

Если мы теперь еще раз представим себе обзор насекомых и оживим образ жизни каждой отдельной группы, тогда мы можем по­лучить яркое впечатление о сущности этой группы. Вряд ли можно представить себе существо, которое было бы более многосторон­ним, более полно включалось бы в игру сил мира элементов и бо­лее гармонично пребывало бы в равновесии с предметами внешнего мира, чем существо насекомого. Оно даже во многих отношениях превосходит богатое существо группы птиц. Поэтому оно может быть лучшим проводником по лабиринту природы.

Существо насекомых указывает нам не только на четыре элемен­та, но, прежде всего, на переходные области между ними. Группы в левой нижней половине нашего круга /см. стр.129/ живут в своеобразной сфере, которая отталкивает нас и в которой даже разыгрываются отвратительные для нас вещи. Они указывают нам на события, происходящие после смерти живого существа - на распад и разложение с отвратительным запахом. И болезнь и ин­фекция чрезвычайно легко могут быть связаны с этой сферой.

Группы справа вверху вводят нас в совершенно иную сферу. Здесь уносятся в высоту изысканнейшие формы и великолепнейшие краски. Мир обогащается утонченными веществами и ароматами. Здесь ни одно существо не живет за счет остатков другого, а од­но существо предоставляет что-либо другому, а другое берет это, непроизвольно оказывая взаимную услугу. Здесь все направлено на то, чтобы проводить линию жизни, в то время как на противо­положной стороне служат смерти.

Такие обобщения снова и снова позволяют нам под новым уг­лом зрения смотреть на определенные явления. Пчелы не только используют способность приводить мед в такое состояние, в кото­ром не происходит брожение, они придают воску даже консервирую­щие свойства. В то время как большинство личинок комаров и мух вряд ли могут жить иначе, чем за счет разлагающихся веществ, пчелы ухаживают за своими личинками в сфере, в которой ведется систематическая борьба с разложением.

Теперь можно было бы подумать, что насекомые в первой верх­ней четверти круга обладают только положительными свойствами, а противоположные - только отрицательными. Нельзя представить себе ничего менее справедливого. Благодаря мухам и комарам проис­ходит интенсивный круговорот веществ. Эти животные играют заме­чательную роль, отчасти помогая возвращать в круговорот вещест­во умерших тел, а отчасти служа массовой пищей для других жи­вотных. Они имеют немалое значение для обмена веществ в приро­де. И именно в этом малую роль играют опылители растений.

Противоположность групп, располагающихся справа внизу и слева вверху, не менее удивительна. Многие осы относятся к самым подвижным и ловким насекомым. Часто случается, что они проника­ют глубоко в природу, встречая нарушения равновесия в ней, как, например, при борьбе с гусеницами. Муравьи благодаря своей много­численности и постоянному присутствию вмешиваются в природу, если возможно, еще интенсивнее.

Этим животным противостоят поденки и стрекозы, у которых на переднем плане стоит расцвет до воздушного великолепия.

 

ж/ Существо насекомых и развитие мира

 

В докладах, появившихся под названием "Человек как созву­чие созидающих, образующих и формирующих мировых слов"²⁸, Р.Штайнер говорит о первом появлении ряда групп животных. Он проводит различие при этом между появлением животных в земной природе и духовным возникновением. Последнее следует искать на более ранней стадии мирового развития. Этот пункт мы еще вкратце рас­смотрим в конце этой работы. Здесь для нас важно, что он дати­рует появление насекомых как самое отдаленное событие среди дру­гих групп животных. Их происхождение следует искать в первой большой стадии развития мира, в стадии Сатурна /доклад IV/.

Самое большее, чего достигло тогда творение, было тепло. Соответственно Р.Штайнер при разговоре о нынешних насекомых преж­де всего исходит из тепла.

Однако то, что насекомые возникли так рано, конечно, озна­чает и то, что существо насекомого сопровождало в своем разви­тии все крупные стадии развития мира. Это отчетливо выражается в круге насекомых. Пчелы - существа, которые прежде всего живут с теплом и которые благодаря этому яснее всего являются как бы напоминанием о стадии Сатурна. Бабочки и стрекозы живут преиму­щественно во взаимодействии с воздухом и светом. Они живут как напоминание о стадии Солнца, которая следует за стадией Сатурна.

Комары и мухи живут в мире влаги и болот. Они ищут среду, кото­рая напоминает стадию Луны в развитии мира, на которой прояв­ляется водный элемент. Жуки и муравьи живут полностью в истин­ной земной среде.

Если смотреть и с этой стороны, группа насекомых проявляет себя как всеобъемлющее существо.

 

з/ Группировка насекомых и сезоны года

 

 

Если пройти по кругу насекомых в обратном направлении, тог­да выявляется связь с сезонами года.

Р.Штайнер всегда указывал на то, что человека можно узнать в глубоком смысле только тогда, когда в нем можно увидеть об­общение того, что в природе рассеяно во множестве. Природу начи­нают понимать только тогда, когда в том, что она показывает нашим органам чувств, узнают части распадающегося целого. Это целое сопоставимо с человеком в его строении тела и его скры­тых процессах. При изучении явлений природы или природных су­ществ, собственно, всегда имеешь перед собой фрагменты, кото­рые можно прояснить, лишь ища недостающее или относящееся к это­му.

Теперь есть два важных метода, помогающих рассматривать и природу как целое. В первую очередь явления следует относить к человеку, как это постоянно происходит в наших рассмотрениях. Этот метод не только открывает путь к более глубоким взглядам, он имеет также огромное значение для преподавания. Благодаря ему можно быстрее продвигаться, так как в его дидактику вносятся форма и структура. Далее ребенку можно обеспечить совершенно другую безопасность от мира. Мир благодаря этому становится настоящим жилищем человека, что обеспечивает ему доверие и уве­ренность в том, что он тоже имеет в нем совершенно определенное место. Второй метод - рассматривать природу как большое целое, основывается на том, что явления, разыгрывающиеся при смене вре­мен года друг за другом, как видно, находятся в большой связи друг с другом. Благодаря смене времен года мы находимся внутри целого, сопоставимого с человеком как целым²⁹.

Не нужно лишь ограничиваться тем, чтобы рассматривать яв­ления как части одного большого целого. Снова и снова встреча­ешься с группами явлений, которые при ближайшем рассмотрении объединяются в более мелкие целостности. В этих мелких целостностях часто можно найти такой порядок, как при смене времен года. Это относится и к порядку в мире насекомых³⁰.

В поведении насекомых иногда так отчетливо отражается взаи­модействие между Солнцем и Землей, что можно было бы говорить о природной символике. Самым подходящим примером является скарабей. Конечно, не без основания древние египтяне связывали скарабея с божеством, которое ведет Солнце по небу. Скарабей делает шар, катит его на некоторое расстояние, помещает его в шахту и пропус­кает это вещество в темноте через себя. Затем он снова появляется над землей, может быть, проделывает короткий полет и после этого снова делает шар.

Вся жизнь протекает как своего рода круговорот, который все время повторяется. Если мы сравним поведение скарабея при размножении с повседневным поведением, мы найдем тот же жизненный мотив, только в более высокой форме. Для заботы о потомстве взрослые животные собирают в больших количествах навоз и в темноте скаты­вают из него гораздо более крупное образование. В этом случае речь прежде всего идет о молодом, новом животном, которое появляется из темноты.

Если мы теперь таким же образом рассмотрим жизнь бабочки, мы также найдем круговорот, при котором, однако, подчеркивает­ся другая сторона. И у бабочки мы видим, что она спускается вниз и несколько замыкается, когда откладывает яйца. Однако эта сторона существования у бабочек еле намечена. Гораздо более ярко развитие с подъемом и лучистое распространение материи.

У жуков на первом плане стоит уход из пространства, скаты­вание материи в шар и уход в глубину. Жук живет прежде всего в темноте, в середине материи, бабочка же прежде всего в светлом пространстве.

Теперь мы видим, что навозный жук не просто отражает ход Солнца по небу, но и подчеркивает ход Солнца под землей. У бабо­чек же, наоборот, мы видим образ жизни, соответствующий ходу Солнца по небу.

Если мы теперь сравним жизнь жуков непосредственно с хо­дом Солнца в самые короткие дни года, а жизнь бабочек с ходом Солнца в самые длинные дни года, у некоторых еще останется сомнение, так как сходство все же невелико. Гораздо лучше сначала сравнить жизнь жуков с жизнью бабочек, а затем отношения зим­него и летнего Солнца с Землей. Если затем сравнить друг с дру­гом полученные таким образом отношения, их можно будет поста­вить рядом друг с другом, не погрешив против истины: жизнь бабо­чек относится к жизни жуков так же, как круговорот летнего Солнца к круговороту зимнего Солнца.

Работая с равенством отноше­ний, часто можно получить возможность узнать и выразить взаи­мосвязи, которые другим путем могут быть поняты лишь с трудом.

Теперь становится ясно, что поиск пространства и постоянно большая связь с воздухом и светом, которые мы находим у живот­ных в левой стороне круга, находятся в тесной связи с подъемом Солнца в первой половине года и с постоянно возрастающим дей­ствием света. С опусканием Солнца связано избегание открытых пространств и возрастающий контакт с Землей. Мы уже видели, что в образовании колоний мы должны видеть усиление стремления замкнуться и избежать пространства.

Логично, что образующие колонии животные группируются в первую очередь вокруг размножения и заботы о потомстве. Когда мы рассматривали жизненный круг бабочек и скарабея, мы нашли заботу о потомстве и размножение в идущей вниз части круга. Даже в круге Зодиака в целом обнаруживается эта связь между заходящим движением Солнца и заботой о потомстве. Животные круга Зодиака, относящиеся к летним и осенним знакам, характе­ризуются гораздо более сильно выраженной заботой о потомстве, чем относящиеся к зимним и весенним знакам.

Одиночные пчелы и осы в интересах заботы о потомстве час­то роют ход в земле, в который откладывается яйцо и куда при­носится определенный запас пищи. Это - одна из вариаций мотива, постепенно повторяющегося у перепончатокрылых. Матка медоносной пчелы откладывает каждое яйцо на дно сота. То же самое мы находим у шмелей и ос. Многие осы прокалывают своим яйцекладом других животных и через похожее на канал отверстие откладывают в них целый ряд яиц. В этом мотиве мы снова имеем перед собой удивительное отражение космических явлений. И здесь, как и у скарабея, отражается опускание Солнца в Землю.

Даже укол жалом и введение яда - вариация того же самого мотива. Это подтверждается сравнительной анатомией, которая пока­зывает, что яйцеклад и жало в своем развитии представляют собой одно и то же.

И круг Зодиака указывает положением знака Скорпиона на связь между уколом ядовитого жала и уходящим глубоко в Землю Солнцем.

На этом месте, может быть, можно обратить внимание на оп­ределенное противоречие между мухами и такими животными как наезд­ники и роющие осы. Жизнь личинок мух протекает чаще всего в сре­де распада. Они живут за счет отмерших организмов, которые утра­чивают форму и чьему разложению они сами способствуют. У назван­ных ос личинки живут за счет животных, форма которых сохраняется как можно дольше.

 

и/ Сравнение естественного порядка у птиц и у насекомых

 

Уже второй раз нашли мы кругообразный порядок у важных групп животных. Существует даже удивительное соотношение между кругом насекомых и кругом птиц. Однако не следует ожидать, что мы ней­дем подобное и у других групп.

Благодаря определенным указаниям Р.Штайнера, становится яс­но, что имеется определенное соответствие в строении группы насекомых и группы птиц. В уже цитированном цикле докладов "Чело­век как созвучие созидающих, образующих и формирующих мировых слов"³¹ он не только указал, что первое появление насекомых сле­дует искать на самой ранней стадии развития мира, стадии Сатур­на, но и также, что птицы появились в начале следующей стадии, стадии Солнца.

Первое появление других животных следует искать в после­дующие периоды. Мы уже раньше говорили, что группа насекомых таким образом сопровождала почти все развитие Земли и что это является объяснением ее разносторонности. Группа птиц тоже еще сопровождала большую часть развития Земли, и это также про­является в значительной разносторонности, хотя и не такой боль­шой, как у насекомых. Насекомые гораздо глубже связываются с четырьмя элементами, чем птицы. Это особенно ярко проявляется при их развитии из яйца.

Птицы больше держатся в своем воздушном царстве, в то время как для своих яиц они всегда обеспечивают теплое укрытие. Они меньше связаны с четырьмя элементами, а скорее держатся на неко­тором расстоянии.

Этому противоречит то, что птицы демонстрируют нам велико­лепную и охватывающую всю землю картину. Насекомые почти полнос­тью связаны с сушей и, кроме того, избегают холодных областей.

Если попытаться пройти по кругу птиц, можно заметить, что переходы в нем менее плавные, чем в круге насекомых. Не напрасно мы представили эти круги в несколько разном виде. И все же и в круге птиц мы находим отчетливое отражение хода смены времен года.

В заключение мы хотим еще указать на то, что и в отдельных деталях у обеих групп имеются удивительные совпадения. Как у птиц, так и у насекомых мы находим формы, питающиеся исключительно на лету - ласточки и стрекозы - и эти группы стоят на соот­ветствующих местах. На том месте, где у птиц находятся совы как типичные ночные птицы, у насекомых мы находим ночных бабочек. А у одной из групп насекомых это сходство зашло даже так далеко, что их называют совками.

Можно было бы привести примеры еще большего количества совпа­дений - например, мест с выраженной заботой о потомстве, но, наверное, лучше будет не обращать слишком большое внимание на эти взаимосвязи и просто рассматривать эти два круга сами по себе.

 

VI. СЕМЬ ГРУПП НИЗШИХ ЖИВОТНЫХ

 

1. Простейшие /одноклеточные/

 

Эта группа была полностью неизвестна еще примерно триста лет назад. И все же она охватывает очень большое число видов и немыслимое количество особей. Много труда потребовалось для то­го, чтобы открыть и описать этих животных. Для изучения их об­раза жизни часто требуются чудеса разума, техники и рабочей энер­гии.

Их обнаруживают везде, где имеется влага, прежде всего в пресной воде и в море, но также и в земле. Обнаружили даже боль­шое число этих животных, паразитирующих у людей и животных. И, наконец, смогли установить, что многие виды инцистируются и в виде пылинок могут совершать настоящие кругосветные путешест­вия,

У простейших различаются четыре очень сильно отличающихся друг от друга группы:

1. Корненожки - в том числе амебы, радиолярии, или лучевики, и фораминиферы;

2. Инфузории, в том числе инфузория-туфелька;

3. Жгутиконосцы;

4. Споровики, в том числе малярийный паразит.

Амебы - в большинстве случаев голые, почти недифференциро­ванные комочки протоплазмы без постоянной формы. Их органы, на­пример, ложноножки, пищеварительные полости и органы выделения, у них возникают в случае необходимости и затем снова исчезают. Они ползают в воде по растениям и по дну, но их находят также и во влажной земле.

Лучевики /радиолярии/ живут, свободно паря в морской воде. Они также состоят преимущественно из протоплазмы, которая, од­нако, уже более дифференцирована, чем у амеб. Их тело поддер­живается изящным кремнеземным; скелетом. Природа создает здесь множество удивительных произведений искусства, состоящих из мелких палочек и тонких пластинок. Они часто всесторонне симметричны, по крайней мере, имеется лучевая симметрия в одной плоскости. И, прежде всего, от живой массы отходят, как лучи, во все стороны многочисленные тонкие протоплазматические нити. Для этих животных не существует понятия верх-низ или право-лево. Они не нацелены на что-либо определенное, скорее на весь мир в целом. Они живут как крошечные отражения вселенной.

Фораминиферы стоят на том же уровне организации, однако они строят известковые раковинки. Сообразно сущности извести, имеющей склонность к большой плотности и замкнутости, они часто закручиваются как раковина улитки и к тому же всегда подразде­ляются на целый ряд камер. Большинство из них живет на морском дне или на водорослях, по которым они медленно переползают. Все строение указывает на то, что в этих существах выражается стремление отвернуться от космоса и обратиться к самим себе. Глобигерины, которые в огромных массах свободно парят в море, хотя и имеют известковые раковинки, но проявляют склонность к радиально-симметричному строению. В этой группе встречаются са­мые крупные простейшие с раковинками, достигающими в длину до двух миллиметров.

Инфузории в их строении гораздо более дифференцированы, чем животные предыдущей группы. Они, в первую очередь, уже имеют определенную форму с достаточно постоянными очертаниями. Далее, у них имеются различные органы, располагающиеся всегда на определенных местах, например, своего рода рот и сократи­тельные вакуоли, служащие органами выделения. Многие из них могут плавать с помощью многочисленных ресничек в определенном направлении и, по отношению к их размерам, очень быстро. Этих животных можно найти в пресной воде - прежде всего, если в ней есть разлагающиеся вещества, в море и в обираемой зоне почвы.

Жгутиконосцы могут передвигаться с помощью отдельных длин­ных или многих жгутов. В этой группе можно найти все переходы от животного к растительному образу жизни. Многие формы, напри­мер, используют хлорофилл. Отдельные формы жгутиконосцев просто удивительны. В темные, душные летние ночи в море часто можно видеть, как при каждом движении воды вспыхивают, как звездочки, мелкие точки. Так проявляют себя жгутиконосцы, которых называют ночесветками. Другие жгутиковые могут благодаря своей массе вызывать свечение моря. Тогда вода кажется равномерно зеленой. Жгутиконосцев в большом количестве находят в пресной воде, в морской воде и в почве.

Споровики, наконец, живущие исключительно как паразиты, как правило, устроены очень просто. Их жизненный цикл часто, наоборот, очень сложен и включает в себя смену хозяев и чередо­вание поколений, И среди других простейших есть много парази­тов,

В том, что мы только что изложили в виде краткого обобще­ния, скрыта интенсивная исследовательская работа, при которой особую роль сыграл микроскоп. Нелегко создать такое систематическое подразделение, которое дает не только обзор многочисленных видов, но и оставляет место для еще неоткрытых форм. И требует­ся по крайней мере не меньшая работа для того, чтобы предста­вить себе образ жизни этих животных.

Все это, конечно, было необходимо, чтобы мы смогли создать себе верное представление о характере и значении этой группы. Если, однако, отдавать себе слишком малый отчет в том, что дела­ют с микроскопом, тогда выработанные представления окажутся не­пригодными для построения уравновешенной картины мира. То, что видно в микроскоп, всегда связано с крошечным предметом среды, но эта картина широко распространяется на бесчисленные предметы вблизи. Таким образом, эта картина расширяет картину мира или, лучше сказать, она вырывает предметы из их связи с окружением. К этому следует добавить, что увеличенная форма - не то же самое, что исходная форма. Специфические размеры существа являются сами по себе качеством.

Поэтому следовало бы сначала попробовать снова в воображении уменьшить тот роскошный образ, например, радиолярии, который можно найти в "Красоте форм в природе" Геккеля, и добавить к этому нечто от специфического блеска жизни, утрачиваемого в ри­сунках. Иногда действительно можно получить сильное впечатление, но следует заметить, что вряд ли можно себе представить такое существо в том виде, в котором оно бывает в действительности. Эти увеличенные изображения представляют собой выражение нашего стремления представлять себе предметы обособленными и резко от­граниченными друг от друга.

Если мы рассмотрим эти существа в том же стиле, что и крупных животных, то есть будем исходить из того, что мы восприни­маем в действительных связях природы, тогда мы придем к приме­чательному заключению: основным феноменом этой группы является их невиди­мость. Это можно сказать еще четче в виде парадокса: самым характерным явлением у животных этой группы является то, что они как индивидуумы не выступают или почти не выступают как явления. Этому противостоит то, что они часто встречаются в огромных массах и обусловливают глубокие процессы. В то время как у более крупных животных основное значение придается четко ограниченным формам, разделенным большими расстояниями, простейшие заполняют те области, в которых они обитают, более или менее непрерывной жизнью. Ярким примером этого может быть свечение моря.

Раньше мы на многих примерах видели, что в живом существе живет не только стремление выразить себя в определенных формах и способах поведения, но и стремление к очень резкому простран­ственному явлению. Проявления этой тенденции в этой группе поч­ти полностью отсутствуют. Простейшие не обладают способностью строить сложный организм. У них также вряд ли можно найти что-либо из индивидуального развития. У многих из них имеется очень простая связь между ростом и размно­жением. Как только они достигают определенного, всегда еще очень маленького размера, они делятся на два новых имеющих одинаковое строения экземпляра или распадаются на множество мелких клеток. При размножении часто происходят и слияния клеток и ядер. При этом можно говорить о примитивной форме оплодотворения.

Маленький организм, естественно, имеет и меленькую поверх­ность, но по отношению к содержимому поверхность меленького тела оказывается большой. У шара объем пропорционален кубической степени радиуса, а поверхность - квадрату радиуса. Простейшие имеют относительно самую большую поверхность из всех животных. Таким образом, это - животные, придающие огромное значение соприкосновению с окружением. Радиолярии и фораминиферы с их бесчисленными лучистыми протоплазматическими нитями, не окру­женными кожей, дополнительно подчеркивают это соприкосновение. Они имеют чрезвычайно сильно увеличенную поверхность.

Свободнопарящие формы среди простейших лишены какого-либо самостоятельного движения. Они полностью зависят от движения воды вокруг них. Но и те формы, которые под микроскопом прояв­ляют быструю подвижность, по большому счету передвигаются боль­ше с помощью воды, чем самостоятельно. И собственное движение следует также представлять себе в правильном соотношении.

Малой величине отдельных простейших противостоит огромный объем процессов, которые они могут вызывать в своей совокупнос­ти. Резче всего это выражено у форм с домиками и скелетами. На морском дне иногда можно найти толстые слои радиоляриевых скелетов. Еще более активно действуют фораминиферы. Большая часть известковых гор состоит из их раковинок. Глобигерины, на­пример, всегда парят приблизительно на одной глубине. В процессе роста они берут известь из окружающей воды и уплотняют ее, обра­зуя свои удивительно устроенные домики. Однако они покидают эти домики при наступлении деления и отдают их во власть тяжести. Следствием этого является своего рода мелкий, мерцающий известко­вый снег в море. В то время как эти животные делятся повторными делениями и распространяются, они уплотняют больше вещества из распыленного и растворенного состояния, чем какая-либо другая груп­па животных.

Однако, сами они ничего не приносят в структуру выделяемых масс известняка. Их форма и положение определяются исключитель­но тяжестью. В результате длительного отложения друг на друга образуются горизонтальные слои.

В круговой схеме двенадцати групп простейшие стоят не в начале ряда, а как и другие группы, обрамлены двумя группами. Особенно интересен тот факт, что они стоят рядом с млекопита­ющими. Если мы на основании этого сравним простейших с млеко­питающими, все упомянутые свойства получат особый акцент.

Млекопитающие превосходят всех остальных животных по сте­пени дифференциации формы и по размерам, которые они могут до­стигать. К простейшим относятся мельчайшие животные, которые к тому же менее всего дифференцированы.

У млекопитающих более, чем у какой-либо другой группы, на первый план выступает виртуозное владение игрой сил в окру­жающей среде. Простейшие предоставлены игре сил в своем окру­жении больше, чем какая-либо другая группа животных.

У простейших мы находим самую большую удельную поверхность Китов можно охарактеризовать как животных с самой малой удель­ной поверхностью. Это связано не только с их размерами, но и с их закругленной формой.

Все высшие животные многоклеточны, и их тело состоит из мельчайших единиц жизни. Многоклеточность начинается с того момента, когда зигота делится сначала на две, а затем на много клеток. Первое деление, собственно, является началом структури­рования, дифференциации в пределах целого - сохраняющейся це­лостности. Чем выше стоит животное в ряду животных, тем сильнее выражена дифференциация и тем слабее разделение на множество, В тот момент, когда в развитии высших животных происходит пере­ход от одноклеточности к многоклеточности, у простейших проис­ходит настоящее деление - разделение на два или большее количество новых зверюшек. При этой происходит противоположность дифференциации и структурированию.

У простейших проявляется минимальная структура и самое сильное увеличение численности. У млекопитающих самая сильная дифференциация связана с самым слабым увеличением количества /при размножении/.

В заключение следует указать еще на то, что простейшие с их удивительным многообразием как группа представляют собой картину зреющего существа. Как у развивающегося существа конечности и те органы, которые будут позже сформированы, уже можно увидеть в зачатках, так и у простейших имеются многочисленные формы и поведение, которые полностью сформируются у других групп.

 

2. Полые животные

 

К этой группе мы должны отнести кишечнополостных, губок и гребневиков. Мы ограничимся разговором преимущественно о кишеч­нополостных животных.

У кишечнополостных выделяют три класса:

I. Гидроидные. Сюда относятся пресноводные полипы и целый ряд колониеобразующих полипов. У многих видов имеется чередова­ние поколений между полипоидной и медузоидной формами. Относя­щиеся к этому классу медузы невелики. К этой группе относятся и сифонофоры.

2. Сцифоидные. Сюда относятся известные крупные медузы.
У части видов только медузоидная форма, у других чередование
поколений между крупной и медузоидной и мелкой полипоидной фор­мами.

3. Коралловые полипы, к которым относятся кораллы и акти­нии.

Чтобы получить характерную картину этой группы и опреде­лить ее положение в природе, бросим взгляд непосредственно на основные формы. Самой простой формой, от которой в известной мере могут быть выведены другие формы, является форма полипа.

Если, например, рассмотреть поближе пресноводного полипа можно увидеть вытянутую в длину, гибкую и сократимую трубку, которая на одном конце прикреплена, а на другом конце несет ве­нец нитевидных щупалец.

У многих морских обитателей среди полипов из яйца сначала вырастает похожее животное, которое, однако, скоро начинает ветвиться и вырастает в колонию. В конце концов, можно видеть большое число полипов, связанных на одном конце друг с другом, и несущих на другом конце венцы щупалец. Они используют общую пищеварительную полость. Как и всегда в природе, имеется много очень разных вариаций на эту простую тему, и при этом встречают­ся волшебные по красоте формы.

Наряду с формой полипа у кишечнополостных встречается форма медузы. Медузу в ее развитии можно вывести из полипа. В оконча­тельной форме, положении тела и образе жизни между полипами и медузами имеется большая разница. Медуза живет, наполовину пла­вая, наполовину паря. Ее можно сравнить с сильно набухшим зонтиком, состоящим из желатинозного вещества. На краю находится ве­нец равномерно распределенных щупалец или ловчих нитей. На ниж­ней стороне в середине зонтика находится трубка с ротовым отверс­тием на конце. Вокруг рта чаще всего бывают широкие ротовые лопасти.

Медуза может плавать, благодаря движениям зонтика, напоми­нающим сокращение сердца. Края зонтика при этом постоянно сокра­щаются и распрямляются, так что он может пружинить. Щупальца следуют за этим движением, пассивно раскачиваясь.

Нужно думать, что все это у разных видов очень сильно варьи­рует и устроено так, что часто возникает великолепная игра кра­сок и огней.

Теперь посмотрим на крайне примечательную смену поколений между медузами и полипами, встречающуюся у многих видов. Встре­чаются, например, колонии полипов, которые выглядят как тонко разветвленные растения. Наряду с похожими на цветы венцами щу­палец полипов встречаются более крупные, закрытые почки, которые в конце концов открываются, отрываются от стебелька и уплывают в виде маленьких медуз. Эти медузы образуют яйцеклетки или спер­матозоиды, которые попадают в морскую воду. После оплодотворе­ния яйцо развивается в плавающую личинку, которая снова может дать начало колонии, если только найдет подходящее место для прикрепления.

У группы, в которой чередование поколений происходит таким образом, все это разыгрывается в скромных масштабах. У круп­ных медуз, которых знает каждый, чередование поколений протекает несколько иначе. Здесь также из личинки образуется полип, и он дает начало медузам. Однако здесь не происходит его ветвле­ния, а все животное разделяется поперечным делением на боль­шое число дисков, которые лежат друг на друге как стопка таре­лок. Эти диски отрываются и уплывают в виде маленьких медуз. Эти полипы очень малы и их даже трудно бывает найти. Маленькие медузы сильно вырастают - до тех пор, пока не достигнут извест­ных крупных размеров. Есть виды медуз, у которых полипоидное поколение полностью отсутствует, и виды полипов, у которых от­сутствует медузоидное поколение.

Актинии устроены как хорошо оснащенные и сложные полипы. Кораллы в своей основе - колонии полипов, у которых на первый план выходит выделение твердых опорных веществ. Они бывают всех размеров от довольно мелких до очень крупных. У обеих групп медузоидное поколение отсутствует.

Группа сифонофор бросается в глаза благодаря своему строению и образу жизни. Она образует, как и полипы, коло­нии, но при этом, однако, проявляется очень детальное разделе­ние функций, так что возникает гораздо более дифференцированное целое. Эта группа живет, паря и плавая, и в этом напоминает образ жизни медуз. Сифонофоры снабжены плавательными колокола­ми, ловчими нитями, питающими полипами, органами размножения и т.д. Если исследовать все это внимательнее, оказывается, что каждый орган представляет собой специализированное животное. В зависимости от своего зачатка это может быть медуза или по­лип.

Если сейчас отвлечься от всех усложнений и попытаться передать только простое впечатление, которое производит такая колония, тогда можно будет сказать следующее: свободно перемещающаяся сифонофора кажется предназначена исключительно для того, чтобы раскрыть неслыханное великолепие и блеск формы, цвета и движения.

Вся группа полых животных кажется по своей форме и способу жизни характеризующейся прежде всего стремлением развернуться непосредственно в пространстве и в определенном смысле даже играть с пространством.

У полипоидной формы это стремление выражается непосредствен­но в форме. Полип прикреплен на одном конце; его тело направле­но от простого основания и устремлено в свободное пространство над или вокруг места прикрепления. Своим венцом щупалец полип, как лучами, пронизывает пространство. У актиний это отхождение лучей в пространство еще особенно подчеркивается тем, что они обладают способностью очень сильно сокращаться. При этом они сидят, прижавшись к грунту, как маленькие пакетики. Через неко­торое время животное снова вытягивается, и щупальца расходятся так далеко, как это только возможно. Не только формой, но и дви­жением такое животное демонстрирует лучистое распространение в пространстве. Одновременно с этим раскрываются его блеск и ок­раска.

То, что особенно ясно выражено у актиний, можно найти в большей или меньшей степени и у других полипов.

Создается впечатление, что такое животное является ответом свету, распространяющемуся в пространстве, причем так далеко, как только это возможно в области материи, чтобы стать сияющим Солнцем. Однако через некоторое время оно снова отвернется от пространства, потеряет свой блеск, снова сожмется и будет искать прочной связи с землей. После этого оно опять, образуя лучи, будет искать пространство.

При разветвлении полипа с образованием колонии проявляет­ся своего рода продолжение этого выхода в пространство. Если теперь такая колония образует медузу, то полипы остаются прикреп­ленными к одному месту, медузы же выходят в пространство. Кроме того, полипы, как правило, бывают прикреплены к камням или дру­гим прочным предметам на дне. Таким образом, они остаются бо­лее или менее связанными с областью, в которой господствуют темнота и тяжесть; медузы же могут подниматься к поверхности, где в воду проникает свет. Когда затем в воду выбрасываются яйца и начинают плавать личинки, это оказывается следующим ша­гом в распространении в пространстве. Когда личинки оседают, прикрепляясь, это означает снова уход из пространства, сходный с сокращением полипа.

У медуз на первый план выходит распространение в простран­стве. Они больше не могут, как полипы, сильно сокращаться, хо­тя их движение и основывается на попеременном расширении и со­кращении.

У медуз даже можно встретить удивительное преувеличение стремления к распространению. Некоторые из них имеют зонтики диаметром в два метра, в то время как щупальца могут достигать в длину двадцать-тридцать метров.

Кораллы связываются с землей гораздо сильнее, чем осталь­ные полипы, выделяя большие количества извести, но одновремен­но с этим они распространяются в пространстве гораздо больше, чем вообще какое-либо другое животное. Коралловые рифы – самые грандиозные "постройки", создаваемые животными. Их высота иног­да достигает сотен метров. Барьерный риф восточного побережья Австралии тянется на 2400 км в длину. После простейших корал­лы - самые активные строители земной коры. Однако они не прос­то передают свою известь во власть тяжести, а придают ей тонкую структуру и создают из нее свои постройки, доходящие от морско­го дна до поверхности.

Как истинные антагонисты кораллов выступают сифонофоры. Их колонии могут держаться отвесно или даже пассивно плавать благодаря наличию наполненного воздухом пузыря. Так, как корал­лы выделяют похожее на землю вещество, сифонофоры выделяют воз­дух. Под этим пузырем находятся колокола, которые в результа­те пульсирующих сокращений могут перемещать всю колонию. Как кораллы ищут связи с землей и неизбежно оказываются прикреплен­ными к одному месту, так и эти существа ищут соприкосновения с атмосферой, отдаваясь без оглядки движению воды, волнам и течениям. Насколько жесток скелет кораллов, настолько мягки эти животные. В то время как кораллы растут в высоту, сифонофоры растут сверху вниз и иногда опускают свои ловчие нити на глубину до тридцати метров.

В образе жизни этих животных можно увидеть сильно гипер­трофированный образ жизни медуз, но есть и примеры еще боль­шей гипертрофии. Есть формы, как, например, парусник, чей пу­зырь сильно выдается над поверхностью воды и который, как па­рус, гонится ветром. То, что характерно для медуз /выплывание в открытое пространство/, здесь превращается в плавание по бес­конечным просторам.

Кишечнополостные не только великие искатели пространства, они внедряются в любую область восприятия - иногда благодаря своим размерам, часто благодаря своей окраске и великолепию или благодаря жгучей боли, которую они могут вызывать при при­косновении к ним. Кораллы так твердо и непоколебимо вдаются в пространство, что о них разбились многие корабли.

Если мы сравним группу кишечнополостных с простейшими, начинают очень отчетливо высказываться отдельные признаки их планов строения. Мы узнали простейших как существ, уделяющих необычно большое внимание внешней стороне и соприкосновению с окружением, в то время как они практически не имеют внутренней стороны.

Кишечнополостные отличаются от этих животных в первую оче­редь своей многоклеточностью. В своем развитии из яйца они про­ходят стадию, состоящую из шаровидного пузырька со стенкой, об­разованной одним слоем клеток. Эта стенка затем на одном месте впячивается, так что возникает нечто в виде чаши с двойной стенкой, гаструла. Она затем растет и дифференцируется в полипоидную форму. Однако, форма чаши в принципе сохраняется.

Таким образом, эти животные построены по простой схеме: внутри - снаружи. У актиний и медуз возникают всякого рода ус­ложнения, однако эта схема остается всегда узнаваемой. Если теперь рассмотреть этих животных в полном расцвете, создастся впечатление, что в первую очередь подчеркивается соприкоснове­ние с окружением. Часто встречается огромное количество придат­ков, с помощью которых животное внедряется далеко в окружающую среду. Однако картина полностью меняется, как только оказывает­ся схваченной добыча. Тогда щупальца сокращаются, и могут быть проглочены даже довольно крупные куски. Таким образом, эти животные не только проникают далеко в окружение, но могут захватывать внутрь и целые куски этого окружения.

В целом можно сказать, что каждая группа животных характеризуется собственным стилем подвижности. У этой группы движе­ние основывается в первую очередь на сокращении и распрямлении, укорочении и удлинении, и в связи с этим – на утолщении и утоньшении. Можно было бы назвать этих животных специалистами по со­кращению. Можно считать, что нет ни одной другой группы, у которой тело или части тела могли бы так сильно укорачиваться.

Это полностью согласуется с простым стилем внутри-снару­жи и со стремлением рассеяться в пространстве и затем снова уй­ти из него. Для сравнения с другими группами и, прежде всего со следующей группой, важно, что при этой удивительно сильной способности в области движения можно установить и такую же большую неспособность. Кишечнополостные могут изгибать свое тело и свои щупальца, но это происходит без приложения большой си­лы. Прежде всего, свободноплавающие животные производят впечат­ление слабых, неустойчивых, потому что они оказывают, особенно малое сопротивление в боковом направлении.

Во всем, что мы сказали о кишечнополостных, и во многом из того, чего мы не коснулись, определяющую роль играет число два. Структура группы определяется парой полип-медуза. План строения полипа основывается на противопоставлении наружного и внутреннего: стенка тела состоит из двух клеточных слоев; количество органов и число придатков всегда кратно двум, при­чем число десять избегается. Примечательно, что именно эти мягкие животные проявляют особо строгую математическую структу­ру. Природа демонстрирует нам в этой группе примеры геометрического строительного искусства, превосходящие самую смелую фан­тазию.

Что касается положения этих животных в окружающей среде, то значение противопоставления света и тяжести для животного мира не проявляется так просто и отчетливо ни в одной другой группе.

Каждая группа, о которой у нас идет речь, имеет собственное и нигде более не встречающееся вещественное выражение. Наполненная светом красочность и утонченная, закругленная игра форм этих животных может быть сравнима с тончайшими стеклянными шарами.

Особенно трудно создать правильное представление о меду­зах и сифонофорах, потому что они почти никогда не встречают­ся в аквариуме и потому что в природе их в большинстве случаев не видят под правильным углом зрения. До сих пор я практически не видел их в фильмах.

Хотя гребневики во многих отношениях сильно отличаются от медуз, у них есть много сходного в жизненном стиле: число два, мягкая консистенция, среда, связанное с сокращением движение.

В целом получается следующая схема:

 

СВЕТ

Сифонофоры - воздухоносный пузырь

Медузы

Полипы

Кораллы - камнеподобные опорные слои

ТЯЖЕСТЬ

 

3. Иглокожие

 

К этой группа /с подгруппами: морские звезды, морские ежи, офиуры, голотурии, морские лилии/ в строении тела доминирует число пять. Все снова и снова встречаем мы даже чистые формы пятиугольника - как у некоторых морских звезд или у известко­вых образований в стебельках морских лилий. Бросается в глаза, что эта группа ориентирована на число, которое как раз избе­гают кишечнополостные.

Число два, являющееся определяющим у полых животных, соот­ветствует их гораздо более рыхлому строению. Число пять соот­ветствует гораздо более прочному строению иглокожих.

Животные, относящиеся к иглокожим, в целом состоят из более плотного вещества, чем полые животные. Они, как правило, довольно твердые, а иногда даже жесткие и хрупкие. Никогда во взрослом состоянии они не бывают прозрачными. У большинства форм большую роль играет известь. Ее обнаруживают прежде всего в коже или под кожей в виде подвижно соединенных друг с дру­гом пластиночек - как у морских звезд и офиур - или в форме сплошного панциря, как у морских ежей. У морских лилий стебе­лек в большей части состоит из ряда известковых телец. Однако, здесь речь не идет об отложении неподвижных известковых масс, как мы видели это у кораллов. Известь полностью вписывается в форму тела и даже вовлекается часто в движение. Большинство животных этой группы построены почти по законам лучевой симметрии. Среди морских ежей встречаются формы, идущие в направлении двухсторонней симметрии. Еще более далеко зашедшая двусторонняя симметрия встречается у голотурий. От радиально симметрич­ных форм можно было бы ожидать резко выраженного устремления в пространство. Однако среди них практически не встречаются плавающие формы, а только такие, которые ползают или цепляются за камни, а иногда и прикрепленные формы.

Их цвета часто очень красивы, но все же несколько приглу­шены. Имеется примечательное предпочтение красно-коричневых и желтых цветов.

Движение осуществляется в большинстве случаев довольно медленно. Примечательно, что связанные с сокращением движения, характерные для предыдущей группы, здесь встречаются редко. Если посмотреть на морскую звезду, можно подумать, что она полностью неподвижна, хотя она все же ползет вперед. При этом звезде не требуется ни в малейшей степени менять свою форму. При таком движении она может очень хорошо выдерживать определенное направление, несмотря на то, что в ее строении нет никакого предпочтения какому-либо одному направлению. Особенно удивительно, что она движется поперек оси симметрии. Она как бы движется вперед боком. Когда морская звезда ползет по стеклу аквариума, можно видеть, что она использует многочисленные тонкие, гибкие и даже растяжимые и сократимые ножки с присосками. Они распола­гаются в пяти бороздках, проходящих ото рта посередине лучей до их концов. Животное может с их помощью прикрепляться. Концы но­жек действуют как присоски. С их помощью можно передвигаться и вперед, причем они в определенном порядке открепляются, передви­гаются в направлении движения и снова прикрепляются.

Таким образом, у этих животных все же имеются части, функционирующие в результате вытягивания и сокращения, однако они как бы оттеснены на задний план и практически не бросаются в глаза.

Когда голодная морская звезда встречает на своем пути дву­створчатого моллюска, она располагается так, что центр ее диска со ртом подходит к краю раковины, где две створки расходятся, и два луча закрепляются на одной створке, а три - на другой. Затем она прочно прикрепляет к раковине ножки и присосками и начинает терпеливо тянуть в разные стороны, пока моллюск не ус­танет и не поддастся. Тогда звезда выпячивает часть своего желуд­ка наружу и обволакивает им мясо моллюска. Так моллюск пожирает­ся частично внутри собственной раковины. Позже желудок с полупе­реваренной массой снова впячивается внутрь.

Важно отметить, что морская звезда при своем "методе борь­бы" применяет довольно большие механические силы и что они, опять-таки, действуют в поперечном направлении по отношению к оси сим­метрии. Создается впечатление, что природа хотела у морских звезд игриво поэкспериментировать с механическими силами.

На верхней стороне животного имеется большое число мелких щипчиков на стебельках - педицеллярий. Еще в большей степени пользуются такими педицелляриями морские ежи. Эти животные проч­нее, толще и еще больше нацелены на применение больших механи­ческих сил, чем морские звезды. Тело у них закруглено и не ме­няет свою форму. Во все стороны торчат жесткие иглы, которые с помощью суставов подвижно сочленяются с телом. Между ними находят­ся многочисленные мелкие щипчики на гибких стебельках, у которых даже можно выделить четыре специализированные формы. Каждые щипчики имеют три зубца, которые при хватании смыкаются друг с другом. Все это прерывается пятью рядами ножек с присосками, отходящими ото рта на нижней стороне и идущими вверх. Живот­ное монет, использовать эти ножки так же, как и морская звезда.

На первый взгляд морской ёж представляет нам картину все­сторонней защиты. Однако, если мы будем подольше наблюдать за ним, мы увидим, что животное в не меньшей степени развивает спо­собность к всестороннему хватанию. Щипчики и ножки с присоска­ми даже способны передавать свою добычу "из рук в руки" и, проведя ее вдоль всего тела, подносить ко рту. Рот снабжен пя­тью крепкими зубами, которые могут сдвигаться. Животное может с их помощью соскабливать мелкие организмы с камней, а в неко­торых случаях может использовать их для сверления. Есть виды, у которых каждый экземпляр живет на дне хода, который он сам просверлил в камнях.

Если мы сравним движение морского ежа с движением кишечнополостных, в глаза бросится резкое различие. У морского ежа опять-таки каждое движение протекает перпендикулярно к движе­ниям, которые может выполнять кишечнополостное.

Строение морского ежа является результатом крайнего замыкания и ориентации на рот. Тело в большинстве случаев радиально симметрично, хотя и с небольшими отклонениями, но у морско­го ежа нет лучистого строения. Движение маленьких щипчиков свя­зано со смыканием зубов и переносом рыхлых тел. Все пригодное перемещается по телу животного к точке, где находится рот.

Если мы сравним морскую звезду с полипом, мы найдем неболь­шое сходство в лучевом строении. Однако у морских звезд это строение указывает скорее на всесторонний уход из пространства, чем на лучистое стремление в пространство. Далее, это животное своим ртом и всей своей игрой сил устремлено к темному грунту, от которого стремится уйти полип.

Если мы посмотрим на морского ежа после медузы, мы найдем у обоих закругленную форму с выпуклой верхней поверхностью, однако пульсирующему зонтику с движущимися вместе с ним придат­ками противостоит жесткая форма, легкой поимке пищи - жесткое захватывание.

Офиуры с их мелкими, круглыми дисками и змеевидными длинны­ми руками наделены механическими приспособлениями несколько скуднее, чем предыдущие группы. Зато они гораздо подвижнее и гораздо в большей степени способны к изменению формы. Движение основывается на изгибании рук. Это изгибание происходит в пер­вую очередь в плоскости диска, что у морских звезд удается в меньшей степени. Во всяком случае, и здесь мы находим попереч­ные движения и продвижение вперед в результате бокового смеще­ния. Офиуры питаются пойманными животными.

Крайне своеобразную картину среди иглокожих демонстрируют нам голотурии. Они могут иметь форму небольших огурцов, некоторые же из них похожи на червей. У них мало известковых пласти­нок в коже, однако часть из них, как черви, имеет мышечный слой, лежащий под кожей. В этом случае они могут медленно дви­гаться, ползая, как черви. Само собой разумеется, что при таком положении и таком стиле движения они проявляют склонность к дву­сторонней симметрии, однако, в принципе они построены радиально симметрично. И у них есть пять бороздок с ножками с присосками, которые проходят вдоль тела ото рта на передней стороне до анального отверстия на задней стороне. Кроме того, у них пятичленный венец щупалец вокруг рта. Таким образом, они ползают, собственно, в направлении оси симметрии, а не перпендикулярно к ней, как остальные иглокожие. Голотурии, как и дождевые черви, живут за счет органических продуктов распада.

Также, как голотурии в своем строении, положении тела и образе жизни указывают на одну из ближайших групп - червей, так морские лилии напоминают одну из предыдущих групп – полипов. Когда-то они играли в животном царстве особенно большую роль. В настоящее время они большей частью ушли в море, где они занимают скромное положение. Они предстают перед нами в виде своеобразной чашечки с чрезвычайно сильно разветвленными руками; все это находится на очень тонком стебельке. Стебелек и руки сильно расчленены. Они большей частью состоят из мелких извест­ковых дисков, подвижно соединенных друг с другом.

Эти животные живут за счет дождя органических продуктов распада, который постоянно опускается вниз в море. Пища с по­мощью ресничек подгоняется вдоль рук ко рту.

Личинки иглокожих - нежные, прозрачные, мягкие зверюшки, живущие под самой поверхностью воды. Они удивительным образом двусторонне симметричны. В ходе развития в теле этих животных проявляется будущая радиально-симметричная форма. В теле откла­дывается известь, благодаря чему животное опускается на дно. Это опускание одновременно означает переход от очень открытой, предоставленной свету и водному пространству формы к форме очень закрытой, плотной, уходящей от пространства.

В структуре всей группы можно найти сопоставимый с этим переход от приверженности в пространству до приверженности к земле. Продемонстрируем этот переход еще раз с помощью кратких обобщений.

Самая древняя форма, морская лилия, направлена вверх и имеет особенно деконцентрированное, лучистое строение. Раз­ветвление может быть таким сильным, что животное превращает­ся в сплошной клубок. Однако именно у морских лилий встречается особенно сильное уплотнение субстанции. Они несут в своем теле особенно много извести. Они очень гибки и подвижны, благодаря сильному расчленению, но они могут, как и большинство других животных этой группы, сжиматься.

Представители одного из семейств морских лилий, коматулиды, развиваются сначала как морские лилии, затем отрываются от стебелька и могут даже плавать, взмахивая руками.

Офиуры еще изящнее и довольно подвижны, но все же уже гораздо более компактны и направлены ртом к грунту.

Морские звезды массивнее и гораздо толще, чем офиуры. Они умеют сильно хватать и полностью уходят из пространства, чтобы крепко ухватиться за твердые предметы.

Голотурии другим способом обращаются к земле. Они живут за счет распадающихся веществ, как и морские лилии. Некоторые формы пытаются также ловить эти вещества, другие ищут их на грунте.

Нелегко придумать существо, которое во всем своем строе­нии тела и во всех мелочах было бы больше ориентировано на земные силы, чем морской еж. Яснее всего это выражается в сле­дующем: в центре его тела находится механический аппарат, не­сущий крепкие зубы и управляющий ими. Из-за его характерной формы его называют аристотелевым фонарем.

Если сравнить, как морские лилии с их тонкими, развет­вленными руками процеживают воду и как морские ежи, наоборот, грызут своими твердыми зубами, то снова можно убедиться по та­кому удивительному размаху между двумя крайностями, что и в этой группе имеется драматическое напряжение в ее строении.

Если мы еще раз сравним анатомическое строение иглокожих со строением кишечнополостных, нам бросится в глаза, что внут­реннее строение у иглокожих гораздо более сложно. Внутреннос­ти у них не просто внутренняя сторона наружной стороны, они лежат относительно свободно в полости тела.

У морских звезд имеется округлый желудок в центре с пятью сильно разветвленными отростками, заполняющими лучи. Это зна­чит, что особенно сильно подчеркивается впячивание. Здесь про­исходит не одно единственное впячивание, как у кишечнополост­ных, а многократно повторенное впячивание. Другое, сильно разветвленное впячивание мы находим в водно-сосудистой системе - системе каналов, которая через пористую пластинку может заби­рать воду из окружающей среды и доводить ее до присасыватель­ных ножек.

Центральная часть нервной системы состоит из кольца вокруг рта с пятью ответвлениями в лучи. Это похоже на нервную систе­му медуз, но гораздо более концентрированную.

В то время как кишечнополостные могут заглатывать относи­тельно очень крупную добычу, среди иглокожих есть много форм, питающихся мельчайшими частицами, в то время как большинство других измельчают свою добычу прежде, чем заглотать ее. Эти животные тратят много времени и сил на прием пищи.

В заключение следует еще сказать, что иглокожие никогда не бывают такими маленькими, как мелкие полипы, но что они однако, гораздо меньше самых крупных кишечнополостных. И в скромных размерах проявляется стремление к концентрации.

 

4. Оболочники

 

Группа оболочников характеризуется тем, что у них появля­ется хорда, зачаток позвоночника, соответствующая хорде позво­ночных животных. В то время как таким образом намечается что-то, что будет осуществлено только на гораздо более высоком уровне в царстве животных, наряду с этим обнаруживается образ жизни, полностью соответствующий стилю низших животных. Среди этих животных можно выделить три группы: асцидий, сальп и аппендикулярий.

Асцидии - прикрепленные животные. Они могут, например, выглядеть как стоящий мешок с одним отверстием на конце и од­ним - сбоку. Это прямостояние во многих случаях может рассмат­риваться так, что животные устремляются от грунта в простран­ство. Через самое высоко расположенное отверстие вода засасы­вается, через боковое отверстие – выбрасывается. Животное пи­тается очень мелкими животными и растениями, которые улавлива­ются из воды и задерживаются с помощью клейкой массы.

К асцидиям относится целый ряд видов, характеризующихся очень большой прозрачностью. У других оболочка интенсивно окрашена и непрозрачна. Во всяком случае, снаружи можно уви­деть очень мало или вообще ничего из собственно тела.

Обе другие группы живут в открытой воде в виде прозрачных, как стекло, мелких телец.

Сальпы имеют форму узких бочек. Они постоянно засасывают воду спереди и выбрасывают ее сзади. В качестве пищи опять-таки служат мелкие частицы, взвешенные в воде. Рыбаки часто находят этих животных в таких количествах, что сети становятся непри­годными к дальнейшему употреблению.

Очень редкостный образ жизни ведут мелкие аппендикулярии, которые могут встречаться в планктоне в не меньших количест­вах. Они имеют похожую на человека форму и могут передвигаться плаванием. У других оболочников эта форма также встречается, но только на ранних стадиях развития. Когда эти животные сво­бодно плавают, они быстро окружаются нежной оболочкой. Она может быть более или менее похожей на котел, быть открытой сзади и закрытой спереди, за исключением своеобразной воронки. В этой воронке находятся два сита. Первое уже очень мелкое и задержи­вает крупные планктонные организмы. На небольшом расстоянии от нижнего сита выше его находится отверстие на той стороне воронки, где располагается рот. Масса, уловленная этим ситом, таким образом, служит пищей. Благодаря движениям хвоста внутри оболочки, вода прогоняется через это приспособление.

Все оболочники питаются очень мелкими организмами, которые отфильтровываются из очень больших количеств воды. Аппендикуля­рии даже используют необычные технические вспомогательные средства, чтобы иметь возможность специализироваться на самой мелкой пище. Собственно говоря, наличие самых мелких планктон­ных организмов было открыто даже благодаря этим животным. Само собой разумеется, что их сита очень быстро засоряются. Эти жи­вотные могут существовать только благодаря тому, что они покидают свою оболочку и в течение нескольких часов могут создать новую. В любом случае такое обновление происходит несколько раз в день.

У этих оболочников мы не находим ни малейшего стремления направиться к чему-либо определенному. Они отдаются свободно­му пространству - большая часть, свободно плавая в нем, а вся группа, пропуская через себя заполняющую пространство воду. Из этого пространства собираются мелкие частицы и уплотняются в такую массу, что перерабатывать их как пищу оказывается стоящим делом.

Не первый взгляд развитие и жизненный стиль оболочников ка­жутся очень загадочными. Однако если явления правильно связать, вполне можно обнаружить определенный стиль, сохраняющийся при всех обстоятельствах.

Первое, что бросается в глаза у этих животных в сравнении с предыдущей группой, - полная неспособность что-либо схватить. Конечно, и эти существа должны питаться животным образом, то есть принимать пищу в виде больших или мелких тел. Однако, ор­ганизмы, перерабатываемые ими, так мелки, что тот факт, что они представляют собой самостоятельные тела, практически не играет роли. Особенно характерно в этом отношении устройство обоих сит у аппендикулярий. С помощью первого сита отбрасывает­ся все, что имеет хотя бы малейшую склонность вырасти до опре­деленного объема.

И образование, и функцию оболочки можно рассмотреть в тес­нейшей связи с выше сказанным. Все эти животные уходят из того мира, где предметы могут наталкиваться на предметы, в защитную оболочку.

И даже положение и форма асцидий указывают на нечто похо­жее. Двустворчатые моллюски, о которых скоро пойдет речь, живут, как и оболочники, за счет мелких организмов и замыкаются с помощью своих раковин, уходя от окружения. Однако, они ищут тесно­го контакта с землей, например, зарываясь большей частью в грунт. Они также ищут больших сопротивлений, которые это влечет за со­бой. Асцидии прикрепляются на грунте или на твердых предметах, но тут же отворачиваются от них.

Все формы, относящиеся к оболочникам, уклоняются от разных видов земного элемента, в то время как они очень сильно откры­ваются навстречу водному элементу.

Как у кишечнополостных, так и у иглокожих, мы встречали нападающие и обороняющиеся формы. У большинства оболочников нельзя найти и следа этого. Если на аппендикулярий нападают, они вырываются из своей оболочки и пытаются спастись бегством. Асци­дии могут закрывать свои отверстия. На большее они неспособны. Вся группа оболочников живет в сфере, в которой отсутствуют борьба и возможность меряться силами. Создается впечатление, что групповая сущность страшится всего грубого и плотного нашей нынешней стадии развития Земли.

Возможно, здесь мы можем указать на то, что оболочники также принципиально иначе, чем предыдущие группы, ведут себя по отношению к их окружению - они никогда не выпускают наружу щупальца или другие органы, но постоянно впускают окружающую среду внутрь себя, создавая ток воды.

Само собой разумеется, что у этой группы известь вряд ли играет какую-нибудь роль. Большинство относящихся к ней живот­ных проявляют себя в очень тонком и нежном веществе.

Туника /оболочка/, если она бывает несколько плотнее и прочнее, состоит из целлюлозы. Это - вещество, которое, собственно говоря, принадлежит растениям. Только у некоторых асцидий в обо­лочке иногда встречаются частицы извести.

Удивительно, что P.Штайнер ставит группу оболочников на такой же уровень, как и крупные группы животных. На это, однако, станет понятнее, если рассмотреть многообразие проявлений. В этом случае оболочники окажутся важной группой. Большая часть планктона, в котором также встречаются бесчисленные другие формы, состоит из этих животных.

Но и более детальная характеристика строения этих живот­ных в связи с их образом жизни, которую мы пытались здесь соз­дать, указывает на такое их место.

Если мы сравним стиль жизни оболочников с образом жизни предыдущей группы иглокожих, мы увидим, что одностороннее раз­витие этих животных идет в противоположных направлениях. Оболочники так же устремлены от земли, как иглокожие - к земле. В следующей главе будет показано, что и это является сильным аргументом в пользу того положения, которое определяется для них в нашей "системе".

А о чем говорит появление зачатка позвоночника? У этих животных впервые намечается то, что позже в мире животных ста­нет внутренней опорой и местом большой концентрации силы, причем прочность земных элементов будет заключена в тело. У мле­копитающих это даже ведет к самостоятельному управлению земными силами. Однако, начатое у оболочников не завершается, а в боль­шинстве случаев даже снова исчезает. Вместо этого появляется туника - особая оболочка и опора наружной стороны, так что подчеркнуто проявляется то, что типично для низших животных. Кроме того, особенно сильно вовлекается именно водный элемент.

В то время как эти животные начинают с подготовки того, что мо­жет привести к связи с землей, которая одновременно с этим ста­нет господством над земными силами, заканчивают они тем, что от­ворачиваются от земли. Эти факты полностью соответствуют осталь­ному их жизненному стилю.

Все оболочники в своем развитии проходят двусторонне-симметричную стадию. И это тоже - шаг в направлении высших животных.

Мы говорили до этого о трех группах, у которых, как правило, проявляется радиально-симметричное строение или, по крайней мере, преобладает радиальная симметрия. У оболочников как бы проявляется известная нерешительность. Дыхательные отверстия могут еще быть построены по законам радиальной симметрии. Неко­торые образующие колонии асцидии вместе создают на грунте великолепные лучистые фигуры. Среди оболочников, далее, имеются такие
животные, как аппендикулярии, обладающие истинной двусторонней
симметрией. Однако, есть и такие, у которых симметрия снова исчезает, как у асцидий. Результатом этого является то, что они часто выглядят как бесформенные мешки. Таким образом, и в этом отношении эта группа делает шаг вперед, за ко­торым следует шаг назад.

 

5. Моллюски

 

Этот тип включает в себя три основные группы - двустворча­тых, брюхоногих и головоногих моллюсков.

Удивительное впечатление можно получить, обратив внимание на этих животных в том виде, в котором они встречаются в природе. Если мы захотим взять в руки двустворчатого моллюска, мы будем вынуждены его оторвать, выкопать или даже высверлить.

При этом у нас в руках оказывается предмет, очень похожий на имеющий правильную форму камень.

Такое животное использует необычно сильно развитую спо­собность закрываться самому и часто к тому же ищет защитное окружение. По своей форме и по тем местам, где оно встречает­ся, оно не проявляет ни малейшего стремления к свободному вод­ному пространству, скорее оно стремится слиться с земным элемен-том.

Посмотрим на крупного пресноводного моллюска, который пе­редним концом углублен в грунт и лишь слегка выделяется над грунтом задним концом. Если животное не беспокоить, створки раковины слегка расходятся, так что становится возможным неко­торый контакт с окружающей средой. На самом высоком участке между створками видны два отверстия. Нижнее из них несколько крупнее и окружено папиллами. Сюда заходит медленный ток воды. Другое отверстие гораздо меньше, и через него вода выходит быстрой струей. Вместе с водой попадают воздух для дыхания, служащие пищей мелкие организмы и иногда даже способные к оплодотворению сперматозоиды. Выбрасываются вода, углекислый газ, экскременты, моча, иногда сперматозоиды и молодь. С помощью папилл оценивается качество воды. Если внутрь попадает что-ни­будь не то, створки смыкаются и вода изгоняется.

То, что отверстия и, следовательно, восприятие среды связаны с задней стороной, указывает на то, что у этого животного основное значение придается обмену веществ. Вряд ли можно гово­рить о голове. Передняя сторона, где рот с окружающими его нерв­ными узлами спрятан глубоко между створками раковины, в большинстве случаев направлена вниз и вглубь Земли.

Часть тела разрослась, образуя вздутое, мягкое и подвиж­ное образование. В большинстве случаев эта часть оказывается скрытой между створками, но иногда можно видеть, как она вы­дается наружу. Тогда устанавливается совершенно иной контакт с окружающей средой. С помощью этого образования пресноводный моллюск даже может передвигаться, причем он как бы вспахивает грунт. Эту часть тела называют ногой. Даже удивительно, что такое вялое и замкнутое животное как пресноводный моллюск за одну ночь может перепахать все дно аквариума и вырыть все рас­тения.

Однако такой моллюск способен еще и на нечто другое. Он может за одну ночь сделать кристально чистой мутную воду в ак­вариуме. Это указывает на то, что это животное действительно пропускает через себя значительные количества воды. Насколько прочен моллюск и насколько он своими створками защищается от всего плотного и похожего на предметы, настолько он оказывает­ся открытым для своего водного окружения. Все части тела, лежа­щие внутри раковины - жабры, нога и выстилающие створки ножные складки - имеют нежную поверхность и водопроницаемы.

Имеется определенное сходство между двустворчатыми моллюсками и оболочниками, в первую очередь прикрепленными. У обеих групп мы встречаемся с замыканием внутри покровов и большом открытостью для воды. Однако в отношении связи с землей они представляют собой самые большие из мыслимых противоположнос­тей. Моллюски сами превратились в жесткие земные предметы и ищут разнообразное сопротивление, возникающее при движении в земле.

Многие моллюски даже противостоят чудовищной силе прибоев и чередованию приливов и отливов. Они прикрепляются к камням тонкими нитями. Оболочники, наоборот, избегают тесного контак­та с землей и механических сил.

Если захочешь взять в руки улитку, нужно будет приложить усилие, чтобы оторвать ее от основания, к которому она оказы­вается приклеенной. Если удастся это сделать, то и в этом слу­чае будешь иметь твердый, мертвый предмет с единственным мяг­ким местом, куда втянулся живой моллюск. Если оставить этот предмет в покое, наружу выступает мягкая живая масса. С направ­ленной вперед головой животное пытается закрепиться на каком-нибудь предмете или на грунте. Потом оно начинает скользить вперед и с помощью своего рода подошвы, которую оно прикрепля­ет. В то время как двустворчатые моллюски прикрепляются или, чаще, закапываются в грунт или внедряются в твердые предметы, улитки в большинстве случаев скользят по предметам. При этом происходит чудо. Животное совершенно равномерно продвигается вперед, причем практически нельзя заметить какого-нибудь измене­ния формы. И при этом подошва огибает каждую неровность. Перед возвышениями она отступает и наползает на них. А углубления она заполняет своими выпячиваниями. Все это создает картину боль­шого спокойствия. От улиток в последнюю очередь можно ожидать прыжков или резких движений. А на спине улитки носят дом, кото­рый часто поднимается на стебельке в высоту, подобно трофею. При сравнении с двустворчатыми моллюсками бросается в глаза, что улитки при движении в большинстве случаев, насколько это возможно, избегают сопротивления. Все происходит с минимальным участием силы.

Если побеспокоить животное, прикоснувшись к его коже ост­рым предметом или постучав по раковине, тогда оно сразу сжи­мается или даже полностью исчезает в своем известковом жили­ще.

Удивительно, что группа брюхоногих моллюсков распростра­нена гораздо шире, чем какая-либо другая сравнимая группа. Таким образом, этот тип может приспосабливаться к прямо проти­воположным условиям, не меняя слишком свою форму. Можно было бы назвать их строение особенно практичным, оно - первоклассная находка. Единственной большой природной зоной, в которой не встречаются брюхоногие моллюски, является свободная атмосфе­ра. Кроме того, конечно, они не могут жить среди льдов и сне­га. Большинство форм встречается в море. Там они живут во всех слоях - как на грунте, так и в свободном водном пространстве, где они все же сильно изменяются. Далее, многие виды встречаются в пресной воде. На суше они встречаются всюду, где имеет­ся влага, как бы мало ее ни было. Они живут даже в пустынях, где влага бывает лишь в виде росы, и доходят вплотную к гра­нице вечных снегов. Есть брюхоногие моллюски, уделяющие очень много заботы своим раковинам, очень сильно укрепляя стенки и окрашивая их в великолепные цвета или снабжая раковины слож­ными выростами. Это возможно только при жизни на дне моря или на кораллах. Однако есть и формы, полностью отказывающиеся от обладания домиком. К ним относятся крылоногие моллюски, ко­торые плавают, взмахивая крыловидными выростами.

Пища разных брюхоногих моллюсков чрезвычайно разнообраз­на. Среди них можно встретить строгих вегетарианцев, но и грубых хищников, в то время как целый ряд их питается разлагаю­щимися материалами. Многие брюхоногие моллюски захватывают пищу с помощью скоблящих движений похожего на язык органа. Другие собирают пищу, как бы отгрызая ее маленькими кусочками. Есть и такие, которые могут проглотить довольно крупную жертву.

Удивительная вещь происходит, если поймать кальмара или осьминога, подержав перед этим в руках двустворчатого или брюхоногого моллюска. В тот же миг со всех сторон к удерживающей руке со всех сторон прикрепляются змеевидные щупальца, крепко держа ее.

Если смотреть на такое животное в воде, впечатление быва­ет обманчивым. Кажется, что животное создано для того, чтобы производить так много, как это только возможно, следующих друг за другом движений и изменений формы тела. И в состоянии покоя его руки, змеевидно изгибаясь, ощупывают все вокруг себя на большом расстоянии. Кроме того, по коже пробегает нервная дрожь, и на ней постоянно происходит изменение цветов. Когда такое животное передвигается по грунту, опустив руки вниз и приподняв тело вверх, оно производит просто комичное впечат­ление. Определенный порядок устанавливается во всем лишь тог­да, когда животное мощной струей выбрасывает из мантийной по­лости воду и само получает быстрый толчок в противоположном направлении. Тогда все руки складываются вместе, и в одно мгновение животное приобретает замкнутую, узкую форму. Видно мешковидное тело с головой и крупными глазами спереди, которое несет руки. Но как только движение прекращается, руки закручиваются спирально, свисают во все стороны и начинают беспокойно шевелиться.

И опять в пределах одной группы мы имеем две формы, яв­ляющиеся такими резкими противоположностями, которые вряд ли могла бы вообразить человеческая фантазия: двустворчатые мол­люски, которые наполовину превратились в камни, и головоногие моллюски, выражающие малейшие чувства в движении и изменении окраски.

Совершенно по-другому ведет себя каракатица, относящаяся к десятиногим головоногим моллюскам. Ее восемь рук невелики по сравнению с телом. Но как своего рода компенсацией, живот­ное обладает двумя особенно длинными руками, которые оно пря­чет до тех пор, пока не выбрасывает вперед молниеносным движе­нием, чтобы схватить быстродвижущуюся добычу.

Каракатица перемещается в воде гораздо свободнее, чем ра­нее описанная форма. Она использует плавниковую оторочку, с по­мощью которой становятся возможными элегантные волнообразные плавательные движения. Насколько неупорядоченным выглядит ось­миног, настолько изысканна и правильно устроена каракатица. Она не только имеет великолепную форму и окраску, но к тому же при плавании постоянно принимает позы кокетливой танцовщи­цы.

Двустворчатые моллюски полностью изолируются от простран­ства и света, и в большинстве случаев они не имеют ничего по­хожего на глаза. Все головоногие моллюски, наоборот, имеют очень крупные глаза, которые они хорошо используют. Осьминог строит вокруг себя валы из грунта или заползает в пещерки, ка­ракатица иногда наполовину закапывается в песок, но ни один из них никогда не утрачивает контакта с пространством, и всег­да можно видеть светящиеся темные глаза. В каждое мгновение они готовы подпрыгнуть и наброситься на добычу или быстро ис­чезнуть в водном пространстве.

Глаза головоногих моллюсков стоят на том же уровне орга­низации, что и глаза теплокровных животных, и у самих крупных форм, достигающих в длину до двадцати метров, встречаются са­мые большие в животном мире глаза. Можно было бы говорить о настоящих дворцах света.

Неудивительно, что есть головоногие моллюски, живущие в планктоне в самых светлых зонах океана. Они очень изящны, в большинстве случаев прозрачны, и все тело переливается неж­ными отблесками красок.

Другие живут глубоко в темных зонах воды. Они украшены самыми великолепными светящимися органами из всех имеющихся в царстве животных. Эти органы в своем строении сильно напоминают глаза.

Головоногие моллюски, которые так сильно настроены на свет, также оказываются способными затемнять свое окружение. Они де­лают это, если их сильно испугать. Тогда они в качестве реак­ции на испуг выбрасывают темную жидкость. Интересно, что глубо­ководные головоногие также выбрасывают нечто, являющееся прямой противоположностью окружающей среды - они выбрасывают светящее­ся облачко.

Хотя головоногие моллюски настроены на пространство и реа­гируют на свет, они все же относятся к животным, которые сильнее всего устремлены на захватывание предметов. Это может приводить к тому, что они хватают не только других животных, но и друг друга. У головоногих моллюсков впервые в царстве животных появ­ляются случаи четко выращенной борьбы друг с другом.

Насколько могут быть различными правила типичных стилей жизни, можно установить сравнением с млекопитающими. Мы узна­ли грызунов как животных со специфической способностью хватать предметы; к тому же, они имеют склонность избегать свободного пространства. У самых больших искателей пространства среди мле­копитающих, у многих жвачных, отсутствует способность хватать предметы.

Среди моллюсков, как раз у избегающих открытых пространств двустворчатых моллюсков, отсутствует способность к схватыванию предметов, в то время как стремящиеся в пространство голово­ногие моллюски чрезвычайно интенсивно развивают ату способ­ность.

В плане строения моллюсков всегда проявляется тройствен­ность: внутренностный мешок, мантия и нога. Три этих элемента подвергаются глубоко идущим преобразованиям и изменениям отно­сительных размеров у трех групп, но в принципе они всегда имеют­ся.

Следует остерегаться того, чтобы проводить параллель между этой тройственностью и тремя системами органов человека и выс­ших животных. Например, у двустворчатых моллюсков нервная сис­тема и система органов чувств развиты слабо, в то время как тройственность плана строения именно у них выявляется очень чет­ко.

Сердце, основная часть внутренних органов и важнейшие же­лезы находятся во внутренностном мешке. Внутренностный мешок - максимально обращенная внутрь часть животного, и он находится в самых защищенных местах. У двустворчатых моллюсков внутренностный мешок располагается около соединения обеих ство­рок раковины. У улиток основная часть его располагается внут­ри раковины, но к нему же относится и часть, несущая ракови­ну. У головоногих моллюсков честь тела сзади головы представ­лена внутренностным мешком.

Нога - часть животного, с помощью которой оно активно воспринимает окружающую среду, а иногда даже и захватывает предметы из окружения. И движение осуществляется с помощью ноги. У двустворчатых моллюсков нога иногда выступает нару­жу, высовываясь наподобие языка. У брюхоногих она - часть, с помощью которой моллюски продвигаются вперед. И у головоно­гих моллюсков все, что обеспечивает движение, следует выво­дить из ноги. Она здесь дифференцируется на руки и воронку. Воронка находится в отверстии мантийной полости. Если вода из мантийной полости с силой выбрасывается через воронку, оно образует такую сильную струю, что благодаря реактивному толчку становится возможным быстрое движение.

Мантия моллюсков обычно выстилает полость. У двухстворчатых моллюсков мантия в виде мягкой кожной складки выстилает внутреннюю поверхность раковины. Таким образом, она покрывает почти все животное. У брюхоногих моллюсков мантия выстилает внутреннюю сторону раковины. Эти животные могут полностью втягиваться в мантию, но в большинстве случаев голова и ноги на­ходятся за ее пределами. У головоногих моллюсков часть мантии образует открытую кпереди сумку на нижней стороне тела. Внутри него находятся жабры, анальное отверстие, половое отверстие, вы­делительная пора и чернильная железа. Головоногие моллюски делают дыхательные движения, расширяя и сужая мантию, причем они одновременно могут выбрасывать наружу свои выделения и секрет чернильной железы. Быстрое движение также связано с особенно сильным дыхательным движением.

Мантия в типичном случае имеет две основные задачи - од­ну направленную внутрь, а другую - наружу. Внутри она выстила­ет пространство, заполненное водой или воздухом /легочные мол­люски/. Таким образом, изолируется часть окружающей среды. Наружу мантия часто откладывает известь, образующую ракови­ны.

Три группы моллюсков чрезвычайно различно используют из­весть. Они очень хорошо демонстрируют ту роль, которую известь играет у животных, и которая относится к основным проблемам животного мира³².

Когда известь у животного резко выходит на передний план, она служит, с одной стороны, как защита и опора, но, с другой стороны, она приносит с собой затвердевание и связь с тяжестью. Это резко выражено у двустворчатых моллюсков. Этому про­тивостоит стремление освободиться от этого отвердения в связи с известью. Тот, кто когда-нибудь видел выходящую наружу мяг­кую оформленную массу ноги двустворчатого моллюска, мог получить яркое впечатление об этом стремлении на самой элементар­ной ступени. Улитка уже гораздо подвижнее двустворчатого мол­люска. Ее нога дальше выдается наружу, и она носит свой дом над собой, с определенной степенью свободы. Слизни идут еще дальше. Они становятся полностью или почти полностью независи­мыми от извести.

Есть головоногие моллюски с великолепной спиральной известковой раковиной - виды наутилуса /кораблика/. У видов карака­тиц известь откладывается в виде хрупкой пластинки на спин­ной стороне туловища. Результатом этого является большая спо­собность к быстрому и ловкому движению. У видов осьминогов извести уже нет. Это хорошо согласуется с крайне резко выражен­ным стремлением к изменению формы.

У моллюсков гораздо резче, чем у оболочников, проявляет­ся двусторонняя симметрия. В связи с этим наблюдается резкая дифференциация переднего и заднего в строении и направленный в большинстве случаев вперед импульс к движению. В этом мол­люски отличаются от предшествующих групп и сближаются с после­дующими, потому что у этих последующих групп появляются почти исключительно двусторонне симметричные формы, устремленные впе­ред. И все же создается впечатление, что у моллюсков есть еще какая-то нерешительность. Медленно движущиеся формы - такие, как двустворчатые моллюски и улитки, - действительно передви­гаются исключительно вперед, в то время как именно подвижные головоногие моллюски, когда они хотят передвигаться быстро, направляются назад.

Если только приобретена двусторонняя симметрия, она всег­да сопровождается стремлением разделить крупные системы органов. Так, чем выше поднимаешься в царстве животных, тем более четкой становится разница между нервной системой и системой органов чувств, ритмической системой и системой обмена веществ. У моллюсков очень четко видны проявления этого стремления к разделению систем, но не менее четко проявляются и трудности, с которыми связано это разделение.

У двустворчатых моллюсков все еще остается перемешанным.

Так, например, есть пищевод и расположенный над ним один из важнейших нервных узлов, так что в этом месте можно было бы искать голову. Однако важнейшие органы чувств располагаются около дыхательного отверстия на другом конце. Далее, животное использует свое дыхательное отверстие для получения из воды пищи. Последняя часть кишечника проходит через сердце, а около­сердечная сумка служит почкой.

У улиток отчетливо выделяется голова со ртом, головным нервным узлом, глазами и органами осязания; но непосредствен­но рядом с головой еще находится и половое отверстие. Кроме то­го, ползательная поверхность доходит до головы.

У головоногих моллюсков появляются голова со ртом, хоро­шо развитый головной нервный узел и очень высоко развитые гла­за. Внутренние органы и органы размножения очень четко отделе­ны от них и располагаются сзади. Но и здесь все же имеются удивительные смешения систем. Самые важные органы движения и захвата располагаются на голове и направлены вперед. Сердце и жабры располагаются среди органов обмена веществ. Мантийная полость, как уже говорилось, имеет чрезвычайно смешанную функ­цию.

Хотя брюхоногие моллюски ведут себя совершенно как дву­сторонне-симметричные животные, ориентированные на направление вперед-назад, симметрия у большинства случаев нарушается полной асимметрией раковины и находящихся в ней органов. Для многих исследователей это стало загадкой. Мы не будем пытать­ся выяснить это явление, но исследуем его с физиогномической точки зрения.

Животное, построенное по законам лучевой симметрии, одинаково направлено во все стороны и поэтому характеризует­ся статическим отношением к пространству. Кроме того, при этом происходит полностью равномерное повторение определенных час­тей.

Двусторонняя симметрия в большинстве случаев связана с односторонне направленным движением, то есть с динамичным отношением к окружению. К этому же относится и нечто другое, еще не проявившееся у моллюсков, а именно повторение одинако­вых частей, но только в продольном направлении. Это проявляет­ся особенно отчетливо в группе червей. Почти все животные из этой группы чисто двусторонне симметричны; при этом особенно резко подчеркивается продольное направление. Высшие формы при этом равномерно сегментированы. У всех идущих за червями групп встречается эта сегментация, связанная с повторениями, в боль­шей или меньшей степени.

Если мы примем все это во внимание, создастся впечатление, что у моллюсков речь больше идет о преодолении радиальной симметрии и связанных с нею свойств, чем о двусторонней сим­метрии- Следует обратить внимание на то, что эти животные в первую очередь построены так, как будто они старательно избе­гают повторения одинаковых частей.

Кроме того, проявляется большое стремление укрыться и изолироваться от окружения. Резче всего это выражено у брюхо­ногих моллюсков со спирально закрученными раковинами. Однако, даже изгиб раковины двустворчатого моллюска в большинстве слу­чаев различен в разных направлениях и к тому же очень изменчив. Спиральная раковина имеет форму, резче всего выражающую уход от окружения. В этой форме мы сталкиваемся все же с повторами у раковины имеется ряд витков, но это основано на продолжительном сильном изменении направления и даже на постоянном изменении относительных размеров и степени изгиба. У видов наутилуса мы сталкиваемся с особенно великолепными спиральными раковинами, характеризующимися двусторонней симметрией. Раковины улиток как бы закручены вокруг оси и благодаря это­му косо вытянуты. При этом полностью исчезают любые остатки симметрии и любое повторение подобного.

Нельзя даже представить себе большей противоположности, чем противоположность между радиально симметричной формой и раковиной улитки. Первая целиком направлена наружу, вторая - целиком внутрь. Как бы ни была мала раковина улитки, у нее всегда имеется отверстие, производящее впечатление засасываю­щей глубины. Можно было бы указать и на то, что статичные элементы в строении радиально симметричных животных заменены в раковинах улиток крайне динамичной формой.

Действительно, просто чудо, что такие мягкие и нежные жи­вотные, не обладающие определенной формой тела, как брюхоно­гие моллюски и виды наутилусов могут строить такие имеющие бла­городные формы раковины. Однако, хотя строение этих раковин подчиняется строгим математическим законам, они различны у раз­ных видов, и при всей своей строгости они всегда производят очень волнующее впечатление. Их можно было бы назвать музыкаль­ными; создается впечатление, что плавный звук приобрел фор­му.

Примечательным явлением у низших групп животных можно считать отсутствие контактов с представителями одного и того же виде.

Обычно половые продукты выбрасываются в окружающую сре­ду, так что животным для оплодотворения контакты не требуются. О боях между представителями одного вида или объединении для совместной деятельности не может быть и речи. Образование колоний и вегетативное размножение, часто встречающиеся упервых групп, можно, собственно говоря, рассматривать как про­тивоположность таким контактам. При этом разделяются частич­но или полностью животные, которые до этого образовывали единое целое Это встречается вплоть до оболочников.

У двустворчатых и у части брюхоногих моллюсков половые продукты, как и у низших животных, выбрасываются в воду. У на­земных брюхоногих моллюсков, пресноводных улиток и большой части морских брюхоногих происходит копуляция, т.е. внутреннее оплодотворение. Копуляция у брюхоногих моллюсков, многие из которых гермафродиты, часто бывает связана с продолжительными брачными церемониями. Бывает, что копулятивные органы резко выступают наружу и становятся длиннее тела. Это кажется на первый взгляд удивительным, но для того, кто хорошо знает при­роду, это разумеется само собой. Ведь то, что появляется впер­вые, часто принимает преувеличенные формы. Во всяком случае, у брюхоногих моллюсков мы впервые сталкиваемся с контактами между представителями одного и того же вида.

У головоногих моллюсков контакты находятся уже на гораздо более высоком уровне. В то время как брачные церемонии у улиток начинаются только после соприкосновения и, вне всякого сомнения, основываются преимущественно на осязании, головоногие моллюски щеголяют своей окраской и своими позами и привлекают самок. В этом случае происходит спаривание, но не настоящее внутреннее оплодотворение. Самец вводит в мантийную полость самки сперматофор - пакет со сперматозоидами.

Если осьминога подсадить в аквариум с представителями то­го же вида, на него сразу же будет совершено нападение, в то время как привыкшие друг к другу животные ведут себя спокойно. В этом случае мы встречаемся с борьбой.

Все выше сказанное можно считать проявлением единственной большой темы, проявляющейся по-разному в поведении животных трех групп. В самом простом виде мы встречаем эту тему, когда двустворчатый моллюск высовывает наружу ногу, чтобы вступить в контакт и взаимодействие с внешней средой, и когда он снова втягивает ногу внутрь раковины. Эта тема является определяю­щей и для позы и дальнейшего поведения двустворчатых моллюс­ков. Многие прячутся в грунт, и лишь с помощью своих дыхатель­ных отверстий устанавливают слабый контакт с водным окружени­ем.

У брюхоногих моллюсков эта тема развилась значительно больше. И они еще ищут убежища в своих раковинах, но они пос­тоянно высовываются из них наружу гораздо дальше и при этом стремятся к существенно расширенному контакту с окружающими их предметами. При скольжении брюхоногие моллюски уделяют со­прикосновению гораздо больше внимания, чем любое другое животное. Можно было бы сказать, что у них торжествуют контакты. Такой выход из раковины может зайти настолько далеко, что возвращение становится ненужным. Это наблюдается у самых разно­образных форм слизней. Со скользящим ползанием, естественно, связано постоянное ощупывающее исследование окружения. Может быть, в связи с этим можно рассматривать и тот факт, что мно­гие брюхоногие моллюски живут не суше. И это тоже - выход из своего рода оболочки.

Среди головоногих моллюскор встречаются такие с опорной раковиной, которые в большинстве случаев живут на дне. Одна­ко большинство форм прячутся в ямках или в песке. На первый план у них выходит способность полностью отдаваться водному пространству, где они самым ярко выраженным, самым агрессив­ным и самым мощный образом проявляют стремление к контакту со своей добычей, с представителями того же вида и даже со своими врагами.

Одна главная тема еще раз повторяется в поведении трех групп.

У двустворчатых моллюсков группа еще в значительной сте­пени воздерживается от контактов с окружающей средой, в то время как она стремится в первую очередь к защите. У головоногих моллюсков все ориентировано в первую очередь на контак­ты с окружением, в то время как уход из пространства и стрем­ление спрятаться играют значительно меньшую роль.

Позже мы увидим, что у моллюсков прежде всего исследова­ние этой темы открывает возможность выявить связь с другими группами и со всем миром.

 

6. Черви

 

Было время, когда зоологи склонялись к тому, чтобы те различные группы низших животных, которые трудно поместить куда-либо в системе царства животных, относить к группе чер­вей. Это касалось даже группы оболочников. Позже оказалось, что различия так велики, что группу червей даже разделили на разные типы. Мы принимаем такую систему из одного из современ­ных учебников зоологии:

 

Тип Плоские черви

Класс Ресничные черви /турбеллярии/

Класс Сосальщики

Класс Ленточные черви

Тип Круглые черви

Класс Собственно круглые черви /нематоды/

Тип Кольчатые черви

Класс Многощетинковые черви

Класс Поясковые 

Отряд Малощетинковые /например, дождевой червь/

Отряд Пиявки

 

Кроме этих, есть еще несколько мелких групп, которых от­носят к червям в широком смысле этого слова. Итак, если придер­живаться представления .о единственной большой группе червей, как это сделано Р.Штайнером в его обзоре животного царства, эта группа становится чем-то необъятным, стремящимся к разде­лению. Строение группы при этом никак не может быть таким же характерным, как строение других групп. Группа червей плохо оформлена и имеет расплывчатые границы.

Любой профан имеет определенное представление о черве; длинное, тонкое, безногое, гибкое, мягкое и слизистое живот­ное. Большинство червей, действительно, очень сильно вытянуты в длину. Если взять их за середину тела и поднять, они переги­баются и вяло обвисают. Некоторые виды, как кажется, в качест­ве единственного признака имеют свою длину. Они гладкие, бесцветные, очень тонкие и не имеют каких-либо выявляемых дифференцировок. Известны, например, паразитические круглые черви, которые выглядят как имеющие более метра в длину бесцветные нити. В море встречаются черви, достигающие в длину более двад­цати метров. Они относятся к самым длинным из существующих жи­вотных /немертины/. Среди дождевых червей есть виды, достигаю­щие такой же длины. Наши дождевые черви гораздо короче, и все же мы можем с удивлением наблюдать за тем, как выползает из земли крупный экземпляр, у которого, кажется, нет конца.

Ясно: у червей, как правило, основной упор делается на единственное направление в пространстве, на направление перед-зад. Вертикальное направление и направление лево-право избегаются, насколько это возможно.                    

Из этого правила есть яркие исключения. Среди червей, живущих в трубках, встречаются вертикально направленные формы. У многощетинковых червей часто наблюдаются короткие боковые выросты.

И здесь мы сталкиваемся с примером часто встречающегося в мире животных явления, заключающегося в том, что появляющее­ся впервые свойство могут проявляться в сильно преувеличенном виде.

Длинное, тонкое животное имеет большую поверхность по сравнению со своим содержимым. Таким образом, у червей очень велика наружная стороне, в то время как благодаря их узкому телу ни одна часть не находится очень глубоко внутри. К это­му следует добавить, что в теле червей никогда не бывает за­щитных скелетоподобных частей. У червей невелика возможность защитить внутреннюю часть своего тела. К тому же и кожные по­кровы их в большинстве случаев тонкие и проницаемые. Все уст­роено так, что может происходить интенсивный обмен с жидкостью из окружающей среды. У дождевых червей это приводит к тому, что они оказываются очень восприимчивыми к свойствам окружаю­щей их части земного царства и к разыгрывающимся в ней процес­сам. Всем своим образом жизни они становятся как бы частью почвенных процессов.

Ленточные черви не только часто бывают очень длинными, но к тому жеони еще и плоские, благодаря чему в отношении внутреннего и наружного еще более подчеркивается роль внешнего мира. Эти животные воспринимают свою пищу в жидком виде своими кожными покровами. Трудно представить себе животное, у
которого контакт с окружающей средой и проницаемость кожных покровов были бы развиты больше. Однако, создается впечатление, что они перешли определенную границу, потому что в своем жизненном цикле имеют форму /финну/, которая полностью ввернута внутрь и снаружи закруглена и инкапсулирована.                               

Многие черви выделяют слизь. Это можно вызвать, взяв их в руки. Таким образом, они защищаются от внешней среды не твер­дыми частями, как очень многие другие животные, а тем, что они в какой-то степени разжижаются.

Сущность червей направлена не только на сильное взаимо­действие с влагой из окружающей среды, но и на интенсивный контакт с земным элементом. Это становится ясным и непосредст­венно по той зоне, в которой живут черви, и по характеру их движения. Уточним это на ряде примеров.

Дождевой червь при своем движении скользит по земле и вэтом в значительной степени напоминает улитку. Однако, имеет­ся большая разница, потому что улитка в большинстве случаев скользит по земле снаружи, а дождевой червь проходит через землю внутри нее, так что земля оказывается со всех сторон во­круг него. Кроме того, улитка как бы уклоняется от необходимос­ти развивать при движении силу, в то время как дождевой червь ищет среду, которую он должен постоянно раздвигать в сторо­ны.

Есть много червей, живущих, как дождевые черви, в земле. Все эти животные стремятся к интенсивному взаимодействию с нижними элементами, с водой и землей, в то время как они ухо­дят от верхних элементов - воздуха, света и тепла. И в мор­ском грунте и в грунте пресноводных водоемов живет большое ко­личество червей.

Жизнь паразитических червей в ее отношении к элементам сопоставима с жизнью названных ранее форм. И они живут во влаж­но-прочном окружении, где царит полная темнота. Кишечные пара­зиты живут даже полностью без кислорода.

Среди живущих в море многощетинковых червей, к которым относятся самые высоко развитые черви, встречаются подвижные животные, которые могут плавать, благодаря волнообразным дви­жениям тела. Однако и они постоянно ложатся во всю свою длину на дно или протискиваются через мелкие отверстия коралловых рифов. Но встречаются и абсолютно прозрачные черви, живущие о свободном водном пространстве.

Очень своеобразны черви, живущие в трубках, которых можно встретить в разных классах группы червей. Такое животное соеди­няет твердые частицы из окружающей среды выделениями кожных пок­ровов, строя трубчатый домик. Червь свободно сидит внутри него, но никогда не покидает его без очень большой нужды. Некоторые формы, как, например, знаменитый спирографис, даже поднимаются вертикально. Часто от этого животного бывают, видны только мертвые трубки, но вдруг в отверстии появляется нежный пучок нитей, раскрывающийся наподобие цветка, образуя великолепно окрашенную спираль.

И в этом животном мы видим пример тех исключений, у кото­рых типичные свойства группы животных переходят почти в свою противоположность. Однако, такие формы особенно хорошо могут помочь нам в том, чтобы найти характерные черты "нормальных" форм.

Спирографис - животное, уходящее от земли и твердых предметов и тянущееся к свету. Большинство червей прижимаются к земле или ползают внутри нее. Поэтому основной их позой яв­ляется горизонтальное положение, в то время как спирографис занимает вертикальное положение. Большая часть червей живет в темноте, и многие стремятся по возможности избегать света.

Трубка спирографиса одним концом прикрепляется к земле или к твердому предмету. Остальная часть трубки свободно подни­мается вверх в воду. Однако опять бросается в глаза то, что у червей в большей степени, чем у других животных, отсутствует способность сохранять некоторую дистанцию между собой и средой, в которой они обитают. Ползающие формы всей своей длиной опи­раются на землю, плавающие окружены водой. Есть много других животных, которые держатся на конечностях или на похожих на конечности частях тела. У червей не только отсутствуют конеч­ности, но они превращают связанную с ними возможность почти в ее противоположность. Мы уже узнали змей как животных, пол­ностью живущих в сфере контактов и избегающих, по возможности, любую форму дистанцирования от предметов, по которым они передвигаются. Черви в этом отношении пошли еще дальше, потому что они часто ползают не только по земле, но и в ней и соприкасают­ся с ней своими кожными покровами.

Домик защищает строящих трубки червей от механических воздействий окружающей среды. Благодаря этому, нам становится яснее, насколько обычно подвержены влиянию окружения черви со своими длинными, незащищенными боками.

Живущий в трубке червь, благодаря трубке, приобретает постоянную форму. У большинства же червей строение и способ движения указывают на то, что в группе в целом постоянство форм избегается настолько, насколько это возможно Передвигающийся червь то длинный, то короткий, то тонкий, то снова толстый. Часто удлинения и укорочения волнами скользят по телу. Некото­рые черви могут плавать, благодаря вертикальным волнообразным движениям. Если червь сильно извивается, тогда уже становится невозможным определить ни направление, ни позу, ни форму. И да­же при обычном ползании то немногое из собственной формы, чем пользуется червь, постоянно меняется, приспосабливаясь к вы­пячиваниям и углублениям дна и к самым разнообразным встречаю­щимся на пути предметам. 

Таким образом, черви - самые бесформенные многоклеточные животные.      

Однако, как бы ни отличался спирографис от остальных ви­дов червей, он остается типичным червем, потому что он оказы­вается заключенным в землеподобную оболочку, в которой он может передвигаться назад и вперед. Своей постоянной формой он обязан только внешней опоре.

Для группы червей очень характерно сегментированное строение, встречающееся у высших представителей.

Тело подразделяется на сегменты, которые устроены прибли­зительно одинаково от переднего до заднего конца тела. В каж­дом сегменте повторяются одни и те же органы.

У многощетинковых червей, характеризующихся самым сложным строением, подобное подразделение обнаруживается и внутри. Снаружи каждый сегмент имеет пару тупых боковых выростов, снабженных нитевидными жабрами и сложно устроенными щетинками. В этом случае можно было бы думать о появлении зачатков конеч­ностей, но с их помощью не происходит отстранения от окруже­ния. Все эти выросты и жабры, наоборот, обусловливают сильное увеличение поверхности и, следовательно, еще более тесный кон­такт с водой в окружающей среде. Конечно, они играют определен­ную роль при движении. У этой группы мы сталкиваемся с еще большей активностью по отношению к окружающей среде, чем у дру­гих. Многие черви могут отрываться от грунта и плавать в воде. Целый ряд их способен хватать и заглатывать других животных. И наличие больших щетинок, имеющих часто вид хитрых приспособле­ний, указывает в этом же направлении. Таким образом, эти животные имеют твердые части, служащие не пассивной защите и оборо­не, а активности, прежде всего - движению.

Щетинки обнаруживаются и у дождевых червей и родственных им форм, но они в этом случае мельче их и меньше. Они исполь­зуются, чтобы удерживаться в подземных ходах.

Если мы сравним червей со следующими группами царства жи­вотных, то окажется, что принцип сегментации, повторения оди­наковых частей, у них больше не утрачивается. Однако сегмен­тация играет в их организации совсем иную роль, чем у червей. Лишь изредка встречается повторение почти одинаковых частей. Это происходит только в большей или меньшей степени у змеевид­ных животных. В целом все выглядит так, как если бы сегмента­ция в этих группах использовалась как пластический материал, из которого могут создаваться самые разнообразные формы. У на­секомых равномерность преодолевается сильным расчленением тела. У млекопитающих мы встречаемся с особенно четким выделением отделов тела и закруглениями.

Если мы снова обратимся к червям, то в глаза бросится то, что равномерность сегментации основывается на отсутствии силь­ных упорядочивающих и формообразующих принципов. Можно было бы сказать, что господствует недостаток сдерживания бесконечно воз­никающих сил роста.

У червей есть много явлений, указывающих на избыток жиз­ненных сил. Например, утрата задней части тела для червя не является большой потерей. Она тут же отрастает снова. Есть даже черви, у которых задняя часть отрывается и уплывает для размножения. Примером этого может быть знаменитый червь палоло. У ленточных червей постоянно отделяются последние сегменты с яйцами. Есть черви, способные также к бесполому размноже­нию. Они нарушают равномерность своего строения образованием голов и затем распадаются на отдельных полноценных животных. Многие черви могут даже регенерировать голову.

Если здесь трудно привести точные данные, то во всякой случае можно считать весьма вероятным, что другие животные поедают червей в невероятно больших количествах.

Все указывает на то, что черви лишь в малой степени ис­пользуют силы смерти, что недостаток в торможении роста связан с недостатком формообразующих сил. В этом отношении они предо­ставлены возможности захвата со стороны других животных. Для тех жиеотных, которые поедают их, черви обеспечивают существен­ную основу жизнедеятельности. С этим недостатком сил смерти связано и отсутствие твердых частей. Черви, конечно, ищут земной элемент, но сами остаются в водянисто-слизистом состоянии.

Какое значение может иметь такая жизнь с избыточными жиз­ненными силами, лучше всего можно увидеть на примере дождевых червей. Эти животные ни в какой мере не живут за счет других существ - ни растений, ни животных. Они вряд ли имеют понятие о защите, так что их действительно пожирают в огромных количе­ствах. Кроме того, они так перерабатывают почву, что вносит большой вклад в жизнь растений. От этих животных исходит мощ­ный, непрерывный поток жизни.

В заключение еще несколько слов о размножении червей. У многих низших червей мы встречаем сложный способ размножения. Многие из них гермафродиты и оплодотворяются перекрестно. Таким образом, можно говорить о продолжении того, что было достигнуто у моллюсков.

Примечательно, что именно самые высоко организованные чер­ви, многощетинковые, возвращаются к примитивному способу опло­дотворения. Они выбрасывают яйцеклетки и сперматозоиды в мор­скую воду. Покрытые ресничками личинки сначала ведут планктонный образ жизни и лишь позже опускаются не дно.

Встречающееся также бесполое размножение уже упоминалось.

 

7. Членистоногие

   

К этой группе относятся ракообразные, многоножки, насеко­мые и паукообразные.

Все указывает на то, что сущность членистоногих со всей силой стремится к тому, чтобы внедрить их глубоко в земной элемент. Например, с трудом можно нейти другую группу, в кото­рой как целое животное, так и его многочисленные фрагменты превращаются в четко очерченные, имеющие постоянную форму пред­меты. Кроме того, эти животные особенно хорошо оснащены меха­ническими приспособлениями /в. механическом отношении/. В этой группе мы впервые встречаемся с животными, полностью приспособ­ленными к жизни на суше и даже в воздухе. И среди брюхоногих моллюсков и червей встречаются наземные животные, но они оста­ются полностью зависимыми от влажности. Среди членистоногих почти полностью сохраняют водный образ жизни только ракообраз­ные.

Перед нами самый богатый видами и самый разносторонний из всех видов типов животных. Однако, как бы ни были разнообразны формы, всегда можно показать, что основой любого формообразова­ния в этом случае является сегментация, впервые проявившаяся у высших червей. Сегментация - это как бы материал, из которого лепятся все возможные

формы. В развитии сегментация всегда присутствует, как бы она ни была изменчивой.

У многоножек мы встречаем равномерную сегментацию, как у червей. И по образу жизни они сильно напоминают червей. Они скользят, вплотную прижимаясь к земле своим длинным, гибким телом, и даже могут скручиваться вокруг различных предметов. У них есть склонность протискиваться в маленькие отверстия, прятать­ся в щелях и т.д. И все же они живут уже на ином уровне, чем черви, потому что они уже действительно бегают на своих многочисленных ногах и, таким образом, сохраняют некоторое расстоя­ние между телом и почвой. Далее, они обладают плотными, сухими кожными покровами. Таким образом, они стремятся к меньшей связи с влажностью в окружающей среде.

У личинок насекомых, как правило, встречается еще доволь­но равномерная сегментация. Они живут на очень разных уровнях. Часть из них не обладает конечностями, так что может передви­гаться только червеобразными движениями. Другие хорошо и быст­ро бегают на хорошо развитых ногах.

У взрослых насекомых в большей степени, чем у каких-либо других животных, и даже больше, чем у человека проявляется отчетливая трехчленность. Она в качестве высшего порядка вклю­чается в исходную сегментацию. На брюшке ещё обнаруживается относительно равномерная сегментация. На голове она уже исчезает, но четыре пары ротовых частей указывают на то, что голо­ва состоит, по крайней мере, из четырех сегментов. Грудь подразделена на три сегмента, несущих ноги и крылья.

Характерно то, что и в строении ног можно увидеть отчет­ливо выраженную трехчленность.

Конечно, превращение у насекомых означает глубокие пре­образования, но, кроме этого, с его помощью резко повышается уровень жизни. Взрослое насекомое часто оказывается очень подвижным и быстрым, благодаря своим конечностям и к тому же может подниматься на своих крыльях в воздух, /см. главу VI "б"/.

Строение паукообразных производит очень компактное впечат­ление. Сегментация выявляется с трудом. Здесь строение опре­деляется числом не три, а два. Тело подразделяется на голово­грудь, образовавшуюся в результате слияния головы и груди, и брюшко. У пауков четыре пары ног /число, кратное двум/. Ноги подразделены так же, как и ноги насекомых, но их разде­ление не так отчетливо выражено. Имеется две пары ротовых час­тей.

Компактизация тела может идти еще дальше. У клещей вооб­ще тело больше не разделяется на отделы. Сенокосец смотрится как маленькое, круглое тельце с чрезвычайно длинными, тонки­ми ногами. Хотя при ближайшем рассмотрении у него можно обнару­жить сегментированное брюшко, все же его внешность указывает на очень сильную компактизацию.

Мы при разговоре о позвоночных говорили о том, как с пе­реходом из воды на сушу простая среда заменяется двойственной средой. Типичные наземные животные могут опираться на землю, но воздух является для них подвижным окружением, в котором они перемещаются и проявляют активность своих органов чувств. С этой точки зрения насекомые - самые идеальные обитатели суши. Они чрезвычайно интенсивно пользуются твердостью земли и подвиж­ной тонкостью воздушного пространства.

Создается впечатление, что и у этих низших животных, как и у позвоночных животных, жизнь на суше делает необходимой интенсивную борьбу за новое равновесие. Многоножки остаются односторонне на земле. Наиболее высоко развитые пауки, тенет­ники, делают попытку полностью оторваться от земли и жить ис­ключительно в воздухе. И только у насекомых мы встречаемся с равновесием в этой двойственной среде.

Основным мотивом жизни насекомых является повышающее уро­вень развитие. Как строение насекомых основывается на трехчленности, так и ход развития насекомых, которые достигли высшей стадии развития. Они проходят три стадии - личинки, куколки и взрослого насекомого.

Что особенно относится к насекомым, относится и к той час­ти группы членистоногих, которые преимущественно связаны с жиз­нью на суше. Отчетливо видно повышение уровня жизни от многоножек через насекомых до паукообразных. В строении тела мы видим постоянно возрастающую концентрацию, идущую за счет утра­ты сегментации. В поведении этих трех групп проявляется все возрастающее дистанцирование от твердых земных предметов и воз­растающее стремление к жизненным элементам в воздушном простран­стве между предметами или над ними.

При этом мы исходим из того, что у тенетников природа пауков достигает своей вершины. Есть и другие пауки, которые подстерегают свою добычу и внезапно на нее нападают. У клещей очень часто встречается даже паразитический образ жизни.

Как насекомые выделяются среди наземных животных своим многообразием и массовыми количествами, тек это же наблюдает­ся и у ракообразных среди водных животных. Во всех слоях вод­ного пространства они встречаются в большом количестве.

В планктоне обнаруживается много мелких прыгающих, почти прозрачных рачков. Это могут быть взрослые экземпляры примитив­ных видов ракообразных, но могут быть и личинки более высоко развитых форм, живущих во взрослом состоянии на дне. У круп­ных морских ракообразных развитие оказывается гораздо более сложным, чем у планктонных ракообразных. Личинка проходит различные стадии, начинает откладывать в кожных покровах из­весть и при этом опускается на дно. Там животное становится все крупнее и тяжелее, у него формируется тяжелый, но подвиж­но сочлененный панцирь, окружающий тело, и оно оснащается различными приспособлениями. Итак, видно, что эти животные в своем развитии безо всяких пауз опускаются в область, где дей­ствуют сильные земные силы.

Сегментация у ракообразных выражена очень отчетливо. Каж­дый сегмент снабжен парой сложно устроенных конечностей, кото­рые сильно отличаются друг от друга. У крупных ракообразных можно различить антенны, ротовые части, крупные клешненосные конечности, ходильные ноги /часть которых снабжена небольши­ми клешнями/ и небольшие конечности брюшка. Клешни могут достигать воистину угрожающих размеров. Только они могут быть больше, чем собственное тело. Это делает понятным, насколько эти животные связаны с земными силами. Они могут своими клеш­нями развивать очень большую силу.

Ракообразные следуют непосредственно общему закону жизни. Каждое существо проходит нежную молодую стадию и, как правило, в процессе роста становится толще и прочнее. Есть ракообраз­ные, так называемые морские жёлуди, у которых дело заходит так далеко, что они начинают вести прикрепленный к камням образ жизни и полностью покрываются твердым, неподвижным пан­цирем, который прикрывается двумя подвижными крышечками.

И крупным ракам грозит опасность надолго затвердеть. Известь в их кожных покровах делает их настольно нерастяжимыми, что они не могут расти постепенно. Эта проблема решается периодическими линьками. Для подготовки к линьке животное сначала голодает пару дней. Затем известь уходит из кожи и накапливается в стенках желудка. После этого в задней части спинного щита вскрывается щель, через которую животное выбирается на­ружу. Некоторое время оно быстро растет, но затем снова в кож­ных покровах откладывается известь, и нормальная жизнь продолжается. Если рассмотреть во всех деталях старый панцирь и по­думать о том, как сложно устроено ракообразное, остается толь­ко удивиться той работе, которая должна выполняться при линьке. Животное все, до мельчайших деталей, до волосков выходит из своего рода футляра.

И в этой группе есть животные с утрачивающейся сегмента­цией - крабы. Чтобы правильно оценить строение краба, мы долж­ны помнить, что сегментация впервые возникает у червей, то есть у очень длинных, тонких и гибких животных. Крабы во всех отношениях являются противоположностью этого. Их тело в нормаль­ном состоянии полностью неподвижно и прикрыто сплошным спинным щитом. По форме крабы очень укорочены. У целого ряда видов даже можно видеть выемку на переднем крае спинного щита, где нахо­дится голова. Брюшко остается маленьким, загнуто вперед и располагается в углублении на нижней части головогруди. Следствием этого является то, что крабы имеют большую ширину, чем длину. В связи с этим примечательно, что некоторые из них пере­двигаются боком.

Если мы сравним, насекомых с ракообразными, тогда мы уви­дим, на какой высокий уровень они поднялись. И они глубоко внедряются в земной элемент, но их оснащение используется для того, чтобы достичь виртуозного подхода к силам окружающей среды. Подумайте о тяжелом морском раке, а потом - о порхаю­щей но свету бабочке! Какая нежность, тонкость и легкость! Или подумайте о бражнике с его удивительно быстрым полетом, кото­рый не прикасается к твердым предметам в состоянии бодрство­вания. Однако, мы все же должны думать обо всем круге насеко­мых, о группе животных, которая предназначена зля всех облас­тей природы.

Насекомые при своем росте сталкиваются с той же пробле­мой, что и ракообразные. Они только не утяжеляются известью, а их кожные покровы состоят из сходного с белками вещества, хитина, и достаточно твердые и жесткие. И они останавливаются при своем росте в постоянной, жесткой форме. У части из них проблема решается таким обрезом, что они, как ракообразные, регулярно линяют, каждый раз подрастая и поэтапно меняя форму. Однако, высшие насекомые весь рост вместе с линьками перенесли но личиночную стадию. К окончательной форме у них такое отноше­ние, как к произведению искусства, которое так совершенно и изысканно, что может возникать лишь один единственный раз. Здесь встречаются самые высокие проявления жизни.

Развитие ракообразных показывает нам постоянно повторя­ющуюся картину земного прошлого, постоянного ухода из светло­го, нежного окружения в массивную толщу земного элемента.

У насекомых встречается развитие, полностью замирающее на мертвой форме куколки. Но все же оно продолжается, и тогда насекомые прорываются через границы достигнутого и поднимаются ввысь. Насекомые демонстрирует нам в своем развитии нечто из высших возможностей земного существования, приобретение но­вого будущего преодолением смерти.

 

VII. ОБЗОР ДВЕНАДЦАТИ ОСНОВНЫХ ГРУПП ЖИВОТНОГО МИРА

 

1. Порядок в царстве животных как системе различий

 

а/ Введение

 

После того, как мы охарактеризовали двенадцать групп Царства животных по отдельности, мы должны обратить внимание на отношения групп друг с другом и, следовательно, на связи внутри целого.

Чрезвычайно интересно, что Р.Штайнер построил свой обзор именно на результатах обычной систематики животных, но что он, однако, на первый план выдвигал совершенно иной аспект. Круг форм его системы указывает на закругленное целое.

Обычная систематика большей частью основывается на иссле­довании родства различных форм. При этом обычно представляют, что родство связано с общими предками. Поэтому все снова и сно­ва пытаются от одной единственной исходной формы выводить це­лый ряд различных форм. Ищут определенную исходную точку в своего рода центре, следствием чего является то, что встречающие­ся нам в природе вариации форм, как кажется, развертываются с определенной степенью неограниченности.

И если думать об обзоре всего царстве животных, больше всего хотелось бы найти единственную форму, от которой можно произвести все остальные.

Если работать в смысле Р.Штайнера, не нужно отказываться от точки зрения на развитие одной формы из другой. Мы при нашей предыдущей работе постоянно исходили из этого. Однако, при этом мы меньше думаем о предке, чем о типе, который может давать самые разные формы. По крайней мере так же важно, одна­ко, выяснить, что проявляется у разных форм, какие силы опре­деляют направление, в котором развивалась форма.

Р.Штайнер указывает, на то, что важнейшие силы, опреде­ляющие формы в мире животных, происходят из …………………... Это значит изменение на обратное направления, в котором обычно ищут объяснения. Формы во всем их многообразии не должны выводиться из одной единственной точки, от одной единственной формы. В этом случае формообразующим фактором является всеобъемлющее целое, строго определенным порядком подразделенное внутри себя.

Дюжина взаимосвязанных духовных комплексов сил привела к появлению двенадцати основных типов, каждый из которых обладает собственным характером и тем не менее образует вместе с дру­гими замкнутое целое.

Это открывает неслыханные возможности. Если все время иметь в виду только родство, то есть большие или мелкие сов­падения, то постоянно будешь наталкиваться на непреодолимые препятствия и проблемы. Поэтому никогда не знакомятся с миром животных как с единым строением.

Если в первую очередь смотреть на собственный характер групп, тогда само собой выявляется значение различий между группами, и именно в этом можно найти удивительно строгий по­рядок. Проблемы, которые сначала останавливали исследования, теперь становятся материалом для исследования.

---

Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 238; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!