Научный руководитель Вахитова Ю.И.,
преподаватель кафедры гражданского и предпринимательского права
НИУ ВШЭ
КОММЕРЧЕСКИЕ ЮРИДИЧЕСКИЕ ЛИЦА КАК СУБЪЕКТЫ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА
Юридическое лицо (далее ЮЛ) – это организация, которая имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде (ч.1 ст.48 ГК РФ)[296]. Важно отметить, что определение состоит из признаков, которые характерны только для ЮЛ. Рассмотрим их последовательно.
Организационное единство, то есть каждое ЮЛ имеет свою собственную структуру, а также органы управления, которые совершают юридические действия. Данная организация выступает как единое целое, способное решать определенные задачи и отличается наличием структурных подразделений, управляемых из единого центра. Работники, руководители должны знать, что представляет собой ЮЛ как единое образование, чем это образование будет заниматься, кто и каким образом управляет им[297]. Все это, как известно, должно быть прописано в уставе ЮЛ или в его учредительном договоре.
Также в зависимости от способа организации деятельности ЮЛ, а также способах обособления от своих учредителей различают и организационно – правовые формы[298], о которых будет сказано ниже. Структура организации должна соответствовать требованиям закона. Но для некоторых организаций законом установлено наличие определенных органов. Например, исполнительными органами производственного кооператива являются председатель и правление кооператива, если его образование предусмотрено законом или уставом кооператива (ч. 1 ст. 106.4 ГК РФ). А полное товарищество управляется самими товарищами, без создания специальных органов (ст. 71 ГК РФ)[299].
|
|
|
Имущественная обособленность представляет собой то, что каждое юридическое лицо не зависит от имущества других ЮЛ, а также от остальных субъектов гражданского права. Данный признак необходим для обеспечения имущественной самостоятельности и ответственности ЮЛ (ст. 2 ГК РФ)[300]. Также организация может быть признана юридическим лицом только, когда за ней закреплено это особое имущество. Например, внешним признаком обособленности организации будет наличие у нее отдельного баланса и сметы[301]. Важно отметить, что в прежней редакции ГК РФ законодатель указывал на основания, по которым ЮЛ имеет право на имущество (право собственности и др.). В действующей редакции не указывается данного обстоятельства. По мнению, С.П. Гришаева, данные изменения обусловлены тем, что коммерческая организация может не иметь имущества на одном виде вещных прав[302].
|
|
|
Самостоятельная имущественная ответственность. Этот признак достаточно логичен, он является следствием предыдущего. В данном контексте необходимо упомянуть о принципе раздельной ответственности участников и самого ЮЛ. Из этого следует, что ЮЛ отвечает по своим обязательствам (но не третьих лиц) только своим имуществом. Но при недостаточности средств ЮЛ субсидиарную ответственность по его обязательствам могут нести учредители, участники либо собственники имущества ЮЛ[303]. Например, участники полного товарищества несут субсидиарную ответственность по его обязательствам солидарно (ст. 75 ГК РФ). Субсидиарную ответственность по обязательствам производственного кооператива несут его члены (ч. 2 ст. 106.1 ГК РФ). Также по ч.1 ст.56 ГК РФ законодатель «наделяет» ЮЛ неограниченной ответственностью, то есть оно отвечает всем своим имуществом[304]. В.А. Белов считает, что только благодаря данному признаку ЮЛ можно считать полноценным участником гражданского оборота.
Выступление в гражданском обороте от своего имени, то есть возможность ЮЛ от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, а также обязанности, быть истцом и ответчиком в суде[305]. По ст. 54 ГК РФ ЮЛ в его наименовании могут указывать характер своей деятельности, а также должны прописывать свою организационно – правовую форму и собственно фирменное наименование и иные элементы, предусмотренные законом. Например, наименование полного товарищества должно включать либо имена всех его участников, либо имя одного или нескольких участников с добавлением слов «и компания» (ч. 3 ст. 69 ГК РФ)[306]. Что касается фирменного наименования для коммерческих юридических лиц, следует упомянуть, что ст. 1473 ГК РФ устанавливает специальные требования. Более того, так как фирменное наименование является средством индивидуализации коммерческого лица, то ему предоставляется правовая охрана (ч. 3 ст. 1474 ГК РФ). В гражданском обороте ЮЛ будет выступать только под данным наименованием, поэтому оно не вправе пользоваться «псевдонимом», как граждане.
|
|
|
Государственная регистрация. Многие авторы выделяют её в качестве основного признака, так как вне зависимости от того обладает ли всеми предыдущими, ЮЛ не может существовать без государственной регистрации, то есть не может быть полноценным субъектом гражданского права. Получается, что необходимо официальное признание ее юридической личности государством[307] в лице Федеральной налоговой службы по абз. 2 ч. 1 Положения о Федеральной налоговой службе[308]. Данные записи вносятся в единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ). Е.В. Трофимова считает, что «государственная регистрация субъектов предпринимательства может эффективно осуществляться только при соблюдении принципов публичности и достоверности». В связи с этим, повышается гарантия честного взаимодействия с контрагентами, уменьшение конфликтов между учредителями ЮЛ и обеспечение действенности государственного контроля.[309] Это значит, что государственная регистрация носит правопорождающий характер, так как не субъект гражданского права неправомочен реализовать свою правосубъектность. Однако существует мнение, что некоторые имущественные и корпоративные права уЮЛ возникают еще до внесения данных в ЕГРЮЛ. Например, решение учредителей (учредителя) о создании ЮЛ; устава ЮЛ; или договор с банком о номинальном счете, по которому будут поступать денежные средства в виде вклада в будущее хозяйственное общество. Из всего этого следует, что гражданские и корпоративные права и обязанности могут существовать еще до государственной регистрации, хотя только после внесения данных в ЕГРЮЛ легализует ЮЛ как участника гражданского оборота.[310]
|
|
|
По рассмотренным признакам можно выявить специфические функции, характерные только для ЮЛ: оформление коллективных договоров, которые будут упорядочивать внутренние отношения между его участниками, а также преобразуют волю одного из них в общую от организации в целом; объединение капиталов для достижения общей цели; управление капиталом (управление средств не множеством участников в отдельности, а лишь единственным лицом)[311]; защита личного имущества[312].
Способность ЮЛ иметь гражданские права и нести обязанности входит в понятие гражданской правоспособности. Коммерческие ЮЛ имеет полную правоспособность, так как ЮЛ может иметь гражданские права, которые соответствуют целям и предусмотрены в учредительном документе (ст. 49 ГК РФ). В этом случае действует принцип: все разрешено, кроме того, что прямо запрещено законом[313]. ЮЛ имеют специальную правоспособность в отличие от физических лиц.
Однако В.А. Белов утверждает, что и ЮЛ могут участвовать в определенном кругу правоотношений, в которых физические лица не могут (формы корпоративных отношений). Следовательно, что в этом случае правоспособность одного субъекта отличается от другого только объемом, поэтому может быть названа общей. Более того, специальная правоспособность характерна больше для некоммерческих юридических лиц и унитарных предприятий, а также способность к участию в правоотношениях, для которых необходимо лицензирование.[314] Но, например, О.А. Символоков считает, что все – таки ЮЛ обладает специальной правоспособностью, так как «невозможно привести пример ЮЛ, в отношении которого в законодательстве не устанавливалось ни одного запрета или ограничения»[315]. Ограничение правоспособности происходит только по решению суда.
Юридические лица могут обладать широким кругом имущественных прав: вещных, обязательственных, корпоративных и др. Но ЮЛ не могут быть наследодателями, завещать имущество и быть наследниками по закону, хотя могут наследовать по завещанию.
ЮЛ не могут принадлежать нематериальные блага, такие, как жизнь и здоровье, личная неприкосновенность, личная и семейная тайна и др. Но они вправе защитить свою деловую репутацию, хотя она и является нематериальным благом. В «Обзоре практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации» выделяются и специфичные материалы судебной практики, помимо сложившихся единообразных. Например, факт распространения не соответствующих действительности, порочащих честь и достоинство сведений может быть подтвержден любыми доказательствами, отвечающими требованиям относимости и допустимости.[316] В частности, суд признал доказанным факт распространения ответчиком оспариваемых суждений. При том факте, что у истца вместо записи телепередачи был компакт – диск с этой записью. Это значит, что «деловую репутацию» можно защитить разными способами и суд будет чаще всего на стороне истца (при условии соблюдения всех признаков, по которые сведения становятся порочащими).
Авторское право ЮЛ, возникшее до 03.08.1993 г., прекращается по истечении 70 лет со дня правомерного обнародования, если не было обнародовано, то со дня издания произведения (ст. 6 ФЗ РФ)[317]. Интересно отметить, что в ранее действовавшей редакции ГК РСФСР 1964 года за ЮЛ признавалось авторское право (ст. 484 ГК РСФСР)[318]. Причем авторское право на тот же, например, фильм закреплялось за самими предприятиями, которые были государственными. Но само право принадлежало только предприятию, о государстве как собственнике имущества речи не шло вообще. Как отмечает В.А. Дозорцев, «юридическое лицо как субъект авторского права подставлено на место физического лица».[319] Очевидно, что ЮЛ вправе приобрести производное авторское право в силу тех же договоров об использовании данного права. Но даже в советский период ученые не смогли найти консенсус в вопросе о первоначальных правах ЮЛ. Так как, например, профессор В.И. Серебровский считал, что «для создания этого первоначального права необходима работа живых людей, само создание произведения является делом отдельных физических лиц. Сначала живые люди создают литературное произведение, а затем уже авторское право возникает у юридических лиц».[320] Другие же считали, что ЮЛ своими действиями создает новое произведение. Более того, даже Закон «Об авторском праве и смежных правах» 1993 года давал по большому счету свободу в авторском праве для юридических лиц. В связи с чем, при создании уже ГК РФ данная норма была отменена и до сих пор не введена.
Гражданской дееспособностью ЮЛ является его способность своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права и обязанности. При этом в ГК РФ прямо не говорится о дееспособности ЮЛ. Поэтому, например, В.К. Андреев считает, что «у ЮЛ нет категории дееспособности, а есть категория осуществления правоспособности ЮЛ посредством действий его органов и других лиц»[321]. Как уже было сказано, данные функции ЮЛ осуществляет через свои органы, а также уполномоченных на это лиц (по доверенности), либо без нее на основании учредительных документов (в случае полного товарищества учредительный документ является доверенностью его участника). Большинство ЮЛ обладают полной гражданской дееспособностью, в которую входит сделкоспособность и деликтоспособность. Безусловно, объем дееспособности будет зависеть от организационно – правовой формы. Дееспособность ЮЛ также может быть ограничена по решению суда.[322]
Правоспособность и дееспособность возникают одновременно с момента государственной регистрации и прекращаются при исключении записи из ЕГРЮЛа. Но нами они были рассмотрены отдельно, намерено. Так как правоспособность – это лишь способность иметь права и обязанности, а дееспособность – это уже способность непосредственно своими действиями осуществлять права и обязанности. Безусловно, и то, и другое может изменяться при внесении этого в учредительные документы.
Таким образом, понятие юридического лица, закрепленное в ГК РФ, стало более четким. Следовательно, признаки, из которых оно состоит, являются актуальными и логичными.
Ванькова М.С.,
студент НИУ ВШЭ
ПРОБЛЕМЫ ОБЖАЛОВАНИЯ ДЕЙСТВИЙ (БЕЗДЕЙСТВИЙ) ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА, ОРГАНИЗАТОРА ТОРГОВ, ОПЕРАТОРА ЭЛЕКТРОННОЙ ПЛОЩАДКИ, КОНКУРСНОЙ ИЛИ АУКЦИОННОЙ КОМИССИИ ПРИ ОРГАНИЗАЦИИ В РАМКАХ ПРИМЕНЕНИЯ ФЗ № 223 В ОРГАНАХ АНТИМОНОПОЛЬНОЙ СЛУЖБЫ
Сегодня система государственных закупок развивается все быстрее. Однако, в данной сфере остаются «белые пятна». Одной из неурегулированных областей является институт обжалования действий (бездействий) лиц в контрольных органах. Эта неразрешенная до сих пор проблема приводит к трудностям в правоприменении и, как следствие, к отсутствию однородности в судебной практике.
Проблема заключается в следующем. При применении положений законодательства о государственных закупках возникает путаница, связанная с соотношением норм, в частности положений ФЗ от 18.07.2011 N 223-ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц» (далее – Закон о закупках) и ФЗ от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Закон о защите конкуренции). Так, ч.10 ст. 3 Закона о закупках предусматривает перечень нарушений, которые служат основанием для обжалования в антимонопольный орган действий заказчика закупки. Такое обжалование допускается в любом из предусмотренных данной статьей случаев. В Законе о защите конкуренции положения, касающиеся порядка подачи и рассмотрения органами антимонопольной службы жалобы на действия (бездействие) юридического лица, организатора торгов, оператора электронной площадки, конкурсной или аукционной комиссии при организации и проведении закупок, закреплены в ст. 18.1. Однако эта норма не устанавливает оснований для подачи жалоб. Данная проблема не рассматривается и в таких нормативных актах как: постановление Правительства Российской Федерации от 07.04.2004 N 189 «Вопросы Федеральной антимонопольной службы», постановление Правительства Российской Федерации от 30 июня 2004 года N 331 «Об утверждении Положения о Федеральной антимонопольной службе» и даже в Приказе ФАС России от 19.11.2014 N 727/14 «Об утверждении административного регламента Федеральной антимонопольной службы по исполнению государственной функции по рассмотрению жалоб на действия (бездействие) заказчика, уполномоченного органа, уполномоченного учреждения, специализированной организации, комиссии по осуществлению закупок, ее членов, должностного лица контрактной службы, контрактного управляющего, оператора электронной площадки при определении поставщиков (подрядчиков, исполнителей) для обеспечения государственных и муниципальных нужд». Проведя исследования нормативно-правовой базы, можно констатировать, что вопрос о соотношении ст. 18.1 Закона о защите конкуренции и п.10 ст. 3 Закона о закупках остается нерешенным.
Такой изъян в законодательстве стал причиной отсутствия однородности в судебной практике. Так, обжаловался акт ФАС России, которым госкомпания (заказчик торгов), подпадающая под действие Закона о закупках, признана нарушившей ряд его положений. Решение антимонопольного ведомства было вынесено по результатам проверки, проведенной в порядке ст. 18.1 Закона о защите конкуренции. Обстоятельства дела заключались в том, что жалоба на действия госкомпании не содержала указания на случаи, предусмотренные ч. 10 ст. 3 Закона о закупках; в решении антимонопольного органа не установлено совершение предприятием какого-либо из действий, предусмотренных этой нормой, либо иных нарушений Закона о защите конкуренции, подлежащих рассмотрению. Девятый арбитражный апелляционный суд признал недействительным решение ФАС России,[323] приведя следующие аргументы: перечень оснований ч. 10 ст. 3 Закона о закупках для обжалования действий заказчика в антимонопольный орган является исчерпывающим; положения ст. 18.1 Закона о защите конкуренции не могут быть истолкованы в отрыве от иных положений законодательства и не позволяют расширять полномочия антимонопольного органа по рассмотрению жалоб участников закупки, предусмотренные в специальной норме - ч. 10 ст. 3 Закона о закупках; указание в ч. 10 ст. 3 Закона о закупках на то, что жалобы рассматриваются в порядке, установленном антимонопольным органом, является отсылкой лишь к процессуальным (процедурным) положениям законодательства (включая ст. 18.1 Закона о защите конкуренции), предусматривающим сроки, порядок подачи и рассмотрения жалоб. Таким образом, по мнению суда апелляционной инстанции, позиция ФАС России о возможности обжалования в антимонопольный орган действий (бездействия) заказчика по закупкам по основаниям, предусмотренным ч. 10 ст. 3 Закона о закупках, не подтверждается положениями законодательства. В связи с заключением между сторонами рассматриваемого спора мирового соглашения Арбитражный суд Московского округа отменил судебные акты нижестоящих инстанций, производство по делу прекратил. Иные выводы были сделаны при рассмотрении другого дела.[324] В частности, юридическое лицо оспаривало решение УФАС по г. Москве о наличии в ее действиях нарушений ч. 1 ст. 3, ч. 10 ст. 4 Закона о закупках и ч. 1 ст. 17 Закона о защите конкуренции.[325] Суд апелляционной инстанции указал, что перечень оснований для обращения в антимонопольный орган с жалобой на действия заказчика исчерпывающим не является и не препятствует её рассмотрению по существу. В результате суд отказал в признании недействительными решения антимонопольного органа.
На наш взгляд, изложенная проблема имеет два пути решения. Во-первых, возникшее замешательство в применении может быть решено с помощью положений ст. 7.32.3 Кодекса об административных правонарушениях, устанавливающей ответственность за нарушение порядка осуществления закупки товаров отдельными видами юридических лиц (т.е. субъектами Закона о закупках). Согласно данной норме ответственность наступает за совершение действий, не предусмотренных в ч. 10 ст. 3 Закона о закупках. А значит, перечень оснований для обращения в антимонопольный орган не является исчерпывающим. Во-вторых, предотвратить возникновение этой проблемы могли бы разъяснения Президиума ФАС России по вопросу об основаниях подачи жалоб в порядке ст. 18.1 Закона о защите конкуренции с указанием на возможность обращения в антимонопольный орган и в тех случаях, которые не перечислены в ч. 10 ст. 3 Закона о закупках. Это будет способствовать единообразному рассмотрению жалоб на ограничение конкуренции при закупке и проверке их обоснованности.
На сегодняшний момент на рассмотрении в Госдуме находится проект Федерального закона N 821534-6 «О внесении изменений в Федеральный закон «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц». Предполагается, что данный проект расширит перечень оснований для обжалования в антимонопольном органе действий (бездействия) заказчика. Так, будут введены такие основания как осуществление заказчиком закупки с нарушением требований Закона N 223-ФЗ или не в соответствии с утвержденным и размещенным в ЕИС положением о закупке.
На основании вышеизложенного, можно сделать следующие выводы. При анализе нормативной базы относительно обжалования действий (бездействий) лиц в органах антимонопольной службы неясным остается вопрос о соотношении положений п. 10 ст. 3 Закона о закупках и ст. 18.1 Закона о защите конкуренции. Из-за такого смешения невозможно четко определить границы деятельности контрольных органов. Возможно, в ближайшее время будут приняты меры по устранению данной проблемы.
Великий А.Е.,
студент УФ ФГБОУ ВО «РГУП»
Дата добавления: 2018-05-02; просмотров: 360; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!