Я: Ты проснулась? У меня есть брауни. 8 страница
Саша улыбнулся и громко чмокнул ее в губки, затем опустил вниз.
— Пока, принцесса. Веди себя хорошо.
Она села на ковер, помахала рукой, как сделала бы любая почти трехлетка, — вверх и вниз и очень быстро. Я улыбнулась, когда Саша прошел мимо. Он дернул подбородком в ответ и вышел за дверь.
Я зашла в комнату и села рядом с Миреллой.
— Как ты? — тихо спросила я.
Она тяжко выдохнула.
— Хорошо. — Она обманывала.
— Тебе нужна передышка, — честно сказала я. — Ты вымотана.
Она покачала головой, но рот предал ее, зевнув.
— Я в порядке.
Я встала и потянула ее на ноги.
— Иди. Быстро. Поспи. И не поднимайся до завтрашнего утра. У тебя выходной.
Она улыбнулась, устало моргая.
— Если ты уверена...
— Уверена, — пробормотала я, подталкивая ее к двери. — Давай уже, иди.
Мирелла направилась дальше по коридору к своей комнате, зашла и закрыла за собой дверь. Было приятно, что она всегда рядом, но несчастной женщине требовалась передышка. Понятно, что она очень устала.
Лидия потянула меня за руку и, улыбаясь, я взяла свою пухлюшку на руки.
— Эй, — сказала я и чмокнула ее в щеку. — Хочешь поиграть со мной?
— Поиглай со мной, Ина, — Она задергала ножками, чтобы я опустила ее. Я захихикала и поставила ее на пол. Она рванула к своему набору, и я последовала за ней. Она понарошку налила чай, и мы по-игрушечному ели печеньки, и она повторила ту фразу, которую говорила на протяжении всей недели.
|
|
|
— Мама слит.
От этих слов сердце каждый раз обливалось кровью. С печальным выражением лица, я тихо повторила:
— Да, малышка. Мама спит.
Как объяснить двухлетнему ребенку, что ее мать умерла?
Никак. Она была навсегда разлучена с Ириной, и это уже привносит стресс, и сколько я бы не твердила, что Ирина была ужасной матерью, уверена, Лидия не видела ее в таком свете. Я верю, что Лидия любила свою мать. Дети в этом смысле интересные. Когда они отдают свои чувства, они делают это до последней капли. Хотелось бы верить, что даже Ирина была уязвима к любви своей дочери.
Лидия вскоре устала играть и, взяв свое одеяльце, засунула палец в рот. Она подошла ко мне, как ни в чем не бывало залезла на коленки, свернулась так, что ее ножки свисали, а голова легла на мою грудь.
Я обожала такие моменты, когда мы с Лиди вдвоем, когда она дарит свою любовь только мне, как будто знает, что я нуждаюсь в этом. Я знаю, что она не моя дочь по крови, но она моя в сердце.
Прошло десять минут и ангелок уснул, я почувствовала это, когда ее конечности потяжелели. Я поцеловала ее в лоб и крепко прижала к себе. Мне большего и не нужно было.
Я прошептала в ее волосы:
— Я бы отдала все, чтобы у меня был такой ребенок, как ты, моя Лиди. Я рада, что ты дома.
|
|
|
Из дверного проема позади меня раздалось:
— Ты хочешь детей?
Повернув голову, я увидела Льва, на его лице отпечаталась нежность, когда он смотрел на двух своих любимых девочек. Я улыбнулась.
— Я люблю детей, — быстро добавила: — Я думала, ты будешь работать, мистер.
Он прислонился своим телом к стене.
— Я не смог сосредоточиться.
Я понимала. Желание Льва зарыться в бухгалтерские книги «Сердцеедок» не сработало.
— Иди сюда, — сказала я ему.
Он не колебался. Я знала, в чем он нуждался.
Когда он присел на диван рядом со мной, я аккуратно передала ему Лидию. Она вздрогнула во сне, но быстро устроилась на папиных коленках. Лев выдохнул облегченно и нежно поцеловал ее в волосы.
Он так сильно любил ее. Я буквально задыхалась от этого.
Положив щеку на ее маленькую головку, он повернулся ко мне.
— У меня получаются хорошие детки, если тебе интересно, — сказал с улыбкой.
Я хихикнула и покачала головой на его шутку. Моя улыбка исчезла, когда я поняла, что пришло время кое-что обсудить. Я молчала неделю. Было неправильно говорить об этом сразу же после смерти Ирины.
— Лев, милый, — начала я. — Мне надо кое-что спросить у тебя, только не злись, хорошо?
Он нахмурился, покачивая Лидию.
|
|
|
— Хорошо.
Во рту пересохло, я попыталась быстро все выпалить.
— Алессио нашел Питерсонов по моей просьбе. — От того как дернулся Лев, я уже знала ответ. Но все же решила спросить: — Мне нужно знать, нашел ли ты их первым. Лгал ли ты мне.
Разочарование пробежало по моим венам, когда он тихо ответил:
— Я еще был не готов к тому, чтобы ты встретилась с ними, — он добавил: — Я был не готов к тому, что ты покинешь меня.
Я закрыла глаза и тихо пробормотала:
— Я люблю тебя, Лев, но это... не о тебе. — Глаза за веками начало покалывать. — Я молила тебя найти их. Ты обещал. Понимая, что я могла увидеть их месяц назад... мне больно.
— Мне жаль, — сказал он на автомате.
Я резко открыла глаза.
— Я не думаю, что ты искренне говоришь это, — я покачала головой. — Думаю, тебе просто жаль, что тебя поймали. — Я встала и тихо продолжила: — Я поеду навестить их на неделе и возьму с собой Алессио. Не пытайся остановить меня. — Я выдержала паузу. — Я обижена на тебя, малыш. — В моих словах не было ни капли зла, только разочарование.
Он моргнул, как будто мое тихо признание шокировало его. Затем повторил с большими эмоциями в голосе:
— Мне жаль, Мина.
Я вышла из комнаты и ровным голосом пробормотала:
|
|
|
— Как и мне.
Через час он нашел меня на постели, когда я лежала и пялилась в потолок.
Мое разочарование все также было со мной, но я не собиралась топить в нем Льва. Это было не в моем стиле. Я вымучила улыбку.
— Привет. Где принцесса?
Он не встречался со мной взглядом.
— Нас украла ее.
Я взглянула на время на телефоне.
— Она скоро проголодается.
— Да, Нас покормит ее ужином. Ада приготовила спагетти. — Он вздохнул. — Мне нужно, чтобы ты кое-что обо мне поняла. — Я настороженно ждала его ответа. Он раскинул широко руки и заявил: — Я эгоист.
Я нахмурилась.
— Нет, это не так. Ты ни капли не эгоист.
Он сжал челюсти и, присев на край кровати, кивнул.
— Эгоист. И я жестокий. Когда чего-то хочу, я сделаю все что угодно, лишь бы получить это.
Это совсем было не похоже на Льва, которого я знаю.
— Ты драматизируешь.
Его теплый взгляд встретился с моим.
— Я не хотел, чтобы ты виделась с Питерсонами по двум причинам. — Он вытянул палец. — Я хотел наказать Мэгги Питерсон осознанием того, что ты ищешь ее, но она не может найти тебя. Я хотел, чтобы ее грубые слова, которые она произнесла в тот день, когда ты убежала, сгнили в ее рту. Она причинила тебе боль. Я хотел, чтобы она настрадалась от последствий своих же действий.
Ух ты. Это было жестоко отчасти. Я откашлялась и спросила:
— А вторая причина?
Он опустил голову и процедил.
— Из-за сына, Джеймса, он недавно развелся.
Я не понимала.
— И что?
С яростью, отпечатанной на лице, он заявил.
— Я не собираюсь потерять тебя из-за мужчины, которого ты однажды любила. Этого не произойдет.
Мое раздражение вспыхнуло, и я выплюнула.
— Ты не доверяешь мне?
Он понимающим взглядом пригвоздил меня.
— Когда Аника рядом, ты не доверяешь мне или ей?
— Ей, — промямлила я, не веря, что он спросил такое. Затем я поняла, что он имел в виду. — Ладно, — начала я, — я понимаю, твои глупые причины, по которым ты не хотел, чтобы мы встретились. Но, — вздохнула, — все изменилось. Я изменилась. Думаю, я четко дала понять, что люблю тебя. Тебя. Не Джеймса.
Лев вытянул руку и расстегнул пару пуговиц на воротнике рубашки.
— Ты ведь не знаешь, вдруг ваша встреча разбудит чувства.
— Правда, — отметила я. — Но эти чувства, о которых ты твердишь, были у шестнадцатилетней девочки, которая была удивлена, что парень ее вообще заметил, а не у двадцатичетырехлетней женщины. — Я взяла его за руку. — Я ведь не таю от каждого взгляда, которым меня удостаивают мужчины, так?
Он вздохнул, борясь с галстуком, пытаясь ослабить его свободной рукой, резко дергая.
— Ты любила его.
Он не ошибался. Я любила Джеймса. Но это было много лет назад.
Та любовь завяла и уступила место любви серьезнее. Взрослой любви. Настоящей любви.
Взяв его руку, я положила ее на его колено, пока помогала развязать галстук. Затем нежно заговорила:
— Я люблю тебя. — Я развязала шелковый галстук и оставила его висеть на плечах. — Я хочу тебя. — Потянув за обе стороны галстука, я приблизила его лицо к своему. — Понимаешь?
Он положил одну свою руку на мою талию и, выдохнув, прошептал:
— Я не могу тебя потерять.
Я наклонилась вперед, чтобы захватить его губы в нежном, ласковом поцелуе.
— Ты доверяешь мне?
Он ответил без колебаний своим хриплым голосом.
— Да.
Я положила ладонь на его колючую щеку, затем ответила ему его же словами:
— Тогда доверься мне.
Мы провели все время после обеда в постели, обнимаясь и целуясь как шестнадцатилетние.
Все было нежно и как раз тем, в чем мы нуждались.
Каждый день рядом со Львом был идеальным.
Просто идеальным.
Глава
Мина
Когда Нас чего-то хочет, она сделает все, чтобы получить это.
Около шести Лев пошел к ее дому, чтобы отобрать Лидию, но вернулся с пустыми руками.
Я боролась с улыбкой.
— Что произошло?
Он захлопнул дверь слишком уж громко и пробормотал:
— Ночевка. Мальчикам вход воспрещен, очевидно.
И тут-то я рассмеялась, подошла к нему и обняла.
— Ты же понимаешь, что не ты один скучал по ней?
Он нахмурился.
— Я просто хочу ее сюда, ко мне. — Его выражение лица смягчилось. — К нам.
— Прошла только неделя, дорогой. Они рады. Должно пройти время, чтобы они адаптировались. Твои сестра и брат до смерти любят ее.
Он поднял руки и расстегнул рубашку.
— Они доведут меня до гроба.
Я мысленно ухмыляюсь. У меня было идеальное отвлечение для него. Я сжала его талию.
— Слушай, могу я узнать твое мнение? Мне нужен честный ответ.
Он выглядел усталым, но все же хотел мне угодить.
— Конечно, мышка.
Я собиралась победить эту усталость. Я невинно улыбнулась.
— Прекрасно. Устраивайся поудобнее, я вернусь через пару минут. — Я забежала в ванную, схватив по пути черный мешок для одежды. Перед тем как закрыть дверь, увидела, что Лев упал на кровать и прикрыл глаза ладонями.
Я оделась меньше чем за пять минут, и когда открыла дверь, Лев лежал все в той же позе. Я медленно и осторожно вошла в туфлях на каблуках, чтобы не опозориться и не упасть лицом в пол. Когда я остановилась в паре шагов от кровати, откашлялась.
Лев со вздохом поднял голову, и когда его взгляд нашел меня, его глаза комично вылезли из орбит. Неосознанно, он все еще смотрел на меня, пока его рука потянулась к члену, который он крепок сжал в руке.
Я стояла ровно, раздвинув ноги, с невинным выражением лица.
— Мне нужно честное мнение, дорогой. — Я медленно повернулась и спросила соблазнительно. — Это сексуальнее, чем сиськи и попки?
Он внимательно рассматривал мой крошечный костюм морячки. Юбка мило свободно болталась, и не скрывала ничего, мои голубые сатиновые кружевные трусики было прекрасно видно. Белая рубашка заканчивалась прямо под грудью, и я не застегивала, а только завязала ее. Моя милая бескозырка была прикреплена с левой стороны к волосам. Я наблюдала, как его взгляд пропутешествовал по моим ногам, облаченным в чулки в сетку, которые заканчивались белыми туфлями на огромных каблуках.
Ухмыляясь, я раскрыла перьевой веер и обмахала им лицо.
— Дорогой, нужно твое честное мнение.
Полные губы Льва слегка приоткрылись, и он сжал свой член крепче. Затем отвлеченно промямлил:
— Намного сексуальнее.
— Значит, бурлеск сработает?
Он медленно кивнул, прежде чем встал и медленно подошел ко мне. Я сглотнула, пошатнувшись на каблуках.
— Лев?
Я взвизгнула, когда он напал на меня, опустив на пол. Затем застонала, когда он поставил меня на колени, отодвинул кусок сатина, который прикрывал мою киску, и вошел в меня сзади. Я выдохнула, когда мы кончили, и улыбалась сонно, пока он нес меня в кровать, ласково положил на нее и обнял руками.
О да.
Бурлеск понравится людям.
***
— Сбавь скорость, — прошипела я, задыхаясь.
Мы приедем слишком скоро. Я не хочу так рано появляться. Какие лузеры приезжают заранее?
Такие, как я. Вот какие.
Лев вытянул свою руку, чтобы жать мою.
— Мы не превышаем скорость, мышка. Мы приедем вовремя.
Мы едем на встречу с Питерсонами. Их дом находится в сорока пяти минутах от того места, где мы жили, Лиди сидела на заднем сиденье и пела сама с собой, а я находила кучу причин, только чтобы остановиться.
В первый раз я подумала, что Лидия замерзла, но когда Лев взглянул на нее в зеркало заднего вида, он увидел, что она улыбалась, помахала ручкой и мило сказала:
— Пливет, папа!
Он повернулся ко мне, подняв брови, а я вжалась в кресло.
Я не признаюсь, что нервничаю. Ни за что.
Когда я во второй раз сказала Льву, что хочу писать. Он сказал, что я не хочу. Я закричала, что хочу.
И тогда он мне улыбнулся.
Козлина.
В третий раз, я сказала ему, что, наверное, мы перепутали дату, и нам надо вернуться домой и проверить. К этому моменту Лев уже игнорировал мою истерию и насвистывал песенку по радио, пока Лидия внимательно следила за своим папой, прежде чем сама попробовала вытянуть губки трубочкой, чтобы посвистеть, но у нее получился ужасный писк.
Я не хотела смеяться. Почему она вызывает у меня этот смех? Это нелегально быть настолько милой. Правда.
Мое лицо горело, и я с трудом дышала сквозь узел в животе. Я оделась прилично, хотела впечатлить их, но не слишком. Поэтому надела черные джинсы, белую блузку с белым блейзером и черные балетки на ноги. Нанесла на лицо немного макияжа и собрала волосы в высокий хвост.
А сейчас? Сейчас я была уверена, что заблюю весь интерьер Камаро.
Мы приехали чуть позже двух часов дня, и пока Лев вытаскивал Лиди из машины, я ждала внутри, собираясь с мыслями. Лев дал мне еще минутку, затем открыл дверь с пассажирской стороны. Выглядел он отпадно в джинсах, рубашке и пиджаке, а на руках у него сидела Лиди в розовом платьице и белом кардигане, ее кудряшки были в беспорядке.
С этими двумя по обе стороны, я была, насколько это возможно, готова.
Я приняла протянутую руку Льва и вышла из машины. Он закрыл ее, обернул руку вокруг меня и повел нас к скромному домику. Затем внезапно, узел в животе ослабился. А через пару секунд исчез совсем. Еще мгновенье спустя я уже ничего не боялась. Однажды я очень любила этих людей. Нечего было опасаться.
Мы подошли к входной двери, и рука Льва напряглась на моих плечах. Я сделала шаг вперед и нажала на звонок.
Послышалась громкая трель, и спустя десять секунд дверь открылась.
Женщина, которая стояла там, выглядела иначе, но под всеми морщинками на ее лице и волосами с сединой, я узнала Мэгги Питерсон.
Ее брови нахмурились, в удивлении она прикрыла трясущейся рукой рот.
— Мина, это ты, дорогая?
На мою улыбку, она ахнула и, не спрашивая разрешения, обняла меня и притянула к себе, в свои теплые объятия. Ее тело все это время дрожало. Я подняла руки и обняла ее в ответ, слушая, как она повторяла: «Ох, Мина» и «Моя маленькая девочка».
Я сглотнула сквозь комок в горле и сжала ее крепче. Когда она отстранилась, ее глаза были на мокром месте, но она улыбалась.
— Где же мои манеры? — Женщина взмахнула рукой на нас. — Пожалуйста, проходите. Джон и Джеймс на заднем дворе.
Я стерла слезинку, которую даже не почувствовала вначале, и вошла внутрь вместе со Львом и Лиди. Когда мы шли по коридору, я увидела фотографии новых членов семьи. Улыбнулась и спросила:
— Еще сыновья и дочери?
Она слабо улыбнулась и пожала плечами.
— Мы сейчас только временно патронируем. Не больше шести месяцев.
Она ничего не сказала, но я была уверено, что в этом была моя вина.
Мэгги держала меня за руку, когда мы прошли на задний двор.
— Джон. Джеймс. Смотрите, кто приехал.
Раздобревший Джон встал со своего места за столом. Он широко улыбнулся и, не тратя время, подошел и обнял меня.
— Ох, Мина, Мина. Что мне делать с тобой?
Мы отстранились друг от друга, и я улыбнулась.
— Ты хорошо выглядишь, Джон.
Он хихикнул и похлопал себя по животу.
— Да. Я удивлен, что ты не спросила, когда мне рожать. — Он громко рассмеялся.
Но мое внимание привлек мужчина, который стоял у стула и смотрел на меня так, будто я предала его самым низким способом.
— Джеймс, — выдохнула я.
Он был по-прежнему красивым в чисто американском стиле. Его песочно-коричневые волосы были коротко подстрижены, а голубые глаза яркими, его черты были резче, чем я помню. Для меня с его стороны не последовало улыбки. Он пробормотал:
— Мина. Рад видеть тебя.
То, как он произнес это, показывало, что его слова ложь. Огромная ложь.
— Ага. — Мой голос был тихим. Я погладила себя по рукам. — И я тебя. Где близнецы?
Джон закатил глаза, но улыбнулся.
— У друзей. Подростки. — Последовало молчание, прежде чем Джон откашлялся. — Ну, ты представишь нам этого симпатичного парня или нам придется угадать, кто он? — Его улыбка стала шире. — Потому что если бы я угадывал, я бы назвал его Тор.
Моя улыбка вернулась. Джон ни капли не изменился.
Я сделала шаг назад, и Лев приобнял меня рукой. Я взглянула в его коньячного цвета глаза и произнесла:
— Это мой... мой... — моя улыбка потеплела. — Это мой Лев. — Его рука напряглась вокруг меня. Он наклонился и поцеловал меня в лоб. Я прижалась к нему и добавила. — А эта маленькая принцесса на его руках, его дочь, Лидия.
Мэгги подошла ближе и широко улыбнулась, посмотрев на Лидию.
— Привет, принцесса. Хочешь поиграть в куколки? — Она взглянула на Льва и объяснила. — У меня куча игрушек, если что, она может поиграть с ними.
Лев пристально смотрел на Мэгги, прежде чем поставил Лиди на землю. Мое сердце колотилось в груди, прежде чем замедлилось от облегчения, когда Лиди взяла руку Мэгги и моргнула.
— Я поиглаю в куколки?
Мэгги взглянула на крошку и подтвердила:
— Конечно, ты можешь поиграть в куколки.
В этом был плюс Мэгги. Она свободно говорила на языке детей.
Когда Мэгги ушла с Лиди, Джон подвел нас к столу и мы сели.
— Что хотите, Мина? Лев? Что будете пить?
Я улыбнулась.
— Я буду стакан сока.
— И я, — ответил Лев.
Джон хлопнул в ладоши.
— Сейчас. Дайте мне минутку.
Он оставил нас с Джеймсом, и поскольку я была трусихой, то отказывалась смотреть ему в глаза, когда спросила:
— Как ты, Джеймс?
Я ощущалась его взгляд на себе. Его гнев на мою попытку завязать непринужденный разговор. Правда в том, что я была не готова обсуждать случившееся. Пока не готова.
Он долго молчал, но в конце концов ответил:
— Прекрасно, спасибо.
Я кивнула. Он не спросил обо мне. Я догадывалась, что он хотел бы выкинуть меня из дома и больше никогда не видеть.
Я ожидала, что все может быть неловко, но Джеймс был зол на меня. Даже в ярости. И я не понимала почему.
Стоило винить нас обоих. Секс сам по себе не происходит. Я не соблазняла его. Мы были парой. Любили друг друга. Будь я проклята, если возьму всю вину на себя за то, что нас поймали.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 370; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!