АНТИКОЛОНИАЛИЗМ В МЕЖВОЕННЫЕ ГОДЫ 8 страница

В городе в интересах элиты проводилась африканизация высших постов в государственном аппарате. Эти посты стали важнейшим источником накопления капитала кенийской бюрокра­тической буржуазией. Не посягая на капиталы и собственность крупных европейских фирм, создававших для африканских ли­деров «представительские» посты, правительство упрочивало позиции африканской буржуазии в основном за счет выходцев из Индии и Пакистана. В 1967 г. был принят закон, гласно которому большинство постов, занимаемых индо-пакистанцами, подлежали африканизации. В 1968 г. последовал подобный закон, касавшийся индийских торговцев и предпринимателей, в первую очередь мелких и средних. Эта акция сопровождалась антииндийской кампанией в прессе, погромами индийских магазинов и лавок. Началось бегство индийцев изстраны.

Большую роль в укреплении финансового положения элиты играл и играет государственный сектор, сначала в форме полу­государственной Корпорации развития промышленности и тор­говли, затем — в акциях местных отделений крупнейших ино­странных фирм. В 1983 г., например, государству принадлежа­ло 51% акций кенийского отделения «Дженерал моторз», 34% акций местного отделения «Юнион Карбайд», 20% — «Файрстоун» и т. д. На протяжении 70-80-х годов кенийская квазибур­жуазная элита значительно окрепла. Она набралась опыта, на­копила капиталы. Уже в 70-е годы правительство начало пере­давать африканцам крупные торговые фирмы, а затем и некото­рые промышленные предприятия. В 80-е годы африканские предприниматели устремились в производство. Они создавали собственные и совместные с европейцами компании и фирмы, покупали акции дочерних предприятий транснациональных корпораций.

Рост африканской элиты и укрепление ее позиций не толь­ко не мешает деятельности ТНК, но, наоборот, является ее важнейшим условием. Кенийская элита в деловом отношении не может конкурировать с ТНК, но, находясь у власти, она способствует выкачиванию ими прибылей из страны, обеспечивает возможность эксплуатации ими ее естест­венных и людских ресурсов.

Неоколониальный курс руководства в 70-е годы не встретил серьезного отпора со стороны рабочего движения. После про­возглашения независимости число забастовок возросло, но за­тем забастовочное движение пошло на спад. Иностранный ка­питал подкупает политически грамотную организованную в профсоюзы верхушку квалифицированных рабочих высокой зар­платой, в десятки раз превышающей доходы крестьян, и застав­ляет отказываться от борьбы за свои права под угрозой потери места. Основная масса рабочих по найму (отходники, сельский пролетариат, работники мелких африканских и индийских пред­приятий, лавок и мастерских) влачит жалкое существование, но лишена возможности организованного протеста. Тем более это относится к наиболее обездоленным слоям кенийского об­щества - безработным и безземельным.

Важную роль в снижении активности рабочего  движения сыграло огосударствление профсоюзов. Еще до провозглашения независимости Мбойя, тогда генеральный секретарь Федерации труда Кении, навязал ей неоколониальный курс. В 1965 г. в организации произошел раскол, и из нее выделилось более радикальное крыло. Тогда правительство запретило деятель­ность обеих организаций и создало на их месте Центральную организацию профсоюзов. Ее финансы контролируются прави­тельством, а руководство назначается и смещается президентом страны. По договору с правительством профсоюзы неоднократно брали на себя обязательство отказаться на неопределенный период от забастовок в обмен на обещания предпринимателей увеличить занятость.

Приток иностранных капиталов и высокие цены на кофе и чай на мировом рынке способствовали тому, что в 70-е-пер­вой половине 80-х годов экономическое положение страны было относительно стабильным. С 1960 по 1978 г. прирост сельскохозяйственного производства составлял в среднем 4,8% в год. Отмена дискриминационного законодательства привела к тому, что почти весь кофе и значительная часть чая производятся сейчас африканцами. Увеличивается объем промышленного производства.

Однако это «процветание» покоится на шатком основании. В стране чрезвычайно велик разрыв в уровне жизни элиты и бедноты. В 80-е годы резко увеличилось число безработных и безземельных. С изменением цен на мировом рынке на основные экспортные культуры - чай и кофе ухудшаются возможности для роста и развития хозяйств мелких фермеров. Несмотря на многочисленные кредиты и займы, растет внешний долг страны. Кения вынуждена закупать про­довольствие. В стране растет инфляция, снижается уровень жизни.

Политическая борьба в независимой Кении. Против курса страны на капиталистическое развитие выступило левое крыло правящей партии под руководством О. Одинги. В 1966 г. его последователи вышли из Национального союза и создали Союз народа Кении. Партия выступила за проведение земельной ре­формы, которая облегчила бы положение безземельных и мало­земельных крестьян, за развитие кооперативного движения и укрепление государственного сектора. Программа носила обще­демократический характер, но ей недоставало четкости, опреде­ленности социальных позиций. Уязвимой делала Союз народа Кении и узость его этнической базы: наибольшим влиянием он пользовался в районах расселения луо. Национальный союз повел борьбу против новой партии, прибегая к угрозам и ре­прессиям.

В 1969 г. в Найроби был убит генеральный секретарь На­ционального союза, министр экономического планирования, один из главных приверженцев неоколониалистского курса Кении — Т. Мбойя. Это событие вызвало вспышку ненависти и столкно­вений между гикуйю и луо. Правительство обвинило Союз на­рода Кении в разжигании племенной вражды и запретило партию. Ее лидеры подверглись полуторагодичному тюремному заключению. После освобождения их отстранили от политической деятельности, хотя и допустили в ряды Национального союза. Во время выборов 1971 г. некоторые бывшие члены Союза народа Кении попытались выдвинуть свои кандидатуры в парламент от КАНУ. Однако Кениата наложил вето на их выдвижение, и съезд Национального союза утвердил это ре­шение.

После разгрома Союза народа Кении на политической аре­не некоторое время доминировала группа, представленная Ас­социацией гикуйю, меру и эмбу (ТЕМА). Она была зарегистри­рована как Ассоциация благосостояния. Ассоциация действова­ла в интересах ближайшего окружения Кениаты, прозванного «семьей». Для привлечения масс руководство Ассоциации ис­пользовало шовинистические лозунги. Проводились массовые клятвенные церемонии «верности гикуйю». Собранные во время церемоний средства устроители клали себе в карман.

Против засилья «семьи» был направлен заговор, раскрытый летом 1971 г. Заговорщики намеревались совершить военный переворот. Никакой конкретной программы действий у них не было. Правительство использовало заговор для репрессий. Весной 1975 г. был убит один из противников «семьи», популяр­ный парламентарий Дж. М. Кариуки. Убийца так и не был найден, но многие нити расследования вели к ТЕМА. По всей стране прокатилась волна возмущения. Даже обычно пассивные кенийские парламентарии выступили на этот раз с резкой кри­тикой правительства. Оно вновь ответило репрессиями. Несколь­ко членов парламента были арестованы по сфабрикованным обвинениям.

Главной целью «семьи» было сохранение за собой власти после смерти Кениаты. Этому были подчинены многочисленные попытки изменить конституцию и провести своих кандидатов на руководящие посты в партии. «Семья» собиралась использовать даже специально созданное воинское подразделение. Отчасти благодаря случаю, отчасти — бдительности противников планам ГЕМА не суждено было осуществиться.

Кениата умер в августе 1978 г., и власть перешла к вице-президенту Даниэлю арап Мои, как и полагалось по консти­туции. В первые годы его президентства важную роль в руко­водстве страной играли вице-президент М. Кибаки и генераль­ный прокурор (позже — министр юстиции) Ч. Нджонджо. Оба — гикуйю, не принадлежавшие к «семье». Первые меры «триум­вирата» были очень популярны. Мои начал борьбу против коррупции, уволил  некоторых непопулярных представителей ГЕМА из полиции, армии, государственного аппарата. В 1980 г. были запрещены «племенные ассоциации», прежде всего ГЕМА.

Однако вскоре выяснилось, что, по сути, внутриполитический курс Мои ничем не отличается от политики его предшественни­ка. Президент подчеркнул это и сам, назвав свой курс «ньяйо» («следы»). Подразумевалось, что он идет по стопам Кениаты, а «вся нация» — по его стопам. Многие представители «семьи» остались на своих постах и пользовались покровительством Мои, если не выступали против него лично. В то же время новое руководство страны активно способствовало укреплению позиций и обогащению тех кругов элиты, которые в годы прав­ления Кениаты не имели непосредственного доступа к рычагам власти. Борьба с коррупцией обернулась преследованием про­тивников «ньяйо».

На протяжении десяти лет своего пребывания у власти Д. арап Мои решительно расправлялся с любой оппозицией своему режиму. Уже в октябре 1978 г. он запретил Одинге и нескольким его последователям выставлять свои кандидатуры на выборах руководства КАНУ. Аналогичные запреты последо­вали в 1979 и в 1981 гг. Осенью 1981 г. полиция начала пре­следование нескольких парламентариев, известных своими кри­тическими высказываниями в адрес правительства. Летом 1982 г. Одингу и некоторых его последователей исключили из КАНУ за заявление о намерении создать в Кении оппозиционную социалистическую партию. Вскоре парламент принял законопроект о превращении Кении в однопартийное государство де-юре. Это решение было крайне непопулярно в среде интеллигенции и студентов. В столице впервые появились антиправительственные листовки. Начались аресты.

1 августа 1982 г. в Кении была совершена попытка государ­ственного переворота. Мятеж подняли служащие военно-воздуш­ных сил. Он был плохо организован, у участников не было ни четкой программы, ни подробного плана действий, однако заго­вор охватывал довольно широкие круги общественности. После подавления мятежа его руководители были казнены, к разным срокам заключения приговорены более 8 тыс. человек. Репрес­сиям подверглись прежде всего служащие ВВС, преподаватели и студенты университета Найроби.

Мои пытался укрепить режим личной власти, расправляясь с конкурентами из своего ближайшего окружения. Летом 1983 г. был снят с поста один из членов «триумвирата» - Ч. Нджонджо. После длительного и громкого процесса его обвинили в подготовке свержения Мои, участии в попытке переворота на Сейшельских островах, сговоре с ЮАР и коррупции. Несмотря на тяжесть обвинений, Нджонджо был всего лишь исключен из партии, т. е. лишен возможности заниматься политической деятельностью. В 1988 г. Мои сместил с поста вице-президента еще одного члена бывшего «триумвирата» — М. Кибаки.

После подавления мятежа 1982 г. репрессии против интелли­генции и критически настроенных депутатов парламента стали постоянным явлением в жизни страны. Многие вынуждены бы­ли эмигрировать. Однако расправы с инакомыслящими не при­вели к политической стабильности. Во второй половине 80-х годов участились забастовки, большинство из них проходило вопреки запретам правительства и руководства профсоюзов. Растет и число бастующих. В августе 1987 г. прошла многоты­сячная забастовка рабочих текстильной промышленности. С требованиями демократизации режима, свободы организаций и собраний неоднократно выступали студенты. Наиболее круп­ные студенческие волнения прошли в марте 1985 г. и в октябре 1987 г. В 1987 г. в студенческих волнениях участвовало около 3 тыс. человек. В Момбасе прошла четырехтысячная демонст­рация мусульман, также направленная против режима.

В октябре 1987 г. представители оппозиционных групп встрети­лись в Лондоне и создали единую организацию под названием Умоджа — Объединенное движение за демократию в Кении.

В 1978 г. Мои, назначил Кибаки вице–президентом. Одновременно он был и министром финансов. В 1982 г., когда Мои сделал его министром внутренних дел. В 1988 г. Кибаки впал в немилость – Мои освободил его от вице-президентства и вместо важного министерства внутренних дел доверил ему лишь министерство здравоохранения.

Обиды Кибаки никак не выказал, но в декабре 1991 г., через несколько дней после решения об отмене однопартийного статуса Кении, закрепленного в конституции страны в 1982 г., он объявил о своем выходе из КАНУ и о создании оппозиционной Демократической партии. Оппозиция была разделена как по этническому, так и по политическому признакам, и Мои легко выиграл президентские выборы как 1992–го, так и 1997 гг. Однако после выборов 1997 г. Демократическая партия стала официальной оппозицией в парламенте, а Кибаки – ее лидером.

В преддверии выборов 2002 г. Демократическая партия объединилась с другими оппозиционными группами в Национальную радужную коалицию (НАРК). Кибаки стал ее официальным кандидатом. По конституции Мои не мог принимать в этих выборах участия. Своим преемником и официальным кандидатом КАНУ он сделал сына Кениаты, Ухуру Кениату, молодого человека без достаточного политического опыта и карьеры в партийных структурах КАНУ. Это оттолкнуло от Мои даже многих его соратников по партии.

Меньше чем за месяц до выборов, Кибаки попал в автомобильную аварию. Избирательной кампанией НАРК вместо него руководил молодой динамичный политик, сын Огинди Одинги, Райла Одинга. Во многом благодаря его усилиям кампания была хорошо организована и принесла даже больший успех, чем предрекали самые оптимистичные прогнозы. Кибаки набрал более шестидесяти процентов голосов против тридцати процентов Кениаты. КАНУ потерпел сокрушительное поражение по всей стране. Присягу президента Кибаки принимал в инвалидном кресле с подвешенной забинтованной ногой, но это не помешало всеобщему ликованию. От Кибаки ждали многого, прежде всего, действенных мер против всеохватного режима коррупции, создания условий для возрождения экономики и восстановления законности.

Приняться за дела Кибаки удалось не сразу: в январе 2003 г. он снова попал в больницу. По официальной версии у него обнаружили и удалили тромб – результат аварии. По слухам, он пережил инсульт, причем второй. По выходе из больницы Кибаки долго не принимал активного участия в делах правительства, на официальных церемониях выглядел больным и говорил не всегда адекватно. Некоторые наблюдатели полагают, что в первые месяцы и даже первые годы его правления преобразованиями занималось его окружение из числа технократов–гикуйю как в правительстве, так и вне его. Но постепенно здоровье Кибаки улучшилось, и он начал активно участвовать в преобразованиях. 

В заслугу Кибаки ставят несомненное улучшение экономической ситуации в стране: в год его прихода к власти рост ВВП составлял 0.6%, в 2007 г. – 7%. Правительство Кибаки многое сделало для восстановления инфраструктуры страны, полностью разрушенной при Мои. Стал более эффективным сбор налогов, в результате чего улучшилось внутреннее финансирование. Под руководством Кибаки был создан Фонд развития избирательных округов, финансировавший проекты развития местного значения, что было особенно важно для наименее развитых районов, прежде всего, засушливого Севера. Одним из главных достижений правительства Кибаки считается введение бесплатного начального образования.

Деятельность Кибаки оказалась значительно менее эффективной в сфере борьбы с коррупцией, а в политической сфере она привела к катастрофе, которая практически свела на нет его достижения.

В ноябре 2005 г. в Кении был проведен референдум по поводу изменения конституции. Главными вопросами были полномочия президента. Со времен Кениаты президентская власть в Кении была почти не ограниченной, но при создании НАРК Кибаки обещал ввести пост исполнительного премьер–министра, обещанный Райле Одинге. К моменту проведения референдума Кибаки передумал и поддержал проект новой конституции, сохранявший президентскую власть практически без изменений. Оппозиционный КАНУ, как и часть правительства – в основном сторонники Одинги, призвали кенийцев отвергнуть этот проект. Референдум принес им победу: проект отвергли 58 процентов голосовавших.

Кибаки, однако, проигнорировал результаты референдума, распустил правительство и создал новое, пригласив в него только своих сторонников и некоторых членов парламента от оппозиционного КАНУ. Бывшие союзники по НАРК оказались в оппозиции. Свои действия Кибаки оправдал необходимостью создания более однородного правительства, которое могло бы лучше служить интересам кенийцев. Новое правительство он назвал правительством национального единства, но как раз национального единства в нем и не было: оно состояло, в основном, из представителей гикуйю и родственных им меру и эмбу. Одинга по этнической принадлежности – луо, и большинство его сторонников – не из числа гикуйю. Действия Кибаки не просто разрушили Радужную коалицию, но и разделили страну по этно–политическому признаку. Это вызвало бурные протесты, не вылившиеся тигда в открытые столкновения на этнической почве, во многом благодаря усилиям бывшего президента Мои, по этнической принадлежности – календжин.

Ответом Одинги стало создание новой партии, Оранжевое демократическое движение (ОДМ), выдвинувшей его кандидатом в президенты на выборах 2007 г. Выборы прошли мирно, но после объявления результатов голосования в стране начались волнения. По результатам всех опросов общественного мнения, как предварительных, так и по окончании голосования, Одинга опережал Кибаки во всех провинциях, кроме Центральной, населенной гикуйю, меру и эмбу, и Укамбани, где лидировал третий кандидат – камба. К тому же его ОДМ выиграло большинство мест как в паламенте страны, так и в провинциальных представительных органах. В этой ситуации было естественно, что сторонники Одинги ожидали его победы. Столкновения на этнической почве начались сразу после объявления результатов голосования по Центральной провинции, как полагали оппоненты Кибаки, сильно завышенных. Полиция закрыла здание, где заседала Избирательная комиссия, перевела ее председателя в другое помещение, и оттуда он объявил о победе Кибаки. Через час Кибаки был провозглашен президентом.

Это привело к взрыву негодования среди сторонников ОДМ, вылившемуся в насилие против гикуйю и кровавые столкновения по всей стране. Беспорядки длились больше двух месяцев, более 1200 человек были убиты, многие тысячи ранены. Было разрушено и разграблено около 42 тыс. домов, ферм, магазинов и прочей недвижимости. В результате этнических «чисток» целых провинций более 300 тыс. человек были изгнаны из своих мест.

Мир был восстановлен только в результате вмешательства Африканского союза при поддержке США и Великобритнии. Посредником в переговорах между Кибаки и Одингой стал бывший генеральный секретарь ООН Кофи Анан. Результатом переговоров стал договор «национального согласия», согласно которому как Кибаки, так и Одинга получили титул «принципала» – в приблизительном переводе «верховника», Кибаки сохранял за собой пост президента, а Одинге предоставлялся вновь созданный пост премьер–министра. Места в правительстве распределялись пополам между сторонниками Одинги и Кибаки. Созданное в апреле 2008 г. правительство было названо «правительством большой коалиции».

Однако политическое равновесие в стране остается неустойчивым. Обещанные реформы не проводятся. Этно–политические противоречия по–прежнему сильны. Кибаки обвиняют в том, что он не только не сумел объединить страну, но и сознательно укреплял влияние и власть своей этнической группы. Вменяют ему в вину и то, что его борьба против коррупции оказалась неэффективной. Кибаки лично в коррумпированности не обвиняют, но он один из самых богатых людей в стране. Борьбу против коррупции он начал активно, но постепенно его кампания сошла на нет. Несколько крупных дел рассматривалось, но никто из сколько–либо влиятельных политиков так и не был осужден.

УГАНДА

---

Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 514; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!