Памятник братьям Айвазовским. Созвездие Айвазовских
Памятник братьям Айвазовским - Ивану и Габриэлю находится в сквере имени Дыбенко рядом с площадью Советской.
Айвазовский Иван Константинович был русским живописцем, почетным членом Петербургской академии художеств. В 1880-м году он основал в Феодосии картинную галерею, которую впоследствии со всеми своими произведениями завещал городу.
Старший брат Ивана Константиновича – Габриэль Константинович Айвазовский был известным просветителем армянского народа, педагогом, ученым-востоковедом и талантливейшим писателем.
Памятник был установлен по инициативе армянского национального общества Крыма «Луис». Скульпторы – Левон Токмаджян с сыновьями, а архитектор – Вениамин Кравченко.
Недавно незаметно прошли две достаточно примечательные даты: 195-летие Габриела Айвазовского (1812–1880) и 190-летие Ованеса (Ивана) Айвазовского (1817–1900). Один — педагог, историк, переводчик, церковный деятель. Другой — художник, классик армянского и русского искусства. И хотя их известность в мире несопоставима, оба они ценны для национальной культуры.
Братья Айвазовские родились в Феодосии (она же древняя Кафа), городе с богатой армянской историей начиная с XIII века. История эта пережила взлеты и падения, но, несмотря на превратности судьбы, Феодосия веками была одним из важных центров армян Крыма. Не случайно, что именно в Феодосии осел выходец из Молдавии Геворк Айваз, в дальнейшем Константин Айвазовский. Несмотря на торговую деятельность, он тянулся к просвещению и искусствам, любил писать стихи и прозу на армянском языке, которые жена его проникновенно читала на семейных и общественных торжествах. Их сыновья, Габриел и Ованес, воспитывались согласно национальным патриархальным нормам — в любви и уважении к старшим и к окружающим. Семейные традиции сыграли огромную роль в становлении обоих братьев, которые всю жизнь принимали деятельное участие в общественной жизни и занимались благотворительностью. Вначале Габриел и Ованес учились в армянской приходской школе Феодосии. Потом их пути разошлись...
|
|
|
Для дальнейшего обучения Габриела в 1826 году отправили в лицей Мурат-Рафаелян на острове Св. Лазаря в Венеции. Через несколько лет он был пострижен в монахи и причислен к братству мхитаристов. Уже в возрасте 22 лет был возведен в сан священника и получил степень магистра богословия, стал одним из лучших преподавателей лицея. Он не имел себе равных в лингвистических и филологических познаниях, владел дюжиной европейских и восточных языков, что позволило ему переводить и издавать на армянском языке сочинения французских, итальянских и русских авторов. В 1836–1837 годы он написал и выпустил в Венеции ряд своих сочинений, среди которых большой словарь армянского языка в 2-х томах. Вскоре он составил историческое описание к «Истории Армении» на итальянском языке, издал «Историю Османской империи» в 2-х частях.
|
|
|
1843 год стал переломным в судьбе Габриела Айвазовского. В Венеции он основал одно из самых важных изданий армянской периодической печати — журнал «Базмавеп» и стал первым его редактором. В «Базмавепе» много места отводилось европейской культуре, истории и географии Армении. Журнал, выходивший пять лет, публиковал статьи по естественным наукам и механике, а также по биологии. Кроме того, часто обращался к социально-политическим проблемам Армении. Редактор все армянство рассматривал как единое целое и активно пропагандировал идею примирения между имущими и неимущими. Он просил соотечественников быть сдержанными и невосприимчивыми к экстремистским идеям и не следовать революционным лозунгам. В период революционного подъема в европейских странах Айвазовский призывает армян быть умеренными и не вмешиваться в чужие дела, что может вызвать негативную реакцию европейцев. Он пишет: «Мы, армяне, и дальше должны оставаться уважаемыми и любимыми в этих гостеприимных странах». С той же последовательностью он обосновывал идею, что не должно быть противоречий между религией и наукой, между новой техникой и моралью.
|
|
|
В 1848 году его перевели в Париж и назначили директором парижского лицея Мурадян. Он преподавал армянский язык и историю, писал педагогические труды и создавал новые учебники. Особо акцентировал значение образования и воспитания молодого поколения и нации в целом. Приводя пример европейских стран, он подчеркивал: «Образование больше просветляет мысли, воспитание же приводит в порядок людские сердца». Человек исключительного трудолюбия (эта черта была доминирующей у обоих братьев), Габриел Айвазовский в 1858 начал издавать в Париже журнал «Масяц агавни» на армянском и французском языках. Это было нелегким делом, с которым он блестяще справился — сказался опыт.
Журнал был полон научно-популярных бесед и статей историко-воспитательного характера. В литературном разделе печатались произведения армянских, европейских и русских авторов, часто переведенных Габриелом. На страницах парижского журнала нашли место и многочисленные статьи о европейской культуре и ее влиянии на армянскую культуру и искусство. Под влиянием идеи историков Гизо и Тьери появилась известная статья Г. Айвазовского, напечатанная в «Масяц агавни» под названием «Прогресс армянской нации». Анализируя прошлое и настоящее своего народа, он приходит к выводу, что только сплоченность нации и тяга к просвещению могут обеспечить его прогресс. При этом он остается убежденным консерватором, что, естественно, накладывало соответствующий отпечаток на редактируемые им журналы. Понятия революция, народовластие были чужды самому существу ученого и церковного деятеля. Он их отвергал на корню.
|
|
|
В 1856 году Габриел по настоянию младшего брата отказывается от католичества и возвращается в лоно Армянской Апостольской церкви. В том же году возвращается в Россию и устанавливает тесные связи с видными представителями армянской общественности Лазаревыми, Ст. Назаряном, другими. Католикос Нерсес Аштаракеци назначает Айвазовского главой Ново-Нахичеванской и Бессарабской епархий Армянской Апостольской церкви.
На этом этапе в жизни Габриела произошло такое важное событие, как возобновление «Масяц агавни» в Феодосии, издававшегося до 1865 года. Можно только сожалеть, что он перестал выходить из-за прекращения государственного субсидирования. Меценатов, увы, не нашлось.
Консервативные убеждения и церковный сан совершенно не мешали Габриелу Айвазовскому неутомимо изучать историю армян Крыма. Он исходил полуостров и великолепно знал все здешние армянские памятники архитектуры и истории. Особенно его увлекали многочисленные надписи, высеченные на памятниках, их расшифровка. Статьи, написанные и опубликованные им в научных журналах России, позволили стать членом императорского Одесского общества истории и древностей.
Памятник братьям АйвазовскимВ 1858 году в Феодосии он основывает армянский варжаран и называет его по имени градоначальника Нахичевана-на-Дону Артемия Халибяна, известного общественного деятеля, благотворителя и попечителя училища. Неугомонный Габриел создает при училище типографию, и издательская деятельность, начатая еще в Европе, успешно продолжается. В основном здесь выпускались книги на армянском языке, в том числе самого Габриела, об истории Армении, России, оттоманского государства, а также учебники.
В 1866 году католикос Геворг IV в. Св. Эчмиадзине рукоположил его в сан епископа, спустя несколько лет он был посвящен в архиепископы и назначен ректором Эчмиадзинской духовной академии.
В течение всей жизни Габриел Айвазовский был озабочен одной важнейшей проблемой — объединением и сплочением своего народа. В основе этого он видел прежде всего триединство языка, церкви и национальных обычаев. Он умер в 1880 году в Тифлисе. В некрологе известный российский деятель Г. Караулов писал: «...Он был бескорыстен, как все великие сердца, до святости...»
Несмотря на очевидный талант литератора, педагога, историка, а также активную общественно-политическую деятельность, Габриел Айвазовский оставался в тени своего великого брата. Это продолжалось и после смерти братьев. В этом сыграли свою роль и исторические коллизии. Так, советская армянская историография однозначно считала его реакционером и консерватором, и только потому, что он считал всякую революцию бедствием для народов. По этому поводу он вел ожесточенную полемику с М.Налбандяном, который считался бескомпромиссным революционным демократом.
К сожалению, до сих пор еще не раскрыта та значительная роль, которую сыграл старший из братьев Айвазовских в истории и культуре армянского народа, не определено его истинное место.
Художественные способности младшего брата Ованеса проявились очень рано, да так ярко, что он без всяких колебаний в 16 лет отправился в Петербург, в Академию художеств. Поступил блестяще, изумив сановную приемную комиссию. Ему было всего двадцать, когда на академической выставке он удостоился золотой медали. Академическая и художническая карьера Ивана-Ованеса развивалась стремительно. Академик, профессор, почетный член Академии художеств и нескольких европейских академий. Слава его гремела по России, Европе, Америке. Его романтическое искусство завоевало тысячи поклонников. Этапным произведением явился «Девятый вал», одна из самых популярных картин мировой живописи XIX века.
У Айвазовского была своя сложившаяся система творческой работы. «Живописец, только копирующий природу, — говорил он, — становится ее рабом... Движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны — немыслимо с натуры... Художник должен запоминать их... Сюжет картин слагается у меня в памяти, как у поэта. Сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нем кистью...»
Он много путешествовал: Франция, Германия, Англия, Италия, Египет, США — вот неполная география. Под впечатлением посещения острова Святого Лазаря в Венеции Айвазовский в своем письме к армянским друзьям отмечает: «Я под огромным впечатлением об Италии. Здесь все прекрасно. Меня потряс также остров Святой Казар, частица нашей родины в центре мировой цивилизации».
Неоценим вклад Айвазовского в армянскую культуру. В 1868 году после путешествия по Закавказью художник создал десятки произведений на армянские темы, в том числе знаменитую картину «Ной спускается с горы Арарат». Он был очарован библейской горой.
В 1873 году написал «Радугу» — корабль, гибнущий в бурю у скалистого берега. Подлинный шедевр, знаменующий качественно новый этап в творчестве. По поводу одной из таких картин Ф.Достоевский писал: «Буря... г. Айвазовского... изумительно хороша, как все его бури, и здесь он мастер — без соперников... В его буре есть упоение, есть та вечная красота, которая поражает зрителя в живой, настоящей буре...»
Айвазовский помимо поэтического склада мышления был одарен прекрасной зрительной памятью, ярким воображением и твердой рукой. Это позволяло ему работать, импровизируя с изумлявшей многих современников легкостью и виртуозным мастерством. Об этом свидетельствуют почти шесть тысяч картин, разошедшихся по всему миру. Они не все равны по качеству, но лучшая их часть — гордость мировой живописи. Интерес к ним не угасает вплоть до наших дней, произведения мастера — желанные эстимейты всех крупнейших аукционов мира. Впрочем, не будем акцентироваться на его искусстве — оно общеизвестно. Он поистине величайший маринист своего времени. И не только своего.
Живя и работая в родной Феодосии, Айвазовский принимал большое участие в жизни города и армянской общины. Благотворительность и патриотизм были частью его естества. Он всемерно содействовал благоустройству и процветанию города. А скольким молодым художникам и простым страждущим помог он... На его средства выстроены здания картинной галереи, археологического музея, построен порт, проведены водопровод и железная дорога.
В 1880-е годы И.Айвазовский задумал нарисовать картины для турецкого султана Абдула Гамида, чтобы он был благосклоннее к армянам. Несколько лет работая в Константинополе во дворце султана, он создал ряд выдающихся картин. (Сейчас они хранятся во дворце Долмабахче.) Благодарный султан наградил великого художника тяжелым золотым ожерельем с драгоценными камнями. Вернувшись в Феодосию и узнав о резне армян в Трабизоне, художник в сентябре 1896 года пишет католикосу Хримяну: «...Глубокой болью омрачено сердце мое... горько оплакиваем погубленные души несчастных сородичей наших и взываем к божьей милости». Так появилась картина «Резня армян в Трабизоне». Вскоре художник вместе с представителями армянской общины вышел в открытое море и демонстративно швырнул награду султана в воду...
* * *
Они встречались не так часто, как им хотелось — десятилетиями были далеки географически, но всегда состояли в интенсивной переписке и, соответственно, эпистолярном общении. В то время как искусство Ованеса было известно всему миру, деятельность Габриела не выходила за локальные национальные рамки. И все же братья делали в сущности одно дело — обогащали духовное пространство своего этноса. Именно поэтому монументальный памятник в Феодосии (ск. Л. и В.Токмаджяны) запечатлел обоих Айвазовских — Габриела и Ованеса.
Сергей АЙРАПЕТЯН,
доктор исторических наук
«Дом Таранова-Белозерова»
Странноприимный дом Таранова-Белозерова расположен в столице Крыма в городе Симферополе. Это одно из первых монументальных зданий в городе, и первое бесплатное медицинское учреждение не только в Крыму, но в России. Странноприимные дома начали возникать очень давно – с приходом в мир христианской религии.
Из названия понятно, что они предназначались для приема странников. В России на такие дома были возложены несколько иные функции – в них доживали последние дни люди преклонного возраста.
Странноприимный дом Таранова-Белозерова имел два назначения – в нем совмещались больница и богадельня
Полковник Александр Степанович Таранов-Белозеров наказал вложить свои средства в возведение в Симферополе странноприимного дома, что и было сделано в 1822 году. О процессе постройки дома сохранилась очень подробная информация, поскольку за строительством наблюдал некто майор Степанов и каждую неделю посылал подробные отчеты. Первый архитектор остался неизвестным, поскольку не справился с возложенной на него задачей. Завершать строительство дома был призван архитектор И. Ф. Колодин. Он то и сдал Странноприимный дом в 1826 году.
Здание странноприимного дома было похоже на дворянскую усадьбу. У прохожих всегда останавливается взгляд на колоннаде дорического ордера, которая служит украшением центрально входа. Очень интересна внутренняя лестница, подниматься по которой хочется, очень не спеша. Колонны и лестница отличаются по архитектуре от основной части дома, и больше напоминают стиль французского зодчего Жана Тома де Томона.
В Странноприимном доме Таранова-Белозерова практиковали известные крымские врачи: Мюльгаузен, Стевен, Арендт, де Серр и другие
Не верится, но с момента постройки и до настоящего времени странноприимный дом Таранова-Белозерова не менял свою специализацию. До Октябрьской революции в доме проходили курс лечения больные, а также содержались ветераны военной службы, за которым некому было приглядывать. С приходом в Крым Советской власти в дом въехала университетская клиника, а потом здесь находились пациенты областной противотуберкулезной больницы. Позднее их сменили инвалиды Великой Отечественной войны. Сегодня в стенах бывшего странноприимного дома обучаются студенты медицинского колледжа имени Д.И.Ульянова.
Странноприимный дом Таранова-Белозерова является интересной архитектурной и исторической достопримечательностью Крымского полуострова. Само же здание в практически неизменном виде сохранилось со времени постройки в 19 веке.
Дом Таранова-Белозерова - интересная историческая и архитектурная достопримечательность Крыма, одно из первых монументальных зданий города Симферополя. С момента постройки в XIX веке он сохранился практически в неизменном виде. Изначально здание выполняло функцию странноприимного дома – так в давние времена называли благотворительные больницы и приюты для нищих и людей преклонного возраста.
Средства на возведение в Симферополе странноприимного дома были выделены по завещанию полковника Александра Степановича Таранова-Белозерова. Строительство началось в 1822 году. Благодаря стараниям смотрителя майора Степанова, еженедельно составлялись подробные отчеты о ходе работ, сохранившиеся до наших дней. Не смотря на то, что здание возводилось для благотворительных целей, архитектурному аспекту уделили повышенное внимание. Дом Таранова-Белозерова во многом напоминает дворянскую усадьбу. Оригинальной и строгой красотой здание обязано архитектору Ивану Колодину. Основной стиль выдержан в традициях русского классицизма. При этом в архитектурный облик здания изящно вплетены декоративные элементы, такие как колоннада дорического ордера, украшающая центральный вход, или внутренняя лестница, выполненная в стиле французского зодчего Жана Тома де Томона.
Открылся странноприимный дом в 1826 году. Сочетая функции больницы и богадельни, заведение могло одновременно принимать на содержание несколько десятков нуждающихся. Здесь практиковали известные крымские врачи Мюльгаузен, Стевен, Арендт и другие. Смена власти и социального строя не повлияла на специализацию дома Таранова-Белозерова. В советском Крыму в здании размещались университетская клиника, областная противотуберкулезная больница, госпиталь для инвалидов Великой Отечественной войны. Сейчас в стенах старинного особняка постигают науки студенты медицинского колледжа.
Во дворе дома расположена мемориальная плита, посвященная памяти мецената и основателя странноприимного дома Таранова-Белозерова, под которой покоится его прах.
Дата добавления: 2021-06-02; просмотров: 91; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!