Истинные победители военных кампаний 1660-1763 годов
Финансовая революция»
Предпосылки того, что называют «финансовой революцией»:
Усиление старорежимных монархий XVIII века с их многочисленными войсками и грозными флотилиями просто заставило правительства холить и лелеять свою экономику и заниматься созданием финансовых институтов, которые могли бы в нужный момент мобилизовать капиталы и управлять ими.
Так же, межгосударственные конфликты вроде семи крупных англо-французских войн в период 1689–1815 годов требовали от противоборствующих сторон готовности в течение долгого времени нести тяжкое бремя больших расходов. Победа оказывалась на стороне той великой державы, у которой было больше возможностей взять требуемые для финансирования войны средства в кредит.
Одна из воющих сторон, исчерпав весь свой запас ресурсов, могла обратиться за финансовой помощью или подкреплением к своему более сильному союзнику и, таким образом, продолжить борьбу.
Однако, следует заметить, что была и другая, не связанная с войной причина изменений в финансовой сфере. Нехватка золотых и серебряных монет, особенно в годы, предшествовавшие открытию залежей золота в португальской Бразилии (1693). Чем активнее Европа торговала с Востоком в XVII–XVIII веках, тем значительнее становился отток серебра с Запада для выравнивания торгового баланса.
Появилась целая группа ростовщиков, торговцев товарами, ювелиров коммерсантов, занимавшихся куплей-продажей векселей, а также джобберов, торговавших бумагами все умножавшихся акционерных компаний. Взяв на вооружение практику итальянских банкиров эпохи Возрождения, эти одиночки и целые финансовые фирмы создали устойчивую систему государственного и международного кредитования и тем самым поддержали нарождавшуюся мировую экономику.
|
|
|
Но, безусловно, самым мощным и продолжительным стимулятором «финансовой революции» в Европе была война. Расходы на войну в XVI веке исчислялись миллионами фунтов стерлингов, тогда как к концу XVII века это уже были десятки миллионов, а к концу войны с Наполеоном главные ее участники тратили на нее до ста миллионов фунтов стерлингов в год.
Очевидно, что даже самые процветающие и «современные» государства XVIII века были не способны финансировать свое участие в войне из одних лишь текущих доходов. Следовательно, единственно возможным для правительства вариантом полноценного финансирования войны были заимствования. Это включало в себя продажу облигаций, должностей, а еще лучше — свободно обращающихся долгосрочных процентных ценных бумаг всем, кто готов был одолжить государству денег.
Но успех всей описанной выше системы зависел от двух главных факторов: достаточно эффективного механизма организации займов и поддержания правительством своего «кредитного рейтинга» на финансовых рынках.
|
|
|
Создание в 1694 году Банка Англии (что сначала рассматривалось лишь как временная необходимость военной ситуации), а чуть позже упорядочение государственного долга, с одной стороны, и процветание фондовой биржи и рост «провинциальных банков», с другой, повысили доступность денежных средств как для правительства, так и для предпринимателей.
Все же сама по себе «финансовая революция» едва ли была бы успешной, если бы не готовность парламента гарантировать исполнение государством своих обязательств. В его власти было при необходимости ввести дополнительные налоги. Кроме того, большую роль здесь сыграли министры, которые работали не покладая рук, убеждая как банкиров, так и всю общественность в целом, что они руководствуются принципами финансового здравомыслия и «экономической» направленности правительства. И безусловно, не было бы никакой «финансовой революции», если бы не устойчивый, а на ряде рынков существенный рост производства и торговли, сопровождаемый увеличением доходов от таможенных пошлин и акцизных сборов. Даже начавшаяся война не смогла скорректировать этот рост — королевский флот надежно защищал государственную внешнюю торговлю от посягательств врага.
|
|
|
Но все же нельзя сказать, что именно финансовая составляющая всегда играла решающую роль в исходе войн XVIII века. Амстердам на протяжении большей части столетия был крупнейшим мировым финансовым центром, но в итоге Соединенные провинции потеряли свое положение одной из ведущих европейских держав. И наоборот, Россия была экономически отсталой, ее правительство постоянно нуждалось в средствах, однако это не мешало росту влияния страны и активности ее участия в делах Европы.
Геополитика
Перманентный дух соперничества, царивший в европейской политике, и непостоянство создаваемых державами альянсов на протяжении всего XVIII века очень часто заставляли фортуну развернуться лицом от одного конкурирующего государства к другому. Тайные сговоры и «дипломатические революции» делали объединения весьма неустойчивыми, что довольно часто приводило к нарушению равновесия в Европе в военном отношении. Но многое зависело от опытности дипломатов той или иной страны, не говоря уже об уровне подготовленности армии, но кроме всего прочего важную роль играл и географический фактор. Речь идет о важной составляющей — о стратегическом расположении во время этих многосторонних войн.
|
|
|
Судьба Соединенных провинций в этот период истории представляет собой наглядный пример влияния географии на проводимую государством политику. В начале XVII века страна обладала многими составляющими для процветания нации: активно растущей экономикой, социальной стабильностью, хорошо подготовленной армией и мощным флотом. Но уже век спустя голландцы с трудом отстаивали свои позиции под натиском конкурирующих государств.
Положение усугубилось после того, как французский король Людовик XIV с 1660-х годов начал угрожать голландцам на суше. Голландцам пришлось значительно увеличить армию и усилить гарнизоны в крепостях на своих южных границах. Позже, Союз с Англией, заключенный в 1689 году при активном участии самого Вильгельма III, был одновременно и спасением для Соединенных провинций, и фактором, ударившим по независимости некогда великой державы.
Во многом схожим образом, только в еще большей степени, страдала в XVIII веке Франция, бывшая гибридным государством, разрывавшимся между своими целями на континенте и реализацией своих морских и колониальных амбиций. Главная стратегическая проблема Франции заключалась в том, что, несмотря на отличные оборонительные возможности, страна в меньшей степени была готова вести решительные наступательные кампании: в каждом из направлений существовали барьеры отчасти географического плана, отчасти политического — наличие у других великих держав интересов в том или ином регионе. Кроме того, любая война с морской державой отвлекала силы и внимание Франции от континента, что ставило под вопрос успешность наземных операций.
В итоге Франция во времена старого режима по размеру территории, численности населения и финансовому состоянию по-прежнему оставалась одним из могущественных государств Европы, однако не дотягивала до того, чтобы считаться «сверхдержавой».
Двум могучим государствам Германии того периода — Габсбургской империи и Бранденбург-Пруссии — из-за своего географического положения суждено было столкнуться с той же проблемой. Двойственность положения Австрии хотя и была чуть менее заметна во время Девятилетней войны (1689–1697) и последующей Войны за Яванское наследство (1702–1713), поскольку Вена к тому времени уже Яр частью гигантского антифранцузского альянса, но полностью не исчезла. Ход многих более поздних войн в XVIII веке казался еще более нестабильным и непредсказуемым как с точки зрения защиты общих интересов Габсбургов в Европе, так и относительно их сохранения в самой Германии по мере усиления Пруссии.
Ситуация в Пруссии была схожа с австрийской, но лишь с геостратегической точки зрения. Расцвет Пруссии совпал с упадком былого могущества шведов, разделом ослабленного Польского королевства и разного рода распрями в Вене, связанными с войнами и неопределенностью в отношении наследства Габсбургской империи в первой половине XVIII века.
В то же время два отдаленных государства, Россия и Соединенные Штаты, обладали относительной неуязвимостью и были свободны от стратегических метаний, характерных для стран центральной Европы XVIII века. Обе будущие сверхдержавы, безусловно, имели «хрупкие рубежи», которые необходимо было охранять. Но ни американская экспансия на другой стороне Аллеганских гор и на Великих равнинах, ни расширение Россией своих территорий за счет степей не заставили ни одно из сильных в военном отношении государств почувствовать опасность. Таким образом, в отношениях с Западной Европой у них было преимущество в виде относительно гомогенного «фронта». И то и другое государство могло бросить вызов некоторым из существующих великих держав, оставаясь в то же время неуязвимым благодаря своей удаленности от основного театра военных действий в Европе.
Со временем получение независимости Соединенными Штатами принесло важные последствия для мировой расстановки сил. С 1783 года за пределами Европы появился мощный промышленный, финансовый и, возможно, даже военно-технический центр, который мог оказать значительное долгосрочное влияние на баланс сил в мире, в отличие от других государств, также превосходящих европейские страны по масштабам, но уступающих им в экономическом плане, вроде Китая и Индии. Уже к середине XVIII века американские колонии заняли важное место в структуре международной морской торговли и начали делать первые, пока неуверенные шаги по пути индустриализации.
Укрепление царской России гораздо быстрее повлияло на мировой баланс сил. Полный разгром Россией шведской армии под Полтавой (1709) заставил остальные державы осознать тот факт, что, казавшаяся до сих пор слишком удаленной и в определенной степени варварской, эта страна все же нацелена на то, чтобы активно участвовать в делах Европы. Только за время правления Екатерины Великой (1762–1796) Россия добавила к своим обширным территориям 200 тыс. квадратных миль. Еще более впечатляющими казались периодические вторжения российских войск на западе.
Истинные победители военных кампаний 1660-1763 годов
Перераспределение власти среди западноевропейских государств, произошедшее за эти пятьдесят лет нескончаемых войн, было менее существенным, чем на востоке континента. Границы стран там были более условными, а огромными ее участками управляли приграничные феодалы, хорватские нерегулярные войска и казацкие атаманы, а не силы регулярной королевской армии. Даже когда национальные государства начинали воевать друг с другом, это происходило на значительных пространствах, поэтому сторонам приходилось привлекать нерегулярные войска, гусар и т. д., чтобы нанести стратегический удар по позициям противника.
Общий баланс политических, военных и экономических сил в Европе был гарантирован наступившей разрядкой в англо-французских отношениях, длившейся почти два десятилетия начиная с 1715 года. Франции в особенности требовалось восстановиться после войны, которая очень сильно подорвала позиции страны во внешней торговле и увеличила размер госдолга до такой степени, что только объем выплаты процентов по нему был сравним со средним уровнем доходов государства. Однако в 1730-х годах рисунок международных отношений вновь изменился. К этому времени французы уже не столь восторженно воспринимали дружбу с англичанами и надеялись вернуть себе позиции европейского лидера. Вопрос наследования французского престола был решен, а несколько лет мира привели к росту благосостояния страны и значительному расширению внешней торговли, что, в свою очередь, стимулировало развитие морского флота. Опираясь на достигнутые военные и дипломатические успехи в Западной Европе, союз с Испанией, почтительное отношение Соединенных провинций и все большую уступчивость Швеции и даже Австрии, Франция достигла авторитета, несравнимого даже с периодом начала правления Людовика XIV. Это стало еще очевиднее год спустя, когда французская дипломатия положила конец австро-русской войне против Османской империи (1735–1739) и вернула туркам многие из территорий, захваченных этими двумя восточными монархиями. Вместе с тем восточно-европейские монархии — Австрия, Пруссия и Россия — в 1750-х годах не могли остаться в стороне от войны между англичанами и французами.
В договоренностях 1762–1763 годов самую большую выгоду вновь получила Великобритания. Даже вернув Франции и Испании захваченные территории, она уже закрепилась в Вест-Индии и западной Африке, фактически лишила французов влияния в Индии и контролировала большую часть североамериканского континента. Таким образом, Великобритания получила доступ к намного более значительным и потенциально богатым территориям, чем Лотарингия, Силезия и прочие области, за которые так жестоко боролись европейские государства. Все это прекрасно подходило британским политическим кругам, которым было вполне достаточно контролировать все процессы за пределами Европы и которые при этом не стремились взваливать на себя соответствующие обязательства на континенте.
Дата добавления: 2021-04-06; просмотров: 65; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!