ЗАКЛЮЧЕНИЕ КЯХТИНСКОГО ДОГОВОРА 1728 ГОДА 23 страница
Некоторые вехи его восхождения: действительный статский советник (21 декабря 1725 г.), вице-канцлер (1725 г.), заведующий почтовым ведомством (с 8 февраля 1727 г.), граф (17 июня 1727 г., 4 мая 1730 г.), член ВТС (с февраля 1729 г.), сенатор (с 4 марта 1730 г.), генерал-адмирал (10 ноября 1740 г.), президент Адмиралтейской коллегии (с 10 ноября по 25 ноября 1741 г.). См. еще: РКО в XVIII в. Т. 2. С. 562-563.
№ 36
1727г. июля 31 * . — Реестр документов, отправленных при рескрипте императора Петра II из Коллегии иностранных дел С. Л. Владиславичу-Рагузинскому
( * — Датируется по док. № 35 )
/л. 29/ Реэстр экспедиции, отправляемой к графу Владиславичю.
1. Рескрипт к нему, графу, да к оному приложеней:
2. Манифест печатной.
3. 8 присяг печатных 1.
4. Грамота его императорского величества к богдыхану китайскому с формальною нотификациею как о преставлении ея императорского величества, так и о восприятии его императорского величества правительства Российской империи (См. док. № 6.).
5. Копия с оной по-российски.
6. Кредитив агенту Лангу (См. док. № 8.). /л. 29об./
7. Полномочная графу Владиславичю (См. док. № 7. Слово грамоте опущено).
8. Три копии латинские с вышеписанных грамот его императорского величества к богдыхану.
9. Публичная ведомость и к оной приложеней 2:
10. Форма о титулах его императорского величества.
11. Указ блаженныя памяти ея императорского величества.
12. Манифест о соболином и протчем торгу в Сибире.
13. Манифест об аглинской эскадре. /л. 30/
|
|
|
14. Манифест о преступлениях Девиера и Толстого 3.
15. Объявление печатное о збавке подушных денег.
16. Ведомость печатная о присудствии его императорского величества в Верховном тайном совете и о протчем.
17. Реляция печатная о персицких ведомостях.
АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. 1727 г. Д. 8. Л. 29-30.
Комментарии
1. См. коммент. 1 к док. № 35.
2. «Публичная ведомость» и приложения к ней в деле отсутствуют.
3. Девиер (Дивиер) Антон Эммануилович (Мануилович) — сын крещеного португальского еврея, родился в 1673 или 1674 году. Был денщиком Петра I. В 1718 г. в числе других лиц подписал приговор царевичу Алексею. С 1718 г. — петербургский генерал-полицмейстер, с 6 января 1725 г. — генерал-майор. 21 мая 1725 г. награжден орденом св. Александра Невского «на пунсовом банте». В 1726 г. заседал в Сенате. Был женат на сестре А.Д. Меншикова, не одобрявшего этот брак. Происками Меншикова 27 мая 1727 г. был подписан манифест «О винах Антона Девиера и товарищей» (ПСЗ. Т. 7. С. 798-800. № 5084), в котором указывалось, что А. Девиер, П. Толстой, И. Бутурлин, Г. Скорняков-Писарев, И. Долгоруков и другие во время болезни Екатерины I «тайным образом совещались против устава» о престолонаследовании, не желая допустить к престолу великого князя Петра. Особый суд приговорил Девиера и Толстого «яко пущих в том преступников» к смертной казни, остальных к лишению чинов и ссылке в разные места. Петр II при утверждении приговора заменил смертную казнь на ссылку: «Антона Девиера, бив кнутом, в Сибирь, а Толстова с сыном Иваном в Соловецкий монастырь». Девиер отбывал ссылку в Якутии с 1728 по 1740 г. В 1740 г. он получил должность главного командира Охотско-Камчатского края и жил в Охотске, где имел некоторое отношение к экспедиции В. Беринга. Указом Елизаветы Петровны от 1 декабря 1741 г., полученном в Охотске 26 июня 1742 г., освобожден от ссылки. Елизаветой Петровной возведен в графское достоинство, пожалован чином генерал-аншефа и вновь назначен петербургским генерал-полицмейстером. Умер в Петербурге 24 июня 1745 г. Его сын Петр Девиер был адъютантом Петра III (Записки графа Бассевича // Русский архив. 1865. Стб. 274-276; Сб. РИО. Т. 60. Азбучный указатель имен русских деятелей для русского биографического словаря. Т. 1. СПб., 1887. С. 191, 200; Сафронов Ф. Г. Ссылка в Восточную Сибирь в первой половине XVIII в. // Ссылка и каторга в Сибири. XVIII — начало XX в. Новосибирск, 1975. С. 15, 23-24). Более подробно о расследовании «преступлений» Девиера, Толстого и других см.: Павленко Н. И. Александр Данилович Меншиков. М., 1983. С. 135-137; Он же. Птенцы гнезда Петрова. М., 1988. С. 213-235; Говоров A. A. Книжники петровской поры. М., 1989. С. 445.
|
|
|
Не лишены некоторого интереса сведения о Девиере, встретившиеся водной исторической повести, автор которой писал, что Девьер Антон Эммануилович (Вир, Вьер, АнтонЭммануил) — полуиспанец, полупортугалец, познакомился с Петром I в Голландии, в местечке Саардам, затем приехал в Россию с царем и стал его денщиком. Через 10 лет был уже полковником, затем петербургским генерал-полицмейстером. Получив русское дворянство, прибавил к своей фамилии частицу, обозначающую дворянство на Западе, и таким образом превратился в де-Вира. Потом частица слилась с фамилией, и в России явилась новая дворянская фамилия Девьеров. «Хитрый и ловкий пролаза», он стал приближенным и любимцем Екатерины I. В начале зимы 1726 г. был пожалован в графское достоинство. В конце той же зимы навлек на себя гнев Меншикова, в апреле осужден и сослан с семьей в Якутск. Через 15 лет появился в Москве. Потомки А. Э. Девиера в XIX в. жили в своих имениях в Донской области, некоторые из них слыли разбойниками, грабившими на дорогах проезжавших купцов и дворян (Салиас Е. А. Донские гишпанцы. Историческая повесть. М., 1904. С. 11-13).
|
|
|
|
|
|
№ 37
1727 г. августа 2. — Письмо С. Л. Владиславича-Рагузинского капитану В. И. Берингу с просьбой сообщить сведения о землях Удского пространства
/л. 122об./ Благородный господин капитан Иван Иванович Беринг.
Письмо вашего благородия, писанное из Якуцка минувшаго июля 12 [79] прошлого 726 году, я на моем возвращении трактующии из Китаи на степи Гобейской получил, при котором пакет в Государственную Адмиралтейскую коллегию, и оной с первым куриером пошлю в Санкт-Питербурх в целости. За присланную ландкарту 1 благодарствую, хотя оная не в сущем совершенстве, однакож признаваю вашего благородия доброе намерение /л. 123/ во услугах высоких интересов ея императорского величества, нашей всемилостивейшей государыни и самодержицы, также и ко мне свою особливую склонность, за что подщуся вам, моему благодетелю, взаємно по случаю отслужить.
О комисии, мне врученной при дворе китайском, хотя прочая дела и на меру поставлены, однакож до разведения границы, в которой немалыя трудности происходят, не вижу существенного совершенства. Я здесь на границе по моем возвращении многократно с китайскими министры труждаюся в конференциях о совершении дел, однакож от них чинятца несносные запросы, и чем дело окончится, богу известно. Прошлого 1726 году писал я к вашему благородию (См.: РКО в XVIII в. Т. 2. Док. № 128) и просил совершенной ландкарты или информации о тех землях и реках, которые протягаются от каменных гор, лежащие близ реки Амура и между оными горами и рекою Удью, которая в море Камчатское впадает, для чего и геодезиста Свистунова посылал, которой возвратился без известия, будто непроходимые леса, каменные горы и места нежилая, и затем хотя был на реке Уди, однакож ничего совершенного не мог доказать, может быть за непроходимыми местами, а более, признаваю, за своим нерадением и малоумием 2. А понеже Российскому империю о тех местах зело нужда ведать, в каком разстоянии обретаются, и как нужда есть тамошним народом в звериных промыслы, так и в протчем, и есть ли к морским берегам пристани и реки, сиречь между каменными горами вышеписанными, протягающимися к реке Амуру до самого моря и между рекою Удою, и в каком разстоянии, и как те реки именуютца руским и иноземским языком, хотя и писано о том якуцкому воеводе Полуехтову, и от него присыланы люди, тамошние жители, будто знающие, которые здесь хотя и допрашиваны (См. док. № 31), воистинну ничего праведного, ниже совершенного известия до сего числа получить не мог 3. Для того благородие ваше и паки прилежно прошу, трудитеся, ежели вам не противно, чрез какие способы изберете за благо /л. 123об./ по своей в делах ея императорского величества ревности и искусию, ту информацию получить и письменно ко мне хотя с нарочным куриером приобщить, дабы я знал, хотя по морским берегам, разстояние места и урочища между каменными горами и рекою Удою. И хотя оная информация сей зимы ко мне или на предбудущую весну при-шлется, еще может быть произведена в действо, понеже, по видимому, пограничное дело зело трудно и продолжительно, для чего я принужден буду зимовать в Селенгинску 4.
Притом же благородию вашему за известие приобщаю: первое, состояние флота китайского, что оной состоит более тысячи кораблей воинских, которые называют их языком суйме, и обретаются под командою трех флакманов, более число при Квантуне, при Макао и при острове Фармоза и протчих как за очищение тамошнего берега, так и за страшпорту людей и провианту, куда нужда позовет; второе, тех их воинских кораблей состоит сила и строение и армамент следующим образом. Строение, почитай, против наших шнаф, токмо дном плосковаты, без киля, чего ради против ветру ни к чему не угодны, имеют две большие машты, а парусы тростяные, глубины в воде от пяти до шти футов. С носа и с кормы туповаты, на корме имеют большую каммару, за собою имеют по две филюги, которые гребут на шти и на осьми веслах, а на кораблях, сиречь на суймех, имеют четыре больших весла, токмо для [80] обращения или послушности руля, армамент по осьми пушек маленьких трехфунтовых, ружья-мушкеты с фитилями да луки и стрелы, матрозов по 30 человек на корабли, служивых же толикое число, всего по 60 человек; конаты их суть тростяные, якори крепкого дерева налиты свинцом. /л. 124/ От берегов далече не отдаляются, ибо высокой новигации не знают, карт и протчих иструментов не имеют, кроме одного компасу-магнита, в чем суть искусны, и вся сила их новигации в компасе состоит, также и что корабли их неглубоки, чего ради ходят близко берегов и имеют множество пристаней. Филюги их, или ланце, сказывают, что гребут очень скоро и между каждыми двумя веслы носят по басу небольшому; на корме кроме гребцов шесть человек служивых с фузеями фитильными, с луки и стрелами.
Я надеюся, что сия моя информация благородию вашему не будет противна, но еще по случаю к твоему намерению полезна. Ежели где с китайским флотом можете сойтись, в таком случае бентдевент никогда вас поймать не могут, в море далече никогда не отдаляютца, а при берегах и пристанях поступают действительно за множеством людей и неглубоких судов, что придается в лучшее разсуждение вашего благородия благоискусие и морской практики, наипаче инструкции, какова вам дана из Государственной Адмиралтейской коллегии. А ежели допустит время, и можете или чрез себя, или чрез людей определенных учинить подлинную обзервацию тамошняго моря, не токмо Камчатки и протчих мест, куда ваша инструкция простирается, но и по берегам от Якуцка до реки Уды и от реки Уды морскими ж берегами до устья реки Амура, а ежели возможно, и чрез Амур до Кореи и Леаотунга обзервовать морской курс и прибрежныя пристани и протчее обстоятельство, и какие там живут народы и сколь сильны, наипаче между рекою Удою и Амуром какое разстояние, какая новигация и сколько пристаней за сохранение от погоды. /л. 124об./
Я надеюся, что сие благородию вашему проведать нетрудно, хотя послать с большею лоткою искусного офицера и подштирмана для известия ныне и потомству и вашего благородия неумершаго имене. И о всем, что можете проведать, прошу меня уведомить для принятия мер высокого интересу ея императорского величества, чего ради посылаю нарочного куриера с сим письмом к якуцкому воеводе Полуехтову, дабы сие письмо послал с нарочным к вашему благородию, где будете обретаться, чрез которого буду ожидать отповеди, понеже я при сих границах до предбудущаго месяца июля жить принужден.
С вышеписанным куриером посылаю вашему благородию маленькой ящик, в котором во знак любви две бахчи чаю, шесть фунтов табаку пипочного, два фунта носового да две [колоды] (Слово колоды в тексте пропущено; восстановлено по смыслу) игральных карт, что прошу принять в знак любви, хотя презент и мал, но в тамошних странах и в таком не без нужды.
В протчем рекомандую себя вашего благородия, моего государя и благодетеля, в неизменную любовь. И пребываю вашего благородия всякого добра желательный слуга.
Из лагеру с реки Буры, августа 2-го 1727.
P. S. Ежели по случаю или при пристани, или на мории увидите китайских людей или флот, и будут вас уговаривать, приятельски обнадеживая любовию и приязнию и что между обоими империи глубочайший мир и протчее, ваше благородие, ничему не верьте, понеже я таких людей неверных, трусливых, непостоянных и без веры и без души ни в каком народе не видел, храбрости и кавалерства, постоянства и разума совершенного не имеют, и вся их надежда во обмане и трусости обретаетца, и родный брат брату не верит, а руское имя и слышать не рады. [81]
С подлинным читал канцелярист Стефан Писарев 5.
АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. 1727 г. Д. 11. Л. 122 об. -124. Отпуск. Копия // Там же. Д. 9. Л. 133-134.
( Приложена к реляции С. Л. Владиславича-Рагузинского от 28 сентября 1727г. )
( На л. 133 перед текстом: В письме к капитану Берингу с речки Буры августа 2 дня писано)
Комментарии
1. Переписка между Владиславичем и Берингом дошла до нас не полностью и не в подлинниках, а в журнальных записях и отпусках. Какие карты и сколько их Беринг послал Владиславичу, неизвестно, в документах об этом нет сведений, а карты не обнаружены. Известно лишь, что Беринг послал 8 мая 1726 г. из Усть-Кута Владиславичу письмо и «ландкарту из немецких» (РКО в XVIII в. Т. 2. Док. № 148. Запись в журнале). Как теперь выяснилось, подлинник этого письма хранился в личном архиве С. Владиславича. По косвенным данным установлено, что это была карта Камчатки 1722 г. И. Б. Гомана, составленная на основании русских карт. Кроме этой карты, Беринг прислал еще одну, из Якутска, за которую Владиславич благодарит его в комментируемом письме. Колычев в своем статейном списке сообщает, что 21 июня 1727 г. он отдал Владиславичу ландкарту, присланную «из Якуцка от господина капитана Беринга» (см.: РКО в XVIII в. Т. 2. Коммент. 2 к док. № 179. С. 593-594). Других сведений об этой карте не имеется.
2. И. Свистунов и В. Шатилов были отправлены Владиславичем из Иркутска в конце апреля 1726 г. в Удское пространство для производства картографических работ, но далее Нерчинска они проехать не смогли из-за отсутствия проводников и вернулись в Иркутск. В конце июля по указу Владиславича снова отправились на восток другим маршрутом — через Якутск. В Якутске Шатилов заболел, поэтому 20 сентября Свистунов один выехал из Якутска и сумел добраться до Удского острога, но в зимнее время не имея ни проводников, ни продовольствия, выполнить задания не мог и вернулся назад. 14 ноября 1727 г. Владиславич отпустил Свистунова и других геодезистов «до которых ныне при комиссии никакого дела не касается, а понеже по инструкции, данной им ис Тобольской губернской канцелярии, велено Сибирской губернии Иркуцкую правинцию сочинить ландкарту, того ради отпущены в-Ыркуцк» (Там же. Коммент. 2 к док. № 144. С. 582-583).
Позднее Свистунов, Шатилов, Скобельцын и Баскаков были прикомандированы ко Второй Камчатской экспедиции (1733-1743). В ходе работы которой по приказу Беринга Скобельцын и Шатилов предпринимали несколько попыток исследовать Приамурский край и Удское пространство, которые не имели успеха из-за «множества непроходимых мест, гор каменных и болот топких» («дело» о провале экспедиции Скобельцына и Шатилова см.: АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. 1739 г. Док. № 3. Л. 17-47).
3. Кроме сказки Андрея Власьевского (док. № 31), в распоряжении Владиславича имелись сказки Ивана Блохина и Андрея Ермолина (РГАДА. Ф. Портфели Миллера. П. 349. Ч. 1. Док. № 21. Л. 1-2), а также расспросные речи удских ясачных эвенков в Якутской воеводской канцелярии в феврале 1727 г. (АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. 1727 г. Док. № 11. Л. 1-7 об.).
4. С. Л. Владиславич правильно оценивал сложившуюся обстановку и прекрасно понимал, что «пограничное дело зело трудно и продолжительно» (док. № 37). Этим обстоятельством и объяснялась его вынужденная зимовка в Селенгинске, тем более что она была необходима, как показали дальнейшие события, не только для контроля за проведением разграничительных работ после заключения Буринского договора (20 авг. 1727 г.), но и для урегулирования спорных вопросов, возникших при подписании Кяхтинского трактата (21 окт. 1727 г.), текст которого в результате ратификации его цинским императором, оказался несколько измененным и не мог быть принят русской стороной. Например, цинские правители написали, «чтоб россианом рекою Удью не владеть, и ежели имеют какое строение, оное разорить и назад возвратить, будто река Удь их (т.е. цинское. — Сост.) старое владение» (док. № 85). Переписка и переговоры по поводу согласования текста трактата продолжались до апреля 1728 г., а 14 июня 1728 г. состоялся размен ратифицированных экземпляров Кяхтинского договора (Беспрозванных Е. Л. Приамурье в системе русско-китайских отношений. С. 81).
5. Писарев Степан (Стефан) Иванович (1708?-1775). Из описи архива Гаврилы Ивановича Владиславича, в который вошел (полностью или частично) и личный архив его дяди Саввы Лукича Владиславича, стало известно, что отец С. И. Писарева, Иван Васильев (так он именовался во всех документах), служил писарем у Саввы Лукича, по-видимому, с 1708 по 1724 г., а после смерти бывшего патрона продолжал связь с его племянниками.
С. И. Писарев учился в Славяно-греко-латинской академии, а в 1725 г. «был взят» в посольство Владиславича «учеником и канцеляристом» (АВПРИ. Ф. Внутренние коллежские дела. Оп. 2/6. 1740-1789. Док. № 3. Л. 3; Док. № 103. Л. 3, 31; Кессельбреннер Г. Л. Хроника одной дипломатической карьеры. (Дипломат-востоковед С.Л. Лашкарев и его время). М., 1987. С. 21). Отец С. И. Писарева, Иван Васильев, в своем письме от 28 января 1727 г. выразил благодарность С. Л. Владиславичу «за показание милости к сыну его» (РГАДА. Ф. Сенат. Оп. 124. Док. № 65. Л. 175 об.). По возвращении из посольства С. Писарев «обретался у дел в канцелярии Правительствующего Сената, а потом в 1731 г. определен при Коллегии иностранных дел и, служа канцеляристом и переводчиком, в секретари капитанским рангом пожалован 17 декабря 1742 г.» (АВПРИ. Ф. Внутренние коллежские дела. 1723 г. Оп. 2/6. Док. № 71). В марте 1733 г. он был пожалован в переводчики греческого языкатой же Коллегии (Там же. Оп. 2/7. 1733 г. Док. № 1. Л. 128 об.). Впоследствии он — статский советник, обер-секретарь Синода, автор записки о поездке с посольством С. Владиславича в Китай, трижды опубликованной (см.: РКО в XVIII в. Т. 2. Приложение), известный переводчик.
Наиболее важным является его перевод книги А. Катифора «Житие Петра Великого». До сих пор остается неясно, с какого языка сделан этот перевод, изданный в Петербурге в 1772 и 1788 гг., с указанием: перевод с греческого. Однако академик А. Ф. Бычков отрицает существование издания книги Катифора на греческом языке и приходит к выводу, что Писарев перевел эту книгу с итальянского языка, преднамеренно скрыв это из-за конъюнктурных соображений, чтобы не было помех с изданием со стороны «строго православного кружка» (ЛОА РАН. Ф. А. Ф. Бычкова. Оп. 4. Док. № 101. Л. 1-3). В наших архивах и библиотеках хранятся многочисленные списки (копии) перевода. Приведем некоторые из них:
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 98; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!