Bernfeld S., 1935: Uber die Einteilung der Triebe, in: Imago, Wien, 21 (1935), p. 20 страница
них просто не хватило бы сил и средств на содержание военнопленных и рабов (243, 1966, с. 60).
Общая картина первобытных войн, нарисованная Сервисом, подтве рждается и дополняется многими исследователями, которых я еще по стараюсь дальше процитировать*. Пилбим подчеркивает, что это были столкновения, но не войны. Дальше он указывает на то, что в охот ничьих сообществах пример играл более важную роль, чем сила
власть, что главным принципом жизни были щедрость, взаимность
|
|
|
сотрудничество (218, 1970).
‘ Я не буду тратить место на пересказ работ старых авторов, таких, как Перри (214, 1917; 1923; 1923а), Смит (250, 1924; 1924а), ибо их концепции устарели
оказались опровергнуты современными исследованиями.
131
Стюарт делает интересные выводы относительно ведения войны и понятия территориальности:
Прошло немало дискуссий по вопросу о собственности на террито рию у первобытных охотников (кочевников): были ли у них постоянные территории или источники питания, и если да, то как они ббеспечивали защиту этой собственности. И хотя я не могу утверждать однозначно, но считаю, что это было для них нетипично. Во-первых, малые группы, входящие в более крупные общности племени,, обычно вступают в пере крестные браки, смешиваются между собой, если они слишком малень кие, или разделяются, если становятся слишком большими. Во-вторых, первичные малые группы не проявляют тенденции к закреплению за собой каких-то специальных территорий. В-третьих, когда говорят
|
|
|
|
|
|
’’войне” в таких общностях, то чаще всего речь идет не более чем об акциях мести за колдовство или что-либо в этом роде. Или же имеются в виду длительные семейные распри. В-четвертых, известно, что главный промысел на больших территориях состоял в сборе плодов, но я не знаю ни одного случая, чтобы территорию с плодами кто-либо защищал от нападения. Первичные группы не дрались друг с другом, и трудно себе представить, каким образом племя могло бы созвать своих мужчин, если бы потребовалось объединенными усилиями защитить свою территорию, и что могло бы послужить для этого причиной. Правда, известно, что некоторые члены группы брали в индивидуальное пользование отдельные деревья, орлиные гнезда и другие специфические источники пропитания, но остается совершенно непонятно, каким образом эти ’’объекты” могли охраняться, находясь друг от друга на расстоянии нескольких миль (258, 1968, с. 333).
|
|
|
аналогичным выводам приходит и Н. Н. Терни-Хай (225, 1971).
работе 1971 г. он замечает, что хотя страх, гнев и фрустрация представляют собой универсальные переживашя человека, но искусство ведения войны развилось на позднем этапе человеческой эволюции. Большинство первобытных общностец были неспособными к ведению войны, так как у них отсутствовал необходимый уровень категориально го мышления. У них не было такого понятия организации, какое совер шенно необходимо, если кто-то хочет захватить соседнюю территорию. Большинство войн между первобытными племенами — это вовсе не войны, а рукопашные схватки. Как сообщает Рапопорт, антропологи встретили работы Терни-Хая без особого воодушевления, ибо он раскри тиковал всех профессиональных антропологов за отсутствие в их отчетах достоверной информации ”из первых рук” и назвал все их выводы о первобытных войнах недостаточными и дилетантскими. Сам он пред почитал опираться на любительские исследования этнологов прошлого поколения, ибо они содержали достоверную информацию из первых рук*.
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 104; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!