Что же позволило Пушкину и Плещееву добиться успеха?

Стр 1 из 2Следующая ⇒

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего образования

«Вятский государственный университет»

(ФГБОУ ВО «ВятГУ»)

Институт гуманитарных и социальных наук

Факультет истории, политических наук и культурологии

Кафедра истории и политических наук

КОНСПЕКТ

монографии Скрынникова Р. Г. «Самозванцы в России в начале XVII в. Григорий Отрепьев»

Выполнила

Студентка группы ПОДб-1205-58-00

Харламова Анна Сергеевна

Научный руководитель:

канд. ист. наук, доцент

Машковцева Виктория Вячеславовна

Киров

2020

Оглавление

Введение. 2

Глава 1 Конец законной династии. 7

Глава 2 Розыск о самозванце. 13

Глава 3 Жизнь Юрия Отрепьева. 19

Глава 4 Похождения в Литве. 25

Глава 5 Рождение интриги. 28

Глава 6 Правление Годунова. 33

Глава 7 Вероотступник. 43

Глава 8 Вторжение. 53

Глава 9 Мятеж в степных городах. 64

Глава 10 В путивльском лагере. 69

Глава 11 Конец царствования Бориса. 74

Глава 12 Мятеж под Кромами. 77

Глава 13 Переворот в столице. 87

Глава 14 Бояре и самозванец. 92

Глава 15 Правление Лжедмитрия. 101

Глава 16 Боярский заговор. 110

Глава 17 Гибель самозванца. 116

* * *. 126

Введение

Процесс объединения русских земель вокруг Москвы привел в конце XV века к образованию единого Русского государства.

Преодоление феодальной раздробленности Þ освобождение от монголо-татарского ига.

В XVI веке Россия добилась крупных внешнеполитических успехов:

· русские войска сокрушили Казанское и Астраханское ханства и укрепились в Нижнем Поволжье;

· Ермак положил начало присоединению Сибири к России;

· основано «нарвское мореплавание», связавшее страну с Западной Европой по кратчайшим морским путям.

Поражение в борьбе за Балтику Þ Россия утратила все завоевания в Ливонии.

Начало XVII века - полоса экономического упадка, внутренних раздоров и военных неудач для Российского государства.

В событиях начала XVII века участвовали все сословия, и каждое выдвинуло своих вождей:

Сословие	Вожди
Боярство	Федор-Филарет Романов, Михаил Скопин-Шуйский
Дворянство	Дмитрия Пожарский, Прокопия Ляпунов
Вольные казаки	Иван Болотников, Иван Заруцкий
Посадские люди	Кузьма Минин
Духовенство	патриарх Гермоген, плеяда самозванцев

Современники винили во всем проклятых самозванцев, считая их орудием иноземного вмешательства. Однако почву для самозванства подготовили не соседи России, а глубокий внутренний недуг, поразивший русское общество.

В конце XVI века дворянство добилось отмены Юрьева дня. На крестьянские переходы был наложен запрет, или «заповедь» (отсюда — «заповедные лета»). Все думали, что введение заповедных лет — мера временная. Но шли годы, и крестьяне начинали понимать, что их жестоко обманули.

Закрепощённые крестьяне, тяглые посадские люди, холопы и другие зависимые люди

Феодальное государство и дворянство

Столкновение интересов

Смутное время

Социальный кризис

Противоречия гражданской войны затронули не только низы, но и верхи русского общества. От времен феодальной раздробленности московские государи вынуждены были делить власть со своими боярами. Опираясь на опричнину и дворян, Иван IV попытался избавиться от опеки Боярской думы и ввести самодержавную систему управления. Могущество знати было поколеблено, но не сломлено опричниной.

Дробление древних боярских вотчин сопровождалось:

· увеличением численности феодального сословия;

· резким ухудшением материального положения его низших слоев.

Создание поместной системы на рубеже XV–XVI веков Þ преодолен кризис феодального сословия.

Развитие поместной системы

Формирование дворянства

К началу XVII века поместье подверглось такому же дроблению, как и боярские вотчины в XV веке. Численность феодалов вновь увеличилась, тогда как фонды поместных земель остались прежними. Оскудевшие помещики не могли более служить в конных полках и переходили в разряд детей боярских — пищальников. Многие из таких пищальников не имели крепостных крестьян и холопов, сами обрабатывали землю, т. е. фактически выбывали из феодального сословия.

Во вновь присоединенных южных уездах (Елец, Белгород, Валуйки и др.) власти спешили организовать поместную систему, чтобы создать себе опору в лице степных помещиков. На юге не было ни возделанных под пашню земель, ни крепостных крестьян, и потому к началу гражданской войны поместная система не успела пустить тут глубокие корни. Новые помещики принуждены были сами «раздирать» ковыльную степь. В ряде уездов их привлекали к отбыванию барщины на государевой десятинной пашне. Как и многие рязанские дети боярские, большинство южных помещиков служили пищальниками в местных гарнизонах.

Кризис феодального сословия - один из главных факторов гражданской войны в России.

Начало нового этапа в развитии Смуты - вторжение самозванца, принявшего имя младшего сына Грозного — Дмитрия.

История самозванства

Историк	Точка зрения
С. Ф. Платонов	Вопрос о личности самозванца не поддается решению. «Нельзя считать, что самозванец был Отрепьев, но нельзя также утверждать, что Отрепьев им не мог быть: истина от нас пока скрыта».
В. О. Ключевский	Личность неведомого самозванца остается загадочной, несмотря на все усилия ученых разгадать ее; трудно сказать, был ли то Отрепьев или кто другой, хотя последнее менее вероятно. Важна была не личность самозванца, а роль, им сыгранная, и исторические условия, которые сообщили самозванческой интриге страшную разрушительную силу.
М. Н. Покровский	Лжедмитрий I - крестьянский царь.
И. И. Смирнов	Выступления низов в пользу «доброго царя» Дмитрия в начале XVII века явились выражением «царистской» идеологии угнетенных масс, выступавших против феодального гнета. Будучи неспособными сформулировать программу нового политического устройства, выходящую за рамки традиционного монархического строя, угнетенные добивались свержения плохого царя и замены его добрым, способным защитить народ от притеснений «лихих бояр» и оградить от социальной несправедливости. Лозунг «хорошего царя», представлял собой своеобразную крестьянскую утопию. События начала XVII века, по существу, были первой крестьянской войной в России (1606–1607 г.).
А. А. Зимин	Крестьянская война началась в 1603 году и продолжалась до 1614 года.
В. И. Корецкий	События, связанные с вторжением Лжедмитрия I в Россию в 1604–1605 годах, можно рассматривать, как особый этап гражданской войны, потому что: · Лжедмитрий I был вынесен на престол «волной крестьянского движения, к которому примкнули на время и южные помещики»; · самозванец после воцарения предпринял «попытку восстановления Юрьева дня в России».
К. В. Чистов	Самозванство в России - «проявление определенных качеств социальной психологии народных масс, ожидавших прихода „избавителя“», одна «из специфических и устойчивых форм антифеодального движения» в России в XVII веке. Закрепощение крестьян и ухудшение их положения в конце XVI века, резкие формы борьбы Ивана Грозного с боярством, политика церкви, окружившей престол ореолом святости, — некоторые факторы, благоприятствовавшие широкому распространению в народе легенды о пришествии царя-избавителя. «В истории легенды о Дмитрии, вероятно, сыграло свою роль и то обстоятельство, что угличский царевич был сыном Ивана Грозного и мог мыслиться как „природный“ продолжатель его борьбы с боярами, ослабевшей в годы царствования Федора».
М. Перри	Фольклорная традиция оказала влияние на возникновение веры в пришествие «доброго царя» в лице царевича Дмитрия. Ставится под сомнение тезис о существовании в начале XVII века цикла социально-утопических легенд о царях-избавителях, выражавших антифеодальные чаяния народа. В народных восстаниях Смутного времени явно доминировала монархическая идеология, так что самозванство было связано не с социально-утопическими легендами, а с идеей народного монархизма. Концепция крестьянской войны не выдерживает проверки фактами. Даже восстание И. И. Болотникова 1606–1607 годов не укладывается в жесткую схему крестьянской войны. В силу своеобразного положения крестьяне значительно дольше других сословий сохраняли веру в «доброго» царя. Однако это не значит, что вера в пришествие «хорошего» царя возникла как своеобразная крестьянская утопия. В начале XVII века такая вера распространилась не только среди угнетенных низов — крестьян, холопов и пр., но и в других социальных слоях и группах, включая казаков, стрельцов, торговое население городов, наконец, служилых детей боярских, для которых царская власть была источником всех благ.

Глава 1
Конец законной династии

Династия Ивана Калиты, внука Александра Невского, правила Московским государством в течение почти трехсот лет. При Иване III в конце XV века Россия, наконец, освободилась от господства иноземных завоевателей. Иван Грозный, внук Ивана III, довершил разгром татарских ханств, образовавшихся на развалинах Золотой Орды, положил конец разорительным набегам крымцев на Москву. В Ливонской войне Иван IV не добился успеха, но поражение не могло уничтожить популярность, приобретенную им в годы «казанского взятия».

В народной памяти Иван IV остался грозным, но справедливым государем. В глазах народа Иван IV был не только представителем законной династии Ивана Калиты, но и последним царем, при котором масса народа — феодально зависимые крестьяне — пользовались правом выхода в Юрьев день.

Иван IV был последним потомком Калиты, имевшим многочисленную семью.

Иван Грозный

1 жена - Анастасия Романова

2 жена – Мария Темрюковна

3 жена – Мария Ногая

Иван (умер от нервного потрясения, претерпев жестокие побои от отца)

Дмитрий (утонул)

Фёдор (будущий правитель, слабоумный, умер бездетным)

Дмитрий (страдал эпилепсией, погиб в Угличе 15 мая 1591 года)

Василий (умер во младенчестве)

Дочери (умерли в младенчестве)

Единственный внук Грозного появился на свет мертворожденным, и в этом случае виновником несчастья оказался царь, подверженный страшным припадкам ярости. Род Грозного был обречен на исчезновение.

Причина этого - не только несчастное стечение обстоятельств, но и факторы природного характера (браки внутри одного и того же круга знатных семей имели отрицательные биологические последствия). Уже в середине XVI века стали явственно видны признаки вырождения царствующей династии.

Умирая, царь передал трон любимому сыну Федору, а Дмитрию выделил удельное княжество со столицей в Угличе. Федор отпустил младшего брата на удел «с великой честью», «по царскому достоянию». Но никакие почести не смогли смягчить унижение вдовствующей царицы. Удаление Нагих из столицы за неделю до коронации Федора имело символическое значение. Власти не пожелали, чтобы вдова-царица и ее сын присутствовали на коронации в качестве ближайших родственников царя.

Дмитрий-младший погиб в Угличе 15 мая 1591 года.

Официальная версия	Неофициальная версия
Дмитрий нечаянно нанес себе рану, которая оказалась смертельной.	Царевич Дмитрий был злодейски зарезан людьми, подосланными Борисом Годуновым.
Заключение, сделанное комиссией боярина Шуйского, расследовавшей дело по свежим следам.	Версия получила официальное признание при царе Василии Шуйском и при Романовых.

Смерть Дмитрия Угличского сопровождалась бурными событиями:

· народным восстанием в Угличе;

· разгромом Приказной избы, убийством государева дьяка Битяговского, его сына угличанами и др.

· прибытием следственной комиссии. Она допросила сто сорок свидетелей. Протоколы допросов, а также заключение комиссии о причинах смерти Дмитрия сохранились до наших дней. Основной материал переписан семью разными почерками. В подавляющем большинстве случаев показания свидетелей-угличан отличались краткостью, и подьячие, записав их, тут же предлагали грамотным свидетелям приложить руку. По крайней мере двадцать свидетелей подписали на обороте свои «речи». Их подписи строго индивидуализированы и отражают разную степень грамотности, довольно точно соответствовавшую их общественному положению и роду занятий. Скорее всего, по инициативе Боярской думы руководить расследованием поручили боярину Василию Шуйскому, едва ли не самому умному и изворотливому противнику Годунова, незадолго до этого вернувшемуся из ссылки. Следователь В. Шуйский не раз менял свои показания относительно событий в Угличе, но комиссия в целом своих выводов не пересматривала.

В полдень 15 мая царевич под наблюдением взрослых гулял с ребятами на заднем дворе и играл ножичком в тычку. При нем находились боярыня Волохова, кормилица Арина Тучкова, ее сын Баженко, молочный брат царевича, постельница Марья Колобова, ее сын Петрушка и еще два жильца (придворные служители, отобранные в свиту царевича из числа его сверстников).

Версия нечаянного самоубийства	Версия насильственной смерти
Исходила от непосредственных очевидцев происшествия.	Всплыла в первый день дознания.
Два жильца (придворные служители, отобранные в свиту царевича из числа его сверстников). Отвечали, что «были за царевичем в те поры только они, четыре человеки, да кормилица, да постелница». На заданный «в лоб» вопрос, «были ли в те поры за царевичем Осип Волохов и Данило Битяговский», они дали отрицательный ответ. Они кратко, точно и живо рассказали о том, что произошло на их глазах: «…играл-де царевич в тычку ножиком с ними на заднем дворе, и пришла на него болезнь — падучей недуг — и набросился на нож».	Дядя царицы Марии Михаил Нагой. Назвал убийц Дмитрия: сына Битяговского — Данилу, его племянника — Никиту Качалова и др. Однако Михаил не смог привести никаких фактов в подтверждение своих обвинений. Его версия рассыпалась в прах, едва заговорили другие свидетели. Когда позвонили в колокол, показала вдова Битяговского, «муж мой Михайло и сын мой в те поры ели у себя на подворьишке, а у него ел священник… Богдан». Поп простодушно подтвердил перед Шуйским, что обедал за одним столом с Битяговским и его сыном, когда в городе ударили в набат. Таким образом, в минуту смерти царевича его «убийцы» мирно обедали у себя в доме вдалеке от места преступления. Показания свидетелей позволяют выяснить еще один любопытный факт: Михаил Нагой не был очевидцем происшествия. Он прискакал во дворец «пьян на коне», «мертв пьян», после того как ударили в колокол. Протрезвев, Михаил осознал, что ему придется держать ответ за убийство дьяка, представлявшего в Угличе особу царя. В ночь перед приездом Шуйского он велел преданным людям разыскать несколько ножей и палицу и положить их на трупы Битяговских, сброшенные в ров у городской стены. Комиссия, расследовавшая дело по свежим следам, без труда разоблачила этот подлог. Городовой приказчик Углича Русин Раков показал, что он взял у посадских людей в Торговом ряду два ножа и принес их к Нагому, а тот велел слуге зарезать курицу и вымазать ее кровью оружие. Михаил Нагой был изобличен, несмотря на запирательство. На очной ставке с Раковым слуга Нагого, резавший курицу в чулане, подтвердил показания приказчика. Михаила Нагого окончательно выдал брат Григорий, рассказавший, как он доставал из-под замка «ногайский нож» и как изготовлены были другие «улики».
Трое видных служителей царицына двора — подключники Ларионов, Иванов и Гнидин — показали следующее: когда царица села обедать, они стояли «в верху за поставцом, ажно, деи, бежит в верх жилец Петрушка Колобов, а говорит: тешился, деи, царевич с нами на дворе в тычку ножом и пришла, деи, на него немочь падучая… да в ту пору, как ево било, покололся ножом сам и оттого умер».
Петрушка Колобов сообщил комиссии то же самое, что и дворовым служителям через несколько минут после гибели Дмитрия.
Показания Петрушки Колобова и его товарищей подтвердили Марья Колобова, мамка Волохова и кормилица Тучкова. Свидетельство кормилицы отличалось удивительной искренностью. В присутствии царицы и Шуйского она назвала себя виновницей несчастья: «…она того не уберегла, как пришла на царевича болезнь черная… и он ножом покололся…»
Приказной царицы Протопопов на допросе показал, что услышал о смерти Дмитрия от ключника Толубеева. Ключник, в свою очередь, сослался на стряпчего Юдина. Всем троим тотчас устроили очную ставку. В результате выяснилось, что в полдень 15 мая Юдин стоял в верхних покоях «у поставца» и от нечего делать смотрел в окно, выходившее на задний двор. По словам Юдина, царевич играл в тычку и накололся на нож, а «он (Юдин.)… в те поры стоял у поставца, а то видел», Юдин знал, что Нагие толковали об убийстве, и благоразумно решил уклониться от дачи показаний следственной комиссии. Если бы его не вызвали на допрос, он так ничего бы и не сказал.

Версия нечаянной гибели царевича содержит два момента:

· болезнь Дмитрия, которую свидетели называли «черным недугом», «падучей болезнью», «немочью падучею». Судя по описаниям припадков и их периодичности, царевич страдал эпилепсией. Сильный припадок случился с Дмитрием примерно за месяц до его кончины. Последний приступ эпилепсии у царевича длился несколько дней. Он начался во вторник. На третий день царевичу «маленько стало полехче», и мать взяла его к обедне, а потом отпустила на двор погулять. В субботу Дмитрий второй раз вышел на прогулку, и тут у него внезапно возобновился приступ.

· царевич в момент приступа забавлялся с ножичком. Царевич «играл через черту ножом», «тыкал ножом», «ходил по двору, тешился сваею (остроконечный нож.) в кольцо». Правила игры были несложными: в очерченный на земле круг игравшие поочередно втыкали нож, который следовало взять за острие лезвием вверх и метнуть так ловко, чтобы он, описав в воздухе круг, воткнулся в землю торчком. Следовательно, когда с царевичем случился припадок, в руках у него был остроконечный нож.

Жильцы, стоявшие подле Дмитрия, показали, что он «набросился на нож»:

Василиса Волохова	«…бросило его о землю, и тут царевич сам себя ножем поколол в горло»
Остальные очевидцы	Царевич напоролся на нож, «бьючися» или «летячи» на землю.

Таким образом, все очевидцы гибели Дмитрия единодушно утверждали, что эпилептик уколол себя в горло, и расходились только в одном: в какой именно момент царевич уколол себя ножом — при падении или во время конвульсий на земле.

После смерти Дмитрия Нагие сознательно распространили слух о том, что царевича зарезали подосланные Годуновым люди. Правитель Борис Годунов использовал первый же подходящий случай, чтобы предать Нагих суду. Обвинив Нагих в поджоге столицы, власти заточили Михаила Нагого и его братьев в тюрьму, а вдову Грозного насильно постригли и отправили «в место пусто» — на Белоозеро.

Выбор имени первого на Руси «доброго царя» — героя легенды — был во многих отношениях случайным. Даже среди столичного народа очень немногие видели младшего сына Грозного. В небольшом городе Угличе его знали лучше. Но там очень многим было известно, что царевич унаследовал от отца его жестокость. Восьмилетний мальчик приказывал товарищам игр лепить снежные фигуры, называл их именами первых бояр в государстве, а затем рубил им головы или четвертовал. Однако в народе жестокость по отношению к «лихим» боярам воспринималась совсем иначе. Дмитрий обещал стать таким же хорошим царем, как и его отец. Подверженные суевериям современники считали, что больные эпилепсией («черным недугом») одержимы нечистой силой. Царевич Дмитрий страдал жестокой эпилепсией. Но это не помешало развитию легенды о добром царевиче.

Смерть Дмитрия вызвала многочисленные толки в народе. Однако в Москве правил законный царь, и династический вопрос никого не занимал. Но едва царь Федор умер, и династия Калиты пресеклась, имя Дмитрия вновь появилось на устах.

Глава 2
Розыск о самозванце

В период короткого междуцарствия после смерти Федора литовские лазутчики подслушали в Смоленске и записали молву, в которой можно было угадать все последующие события Смутного времени.

Толки были на редкость противоречивыми.

Одна версия	Другая версия
В Смоленске были подобраны письма от Дмитрия, известившие жителей, что «он уже сделался великим князем» на Москве.	Появился не царевич, а самозванец, «во всем очень похожий на покойного князя Дмитрия».

Борис будто бы хотел выдать самозванца за истинного царевича, чтобы добиться его избрания на трон, если не захотят избрать его самого.

Молва, подслушанная в Смоленске, носила недостоверный характер. Лазутчики записали, скорее всего, толки простонародья, имевшего самые смутные представления о том, что происходило в столичных верхах. О том, что царевич жив, говорили как бы мимоходом, без упоминаний о его достоинствах, законных правах и пр. Куда подробнее обсуждали вторую версию, согласно которой «Дмитрий» был самозванцем и пешкой в политической игре правителя.

Борьба за обладание троном и вызванные ею политические страсти, а не крестьянская утопическая идея о «добром царе» оживили тень Дмитрия. Избрание Бориса на трон Þ молва о самозванном царевиче смолкла. Но слух о спасении истинного Дмитрия в народе получил самое широкое распространение.

Молва о спасении младшего сына Грозного проникла в народную толпу, и потому никакие гонения не могли искоренить ее. Народные толки и ожидания создали почву для появления самозванца.

1602–1603 гг. - самозванец объявился в пределах Речи Посполитой

Август 1603 г. - Борис обратился к князю Острожскому (покровителю самозванца) с требованием выдать «вора». «Вор» уже переселился в имение Адама Вишневецкого.

Чудом спасшийся царевич Дмитрий

Беглый чернец Чудова монастыря Гришка (в миру – Юрий Отрепьев)

Тщательное расследование Разоблачение

Московским властям нетрудно было установить историю беглого чудовского монаха. В Галиче жила вдова Варвара Отрепьева, мать Григория, а родной дядя Смирной Отрепьев служил в Москве как выборный дворянин. Смирной преуспел при новой династии и выслужил чин стрелецкого головы. Современник Отрепьева троицкий монах Авраамий Палицын определенно знал, что Гришку обличали его мать, родные брат и дядя и, наконец, «род его галичане вси».

Московские власти сконцентрировали внимание на двух моментах биографии Отрепьева:

· его насильственном пострижении;

· соборном осуждении «вора» в московский период его жизни.

В объяснениях по этим пунктам были серьезные неувязки.

Одна версия излагалась в дипломатических наказах, адресованных польскому двору:

Юшка Отрепьев, «як был в миру, и он по своему злодейству отца своего не слухал, впал в ересь, и воровал, крал, играл в зернью, и бражничал, и бегал от отца многажда, и заворовався, постригсе у черницы…».

После пострижения он «отступил от бога, впал в ересь и в чорнокнижье, и призыване духов нечистых и отъреченья от бога у него выняли». Узнав об этих преступлениях, патриарх осудил его на пожизненное заключение в тюрьму.

Посольский приказ фальсифицировал биографию Отрепьева в двух самых важных пунктах.

Цель: представить Отрепьева как одиночку, за спиной которого нет никаких серьезных сил, изобразить его изобличенным преступником, чтобы иметь основание потребовать от поляков выдачи «вора».

С венским двором царь поддерживал куда более доверительные отношения, чем с польским. Поэтому в письме к императору Борис позволил себе некоторую откровенность по поводу Отрепьева:

До своего пострижения Юшка «был в холопех у дворянина нашего у Михаила Романова и, будучи у него, учал воровати, и Михайло за его воровство велел его збити з двора, и тот страдник учал пуще прежнего воровать, и за то его воровство хотели его повесить, и он от тое смертные казни сбежал, постригся в дальних монастырех, а назвали его в черпецех Григорием».

Венский наказ преследует ту же цель, что и польский - подозрения относительно возможной поддержки самозванца влиятельными боярами.

Жизнеописание Отрепьева, составленное в патриаршей канцелярии, отличалось от версии Посольского приказа. Попытки представить Отрепьева юным негодяем, которого пьянство и воровство довели до монастыря, никого больше не могли убедить. Дипломатическая ложь рушилась сама собой. Патриаршие дьяки принуждены были более строго следовать фактам.

Патриарх Иов известил паству о том, что Отрепьев «жил у Романовых во дворе и заворовался, [спасаясь] от смертные казни, постригся в черньцы и был по многим монастырям», позже служил у него, патриарха, «а после того сбежал в Литву с товарищами своими, с чюдовскими черницы».

Царские опалы, казалось бы, навсегда покончили с могуществом Романовых: старший из братьев принял монашество и сидел под стражей в глухом монастыре, трое других погибли в ссылке. Никто не предвидел, что один из уцелевших сыновей Никитичей взойдет со временем на трон.

После смерти Годунова и гибели Лжедмитрия I царь Василий Шуйский произвел новое дознание по поводу самозванца. Новый царь опубликовал результаты расследования с большими подробностями, чем Борис. Вопрос о самозванце приобрел теперь государственное значение.

В инструкциях дипломатам Посольский приказ больше не скрывал факта службы Отрепьева у Романовых.

Юшка «был в холопах у бояр у Микитиных детей Романовича и у князя Бориса Черкаскова и, заворовався, постригся в чернцы…».

Дьяки должны были указать, что Отрепьев служил окольничему Михаилу и не имел отношения к Филарету и другим Никитичам.

Юрий Отрепьев поступил на службу к Михаилу Романову как добровольный слуга. Однако царское уложение о холопах 1597 года предписывало всем господам в принудительном порядке составить кабальные грамоты на всех добровольных «холопов», прослуживших у них не менее полугода. Боярин Черкасский стоял в боярской иерархии значительно выше молодого окольничего Михаила Романова, поэтому Юрий Отрепьев имел причины для перехода во двор к Черкасскому. Там он, возможно, и дал на себя кабальную запись.

В поздних летописях умалчивается о службе Отрепьева у Романовых и их родни. В царствование Романовых было небезопасно вспоминать этот факт из биографии вора и богоотступника. Поэтому история пострижения Юрия Отрепьева получила совершенно превратное истолкование в поздних летописных сочинениях.

Четырнадцатилетний Юшка случайно повстречал в Москве безвестного вятского игумена Трифона и под влиянием душеспасительной беседы с ним принял схиму.

Отзвук подлинных событий находим в одном компилятивном сказании.

Царь Борис послал в заточение и на смерть великих бояр Федора Никитича Романова и Бориса Камбулатовича Черкасского. Юшка часто приходил в дом к Черкасскому и был у него в чести, «и тоя ради вины на него царь Борис негодова, той же лукав сый вскоре избежав от царя, утаився во един монастырь и пострижеся…».

Автор сказания умалчивает о том, что Юшка служил Михаилу Никитичу Романову и его шурину Черкасскому. Как бы то ни было, но в намеках сказания все же проглядывает истина.

Юшка не затерялся среди многочисленной холопской дворни, а сделал карьеру при дворе боярина Черкасского, вошел у него «в честь».

После ареста Романовых и Черкасского их слуга Юрий Отрепьев, не желая разделить участь своих господ, постригся в монахи и взял имя Григорий. За пострижением последовали скитания по монастырям. Этот период жизни чернеца Григория Отрепьева стал предметом всевозможных легенд. Современники не знали толком, где постригся Юшка Отрепьев. Лишь при Шуйском установили, что постригал Юшку «с Вятки игумен Трифон». Обряд был совершен, как видно, в спешке на каком-нибудь монастырском подворье.

Посольский приказ был лучше всего осведомлен о столичном периоде жизни Григория. В посольской справке значилось, что Отрепьев был «в Чюдове монастыре в дияконех з год». Это известие следует признать единственной достоверной хронологической вехой в ранней биографии Отрепьева.

Пребывание в провинциальных монастырях явилось кратким эпизодом в жизни Григория Отрепьева.

В посольской справке, составленной при Василии Шуйском, сообщалось:

«Был он, Гришка, в черницах в Суздале в Спаском в Ефимьеве монастыре и в Галиче у Иоанна Предтечи и по иным монастырем…».

Но в справке не сказано, сколько времени провел Отрепьев в провинциальных монастырях. Автор «Повести 1626 года» утверждает, что до водворения в столичном монастыре Григорий носил рясу очень недолго.

«По мале же времяни пострижения своего изыде той чернец во царствующий град Москву и тамо доиде пречистые обители архистратига Михаила».

Если верно то, что пишет названный автор, значит, Отрепьев не жительствовал в провинциальных монастырях, а бегал по ним.

Главнейшие даты в жизни Отрепьева:

· Около пяти лет прослужил на боярских подворьях (молодые люди достигали совершеннолетия и поступали на службу в пятнадцать лет).

· Конец 1600 года - постригся в монахи. Отрепьев принужден был уйти в монастырь в связи с гонениями на Романовых в ноябре 1600 года. В то время Отрепьеву было примерно двадцать лет.

· Начало 1601 года - обосновался в Чудове.

· Февраль 1602 года - отправился в Литву.

Глава 3
Жизнь Юрия Отрепьева

Юрий Богданович Отрепьев родился на рубеже 70–80-х годов XVI века в небогатой дворянской семье. Он был примерно одного возраста с царевичем Дмитрием.

Богдан Отрепьев - отец Юшки - служил в стрелецких войсках, но выслужил только чин стрелецкого сотника. Он рано умер (его зарезал литвин на Москве в Немецкой слободе). Московские летописцы помнили, что Юшка «остался после отца своего млад зело» и воспитанием его занималась мать. От нее мальчик научился читать божественное писание, «часовник и псалмы Давидовы».

Возможности домашнего образования были быстро исчерпаны, и Юшку послали «к Москве на учение грамоте». Вероятно, кто-то из приказных выучил Юшку писать. В приказах ценили хороший почерк, и при них существовали школы, готовившие писцов-каллиграфов. Отрепьев усвоил изящный почерк, что позволило ему позже стать переписчиком книг на патриаршем дворе.

Только в ранних посольских наказах юного Отрепьева изображали беспутным негодяем. Поздние летописцы не скрывали удивления по поводу способностей Отрепьева. Учение давалось Отрепьеву очень легко. В непродолжительное время Юшка стал «зело грамоте горазд», однако бедность и сиротство отнимали у способного ученика надежды на выдающуюся карьеру. На царской службе он едва ли мог надеяться выслужить воеводский чин. Честолюбивый провинциал искал более легких путей и поступил на службу к брату царя Михаилу Никитичу, что сулило ему массу выгод.

За несколько лет службы Отрепьев занял при дворе Никитичей достаточно высокое положение. Это обстоятельство едва не погубило Юшку в тот момент, когда Романовых постигла царская опала. Они были обвинены в колдовстве, желании извести Бориса и его семью. Борис мог казнить Романовых за самое тяжкое государственное преступление, но предпочел отправить их в ссылку.

Отрепьев поступил на службу к Романовым, ожидая их скорого восшествия на трон. Его мечты казались близки к осуществлению. В 1600 году здоровье Бориса резко ухудшилось. Русским властям не удалось сохранить в тайне болезнь царя, и в городе по этому поводу поднялась большая тревога.

Ввиду близкой кончины Бориса возобновление борьбы за трон казалось неизбежным.

Последующие события показали, что наибольшую угрозу для неокрепшей династии, как и прежде, таят в себе притязания бояр Романовых. По сравнению с Годуновым Романовы имели гораздо больше прав на трон как двоюродные братья последнего царя из династии Калиты.

Своими поспешными и преждевременными действиями Романовы сами навлекли беду на свою голову. Ожидая близкой кончины Бориса, они собрали на своем подворье многочисленную вооруженную свиту. В воздухе запахло мятежом.

Силы, собранные Романовыми, были столь значительны, что у стен боярского подворья произошло форменное сражение. 26 октября 1600 года в польском дневнике появилась следующая запись:

«Этой ночью его сиятельство канцлер сам слышал, а мы из нашего двора видели, как несколько сот стрельцов вышли ночью из замка (Кремля) с горящими факелами, и слышали, как они открыли пальбу, что нас испугало».

Вскоре поляки узнали подробности ночного нападения.

«Дом, в котором жили Романовы, — отметили они, — был подожжен; некоторых (опальных) он (Борис) убил, некоторых арестовал и забрал с собой…».

Вооруженная боярская свита оказала стрельцам отчаянное сопротивление. Царь Иван в таких случаях подвергал дворню поголовному истреблению. Годунов же ограничился казнью ближних слуг опальных Романовых. Подобная участь угрожала и Юрию Отрепьеву. По словам патриарха, Отрепьев постригся, спасаясь «от смертные казни». Боярского слугу ждала виселица!

Страх перед виселицей привел Отрепьева в монастырь. Двадцатилетнему дворянину, полному сил и надежд, пришлось покинуть свет и забыть свое мирское имя. Отныне он стал смиренным чернецом Григорием.

Спасаясь от пыток и казни, Отрепьев скрылся в провинции. Он побывал в Суздальском Спасо-Ефимьевом монастыре и монастыре Ивана Предтечи в Галиче. Чернец Отрепьев не жительствовал в этих монастырях, а искал в них временное пристанище в дни бегства из Москвы в свое имение. Контраст между жизнью в боярских теремах и прозябанием в монашеских кельях был разительным. Очень скоро чернец Григорий решил вернуться в столицу.

Поступление в аристократический кремлевский монастырь сопровождалось крупными денежными вкладами. Дьяки Шуйского дознались, что при поступлении в Чудов монастырь Гришка Отрепьев воспользовался протекцией:

«Бил челом об нем в Чюдове монастыре архимандриту Пафнотию (что ныне Крутицкой митрополит) богородицкой протопоп Еуфимий, чтоб его велел взяти в монастырь и велел бы ему жити в келье у деда у своего у Замятни».

Дед Григория Елизарий Замятня был примечательной фигурой. Полгода спустя после коронации Бориса Годунова он получил самое ответственное в своей жизни поручение: новый царь назначил его «объезжим головой» в Москве. Замятня должен был охранять порядок в «меньшой» половине Белого города — от Неглинной реки до Алексеевской башни. Вскоре после московской службы Замятня по старости удалился на покой в Чудов монастырь. Три года спустя Замятня, заручившись поддержкой влиятельного лица — протопопа кремлевского Успенского собора Евфимия, определил в Чудов монастырь внука Григория.

Отрепьев недолго прожил под надзором деда. Архимандрит вскоре отличил его и перевел в свою келью. Там чернец занялся литературным трудом.

История последующего взлета Отрепьева описана одинаково в самых различных источниках. Патриарх Иов в своих грамотах писал, будто взял Отрепьева на патриарший двор «для книжного письма». На самом деле Иов приблизил способного инока не только из-за его хорошего почерка. Его ум и литературное дарование доставили ему более высокое положение при патриаршем дворе.

Прошло совсем немного времени с тех пор, как Отрепьев являлся во дворец в свите окольничего Михаила Никитича. На царскую думу патриарх являлся с целым штатом писцов и помощников. Отрепьев оказался в их числе.

Фраза Отрепьева насчет «славы» не была простым хвастовством. Сначала он оставался служкой у монаха Замятни, затем келейником архимандрита и дьяконом и, наконец, стал придворным патриарха. Необыкновенная восприимчивость к учению помогла выдвинуться юному честолюбцу. В несколько месяцев он усваивал то, на что у других уходила вся жизнь.

При царе Борисе Посольский приказ пустил в ход версию, будто чернец Григорий бежал от патриарха, будучи обличен в ереси.

Последующая история Отрепьева излагалась следующим образом. Царь Борис поверил доносу митрополита и велел сослать чернеца «под крепкое начало». Получив царское повеление, дьяк Смирной Васильев поручил дело дьяку Семейке Ефимьеву, но тот, будучи свояком Гришки, умолил Васильева отложить на некоторое время высылку Отрепьева. После того как в Литве объявился самозванец, Борис призвал к ответу Смирного, но тот «аки мертв пред ним стояша и ничего не мог отвещати». Тогда царь велел забить Васильева до смерти на правеже.

Борисова версия сводилась к тому, что патриарх, узнав о «воровстве» чернеца, «со всем вселенским собором, по правилом святых отец и по соборному уложенью, приговорили сослати с товарыщи его… на Белое озеро в заточенье на смерть». Однако уже при Шуйском власти сильно смягчили прежнюю версию. В новых посольских наказах весь эпизод изложен как бы скороговоркой в одной единственной строчке: злодей впал в еретичество, и его «с собору хотели сослать в заточение на смерть». Тут не было и речи о формальном соборном суде и приговоре «по соборному уложенью». Еретика хотели сослать, и не более того!

Сразу после переворота в пользу Шуйского посольские дьяки составили подборку документов, включавшую секретную переписку Лжедмитрия. Эту подборку они сопроводили следующей краткой справкой о самозванце:

«…в лето 7110-го убежал в Литву изо обители архангела Михаила, яже ся нарицает Чудов, диакон черной Григорей Отрепьев, и в Киеве и в пределах его и тем во иноцех дьяконствующую и в чернокнижество обратился, и ангельский образ сверже, и обруга, и по действу вражию отступив зело от бога».

Итак, в документах, составленных для внутреннего пользования, посольские дьяки вовсе отбросили ложную версию об осуждении еретика. Отрепьев отступил от бога и занялся чернокнижием после побега за рубеж, а следовательно, до побега у патриарха и священного собора попросту не было оснований для осуждения Отрепьева «на смерть».

На том же соборе выступили свидетели, «провожавшие» Отрепьева за рубеж и общавшиеся с ним в Литве - бродячие монахи Пимен из Днепрова монастыря и Венедикт из Троице-Сергиева монастыря. Из их показаний следовало, что Отрепьев ушел в Литву не один, а в компании двух своих сотоварищей — Варлаама и Мисаила. Пимен «познался» с Отрепьевым и его компанией в Спасском монастыре в Новгороде-Северском и сам проводил их в Стародуб, а оттуда — за литовский рубеж до села Слободки. Монах Венедикт видел «вора» Гришку в Киево-Печерском монастыре, в Никольском монастыре и в дьяконах у князя Острожского. Как видно, он довольно точно назвал места скитаний Отрепьева в Литве. Бродячий троицкий монах, сбежавший в Литву, явно сочинил историю того, как он пытался изловить «вора» Гришку. По его словам, печерский игумен послал старцев, слуг и его, Венедикта, «имать» Гришку, но тот ушел к Адаму Вишневецкому, по «воровскому» умышлению которого и стал зваться князем Дмитрием.

Помимо старцев перед собором выступил еще один беглец, вернувшийся из-за рубежа, — Степанко-иконник. Степанко сказал, что Гришка заходил в его лавку, будучи в чернеческом платье, что он был в дьяконах в Печерском монастыре.

Власти выступили с разоблачением самозванца как Гришки Отрепьева на основании показаний двух беглых монахов. Но бродяги, неизвестными путями попавшие из-за рубежа в руки властей, были ненадежными свидетелями. Монахи не внушали доверия никому, включая правительство, которое, не церемонясь, звало бродяг «ворами».

Нужны были более авторитетные свидетели, но они объявились в Москве только через два года, когда в столице произошел переворот, покончивший с властью и жизнью Лжедмитрия I.

Глава 4
Похождения в Литве

Новому царю Василию Шуйскому нужны были материалы, неопровержимо доказывавшие самозванство свергнутого «Дмитрия». В этот момент в Москве появился чернец Варлаам, подавший царю Василию «Извет» с обличением зловредного еретика Гришки. В старинных описях архива Посольского приказа обнаружилось прямое указание на подлинное следствие по делу Варлаама:

«Роспрос 113 году старца Варлаама Ятцкого про Гришку ростригу, как он пошел с ним с Москвы и как был в Литве».

Очевидно, Варлаам Яцкий именно в ходе «роспроса» или следствия и подал властям знаменитую челобитную, которая получила не вполне точное наименование — «Извет».

Историки выражали крайнее удивление по поводу того, что Варлаам помнил точную дату выступления самозванца из Самбора в московский поход — «августа в пятый на десять день». Точность Варлаама в этом случае легко объяснима: старец никак не мог забыть этот день, так как за ним захлопнулись двери самборской тюрьмы.

Варлаам оказался сущим кладом для московских судей, расследовавших историю самозванца.

После перехода границы Отрепьев и его товарищи жили три недели в Печерском монастыре в Киеве, а затем «летовали» во владениях князя Константина Острожского в Остроге. В этом пункте показания Варлаама подтверждаются неоспоримыми доказательствами:

«Лета от сотворения миру 7110-го месяца августа в 14-й день, сию книгу Великого Василия дал нам, Григорию с бретею с Варлаамом да Мисаилом, Константин Константинович, нареченный во святом крещении Василей, божиею милостию пресветьлое княже Острожское, воевода Киевский».

Рассказ Варлаама находит поразительную аналогию в «Исповеди» Лжедмитрия, записанной его покровителем Адамом Вишневецким в 1603 году. В «Исповеди» причудливо соединялись вымыслы и реальные биографические сведения.

«Царевич» знал немало того, что касалось угличской трагедии и дворцовых дел. Но едва он начинал излагать обстоятельства своего чудесного спасения, как его рассказ на глазах превращался в неискусную сказку. По словам «царевича», его спас некий воспитатель, имя которого он не называет. Проведав о планах жестокого убийства, воспитатель якобы подменил царевича другим мальчиком того же возраста. Несчастный был зарезан в постельке царевича. Когда мать-царица прибежала в спальню, она, обливаясь слезами, смотрела на лицо убитого, покрытое свинцово-серой бледностью, и не могла распознать подмену.

Самозванец избегал называть какие бы то ни было точные факты и имена, которые могли быть опровергнуты в результате проверки. Он признавал, что его чудесное спасение осталось тайной для всех, включая и его собственную мать, томившуюся в монастыре в России.

В речах «царевича» были, конечно, и достоверные факты, которые он не мог скрыть, не рискуя прослыть явным обманщиком. В частности, в Литве знали, что он явился туда в монашеской одежде, ранее служил в киевских монастырях и, наконец, сбросил рясу. Не имея возможности скрыть этот факт, он должен был как-то объяснить возвращение в мир. Прежде всего «царевич» сочинил сказку, будто Годунов убедил царя Федора сложить с себя государственные заботы и вести монашескую жизнь в Кирилло-Белозерском монастыре и будто Федор сделал это тайно, без ведома опекунов. Суть его рассказа о своем пострижении сводилась к следующему. Перед смертью воспитатель вверил спасенного им мальчика попечению некоей дворянской семьи. «Верный друг» держал воспитанника в своем доме, но перед кончиной посоветовал ему, чтобы избежать опасности, скрыться в монастыре и вести жизнь инока. Следуя благому совету, юноша принял монашеский образ жизни и в чернеческом платье прошел почти всю Московию. Наконец, один монах опознал в нем царевича, и тогда юноша решил бежать в Польшу.

Можно констатировать совпадение биографических сведений, относящихся к Отрепьеву и самозванцу, почти по всем пунктам. Оба воспитывались в дворянской семье, оба приняли вынужденное пострижение, оба исходили Московию в монашеском платье.

Описывая свои литовские скитания, «царевич» упомянул о пребывании у князя Острожского в Остроге, переходе сначала к пану Габриэлю Хойскому в Гощу, а затем к Адаму Вишневецкому в Брачин. Примечательно, что спутник Отрепьева Варлаам, описывая их странствия в Литве, назвал те же самые места и даты.

По словам Варлаама, Григорий Отрепьев прошел через Киев, Острог, Гощу и Брачин, после чего объявил себя царевичем. Из «Исповеди» Лжедмитрия следует, что после пересечения границы он прошел те же самые пункты, в той же последовательности и в то же время. Возможность случайного совпадения исключается, как и возможность сговора между автором «Извета» и Лжедмитрием.

Загадка самозванца… Её едва ли следует считать неразрешимой. Если обратиться к самым ранним источникам и следовать строго установленным фактам, личность самозванца на глазах начинает утрачивать ореол таинственности. Современники многократно называли Лжедмитрия беглым монахом Григорием Отрепьевым, и в этом случае они не ошиблись.

Глава 5
Рождение интриги

Лжедмитрий «был только испечен в польской печке, а заквашен в Москве» (В. О. Ключевский).

Царь Борис считал причиной всех бед боярскую интригу. Известный исследователь Смуты С. Ф. Платонов возлагал ответственность на бояр Романовых и Черкасских:

«…Подготовку самозванца можно приписывать тем боярским домам, во дворах которых служивал Григорий Отрепьев».

Отсутствуют данные о непосредственном участии Романовых в подготовке Лжедмитрия. Однако именно на службе у Романовых и Черкасских сформировались политические взгляды Юрия Отрепьева. Он проникся ненавистью к «незаконной» династии Годуновых.

Множество признаков указывает на то, что самозванческая интрига родилась в стенах Чудова монастыря. Именно в Чудове монастыре инок Григорий «начал в сердце своем помышляти, како бы ему достигнути царскова престола», и сам сатана «обеща ему царствующий град поручити».

Кремлевский Чудов монастырь, расположенный под окнами царских теремов и правительственных учреждений, давно оказался в водовороте политических страстей. Близость к высшим властям наложила особый отпечаток на жизнь чудовской братии. Среди них можно было встретить и знать, и мелких дворян. Были и добровольные иноки, но большинство надело монашеский клобук поневоле, потерпев катастрофу на житейском поприще. Вступив на порог Чудова монастыря, чернец Григорий попал в компанию Варлаама Яцкого и Мисаила Повадьина, которые, как и Отрепьев, принадлежали к числу противников выборной земской династии Годуновых.

Трудно представить, чтобы чернец, принятый в столичный монастырь «ради бедности и сиротства», сам по себе выступил с претензиями на царскую корону. Скорее всего, он действовал по подсказке людей, остававшихся в тени.

У «вора» Гришки Отрепьева «в совете» с самого начала были двое сообщников — Варлаам и Мисаил Повадьин. Из двух названных монахов Мисаил был, кажется, ближе к Отрепьеву. Они вместе жительствовали в Чудовом монастыре, оба числились крылошанами, вместе решили отправиться за рубеж. Варлаам, по его собственным словам, лишь присоединился к ним.

Варлаам	Мисаил Повадьин
Варлаам Яцкий	Михаил Трофимович Повадьин, сын боярский из Серпейска
Человек совсем иного склада, чем Мисаил. Искусно составленный «Извет» свидетельствует об изощренном уме. По его собственным словам, постригся «в немощи» Þ был много старше двадцатилетнего Отрепьева. Обстоятельства пострижения неизвестны. Во всяком случае, постригся он не в Москве, а в провинции. Как и другие монахи, немало исходил дорог, прежде чем осел в столице. Будучи человеком острого ума, он, по-видимому, первым оценил значение толков о чудесном спасении законного наследника Дмитрия, захвативших страну.	Когда Отрепьев позвал его в северские украинные города, Мисаил обрадовался, так как был «прост сей в разуме, не утвержден». Сказанное рассеивает миф, будто интригу мог затеять Мисаил. Чудовский чернец оказался первым простаком, поверившим в Отрепьева и испытавшим на себе его гипнотическое влияние.

Бродячее духовенство не случайно стало средой, в которой окончательно сформировалась самозванческая интрига. Монахи знали настроения народа и в то же время были вхожи в боярские дома. Враждебная Борису знать готова была использовать любые средства, чтобы покончить с выборной земской династией. Чернецы оказались подходящим орудием в ее руках.

Кремлевские монахи и недовольные царем бояре не предвидели последствий дела, которое они сами же и затеяли. Когда появление «Дмитрия» вызвало повсеместные восстания черни, они отшатнулись от него и постарались доказать свою преданность Борису.

Слухи о чудесно спасшемся сыне Грозного захлестнули страну, и инициаторы авантюры рассчитывали использовать народную утопию в затеянной игре. Но они были столь далеки от народа, что их планы потерпели крушение при первых же попытках практического осуществления.

Когда Отрепьев пытался открыть свое «царское» имя сотоварищам по Чудову монастырю, те отвечали откровенными издевательствами. В Москве претендент на трон не нашел ни сторонников, ни сильных покровителей. Отъезд его из столицы, был, по-видимому, вынужденным. Григория гнал из Москвы воцарившийся там голод, а также страх разоблачения.

В Киево-Печерском монастыре Отрепьев пытался открыть монахам свое «царское» имя, но потерпел такую же неудачу. Чернец будто бы прикинулся больным и на духу признался печерскому игумену, что он — царский сын. Печерский игумен указал Отрепьеву и его спутникам на дверь.

Начало 1602 года - Отрепьев провел три недели в Киеве.

Весна 1602 года - бродячие монахи отправились в Острог «до князя Василия Острожского». Князь Острожский велел выгнать его за ворота.

Изгнанный из Острога, самозванец нашел прибежище в Гоще. Побег в Гощу объяснялся тем, что Отрепьев изверился в возможности получить помощь от православных магнатов и православного духовенства Украины.

Покинув сотоварищей, Отрепьев, по словам Варлаама, скинул с себя иноческое платье и «учинился» мирянином. Монах-расстрига тотчас лишился куска хлеба. Иезуиты утверждали, что расстриженный дьякон, оказавшись в Гоще, принужден был на первых порах прислуживать на кухне у пана Габриэля Хойского.

Гоща был центром секты ариан. Самозванец пристал к сектантам и стал отправлять арианские обряды. По словам польских иезуитов, гощинские ариане «хотели совершенно обратить его в свою ересь, а потом, смотря по успеху, распространить ее и во всем Московском государстве». Те же иезуиты признали, что сектантам удалось отчасти заразить его ядом неверия.

Отрепьев жил у еретиков в Гоще до марта — апреля 1603 года, а «после Велика дни [из] Гощи пропал». Имеются данные о том, что самозванец ездил в Запорожье и был с честью принят в отряде запорожского старшины Герасима Евангелика. Отсюда следует, что ариане помогли Отрепьеву наладить связи с их запорожскими единомышленниками. Когда начался московский поход, в авангарде армии Лжедмитрия I шел небольшой отряд казаков во главе с арианином Яном Бучинским. Этот последний стал ближайшим другом и советником самозванца до его последних дней.

Поддержка ариан упрочила материальное благополучие Отрепьева, но нанесла его репутации огромный ущерб. В глазах русских людей «хороший царь» не мог исповедовать никакой иной религии, кроме православия. Московские власти, заслышав о переходе Отрепьева в арианскую «веру», навеки заклеймили его как еретика.

Столкнувшись в первый раз с необходимостью уладить свои отношения с православным духовенством, «царевич» решил искать покровительства у Адама Вишневецкого, ревностного сторонника православия. «Новый летописец» подробно рассказывает, как Отрепьев прикинулся тяжелобольным в имении Вишневецкого и на исповеди открыл священнику свое «царское» происхождение.

Вишневецкий признал «царевича». В затеянной игре у князя Адама были свои цели. Вишневецкие враждовали с московским царем из-за земель. Приняв самозванца, князь Адам получил возможность оказать давление на русское правительство.

Вооруженные стычки во владениях Вишневецкого могли привести к более широкому военному столкновению. Надежда на это и привела Отрепьева в Брачин. Самозванец рассчитывал, что Вишневецкий поможет ему втянуть в военные действия против России татар и запорожских казаков.

Борис Годунов обещал князю Адаму щедрую награду за выдачу «вора». Получив отказ, царь готов был прибегнуть к силе. Опасаясь этого, Вишневецкий увез Отрепьева подальше от границы, в Вишневец, где тот «летовал и зимовал».

В имении Адама Вишневецкого Отрепьев добился прочного успеха. Покровительство князя Адама сулило самозванцу большие выгоды, поскольку эта семья состояла в дальнем родстве с Иваном Грозным. После того как Вишневецкий признал безродного проходимца «своим» по родству с угасшей царской династией, самозванческая интрига вступила в новую фазу своего развития.

Глава 6
Правление Годунова

Борис Годунов был фактическим преемником Грозного, и ему пришлось столкнуться с теми же проблемами, что и Ивану IV. Годунов сознавал, сколь необходимы для России торговые и культурные связи со странами Западной Европы, и деятельно заботился о расширении торговли с Западом.

Главные морские ворота страны в начале XVII века - пристани в устье Северной Двины. Основной торговый партнер России - Англия.

Будучи осведомлен об убытках Московской компании, Борис был не прочь предоставить англичанам некоторые дополнительные льготы, с тем чтобы оживить англо-русскую торговлю. Он подтвердил торговые привилегии, ранее предоставленные Московской компании.

Развитие торговли со странами Запада способствовало знакомству русских с достижениями западноевропейской культуры. В Москве возникли проекты преобразований, имевшие целью развитие просвещения в России:

Ø планы учреждения в Москве университета и школ, в которых преподавали бы ученые, приглашенные из-за рубежа. Годунов предполагал выписать знающих людей из всех главнейших европейских стран — Англии, Германии, Испании, Италии, Франции, с тем чтобы с их помощью наладить преподавание в Москве и обучить русских людей всем основным европейским языкам.

Внутри России проекты учреждения университета и приглашения западных ученых неизменно наталкивались на сопротивление духовенства. Монахи говорили, что земля Русская велика и обширна и ныне едина в вере, в обычаях и в речи; если же появятся иные языки, кроме родного, то в стране возникнут распри и раздоры.

Попытки Годунова привлечь в Россию большое число западных специалистов не увенчались успехом. Немалую роль в этом сыграли финансовые трудности, вызванные трехлетним неурожаем. Затратив на борьбу с голодом огромные суммы, казна не смогла выделить средства для осуществления проектов развития просвещения в России. Не имея возможности воспользоваться услугами видных западных ученых, московские власти довольствовались приглашением студентов из западноевропейских университетов.

Ø проекты посылки на Запад русских студентов. В 1600 году при обсуждении проекта унии России и Речи Посполитой польские дипломаты предложили включить в договор следующий пункт: «Свободно посылать в обе стороны для обучения юношей, как московитов к нам, так и наших в Москву». В ходе переговоров русские выразили согласие на то, чтобы после заключения договора разрешить русским посылать детей в Речь Посполитую «в службу и в науку».

В связи с развитием русско-английских торговых и дипломатических отношений возник замысел обмена учащимися с целью подготовки знающих переводчиков. План был осуществлен благодаря усилиям Д. Мерика, агента торговой компании. В 1600 году в Лондон с Мериком выехали двое иностранных студентов, обучавшихся русскому языку в Москве. Через два года русские власти направили в Англию четырех русских студентов «для науки розных языков и грамотам». То были дети боярские из дьяческих семей: Никифор Алферьев сын Григорьев, Софон Михайлов сын Кожухов, Казарин Давыдов, Федор Семенов Костомаров. Перед русскими «робятками» открылись двери лучших учебных заведений Англии.

Год спустя московское правительство решило направить за рубеж вторую группу учащихся. На этот раз местом обучения была избрана Германия. После успешных переговоров с царем послы города Любека в июне 1603 года выехали на родину. В пути к ним присоединились пять студентов, имевших при себе грамоту от Бориса Годунова. Царь выразил пожелание, чтобы русские юноши оставались в православной вере и не забывали русских обычаев, и сообщал, что берет на себя все расходы по их содержанию. В ответном письме царю послы обещали поместить московских учащихся в учебные заведения в Любеке под присмотром добрых и почтенных людей.

Судьба русских студентов за рубежом сложилась неудачно. В России наступила Смута. Борис Годунов умер, и царская казна перестала отпускать средства на содержание студентов за границей. Лишь немногим довелось вернуться на родину.

Борис Годунов не жалел средств, когда речь шла о приглашении искусных докторов и аптекарей. При нем в Москве возник Аптекарский приказ, выделившийся из состава дворцового ведомства. Главой приказа был «аптечный боярин», ведавший всеми врачами и аптекарями в государстве. Аптекарский приказ был придворным учреждением и обслуживал царскую семью и близкий к ней круг боярской знати.

Борис ценил своих ученых докторов и много времени проводил в их обществе. Сближение православного царя с иноземными докторами вызывало осуждение со стороны приверженцев старины. Русские писатели считали этот грех Годунова едва ли не худшим:

«Едино же имея неисправление и от бога отличение, ко врачем сердечное прилежание…».

Правление Бориса было временем расцвета Немецкой слободы на Кокуе, в предместье Москвы. Под влиянием «немцев» в московский быт стали проникать некоторые новшества. Самым пагубным из них поборники православия считали обычай брить бороду. К великому возмущению монахов Борис не только не осуждал, но и поощрял брадобритие.

Годунов проявил исключительную заботу о благоустройстве столицы, строительстве и укреплении городов:

Сооружен водопровод с мощным насосом, благодаря которому вода из Москвы-реки поднималась «великой мудростью» по подземелью на Конюшенный двор.

Выстроен каменный мост «з зубцы» через Неглинную против Тверской улицы. Сооружение использовали для устройства плотины и мельницы, расположенной под мостом.

Построен мост-плотина через Волхов в Новгороде.

Начало сооружения нового царского дворца в Кремле.

Подле Архангельского собора выстроены обширные палаты для военных приказных ведомств.

За Неглинной поставлен новый земский двор, служивший управой благочиния.

Посреди Красной площади сделано «лобное место каменное, резана, двери-решетки железные».

Строительство каменных торговых рядов в Китай-городе.

Надстроен столп колокольни Ивана Великого и «подписано» на нем имя Бориса.

Отлит для колокольни огромный колокол — «таков колокол весом не бывал».

Начато строительство грандиозного каменного собора «святая святых» на площади за Иваном Великим.

Воздвигнуты каменные церкви в селах Хорошево и Вяземы под Москвой.

В строительной деятельности Годунова примечательны два момента:

· его постройки оставили заметный след в развитии русской архитектуры.

· Годунов нередко подчинял свои проекты благотворительным целям.

Борис Годунов покровительствовал талантливым строителям и архитекторам. Благодаря его поддержке в полной мере раскрылся талант Федора Коня. Под руководством этого замечательного мастера строители опоясали Белый город в Москве мощными каменными стенами с двадцатью семью башнями, возведены грандиозные крепостные сооружения в Смоленске. Каменный город в Смоленске стал твердыней русской обороны на западных подступах к Москве.

Современники с похвалой отзывались о приверженности Бориса делу просвещения, о его обширном строительстве и многом попечении «о державе своей». Люди, знавшие Годунова, считали его редким оратором и восхищались его речами. Борис был одарен хорошими способностями, неучен, но быстрого ума; от природы красноречив и имеет звучный голос. Будучи человеком «сладкоречивым», Борис не любил тратить время в пустой болтовне.

Обладая несокрушимой волей, Годунов производил впечатление мягкого человека. В минуты душевного волнения он давал волю слезам. В отличие от Ивана IV Борис проявлял редкое постоянство в семейной жизни, был привязан к детям. Перечисляя добродетели Годунова, современники подчеркивали его отвращение к богомерзкому винопитию.

В полной мере современники оценили мудрость Бориса в годы Смуты, когда трон достался его ничтожным преемникам. Хотя и были после Бориса другие умные цари, но их разум лишь тень по сравнению с его разумом. Даже враги, отдавая должное Борису, писали, что у него было множество великих замыслов и только неблагоприятные обстоятельства помешали ему их осуществить.

Царствование Бориса имело благополучное начало. Но в народе зрело недовольство. В глубинах «дикого поля» образовались казацкие общины, которые успешно вели борьбу с кочевниками. Успехи казацкой вольницы вызывали глубокую тревогу в московских верхах. Борис прекрасно понимал это, и его политика в отношении окраины отличалась решительностью и беспощадностью.

После коронации Бориса в степях был основан город Царев-Борисов. Название крепости показывало, что взаимоотношения с казачеством стали для Бориса не только источником постоянных тревог, но и вопросом престижа.

Царь Борис сознавал, какую опасность таит в себе бурлящая окраина. Но предпринятые им попытки стеснить казачью вольность обернулись против него самого. Донские казаки поддержали восстание в пользу самозванца.

При вступлении на престол Борис торжественно обещал покончить с нищетой народа в своем царстве. После коронации он не раз повторял, что готов разделить с подданными последнюю сорочку. Годунов намеревался облегчить участь крестьян, регламентировать их платежи в пользу дворян. Но какими бы ни были помыслы Бориса, он никогда их так и не осуществил. Отмена Юрьева дня и проведение в жизнь указа о сыске беглых крестьян расширили власть феодальных землевладельцев над сельским населением. Дворяне все чаще вводили в своих поместьях барщину, повышали оброки. Крестьяне с трудом приспосабливались к новому порядку.

В начале XVII века на Россию обрушились неслыханные стихийные бедствия, вызвавшие массовое разорение деревни. В различных уголках Европы, от Франции до России, земледельцы сталкивались с одними и теми же явлениями: сокращением продолжительности теплых летних сезонов, необычайными морозами и обильными снегопадами.

Ухудшение климатических условий совпало в ряде случаев с нарушением погодных циклов. На каждое десятилетие приходились обычно два-три неблагоприятных в климатическом отношении лета. Как правило, плохие годы чередовались с хорошими, и крестьяне компенсировали потери из следующего урожая. Но когда бедствия губили урожай на протяжении двух лет подряд, мелкое крестьянское производство терпело крушение.

Начало XVII века - сельское хозяйство России испытало последствия общего похолодания в Европе и нарушения погодного цикла.

Весна 1601 г. - «хлеб был дорог».

Лето 1601 г. - длительные дожди помешали созреванию хлебов. Ранние морозы довершили беду. Крестьяне использовали незрелые, «зяблые», семена, чтобы засеять озимь Þ хлеб либо вовсе не пророс, либо дал плохие всходы.

1602 г. – посевы были погублены морозами.

Весна 1602 г. - рожь стали продавать в 6 раз дороже.

1603 г. - крестьянам нечем засевать поля Þ наступил страшный голод.

Исчерпав запасы продовольствия, голодающие принялись за кошек и собак, а затем стали есть траву, липовую кору. Голодная смерть косила население по всей стране.

Правительство Бориса Годунова не жалело средств на борьбу с голодом. В Москве голодающим были розданы огромные суммы денег Þ деньги теряли цену день ото дня. Годунов приказал продавать народу зерно по умеренным ценам Þ запасы в царских житницах истощились довольно быстро. Чтобы пресечь хлебную спекуляцию, царь велел казнить нескольких столичных пекарей, мошенничавших на выпечке хлеба. Но это не привело к желаемой цели.

Повторный неурожай свел на нет все усилия.

Городское население было малочисленным. Но государственных запасов не хватило даже для горожан. Крестьянское население было предоставлено своей судьбе. Многие годы закрепощенные крестьяне жили надеждами на «государевы выходные лета». Своим указом о сыске беглых Борис нанес смертельный удар их надеждам. Но три года спустя он выказал гибкость, отступив от принятого курса.

28 ноября 1601 г. - восстановлен сроком на год крестьянский выход в Юрьев день.

Борис одним ударом завоевал привязанность сельского населения. Восстановив Юрьев день, Борис взял на себя роль освободителя.

Боясь вызвать гнев знати, Борис сопроводил закон о восстановлении Юрьева дня множеством оговорок. Крестьяне, жившие на владениях бояр, столичных дворян, князей церкви, оставались крепостными. Право выхода получили лишь жители мелких провинциальных имений.

При Борисе Годунове Россия впервые пережила общий голод в условиях закрепощения крестьян, что создало особые трудности для мелкого крестьянского производства. На протяжении века Юрьев день играл роль своего рода экономического регулятора. В условиях закрепощения небогатые поместья превращались в западню: крестьянин ни подмоги не получал, ни разрешения уйти прочь. Законы Годунова открыли двери ловушки.

Дворяне противились любым уступкам в пользу крепостных. Их бесчинства достигли таких масштабов, что при повторном издании закона о восстановлении Юрьева дня в 1602 году власти внесли в него пункт против помещичьего самоуправства:

«Сильно бы дети боярские крестьян за собой не держали и продаж им никоторых не делали, а кто учнет крестьян грабити и из-за себя не выпускати, и тем от нас быти в великой опале».

1603 г. - закон о Юрьеве дне не был подтвержден. Борис Годунов признал неудачу своей крестьянской политики.

Борису не удалось завоевать народные симпатии. Голод ожесточил население городов и деревень. К 1602–1603 годам во многих уездах России появились отряды повстанцев. Самый крупный из них — отряд Хлопка — действовал в окрестностях Москвы.

Историк	Мнение
И. И. Смирнов	Выступления низов явились грозными предвестниками крестьянской войны, а главную роль в них сыграли голодающие холопы, которых господа отказывались кормить и гнали со двора.
А. А. Зимин	Выступления 1602–1603 годов знаменовали начало крестьянской войны, сразу охватившей многие уезды страны.

Было высказано предположение, что выступления «разбоев» в разных уездах являлись частью общего движения (восстания Хлопка), охватившего весь центр государства. Критический анализ источников позволяет опровергнуть это предположение. Обнаружить истину помог несложный прием — проверка служебных назначений дворян, руководивших поимкой разбойников. Оказалось, что дворян посылали в разные места на короткое время за год до восстания Хлопка, за полгода и т. д. Действия разбойников в городах не были связаны с восстанием Хлопка в Подмосковье осенью 1603 года.

В 1602–1603 гг. - неслыханный голод в Москве. Множество голодающих крестьян хлынули в столицу, но там их ждала голодная смерть. Запасы хлеба в стране были почти полностью исчерпаны, а то немногое, что удавалось заготовить в уездах, невозможно было доставить в Москву. На дорогах появились многочисленные шайки «разбоев», которые отбивали и грабили обозы с продовольствием, направлявшиеся в столицу.

Чтобы обеспечить беспрепятственную доставку грузов в Москву, власти направили дворян на главнейшие дороги — владимирскую, смоленскую, рязанскую, связывавшие город с различными уездами. «Разбои» действовали не только в провинции, но и в столице.

14 мая 1603 г. - Борис Годунов поручил виднейшим членам Боярской думы охранять порядок в Москве. Москва была разделена на одиннадцать округов. Округа возглавили бояре князь Н. Р. Трубецкой, князь В. В. Голицын, М. Г. Салтыков, окольничие П. Н. Шереметев, В. П. Морозов, М. М. Салтыков, И. Ф. Басманов и трое Годуновых. Бояре вместе со своими помощниками — дворянскими головами — регулярно совершали объезды отведенных им кварталов.

Описанные меры носили чрезвычайный характер. Возможности помощи голодающим были исчерпаны, и раздача денег бедноте полностью прекращена. В наихудшем положении оказались беженцы, которых было едва ли не больше коренных жителей Москвы. Лишенные помощи, они были обречены на мучительную смерть.

Угроза голодной смерти толкала отчаявшихся людей на разбой и грабеж. Беднота громила хоромы богачей, поджигала дома, чтобы легче было грабить, набрасывалась на обозы, едва те появлялись на столичных улицах. Перестали функционировать рынки. Голодающие отбирали хлеб и тут же поедали его.

Грабежи и разбои в Москве по своим масштабам, по-видимому, превосходили все, что творилось в уездных городах и на дорогах. Пока в окрестностях столицы действовали малочисленные шайки «разбоев», правительство гораздо больше опасалось восстания в городе. Положение переменилось, когда «разбои» объединились в крупный отряд под предводительством Хлопка. По словам современников, среди «разбоев» преобладали беглые боярские холопы. Прозвище атамана указывает на то, что он также был холопом.

Сентябрь 1603 г. - Хлопко действовал на смоленской и тверской дорогах. В то время в Москве порядок в западных кварталах «по Тверскую улицу» охранял воевода Иван Басманов. Понадеявшись на свои силы, он вышел из городских ворот и попытался захватить Хлопка. Басманов был убит. Лишь получив подкрепление из Москвы, правительственные войска разгромили восставших. Хлопка и других пленных привезли в столицу и там повесили.

В выступлениях 1602–1603 годов трудно провести разграничительную черту между разбойными грабежами и голодными бунтами неимущих. Социальный характер движения проявлялся прежде всего в том, что порожденное голодом насилие было обращено против богатых.

События 1603 года показали, что при определенных условиях боевые холопы могут стать ядром повстанческого движения Þ власти пошли на уступки холопам в ущерб интересам дворян.

После разгрома Хлопка многие повстанцы бежали на окраины — в Северскую землю и в Нижнее Поволжье. Прямым продолжением выступления «разбоев» в Центре стали разбойные действия казаков на нижней Волге в 1604 году. Все эти события предвещали гражданскую войну.

1602–1603 г. - усилилась молва о чудесно спасшемся Дмитрии. Никаких следов веры в доброго царя-избавителя до вступления Лжедмитрия I в Россию обнаружить не удается.

Пережив опалу, Григорий Отрепьев с котомкой бродячего монаха обошел половину России. Опальный боярский слуга чутьем уловил, какие огромные возможности открывает перед ним сложившаяся историческая ситуация. Страна стояла на пороге гражданской войны, и авантюрист использовал все средства, чтобы ускорить ее начало.

Глава 7
Вероотступник

Конец XVI века - острый внутренний кризис в Речи Посполитой. По стране прокатилась волна казацко-крестьянских восстаний, запылали феодальные усадьбы. Наибольшее беспокойство властей вызывала Запорожская Сечь, средоточие казацкой вольницы. Власти опасались, как бы выступление запорожцев и донцов не стало сигналом к новым массовым восстаниям на Украине.

12 декабря 1603 г. - король Сигизмунд III издал универсал, запрещавший под страхом казни продавать казакам оружие и порох Þ никто не обратил на него внимания.

Самозванец пытался склонить казаков на свою сторону и с этой целью ездил в Сечь. Отрепьев просил запорожцев «насадить его на Путивле», самом крупном городе Северской земли, после чего обещал их щедро пожаловать Þ Сечь не удалось вовлечь в эту авантюру.

Начав борьбу за национальное освобождение, украинский народ все больше рассчитывал на помощь со стороны братского русского народа. Московские послы не раз приезжали в Сечь, чтобы договориться о совместной борьбе с Крымской ордой.

1600 г. - Борис принял в Москве запорожских послов.

1604 г. – Борис направил в Запорожье посланца Ивана Солонину с оружием и денежным жалованьем Þ призвал казаков выступить против бусурман — турок и татар.

Отрепьев убеждал запорожцев объединиться с крымцами и напасть на православную Русь. Отрепьев не скупился на обещания, но у него не было денег на организацию экспедиции. В первом столкновении с Борисом самозванец потерпел поражение.

Запорожцы помогли Отрепьеву установить связи с донскими казаками. Осенью 1603 года его послы посетили Раздоры на Дону. «Царевич» обещал донцам волю, и те немедленно отозвались на его обещание. Донцы были первыми в России, кто решительно заявил о поддержке «законного монарха»:

«Мы, холопы твои, подданные государя прирожденного, все радуемся такому долгожданному утешению…»

Слухи о чудесном спасении Дмитрия подготовили почву для признания самозванца.

Борис стеснил донских казаков. На Дону все чаще появлялись его воеводы. Царские крепости были воздвигнуты на казацких землях на Осколе и Северном Донце. Казаки понимали, что их вольностям приходит конец. Обещания «полных вольных лет» произвели на донцов почти магическое действия Þ молва о чудесно спасшемся царевиче начала трансформироваться в утопию о «добром царе».

Круг постановил признать прирожденного государя, и атаманы Корела и Межаков взялись доставить придворную грамоту «Дмитрию». Донцы были взяты под стражу, а находившийся в их руках пакет попал к князю Янушу Острожскому. Князья Острожские знали беглого московского инока и считали его обманщиком. Они не желали войны с Россией, но более всего боялись нового взрыва казацких восстаний на Украине. Воевода предлагал с помощью военных мер пресечь назревавшее «воровство», в результате которого казаки, «соединившись, или вторгнутся в Московскую землю, или получат возможность произвести великие беспорядки на Украине».

1600 г. - Россия и Польша подписали договор о двадцатилетнем перемирии. Мир был настоятельной необходимостью как для русских, так и для поляков. Самые дальновидные политики Речи Посполитой выступали за сближение с восточным соседом. Коронный гетман Ян Замойский предлагал скрепить мир с Россией браком короля с Ксенией Годуновой. Против войны высказалась большая часть сенаторов Речи Посполитой.

Но князь Адам Вишневецкий вел свою особую войну с царем Борисом из-за спорных городков на левобережье Днепра. Он стал собирать войско для самозванца в пределах своей вотчины на Суле. Самозванец и его покровитель рассчитывали навербовать несколько тысяч казаков и вторгнуться в пределы России в тот момент, когда русские полки будут связаны борьбой с крымцами. Но Крым так и не решился на войну с царем, а вольница не собралась под знаменами самозванца. Военные планы Отрепьева потерпели крушение. Силы, собранные в имении Вишневецкого, были невелики, чтобы начинать войну. Донские казаки обещали помощь, но «царевич» ничего не знал о планах Войска Донского. В окружении гетмана Замойского проекты войны с Россией не встретили сочувствия. Зато Сигизмунд III давно строил планы похода на восток. Его воинственные замыслы разделял сенатор Юрий Мнишек, связанный с католическими кругами.

Не получив поддержки в Сечи и не имея вестей с Дона, авантюрист решил порвать со своим православным покровителем и искать помощи в католических кругах. Еще недавно беглый монах рассчитывал водвориться в Москве с помощью казаков и татар. Новый покровитель самозванца отверг эти планы. Он надеялся на помощь короля и обещал посадить претендента на царский трон с помощью коронной армии. Мнишек не принадлежал к числу влиятельных государственных деятелей, но он знал, что король Сигизмунд III давно ищет повода к войне с Россией и рассчитывал на его покровительство.

В Самбор Отрепьев явился как царевич. Там проведены были новые «смотрины», о которых Мнишек рассказывал следующее:

«В Самборе некоторый слуга господина воеводы (Ю. Мнишека), который под Псковом пойман был и, несколько лет находясь в Москве в неволе, знал его (царевича Дмитрия) еще в детстве и признал его (самозванца) за того же».

При Шуйском произошло любопытное объяснение между царскими послами и поляками. Объясняя причины, побудившие короля поверить самозванцу, польские дипломаты писали:

«И для таковых всих мер, а не за свидетельством Петровского, и двух чернцов (!), и хлопца пана воеводиного (Мнишека), яко есте написали, склонившись веру дать тому (Дмитрию)».

Несколько иначе очертил круг свидетелей старец Варлаам:

Князя Угличского узнали «пять братов Хрыпуновых, да Истомин человек Михнева Петрушка (Петровский), да Ивашко, что вож, да мужики посадцкие киевляне».

Первые приверженцы «царевича» - низшие социальные слои стали питательной средой, в которой окончательно сформировалась идея «доброго царя».

Что побудило Мнишека оказать покровительство сомнительному проходимцу, бежавшему из России? Его мотивы не имели никакого отношения к русским утопиям. Он снискал расположение слабого короля Сигизмунда II Августа, оказывая ему самые разные услуги. После смерти короля из дворца исчезли все его драгоценности. Ораторы сейма открыто обвинили в грабеже Юрия Мнишека.

Благодаря связям при дворе Мнишек добился должности воеводы Сандомпрского и старосты Львовского и Самборского. Под его управление поступили доходные королевские имения в Червонной Руси. Страсть Мнишека к роскоши и расточительству была столь велика, что к концу жизни он оказался на грани полного разорения.

1603 г. - королевские чиновники явились в Самбор, угрожая наложить арест на имущество Мнишека. Воеводе пришлось спешно продать одно из своих имений, чтобы уплатить долги. Но поправить дела ему не удалось.

Осень 1603 г. - Мнишек обратился к Сигизмунду III с просьбой позволить ему на год задержать выплату королевских доходов с Самбора.

Современники утверждали, что разорившийся магнат оказал покровительство самозванцу из самых корыстных побуждений. Зная замыслы короля, Мнишек надеялся вернуть себе его милость и тем самым разрешить вопрос о недоимках и долгах.

Мнишек спешил взять интригу в свои руки. Он не только принял Отрепьева с царскими почестями, но и решил породниться с ним. Поощряемый Мнишеком, самозванец сделал предложение его дочери Марине. Сватовство дало Мнишеку благовидный повод для обращения Отрепьева в католичество.

В своей рискованной игре Мнишек добился бесспорного успеха. Воспитанник иезуитов, Сигизмунд III был ревностным поборником католической контрреформации. Обещания Мнишека относительно перехода московского «царевича» в католичество усилили его интерес к интриге.

Сигизмунд III вел дело к войне, не имея на то согласия сенаторов и сейма и грубо попирая интересы страны.

5(15) марта 1604 г. - арест московского «канцлера» дьяка А. Власьева Сигизмундом III.

Цель: осложнить русско-польские отношения.

В тот же день Отрепьев получил частную аудиенцию в королевском замке на Вавеле. Претендент поцеловал руку короля, после чего, «дрожа всем телом, рассказал ему в кратких словах, за кого себя считает…».

Сигизмунд III согласился предоставить самозванцу помощь на определенных условиях, зафиксированных в письменных «кондициях».

С помощью самозванца Сигизмунд III рассчитывал:

· перекроить русские границы;

· добиться от России значительных территориальных уступок;

· получить от Москвы военную помощь для овладения шведской короной.

Перспектива победы контрреформации в Швеции и насаждения католичества в Москве вызывала воодушевление в Кракове и Риме. Воспользовавшись поддержкой Рангони и иезуитов, Ю. Мнишек быстро завершил дело обращения самозванца в католическую веру. Смена веры не принесла самозванцу существенных материальных выгод, но в политическом отношении Отрепьев добился очень многого. Перейдя в католичество, «царевич» предал своих недавних союзников — православную украинскую чернь, киевских мужиков, донских казаков, признающих «православного государя». Предательство должно было убедить покровителей самозванца в том, что он никогда не станет вторым Наливайкой — вождем мятежных запорожцев и украинских мужиков.

Заключив «кондиции» с королем, Отрепьев обязался уступить Речи Посполитой Чернигово-Северскую землю. Однако еще раньше Отрепьев обещал передать Северскую землю Юрию Мнишеку. Оказавшись в трудном положении, претендент на трон решил любой ценой удовлетворить обоих своих покровителей. Было выработано соглашение о разделе Северской земли между королем и Мнишеком.

Поскольку Мнишек находился ближе к самозванцу, чем король, он должен был получить большую добычу при грядущем разделе России. «Царевич» подписал грамоту о передаче Мнишеку и его наследникам на вечные времена Северской земли (без шести городов) и Смоленщины (включая «самый замок с городом Смоленском и со всем, что к половине онаго принадлежит»), а также смежных земель «из другова государства, близь Смоленской земли, еще много городов, городков, замков».

Одним из пунктов «кондиций» Сигизмунда III был брак самозванца. Речь шла об обязательстве Лжедмитрия жениться на подданной короля – Марине Мнишек (имя её не было названо в «кондициях»).

Условия брачного контракта, подписанного самозванцем в Самборе 25 мая 1604 года:

· Самозванец обязался выплатить Мнишеку миллион польских злотых из московской казны на уплату долгов и переезд в Москву.

· Марина в качестве царицы должна была получить на правах удельного княжества Новгородскую и Псковскую земли с думными людьми, дворянами, духовенством, с пригородами и селами, со всеми доходами.

· Самозванец должен был привести все православное царство Московское в католическую веру за год. Воевода милостиво соглашался, если ему будет угодно, подождать обращения Московии в истинную веру «до другого году», но никак не позже.

Выполнение самборских обязательств Лжедмитрием I привело бы к расчленению России. Однако интересы собственного народа и государства мало заботили авантюриста, он думал лишь о ближайшей выгоде.

В дни пребывания в Кракове Мнишек устроил парадный банкет. «Царевич» присутствовал в зале инкогнито, но именно он был героем празднества. Позже художник Лука Килиан выгравировал портрет «царевича». Судя по всему, Отрепьев обладал характерной, хотя и малопривлекательной внешностью.

После свидания с королем самозванец через своих покровителей заказал парадный портрет. Надпись к портрету была продиктована, по-видимому, им самим. Она гласила:

«Дмитрий Иванович, великий князь Московии, 1604 г. В возрасте своем 23».

Надпись доказывает, что Отрепьев не знал точного времени рождения Дмитрия Угличского. Летом 1604 года младшему сыну Ивана Грозного исполнился бы двадцать один год. Вполне возможно, что в надписи к портрету самозванец указал собственный возраст. Если так, то Отрепьев был по крайней мере на два года старше сына Грозного. Облик самозванца явно идеализирован по сравнению с реалистическим изображением Луки Килиана.

Аудиенция в королевском замке стала важной вехой в жизни Отрепьева. Сигизмунд III вел дело к решительному разрыву с Россией.

13 марта 1604 г. - Сигизмунд III предложил Яну Замойскому возглавить поход коронной армии в Россию Þ гетман категорически отверг планы войны.

Сторонники мира с Москвой одержали бесспорную победу. Потерпев неудачу, король велел Мнишеку навербовать для претендента «частную» наемную армию.

Самборская казна была постоянно пуста. Тем не менее Мнишеку удалось получить кое-какие ссуды, и он приступил к сбору наемников.

К середине августа 1604 года покровители самозванца собрали в окрестностях Львова отряд конницы и пехоты. Ставки на солдат держались в Европе на высоком уровне, и Мнишеку труднее было оплачивать услуги наемного воинства. Не получая денег, «рыцарство» принялось грабить львовских мещан.

Самозванец не получил никакой помощи из Литвы. Не желая войны с Россией, литовские магнаты отказались поддержать авантюру. Однако мелкая шляхта с энтузиазмом поддержала планы войны с Россией. Обедневшие дворяне надеялись поправить свои дела с помощью военной добычи.

Политика Сигизмунда III была двуличной и лицемерной. На словах глава государства выступал за соблюдение существующих мирных соглашений, а на деле готовил войну.

Тем временем армия самозванца медленно приближалась к русским границам. Он щедро одаривал своих кредиторов долговыми расписками, погасить которые предполагалось за счет богатой московской казны. Пока же содержали армию украинские крестьяне из тех имений, где останавливались солдаты.

К концу первых двух недель похода самозванец оставался в пределах Львовщины. Во время остановки в Глинянах в начале сентября был проведен смотр, на котором шляхта выбрала себе командиров.

Мнишек главнокомандующий

Адам Жулицкий полковник

Станислав (сын Мнишека) командир гусарской роты.

Адам Дворжецкий полковник

Таким образом, Мнишек, его ближайшие друзья и родственники сосредоточили в своих руках все командование армией самозванца.

К началу сентября армия Мнишека насчитывала около двух с половиной тысяч человек:

· пятьсот восемьдесят гусар;

· пятьсот человек пехоты;

· тысяча четыреста двадцать казаков.

К моменту перехода границы численность казаков увеличилась до трех тысяч. Лжедмитрия поддержали реестровые казаки, находившиеся на службе у короля. Запорожцы отклонили сомнительную честь участия в войне с Россией.

Арест атамана Корелы и других послов Войска Донского помешал самозванцу получить своевременную помощь от вольных казаков с Дона Þ вскоре Корела освобождён из-под стражи и отправлен восвояси.

Вскоре из Самбора на Дон выехал литвин Счастный Свирский с запорожцами. Он отвез казакам «царское» знамя — красное полотнище с черным двуглавым орлом посредине. Донцы снарядили в Польшу новых послов. В грамоте казаки подтвердили свою готовность выступить на помощь своему «прирожденному государю».

Московские власти направили на Дон дворянина Петра Хрущева с тем, чтобы предотвратить смуту среди донских казаков.

1604 г. - миссия Хрущева завершилась провалом.

Канцелярия Мнишека подвергла «допросные речи» Хрущева тенденциозной обработке и использовала для воздействия на польское общественное мнение. Авторы приписали Хрущеву басню о том, что вдова Федора царица Ирина признала «царевича» природным государем и за это была убита своим братом Борисом Годуновым, а в Москве царь приказал умертвить «двух главных господ» — Смирного Васильева и Меньшого Булгакова — только за то, что те пили у себя дома за здоровье царевича Дмитрия. Ни малейшего доверия не внушает воспроизведенная запись разговора между Хрущевым и знатным воеводой Петром Шереметевым, который будто бы заявил: «Трудно против прирожденного государя воевать».

Небылицы насчет жестоких казней в Москве понадобились Мнишеку для того, чтобы изобразить Бориса тираном и оправдать вторжение в Россию законного государя московского.

Мнишек самовластно распоряжался делами в стане «царевича». Он бдительно следил за московским православным людом, пополнявшим ряды сторонников самозванца. Русские воспользовавшись доносом одного из русских, сенатор велел схватить сына боярского Якова Пыхачева и без суда казнил его. По словам Варлаама, Пыхачев пострадал из-за того, что называл «царевича» Гришкой Отрепьевым, иначе говоря, усомнился в его царственном происхождении.

Противники войны с Россией не только протестовали против действий Мнишека, но и предпринимали практические меры, чтобы не допустить нарушения мирного договора с Москвой. Киевский воевода Василий Острожский и черкасский староста Януш Острожский опасались, как бы соединение воинства самозванца с казаками не вызвало казацко-крестьянского восстания по всей Украине. Расположив свои войска к югу от Киева, князь Януш перерезал пути, которые вели через Запорожье на Дон. Военные меры Острожских преследовали и другие цели. Зная о насилиях наемников во Львове, они пытались предотвратить грабежи и бесчинства в Киеве и его округе. Также были угнаны все суда и паромы с днепровских переправ под Киевом.

В течение нескольких дней войска Лжедмитрия I оставались на берегу Днепра, не имея средств для переправы. Самозванца выручили те самые православные «киевские мужики», которые первыми «вызнали» в нем истинного царевича.

Проделав за два месяца путь от Львова до Днепра, армия Мнишека собралась на берегах Десны, изготовившись к вторжению в пределы России.

Глава 8
Вторжение

Искать союзников в разных концах Европы Бориса Годунова побуждали:

· нарушение договора о перемирии;

· поддержка, оказанная Лжедмитрию I Сигизмундом III.

Лето 1604 года

Россия Разработан проект передачи польского трона австрийскому эрцгерцогу Максимилиану и присоединения Литвы к России. Проект включал пункт о браке между Максимилианом и Ксенией Годуновой.

Швеция В отвоеванной у поляков Ливонии предполагалось образовать немецкое вассальное княжество, которое перешло бы под протекторат Габсбургов.

Австрия

Борис обратился с предложением о союзе

Предлагали объединить усилия, изгнать Сигизмунда III из Польши и возвести на трон Максимилиана.

Борис Годунов готов был согласиться со шведским проектом и взять на себя уплату военных издержек при условии, что «немецкий» князь из Габсбургской императорской фамилии вступит в брак с царевной Ксенией.

Планы заключения тройственного союза потерпели полную неудачу. Австрийские Габсбурги отклонили предложения России и Швеции.

Февраль 1605 г. - шведский король Карл IX предложил прислать в Россию войска для совместных действий против Речи Посполитой Û русские должны уступить союзнику важнейшие пограничные крепости на северо-западе (Ивангород, Ям, Копорье и Корелу).

Наибольших успехов московские дипломаты добились в переговорах с Данией. Зимой 1603–1604 года главный посольский дьяк А. Власьев ездил в Копенгаген, чтобы ускорить заключение русско-датского союза, имевшего антишведскую направленность. Однако идея создания антишведской коалиции на Балтике вскоре утратила актуальность для России Þ союз с Данией приобрел характер торгового соглашения.

Мнишек не успел собрать войско к лету, и самое удобное время для вторжения было упущено. Никто не думал, что «вор» начнет войну в разгар осенней распутицы.

Осень 1604 г. - московское командование не приняло никаких мер к усилению западных пограничных гарнизонов и не собрало полевую армию Þ вторжение застало страну врасплох.

Самозванец был прекрасно осведомлен о положении дел в России. Он решил наступать на Москву не по старой смоленской дороге, а кружным путем, через Чернигов.

Черниговская земля была населена украинцами, поддерживавшими тесные связи с украинским населением в пределах Речи Посполитой Þ слухи о появлении «доброго царя» на Киевщине мгновенно распространились по Северской Украине. Агитация в пользу «доброго царя» принесла свои результаты. Во всех несчастьях, обрушившихся на страну, народ винил царя Бориса. Уповая на «доброго Дмитрия», люди с нетерпением ждали его «исхода» из-за рубежа.

13 октября 1604 г. - войско самозванца, перейдя границу, стало медленно продвигаться к ближайшей русской крепости — Монастыревскому острогу. Мнишек сознавал, что не сможет в случае неудачи и пленения воспользоваться защитой Речи Посполитой Þ принимал всевозможные меры предосторожности.

Приказав атаману Белешко с казаками двигаться по дороге прямо к Монастыревскому острогу, Мнишек углубился в лес. При нем находились самозванец, шляхта, отряды наемных солдат, экипажи и обозы.

Атаман Белешко беспрепятственно подошел к Монастыревскому острогу. Казак на конце сабли передал жителям письмо «царевича». На словах он сообщил, что следом идет сам «Дмитрий» с огромными силами. Б. Лодыгин пытался организовать сопротивление, но в городке началось восстание.

Восставшие сдали острог «Дмитрию» с большим запозданием. Мнишек так углубился в леса и болота, что ему понадобилось несколько дней, чтобы выбраться из чащи и прибыть к стенам сдавшейся крепости.

18 октября 1604 г. - посланец Белешка привез весть о победе.

7 часов вечера 21 октября 1604 г. - Лжедмитрий с главнокомандующим принял острог из рук восставших.

Известия о сдаче Монастыревского острога и приближении «царевича» вызвали волнения в Чернигове. Простой народ требовал признать власть законного государя.

Русское командование использовало задержку самозванца на границе и проявило исключительную расторопность. На выручку к черниговским воеводам двигался окольничий П. Ф. Басманов с отрядом стрельцов. Он находился в пятнадцати верстах от города, когда там произошел мятеж. Казаки атамана Белешко, впущенные в город черниговцами, пытались штурмовать замок, но были отбиты залпами стрельцов. Все воинские заслуги армии Мнишека при взятии Чернигова свелись к грабежу города.

Обстоятельства падения Чернигова:

Татев пытался оборонять крепость, но тут открылась измена, «и приидоша ж вси ратные люди, и его поимаше, и сами здалися к ростриге…». Черниговцы захватили и выдали самозванцу воевод князя И. А. Татева, князя П. М. Шаховского и Н. С. Воронцова-Вельяминова. Среди дворян лищь немногие упорно сопротивлялись.

Отрепьев вступил в Чернигов на другой день после его сдачи. Уже в Чернигове обнаружилось, сколь различным было отношение к самозванцу со стороны верхов и низов русского общества. Народ приветствовал вновь обретенного царевича. Знатный дворянин Н. С. Воронцов-Вельяминов наотрез отказался признать расстригу своим государем Þ убит. Казнь устрашила дворян Þ воеводы поспешили принести присягу Лжедмитрию.

Заняв Чернигов, Мнишек с самозванцем оставался там, боясь углубляться на территорию России. Верный себе Мнишек вновь решил углубиться в леса и, обходя крепости, двигаться вдоль кромки русских земель к Белгороду, где можно было ждать помощь с Дона. Однако он вскоре изменил свои планы и выступил к Новгороду-Северскому. Казаки пытались вести переговоры с жителями Новгорода-Северского, грозили воеводам жестокой расправой в случае неповиновения. Оборону города возглавил энергичный воевода П. Ф. Басманов. Не успел оказать помощь Чернигову Þ отступил в Новгород-Северский Þ за неделю подготовил крепость к обороне.

Гарнизон Новгорода-Северского включал:

· полторы сотни дворян;

· более четырехсот пятидесяти стрельцов;

· почти триста пятьдесят казаков;

· до пятисот человек, набранных из крестьян соседней Комарицкой волости.

Когда авангарды Лжедмитрия подступили к городу, Басманов приказал стрелять по ним и отогнал от стен крепости. Узнав о неудаче, Мнишек два дня не решался идти вперед.

11 ноября 1604 г. - начало осады Новгорода-Северского.

Ночь с 17 на 18 ноября 1604 г. - генеральный штурм.

Басманов успел хорошо подготовиться к отражению нападения: солдаты забросали ров хворостом и попытались поджечь деревянные стены замка. Приступ вновь не удался Þ наемники отступили.

Первая неудача повергла Отрепьева в уныние. Поражение посеяло в его лагере страх и неуверенность. В войске назревал мятеж. Наемники решили немедленно отступить от города и вернуться на родину, но не успели Þ стало известно о сдаче Путивля.

Путивль - ключевой пункт обороны Черниговской земли и единственный из северских городов, имевший каменную крепость. Лишь заняв Путивль, самозванец мог добиться подчинения Северской Украины. Сдача города воочию показала, что иноземные наемные войска не сыграли никакой роли в борьбе за Путивль. Это событие круто изменило весь ход военных действий.

В Путивле — главном торговом центре Северской Украины — было многочисленное посадское население. Основу гарнизона составлял отряд конных самопальников (воинов, вооруженных огнестрельным оружием). Большинство в отряде составляли:

· путивльские казаки (севрюки);

· стрельцы;

· пушкари;

· белодворцы;

· посадские люди.

В Путивле произошло то же самое, что ранее случилось в Чернигове. Народ поднял восстание, а служилые люди поддержали чернь. Выдающуюся роль в путивльских событиях сыграли сын боярский Ю. Беззубцев и его сотня конных самопальников. Не случайно Ю. Беззубцев стал одним из главных сподвижников Отрепьева.

Современники подозревали, что сдаче Путивля способствовала измена воевод. Авторы русских сказаний давали неодинаковые оценки их поведению.

Источник	Мнение
«Новый летописец»	«В Путивле окаянный князь Василей Рубец Масальской да дьяк Богдан Сутупов здумаша также (как черниговцы)… послаша (к расстриге) с повинною».
«Сказание о Гришке Отрепьеве»	Мосальский примкнул к изменникам вместе с Сутуповым.
«Повесть 1626 г.»	Мосальский вместе с Салтыковым выступил против мятежников, называя «царевича» вором Гришкой Отрепьевым.

18 ноября 1604 г. - самозванец узнаёт об аресте путивльских воевод.

19 ноября 1604 г. – стало известно о «поимании 200 стрельцов московских».

21 ноября 1604 г. - повстанцы выдали «царевичу» стрелецкого голову с сотниками Þ посланные в Путивль московские стрельцы оказывали сопротивление восставшим в течение одного-двух дней.

25 ноября 1604 г. - весть о восстании в Рыльске получена в лагере под Новгородом-Северским.

1 декабря 1604 г. - пять арестованных воевод доставлены к «царевичу»; стало известно о мятеже в Курске.

Лето 1604 г. - Разрядный приказ назначил воеводой Курска князя Г. Б. Рощу-Долгорукова.

Куряне связали воевод и доставили их к Лжедмитрию. Воеводам пришлось выбирать между милостями нового государя и тюрьмой, и они поспешили присоединиться к тем, кто согласился служить «вору». Восставший народ нападал на воевод, московских стрельцов и других лиц, выступавших против «доброго царя», но принимал их в свою среду и даже подчинялся им, коль скоро те переходили на сторону Лжедмитрия.

Ход гражданской войны зависел от того, поддержат ли самозванца народные массы, служилые и посадские люди, казаки, крестьяне и др.

Осень 1604 г. - настроения крестьян определялись тем, что деревня еще не преодолела последствия трехлетнего неурожая и голода.

Комарицкая волость на Брянщине - первая крестьянская волость, примкнувшая к восстанию.

Невзирая на плохой урожай, комаричи платили в казну подати, несли всякого рода натуральные повинности. Когда воеводы из Севска обязали комаричей выставить для войны с «Дмитрием» пятьсот человек даточных людей, негодование крестьян достигло предела. Комаричи захватили и выдали самозванцу воеводу и трех других волостных чиновников.

3 декабря 1604 г. - Лжедмитрию стало известно, что «волость Кромы поддалась». Власти не ждали нападения на Кромы и ослабили его и без того малочисленный гарнизон. Согласно польскому дневнику, на сторону «Дмитрия» перешла «волость Кромы». Восстание в крепости было поддержано населением сельской округи.

Вести об успехах «истинного царя» проникли в осажденный Новгород-Северский и посеяли там семена смуты. Сторонники «царевича» пытались поднять мятеж, но потерпели неудачу и бежали из крепости.

С 1 декабря 1604 г. - обстрел Новгорода-Северского. Басманов начал переговоры с Лжедмитрием о перемирии, будто бы необходимом для принятия решения о сдаче крепости. Басманов использовал перемирие, чтобы укрепить гарнизон. Однако малочисленные отряды правительственных войск не могли справиться с народом.

Когда в Москве узнали о вторжении самозванца, Борис призвал под знамена все воинские силы государства Þ первая всеобщая мобилизация, объявленная в стране после тринадцатилетней мирной передышки. В октябре Разрядный приказ составил две росписи:

· князь Д. И. Шуйский с тремя полками должен был выступить к Чернигову

· князь Д. И. Шуйский с тремя полками должен был выступ к Брянску.

Однако даже армию из трех полков удалось укомплектовать лишь в ноябре.

12 ноября 1604 г. - Д. И. Шуйский покинул Москву и начал поход в Северскую землю только.

В Брянске армия сделала длительную остановку, ожидая пополнений.

Анализируя первые распоряжения Бориса Годунова, С. Ф. Платонов сделал вывод:

Его ошибка весьма способствовала успеху самозванца. Опасаясь вторжения королевской армии со стороны Орши, царь назначил сборным пунктом для армии Брянск, одинаково близкий к Смоленску и к Орше, вследствие чего воеводы потеряли много времени. Это не совсем верно. Брянск был выбран местом сосредоточения, так как через этот город проходила дорога, издавна связывающая Москву с Северской землей.

Главные силы русской армии смогли войти в соприкосновение с противником лишь через два месяца после начала интервенции.

18 декабря 1604 г. – царские воеводы прибыли в окрестности осажденного Новгорода-Северского и провели три дня в полном бездействии.

20 декабря 1604 г. - войска выстроились друг против друга на поле, но дело ограничилось мелкими стычками.

В составе царской армии насчитывалось 25 336 человек, а вместе с боевыми холопами — до 40 000–60 000. Самозванец оказался в трудном положении, имея в тылу осажденную крепость, а перед фронтом — превосходящие силы неприятеля. Накануне битвы Басманов велел палить из всех пушек и делал частые вылазки Þ Мнишеку пришлось отрядить против него часть казацкого войска. Однако Мстиславский не сумел использовать всех выгод своего положения. Мнишек перехватил инициативу.

21 декабря 1604 г. - польские гусарские роты атаковали правый фланг армии Мстиславского. Полк правой руки, не получив помощи от других полков, в беспорядке отступил, увлекая за собой соседние отряды.

Среди общего смятения одна из гусарских рот, следуя за отступавшими, повернула вправо и неожиданно оказалась в расположении ставки Мстиславского. Посреди ставки высился большой золотой стяг, укрепленный на нескольких повозках. Гусары подрубили древко стяга, сбили с коня Мстиславского и нанесли ему несколько ударов по голове.

Царские воеводы имели возможность использовать свое огромное численное превосходство, но они так и не ввели в дело главные силы. Ранение Мстиславского вызвало растерянность воевод Þ они отвели свои полки и полностью очистили поле боя. Самозванец мог праздновать победу.

Общее положение на театре военных действий не изменилось. Утомительная осада Новгорода-Северского продолжалась. Самозванца одолевало безденежье. Казна, привезенная из Путивля, была истрачена. Чтобы успокоить недовольных, «царевич» тайно выдал деньги роте, заслужившей его особую милость. Об этом немедленно узнали другие роты.

1 января 1605 года - открытый мятеж в лагере. Наемная армия стала распадаться.

2 января 1605 г. - большая часть солдат отправилась к границе; Отрепьев сжег лагерь и отступил по направлению к Путивлю.

4 января 1605 г. - главнокомандующий и его люди «разъехались с его милостию царевичем». Бегство Мнишека в Польшу дало новое направление самозванческой интриге.

Главные причины отъезда Мнишека:

· мятеж в войсках;

· появление запорожцев.

С отъездом Мнишека среди повстанцев взяли верх сторонники решительных действий. Покинув лагерь под Новгородом-Северским, «царевич» двинулся в глубь России.

Начало января 1605 г. - самозванец занял Севск посреди Комарицкой волости. Под Севском самозванец «набрал доброе число крестьян, которые приучались к оружию». Повстанческая армия достигла наибольшей численности как раз во время пребывания Лжедмитрия в Комарицкой волости.

Состав повстанческой армии:

· четыре тысячи запорожцев

· несколько сот донских казаков

· несколько тысяч вооруженных чем попало комаричей, путивлян и черниговцев.

Армия Лжедмитрия была вновь готова к бою.

После неудачной битвы под Новгородом-Северским царь Борис не только не объявил опалу Мстиславскому, но, напротив, пожаловал его — «велел о здравии спросить» — и прислал придворного врача для его излечения. Прошел месяц, прежде чем Мстиславский оправился от ран.

Январь 1605 г. - на помощь Мстиславскому прибыл князь Василий Шуйский с царскими стольниками, стряпчими и «большими» московскими дворянами.

20 января 1605 г. - Мстиславский разбил свой лагерь в селе Добрыничах неподалеку от Чемлыжского острожка, где находилась ставка Лжедмитрия.

Повстанцы вели войну своими способами. С наступлением ночи комарицкие мужики только им известными тропами провели ратников Лжедмитрия к селу Добрыничи. Восставшие намеревались поджечь село с разных сторон и вызвать панику в царских полках накануне решающей битвы. Однако стража обнаружила их на подступах к селу.

Утро 21 января 1605 г. - армии сблизились и завязали бой. Гетман Дворжецкий решил в точности повторить маневр, который обеспечил успех самозванцу под Новгородом-Северским:

· гусары должны опрокинуть правый фланг русских, а пехота довершить победу;

· конница - сковывать силы русских в центре;

· пешие казаки - прикрывать пушки, стоявшие позади фронта.

Следя за передвижениями противника, Мстиславский выдвинул полк правой руки под командой Шуйского, а также отряды Маржарета и Розена, составленные из служилых иноземцев. Гетман Дворжецкий немедленно атаковал Шуйского Þ воевода Шуйский дрогнул и стал отступать. Конница Дворжецкого повернула к селу Þ встречена мощным орудийным и ружейным залпом и повернула назад. Отступление завершилось паническим бегством.

Взаимная независимость и недоверие шляхты и вольных запорожцев подтачивали армию самозванца изнутри. Когда ветер принес со стороны русского лагеря клубы дыма, запорожцы испугались и побежали, а гусары бросились вслед, убеждая их вернуться.

Отрепьев возглавил атаку гусар вместе со своим гетманом Дворжецким. Первая и последняя в его жизни атака закончилась позорным бегством.

Запорожцы, узнав о его бегстве, пустились по его следам, «но под стенами Рыльска их встретили ружейной пальбой и поносными словами как предателей государя Дмитрия Ивановича».

Дворянские полки устроили повстанцам кровавую баню на поле боя. В руки воевод попало множество пленных. Они были разделены на две неравные части:

· полякам была дарована жизнь;

· всех прочих пленных — стрельцов, казаков, комаричей — повесили посреди лагеря.

После разгрома Лжедмитрия воеводы отдали им на поток и разграбление мятежную крестьянскую волость. Террор против населения Комарицкой волости имел ярко выраженную социальную окраску. Это первый случай в истории Смуты, когда мужики подняли оружие против властей, пренебрегли присягой московскому царю, взяли под стражу его воевод и приказных людей. Восстание на Брянщине можно считать первым массовым выступлением крестьян в Смутное время. Разгром армии самозванца позволил правительственным войскам погасить самый крупный очаг крестьянского движения.

Вторжение войска Мнишека в пределы России явилось следствием внешнего вмешательства в русские дела Þ развязалась гражданская война внутри страны. Но даже на первом ее этапе роль иноземных наемных отрядов была весьма ограниченной. Фактор интервенции в основном исчерпал себя.

Подавление очагов крестьянского восстания и фактическое прекращение иноземного вмешательства неизбежно отразились на дальнейшем ходе гражданской войны. Факторы, консолидировавшие феодальное дворянство в первые месяцы иноземного вторжения и Смуты, стали ослабевать.

Глава 9
Мятеж в степных городах

Воеводы Мстиславский и Шуйский одержали победу над самозванцем, но не осмелились преследовать его армию и довершить ее уничтожение.

Причина: бездарность бояр. Князья были представителями самых родовитых семей, но они не обладали воинскими доблестями.

Воеводы могли двинуться к границе, чтобы изгнать самозванца из страны. Но бояре считали, что самозванцу никогда более не удастся собрать новое войско, и что война практически закончена.

Мстиславский прибыл в окрестности Рыльска на другой день после бегства оттуда Отрепьева. Покидая город, Отрепьев поручил его оборону местному воеводе князю Г. Б. Долгорукому, в распоряжении которого были стрельцы и казаки. Бояре рассчитывали быстро покончить с сопротивлением Рыльска, но ошиблись. В обороне города участвовало все население. Горожане сражались с исключительной стойкостью. На все предложения о сдаче они отвечали, что стоят «за прирожденного государя». В течение двух недель царские воеводы бомбардировали город, пытаясь поджечь деревянные стены крепости. Общий штурм крепости не удался Þ Мстиславский снялся с лагеря и отступил к Севску.

Дворянское ополчение не привыкло вести войну в зимних условиях. Царские полки стали таять: не спрашивая «отпуска» у воевод, дворяне толпами разъезжались по своим поместьям. Усугублялось всё тем, что армии приходилось действовать в местности, охваченной восстанием, среди враждебного населения. Повстанцы отбивали обозы с продовольствием, чинили помехи заготовке провианта и фуража.

Находясь в окрестностях Рыльска, армия не имела надежных коммуникаций. Она оказалась в полукольце крепостей, занятых неприятелем.

Сторонники Лжедмитрия удерживали в своих руках:

· на севере Кромы;

· юге Путивль;

· на западе Чернигов.

В таких условиях главные воеводы приняли решение вывести армию с охваченной восстанием территории и распустить ратных людей на отдых до новой летней кампании.

Отступление воевод от Рыльска вызвало гнев царя Бориса. Он направил в полки окольничего П. Н. Шереметева и главного дьяка А. Власьева с наказом сделать выговор воеводам. Годунов строжайше запретил распускать ратных людей, что вызвало открытый ропот в армии.

Царские воеводы разгромили плохо вооруженную армию Лжедмитрия в открытом полевом сражении. Но все их попытки занять восставшие крепости неизменно терпели неудачу.

В Кромах засел изменник Григорий Акинфиев. Подобно рыльскому воеводе Долгорукому, он успел доказать преданность самозванцу. Силы кромского гарнизона были невелики до того времени, пока на помощь ему не прибыли донские казаки. После поражения Лжедмитрий намеревался бежать в Польшу, считая свое дело проигранным Þ Корела едва ли мог искать убежище в крепости, расположенной вдали от границы.

Готовя поход Шереметева к Кромам, Разрядный приказ уже в январе распорядился придать ему осадную артиллерию.

В его лагерь были доставлены две мортиры:

· «верховые пищали»;

· пушка «Лев Слободской».

В феврале Мстиславский направил под Кромы стольника В. И. Бутурлина с дворянскими сотнями. Отряд Шереметева в ходе четырехнедельной осады понес большие потери, и его положение стало критическим. В таких условиях русское командование направило к Кромам армию Мстиславского.

Поражение Шереметева под Кромами оказало определенное влияние на настроение служилых людей в южных крепостях. Решающее влияние на ход гражданской войны больше оказывали социальные факторы. Это объясняет, почему после битвы под Добрыничами, сопровождавшейся почти полным истреблением повстанческой армии, восстание не только не прекратилось, но, напротив, охватило новые обширные районы.

80-х годы XVI века - основание Ельца и Ливен; начало заселение окрестных земель крестьянами.

Факты, объясняющие, почему южные крепости были потеряны для правительства без серьезной борьбы:

· малочисленность дворян в степных крепостях;

· ненадежность казачьих и стрелецких сотен, набранных в основном из крестьян и вольных казаков;

· брожение в среде вольного казачьего населения на Осколе и Северском Донце.

27 февраля (8 марта) 1605 г. - в Путивль приведены пленные из пяти крепостей, сдавшихся светлейшему князю: Оскола, Валуек, Воронежа, Борисов-града и Белгорода. Восстание в них, по-видимому, произошло в разное время. Повстанцам пришлось затратить не одну неделю, чтобы доставить пленных воевод в Путивль через местности, занятые правительственными войсками Þ повстанческое движение в степных крепостях началось либо в первые недели февраля, либо в конце января 1605 года.

Русские источники сообщают о мятеже в южных гарнизонах кратко и без всяких подробностей:

«Польские» города «смутились» и целовали крест «вору» и «воевод к нему в Путивль отвели: из Белгорода князя Бориса Михайловича Лыкова да голов, из Царева Нового города князя Бориса Петровича Татева да князя Дмитрия Васильевича Туренина».

Царев-Борисов - форпост московской обороны на юге, на стрельцов которого Годунов возлагал особые надежды. Но стрельцы сами приняли участие в мятеже и после ареста воевод явились в Путивль, присягнув там на верность Лжедмитрию.

При Борисе Годунове южные пограничные города были связаны между собой единой системой обороны. Переход в руки повстанцев Курска Þ угроза Воронежу и Осколу. Мятеж в Кромах Þ опасность для Ливен и Ельца. Поражение отряда Шереметева под Кромами благоприятствовало мятежу в Ельце и Ливнах.

7 (17) марта 1605 г. - переход на сторону «Дмитрия» крепостей Елец и Ливны (значение этого города в военное время исключительно велико).

В Северской земле казаки и стрельцы вязали воевод и дворян, заставляли их присягать на верность «Дмитрию». Мятеж в гарнизонах не сопровождался большими кровопролитиями. Жертв было немного.

Восстание в южных крепостях ухудшило военную ситуацию, смешав планы московского командования. Из-за смуты на юге России воеводы не смогли окружить столицу Лжедмитрия Путивль и подвергнуть ее осаде.

Русское командование вовремя оценило опасность. В случае поражения Шереметева и снятия осады с Кром возникла бы угроза слияния двух очагов восстания:

· на Северщине;

· в южных крепостях «на поле».

4 марта 1605 г. - армия Мстиславского разбила лагерь в районе Кром. Кромы относились к числу второстепенных крепостей.

Главное преимущество городка - выгодное положении на местности. Крепость стояла на вершине холма подле реки, со всех сторон - болота и камыши. С наступлением весны топи вокруг Кром становились непроходимыми.

Воеводы Мстиславский и Шуйские предприняли попытку штурма Кром еще до того, как ввели в дело тяжелую артиллерию. Дубовые стены крепости были подожжены пехотой. Ратные люди заняли вал с обрушившейся стеной, но закрепиться на пожарище им не удалось. Вал и посад простреливались с цитадели Þ штурмующие несли огромные потери.

Боярин М. Г. Салтыков, руководивший штурмом, не стал дожидаться приказа главных воевод и подал сигнал к отступлению, чтобы спасти отряд от полного истребления. Воеводы установили батареи, придвинули пушки к городу и стали бомбардировать Кромы из дня в день, не жалея пороха.

В Кромах сгорело все, что могло гореть. Но казаки продолжали сражаться с яростью обреченных: углубили рвы, вырыли глубокие окопы и лазы, по которым могли теперь незаметно покидать крепость и возвращаться обратно. Во время обстрела они отсиживались в лазах, а затем проворно бежали в окопы и встречали атакующих градом пуль.

В ходе боев не только осаждавшие, но и осажденные понесли большие потери. Атаман Корела предупредил Лжедмитрия, что сдаст крепость, если не получит подкреплений в ближайшие дни. Руководители повстанческих сил уяснили опасность и не побоялись пойти на риск. Собрав сколько можно ратных людей, они отправили их на помощь Кромам. Главный центр восстания — Путивль — остался почти без воинских сил, необходимых для его обороны.

Бои под Кромами продолжались несколько недель, но затем атаман Корела был ранен, и осажденные прекратили вылазки. Воеводы отказались от попыток возобновить штурм. В военных действиях наступило затишье.

Приказ царя Бориса, воспретивший Мстиславскому распустить дворян на отдых, вызвал в полках возмущение. Невзирая на грозные приказы, приходившие из Москвы, дворяне покидали полки и разъезжались по домам. Чтобы пополнить убыль в людях, Разрядный приказ провел новые наборы ратных людей по всей стране и прислал подкрепление Мстиславскому.

Глава 10
В путивльском лагере

Потерпев сокрушительное поражение в битве под Добрыничами, Отрепьев намеревался бежать из России вслед за своим наемным войском. Однако путивляне помешали осуществлению его планов. повстанцы пригрозили Лжедмитрию арестом, чтобы Борису «добити челом, а тобою заплатити вину свою». Þ Лжедмитрий подчинился.

Восставший народ выражал готовность продолжать борьбу. Жители Путивля вступали в повстанческое войско, торговые люди вносили деньги в казну самозванца.

Имена главных руководителей повстанческих сил в Путивле:

· Сулеш Булгаков;

· Юрий Беззубцев.

В Путивле самозванец вернулся к своим старым планам, суть которых сводилась к тому, чтобы поднять против России всех ее соседей.

Будучи в Путивле, Отрепьев предпринимал отчаянные усилия, чтобы добиться вмешательства Речи Посполитой в русские дела. Булгаков послан с грамотой к королю Сигизмунду в качестве представителя восставшей Северской земли.

Текст письма сохранился в копии. В конце письма имеется помета: «Из Путивля лета 7113 месяца января 21 дня». По предположению А. Гиршберга, дата на письме была искажена при копировании русского оригинала: переписчик прочел 27 января как 21 января из-за сходства в написании единицы и семерки. Однако это самозванец сознательно поставил в письме неверную дату, чтобы обосновать ложную версию о своей непричастности к поражению под Добрыничами 21 января 1605 года.

Письмо появилось на свет в момент наибольших неудач Отрепьева, когда он прибыл в Путивль, потеряв всю свою армию.

Грамота заканчивалась отчаянным призывом, чтобы король «соизволил как можно быстрее дать помощь нам (городам Северской земли) и государю нашему».

Поскольку восставших городов ничего не знали о тайном договоре Лжедмитрия с Сигизмундом III, для них обращение имело совсем иной смысл, чем для «царевича». Путивльской грамотой Отрепьев дал понять королю, что готов выполнить свое обязательство. Вторжение самозванца, поддержанное королем, закончилось полным крахом.

Лжедмитрий направил в Варшаву для переговоров с Сигизмундом и членами сейма князя Ивана Татева Þ посла задержали на границе до окончания сейма Þ миссия не привела к желаемым результатам.

10 января 1605 г. – открылся польский сейм Þ решительно высказался за сохранение мира с Россией. Канцлер Замойский резко осудил авантюру Отрепьева. Литовский канцлер Лев Сапега поддержал Замойского, осудив затею Мнишека и заявив, что не верит в царское происхождение «Дмитрия». Воевода Януш Острожский требовал, чтобы сейм наказал виновных.

Тем временем гражданская война в России вступила в новую фазу. Восставшие жители Путивля, Курска и других городов помогли самозванцу развернуть агитацию по всей стране. Всех подданных «Дмитрий» обещал пожаловать «по своему царскому милосердному обычаю и наипаче свыше, и в чести держати, и все православное християнство в тишине, и в покое, и во благоденственном житии учинить».

Самозванец утверждал, что Борис Годунов был изменником и убийцей, желавшим предать «злой смерти» их законного, «прирожденного государя». Низы охотно верили обличениям Лжедмитрия и связывали с именем законного царя надежды на перемену к лучшему.

Участие в восстании принесло определенные материальные выгоды податному населению. Признание власти Лжедмитрия привело к освобождению восставшего населения от налогов и натуральных повинностей. Но временные льготы и послабления не могли превратиться в длительные и постоянные, не будучи подкреплены политическим переустройством.

Самозванец не мог предложить никакой программы общественного переустройства. Но народные массы ждали спасения от царя-избавителя.

Претендент на трон мало походил на реформатора. Он был не слишком образованным человеком.

10 (20) апреля 1605 г. - «царевич» решил заняться своим образованием Þ вызвал в избу своих тайных духовников-иезуитов и объявил им, что намерен брать у них уроки. Самозванцу хватило терпения и прилежания на три дня, после чего он распростился со школой раз и навсегда.

После трапезы Отрепьев проводил время в обществе польских «товарищей» и капелланов. Чаще всего он обсуждал с ними две темы:

· невежество, праздность и беспутная жизнь русских монахов, о которых он не мог говорить без отвращения

· необходимость просвещения для русских.

Отрепьев вел двойную жизнь, рассчитывая обмануть всех разом:

· при русских играл роль ревнителя православия,

· при поляках усердно поклонялся католическим святыням, пил за здоровье генерала Ордена иезуитов.

7 (17) марта 1605 г. - в Путивль явились три монаха, подосланные Годуновым. Чернецы должны были обличить перед населением беглого дьякона. Однако иноки были арестованы еще до того, как успели обнародовать привезенные грамоты. Лжедмитрий велел пытать монахов, и они во всем сознались. Изобличенных бояр привязали к столбу посредине рыночной площади и расстреляли из луков и пищалей.

1605 г. - в Путивле казнен тульский дворянин Петр Хрущев. Подлинные обстоятельства его гибели, однако, неизвестны.

В Самборе Мнишек велел обезглавить сына боярского Пыхачева, обвинив его в покушении на жизнь «царевича». В Путивле Отрепьев велел казнить нескольких «придворных», чтобы терроризировать тех, кто знал правду о его происхождении и тайном обращении в католичество.

Отрепьев понимал, что одни жестокости и преследования не помогут рассеять неблагоприятные для него толки. Поэтому он прибегнул к новой мистификации, пытаясь отделаться от своего подлинного имени с помощью двойника.

Появление Лжеотрепьева при особе «царевича» на время прекратило нежелательные для самозванца толки. Инициаторы фарса не позаботились о том, чтобы придать инсценировке хотя бы внешнее правдоподобие: отец истинного Отрепьева был всего лишь на восемь лет старше Лжеотрепьева.

Чтобы укрыть обман, Отрепьев решил упрятать своего двойника в путивльскую тюрьму Þ московские власти узнали, что под личиной Лжеотрепьева скрывался старец, бродяга Леонид.

Мистификация с Лжеотрепьевым произвела огромное впечатление на простой народ. Но она привела в замешательство также и Годуновых. В борьбе за умы самозванец одержал новую победу над земской династией.

Отрепьев овладел северскими городами исключительно благодаря восстанию низов и мелких служилых людей. При первой же возможности он стал формировать свою Боярскую думу и двор из захваченных в плен дворян.

В Путивле Лжедмитрий пытался опереться на людей, которые были всецело обязаны ему своей карьерой. Самой видной фигурой при его дворе стал князь Мосальский. Он едва ли не первым получил от «вора» чин ближнего боярина.

Дьяк Богдан Сутупов добровольно перешел в «воровской» лагерь Þ Отрепьев сделал его главным дьяком и хранителем царской печати.

Благодаря подобным пожалованиям дворяне, различными путями попавшие в Путивль, оцепили возможности, которые открывала перед ними служба у новоявленного царя.

Под Новгородом-Северским к «вору» перебежали дети боярские из Алексина А. Арцыбашев и М. Челюсткин. Были и другие случаи измены. Но они, по-видимому, носили единичный характер. Пока Борис Годунов занимал трон и положение династии казалось прочным, дворянские полки оставались надежной опорой правительства.

Если в первые месяцы войны Отрепьев именовал себя царевичем и великим князем всея Руси, то в Путивле он присвоил себе титул царя.

Вторая половина марта 1605 г. - пленные воеводы из южных крепостей приведены в Путивль.

Вторая половина мая 1605 г. - большинство из пленников получили думные чины.

Весна 1605 г. - положение дел в России решительно изменилось. Борис Годунов умер Þ Лжедмитрий сумел использовать наметившийся поворот: он старался расчистить себе путь к соглашению с правящим московским боярством.

Глава 11
Конец царствования Бориса

В течение двадцати лет Годунов управлял Россией сначала как правитель, а затем как самодержец. В последние годы его жизни все большую роль в делах управления играла ближняя дума («Тайный совет»). Среди ее членов трое лиц из числа родственников Бориса занимали «высшие должности в России»:

· конюший боярин — глава Конюшенного приказа Д. И. Годунов,

· аптечный боярин — глава Аптечного приказа С. Н. Годунов,

· дворецкий боярин — глава Дворцового приказа С. В. Годунов.

Борис Годунов мог быть великим государем, если бы был рожден на троне, но он узурпировал власть, пролив кровь последнего отпрыска законной династии, и само провидение осудило его на погибель; что бы ни делал Борис, каждый шаг приближал его к неизбежному концу; возмездие неотвратимо.

Русский историк Н. М. Карамзин

Трагедия Бориса — это трагедия правителя, от которого отвернулся собственный народ.

Взойдя на трон, Годунов обещал, что покончит с нищетой в России. Но обстоятельства оказались неблагоприятными для него. Народ пережил страшный голод, затмивший беды времен Ивана Грозного. Борис не жалел казны, раскрыл перед народом царские житницы. Однако ему не удалось оставить по себе добрую память в народе.

Некогда Годунов снискал поддержку страны, распустив «двор» — последыш опричнины — и тем самым покончив с политическим наследием Грозного. Но все переменилось, едва в стране началась гражданская война. Тысячи казаков и комарицких мужиков были повешены, множество мирных крестьян в Комарицкой волости были перебиты без всякой вины с их стороны.

Жестокость стала неизбежным спутником гражданской войны. Стоило человеку произнести имя Дмитрия, как царские слуги хватали его и предавали смерти вместе с женой и детьми. Чем больше людей подвергалось гонениям, тем больше ожесточался народ.

Проводившиеся в обстановке гражданской войны репрессии царя Бориса отличались от опричного террора. Годунов сознавал, с какой стороны ему грозит смертельная опасность, и стремился силой подавить выступления черни. В конце концов правительство утратило популярность и лишилось поддержки большинства народа.

Отношение к дворянству было совсем иным. Борис щадил дворянскую кровь совершенно так же, как и самозванец. Крайние меры применялись лишь к посланцам «вора», подстрекавшим народ к мятежу. Их вешали без суда на первом попавшемся дереве.

Сыскное ведомство постоянно расширяло свою деятельность Þ не удалось искоренить надежды и иллюзии, все шире распространявшиеся в обществе. Народ ждал пришествия законного «доброго» царя, и с этим ничего нельзя было поделать.

Прежде деятельный и энергичный, Борис в конце жизни все чаще устранялся от дел. Теперь он лишь по великим праздникам показывался на народе, а когда челобитчики пытались вручить ему свои жалобы, их разгоняли палками.

Фатальные неудачи порождали подозрительность, столь чуждую Борису в лучшие времена. Царь перестал доверять своим боярам, подозревал в интригах и кознях своих придворных и все чаще обращался за советами к прорицателям, астрологам, юродивым. Отмечалась склонность Бориса к чернокнижию.

Члены английского посольства, видевшие Годунова в последние месяцы его жизни, отметили многие странности в его характере. Живя отшельником в кремлевском дворце, Борис по временам покидал хоромы, чтобы лично осмотреть, заперты ли и запечатаны ли входы в дворцовые погреба и в кладовые для съестных припасов. Скупость, по словам очевидцев, стала одной из причин утраты им популярности.

Признаки в поведении Годунова, указывающие на его преждевременно наступившее одряхление:

· очень сентиментален (говоря об умершей королеве Елизавете, ударился в слезы);

· держал сына при себе, «при каждом случае хотел иметь его у себя перед глазами и крайне неохотно отказывался от его присутствия».

В последние дни Годунова более всего мучили два вопроса:

· Дмитрий жив или он умер?

· Сподобится ли он вечного блаженства на том свете?

Современники говорили, что Годунов, будучи на троне, «не царствовал, но болезновал». Недуг едва не свел царя Бориса в могилу в 1600 году, когда по всей Москве распространилась весть о его кончине. В последние годы жизни Борис под влиянием неудач и по причине недомогания все чаще погружался в состояние апатии и уныния. Физические и умственные силы его быстро угасали.

13 апреля 1605 г. - смерть Бориса Годунова.

Существует несколько версий:

· принял яд ввиду безвыходности своего положения.

· упал с трона во время посольского приема и пр.

· скончался от апоплексического удара;

· «Царю Борису, вставши из-за стола после кушанья, и внезапу прииде на нево болезнь люта, и едва успе поновитись и постричи, и два часа в той же болезни и скончась».

Смерть Бориса дала новый толчок развитию Смуты в Русском государстве.

Глава 12
Мятеж под Кромами

После своего избрания на трон Борис Годунов сделал сына соправителем, поэтому бояре и духовенство нарекли царевича Федора на царство через три дня после кончины Бориса. После этого бояре, дворяне, купцы и простой народ были вызваны в Кремль и приведены к присяге.

Затем царица Мария и царь Федор Борисович разослали в города наказ, повелев созвать в церковь дворян, служилых и посадских людей, пашенных крестьян и прочую чернь, чтобы привести их к присяге.

В главных городах присяга прошла без затруднений. Православные целовали крест, иноземцев приводили к шерти (присяга для иноверцев) в соответствии с их обрядами и вероисповеданием.

Реальная угроза династии исходила от самозванца. Династия Годуновых имела мало шансов на то, чтобы уцелеть в обстановке кризиса и гражданской войны. Федор получил превосходное для своего времени образование, но в шестнадцать лет ему недоставало политической опытности и самостоятельности.

Начало 1605 г. - все наиболее значительные деятели из рода Годуновых сошли со сцены. В трудный час подле Федора не оказалось никого, кто мог бы твердой рукой поддержать пошатнувшуюся власть.

Прошло несколько дней после присяги, и бессилие правительства перед лицом глубокого кризиса обнаружилось с полной очевидностью. Крушению власти немало способствовало то, что в решающий момент в столице не оказалось достаточных военных сил.

Еще при жизни царь Борис стал жертвой политической клеветы: его обвиняли в убийстве царя Ивана, царя Федора и царевича Дмитрия. Клевета подготовила почву для торжества сторонников Лжедмитрия.

Волнения в Москве нарастали Þ новый царь объявил о прощании всех преступников и опальных, кроме политических противников Годунова. Жители столицы не желали мириться с такой несправедливостью:

«Народ становился все бесчинней, большими толпами сбегался ко дворцу, крича о знатных боярах, бывших при Борисе в немилости и ссылке, другие кричали о матери Дмитрия, старой царице, что ее надобно посадить у городских ворот, дабы каждый мог услышать от нее, жив ли еще ее сын или нет».

Власти принуждены были уступить требованиям народа.

Царь Федор предпринимал отчаянные усилия, чтобы прекратить беспорядки в столице. Казна раздала населению огромные суммы, чтобы успокоить население. Но щедрая милостыня не достигла цели. Страх перед назревавшим выступлением низов побуждал бояр заботиться о порядке и действовать в интересах династии, невзирая на собственные политические симпатии.

Когда толпа в очередной раз заполнила площадь перед кремлевским дворцом, князь В. И. Шуйский долго увещевал народ одуматься и не требовать перемен, которые приведут к распаду царства и ниспровержению православия. Боярин поклялся самыми страшными клятвами, что царевича Дмитрия давно нет на свете, что он сам своими руками положил его в гроб в Угличе, а путивльский «вор» — это беглый монах и расстрига Отрепьев, подученный дьяволом и посланный в наказание за грехи. Возвращение главных бояр в Москву и речи Шуйского внесли успокоение в умы.

Почти сразу после смерти Бориса правительство осуществило смену высшего командования в армии под Кромами. Среди Годуновых не оказалось тех, кто мог бы взять на себя руководство военными действиями Þ Фёдору поневоле пришлось вверить свою судьбу людям, не связанным с династией родством.

Новый главнокомандующий в армии - князь Михаил Петрович Катырев-Ростовский;

Помощник — боярин Петр Федорович Басманов.

Наибольшие надежды Годуновы возлагали на П. Ф. Басманова, пользовавшегося популярностью среди населения столицы. Карьеру Басманов сделал в считанные месяцы, благодаря успешной обороне Новгорода-Северского Þ своевременно обнаружил измену в гарнизоне и подавил мятеж.

Явившись в лагерь под Кромы, Катырев и Басманов привели армию к присяге. Полки повиновались воеводам.

После смерти Бориса вопрос о единстве в думе и высшем военном командовании приобрел первостепенное политическое значение. Новому руководству надо было любой ценой избежать раскола, но правительство не имело авторитетного вождя, и раскол оказался неизбежным.

Пока положение династии казалось прочным, знать не выступала против нее. Однако смерть Бориса и появление знатных дворян в Путивле изменили ситуацию.

Родовитая знать не смирилась со своим поражением в период династического кризиса, и ей не всегда удавалось скрыть свое истинное отношение к выборному земскому царю Борису. За два-три года до вторжения самозванца власти получили донос о том, что князь Борис Михайлович Лыков, «сходясь с Голицыными да с князем Борисом Татевым, про него, царя Бориса, разсуждает и умышляет всякое зло».

В силу превратностей гражданской войны одни члены этого кружка оказались заброшенными в путивльский лагерь, где их обласкал самозванец, другие же остались в царских полках. После смерти царя Федора Ивановича Голицыны не попали в число претендентов на трон. Кончина Бориса пробудила в них честолюбивые надежды. Положение династии Годуновых стало непрочным, и Голицыны первыми из бояр покинули ряды ее сторонников.

Долгое время Голицыны командовали передовым полком, в составе которого числилось не менее тысячи рязанских дворян. Рязанцы не скрывали своего негодования на Бориса Þ Голицыны могли рассчитывать на их помощь. Не случайно одним из главных инициаторов заговора под Кромами стал видный рязанский дворянин Прокопий Ляпунов.

Переговоры между советниками самозванца и заговорщиками под Кромами были окружены глубочайшей тайной.

По словам епископа, заговорщики обещали «истинному» Дмитрию престол на следующих условиях:

· православная вера остается нерушимой,

· самодержавная власть сохраняется

· «Дмитрий» будет пользоваться теми же правами, что и Иван IV;

· царь не будет жаловать боярского чина иноземцам и не назначит их в Боярскую думу, но волен принимать иноземцев на службу ко двору и даст им право приобретать земли и другую собственность в Русском государстве;

· принятые на службу иноземцы могут строить себе костелы на русской земле.

Выводы:

· Соглашение о будущем устройстве Русского государства было в основных чертах выработано в результате переговоров между членами «воровской» Боярской думы и польскими советниками самозванца.

· Вместе с Мнишеком лагерь Отрепьева покинула почти вся польская знать, принимавшая участие в авантюре.

· Немногие польские советники (Бучинский, Дворжецкий, Иваницкий), остававшиеся при особе «царевича» в Путивле, выговорили себе право служить при царском дворе, владеть вотчинами и поместьями, устроить церкви по своему вероисповеданию.

В конце апреля 1605 г. - к самозванцу в Путивль прискакал арзамасец Абрам Бахметев и сообщил, что царь Борис умер.

Начало мая 1605 г. – критическое положение в царских полках. Когда Басманов прибыл под Кромы, он горячо убеждал войско служить Федору Годунову. Воеводе предстояло железной рукой покарать сторонников Лжедмитрия в интересах Годуновых. В числе первых ему пришлось бы арестовать воевод князей Голицыных, истинных вдохновителей заговора. Однако по матери Голицыны доводились братьями Басманову, что не могло не повлиять на исход дела.

Голицыны понимали, что рискуют головой, и не жалели сил, чтобы втянуть Басманова в заговор.

Получив предложение примкнуть к заговору, Басманов недолго колебался. Он был поглощен собственной карьерой. После взлета в опричнине Плещеевы-Басмановы надолго сошли со сцены, и воеводе предстояла жестокая борьба, чтобы возродить былую «честь» фамилии.

Разрядная роспись, присланная в полки после присяги, нанесла удар честолюбивым надеждам П. Ф. Басманова. Он не мог смириться с потерей фамильной чести. Но вернее будет предположить, что он искал благовидный предлог для предательства.

Примкнув к заговорщикам, Басманов быстро привел дело к решительной развязке. Гражданская война расколола русское общество. Низы (горожане, крестьяне, холопы, стрельцы) были главной силой, выступившей в пользу «доброго царя Дмитрия». Существенные перемены в структуре и составе дворянского ополчения. Дворянство заколебалось.

На южных окраинах государства возникла категория детей боярских, владевших мелкими поместьями и несших службу не в конном дворянском ополчении, а с пищалями в пехоте. Такие помещики получали нераспаханные земли без крестьян и должны были сами обрабатывать пашню. По своему положению степные помещики резко отличались от старого дворянства, владевшего большими земельными богатствами в центральных и западных уездах государства.

Запустение поместных земель и дробление поместий побудило правительство провести реформу: каждый феодальный землевладелец был обязан снарядить в поход по два холопа с той же пашни. Традиционное соотношение численности дворян и воинов-холопов в армии оказалось нарушено.

Мелкие помещики не могли оправиться от последствий трехлетнего голода. Многие опасались, что из-за их длительного отсутствия дела в поместьях придут в полное расстройство. С наступлением весны бегство землевладельцев из армии усилилось.

Дворянское ополчение таяло, тогда как число даточных людей и посошных мужиков в лагере росло. Лагерь оказался наводнен посошными людьми, занятыми перевозкой пушек и подвозом боеприпасов.

Отрепьев не имел ни сил, ни решимости, чтобы отважиться на новое сражение с воеводами. Но когда Корела сообщил ему о заговоре в царских полках, он тотчас отдал приказ о выступлении в поход. Весть о приближении войска «Дмитрия» укрепила решимость заговорщиков. Они вошли в тайный сговор с атаманом Корелой в Кромах и подали сигнал к мятежу, не дожидаясь подхода поляков.

Басманов, Голицын и Ляпунов вовлекли в заговор дворян из Рязани, Тулы, Алексина, Каширы. Подавляющая часть дворянского ополчения осталась верна присяге. Дворянские конные сотни разгромили бы мятежников, если бы на стороне тех не выступила лагерная чернь — многочисленные посошные мужики, холопы, казаки и пр. В обстановке общего хаоса дворянские отряды оказались разобщены и дезорганизованы.

Лагерь был разбужен на рассвете 7 мая. Заговорщики подожгли лагерные постройки в нескольких местах, тем самым посеяли в полках панику. Никто «не мог уразуметь, как и каким образом это случилось, и не знали, кто враг и кто друг, и метались, подобно пыли, ветром вздымаемой». Одни кричали: «Да хранит бог Дмитрия!», другие: «Да хранит бог нашего Федора Борисовича!». Очень многие старались как можно быстрее покинуть лагерь.

Ляпуновы позаботились о том, чтобы захватить наплавной мост через реку и соединиться с войском, выступавшим из Кром. Вскоре на мосту собралось так много народа, что мост стал тонуть.

Главный воевода Сторожевого полка князь А. Телятевский пытался воодушевить сторонников Федора Годунова. Он «до последней возможности оставался у пушек, крича: „Стойте твердо и не изменяйте своему государю!“». Главный воевода «у наряда» (артиллерии) был заодно с Телятевским. Воеводы могли пустить в ход пушки, разбить наплавной мост, рассеять собравшуюся на нем толпу и помешать соединению мятежников с гарнизоном Кром. По молчаливому согласию, обе стороны, по-видимому, так и не пустили в ход оружие. Переворот был бескровным.

Даже после соединения восставших отрядов с кромским гарнизоном численное превосходство оставалось на стороне верных правительству войск. По словам современников, мятежников было полторы сотни на тысячу. Однако нападение казаков усугубило панику в полках, и помешало Катыреву, Телятевскому и другим воеводам организовать сопротивление и удержать лагерь за собой.

Верные правительству бояре и воеводы бежали в Москву. Когда бояре спрашивали их, почему они так поспешно бежали из-под Кром, они «не умели ничего ответить».

Руководители мятежа предпринимали энергичные усилия к тому, чтобы удержать инициативу в своих руках. Без армии династия Годуновых была обречена на гибель. Мятеж под Кромами обнаружил, что процесс разложения в рядах армии резко усилился. Восстание южных помещиков фактически привело к распаду дворянского ополчения, а это оказало огромное влияние на весь ход гражданской войны в России.

Главные вожди переворота не спешили на поклон к самозванцу Þ они имели все основания считать себя господами положения. Самозванец сознавал и сделал все, чтобы не попасть в западню:

В походе на Москву «царевич», не доверяя «тому войску (бояр Голицыных и Басманова), приказывал ставить его в полумиле от себя, а иногда в расстоянии мили, а около царевича при остановках и в пути до самой столицы были мы — поляки; ночью мы ставили караул по 100 человек».

Настроения в лагере под Кромами были неопределенными и изменчивыми. Среди ратников внезапно распространился слух, будто царь бежал в Польшу, что он «не истинный (Дмитрий), а злой дух, смутивший всю землю».

На пятый день после переворота в Путивль явился брат В. В. Голицына князь Иван. Объясняя свой переход на сторону «Дмитрия», Голицын ссылался на двусмысленность присяги, данной им и другими воеводами царевичу Федору Годунову.

Голицын клеймил Бориса Годунова самыми бранными словами, клялся в вечной верности «прирожденному» государю и умолял немедленно идти в Москву и занять престол. Через несколько дней после переворота Отрепьев прислал туда князя Б. М. Лыкова, который привел к присяге полки.

Отрепьев сделал то, что ждали от него уставшие ратники. Он приказал немедленно распустить на отдых (на три-четыре недели) всех дворян и детей боярских, у которых были земли «по эту сторону от Москвы». Самозванец велел отпустить со службы также многих стрельцов и казаков. Половина армии была распущена по домам, а оставшаяся отправлена из лагеря на Орел и далее на Тулу. Названные города были заняты без всякого сопротивления, и их воеводы присягнули на верность Лжедмитрию.

16 мая 1605 г. - Отрепьев покинул Путивль

19 мая 1605 г. - прибыл в лагерь под Кромами. Силы Отрепьева были весьма невелики. Кроме семисот-восьмисот поляков при особе самозванца находились восемьсот донских казаков и несколько русских отрядов, численность которых не установлена. Общая численность его войска не превышала двух тысяч человек.

Самозванца окружали его «думные» люди, которые, однако, не занимали никаких постов в его польско-казацком войске. При нём были:

· путивльские бояре князья Б. Татев, В. Мосальский и Б. Лыков,

· окольничий князь Д. Туренин,

· думные дворяне А. Измайлов и Г. Микулин.

· царские бояре из кромского лагеря (присоединились к свите Лжедмитрия на пути между Путивлем и Орлом).

В Кромах самозванец оставался несколько дней.

Лжедмитрию достались:

· семьдесят больших орудий;

· значительные запасы пороха и ядер;

· войсковая казна;

· много лошадей и прочее имущество.

Будучи под Орлом, Отрепьев устроил судилище над теми из воевод, которые, попав в плен, отказались ему присягать. В тюрьму был отправлен боярин И. И. Годунов. На всем пути до Орла множество людей из всех сословий и званий собиралось большими толпами, чтобы увидеть новообретенного государя. Имеются сведения о том, что первая делегация от москвичей явилась к Отрепьеву уже во время его остановки в Орле Þ столица готова признать своего «прирожденного государя». Вскоре после этого Лжедмитрий решил послать в Москву своих гонцов с обращением к московской думе и чинам. Выполнить опасное поручение взялся дворянин Гаврила Григорьевич Пушкин.

Лжедмитрий поручил Пушкину доставить в Москву грамоту, в которой он требовал от москвичей покорности. Чтобы подтвердить эту ложь, Лжедмитрий послал вместе с Пушкиным захваченного царицынского воеводу Наума Плещеева, велев ему «на Москве объявить, что ему (Дмитрию) низовые города добили челом».

Самозванец приказал своим войскам войти в Москву. Царь Федор отправил несколько тысяч дворовых стрельцов на Оку и приказал занять все переправы под Серпуховом.

28 мая 1605 г. - стрельцы дали бой отрядам Лжедмитрия и отбили все их попытки перейти Оку.

Приведенные из-под Кром войска самозванца, выступившие на завоевание Москвы, обнаружили полную небоеспособность Þ первый и единственный бой они проигран.

Глава 13
Переворот в столице

Лишившись армии, династия Годуновых оказалась в критическом положении.

Конец мая 1605 г. - по Москве распространился слух о приближении войск «царя Дмитрия» Þ в городе вспыхнула паника. Толпа горожан, собравшихся на площади подле Серпуховских ворот, внезапно бросилась бежать.

Последующие события развивались стремительно и неудержимо.

9 часов утра 1 июня 1605 г. - в Москву въехали два гонца «Дмитрия», Зачитав «прелестные» грамоты «вора» на Красной площади, дворяне Г. Пушкин и Н. Плещеев «смутили» население столицы.

Лжедмитрий не раз посылал своих гонцов в Москву, но все они неизменно оказывались в тюрьме или на виселице.

Что же позволило Пушкину и Плещееву добиться успеха?

31 мая 1605 г. - Корела появился в окрестностях столицы.

1 июня 1605 г. - Пушкин и Плещеев вошли в город.

Взаимосвязь

Трудно предположить, чтобы Корела и Пушкин, присланные под Москву одним и тем же лицом, в одно и то же время, с одной и той же целью, действовали при этом независимо друг от друга. Именно казаки доставили посланцев Отрепьева в окрестности столицы.

Появление у стен Москвы полков Корелы стало причиной переполоха. Само имя Корелы было ненавистно боярам и столичному дворянству Þ власть имущие опасались того, что вступление казаков в город послужит толчком к общему восстанию.

Как только богатые («лучшие») люди узнали о появлении Корелы, они тотчас начали прятать имущество, зарывать в погребах деньги и драгоценности. Правительство удвоило усилия, чтобы как следует подготовить столицу к обороне. Военные меры по поддержанию порядка в столице и предотвращению народных волнений отрабатывались в течение многих лет. Тем не менее эти меры не помешали Пушкину и Плещееву «бесстрашно» войти в Москву.

Кто же помог им?

Многие вопросы получат простейшее объяснение, если предположить, что самозванец, задумав «смутить» столицу, поручил дело Пушкину и Плещееву вместе с казаками Корелы.

Пушкин и Плещеев прибыли в Подмосковье из района Орла и Тулы, но вошли в столицу по Ярославской дороге из района Красного села. Отмеченный факт можно поставить в прямую связь с действиями отряда Корелы. «Дмитрий» послал войско к столице, чтобы «отрезать съестные припасы от города Москвы». Замосковные города сохраняли верность династии, так что обозы шли оттуда непрерывным потоком. Особенно оживленной была дорога из Ярославля - Корела перерезал эту дорогу.

Присутствие казаков Корелы спасло Пушкина и Плещеева от участи предыдущих гонцов. Красносельцы с уважением выслушали послание «Дмитрия» и решили собрать народ, чтобы проводить его гонцов в столицу.

В окружении казаков и красносельцев Пушкин и Плещеев около 9 часов утра проникли в Китай-город. Взойдя на Лобное место, они огласили текст обращения «Дмитрия» к столичному населению.

Весть о появлении гонцов «Дмитрия» распространилась по всему городу Þ толпа заполнила Красную площадь. Ближайшие советники царя и Боярская дума собрались в Кремле с раннего утра.

Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 99; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

12 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!