С. Контроль за почтовыми и телефонными сообщениями

Статья 8

Право на уважение частной и семейной жизни

 

1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и кор­респонденции.

2. Не допускается вмешательство со сторо­ны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необ­ходимо в демократическом обществе в интере­сах национальной безопасности и обществен­ного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод дру­гих лиц.

 

Введение

 

1. Права, гарантированные этой нормой, полностью касаются личной жизни граждан. Очевидно, что права на уважение частной и семейной жизни занимают господствующее место, как это с ясно­стью вытекает из судебной практики. В действительности, больше, чем любая другая норма, статья 8 подходит для эволюционного тол­кования, которое в некотором роде делает ее отличающейся от меж­дународной нормы, имеющей целью защитить достоинство челове­ка. Достоинство, которое может быть поражено в сферах, где вмешательства могут настичь личность в том, что составляет ее по­следний оплот против неизбежных вмешательств со стороны обще­ства: «сад» личной жизни и эмоциональные пределы семейной жизни. Также неудивительно и то, что права, предусмотренные этой нормой, составляют объект расширительного толкования в отноше­нии позитивных обязательств, которые Государства должны взять на себя. Обеспечить уважение этих прав значит, прежде всего, устра­нить препятствия и ограничения, которые мешают свободному раз­витию личности. Остается только упомянуть в этой связи судебную практику, которая помещает в рамки уважения личной жизни право на благоприятную окружающую среду. Что касается уважения се­мейной жизни, со всей очевидностью можно предположить, что вла­сти воздерживаются от вмешательства в семейные отношения, кото­рые могут поддерживать родители и дети между собой, кроме случаев, когда подобные вмешательства окажутся оправданными в результате неотложной общественной потребности, и если они ока­жутся необходимыми, в частности, в интересах психического и фи­зического развития детей.

 

I . Общие положения — Толкование

II . Личная жизнь — Толкование

А. Принципы

B . Пол

C. Контроль за почтовыми и телефонными сообщениями

D . Защита данных

E. Окружающая среда

£. Разное

III . Семейная жизнь — Толкование

А. Принципы

B . Семейная ячейка

С. Взятие детей на попечение

D . Иммиграция и иностранцы

Е. Разное

IV . Корреспонденция — Толкование

V .  Жилище — Толкование

 

 

I . Общие положения

 

                                                                                                   --------Толкование--------

2. Статья 8 по существу имеет в качестве цели защиту лично­сти от произвольного вмешательства со стороны Государственных органов в частную и семейную жизнь. Она не просто обязыва­ет Государство воздержаться от такого вмешательства. Как уточнил Суд, помимо этого негативного предписания из нее могут следовать и позитивные обязательства, неотъемлемые от реаль­ного соблюдения прав, гарантированных этой нормой.

Однако понятие «уважение» является нечетким. Судебная практика подчеркнула, что для того чтобы определить, существу­ет ли подобное положительное обязательство, Суд примет во вни­мание справедливый баланс, который следует установить между интересами общества в целом и интересами личности, учитывая свободу усмотрения, которую имеют Государства.

 

3. Цель нормы. Норма, содержащаяся в статье 8 п. 1 Конвен­ции, «имеет в качестве цели защиту личности от произвольного вмешательства со стороны государственных органов в личную и се­мейную жизнь». ( Aff . Linguistique beige , (по существу), р. 33, п. 7; Marckx , 31).

4. Содержание гарантии. Статья 8 означает, прежде всего, что Государство не может вмешиваться в осуществление права на уважение семейной жизни; она имеет целью оградить личность от произвольного вмешательства со стороны государственных орга­нов. «Она не просто обязывает Государство воздержаться от такого вмешательства: помимо этого негативного предписания из нее могут следовать и позитивные обязательства, неотъемлемые от реального уважения личной или семейной жизни». ( Marckx , 31; тот же принцип Airey ,32; X . и Y . с. Pays - Bas , 23).

5. Значение гарантии статьи 8; положительные обязатель­ства. «Основная цель статьи 8 состоит в защите отдельного лица от своевольного вмешательства государственных властей; она устанав­ливает определенные позитивные обязанности, призванные обеспе­чить "уважение" семейной жизни. Однако границы между позитив­ными и негативными обязательствами, вытекающие из этой статьи, трудно точно определить. В обоих случаях — и в этом они схожи — необходим справедливый баланс между конкурирующими интере­сами отдельного лица, с одной стороны, и общества — с другой, и в обоих контекстах Государство пользуется определенной свободой усмотрения». ( Gul , 38).

6. Уважение личной и семейной жизни. Положительные обязательства Государства, «Хотя целью статьи 8 является глав­ным образом защита личности от произвольного вмешательства го­сударственных властей, она не просто обязывает Государство воз­держиваться от такого вмешательства: в дополнение к этому основному негативному обязательству она может означать и поло­жительные обязательства, неотъемлемые от подлинного уважения личной и семейной жизни». ( Guerra et al , 58).

7. Уважение личной и семейной жизни и положительные обязательства. «Хотя целью статьи 8 является главным образом защита личности от произвольного вмешательства государственных властей, она не просто обязывает Государство воздерживаться от такого вмешательства: в дополнение к этому основному негативно­му обязательству она может означать и положительные обязательст­ва, неотъемлемые от подлинного уважения личной и семейной жиз­ни. Для того чтобы определить, существует ли подобное положительное обязательство, Суд примет во внимание справедли­вый баланс, который следует установить между интересами общест­ва в целом и противостоящими им интересами соответствующей личности или личностей». ( McGinley et Egan , 98).

8. Семейная жизнь. Положительные обязательства. «Суд напоминает, что основная цель статьи 8 состоит в защите отдельно­го лица от своевольного вмешательства государственных властей; она устанавливает определенные позитивные обязанности, призван­ные обеспечить "уважение" семейной жизни. Однако границы меж­ду позитивными и негативными обязательствами, вытекающие из этой статьи, трудно точно определить. В обоих случаях — ив этом они схожи — необходим справедливый баланс между конкурирую­щими интересами отдельного лица, с одной стороны, и общества — с другой, и в обоих контекстах Государство пользуется определен­ной свободой усмотрения». ( Ciliz , 61).

9. Содержание права. Норма, содержащаяся в статье 8 п. 1 «не гарантирует сама по себе ни право на образование, ни право ро­дителей в области воспитания их детей (...). Однако не исключено, что меры, предпринятые в сфере образования могут затронуть право на уважение личной и семейной жизни или посягнуть на него; дело так же будет обстоять, например, если они будут иметь в качестве последствия нарушение личной или семейной жизни незаконным способом, вчастности, путем произвольного отдаления детей от ро­дителей». ( Aff . Linguistique beige , (по существу), р. 33, п. 7).

10. Право на «уважение»: значение нормы. «Содержащееся в статье 8 понятие "уважение" является нечетким. Это особенно за­метно, когда речь идет, как в данном случае, о позитивных правах, стоящих за этим понятием, которые различны в зависимости от кон­кретных ситуаций и практики Государств-участников. При этом важно учитывать необходимость равновесия между общественными интересами и интересами частного лица». (В. С. France , 44; см. также Rees , 37; Cossey , 37; Lopez Ostra , 51).

11. Понятие «уважения» личной жизни личности, физиче­ской и нравственной.«Гарантия, предоставленная статьей 8 Кон­венции, главным образом предназначена для обеспечения развития личности каждого человека без внешних вмешательств в отношени­ях с другими людьми». ( Botta , 32).

12. Уважение личной жизни. Положительные обязательст­ва. Бездействие Государства.«Целью статьи 8 является главным образом защита личности от произвольного вмешательства государ­ственных органов, она не просто обязывает Государство воздержи­ваться от такого вмешательства: в дополнение к этому основному негативному обязательству она может означать и положительные обязательства, неотъемлемые от подлинного уважения личной и се­мейной жизни. Они могут включать в себя принятие мер, имеющих целью уважение личной жизни в отношениях индивидов между со­бой. Понятие "уважение" является нечетким: чтобы определить, су­ществует ли подобные положительные обязательства, нужно при­нять во внимание справедливый баланс, который следует установить между интересами общества в целом и интересами личности, при этом Государство в любом случае пользуется свободой усмотре­ния». ( Botta , 33).

13. Личная жизнь. Понятие «уважения».«Понятие "уваже­ния" является нечетким, особенно в отношении положительных обя­зательств, которые являются неотъемлемыми от него; эти права раз­личны в зависимости от конкретных ситуаций и практики Государств-участников. Чтобы определить, существует ли подобные положительные обязательства — идея, лежащая в основе всей Кон­венции, — нужно принять во внимание справедливый баланс, который следует установить между интересами общества в целом и ин­тересами личности». ( Sheffield et Horsham , 52).

14. Личная жизнь. Образ жизни меньшинства, «В смысле статьи 8 Конвенции образ жизни меньшинства может в принципе пользоваться защитой личной жизни, семейной жизни и жилища». ( Noack et al ., Dec .).

15. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. Учет международ­ной эволюции (в частности, применение Конвенции в области за­щиты меньшинств). «Как счел Европейский Суд, можно сказать, что достигнут международный консенсус между Договаривающи­мися Государствами Совета Европы, признающий особые потребно­сти национальных меньшинств и необходимость защиты их безо­пасности, национальной принадлежности и образа жизни в целях не только обеспечения интересов самих национальных меньшинств, но и сохранения культурного разнообразия ценностей всего общества». ( Chapman , 93).

16. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. Учет международ­ной эволюции (в частности, применение Конвенции в области за­щиты меньшинств). Существование консенсуса между Договари­вающимися Государствами. «Однако Европейский Суд не убежден, является ли консенсус достаточно конкретным, чтобы устанавливать руководящие направления деятельности в том, что касается дейст­вий или стандартов, которые Договаривающиеся Государства счи­тают желательными в каждой конкретной ситуации. Рамочная кон­венция, например, устанавливает общие принципы и цели, но Государства, ее подписавшие, не смогли согласиться со способами ее исполнения. Это укрепило мнение Европейского Суда, что слож­ность и щепетильность вопросов, затрагивающих политику балан­сирования между общественными интересами, в частности, прини­мая во внимание охрану природы, и интересами меньшинства с возможными несовпадающими потребностями делает роль Европей­ского Суда строго контрольной». ( Chapman , 94).

17. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. «Тем не менее, хотя факт принадлежности к национальному меньшинству с ведением образа жизни, отличающегося от того, какой ведет большинство, не освобождает от ответственности по общим законам, гарантирующим соблюдение интересов общества в целом, как интересов экологии, он может иметь влияние на способ применения этих законов. Как указано в Постановлении по делу "Бакли против Соединенного Ко­ролевства", уязвимое положение цыган в качестве национального меньшинства означает, что особое внимание должно быть уделено их потребностям и их иному образу жизни и в соответствующих рамках регуляторного землеустройства, и при вынесении решений в конкретных делах. Таким образом, имеет место позитивное обяза­тельство, возложенное на Договаривающиеся Государства в силу статьи 8 Конвенции, для обеспечения цыганам ведения их образа жизни». ( Chapman , 96).

18. Личная и семейная жизнь. Понятие уважения. «Суд снова утверждает, что понятие "уважение" является нечетким в смысле статьи 8, особенно в отношении положительных обязательств, кото­рые являются неотъемлемыми от него; эти права различны в зави­симости от конкретных ситуаций и практики Государств-участников, и свободы усмотрения, предоставленной властям, воз­можно более широкой в этой области, чем по другим вопросам, за­крепленным в Конвенции. Чтобы определить, существует ли подобные положительные обязательства — идея, лежащая в основе всей Конвен­ции, — нужно принять во внимание справедливый баланс, который следует установить между интересами общества в целом и интере­сами личности». ( Christine Goodwin , 72; I . с. Royaume - Uni , 52).

19. Содержание гарантии и подразумеваемые ограничения. «Ограничительная формулировка п. 2 ("Не допускается вмешатель­ство... за исключением случаев...") исключает подразумеваемые ог­раничения данного права». ( Colder , 44).

20. Содержание гарантии и условие процедуры. «Без сомне­ния, статья 8 не содержит в себе никакого ясно выраженного усло­вия процедуры, но нужно, чтобы процесс выработки решения, при­водящий к мерам вмешательства, был справедливым и уважительным, как этого требуют интересы, защищаемые стать­ей 8». ( McMichael , 87).

21. Вмешательство в осуществление права, гарантированно­го статьей 8. «Всякий раз, когда национальные власти признают свободу усмотрения, способную посягнуть на соблюдение права, защищаемого Конвенцией, следует рассмотреть процессуальные гарантии, которыми располагает личность, чтобы определить, устано­вило ли Государство-ответчик рамки регулирования, превысив пре­делы своих дискреционных полномочий. В соответствии с неизмен­ной практикой суда, даже если статья 8 не содержит никакого ясно выраженного условия процедуры, нужно, чтобы процесс выработки решения, приводящий к мерам вмешательства, был справедливым и уважительным, как этого требуют интересы, защищаемые стать­ей 8». ( Buckley , 76).

22. Содержание гарантии и условие процедуры. «Процессу­альное право, содержащееся в статье 8, не только покрывает ад­министративные процедуры, так же как и судебные, но и нераз­рывно связано с более широкой целью, заключающейся в обеспечении справедливого уважения, в том числе, семейной жиз­ни». ( McMichael , 91).

Назад

 

II . Личная жизнь

 

                                                                                                       --------Толкование--------

23. Не претендуя на исчерпывающее определение, понятие лич­ной жизни охватывает как физическую, так и моральную стороны жизни индивида. Так, уважение личной жизни охватывает, в неко­торой мере, право индивида вступать и развивать отношения с другими людьми и внешним миром, включая сферу сексуальной жиз­ни. Таким образом, положительные обязательства, которые возла­гаются на Государство в этой сфере, могут включать в себя при­нятие мер в целях уважения личной жизни, даже в отношениях индивидов между собой.

Прослушивание телефонных разговоров представляет собой одно из наиболее серьезных вмешательств в частную жизнь инди­вида. Хотя статья 8 прямо не упоминает о прослушивании, он, тем не менее, оказывается включенным в понятия личной жизни и кор­респонденции, предусмотренные в этой норме.

Несомненно, прослушивание телефонных разговоров является серьезным вмешательством в личную жизнь индивида. Это вмеша­тельство, однако, может оказаться необходимым для предупреж­дения и преследования уголовных правонарушений. В таком случае судебная практика требует, чтобы ясные и точные нормы определяли способы, которые должны окружать прослушивание теле­фонных разговоров, чтобы избежать, насколько это возможно, любой риск злоупотребления и произвола.

Угроза терроризма, которая до сих пор висит над демократи­ческим обществом, ставит Государство перед трудным и риско­ванным вопросом. С одной стороны, власти должны принять лю­бые меры, способные удалить все более и более серьезную угрозу, исходящую от различных террористических групп, которые поль­зуются самой вычурной техникой, чтобы попытаться дестабили­зировать демократические институты. Так, чтобы эффективно бороться с этими угрозами, Государство должно быть в состоя­нии тайно следить за подрывными элементами, действующими на его территории.

С другой стороны, Государства не смогут принять во имя борьбы с терроризмом неважно какие меры, расцененные ими как подходящие.

Ввод в память и сохранение данных также раскрывает поня­тие личной жизни. Например, чтобы защитить национальную безопасность, Договаривающиеся Государства, бесспорно, нужда­ются в законах, которые уполномочивают внутренние органы вла­сти собирать и заносить в секретное досье сведения о частных лицах.

Защита окружающей среды также подчеркивает гарантию статьи 8. Так, серьезные посягательства на окружающую среду способны, по своей природе, затронуть благополучие личности од­новременно в области права на уважение личной жизни и жилища.

А. Принципы

 

24. Содержание понятия «личная жизнь». Личная жизнь «ох­ватывает как физическую, так и моральную стороны жизни индиви­да, включая сексуальную жизнь». ( X . и Y . с. Pays - Bas , 22).

25. Личная жизнь: понятие. «Уважение личной жизни должно охватывать, в некоторой мере, право индивида вступать и развивать отношения с другими людьми и с внешним миром». ( CommEDH , Friedl , Avis , 45).

26. Личная жизнь: понятие. Личная жизнь «включает право индивида вступать и развивать отношения с другими людьми и с внешним миром, в том числе в профессиональной и предпринима­тельской сфере». (С. с. Belgique , 25).

27. Уважение личной жизни и положительные обязатель­ства. «Эти обязательства могут включать в себя принятие мер, на­правленных на обеспечение уважения личной жизни даже в сфере отношений индивидов между собой». ( X . и Y . с. Pays - Bas , 23).

28. Личная и семейная жизнь: положительные обязательст­ва. «Следует напомнить, что целью статьи 8 является главным обра­зом защита личности от произвольного вмешательства государст­венных органов, она не просто обязывает Государство воз­держиваться от такого вмешательства: в дополнение к этому основному негативному обязательству она может означать и поло­жительные обязательства, неотъемлемые от подлинного уважения личной и семейной жизни. Они могут включать в себя принятие мер, имеющих целью уважение личной жизни в отношениях индивидов между собой». ( Stubbings et al , 62).

29. Уважение личной жизни и положительные обязатель­ства. Свобода усмотрения. «Выбор средств, рассчитанных на обеспечение соблюдения статьи 8 в сфере взаимоотношений инди­видов, в принципе зависит от усмотрения Договаривающихся Госу­дарств». ( X . и Y . с. Pays - Bas , 24).

30. Уважение личной жизни и положительные обязатель­ства. Свобода усмотрения.«Существуют различные способы обеспечения уважения личной жизни, и природа обязательств Госу­дарства зависит от рассматриваемого аспекта личной жизни. Отсюда следует, что выбор мер, способных гарантировать исполнение этого положительного обязательства, зависит в принципе от усмотрения Договаривающихся Государств». (Стаббингс и др., 63).

31. Положительные обязательства: пути обжалования. «Статья 8 не требует с необходимостью, чтобы Государство испол­няло свое положительное обязательство обеспечивать уважение личной жизни, предлагая неограниченные пути обжалования в гра­жданском процессе, пока существуют уголовные санкции». ( Stub ­ bings et al ., 66).

32. Личная жизнь и защита прав и свобод другого лица. «Ко­гда речь идет о защите нравственных интересов и общественного благополучия отдельных лиц или групп населения, которые нужда­ются в особой защите по причине своей незрелости, умственной неполноценности или зависимого состояния, "защита прав и свобод других лиц" сводится к "нравственности"». ( Dudgeon , 47).

33. Личная жизнь. Уважение важного аспекта личности. «Надо также признать, что может иметь место серьезное посягатель­ство на личную жизнь, если внутреннее право несовместимо с важ­ным аспектом человеческой личности». ( Christine Goodwin , 77; I . с. Royaume - Uni , 57).

34. Личная жизнь и личность человека. «В статье 8 Конвен­ции, где понятие личной независимости отражает важный принцип, которые лежит в основе толкования гарантий этой нормы, личная жизнь каждого человека защищается, включая право каждого уста­новить детали своей личности». ( Christine Goodwin , 90; I . с. Royaume - Uni , 70).

35. Личная жизнь. Понятие. Напоминание судебной практи­ки. Право на самоопределение и личную независимость (свободу).«Как Суд уже имел возможность установить, понятие "личной жиз­ни" является широким понятием и не поддается исчерпывающему определению. Оно охватывает как физическую, так и моральную стороны жизни индивида. Оно может иногда охватывать стороны физического и социального тождества личности. Такие элементы. как, например, половая идентификация, пол, сексуальная ориента­ция и сексуальная жизнь, относятся к личной жизни, защищаемой статьей 8. Эта норма защищает также право на личное развитие и право установить и поддерживать отношения с другими людьми и с внешним миром. Хотя ни в каком предшествующем деле не было установлено, что статья 8 Конвенции содержит право на самоопре­деление как таковое, Суд считает, что понятие личной независимо­сти отражает важный принцип, который лежит в основе толкования гарантий статьи 8». ( Prety , 61).

36. Личная жизнь. Личная независимость. Деятельность, наносящая ущерб жизни и безопасности другого лица. Роль Госу­дарств. «Государства имеют право контролировать, посредством применения общего уголовного права, деятельность, наносящую ущерб жизни и безопасности другого лица. Более тяжелым является причиненный ущерб и более весомым является значение рассужде­ний об общественном здоровье и безопасности по отношению к принципу личной независимости». ( Pretty , 74).

Назад

B . Пол

 

37. Личная жизнь: жестокое сексуальное обращение с деть­ми. «Суд отмечает (...), что статья 8 применяется, очевидно, к этим жалобам, которые вытекают из "личной жизни", которая охватывает как физическую, так и моральную стороны жизни индивида». ( Stubbings et al , 61).

38. Личная жизнь: жестокое сексуальное обращение с деть­ми. «Жестокое сексуальное обращение представляет собой, бес­спорно, отвратительный вид злодеяния, которое делает жертв сла­быми. Дети и другие уязвимые лица имеют право на государственную защиту в форме эффективного предупреждения, ставящего их под укрытие от таких серьезных форм вмешательства в существенные стороны их личной жизни». ( Stubbings et al ., 64).

39. Личная жизнь и сексуальное поведение. «Любая сексуаль­ная практика, которая ведется при закрытых дверях, не относится с необходимостью к сфере применения статьи 8. (...) Несомненно, что сексуальные наклонности и поведение относятся к интимной сторо­не личной жизни». ( Laskey , Jaggard et Brown , 36).

40. Свобода усмотрения. Сфера сексуальной жизни. «Суд на­поминает, что свобода усмотрения была расценена узко, в том, что касается вмешательства в интимную сферу сексуальной жизни ин­дивидов». ( Pretty , 71).

41. Риск уголовных преследований за гомосексуальное поведе­ние. «Оспариваемое законодательство, пока оно остается в силе, яв­ляется постоянным вмешательством в право заявителя на уважение его личной жизни (включая и его половую жизнь) в смысле статьи 8 п. 2». ( Dudgeon , 41).

42. Риск уголовных преследований за гомосексуальное поведе­ние. «Подтверждая право, которое ставит под сомнение рассматри­ваемые законы, Конвенция стремится защитить сугубо личные про­явления человеческой личности». ( Dudgeon , 60).

43. Уголовно-правовая регламентация гомосексуализма. «Оп­ределенная уголовно-правовая регламентация мужского гомосек­суализма, равно как и других форм сексуального поведения, посред­ством норм уголовного права может быть оправдана как "необходимая в демократическом обществе"». ( Dudgeon , 49).

44. Личная жизнь. Призыв в армию. Расследования по поводу гомосексуализма призывников и последующее увольнение, мотивированное только их сексуальной ориентацией. Связь между по­нятием «необходимость» и понятием «демократическое общест­во». Национальная безопасность и оперативная действенность ар­мии. «Если ограничения, о которых идет речь, касаются одной из самых интимных сторон личной жизни, должны существовать осо­бые основания, чтобы эти вмешательства отвечали требованиям ста­тьи 8 п. 2 Конвенции.

Если целью национальной безопасности является, главным об­разом, оперативная действенность армии, то допускается, чтобы ка­ждое Государство имело компетенцию организовать свою систему военной дисциплины и пользовалось в этой сфере определенной свободой усмотрения. Суд полагает также, что Государство может наложить ограничения на право индивида на уважение его личной жизни там, где существует реальная угроза оперативной действен­ности вооруженных сил, причем надлежащее функционирование армии не понимается отныне без юридических правил, предназна­ченных препятствовать военному персоналу наносить ей вред. На­циональные власти не могут, однако, опираться на такие правила, чтобы препятствовать осуществлению членами вооруженных сил их права на уважение личной жизни, которое применяется к военным, как и к другим лицам, находящимся под юрисдикцией Государства. Кроме того, утверждения, касающиеся существования риска для оперативной действенности, должны быть подкреплены конкретны­ми примерами». ( Smith et Grady , 89).

45. Личная жизнь и транссексуализм: сфера, в которой Дого­варивающиеся Государства пользуются широкой свободой ус­мотрения. «В настоящее время нужно позволить Государству опре­делить, до какого предела оно может отвечать другим требованиям транссексуалов. Суд осознает важность проблем, с которыми стал­киваются последние. Конвенция должна всегда толковаться в свете актуальных условий (...). Следовательно, необходимость в соответ­ствующих юридических мерах должна породить постоянное иссле­дование, в частности, эволюции (развития) общественного созна­ния». ( Rees , 47; см. также Cossey , 40).

46. Транссексуализм. Непризнание в юридическом плане ново­го пола. Обязанность заинтересованного лица обозначиться, в не­которых случаях, под своим прежним полом. Личный путь. «Можно признать, что иногда могут появиться разумные причины пригласить лицо представить доказательство своего пола или свое меди­цинское прошлое. Это так проходит в сфере договоров страхования жизни, которые являются uberrimae fidei . Это может быть также в сфере страхования автомашин, где страховщик может учесть пол водителя, чтобы смочь осуществить актуальную оценку риска. Впрочем, кажется оправданным, что судебная практика проверяет, имеет ли лицо прошлую судебную жизнь, под своей настоящей или прошлой личностью, перед тем, как принять это в качестве поручи­тельства за обвиняемого в уголовном деле. Однако, независимо от этих соображений, ситуации, в которых заявители могут предать огласке свой прежний пол, часто не являются таковыми, что можно было бы посчитать, что они наносят несоразмерное посягательство на права заинтересованных лиц на уважение их личной жизни». ( Sheffield et Horsham , 59).

47. Личная жизнь. Транссексуализм. Прогрессирующее тол­кование и резкое изменение в судебной практике. «В рассматри­ваемом контексте Суд с 1986 года неоднократно объявлял себя осознающим серьезность проблем, с которыми столкнулись транс­сексуалы, и подчеркивал важность постоянного исследования необ­ходимости осуществления соответствующих юридических мер в этой области». ( Christine Goodwin , 74; I . с. Royaume - Uni , 54).

48. Личная жизнь. Транссексуализм. Положительные обяза­тельства. Непризнание сексуального превращения заинтересо­ванного лица в юридическом плане. Стресс и отчуждение.«Стресс и отчуждение, которое порождает несоответствие между ролью, принятой в обществе лицом-транссексуалом, перенесшим операцию, и условием, установленным правом, которое отказывает­ся закрепить сексуальные превращения, не должны рассматриваться, по мнению Суда, как мелкое препятствие, вытекающее из формаль­ности. Мы имеем конфликтное дело между социальной реальностью и правом, которое помещает транссексуала в аморальное положение, придавая ему чувство уязвимости, унижения и беспокойства». ( Christine Goodwin , 77; I . с. Royaume - Uni , 57).

49. Личная жизнь. Транссексуализм. Положительное обяза­тельство. Сексуальное превращение, взятое под ответствен­ность национальной службой здравоохранения. Непризнание сек­суального превращения заинтересованного лица в юридическом плане. «Суд напуган тем фактом, что сексуальное превращение, которое было осуществлено на основании закона, не приводит, тем не менее, к полному признанию права, которое могло бы рассматри­ваться в качестве последнего этапа и завершения трудного процесса, которому подверглось заинтересованное лицо. Для осуществления оценки в свете статьи 8 Конвенции можно включить административ­ную и судебную практику во внутренний правопорядок. Когда Госу­дарство разрешает лечение и хирургическое вмешательство, позво­ляющее облегчить положение транссексуала, финансирует всю или часть операции и соглашается на искусственное оплодотворение жен­щины, которая живет с транссексуалом, кажется нелогичным то, что оно отказывается признать юридические выводы результата, к которо­му привело лечение». ( Christine Goodwin , 78; I . с. Royaume - Uni , 58).

50. Личная жизнь. Транссексуализм. Положительные обяза­тельства. Непризнание сексуального превращения заинтересо­ванного лица в юридическом плане. Общность взглядов между Государствами в этой сфере. Отсутствие общего европейского подхода, касающегося обсуждения последствий, которые может иметь юридическое признание изменения пола в других вопросах права, таких как брак, усыновление или защита личной жизни или данных. Новая судебная практика. «Отсутствие подобного общего подхода в 43 Договаривающихся Государствах не является удиви­тельным, учитывая разнообразие правовых систем и традиций. В соответствии с принципом субсидиарности Государствам, прежде всего, надо определить меры, необходимые для обеспечения при­знания прав, гарантированных Конвенцией каждому лицу, подпа­дающему под их юрисдикцию, и для разрешения в их внутреннем правопорядке конкретных проблем, вызванных юридическим при­знанием сексуального поведения транссексуалов, перенесших опе­рацию, причем Государства должны пользоваться широкой свобо­дой усмотрения. Также Суд придает значение отсутствию элементов, указывающих на европейский консенсус, относящийся к способу разрешения юридических и практических проблем, а также существованию четких и бесспорных элементов, показывающих международную тенденцию не только по направлению к возросше­му общественному принятию транссексуалов, но и по направлению к юридическому признанию новой сексуальной личности транссек­суалов, перенесших операцию». ( Christine Goodwin , 85; I . с. Roy ­ aume - Uni , 65).

51. Личная жизнь. Транссексуализм. Положительные обяза­тельства. Непризнание сексуального превращения заинтересо­ванного лица в юридическом плане. Стресс и отчуждение. Новая судебная практика. «В XXI веке способность транссексуалов пол­ностью пользоваться, по примеру их сограждан, правом на личное развитие и физическую и моральную стороны жизни не должна рас­сматриваться в качестве спорного вопроса, требующего времени, чтобы выявить более ясно действующие проблемы. Итак, неудовле­творительное положение транссексуалов, перенесших операцию, которые живут между двух миров, потому что они на самом деле не принадлежат ни к тому, ни к другому, не может больше продол­жаться». ( Christine Goodwin , 90; I . с. Royaume - Uni , 70).

52. Личная жизнь. Транссексуализм. Положительные обяза­тельства. Непризнание сексуального превращения заинтересо­ванного лица в юридическом плане. Важные обсуждения о фун­даментальном изменении системы. Новая судебная практика. «Не было доказано, что изменение положения транссексуалов рис­кует повлечь конкретные и значительные трудности или посягатель­ство на общественный интерес. Что касается других возможных по­следствий, Суд считает, что можно требовать от общества, чтобы оно согласилось на определенные неудобства, чтобы позволить ли­цам жить в достоинстве и уважении, в соответствии с половой иден­тичностью, выбранной ими ценой больших страданий». ( Christine Goodwin , 91; I . с. Royaume - Uni , 71).

53. Личная жизнь. Транссексуализм. Положительные обяза­тельства. Непризнание сексуального превращения заинтересо­ванного лица в юридическом плане. Важные обсуждения о фун­даментальном изменении системы. Новая судебная практика. «Суд считает, что Государство-ответчик не может больше ссылаться на свою свободу усмотрения в этой сфере, кроме того, что касается средств, которые можно пустить в ход, чтобы обеспечить признание права, защищаемого Конвенцией. Хотя никакой важный фактор об­щественного интереса не вступает в противоречие с интересом зая­вительницы в области получения юридического признания своего сексуального превращения, Суд пришел к выводу, что понятие справедливого равновесия, содержащегося в Конвенции, решитель­но заставляет отныне склонить баланс в пользу заявительницы» ( Christine Goodwin , 93; I . с. Royaume - Uni , 73).

Назад

 

с. Контроль за почтовыми и телефонными сообщениями

 

54. Личная жизнь и телефонные разговоры. «Хотя телефон­ные разговоры конкретно не указаны в п. 1 статьи 8, (...) они входят в понятия "личная жизнь" и "корреспонденция", которые эта статья содержит». ( Klass et al , 41; Malone , 64).

55. Перехватывание телефонных разговоров. Принципы, выделенные практикой Суда. «i. Перехватывание телефонных разго­воров представляет собой вмешательство государственной власти в право на уважение личной жизни и корреспонденции. Подобное вмешательство не признается статьей 8 п. 2, кроме случаев, если это предусмотрено законом, когда оно преследует одну или несколько законным целей с точки зрения п. 2 и, кроме того, является необхо­димым дня их достижения в демократическом обществе.

ii. Слова "предусмотренное законом" подразумевают, прежде всего, что инкриминируемая мера имеет основание во внутреннем праве. Однако это выражение не ограничивается ссылкой на внут­реннее право, но касается также качества закона. Надо, чтобы оно было совместимо с верховенством права, предполагая таким обра­зом, что» внутреннее право должно предложить определенную защи­ту от произвольных посягательств государственной власти на права, гарантированные п. 1. Из этого требования вытекает необходимость доступности закона для конкретного лица, которое должно предви­деть его» последствия.

iii. «Опасность произвола появляется с удивительной ясностью там, где свобода усмотрения осуществляется тайно. Когда речь идет о секретных мерах наблюдения или перехвата сообщений государ­ственными органами, требование прогнозируемости подразумевает, что внутреннее право должно использовать четкие термины, чтобы указать всем доступным образом, при каких обстоятельствах и на каких условиях оно уполномочивает государственные органы на принятию подобных мер. Существование четких и подробных норм в этой сфере является необходимым, в той же мере, как технические приемы не перестают совершенствоваться.

iv. 8 качестве минимальной защиты, необходимой для того, чтобы избежать злоупотребления, которые присутствуют в законе, постановления Kruslin и Huvig упоминают об определении категории лиц способных быть подверженными судебному слушанию; природе нарушений, которые могут его (судебное слушание) поро­дить; условиях ведения протоколов с записью перехваченных разго­воров; предостережениях, которые надо предпринять, чтобы сооб­щить, целиком и полностью, об осуществленных записях в целях осуществления возможного контроля судьей и защитой; обстоятель­ствах, в которых может или должно осуществляться стирание или уничтожение указанных лент, особенно после прекращения дела в суде или оправдания». ( Valenzuela Contreras , 46).

56. Личная жизнь и телефонные прослушивания. Меры на­блюдения, назначенные компетентными органами в силу суще­ствующего законодательства. «Ясно, что любая из разрешенных мер наблюдения, однажды примененная в отношении данного лица, приведет в результате к вмешательству со стороны какого-либо ор­гана государственной власти в осуществление права данного от­дельного лица на уважение его личной жизни и его корреспонден­ции. Более того, с самим существованием этого законодательства связана угроза наблюдения для всех тех, к кому данное законода­тельство может быть применено; эта угроза неизбежно приходит в противоречие со свободой пользования услугами почтовой и теле­фонной связи и тем самым представляет собой "вмешательство го­сударственных органов" в осуществление права заявителя на уваже­ние его личной и семейной жизни и корреспонденции». ( Klass et al .,41).

57. Личная жизнь и корреспонденция. Контроль почтовых и телефонных сообщений. Терроризм. «Суд, оценивая возможности защиты, предоставляемой в пределах статьи 8, не может не принять во внимание два важных фактора. Первый — технические достиже­ния в области средств шпионажа и, соответственно, средств наблю­дения; второй — развитие терроризма в Европе за последние годы. Сейчас демократические общества оказываются под угрозой изо­щренных форм шпионажа и терроризма, и Государство должно иметь возможность эффективно противодействовать таким угрозам, принимать в пределах своей юрисдикции меры по проведению не­гласного наблюдения за подрывными элементами. Суд поэтому при­знает, что существование законодательства, дающего полномочия по осуществлению наблюдения за перепиской, почтовыми отправле­ниями и телефонными разговорами, является в исключительных случаях необходимым в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и/или для предотвращения беспорядков или преступлений». ( Klass et al , 48).

58. Личная жизнь и корреспонденция. Контроль почтовых и телефонных сообщений. Терроризм.«Договаривающиеся Стороны не пользуются неограниченной свободой действий, подвергая лю­дей, находящихся под их юрисдикцией, тайному наблюдению. Осознавая опасность, что такой закон может подорвать и даже унич­тожить демократию под предлогом ее защиты, Суд утверждает, что Договаривающиеся Стороны не могут во имя борьбы против шпио­нажа и терроризма предпринимать любые действия, которые они считают подходящими». ( Klass et al , 49; см. также Leander , 60).

59. Личная жизнь и корреспонденция. Контроль почтовых и телефонных сообщений. Ограничения.«Суд должен удостове­риться в том, что, какая бы система наблюдения ни была принята, существуют адекватные и эффективные гарантии против злоупот­реблений. Эта оценка имеет только относительный характер: она зависит от всех обстоятельств дела, таких как существо, объем и продолжительность возможных мер, оснований, необходимых для санкционирования таких мер, органов, компетентных разрешать, выполнять и контролировать такие действия, и от вида средств пра­вовой защиты, предусмотренных национальным законодательст­вом». ( Klass et al , 50; см. также Leander , 60).

60. Личная жизнь и корреспонденция. Контроль почтовых и телефонных сообщений. Законная цель. «Существование законо­дательства, разрешающего перехватывать сообщения, чтобы помочь судебной полиции выполнить свои задачи, может быть необходи­мым в демократическом обществе для защиты правопорядка и пре­дупреждения уголовных правонарушений в смысле п. 2 статьи 8». ( Malone , 81).

61. Полномочия, предоставленные государственным органам власти в сфере телефонного прослушивания. Гарантии от зло­употреблений. «Осуществление подобных полномочий порождает в силу присущего ему негласного характера риск злоупотреблений, которые легко совершить в отдельных случаях и которые по своей природе могут повлечь вредоносные последствия для всего демо­кратического общества (...). Следовательно, вмешательство, которое из этого следует, будет необходимым в демократическом обществе, только если принятая система наблюдения обеспечит себя достаточ­ными гарантиями от бесчинств». ( Malone , 81).

62. Вмешательство в осуществление права. Перехватывание телефонных сообщений. Условие законности: «предусмотрено законом».«В соответствии со сложившейся практикой Суда, это выражение означает не только соблюдение внутреннего права, но касается также качества закона, которое должно сочетаться с верхо­венством права. Если речь идет о тайных мерах наблюдения или о перехвате сообщений органами власти, то отсутствие государствен­ного контроля и риск злоупотребления властью предполагают, что внутреннее право должно предложить индивиду определенную за­щиту от произвольных вмешательств в права, гарантированные статьей 8. Закон также должен использовать четкие термины, чтобы указать всем доступным образом, при каких обстоятельствах и на каких условиях оно уполномочивает государственные органы на принятие подобных мер». ( Halford , 49).

63. Личная жизнь. Контроль, осуществляемый полицией по­средством телефонного прослушивания. Возможность предви­дения последствий применения закона, разрешающего вмеша­тельство. «Суд напоминает (...), что выражение "предусмотрено законом" предполагает не только соблюдение внутреннего права, но касается также качества закона, которое должно сочетаться с верхо­венством права. В контексте негласного наблюдения, осуществляе­мого органами власти, в данном случае полицией, внутреннее право должно предложить защиту от произвольного вмешательства в осу­ществление права индивидом с точки зрения статьи 8. Кроме того, закон должен использовать четкие термины, чтобы указать всем доступным образом, при каких обстоятельствах и на каких условиях оно уполномочивает государственные органы на принятие подоб­ных мер». ( Khan , 26).

64. Личная жизнь и корреспонденция. Информация, содер­жащаяся в списке телефонных вызовов. «Их раскрытие полиции без согласия абонента посягает на право, закрепленное в статье 8». ( Malone , 84).

65. Телефонное прослушивание. Производство записи в поли­ции без ведома заявителя. Ответственность Государства. Слу­жащий «окажет решающую помощь в реализации указанного про­екта, предлагая на короткое время свой кабинет, свою телефонную линию и свой магнитофон. Конечно, он об этом не уведомит выше­стоящих и он не просил предварительного разрешения у следствен­ного судьи, но он действовал в пределах своих полномочий, "воспи­танных" в полиции. С тех пор органы власти были подведены к тому, что ответственность Государства в сфере Конвенции была вве­дена». (А. С. France ).

66. Личная жизнь. Перехватывание телефонных сообщений с рабочего места. «Из судебной практики с ясностью вытекает, что телефонные вызовы, исходящие из профессиональных помещений, как и те, которые исходят из жилища, могут оказаться включенными в понятия "личная жизнь" и "корреспонденция", предусмотренные статьей 8 п. 1». ( Halford , 44).

67. Телефонные прослушивания. Профессиональные помеще­ния «Из судебной практики с ясностью вытекает, что телефонные вызовы из профессиональных помещений и обратно, как в случае с кабинетом адвоката, могут оказаться включенными в понятия "лич­ная жизнь" и "корреспонденция", предусмотренные статьей 8 п. 1». (Корр. 50).

68. Постановка на прослушивание телефонных линий в ка­бинете адвоката. Использование прослушиваний. Особый случай. «Перехватывание телефонных сообщений представляет собой вме­шательство органов власти в смысле статьи 8 п. 2 в осуществление права, которое гарантирует заявителю п. 1. Не имеет значения по­следующее использование этих записей». (Корр, 53).

69. Личная жизнь. Перехватывание телефонных сообщений, исходящих из жилища. «Из практики Суда с ясностью вытекает, что телефонные разговоры в жилище подчеркивают понятия "лич­ная жизнь" и "корреспонденция", предусмотренные статьей 8». ( Halford , 52).

70. Уважение личной жизни. Телефонные прослушивания. Перехватывание телефонных сообщений, исходящих из жили­ща,«Из практики Суда с ясностью вытекает, что телефонные вызо­вы в жилище подчеркивают понятия "личная жизнь" и "корреспон­денция", предусмотренные статьей 8». ( Valenzuela Contreras , 42).

71. Телефонные прослушивания. Перехватывание, осуществ­ленное на линии третьего лица. «Суд подчеркивает, что хотя те­лефонные сообщения оказываются включенными в понятия "личная жизнь" и "корреспонденция" в смысле статьи 8, указанное перехватывание рассматривается как вмешательство органов власти в осу­ществление права, которое гарантирует заявителю п. 1. Не имеет значения, что спорные прослушивания осуществлены на линии третьего лица». ( Lambert , 21).

72. Личная жизнь и жилище. Меры телефонного перехваты­вания: разумная вероятность их существования.«Учитывая, что заявительница жалуется на конкретные меры телефонного перехва­тывания, не соответствующие закону, Суд должен убедиться в су­ществовании разумной вероятности, которую заинтересованное ли­цо сделало объектом такой меры». ( Halford , 57),

73. Личная жизнь. Обращение к проникшему сотруднику и телефонные прослушивания.«Обращение к проникшему сотруд­нику не касается ни само по себе, ни в сочетании с телефонными прослушиваниями, личной жизни в смысле статьи 8». ( Ludi , 40).

Назад

D . Защита данных

 

74. Данные, относящиеся к личной жизни, записанные в сек­ретном досье полиции.«Как их хранение, так и их сообщение, со­провождаемые отказом предоставить заинтересованному лицу воз­можность их опровергнуть, посягают на его право на уважение личной жизни, гарантированное статьей 8 п. 1». ( Leander , 48).

75. Личная жизнь. Хранение информации и национальная безопасность. «Чтобы защитить национальную безопасность, Догова­ривающиеся Государства бесспорно нуждаются в законах, которые уполномочили бы внутренние компетентные органы власти на сбор и внесение в секретное досье сведений о лицах, затем на их использова­ние, когда речь идет об оценке пригодности кандидата на важные по­сты с точки зрения вышеуказанной безопасности». ( Leander , 59).

76. Личная жизнь и удержание органами власти материалов дела, содержащих фотографии заинтересованного лица, в част­ности, в рамках преследований за террористические преступле­ния.«Суду не следует заменять своей оценку национальных вла­стей, которые лучше знают, какова должна быть политика в области расследования террористических преступлений (...). Национальные власти обладают определенной свободой усмотрения в отношении того, какие меры необходимы как в целом, так и в конкретных слу­чаях». ( Margaret Murray et al , 90).

77. Уважение личной жизни. Удержание органами власти материалов дела, содержащих фотографии заинтересованного лица, в частности, в рамках преследований за террористические преступления. «Нельзя считать, что компетентные власти вышли за законные рамки расследования террористических преступлений, заведя и сохранив досье о личности арестованного лица или даже иных лиц, которые присутствовали во время ареста». ( Margaret Murray et al , 93).

78. Личная жизнь. Опознание личности полицией и запись личных данных, в частности, в рамках преследований за терро­ристические преступления. «Хранение досье, относящихся к про­шлым уголовным делам, считается необходимым в демократиче­ском обществе для предупреждения преступности, даже если никакая уголовная процедура не будет впоследствии начата и ника­кое разумное подозрение в специфическом преступлении не падет на лицо, причем частные причины, такие как борьба с организован­ным терроризмом, могут оправдать хранение инкриминирующих документов». ( CommEDH , Friedl , Avis , 67).

79. Личная жизнь. Вмешательство, вытекающее из: а) по­становлений, предписывающих врачам заявительницы, серопозитивной, свидетельствовать во время уголовного процесса, направленного против ее мужа; б) из изъятия ее медицинских досье и их присоединения к материалам расследования; в) из ре­шения предать гласности эти документы с 2002 года; г) из обна­родования ее личности и состояния здоровья в постановлении апелляционного суда. Чтобы определить, были ли мотивы, оправ­дывающие эти меры, относящимися к делу и достаточными, и со­ответствовали ли эти меры законно преследуемым целям, Суд учи­тывает основополагающую роль, которую играет защита досье, причем информация о здоровье не является меньшей по значимости, для осуществления права на уважение личной и семейной жизни, гарантированного статьей 8 Конвенции. «Уважение тайны данных о здоровье человека является важнейшим принципом правовых сис­тем всех участников Конвенции. Существенно важно не только ува­жать личную жизнь больных, но также сохранять их доверие к кор­пусу врачей и службе здоровья в целом.

Без такой защиты те, кто нуждается в медицинской помощи, мо­гут воздержаться от сообщения информации личного или интимного характера, необходимой для должного лечения, и даже от обраще­ния за такой помощью, тем самым ставя под угрозу свое собствен­ное здоровье, а в случае заразных болезней и здоровье общества (см. Рекомендации N R (89) 14 по "Этическим проблемам ВИЧ-инфекции в здравоохранении и социальных учреждениях", одобрен­ные Комитетом министров Совета Европы 24 октября 1989 г., в ча­стности общие положения по сохранению тайны медицинских све­дений в п. 165).

Внутреннее законодательство должно поэтому предоставлять должные гарантии для предотвращения распространения или раз­глашения таких сведений о здоровье человека, которые несовмести­мы с гарантиями по статье 8 Конвенции (см, mutatis mutandis ста­тью 3 п. 2 с), статьи 5, 6 и 9 Конвенции о защите лиц при автоматизированной обработке данных личного характера, Serie de traites europienues, т. 108, Страсбург, 1981 г.)». ( Z . с. Finlande , 95).

80. Личная жизнь. Вмешательство, вытекающее из: а) по­становлений, предписывающих врачам ВИЧ-инфицированной заявительницы свидетельствовать во время уголовного процесса, направленного против ее мужа; б) из изъятия ее медицинских досье и их присоединения к материалам расследования; в) из ре­шения предать гласности эти документы с 2002 года; г) из обна­родования ее личности и состояния здоровья в постановлении апелляционного суда. Чтобы определить, были ли мотивы, оправ­дывающие эти меры, относящимися к делу и достаточными, и со­ответствовали ли эти меры законно преследуемым целям, Суд учи­тывает основополагающую роль, которую играет защита досье, причем информация о здоровье не является меньшей по значимости, для осуществления права на уважение личной и семейной жизни, гарантированного статьей 8 Конвенции. Законодательство долж­но обеспечивать соответствующие гарантии. «Вышеназванные соображения особенно важны в отношении защиты тайны сведений о ВИЧ-инфицированных. Разглашение таких сведений может ре­шающим образом повлиять на их личную или семейную жизнь, а также социальное положение и профессиональную деятельность и подвергнуть их риску остракизма. У определенной части людей это может иметь следствием уклонение от диагностики или лечения, что подрывает превентивные усилия общества по сдерживанию панде­мии (см. вышеназванную памятную записку к Рекомендациям N R

(89) 14, п. 166-168). Интересы защиты тайны такой информации имеют большой вес при определении, было ли вмешательство со­размерно преследуемой правомерной цели; такое вмешательство не может быть совместимо со статьей 8 Конвенции, если оно не защи­щает в первую очередь публичный интерес.

Ввиду того, что сведения о ВИЧ-инфицировании человека носят очень деликатный и личный характер, любые государственные ме­ры, направленные на распространение или разглашение таких све­дений без согласия пациента, тщательно исследуются Судом, так же как и гарантии, предназначенные для обеспечения эффективной за­щиты». ( Z . с. Finlande , 96).

81. Защита конфиденциальности медицинских данных. «В то же самое время Суд допускает, что интересы пациента и всего об­щества в целом по защите тайны медицинских сведений могут усту­пить по своей значимости интересам расследования и наказания преступлений и обеспечения гласности судопроизводства (см. mutatis mutandis статья 9 вышеназванной Конвенции 1981 г. о защи­те данных), если доказано, что такие интересы имеют более сущест­венное значение». ( Z . с. Finlande , 97).

82. Защита конфиденциальности медицинских данных. «Что касается вопроса о доступности для публики сведений личного ха­рактера, Суд считает, что необходимо оставить национальным вла­стям широкое поле усмотрения для установления справедливого равновесия между интересами гласности судопроизводства, с одной стороны, и интересами стороны или третьего лица в сохранении тайны таких сведений, с другой стороны. Пределы такого усмотре­ния будут зависеть от таких факторов, как природа и важность инте­ресов и степень вмешательств». ( Z . с. Finlande , 99).

83. Личная жизнь. Защита данных. Передача медицинского досье в службу социального обеспечения службой больничного обслуживания. «Суд напоминает, что защита данных личного ха­рактера, и особенно медицинских данных, имеет большое значение для осуществления права на уважение личной и семейной жизни, гарантированного статьей 8 Конвенции. Соблюдение конфиденци­ального характера информации о здоровье представляет собой су­щественный принцип правовой системы всех стран —- участниц Конвенции. Он важен не только для защиты личной жизни от болез­ней, но также для того, чтобы сохранить доверие к врачебному персоналу и службам здравоохранения в целом. Внутреннее законода­тельство должно обеспечивать соответствующие гарантии, чтобы препятствовать любому сообщению или разглашению данных лич­ного характера, относящихся к здоровью, что не будет соответство­вать гарантиям, предусмотренным статьей 8 Конвенции». ( M . S . с. Suede , 41).

84. Личная жизнь. Хранение информации. Суд напоминает, что хранение информации, относящейся к личной жизни лица, под­падает под действие п. 1 статьи 8.

В этом отношении Суд подчеркивает, что термин "личная жизнь" не должен толковать ограничительно. В частности, уважение личной жизни должно также включать в себя определенную степень соблюдения права вступать и развивать отношения с другими людь­ми; более того, не существует общего основания, оправдывающего исключение деятельности, носящей профессиональный или пред­принимательский характер, из понятия "личная жизнь".

Такое расширительное толкование согласуется с толкованием Конвенции Совета Европы о защите частных лиц в отношении ав­томатизированной обработки данных личного характера, которая вступила в силу 1 октября 1985 года и цель которой "гарантиро­вать (...) каждому частному лицу (...) соблюдение его прав и основ­ных свобод, и особенно его права на личную жизнь в аспекте авто­матизированной обработки данных личного характера" (статья 1). Определение таких личных данных содержится в статье 2: это — "любая информация относящаяся к физическому лицу, идентифици­рованному или которое может быть идентифицировано"». (Атапп, 65).

85. Личная жизнь. Хранение информации. Установление до­сье, находящегося в распоряжении властей. «Суд напоминает, что хранение органами власти информации, относящейся к личной жиз­ни лица, представляет собой вмешательство в смысле статьи 8. По­следующее использование информации не имеет значения». (Атапп, 69).

86. Личная жизнь. Хранение информации. Установление до­сье, находящегося в распоряжении властей. «Суд подчеркивает, что ему не следует размышлять о значительном или нет характере соб­ранных сведений, ни о возможных препятствиях, которым подвергся заявитель. Ему следует констатировать, что информация, относящаяся к личной жизни отдельного лица, хранилась органами власти, чтобы сделать вывод, что в данном случае создание и ведение досье представляет собой вмешательство в смысле статьи 8 в право на уважение личной жизни заявителя». (Атапп, 70).

87. Уважение личной жизни. Хранение информации (поли­тической природы), относящейся к личной жизни или отдаленному прошлому лица. «Суд напоминает, что хранение информации, отно­сящейся к частной жизни лица, в секретном досье и распростране­ние подобной информации подпадают под действие п. 1 статьи 8.

Уважение частной жизни должно также включать в себя опре­деленную степень соблюдения права вступать и развивать отноше­ния с другими людьми: более того, не существует общего основа­ния, оправдывающего исключение деятельности, носящей профессиональный или предпринимательский характер, из понятия "частной жизни".

Суд уже отмечал соотношение такого широкого толкования с тем, которое дано в Конвенции Совета Европы о защите частных лиц в отношении автоматизированной обработки данных личного характера, которая вступила в силу 1 октября 1985 года и цель кото­рой "гарантировать (...) каждому частному лицу (...) соблюдение его прав и основных свобод, и особенно его права на личную жизнь в аспекте автоматизированной обработки данных личного характе­ра" (статья 1). Определение таких личных данных содержится в ста­тье 2: это — "любая информация, относящаяся к физическому лицу, идентифицированному или которое может быть идентифицирова­но".

Более того, публичная информация может относиться к сфере частной жизни в случае, когда она систематически собирается и хранится в досье, находящихся в распоряжении властей. Это еще более верно в случае, когда речь идет об информации, затрагиваю­щей отдаленное прошлое лица». ( Rotaru , 43).

88. Уважение личной жизни. Хранение информации, отно­сящейся к личной жизни или отдаленному прошлому лица, в частно­сти, о его учебе, политической деятельности и его уголовной суди­мости, причем часть этой информации была собрана более 50 лет назад. «По мнению Суда, подобная информация, собираемая госу­дарственными служащими и хранящаяся в досье у них, относится к сфере "частной жизни" по смыслу п. 1 статьи 8 Конвенции. В настоящем деле это тем более так, поскольку некоторая информация была объявлена ложной и скорее всего вредит репутации заявите­ля». ( Rotaru , 44).

89. Уважение личной жизни. Хранение полицией информа­ции, относящейся к личной жизни лица (секретное досье). «Хотя Суд признает, что разведывательные службы могут существовать на законном основании в демократическом обществе, он указывает на то, что полномочия по секретному наблюдению за гражданами яв­ляются допустимыми согласно Конвенции только в случае строгой необходимости для охраны демократических институтов». ( Rotaru , 47).

90. Уважение личной жизни. Хранение полицией информа­ции, относящейся к личной жизни лица (секретное досье). «Суд также должен получить удовлетворяющее его подтверждение того, что существует адекватная и эффективная система гарантий от злоупотреблений, поскольку система негласного наблюдения, созданная для защиты национальной безопасности влечет за со­бой риск подрыва или даже уничтожения демократии под предло­гом ее защиты.

Для того, чтобы система негласного наблюдения являлась со­вместимой со статьей 8 Конвенции, она должны содержать установленные законом гарантии, которые применяются для надзора за деятельностью спецслужб. Надзорные процедуры должны соответствовать ценностям демократического общества как можно точнее, в частности, верховенству права, о чем ясно сказано в преамбуле к Конвенции. Верховенство права, inter alia , обязывает к тому, чтобы вмешательство исполнительных органов власти в права лиц было предметом эффективного надзора, который обычно дол­жен осуществляться судебной властью, по крайней мере в качестве последней инстанции, поскольку судебный контроль предоставляет наилучшие гарантии независимости, беспристрастности и надлежа­щей процедуры». ( Rotaru , 59).

Назад

Е. Окружающая среда

 

91. Загрязнение окружающей среды около жилища заяви­тельницы. «Конечно, сильное загрязнение окружающей среды может сказаться на благополучии людей в такой степени, что крайне отрицательно отразится на их личной и семейной жизни, не подвер­гая, однако, серьезной опасности их здоровье». ( Lopez Ostra , 51).

92. Непринятие компетентными властями мер по инфор­мированию населения об угрожающих рисках и о мерах, которые надо предпринять в случае наступления несчастного случая, свя­занного с деятельностью завода. Существование обязанности Го­сударства информировать население о рисках, существующих в си­лу факта близости завода, загрязняющего окружающую среду. Необходимые меры, которые надо принять для обеспечения эф­фективной защиты права заинтересованных лиц на уважение их личной и семейной жизни. «Суд напоминает, что серьезные посяга­тельства на окружающую среду могут затронуть благосостояние лиц и лишить их пользования жилищем путем причинения вреда их лич­ной и семейной жизни. В данном случае заявители остаются, до пре­кращения производства отходов, в ожидании существенной инфор­мации, которая позволила бы им оценить риски, которые могут вытекать для них и их близких из факта продолжения проживания на территории (...) коммуны, также подвергнутой опасности в слу­чае наступления несчастного случая на территории завода. Суд кон­статирует, что Государство-ответчик не выполнило свою обязан­ность гарантировать право заявителей на уважение их личной и семейной жизни вопреки статье 8 Конвенции». ( Guerra et al , 60).

93. Уважение личной и семейной жизни. Удержание доку­ментов, устанавливающих связь между проблемами здоровья и об­лучением заявителей вследствие ядерных испытаний. «Спорный вопрос о доступе к информации, которая могла бы развеять опасе­ния заявителей на этот счет или позволила бы им оценить опасность, которой они были подвергнуты, достаточно тесно связан с личной и семейной жизнью по смыслу статьи 8 для того, чтобы поднять этот спорный вопрос в соответствии с положениями вышеуказанной ста­тьи». ( McGinley et Egan , 97).

94. Уважение личной и семейной жизни. Удержание доку­ментов, устанавливающих связь между проблемами здоровья и облучением заявителей вследствие ядерных испытаний. Упуще­ния, позволяющие заявителям получить доступ к информации. «Суд отмечает, что, учитывая тот известный факт, что высокий уровень радиации оказывает скрытое, но серьезное и продолжительное воздействие на здоровье. вполне естественно, что неуверенность заявителей в том, подвергались ли они риску или нет во время облу­чения, вызывала у них большую тревогу и причиняла страдания. (...) поскольку эти документы содержали информацию, которая могла бы помочь заявителям в оценке уровней радиации в районе их пребывания во время испытаний, а также могла бы успокоить их в этом отношении, они были заинтересованы, в соответствии со стать­ей 8, в получении доступа к этим документам». ( McGinley et Egan , 99).

95. Уважение личной и семейной жизни. Удержание доку­ментов, устанавливающих связь между проблемами здоровья и об­лучением заявителей вследствие ядерных испытаний. Упущения, позволяющие заявителям получить доступ к информации. «Там, где Правительство имеет отношение к рискованным действиям (подоб­ным тем, что являются предметом спора в настоящем деле) и кото­рые могли бы иметь скрытые неблагоприятные последствия для здоровья всех лиц, вовлеченных в подобные действия, уважение личной и семейной жизни, в соответствии со статьей 8, требует, чтобы была создана эффективная и доступная процедура, предос­тавляющая этим лицам возможность получить всю необходимую и относящуюся к ним информацию». ( McGinley et Egan , 101).

Назад

F . Разное

 

96. Личная жизнь в контексте образования. «Понятие "лич­ная жизнь" является широким и не подлежит расширительному тол­кованию. Меры, принимаемые в сфере образования, могут, при слу­чае, касаться права на уважение личной жизни, но действия и решения, о которых можно сказать, что они причиняют вред физи­ческой или нравственной стороне жизни лица, не влекут с необхо­димостью такого посягательства». ( Costello - Roberts , 36).

97. Личная жизнь и право на имя.«В отличие от других меж­дународных документов, таких как Международный пакт о граж­данских и политических правах (статья 24 п. 2), Конвенция от 20 ноября 1989 года, касающаяся прав ребенка (статьи 7 и 8), или Американская конвенция, касающаяся прав человека (статья 18), статья 8 Конвенции не содержит четкой нормы в отношении имени. В качестве личной идентификации и прикрепления к семье имя лица не касается личной и семейной жизни последнего. То, что Государ­ство имеет интерес в регулировании его использования, не является препятствием этому, так как эти аспекты публичного права согла­суются с личной жизнью, задуманной как понятие, включающее, в некоторой степени, право индивида вступать и развивать отношения с другими людьми, в том числе в профессиональной и предпринима­тельской сфере». ( Burghartz , 24; см. также Stjerna , 37).

98. Личная жизнь и право на имя. «Выбор имени ребенка его родителями приобретает интимный и эмоциональный характер и входит в сферу личной жизни последних». ( Guillot , 22).

99. Личная жизнь и изменение имени. «Вопреки все более рас­пространяющемуся использованию личных регистрационных номе­ров, имя сохраняет решающую роль в идентификации людей. Пол­ностью признавая, что могут существовать истинные причины, приводящие лицо к желанию изменить имя, Суд допускает, что за­конные ограничения подобной возможности могут быть оправданы в государственных интересах; например, чтобы обеспечить точную регистрацию населения или сохранить средства личной идентифи­кации и соединить с семьей носителей данного имени». ( Stjerna , 39).

100. Личная жизнь и право на изменение имени. «Больше не существует точек соприкосновения между внутренними системами стран — участниц Конвенции в отношении условий, на которых из­менение имени может осуществляться законно. Суд из этого делает вывод, в рассматриваемой частной сфере Государства пользуются широкой свободой усмотрения». ( Stjerna , 39).

101. Отказ служащего, ведущего акты гражданского состоя­ния, потом суда, разрешить родителям дать их ребенку опреде­ленное имя. «Статья 8 не содержит точной нормы в отношении имени. Однако в качестве средства идентификации внутри семьи и общества имя лица, как и его фамилия, относятся к его личной и се­мейной жизни». ( Guillot , 21).

102. Личная жизнь и право на посещения тюрьмы. «Чтобы уточнить обязанности, которые Договаривающиеся Государства взяли на себя в силу статьи 8 в области посещений тюрьмы, нужно учитывать нормальные и разумные требования тюремного заключе­ния и объем свободы усмотрения, принадлежащей национальным властям, когда они регулируют контакты заключенного с его семь­ей». ( Boyle et Rice , 74).

103. Личная жизнь и профессиональная и предприниматель­ская деятельность (член либеральной профессии: адвокат). Уважение личной жизни должно охватывать, в некоторой степе­ни, право вступать и развивать отношения с другими людьми. «Кажется, нет принципиальных оснований, чтобы такое понимание "личной жизни" исключало деятельность профессионального и де­лового характера; именно в своей работе большинство людей имеют значительное, если не наибольшее, количество шансов развивать отношения с внешним миром. Эта точка зрения подтверждается тем фактом, как уже было справедливо отмечено Комиссией, что не все­гда возможно четко разграничить, какая деятельность человека со­ставляет часть его профессиональной или деловой жизни. Таким об­разом, особенно в случае, когда человек имеет гуманитарную профессию, его работа в таком контексте может стать неотъемлемой частью его жизни до такой степени, что становится невозможным определить, в качестве кого он действует в данный момент време­ни». ( Niemietz , 29).

104. Уважение личной жизни и жилища. Заявители, принад­лежащие к сорабскому меньшинству (Германия). Меры для веде­ния хозяйства на территории, предпринимаемые для осуществле­ния добычи бурого угля на территории коммуны. Разрушения деревни, где живут заявители. Жалобы: ликвидация первоначально­го деревенского сообщества и обязанность объединиться в новое сообщество повлекли уничтожение сорабской культуры. Переселе­ние полностью жителей по направлению к городу, расположенному в зоне первоначального проживания Сорабов. «Суд отмечает, что этот процесс, который привел к принятию решения осуществлять добычу бурого угля на территории коммуны, развернулся на многие годы и был охарактеризован обсуждениями в Парламенте (...) и среди других участников государственной жизни в отношении вы­бора трех альтернативных проектов добычи бурого угля».

«Важным обстоятельством для Суда является также то, что жи­тели (...) будут целиком переселены по направлению к городу, рас­положенному в 20 км от их первоначальной деревни, в зону перво­начального проживания Сорабов, которую они выбрали большин­ством голосов после консультации относительно их места назначения. Даже если это переселение предполагает переезд и ре­организацию жизни в зоне водворения, жители будут проживать в том же регионе и в той же культурной среде, где обеспечивается защита прав Сорабов (...), где их язык преподается в школах и где они смогут продолжать придерживаться своих обычаев, и особен­но посещать религиозную службу на сорабском языке». ( Noack et al , Dec .).

105. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. Применимость со­ответствующих норм. «Европейский Суд счел, что занятие заяви­телем земли своей фургоном является неотъемлемой частью ее эт­нической принадлежности как цыганки, отражая давние традиции национального меньшинства, ведущего кочевой образ жизни. Это является вопросом по данному делу, несмотря на то, что из-за дав­ления изменяющихся и разнообразных инструкций или по их собст­венному желанию многие цыгане более не ведут исключительно ко­чевой образ жизни и неизменно поселяются на длительное время в одном месте, чтобы обеспечить, например, образование своим де­тям. Меры, влияющие на парковку заявителем ее фургонов, таким образом, имеют последствия, выходящие за рамки права на непри­косновенность ее жилища. Они влияют также на ее возможность сохранять свою цыганскую принадлежность и вести свою частную и семейную жизнь в соответствии со своими традициями». ( Chapman , 73).

106. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. Отказ предоста­вить заявительнице разрешение остаться со своим табором на принадлежащей ей территории. Обустройство территории и за­щита окружающей среды. Свобода усмотрения. «Постановление национальных властей в каждом конкретном деле, в котором закон­ные цели землеустройства состоят в конкретном использовании зе­мельного участка, является таковым, какое Европейский Суд не вполне в состоянии оспорить. Он не может посетить каждый зе­мельный участок для оценки влияния конкретного предложения на конкретное место в связи с красотой, дорожной системой, канализа­ционной системой и водоснабжением, образовательными, медицин­скими учреждениями, возможностями трудоустройства и т. д. По­скольку инспекторы по землеустройству посещали эти участки, заслушивали доводы всех сторон и допрашивали свидетелей, они находятся в лучшем положении по сравнению с Европейским Судом при оценке доводов. (...) В данных обстоятельствах процессуальные гарантии, доступные лицу, будут особенно важны при установлении того, продолжало ли Государство при определении своих регуляторных рамок действовать в рамках его усмотрения. В частности, Европейский Суд должен рассмотреть вопрос о том, был ли процесс вынесения решения, приведший к мерам принудительного воздейст­вия, справедливым, и уважались ли должным образом интересы, га­рантируемые лицу статьей 8 Конвенции». ( Chapman , 92).

107. Личная жизнь. Право приобрести гражданство. «Хотя право приобрести гражданство не гарантируется как таковое ни Конвенцией, ни ее Протоколами, Суд не исключает, что произволь­ный отказ в гражданстве может при определенных условиях вызвать проблему в свете статьи 8 Конвенции по причине влияния такого отказа на личную жизнь заинтересованного лица». ( Karassev et famule , Dec ., n . I , b ).

108. Личная жизнь. Осуществление лечения без согласия па­циента.«В медицинской сфере отказ принять особое лечение мог бы неизбежно привести к фатальному исходу, но осуществление ме­дицинского лечения без согласия пациента, если он является взрос­лым и находится в здравом уме, будет рассматриваться как посяга­тельство на физическую сторону жизни лица, могущее поставить под угрозу права, защищаемые статьей 8 п. 1 Конвенции». ( Pretty , 63).

109. Личная жизнь. Качество жизни и терапевтическая на­стойчивость. «Достоинство и свобода человека являются сущно­стью Конвенции. Не отрицая никоим образом принципа священного характера жизни, защищаемой Конвенцией, Суд считает, что именно в свете статьи 8 понятие качества жизни полностью приобретает свое значение. В период времени, когда содействуют увеличиваю­щейся медицинской замысловатости и увеличению средней продол­жительности жизни, многие люди опасаются, что им не дадут до­жить до преклонного возраста или состояния физической и умственной обветшалости, далекого от их обостренного восприятия и их личной идентичности». ( Pretty , 65).

110. Личная жизнь. Запрещение самоубийства с чьей-либо помощью. Соразмерность: значение права на жизнь и гибкость в применении закона. «Суду не кажется незаконным то, что право отражает значение права на жизнь, запрещая самоубийство с чьей-либо помощью, предвидя режим применения и оценки судом, кото­рый позволяет учесть в каждом конкретном случае как государственный интерес начать расследование, так и справедливые и адек­ватные требования вознаграждения и устрашения». ( Pretty , 76).

Назад

 

III . Семейная жизнь

 

                                                                                                     --------Толкование---------

111. Право на уважение семейной жизни предполагает, несо­мненно, существование семьи. Это понятие не ограничивается только отношениями, основанными на браке; оно может охваты­вать другие семейные связи de facto , если заинтересованные лица сожительствуют вне брака stricto sensu . Так, статья 8 не прово­дит различий между различными типами семейных, отношений: она относится к семейной жизни любой семьи.

Государство имеет обязанность принять любые меры, кото­рые могли бы облегчить нормальное развитие этих отношений, особенно между родителями и детьми. С момента рождения ре­бенка и в силу самого этого факта между ребенком и его родите­лями возникают отношения, подпадающие под понятие «семейная жизнь», даже если родители не живут вместе.

Отделение ребенка от родителей часто представляет собой серьезную меру, которую власти обязаны принять в интересах са­мого ребенка. Суд придает большое значение способам осуществле­ния подобной меры, так как речь идет о сфере, которая требует достаточных гарантий, чтобы защитить интересы и ребенка, и родителей.

 

А. Принципы

 

112. Семейная жизнь и положительные обязательства. По­нятие «уважения».«Основная цель статьи 8 состоит в защите от­дельного лица от своевольного вмешательства государственных вла­стей; она устанавливает определенные позитивные обязанности, призванные обеспечить "уважение" семейной жизни (...). Однако понятие "уважение" не является четким, особенно когда речь идет о таких обязательствах; эти права различны в зависимости от кон­кретных ситуаций и практики Государств-участников. Следователь­но, речь идет о сфере, в которой они пользуются широкой свободой усмотрения, чтобы определить, в зависимости от нужд и возможностей сообщества и индивидов, меры, которые надо предпринять, чтобы обеспечить соблюдение Конвенции». ( Abdulaziz , Cabales et Balkandali , 67; тот же принцип, Rees , 35; Johnston et al , 55; см. также W . с. Royaume - Uni , 60; Gaskin , 38; Powell et Rayner , 41).

113. Цель статьи 8. Положительные и негативные обяза­тельства, «Основная цель статьи 8 состоит в защите отдельного лица от своевольного вмешательства государственных властей; она устанавливает определенные позитивные обязанности, призванные обеспечить "уважение" семейной жизни. Однако границы между позитивными и негативными обязательствами, вытекающие из этой статьи, трудно точно определить. В обоих случаях — ив этом они схожи — необходим справедливый баланс между конкурирующими интересами отдельного лица, с одной стороны, и общества — с дру­гой, и в обоих контекстах Государство пользуется определенной свободой усмотрения». ( Keegan , 49; тот же принцип, Hokkanen , 55; Kroon et al , 31; Stjerna , 38; Ahmut , 63).

114. Уважение личной и семейной жизни: положительные обязательства. «В соответствии с неизменной практикой Суда, чтобы знать, существует ли такое обязательство, надо учитывать справедливый баланс, необходимый между общим интересом и ин­тересами отдельного лица; в поисках такого баланса цели, перечис­ленные в п. 2 статьи 8, могут сыграть определенную роль, так как эта норма говорит только о вмешательствах в осуществление права, защищаемого п. 1, и касается негативных обязательств, вытекающих из него». ( Gaskin , 42).

115. Личная и семейная жизнь: положительные обязатель­ства. «Основная цель статьи 8 состоит в защите отдельного лица от своевольного вмешательства государственных властей; она устанав­ливает определенные позитивные обязанности, призванные обеспе­чить "уважение" семейной жизни. Однако границы между позитив­ными и негативными обязательствами, вытекающие из этой статьи, трудно точно определить. В обоих случаях — и в этом они схожи — необходим справедливый баланс между конкурирующими интере­сами отдельного лица, с одной стороны, и общества — с другой, и в обоих контекстах Государство пользуется определенной свободой усмотрения». ( X ., Y . u Z . с. Royaume - Uni , 41).

116. Уважение семейной жизни: существование семьи. «Га­рантируя право на уважение семейной жизни, статья 8 предполагает наличие семьи». ( Marckx , 31; Johnston et al ., 62). «Из этого, однако, не следует, что вся предполагаемая семейная жизнь выходит за рам­ки статьи 8. Хотя слово "семья" может обозначать иное, оно охваты­вает отношение, возникшее из законного и подлинного брака, даже если семейная жизнь (...) еще полностью не установлена. Нужно рас­сматривать эти союзы как достаточные, чтобы заслужить уважения, которого требует статья 8». ( Abdulaziz , Cabales et Balkandali , 62).

117. Семейная жизнь. Условия. «Существование или отсутст­вие "семейной жизни" по сути является вопросом факта, в основе которого лежат существующие на практике тесные личные связи». (К. и Т. с. Funlande , 150).

118. Семейная жизнь. Понятие семьи. «В понятие семьи, на котором основана статья 8, входят и узы, которые существуют меж­ду лицом и его ребенком, даже если мать и отец не проживают со­вместно и независимо от того, рожден ли ребенок в браке или вне его. (...). Хотя последующие события при исключительных обстоя­тельствах могут разорвать эти узы». ( Boughanemi , 35).

119. Семейная жизнь: связь между родителями и детьми. «Там, где существование семейных связей с ребенком очевидно, Го­сударство должно действовать так, чтобы эти связи развивались, и создать законные гарантии, которые бы позволили ребенку влиться в семью с самого его рождения». ( X ., Y . и Z . с. Royaume - Uni , 43).

120. Понятие семейной жизни. Совместная жизнь родите­лей и детей. «Суд не рассматривает совместное проживание как условие, без которого нельзя говорить о семейной жизни родителей и малолетних детей. Суд считает, что отношения между супругами, возникшие вследствие законного и подлинного брака, должны рас­сматриваться как "семейная жизнь"». ( Berrehab , 21).

121. Понятие семейной жизни. Отношения между детьми и родителями. «Из понятия семьи, на котором основывается статья 8, следует, что ребенок, рожденный от подобного союза, является с полным правом его участником. Следовательно, с момента рожде­ния ребенка и в силу самого этого факта между ребенком и его ро­дителями возникают отношения, подпадающие под понятие "семей­ная жизнь", даже если родители не живут вместе». ( Berrehab , 21).

122. Понятие семейной жизни. Отношения между детьми и родителями. «Из понятия семьи, на котором основывается статья 8, следует, что ребенок, рожденный от подобного союза, является с полным правом его участником. Следовательно, с момента рожде­ния ребенка и в силу самого этого факта между ребенком и его ро­дителями возникают отношения, подпадающие под понятие "семей­ная жизнь", которые последующие события могут разорвать только при исключительных обстоятельствах». ( Gul , 32; см. так же Ahmut , 60).

123. Понятие семейной жизни. Отношения между родите­лями и детьми. «В понятие семьи, на котором основана статья 8, входят и узы, которые существуют между лицом и его ребенком, даже если мать и отец не проживают совместно и независимо от то­го, рожден ли ребенок в браке или вне его. (...). Хотя последующие события при исключительных обстоятельствах могут разорвать эти узы». (С. с. Belgique , 25).

124. Понятие семейной жизни. Отношения между родите­лями и детьми. «Суд напоминает, что для родителя и ребенка "быть вместе" представляет собой основной элемент семейной жиз­ни, и что внутренние меры, которые им мешают, составляют вмеша­тельство в право, защищаемое статьей 8». ( Johansen , 52).

125. Семейная жизнь. Отношения между родителем и ре­бенком. Суд напоминает, что «для родителя и ребенка "быть вме­сте" представляет собой основной элемент семейной жизни, и что внутренние меры, которые им мешают, составляют вмешательство в право, защищаемое статьей 8». ( Buscemi , 53).

126. Уважение семейной жизни: родители внебрачных де­тей. Положительные обязательства. «Отсюда следует, что когда Государство в рамках своей внутренней правовой системы опреде­ляет режим некоторых семейных отношений, как, например, отно­шений между незамужней матерью и ее ребенком, то оно должно продуманно действовать так, чтобы заинтересованные лица могли вести нормальную семейную жизнь. По мнению Суда, деклариро­ванная в статье 8 необходимость уважения семейной жизни предпо­лагает, в частности, наличие во внутреннем законодательстве право­вых гарантий, которые делали бы возможным интеграцию ребенка в семью с самого момента его рождения. Для этого у Государства имеется выбор самых различных средств. Положения закона, кото­рые не удовлетворяют указанным требованиям, нарушают статью 8 п. 1. При этом отпадает необходимость анализировать эти положе­ния законодательства в контексте статьи 8 п. 2». ( Marckx , 31).

127. Семейная жизнь и совместное проживание. «Хотя речь идет о паре, состоящей в браке, выражение "семейная жизнь" вклю­чает в себя совместное проживание. Статья 12 это утверждает, так как право создать семью не понимается без того, чтобы жить вме­сте». ( Abdulaziz , Cabales et Balkandali , 62).

128. Семьи с «законными» и «незаконными» детьми. «Ста­тья 8 не делает различий между семьями с "законными" и "незакон­ными" детьми. Подобное различие не соответствовало бы слову "каждый", и это подтверждается запретом — статья 14 — на дис­криминацию по признаку рождения при использовании прав и сво­бод, предусмотренных Конвенцией». ( Marckx ., 31).

129. Семьи с «законными» и «незаконными» детьми. «Таким образом, статья 8 применима к "семейной жизни" семей с "незакон­ными" детьми, равно как и семей с "законными" детьми». ( Marckx , 31; тот же принцип, Johnston et al , 55).

130. Понятие семьи. Семейные узы de facto. «Суд напоминает, что понятие "семья" в данной статье не ограничивается исключи­тельно отношениями, основанными на браке, и может включать дру­гие de facto "семейные" узы, когда стороны живут совместно вне брака (...). Ребенок, рожденный в результате таких взаимоотноше­ний, является с полным правом частью этой "семейной" ячейки с момента его рождения и именно благодаря самому факту своего ро­ждения. Поэтому между ребенком и его родителями существует связь, равнозначная семейной жизни, даже если на момент его или ее рождения родители больше не проживали совместно или если их отношения закончились». ( Keegan , 44; тот же принцип, Kroon et al , 30).

131. Понятие семейной жизни. Отношения de facto. «Поня­тие "семейная жизнь" в данной статье не ограничивается исключи­тельно отношениями, основанными на браке, и может включать дру­гие de facto "семейные" отношения (...). Чтобы определить, рассматриваются ли отношения как "семейная жизнь", может ока­заться полезным учесть определенное количество обстоятельств, например, живут ли вместе члены пары и как долго, имеют ли они совместных детей, внебрачных или других, доказательство их обяза­тельств по отношению друг к другу». ( X ., Y . и Z . с. Royaume - Uni , 36).

132. Понятие семейных отношений. Исключительные фак­торы. «Хотя по общему правилу совместное проживание может являться условием таких отношений, другие факторы могут служить доказательством того, что отношения являются достаточно постоян­ными, чтобы создать "семейные узы" de facto », ( Kroon et al , 30).

133. Дискриминация в ущерб членам семьи с «незаконными» детьми. «Поддержка и поощрение традиционной семьи сами по се­бе являются законными и даже достойны всяческой похвалы. Одна­ко, стремясь к достижению этой цели, не следует прибегать к при­менению средств, результатом которых, как в данном случае, является нанесение ущерба семьям с "незаконными" детьми; члены таких семей также обладают гарантиями, предусмотренными стать­ей 8, в том же объеме, как и члены традиционных семей». ( Marckx , 0).

Назад

 

B . Семейная ячейка

 

134. Семейная жизнь. Последствия усыновления между ма­терью внебрачного ребенка и ребенком. «Развитие семейных от­ношений между незамужней матерью и признанным ею ребенком может осложниться, если ребенок не становится членом всей семьи его матери и если установление факта материнства касается отно­шений лишь между матерью и ребенком». ( Marckx , 45).

135. Семейная жизнь. Включение внебрачного ребенка в се­мью с законными детьми. «"Спокойствие" семей с "законными" детьми может быть нарушено, если в семью матери юридически включается "незаконный" ребенок, пользующийся теми же правами, что и ребенок, рожденный в браке. Однако подобная ситуация не является основанием для лишения внебрачного ребенка его основ­ных прав». ( Marckx , 48).

136. Семейная жизнь. Осуществление родительских прав: основной элемент семейной жизни. «В Договаривающихся Госу­дарствах семейная жизнь охватывает широкий круг родительских прав и обязанностей в области присмотра за несовершеннолетними детьми. Чтобы заниматься ребенком и воспитывать его, родители или один из них должны в силу обстоятельств решить, где он будет проживать, и установить, или разрешить третьим лицам установить, различные ограничения его свободы. Ему нужно, например, в школе или в другом образовательном или досуговом учреждении подчи­няться определенным правилам, которые ограничивают его свободу передвижения и др. Также может случиться то, что он будет госпитализирован в целях медицинского лечения. Конвенция, в частности статья 8, признает и защищает таким образом понимаемую семей­ную жизнь, и особенно право родителей использовать их власть над детьми, учитывая их коррелятивную ответственность. На самом де­ле, осуществление родительских прав представляет собой основной элемент семейной жизни». ( Nielsen , 61).

137. Семейная жизнь. Интеграция ребенка в его семью. «Там, где существование семейных связей с ребенком очевидно, Государ­ство должно действовать так, чтобы эти связи развивались, и создать законные гарантии, которые бы позволили ребенку влиться в семью с самого его рождения». ( Keegan ,50; тот же принцип, Kroon et al , 32).

138. Семейная жизнь. Установление связи родитель — ребе­нок. «Решение, которое не разрешает отцу создать законные узы с ребенком, с которым у него имеется связь, считающаяся семейной жизнью, как если бы он женился на матери этого ребенка, не может считаться соответствующим понятию "уважения" семейной жизни». ( Kroon et al , 38).

139. Уважение семейной жизни. Биологическая и социальная реальность и законные презумпции. «Уважение семейной жизни требует, чтобы биологическая и социальная реальность превалиро­вала над законной презумпцией, касающейся как установленных фактов, так и желаний лиц, о которых идет речь, без реальной выго­ды ни для кого». ( Kroon et al ., 40).

140. Понятие семейной жизни. Отношения между близкими родственниками и позитивное обязательство Государства. «"Семейная жизнь" в том смысле, как ее понимает статья 8, включа­ет как минимум связи между ближайшими родственниками, напри­мер между дедушками, бабушками и внуками, поскольку такого ро­да отношения могут играть существенную роль в семейной жизни.

"Уважение" к семейной жизни, понимаемое таким образом, на­кладывает на Государство обязательство способствовать нормаль­ному развитию таких связей». ( Marckx ., 45).

141. Семейная жизнь. Отношения между бабушками и де­душками и внуками. Невозвращение внука в его родной дом. «Для Родителя и ребенка "быть вместе" представляет собой основной элемент семейной жизни, и внутренние меры, которые им мешают, составляют вмешательство в право, защищаемое статьей 8. Дело также обстоит, когда речь идет, как в данном случае, об отношениях между ребенком, проживавшим некоторое время со своими бабуш­кой и дедушкой, и последними. Невозвращение ребенка в его род­ной дом (...) представляет собой, несомненно, вмешательство в пра­во заявителей на уважение их семейной жизни, которое им гарантирует статья 8 п. 1». ( Bronda , 51).

142. Семейная жизнь. Отношения между бабушками и де­душками и внуками. Отдаление и невозвращение внука в его род­ной дом. Учет интересов ребенка. «Без сомнения, в каждом деле решающим должно оставаться определение того, что отвечает наи­лучшим интересам ребенка. Более того, необходимо принимать во внимание, что государственные органы имеют возможность непо­средственно контактировать с заинтересованными лицами, зачастую на стадии, когда меры, связанные с передачей детей под опеку, только планируются, или же немедленно после их введения. Отсюда следует, что Суд не должен подменять собой государственные орга­ны в осуществлении их обязанности по регулированию передачи детей под опеку Государства и определению прав родителей, чьи дети были отданы под опеку, а скорее, Суду подлежит рассматри­вать через призму положений Конвенции решения, принятые госу­дарственными органами, по осуществлению свободы усмотрения». ( Bronda , 59).

143. Семейная жизнь. Отношения между бабушкой и внука­ми. Суд напоминает, «что "семейная жизнь" по смыслу статьи 8 Конвенции включает в себя, по крайней мере, отношения между близкими родственниками, например, между дедом и бабкой и их внуками, поскольку такие родственники могут играть значительную роль в семейной жизни. "Уважение" семейной жизни в том понима­нии подразумевает обязанность Государства действовать так, чтобы позволить этим отношениям нормально развиваться». ( Scozzari et Giunta , 221).

144. Личная и семейная жизнь. Отношения между ребенком, рожденным вне брака, и отцом внебрачного ребенка. «Суд напо­минает, что понятие "семья" в данной статье не ограничивается ис­ключительно отношениями, основанными на браке, и может вклю­чать другие de facto "семейные" узы, когда стороны живут совместно вне брака. Применение этого принципа распространяется также на отношения между ребенком, рожденным вне брака, и его отцом. Суд полагает, что статья 8 не должна толковаться как защи­щающая уже существующую "семейную жизнь", она должна рас­пространяться, когда этого требуют обстоятельства, на отношения, которые могли развиться между внебрачным ребенком и его отцом. В этом отношении, факторами, которые надо принять во внимание, являются природа отношений между родителями внебрачных детей, а также интерес и привязанность, проявляемые отцом к ребенку до и после рождения». ( Nylund , Dec ., п. В, 1).

145. Личная и семейная жизнь. Законная презумпция отцов­ства в отношении ребенка, рожденного в браке. «Суд не видит ничего незаконного в этой оценке интересов ребенка. Государства имеют основания, зависящие от безопасности юридических и се­мейных отношений, чтобы применять общую презумпцию, в соот­ветствии с которой женатый мужчина считается отцом детей своей супруги. Подтверждается, что внутренние суды придают больше значения интересам ребенка и семьи, в которой он проживает, чем интересам заявителя, стремящегося установить биологический факт». ( Nylund , Dec ., п. В, 1).

146. Семейная жизнь. Понятие «семьи». Связи вне брака. «Суд напоминает, что понятие "семья" в данной статье не ограничи­вается исключительно отношениями, основанными на браке, и мо­жет включать другие de facto "семейные" узы, когда стороны живут совместно вне брака (...). Ребенок, рожденный в результате таких взаимоотношений, является с полным правом частью этой "семей­ной" ячейки с момента его рождения и именно благодаря самому факту своего рождения. Поэтому между ребенком и его родителями существует связь, равнозначная семейной жизни. Суд, кроме того, напоминает, для родителя и ребенка "быть вместе" представляет со­бой основной элемент семейной жизни, даже если отношения между родителями прервались, и что внутренние меры, которые им меша­ют, составляют вмешательство в право, защищаемое статьей 8 Кон­венции». ( Elsholz , 43).

147. Уважение семейной жизни между отцом и сыном. Учет интересов ребенка. Отклонение судами требования о приобрете­нии отцом права на посещение своего сына (ребенка, рожденного вне брака). «При определении вопроса о том, было ли обжалуемое вмешательство необходимо в демократическом обществе, Суд будет рассматривать доводы, приведенные в качестве обоснования указанного вмешательства, на предмет их относимости к делу и доста­точности целям п. 2 статьи 8 Конвенции в контексте данного дела в целом. Без сомнения, в каждом деле решающим должно оставаться определение того, что отвечает наилучшим интересам ребенка. Бо­лее того, необходимо принимать во внимание, что государственные органы имеют возможность непосредственно контактировать с за­интересованными лицами, зачастую на стадии, когда меры, связан­ные с передачей детей под опеку, только планируются, или же не­медленно после их введения. Отсюда следует, что Суд не должен подменять собой государственные органы в осуществлении их обя­занности по регулированию передачи детей под опеку Государства и определению прав родителей, чьи дети были отданы под опеку, а скорее, Суду подлежит рассматривать через призму положений Конвенции решения, принятые государственными органами, по осуществлению свободы усмотрения». ( Elsholz , 48).

148. Уважение семейной жизни между отцом и сыном. Учет интересов ребенка. Отклонение судами требования о приобрете­нии отцом права на посещение своего сына (ребенка, рожденного вне брака). Свобода усмотрения. «Возможности оценки ситуации, предоставленные компетентным государственным органам, будут разниться, исходя из сущности рассматриваемых вопросов и весо­мости интересов, поставленных на карту. Таким образом, Суд при­знает, что государственные власти располагают широкой свободой усмотрения при определении вопроса о необходимости передачи ребенка под опеку. В то же время более строгому изучению должны быть подвергнуты любые дополнительные ограничения властей, как-то: ограничения прав родителей на общение с детьми и любых правовых гарантий, нацеленных на обеспечение эффективной защи­ты прав родителей и детей на уважение их семейной жизни. Подоб­ные ограничения влекут за собой опасность существенного ограни­чения семейных отношений между родителями и ребенком». ( Elsholz , 49).

149. Семейная жизнь. Конфликт между родителями в вопро­се присмотра за детьми. Позитивные меры. Отсутствие адек­ватных мер, способных обеспечить быстрое исполнение судебных решений, вынесенных по этому вопросу. «Что касается обязанности Государства прекратить позитивные меры, Суд не перестает повто­рять, что статья 8 предполагает право родителя на меры, способные объединить его с ребенком, и обязанность национальных властей их предпринять.

Однако обязанность национальных властей предпринять меры с этой целью не является абсолютной, так как соединение родителя с его детьми не может произойти немедленно и требует подготовки. Природа и содержание последней зависит от обстоятельств, но по­нимание и сотрудничество лиц, о которых идет речь, всегда является важным фактором. Хотя национальные власти должны стараться облегчить подобное сотрудничество, их обязанность прибегнуть к принуждению в этой сфере должна быть ограничена: им надо учи­тывать интересы ребенка и права, которые за ним признает статья 8 Конвенции. В случае, когда контакты с родителями рискуют угрозой этим интересам или посягают на эти права, национальные власти должны следить за справедливым равновесием между ними». ( Ignaccolo - Zenide , 94).

150. Семейная жизнь. Положительные обязательства. Объ­единение родителя с детьми. Гаагская конвенция от 25 октября 1980 года. «Суд полагает, что положительные обязательства, кото­рые статья 8 Конвенции возлагает на Договаривающиеся Государст­ва в вопросе объединения родителя с детьми, должны толковаться в свете Гаагской конвенции от 25 октября 1980 года о гражданских аспектах международного похищения детей ("Гаагская конвен­ция")». ( Ignaccolo - Zenide , 95).

151. Семейная жизнь. Меры для облегчения объединения ро­дителя и детей. Напоминание о принципе, в соответствии с кото­рым процесс выработки решения, приводящий к мерам вмешатель­ства, должен быть справедливым. «В деле подобного рода соответствие меры рассматривается с точки зрения быстроты ее принятия. В действительности, процедуры, относящиеся к предос­тавлению родительской власти, включая исполнение решения, вы­несенного по их окончании, требуют срочного рассмотрения, так как промедление во времени может иметь непоправимые последствия для отношений между детьми и тем из родителей, который не живет с ними. В данном случае дело обстоит таким образом, что иск, предъявленный заявительницей, является иском, по которому опре­деление должно быть вынесено, как по неотложным вопросам. Од­нако сущностью такого иска является защита лица от любого вреда, могущего вытекать из простого течения времени.

Суд подчеркивает, что Гаагская конвенция требует в статье 1, "чтобы судебные или административные власти, рассматривающие дело, срочно прекратили, в целях возвращения ребенка, любое без­действие свыше 6 месяцев, могущее вызвать требование мотива­ции». ( Ignaccolo - Zenide , 102).

152. Уважение семейной жизни между отцом и сыном. Учет интересов ребенка. Отклонение судами требования о приобрете­нии отцом права на посещение своего сына (ребенка, рожденного вне брака). «Суд напоминает, что необходимо справедливое равно­весие между интересами ребенка и родителей. Делая это, Суд при­дает особое значение интересу ребенка, который, в соответствии со своей природой и важностью, может одержать верх над интересом родителя. В частности, статья 8 Конвенции не разрешает родителю принять меры, наносящие вред здоровью и развитию ребенка». (Е1 sholz , 50).

153. Уважение семейной жизни между отцом и сыном. Учет интересов ребенка. Отклонение судами требования о приобрете­нии отцом права на посещение своего сына (ребенка, рожденного вне брака). Вопрос о том, мог ли отец, в зависимости от обстоя­тельств дела и, особенно, серьезности решений, которые надо при­нять, сыграть в процессе выработки решения достаточно важную роль для того, чтобы обеспечить требуемую защиту его интере­сов. «Отказ назначить независимую психологическую экспертизу, в сочетании с отсутствием заседания в региональном суде, показыва­ет, по мнению Суда, что заявитель не играл в процессе выработки решения достаточно важной роли. Суд пришел к выводу, что нацио­нальные власти превысили свою свободу усмотрения, и что они на­рушили права заявителя, гарантированные статьей 8 Конвенции». ( Elsholz , 53).

154. Семейная жизнь. Отношения между отцом и внебрач­ной дочерью. Неосуществление матерью права на посещение. Усло­вия: учет интересов ребенка. «Обязанность национальных властей принять меры для облегчения встреч родителей с ребенком не явля­ется абсолютной, если они еще не знают друг друга. Такое общение не может происходить немедленно и требует подготовки. Природа и содержание последней зависит от обстоятельств, но понимание и сотрудничество лиц, о которых идет речь, всегда является важным фактором. Хотя национальные власти должны стараться облегчить подобное сотрудничество, их обязанность прибегнуть к принужде­нию в этой сфере должна быть ограничена: им надо учитывать ин­тересы ребенка и права, которые за ним признает статья 8 Кон­венции. В случае, когда контакты с родителями рискуют угрозой этим интересам или посягают на эти права, национальные власти должны следить за справедливым равновесием между ними. Ре­шающий пункт состоит в том, чтобы знать, приняли ли нацио­нальные власти, чтобы облегчить посещения, все необходимые меры, которые можно было разумно от них требовать в данном случае». ( Nuutinen , 128).

155. Личная и семейная жизнь. Признание родительских прав. Отсутствие юридического признания отношений, объеди­няющих X . (транссексуал, женского пола от рождения) и Z . (ребе­нок Y ., зачатый путем искусственного оплодотворения; Y . живет с X .). «Суд подчеркивает, что не существует европейской нормы в об­ласти предоставления родительских прав транссексуалам. Кроме того, Суду не было доказано, что Высокие Договаривающиеся Сто­роны вместе придерживаются общего подхода, когда речь идет о переводе в юридическом плане социальной реальности отношений, объединяющих ребенка, зачатого с помощью искусственного опло­дотворения с донором, и лицо, взявшее на себя роль отца. В соответ­ствии с информацией, которой располагает Суд, хотя техники меди­цинской помощи рождению имеют направление в Европе вот уже несколько десятилетий, количество вопросов, которые они подни­мают, особенно в сфере усыновления, составляют предмет для об­суждения. Например, не существует общего согласия Государств — членов Совета Европы относительно того, что является предпочти­тельным, с точки зрения таким образом зачатого ребенка, защитить анонимность донора спермы или предоставить ребенку право знать личность последнего. Так как вопросы, поднятые в этой области, затрагивают сферы, где нет общности взглядов между Государства­ми — членами Совета Европы, и где, в общем виде, кажется, что право пересекло переходный период, Государству-ответчику пре­доставляется широкая свобода усмотрения». ( X ., Y . и Z . с. Royaume - Uni , 44).

Назад

 

С. Взятие детей на попечение

 

156. Семейная жизнь. Отношения между родителями и детьми. Взятие детей на попечение государственными властя­ми. «Среди Государств — участников Конвенции существует разли­чие в подходах к пониманию соразмерности вмешательства Госу­дарства в вопрос о защите детей в зависимости от ряда факторов, а именно, традиций, относящихся к роли семьи; степени вмешатель­ства Государства в дела семьи; наличия средств для действий Госу­дарства в этой конкретной сфере. Тем не менее, в каждом деле ре­шающим должно оставаться определение того, что отвечает наилучшим интересам ребенка. Более того, необходимо принимать во внимание, что государственные органы имеют возможность не­посредственно контактировать с заинтересованными лицами, зачас­тую на стадии, когда меры, связанные с передачей детей под опеку, только планируются, или же немедленно после их введения. Отсюда следует, что Суд не должен подменять собой государственные орга­ны в осуществлении их обязанности по регулированию передачи детей под опеку Государства и определению прав родителей, чьи дети были отданы под опеку, а скорее, Суду подлежит рассматри­вать через призму положений Конвенции решения, принятые госу­дарственными органами, по осуществлению свободы усмотрения.

Возможности оценки ситуации, предоставленные компетентным государственным органам, будут разниться, исходя из сущности рассматриваемых вопросов и весомости интересов, поставленных на карту (...). Таким образом, Суд признает, что государственные вла­сти располагают широкой свободой усмотрения при определении вопроса о необходимости передачи ребенка под опеку. В то же вре­мя более строгому изучению должны быть подвергнуты любые до­полнительные ограничения властей, как-то: ограничения прав роди­телей на общение с детьми и любых правовых гарантий, нацеленных на обеспечение эффективной защиты прав родителей и детей на уважение их семейной жизни. Подобные ограничения влекут за со­бой опасность существенного ограничения семейных отношений между родителями и ребенком». ( Johansen , 64).

157. Семейная жизнь. Отношения между родителями и детьми. Взятие детей на попечение государственными властями. «Суд считает, что решение о передаче под опеку должно рас­сматриваться как временная мера, подлежащая отмене, как только обстоятельства позволят это сделать, и как любая мера, применяю­щая временную опеку, должна соответствовать конечной цели вос­соединения отца внебрачного ребенка и ребенка (...). В этом отно­шении необходимо справедливое равновесие между интересами ребенка остаться под опекой и интересами родителей жить с ним (...). Приступая к этому исполнению, Суд придает особое значение интересу ребенка, который, в соответствии со своей природой и важностью, может одержать вверх над интересом родителя. В част­ности, статья 8 Конвенции не разрешает родителю принять меры, наносящие вред здоровью и развитию ребенка». ( Johansen , 78).

158. Передача под опеку детей в органы государственного призрения. Право родителей на посещение. «Прекращение любого родительского права в области посещений не согласовывается ни с ос­новными понятиями семейной жизни, ни с семейными узами, которые статья 8 Конвенции стремится защитить». ( О . с . Royaume-Uni, 58; W. с . Royaume-Uni, 73; В . с . Royaume-Uni, 77; R с . Royaume-Uni, 81).

159. Передача под опеку детей в органы государственного призрения. Право родителей на посещение. «Суд допускает, что местные власти находятся перед крайне сложной задачей, когда они высказываются в такой деликатной области. Предписание им в каж­дом случае строгой процедуры только добавляет им проблем. Нужно сохранить за ними определенную свободу усмотрения в этом отно­шении.

С другой стороны, рассмотрение в этом аспекте дела должно основываться на первоначальных данных: решения рискуют ока­заться необратимыми. Так, у ребенка, отобранного у родителей и переданного на попечение других людей, с течением времени воз­никают узы привязанности, разрыв которых в случае отмены реше­ния об ограничении или отмене посещений родителей может отри­цательно сказаться на ребенке. Итак, речь идет о сфере, которая призывает больше обычного к защите от произвольных вмеша­тельств.

Без сомнения, статья 8 не содержит ясно выраженных условий процедуры, но это не является определяющим. Очевидно, что про­цесс выработки решения местной властью должен влиять на сущ­ность решения, в частности, обеспечивая то, что оно основывается на относящихся к делу суждениях и является беспристрастным, и не

запятнано произволом, даже с виду». (W. с . Royaume-Uni, 62; В . с . Royaume-Uni, 64; R с . Royaume-Uni, 67).

160. Передача под опеку детей в органы государственного призрения. Право родителей на посещение. «Взгляды и интересы родителей внебрачных детей фигурируют с необходимостью среди обстоятельств, которые местная власть должна взвесить, чтобы пре­кратить решения, касающиеся ребенка, которому она помогает. Процесс выработки решения должен гарантировать, что интересы родителей будут доведены до сведения местной власти, что она их учтет, и что родители в любое время смогут подать любое заявле­ние». (W. с . Royaume-Uni, 63; В . с . Royaume-Uni, 64; R. с . Royaume-Uni, 68; тот же принцип , Olsson n. 1, 71).

161. Передача под опеку детей в органы государственного призрения. Право родителей на посещение. Требования процеду­ры. «Суд считает, что он также может учитывать, в соответствии со статьей 8, продолжительность процесса выработки решения местной властью, как и любой связанной с ним судебной процедуры. Как это отмечает Комиссия, задержка в процедуре рискует всегда в подоб­ном случае разрешить спор свершившимся фактом, до того как суд рассмотрит дело. Однако действительной уважение семейной жизни требует, чтобы будущие отношения между родителем и ребенком регулировались только на основе совокупности относящихся к делу обстоятельств, а не простым течением времени». ( W . с. Royaume - Uni , 65; R . с. Royaume - Uni , 70).

162. Принятие детей на попечение государственной вла­стью. Интерес ребенка. «Раскол семьи — серьезное вмешательство Государства. Подобный шаг должен быть обоснован достаточно твердыми и вескими соображениями в интересах ребенка». ( Olsson п.1, 72).

163. Принятие детей на попечение государственной вла­стью. «Узы между членами семьи и перспективы их успешного вос­соединения волей-неволей ослабляются, если возникают препятст­вия, мешающие их свободному и регулярному общению». ( Olsson п.1, 81).

164. Принятие детей на попечение государственной вла­стью. Меры, предназначенные для облегчения общения с родителя­ми: трудности административного порядка. «В такой основопола­гающей сфере, как уважение семейной жизни, подобного рода соображения должны играть более чем второстепенную роль». ( Ols ­ son п.1,82).

165. Передача ребенка под опеку. Мера, «предусмотренная за­коном». «Обстоятельства, требующие взятия ребенка под государ­ственное попечение и осуществления такого решения настолько разнообразны, что едва ли возможен закон, предусматривающий все случаи. Если бы в своем праве действовать власти были ограничены случаями конкретного причинения вреда, это безосновательно сни­зило бы эффективность необходимой ребенку защиты». ( Olsson n .. 1,62).

166. Принудительная передача под опеку детей в государст­венные органы призрения и принятие мер по взятию на попече­ние. «В подобном случае право матери на уважение семейной жиз­ни, гарантированное статьей 8, предполагает право на меры, способные соединить ее с дочерью». ( Eriksson , 71).

167. Принудительная передача под опеку детей в государст­венные органы призрения и принятие мер по взятию на попече­ние. «Для родителей и детей быть вместе — это основа семейной жизни; более того, естественные семейные отношения не прекра­щаются ввиду того, что ребенок взят под государственное попече­ние». (W. с . Royaume-Uni, 59; В . с . Royaume-Uni, 60; тот же прин ­ цип , R. с . Royaume-Uni, 64; Olsson n. 1, 59; Eriksson, 58; М . et R Andersson, 72; Rieme, 54; Keegan, 50).

168. Принудительная передача детей в Государственные ор­ганы призрения и принятие мер по взятию на попечение. «Право родителя и ребенка на уважение их семейной жизни, гарантирован­ное статьей 8, предполагает право на меры, предназначенные для их объединения». (М. et R . Andersson , 91; тот же принцип, Rieme , 69).

169. Принудительная передача под опеку детей в государст­венные органы призрения и принятие мер по взятию на попече­ние. «Статья 8 предполагает право родителя на меры, способные объединить его с ребенком, и обязанность национальных властей их предпринять. (...) Можно считать этот принцип применяющимся также к делам (...), в которых временная передача на попечение на­ходит свое происхождение в соглашении частных лиц». ( Hokkanen , 55).

170. Принудительная передача под опеку детей в государст­венные органы призрения и принятие мер в целях объединения родителей и детей. «Обязанность национальных властей принять меры в этих целях не является абсолютной, так как объединение ро­дителя с ребенком, который жил определенное время с другими ли­цами, не может произойти немедленно и требует подготовки. Их природа и объем зависят от обстоятельств каждого дела, но понима­ние и сотрудничество лиц, о которых идет речь, всегда является важным фактором. Хотя национальные власти должны стараться облегчить подобное сотрудничество, их обязанность прибегнуть к принуждению в этой сфере должна быть ограничена: им надо учи­тывать интересы, права и свободы этих лиц, и особенно интересы ребенка и права, которые за ним признает статья 8 Конвенции. В случае, когда контакты с родителями рискуют угрозой его интере­сам или посягательством на его права, национальные власти должны следить за справедливым равновесием между ними». ( Hokkanen , 58).

171. Семейная жизнь и исполнение постановления о взятии на попечение. Исполнение постановления о взятии на попечение, последующее запрещение отступления и его поддержание в силе рассматриваются как явное вмешательство в право на уважение семейной жизни. ( Rieme , 55).

172. Передача под опеку детей в государственные органы призрения. Право дяди на посещение своего племянника. «Если ро­дитель отказывается от права посещения несовершеннолетнего ре­бенка, помещенного в государственные органы призрения, чаще всего речь идет о вмешательстве в право родителя на уважение се­мейной жизни, которую защищает статья 8 п. 1 Конвенции, но это не так, если речь идет о других близких родственниках (...). Право членов семьи видеть ребенка отдается на усмотрение родителей ре­бенка, а когда вынесено постановление о помещении ребенка, право решать вопрос о посещениях переходит к местной власти. Регламен­тация права на посещение, которое не подавляет разумную возмож­ность сохранять отношения, не составляет сама по себе отсутствие уважения семейной жизни». ( CommEDH , Boyle , Avis , 46).

173. Передача ребенка под опеку. Узы с приемными родите­лями«Когда ребенка передают на попечение других людей, у него с течением времени возникают узы привязанности, разрыв которых в случае отмены решения об опеке может отрицательно сказаться на ребенке». ( Keegan , 55).

174. Доступ к личному делу ребенка, помещенного в учрежде­ние государственного призрения. «По мнению Суда, лица, находя­щиеся в таком положении (...), имеют первоначальный интерес, за­щищаемый Конвенцией, получить сведения, которые им нужны, чтобы узнать и понять их детство и годы воспитания. Однако надо также учитывать, что конфиденциальный характер официальной информации приобретает значение, если желают собрать достовер­ные и объективные сведения; кроме того, это может быть необходи­мо для защиты третьих лиц. В свете этого последнего аспекта, сис­тема, которая подчиняет доступ к информации согласию осведомителей, может в принципе считаться соответствующей ста­тье 8, учитывая свободу усмотрения Государства. Она (система) должна, тем не менее, защищать интерес любого, кто пытается обра­титься к документам, относящимся к личной и семейной жизни, ко­гда осведомитель не является непредвзятым или незаконно отказы­вает в согласии. Она соответствует принципу соразмерности, только если обязывает независимый орган вынести окончательное решение о доступе, в случае, если осведомитель не отвечает или не дает со­гласия». ( Gaskin , 49).

175. Семейная жизнь и передача детей под опеку. Напомина­ние судебной практики. «Европейский Суд напомнил, что "(…) разделение семьи является вмешательством очень серьезного уров­ня. Такая мера может быть подкреплена достаточным содержанием и весомыми выводами в интересах ребенка (...)". Таким образом, "(…) нужно принимать во внимание достижение справедливого ба­ланса между несовпадающими интересами отдельного лица и обще­ства в целом, и в обоих случаях Государство (...) пользуется опреде­ленной свободой их оценки (...)". В этой сфере "(…) задача Европейского Суда не сводится к установлению того, использовало ли Государство-ответчик свои полномочия обоснованно, тщательно и добросовестно (...) Во-вторых, при осуществлении своих надзор­ных полномочий Европейский Суд не может ограничить себя рас­смотрением оспариваемых решений в отдельности, но должен сде­лать это в свете всего дела; он должен определить, были ли причины, приведенные в обоснование данного вмешательства, "со­ответствующими и достаточными (...)"». ( Scozzari et Giunta , 148).

176. Семейная жизнь. Взятие ребенка на попечение государ­ственными властями. Напоминание судебной практики. «Европейский Суд, в первую очередь, напомнил, что "совместное нахож­дение родителей и ребенка является основополагающим элементом семейной жизни; более того, естественные семейные отношения не могут быть прекращены на основании того, что ребенок взят под государственную опеку (...)". Как Европейский Суд ранее отмечал, "(...) взятие ребенка под опеку обычно должно рассматриваться как временная мера, применение которой будет прекращено, как только изменятся обстоятельства и (...) любые меры по осуществлению временной опеки будут соответствовать основной цели воссоедине­ния биологических родителей и ребенка (...) В этой связи, должен быть достигнут справедливый баланс между интересами ребенка, остающегося под опекой Государства, и родителей по воссоедине­нию с ребенком (...) При установлении этого баланса Европейский Суд уделяет особое внимание интересам ребенка, которые в зависи­мости от их природы и сложности могут стоять выше интересов ро­дителей. В частности, (...) родитель не может в соответствии со Статьей 8 Конвенции предпринимать такие меры, которые бы на­несли вред здоровью ребенка и его развитию"». ( Scozzari et Giunta , 169).

177. Семейная жизнь. Передача детей под опеку в учебное за­ведение государственными властями. Организация встреч между родителями и детьми. «Европейский Суд пожелал отметить, что он не недооценивает важность подготовительных консультаций. Дей­ствительно, он ранее заявил: "(...) при воссоединении биологиче­ских родителей с детьми, которые проживали какое-то время в при­емной семье, необходима подготовка. Сущность и пределы такой подготовки могут зависеть от обстоятельств конкретного дела, но всегда необходимо активное чуткое сотрудничество между сторона­ми. Хотя власти должны делать все возможное по достижению тако­го сотрудничества, их возможности по применению силы принуж­дения в этой связи ограничены, поскольку интересы, равно как и права и свободы всех сторон должны приниматься во внимание, в частности, интересы детей и их права согласно статье 8 Конвенции. Если контакты с биологическими родителями нанесут вред этим ин­тересам или будут являться вмешательством в их права, националь­ные власти должны достичь справедливого баланса (...)"». ( Scozzari et Giunta , 175).

178. Семейная жизнь. Передача детей под опеку в учебное за­ведение государственными властями. Организация встреч между родителями и детьми. «В связи с этим, нельзя забывать, что суще­ствует значительная опасность того, что длительный разрыв отно­шений между родителем и ребенком или слишком большой интер­вал между встречами может подорвать любую реальную возможность того, что им будет оказана помощь в преодолении трудностей, которые возникли в семье, и семья будет воссоединена. (Опасность более всего грозит детям, которые были очень малень­кими, когда произошло разделение.)» ( Scozzari et Giunta , 177).

179. Семейная жизнь. Передача детей под опеку в специали­зированное учебное заведение государственными властями. Орга­низация встреч между родителями и детьми. Роль социальных служб. «Статья 8 Конвенции требует, что решения судов, призван­ные, в целом, обеспечить встречи между родителями и их детьми таким образом, что они могут восстановить отношения с целью вос­соединения семьи, должны исполняться эффективно и последова­тельно. Никакая логическая цель не может служить при принятии решения о том, что встречи могут состояться, если то, как решение исполняется, значит, что de facto ребенок безвозвратно разлучен со своими биологическими родителями. Следовательно, соответст­вующие органы власти, в данном случае, Суд по делам несовершен­нолетних, обязаны проявлять постоянную бдительность, в частно­сти, относительно действий, предпринимаемых социальными службами, по обеспечению того, что действия последних не будут нарушать решения органов власти». ( Scozzari et Giunta , 181).

180. Семейная жизнь. Передача детей под опеку в учебное за­ведение государственными властями. Передача детей под опеку определенного коллектива. Ответственные лица этого учебного заведения, осужденные прежде за сексуальные злоупотребления в отношении детей. Отсутствие информации о причине передачи под опеку. «По мнению Европейского Суда, то, что ей об этом не сообщили, несовместимо с обязанностями, возложенными на Госу­дарства, совершать действия справедливо и предоставлять инфор­мацию при принятии существенных мер по вмешательству в такую деликатную и легко раздражимую сферу как семейная жизнь. До тех пор, пока полное уместное объяснение не будет дано соответствую­щими органами власти, родителей нельзя заставлять, как это было в настоящем деле, находиться в стороне от происходящего, в то время как их детей передают под опеку общине, чьими лидерами являются люди с прошлыми судимостями за жестокое обращение и насильст­венные действия сексуального характера». ( Scozzari et Giunta , 208).

181. Семейная жизнь. Передача детей под опеку в учебное за­ведение государственными властями. Отсутствие ограничения продолжительности помещений. «Что касается отсутствия какого-либо временного срока пребывания детей в общине (...), опыт пока­зывает, что если дети остаются под опекой общины на длительный срок, многие из них никогда больше не возвращаются к нормальной семейной жизни вне общины». ( Scozzari et Giunta , 214).

182. Семейная жизнь. Отношения родители — дети. Пере­дача ребенка под опеку и временное прекращение права отца, сле­дующие за началом уголовного процесса против отца. «Суду следу­ет констатировать, что передача под опеку произошла немного позже после того, как заявитель был обвинен в умышленном нане­сении телесных повреждений своему сыну и помещен под судебный контроль. Учитывая первостепенный интерес ребенка быть защи­щенным от родителя, на котором лежат подозрения такого рода, Суд полагает, что такая мера не будет поставлена под сомнение на осно­вании статьи 8. Дело так же обстоит с прекращением права заявите­ля на посещение и с последующими ограничениями этого права на протяжении значительного периода времени». ( Gnahore , 56).

183. Семейная жизнь. Отношения родители — дети. Пере­дача ребенка под опеку. Продолжение передачи под опеку. Воспи­тательная неспособность отца взять ребенка на попечение (и дру­гие соображения). «Именно в этом состоят причины, относящиеся к делу, сохранения передачи под опеку ребенка, и все указывает на то, что решения, принятые в этой сфере, действительно стремятся за­щитить первостепенный интерес ребенка.

Суд отмечает, что судья по делам несовершеннолетних не огра­ничился тем, что одобрил предложения экспертов, которые опроси­ли отца и ребенка, он встретился и выслушал заявителя, учел семей­ную обстановку, в которой развивался ребенок, наблюдал за развитием ребенка в приемной семье и осведомился о мнении по­следней и о мнении социальных служб, у которых он был на попе­чении». ( Gnahore , 57).

184. Семейная жизнь. Отношения родители — дети. Пере­дача ребенка под опеку и временное прекращение права отца, следую­щие за началом уголовного процесса против отца. «Суд подчеркивает, в делах такого рода, что интерес ребенка должен заранее пройти рас­смотрение. Он уточняет, что этот интерес имеет две стороны.

С одной стороны, ясно, что гарантирование ребенку развития в здоровом окружении зависит от этого интереса, и что статья 8 не разрешает никаким способом родителю принимать меры, наносящие вред здоровью и развитию ребенка.

С другой стороны, ясно, что в интересах ребенка поддерживать отношения с семьей, кроме случаем, когда последняя проявила себя недостойно: уничтожение этих отношений и лишение ребенка его корней. Из этого следует, что интерес ребенка требует, чтобы только исключительные обстоятельства могли привести к прекращению семейных отношений, и чтобы все делалось для сохранения личных отношений и, в исключительном случае, для восстановления семьи.

В интересах не только родителя, о котором идет речь, но и ре­бенка конечная цель любого взятия на попечение должна в принци­пе преследовать объединение заново родителя (...) и ребенка». ( Gnahore , 59).

185. Семейная жизнь. Взятие ребенка на попечение властя­ми. Отделение от матери. Необходимость вмешательства: прин­ципы. «При определении вопроса о том, было ли обжалуемое вме­шательство необходимо в демократическом обществе, Суд будет рассматривать доводы, приведенные в качестве обоснования ука­занного вмешательства, на предмет их относимое™ к делу и доста­точности целям п. 2 статьи 8 Конвенции в контексте данного дела в целом. Тем не менее, в каждом деле решающим должно оставаться определение того, что отвечает наилучшим интересам ребенка. Бо­лее того, необходимо принимать во внимание, что государственные органы имеют возможность непосредственно контактировать с за­интересованными лицами. Суд не должен подменять собой государ­ственные органы в осуществлении их обязанности по определению условий присмотра и посещений, а скорее, Суду подлежит рассмат­ривать через призму положений Конвенции решения, принятые го­сударственными органами, по осуществлению свободы усмотре­ния». (Т.Р. et K . M . с. Royaume - Uni , 70).

186. Семейная жизнь. Взятие ребенка на попечение властя­ми. Отделение от матери. Необходимость вмешательства: прин­ципы. Свобода усмотрения. «Возможности оценки ситуации, пре­доставленные компетентным государственным органам, будут разниться, исходя из сущности рассматриваемых вопросов и весо­мости интересов, поставленных на карту. Таким образом, Суд при­знает, что государственные власти располагают широкой свободой усмотрения при определении вопроса о необходимости передачи ребенка под опеку. В то же время более строгому изучению должны быть подвергнуты любые дополнительные ограничения властей, как-то: ограничения прав родителей на общение с детьми и любых правовых гарантий, нацеленных на обеспечение эффективной защи­ты прав родителей и детей на уважение их семейной жизни. Подоб­ные ограничения влекут за собой опасность существенного ограни­чения семейных отношений между родителями и ребенком». (Т. P . et КМ. с. Royaume - Uni , 71).

187. Семейная жизнь. Взятие ребенка на попечение властя­ми. Отделение от матери. Необходимость вмешательства: прин­ципы. Участие родителей в процессе выработки решения. Случаи сексуальных злоупотреблений. «Суд, однако, считает существенным, чтобы родитель мог иметь доступ к информации, на которую ссы­лаются власти, чтобы взять ребенка на попечение в целях защиты. Любой родитель может отстаивать интерес быть проинформирован­ным о природе и сущности утверждений о злоупотреблениях, сформулированных его ребенком. Важно, чтобы он был в состоянии не только подчеркивать обстоятельства, стремящиеся доказать его спо­собность обеспечить ребенку надлежащую заботу и защиту, но так­же понять и преодолеть травмирующие события, оказывающие влияние на всю семью. Однако могут быть примеры, когда разгла­шение заявлений ребенка может подвергнуть его опасности. Роди­тель не может иметь абсолютного права просматривать, например, видеозапись с уходом, осуществляемым специалистами здравоохра­нения». (Т.Р. et K . M . с. Royaume - Uni , 80).

188. Личная и семейная жизнь. Взятие детей на попечение государственной властью. Общий подход Суда. Традиции, отно­сящиеся к семейному праву. Высший интерес ребенка. «При опреде­лении вопроса о том, было ли обжалуемое вмешательство "необхо­димо в демократическом обществе", Суд будет рассматривать доводы, приведенные в качестве обоснования указанного вмеша­тельства, на предмет их относимости к делу и достаточности целям п. 2 статьи 8 Конвенции в контексте данного дела в целом.

При этом Суд учитывает, что среди Государств — участников Конвенции существует различие в подходах к пониманию соразмер­ности вмешательства Государства в вопрос о защите детей в зависи­мости от ряда факторов, а именно: традиций, относящихся к роли семьи; степени вмешательства Государства в дела семьи; наличия средств для действий Государства в этой конкретной сфере. Тем не менее, в каждом деле решающим должно оставаться определение того, что отвечает наилучшим интересам ребенка. Более того, необ­ходимо принимать во внимание, что государственные органы имеют возможность непосредственно контактировать с заинтересованными лицами зачастую на стадии, когда меры, связанные с передачей де­тей под опеку только планируются, или же немедленно после их введения. Отсюда следует, что Суд не должен подменять собой го­сударственные органы в осуществлении их обязанностей по регули­рованию передачи детей под опеку Государства и определению прав родителей, чьи дети были отданы под опеку, а скорее Суду подле­жит рассматривать через призму положений Конвенции решения, принятые государственными органами, по осуществлению свободы усмотрения» (К. et Т. с. Finlande , 154).

189. Личная и семейная жизнь. Взятие детей на попечение государственной властью. Свобода усмотрения Государства: объ­ем и условия оценки. «Поле для оценки ситуации, предоставленное компетентным государственным органам, будет разниться, исходя из сущности рассматриваемых вопросов и весомости интересов, по­ставленных на карту, каковыми являются, с одной стороны, важ­ность защиты ребенка в ситуации, когда его здоровье и развитие на­ходится под угрозой, и, с другой стороны, цель объединения семьи, как только обстоятельства позволят это сделать. Ввиду того, что с момента передачи ребенка под государственную опеку прошел зна­чительный период времени, интерес ребенка в очередной раз не ме­нять его de facto семейную ситуацию может взять вверх над интере­сом родителей воссоединить их семью. Таким образом, Суд признает, что государственные власти располагают широкой свобо­дой усмотрения при определении вопроса о необходимости переда­чи ребенка под опеку. В то же время, более строгому изучению должны быть подвергнуты любые дополнительные ограничения властей, как то: ограничения прав родителей на общение с детьми и любых правовых гарантий, нацеленных на обеспечение эффектив­ной защиты прав родителей и детей на уважение их семейной жиз­ни. Подобные ограничения влекут за собой опасность существенно­го урезания семейных отношений между родителями и ребенком». (К. et Т. с. Finlande , 155).

190. Личная и семейная жизнь. Срочное взятие детей на по­печение государственной властью. Участие заинтересованных лиц в процессе выработки решения. «Суд соглашается с тем, что при необходимости вынесения решения о незамедлительной передаче под опеку не всегда удается, вследствие срочности вопроса, при­влечь в процесс выработки решения лиц, имеющих опеку над ребен­ком. Более того, (...) нередко подобное вовлечение нежелательно, особенно в случаях, когда лица, имеющие опеку над ребенком, рас­сматриваются в качестве возможной угрозы для него, поскольку предварительное предупреждение данных лиц о готовящихся мерах лишит последние эффективности. Суд отмечает, что в настоящем деле государственные органы обоснованно заключили, что (...) име­лись обстоятельства, оправдывающие столь быструю передачу детей под опеку без предварительного уведомления или обсуждения этой меры с заявителями. В частности, на Государстве-ответчике лежит обязательство до применения опеки провести оценку воздействия предлагаемой опеки на заявителей и на их детей, равно как и опре­делить возможную альтернативы передаче детей под государствен­ную опеку». (К. et T . с. Finlande , 166).

191. Личная и семейная жизнь. Взятие новорожденного на попечение государственной властью. «Однако передача ребенка сразу же после его рождения под государственную опеку является исключительно жесткой мерой. Для того, чтобы ребенок сразу же после своего рождения был отлучен от матери против ее воли как следствие процедуры, в которой ни [мать], ни ее партнер не прини­мали участия, должны существовать чрезвычайные обстоятельства, вынуждающие сделать это. Нетрудно представить шок и смятение психически здоровой женщины, оказавшейся бы в тот момент на месте [матери]». (К. et T . с. Finlande , 168).

192. Личная и семейная жизнь. Взятие детей на попечение государственной властью. Крайняя необходимость меры. «Сам по себе факт того, что ребенок может быть помещен в более благопри­ятную для его развития среду, недостаточен для оправдания прину­дительной меры отлучения его от опеки биологических родителей. Для этого должны существовать другие обстоятельства, указываю­щие на "необходимость" подобного вмешательства в право родите­лей, предусмотренное статьей 8 Конвенции, на семейную жизнь со своими детьми». (К. et T . с. Finlande , 173).

193. Личная и семейная жизнь. Взятие детей на попечение государственной властью. Позитивная обязанность принять ме­ры, чтобы объединить родителей и детей. «Решение о передаче под опеку должно рассматриваться как временная мера, подлежащая отмене, как только обстоятельства позволят это сделать, и как любая мера, применяющая временную опеку, должна соответствовать ко­нечной цели воссоединения биологических родителей и ребенка. Позитивное обязательство принять меры, способствующие воссо­единению семьи, когда это станет возможным, ляжет бременем на компетентные органы и с момента начала опеки будет постепенно увеличиваться, с одной оговоркой — обязательство по воссоедине­нию семьи должно находиться в постоянном балансе с обязательст­вом учитывать то, что отвечает интересам ребенка». (К. et Т. с. Fin ­ lande , 178).

194. Личная и семейная жизнь. Взятие детей на попечение государственной властью. Позитивная обязанность принять ме­ры, чтобы объединить родителей и детей. Значение фактора «вре­мени». Роль властей. «Ожидаемый от властей минимум заключался в том, чтобы время от времени заново изучить ситуацию и выяснить, имело ли место улучшение ситуации в семье. Возможность воссо­единения постепенно будет уменьшаться и в конечном итоге сведет­ся к нулю, если биологическим родителям и детям будет запрещено встречаться, или встречаться настолько редко, что вероятным обра­зом между ними не возникнет родственной связи». (К. et Т. с. Fin ­ lande , 179).

195. Личная и семейная жизнь. Взятие детей на попечение государственной властью. Позитивная обязанность принять ме­ры, чтобы объединить родителей и детей. Ограничения. «Пока вла­сти Финляндии должны предпринимать все от них зависящее для способствования воссоединению семьи, то любые обязательства, связанные с применением принуждения в данном вопросе, должны быть ограничены в целях соблюдения интересов ребенка. В тех слу­чаях, когда общение с родителями подвергает эти интересы угрозе, властям Государства подлежит обеспечить справедливый баланс между интересами ребенка и интересами родителей». (К. et Т. с. Finlande , 194).

Назад

 

D . Иммиграция и иностранцы

 

196. Содержание гарантии и связь с другими конвенционными нормами. Иммиграция.«Конвенция и ее Протоколы закрепляют все таким образом, что сфера, регулируемая в основном одной из их ста­тей, может касаться также, в некотором отношении, других норм (...).

Следовательно, не надо исключать то, что меры, принятые в сфере иммиграции, рискуют нанести посягательство на право на уважение семейной жизни, гарантированное статьей 8, хотя некото­рые аспекты права въезда в страну относятся к Протоколу № 4, для Государств, связанных им». ( Abdulaziz , Cabales JtBalkandali , 60).

197. Содержание гарантии и высылка иностранцев. «Лежа­щая на Государстве-участнике ответственность за обеспечение пуб­личного порядка выражается, в частности, в его праве в соответст­вии с признанным принципом международного права и в рамках его обязательств по договорам контролировать въезд и пребывание ино­странцев и высылать за пределы страны правонарушителей из их числа.

Однако поскольку их решения могут в демократическом обще­стве нарушить право, охраняемое статьей 8 п. 1, такие решения должны оправдываться крайней социальной необходимостью и со­ответствовать правомерной цели». ( Nasri , 41; тот же принцип, Boughanemi , 41).

198. Высылка иностранца и уважение частной и семейной жизни. «Суд ничуть не недооценивает обязанность Договариваю­щихся Государств обеспечивать публичный порядок, выражающую­ся, в частности, в их праве в соответствии с признанным принципом международного права и в рамках их обязательств по договорам контролировать въезд, пребывание и высылку иностранцев (...).

Однако поскольку их решения могут в демократическом обще­стве нарушить право, охраняемое статьей 8 п. 1, такие решения должны оправдываться крайней социальной необходимостью и со­ответствовать правомерной цели». ( Moustaquim , 43).

199. Личная и семейная жизнь и высылка. Принципы. «Лежа­щая на Договаривающихся Государствах ответственность за обеспе­чение публичного порядка выражается, в частности, в их праве в соответствии с признанным принципом международного права и в рамках их обязательств по договорам контролировать въезд и пре­бывание иностранцев и высылать за пределы страны правонаруши­телей из их числа. Однако поскольку их решения могут в демокра­тическом обществе нарушить право, охраняемое статьей 8 п. 1, такие решения должны оправдываться крайней социальной необхо­димостью и соответствовать правомерной цели». (С. с. Belgique , 31).

200. Личная и семейная жизнь и высылка. Принципы. «Задача Суда состоит в определении того, было ли соблюдено при высылке справедливое равновесие между существующими интересами, а имен­но, с одной стороны, правом заявителя на уважение его личной и се­мейной жизни, и, с другой стороны, защитой публичного порядка и предупреждением уголовных преступлений». (С. с. Belgique , 32).

201. Личная и семейная жизнь и высылка иностранца, осуж­денного за незаконное хранение наркотических средств и органи­зацию преступного сообщества. «Учитывая губительные послед­ствия наркотиков среди населения, особенно среди молодежи, понятно, что власти с решительностью собирают доказательства в отношении тех, кто активно способствует распространению бедст­вия». (С. с. Belgique , 35).

202. Личная жизнь и иммиграция: принципы судебной прак­тики. «Объем обязанности Государства допустить на свою террито­рию родителей иммигрировавших лиц (переселенцев) зависит от положения заинтересованных лиц и общего интереса.

В соответствии с признанным принципом международного пра­ва Государства имеют право, наряду с обязанностями, вытекающими для них из договоров, контролировать въезд иностранцев на их тер­риторию. В вопросе иммиграции статья 8 не должна толковаться как содержащая общую обязанность Государства уважать выбор, осу­ществленный супружескими парами, их общего места проживания и разрешить объединение семьи на своей территории». ( Ahmut , 67).

203. Семейная жизнь и иммиграция. «Объем обязанности Го­сударства допустить на свою территорию родителей иммигриро­вавших лиц (переселенцев) зависит от положения заинтересованных лиц». ( Abdulaziz , Cabales et Balkandali , 67).

204. Семейная жизнь и иммиграция. «Объем обязанности Го­сударства допустить на свою территорию родителей иммигриро­вавших лиц (переселенцев) зависит от положения заинтересованных лиц и общего интереса. В соответствии с признанным принципом международного права Государства имеют право, наряду с обязан­ностями, вытекающими для них из договоров, контролировать въезд иностранцев на их территорию. (...) В вопросе иммиграции статья 8 не должна толковаться как содержащая общую обязанность Государства уважать выбор, осуществленный супружескими парами, их общего места проживания и разрешить объединение семьи на своей террито­рии. Чтобы установить объем обязательств Государства, следует рассмотреть различные обстоятельства положения». ( Gul , 38).

205. Семейная жизнь: высылка иностранца. Необходимость меры: справедливое равновесие между личным правом и защитой публичного порядка и предупреждением уголовных преступлений. «Суд напоминает, что лежащая на Государстве-участнике ответст­венность за обеспечение публичного порядка выражается, в частно­сти, в его праве в соответствии с признанным принципом междуна­родного права и в рамках его обязательств по договорам контроли­ровать въезд и пребывание иностранцев и высылать за пределы страны правонарушителей из их числа.

Однако поскольку их решения могут в демократическом обще­стве нарушить право, охраняемое статьей 8 п. 1, такие решения должны оправдываться крайней социальной необходимостью и со­ответствовать правомерной цели.

Также, задача Суда состоит в определении того, было ли соблю­дено при высылке справедливое равновесие между существующими интересами, а именно, с одной стороны, правом заявителя на уваже­ние его личной и семейной жизни, и, с другой стороны, защитой публичного порядка и предупреждением уголовных преступлений». ( El Boujaidi , 39-40).

206. Семейная жизнь: высылка иностранца. Необходимость меры. Торговля наркотиками. «Учитывая губительные последствия наркотиков среди населения, понятно, что власти с решительностью собирают доказательства в отношении тех, кто активно способству­ет распространению бедствия». ( Mehemi , 37).

207. Семейная жизнь. Объединение семьи: родители-дети. Отказ в разрешении на проживание в данной местности ребенка-иностранца (воспитанному в стране происхождения его отца), же­лающего жить с отцом, имеющим двойное гражданство, страны проживания и страны происхождения. Представляется, что отцу «не препятствуют поддерживать уровень семейной жизни, который он сам выбрал, когда иммигрировал. Так как статья 8 не гарантирует право выбирать место, наиболее подходящее для развития семейной жизни, Правительство не может упустить установление справедли­вого равновесия между интересами заявителей, с одной стороны, и своим собственным интересом контролировать иммиграцию, с дру­гой». ( Ahmut , 70, 71 и 73).

208. Личная и семейная жизнь: высылка иностранца. Права и обязанности Государств в этой сфере. «Суд напоминает, что ле­жащая на Государстве-участнике ответственность за обеспечение публичного порядка выражается, в частности, в его праве в соответ­ствии с признанным принципом международного права и в рамках его обязательств по договорам контролировать въезд и пребывание иностранцев и высылать за пределы страны правонарушителей из их числа.

Однако поскольку их решения могут в демократическом обще­стве нарушить право, охраняемое статьей 8 п. 1, такие решения должны оправдываться крайней социальной необходимостью и со­ответствовать правомерной цели». ( Boujlifa , 42).

209. Личная и семейная жизнь: высылка иностранца (ми­грант второго поколения), осужденного за тяжкие преступле­ния. «Суд констатирует, что совершение преступлений (кража с применением оружия и кража с применением насилия), благодаря своей тяжести и серьезности наказаний, налагаемых на их исполни­теля, составляют особо тяжкое посягательство на безопасность лиц и имущества и на общественный порядок.

Суд считает, что требования общественного порядка одержива­ют верх, в данном случае, над рассуждениями личного характера, мотивировавшими заявление». ( Boujlifa , 44).

210. Высылка иностранца. Личная и семейная жизнь. Права и обязанности Государств. Роль Суда. «Суд напоминает, что ле­жащая на Государстве-участнике ответственность за обеспечение публичного порядка выражается, в частности, в его праве в соответ­ствии с признанным принципом международного права и в рамках его обязательств по договорам контролировать въезд и пребывание иностранцев и высылать за пределы страны правонарушителей из их числа.

Однако поскольку их решения могут в демократическом обще­стве нарушить право, охраняемое статьей 8 п. 1, такие решения должны оправдываться крайней социальной необходимостью и со­ответствовать правомерной цели.

Также, задача Суда состоит в определении того, было ли соблю­дено при отказе освободить заявительницу от спорной меры (вы­сылки) справедливое равновесие между существующими интереса­ми, а именно, с одной стороны, правом заявителя на уважение его личной и семейной жизни, и, с другой стороны, защитой публичного порядка и предупреждением уголовных преступлений». ( Dalia , 52).

211. Высылка иностранца. Личная и семейная жизнь. Особый случай: алжирская заявительница, прибывшая во Францию в воз­расте 17 лет, осужденная за торговлю наркотиками и родившая впоследствии ребенка с французским гражданством. «Прожив в Алжире до возраста 17 или 18 лет, и в течение двух лет без родите­лей, заявительница там поддерживала определенные семейные от­ношения, говорила на местном языке и имела общественные и учеб­ные связи. При таких обстоятельствах ее алжирское гражданство не представляет собой простую юридическую данность, а основывается на определенных социальных и эмоциональных реалиях. Итак, об­жалуемое вмешательство не является таким сильным, как вмеша­тельство, которое может спровоцировать высылку заявителей в при­нимающую страну». ( Dalia , 53).

212. Высылка иностранца. Личная и семейная жизнь. Отказ в удовлетворении заявления об отмене меры запрещения въезда. Особый случай: алжирская заявительница, прибывшая во Францию в возрасте 17 лет, осужденная за торговлю наркотиками и родив­шая впоследствии ребенка с французским гражданством. «В под­тверждение требования об отмене меры заявительница главным об­разом ссылалась на то, что она являлась матерью французского ребенка. Дело устанавливает, что заинтересованная завязала эти су­щественные семейные отношения тогда, когда она нерегулярно на­ходилась во Франции. Она не могла не знать о шатком положении, которое из этого вытекало. По мнению Суда, эта ситуация, создан­ная тогда, когда ей было запрещено проживать на французской тер­ритории, не должна быть определяющей.

Впрочем, мера запрещения проживания, вытекающая из ее осу­ждения, наложила санкции на опасную торговлю героином. Учиты­вая губительные последствия наркотиков среди населения, понятно, что власти с решительностью собирают доказательства в отношении тех, кто активно способствует распространению бедствия. Незави­симо от наказания, налагаемого на заявительницу, ее участие в ука­занной торговле имеет существенное значение». ( Dalia , 54),

213. Семейная жизнь. Позитивные обязательства. Право разведенного отца на посещение своего сына. Отказ продлить раз­решение проживания и высылка заявителя, сын которого постоян­но проживает в стране. «В действительности, настоящая сфера представляет два типа обязательств: с одной стороны, позитивная обязанность сделать так, чтобы семейная жизнь между родителями и детьми могла продолжаться после развода, и, с другой стороны, не­гативная обязанность воздерживаться от принятия мер, вызываю­щих прекращение семейных отношений. Суд считает, что внутрен­ние власти начали делать это необходимым, чтобы исполнить первую обязанность, так как в процессе, касающемся установления режима посещений, должны быть рассмотрены возможные и желае­мые контакты. Однако именно решение, не разрешающее заявителю продолжать проживать в стране и его последующая высылка, яви­лись препятствием для этого рассмотрения. Также Суд считает над­лежащим в данном случае рассмотреть, что является "вмешательст­вом" в осуществление заявителем права на уважение его "семейной жизни"». ( Ciliz , 62).

Назад

 

Е. Разное

 

214. Семейная жизнь. Отдаление заключенного от семьи. «Отдаление заключенного от семьи составляет неизбежное послед­ствие содержания в местах лишения свободы (...). Факт содержания лица в тюрьме, удаленной от семьи на такое расстояние, что любое посещение окажется затруднительным, даже невозможным, может, в исключительных обстоятельствах, составлять вмешательство в его семейную жизнь, так как возможность для членов семьи посещать заключенного является фактором поддержания семейной жизни». ( CommEDH , D 23241/94, DR 79-А, р. 121, spec . p . 125).

215. Семейная жизнь и выбор общего места жительства супругов. «Статья 8 не должна толковаться как содержащая общую обязанность Государства уважать выбор супругами их общего места жительства и принять устройство супругов-иностранцев стране». ( Abdulaziz , Cabales et Balkandali , 68).

216. Семейная жизнь. Право на развод. «Статья 8, которая ис­пользует достаточно широкое понятие "уважения" семейной жизни, кажется больше подходит для развивающегося толкования, чем ста­тья 12. Тем не менее, Конвенция должна читаться как одно целое; Суд не считает, что из статьи 8 (нормы, имеющей более общие цель и значение), логически можно вывести право на развод, исключен­ное (...) из статьи 12.». ( Johnston et al , 57).

217. Семейная жизнь. Юридический статус пар, не состоя­щих в браке. Не надо «выделять из статьи 8 обязанность (...) пре­доставить парам, не состоящим в браке, статус, аналогичный со ста­тусом супружеских пар». ( Johnston et al ., 68).

218. Семейная жизнь. Юридический статус пар, не состоя­щих в браке. «Статья 8 не должна толковаться как требующая уста­новления специального режима для особой категории пар, не со­стоящих в браке». ( Johnston et al , 68).

219. Семейная жизнь. Процедура усыновления. Наведение справок родителями о конфиденциальных отчетах и других доку­ментах, составленных комиссией по делам несовершеннолетних. «В этой деликатной сфере семейного права разумные причины могут говорить в пользу (активно работать на) юрисдикционного органа, состав и процедуры которого не являются такими, как в судебном органе классического типа (...). Однако, невзирая на особые харак­теристики решения, которое надо вынести, право на справедливое состязательное судебное разбирательство предполагает для сторон возможность ознакомиться с замечаниями или документами, исхо­дящими от другой стороны, а также возможность их обсуждать». ( McMichael , 80).

220. Транссексуализм и биологические реалии. «Учитывая, что транссексуализм поднимает сложные вопросы научного, юридиче­ского, морального и социального происхождения, не делая его объ­ектом подхода, преследуемого Договаривающимися Государствами, Суд считает, что статья 8 не предполагает, что Государство-ответчик обязано официально признать в качестве отца ребенка лицо, которое не является его биологическим отцом». ( X ., Y . et Z . с. Royaume - Uni , 52).

221. Уважение личной жизни. Непринятие Государством мер, способных гарантировать инвалидам относительно нор­мальную жизнь (доступ в частные бани). «В данном случае право, требуемое заявителем, а именно право на получение доступа к пля­жу и морю вдали от обычного места пребывания во время отпуска, касается межличностных отношений, настолько широкого и неопре­деленного содержания, что никакая прямая связь между мерами, требуемыми от Государства, чтобы устранить упущения частных бань, и личной жизнью заинтересованного лица не предполагается. Следовательно, статья 8 не применяется». ( Botta , 35).

222. Личная и семейная жизнь. Посещение тюрьмы членами семьи заключенного. «Суд напоминает, что для того, чтобы уточ­нить обязанности, которые статья 8 возлагает на Договаривающиеся Государства в области посещений тюрьмы, нужно учитывать нор­мальные и разумные требования тюремного заключения и объем свободы усмотрения, предоставленной впоследствии национальным властям, когда они регулируют контакты (общение) заключенного с семьей». ( Dikme , 117).

223. Уважение семейной жизни. Лицо, содержащееся под стражей (заключенный). Ограничения количества посещений се­мьи и условия этих посещений: специальный режим заключения (ст. 41 bis ), влекущий последующие ограничения количества посе­щений семьи (не более двух раз в месяц) и налагающий меры наблю­дения за этим общением (заключенные отделены от посетителей застекленной перегородкой). Суд отмечает, что этот режим «стремиться прервать связи, существующие между лицом, о кото­ром идет речь, и его первоначальной преступной средой, чтобы ми­нимизировать риск использования личных контактов этих заклю­ченных со структурами преступных организаций, с которыми они имели связи. В действительности, Суд, в частности, отмечает, что, как об этом упомянуло итальянское Правительство, до введения специального режима принадлежащим к мафии заключенным уда­лось сохранить положение внутри преступной организации, обме­няться информацией с другими заключенными и с внешним миром и организовать и заставить совершить преступления внутри и за пределами тюремных учреждений, о которых идет речь. В этой связи Суд учитывает специфическую природу феномена организованной преступности, типа мафии, и особенно, где семейные отношения часто играют первостепенную роль. Впрочем, во многих странах — участницах Конвенции существуют режимы безопасности в отно­шении опасных заключенных. Эти режимы также имеют в качестве основания отдаление пенитенциарного сообщества, сопровождаемое усилением контроля». ( Messina n .2, 66).

224. «При таких обстоятельствах Суд считает, что итальянский законодатель мог разумно полагать, ввиду серьезных требований к расследованию в вопросе мафии, осуществляемому итальянскими властями, что инкриминируемые меры соответствовали достижению законной цели». ( Messina n .2, 67).

225. Уважение семейной жизни. Лицо, содержащееся под стражей (заключенный). Ограничение количества посещений се­мьи и условия таких посещений. «Суд напоминает, что любое закон­ное заключение с точки зрения статьи 5 Конвенции влечет по своей природе ограничение личной и семейной жизни заинтересованного лица. Однако для уважения семейной жизни существенно, что тю­ремная администрация помогает заключенному поддерживать кон­такты с близкими родственниками». ( Messina n .2, 61).

226. Семейная жизнь. Позитивные меры. Отказ родителей подчиниться постановлению, вынесенному по вопросу присмотра за детьми. «Хотя принудительные меры в отношении детей не явля­ются желательными в этой деликатной сфере, ходатайство о приме­нении санкций не должно быть отклонено в случае незаконного по­ведения родителя, с которым живут дети». ( Ignaccolo - Zenide , 106).

227. Семейная жизнь. Вопросы наследования и распоряжения имуществом. «Вопросы наследования и распоряжения своим иму­ществом в отношениях между ближайшими родственниками тесно связаны с семейной жизнью. Она включает в себя не только соци­альные, моральные и культурные отношения, например, вопросы воспитания и образования детей, но и интересы материального пла­на; об этом свидетельствуют алиментные обязательства или обяза­тельная доля в наследуемом имуществе, предусмотренные нацио­нальными правовыми системами большинства стран — участниц Конвенции. Несмотря на то, что права наследования возникают лишь после смерти собственника имущества, когда семейная жизнь претерпевает изменения или полностью прекращается, это совсем не означает, что вопрос об этих правах не может возникнуть при жизни собственника. Вопрос распределения имущества может быть решен (и на практике решается довольно часто) путем завещания или лега­та будущему наследнику. Таким образом, вопрос наследования имущества является составной частью семейной жизни и по этой причине не может игнорироваться». ( Marckx , 52).

228. Семейная жизнь. Вопросы наследования и распоряжения имуществом. «Статья 8 не требует, чтобы ребенок имел право на наследственную долю в имуществе своих родителей или других ближайших родственников; в том, что касается имущественных на­следственных прав, статья 8 в принципе оставляет за Государства­ми-участниками выбор средств, позволяющих каждому индивидуу­му вести нормальную семейную жизнь (...), а такое право ребенка не является необходимым для нормальной семейной жизни». ( Marckx , 53).

229. Семейная жизнь. Вопросы наследования и распоряжения имуществом. Статья 8 Конвенции «не гарантирует матери полную свободу в отношении дарения или завещания своего имущества соб­ственному ребенку, поскольку данная статья в принципе оставляет за странами — членами Конвенции право выбора необходимых средств, которые позволили бы каждому вести нормальную семей­ную жизнь (...). Свобода распоряжаться своим имуществом не явля­ется совершенно необходимой для нормальной семейной жизни». ( Marckx , 61).

230. Уважение семейной жизни. Различия в рассмотрении во­проса наследования между законными детьми и детьми, рожден­ными вне брака. Рассмотрение в свете статьи 14 совместно со статьей 8. «Хотя статья 8 не гарантирует как такового права насле­дования, Суд ранее допустил, чтобы вопросы наследования ab intestat между близкими родственниками вошли в сферу применения этой нормы, в той мере, в какой они представляют аспект семейной жизни». ( Camp et Bourimi , 35).

231. Ребенок, получивший юридическое признание своих се­мейных связей со своим отцом, только когда были представлены письма о легитимации, и который не мог наследовать после своего отца, тогда как дети, которые обладают подобными связями, либо потому, что они родились в браке, либо потому, что они были при­знаны отцом, пользуются таким правом. «Суд допускает, что защи­та прав других наследников может составлять законную цель, но он считает, что ребенок не является потомком, о существовании которого другие наследники не знали. Ничто не указывает на то, что си­туация требовала уровня защиты, который был предоставлен роди­телям и братьям и сестрам (отца) в ущерб сыну. Суд полагает, что в таких условиях исключение ребенка из наследования после отца бы­ло несоответствующим». ( Camp et Bourimi , 39).

Назад

 

IV . Корреспонденция

 

                                                                                               ----------Толкование----------

 

232. Судебная практика показывает, что существует опреде­ленное наложение между правом на уважение корреспонденции и правом на личную жизнь, так как право на личную жизнь охваты­вает, в частности, аспекты права на уважение корреспонденции таким образом, что часто оказывается трудно их разделить. В действительности, корреспонденция рассматривается как одно из проявлений личной жизни индивида. Через защиту корреспонденции Конвенция утверждает разновидность частного права, которое может также отражаться в почтовых и телефонных сообщени­ях.

 

233. Корреспонденция и телефонные прослушивания. «Теле­фонные разговоры между членами одной семьи включаются в поня­тия "семейная жизнь" и "корреспонденция" по смыслу статьи 8». (М. et R . Andersson , 72).

234. Контроль за перепиской заключенного. «Определенный контроль за перепиской заключенных в тюрьму соответствует Кон­венции, но вытекающее из этого вмешательство не должно выхо­дить за пределы требований правомерной цели». ( Pfeifer et Plankl , 46).

235. Контроль за перепиской заключенного. «Чтобы измерить терпимую степень подобного контроля в общем виде, не нужно за­бывать, что возможность писать и получать письма представляет иногда для заключенного в тюрьму единственную связь с внешним миром». ( Campbell , 45).

236. Корреспонденция заключенных: в общем виде. «Не суще­ствует никакой причины для проведения различия между разными категориями переписки с адвокатами: какой бы ни была конечная цель, они относятся к конфиденциальной и частной сфере. В прин­ципе такие письма имеют привилегированное положение в силу ста­тьи 8». ( Campbell , 48).

237. Уважение корреспонденции заключенного. Необходи­мость вмешательства. «"Необходимость" вмешательства в осу­ществление данного права осужденным к тюремному заключению лицом в отношении корреспонденции заслуживает понимания, учи­тывая нормальные и разумные требования заключения. "Предот­вращение беспорядков или преступлений", к примеру, может оправ­дывать значительное вмешательство применительно к заключенному лицу в отличие от лица, находящегося на свободе. В этой и только в этой мере, законное лишение свободы по смыслу статьи 5 не нарушает положения статьи 8». ( Golder , 45; см. также Silver et al , 98).

238. Невозможность для заключенного переписываться с юристом. «Лишение кого-либо возможности вступить в переписку составляет наиболее опасную форму "вмешательства" (п. 2 статьи 8) в осуществление "права на уважение корреспонденции"; является абсурдным, что в отличие от простого контроля за корреспонденци­ей, данная ситуация не регулируется статьей 8». ( Golder , 43).

239. Невозможность для заключенного переписываться с юристом. «Из публичного интереса с ясностью вытекает, что лицо, желающее проконсультироваться с юристом, может это сделать в условиях, благоприятных для полного и свободного обсуждения. Отсюда следует привилегированный режим, которым в принципе наделяется отношение между адвокатом и клиентом». ( Campbell , 46).

240. Контроль за перепиской между адвокатом и заключен­ным. Принципы. «Пенитенциарные власти могут раскрыть письмо адвоката к заключенному, если они имеют основания полагать, что в нем фигурирует незаконное обстоятельство, не раскрытое нормаль­ными средствами обнаружения (выявления). Однако они должны только распечатать его и не читать. Необходимо обеспечить соот­ветствующие гарантии, чтобы препятствовать прочтению, например, Распечатывание конверта в присутствии заключенного. Что касается прочтения корреспонденции заключенного и адвоката, оно должно быть разрешено только в исключительных случаях, если власти имеют основание предполагать, что содержание письма угрожает безопасности учреждения или лица или приобретает преступный характер иным способом. "Правдоподобность" оснований будет за­висеть от совокупности обстоятельств, но она предполагает факты или сведения, способные убедить объективного наблюдателя, что происходит злоупотребление привилегированным положением в общении». ( Campbell , 48).

241. Контроль за перепиской между адвокатом и заключен­ным: неотправление письма первого ко второму, содержащего советы, относящиеся к нерешенному уголовному делу. Адвокат рекомендовал «принять определенную тактику, законную саму по себе, поскольку в соответствии с судебной практикой Шведского федерального суда — эквивалент которой встречается в других До­говаривающихся Государствах — обвиняемому разрешается сохра­нять молчание». ( Schdnenberger et Durmaz , 28).

242. Контроль за перепиской между адвокатом и заключен­ным. Контакты между первым и вторым «представляли собой подготовительные меры, нацеленные на разрешение второму заяви­телю воспользоваться помощью защитника по его выбору и, следо­вательно, осуществить право, которое закрепляет другая основопо­лагающая норма Конвенции, статья 6 (...). В обстоятельствах дела, которые адвокат формально не обозначил, это не имеет существен­ного значения». ( Schdnenberger et Durmaz , 29).

243. Контроль за перепиской заключенного. Выписка из пи­сем, адресованных ему. «Договаривающееся Государство не мо­жет утверждать о выполнении обязательств, которые на него воз­лагаются в силу статьи 8, если оно ограничивается осуществлением выписки из писем, отправленных заключенному и пришедших в тюрьму. При отсутствии документов и других об­стоятельств, способных установить иное, Суд не имеет уверенно­сти в том, что объекты, о которых идет речь, достигнут своего назначения». ( Messina n . l , 31).

244. Контроль за перепиской заключенного. Вмешательство в осуществление права. Условия законности. Очень широкая сво­бода усмотрения, предоставленная властям. «Хотя закон, предос­тавляющий свободу усмотрения, должен в принципе устанавливать ее объем, невозможно прийти к абсолютной уверенности в его ре­дакции, так как чрезмерная строгость (негибкость) текста является возможным результатом такого беспокойства об уверенности (…)

Тем не менее, в данном случае закон (...) предоставляет властям очень широкую свободу усмотрения; он ограничивается, в частно­сти, определением категории лиц, переписка которых может быть подвержена контролю, и компетентного суда, не интересуясь ни продолжительностью меры, ни причинами, могущими ее оправ­дать». ( Domenichini , 32; Caligero Diana , 32).

245. Корреспонденция заключенного. Контроль за перепиской с Комиссией. «Практика распечатывания писем, исходящих от Ко­миссии, с прочтением или без него, рассматривается как вмешатель­ство в право заявителя на уважение его корреспонденции, которое в соответствии с практикой Суда (...) должно оправдываться в свете статьи 8 п. 2». ( Campbell , 57).

246. Корреспонденция заключенного. Контроль за перепиской с Комиссией. «Суд придает значение конфиденциальности почты, отправленной Комиссией, так как она может содержать утверждения против властей или представителей пенитенциарных учреждений. Впрочем, необходимость соблюдать конфиденциальность в этом отношении отражается в нормах, относящихся к корреспонденции, адресованной Комиссии (...). Распечатывание писем Комиссии, не­сомненно, создает возможность их прочтения и может также, при случае, подвергнуть заключенного репрессивным мерам со стороны персонала пенитенциарных учреждений». ( Campbell , 62).

Назад

 

V . Жилище

 

                                                                                           -----------Толкование-----------

 

247. По своему содержанию понятие жилища связано с поня­тием личной и семейной жизни. Кроме того, право на уважение жилища имеет сходство с правом на уважение корреспонденции. Нужно думать только о мерах контроля за почтовыми и телефон­ными сообщениями. Также не будет удивительным утверждать, что судебная практика часто трактует вопросы, связанные с этими различными аспектами статьи 8, не различая их, как если бы речь шла о сторонах одной и той же проблемы.

Защита окружающей среды и охрана отдельных образов жизни определенных меньшинств представляет новые и новаторские пер­спективы.

 

248. Право на жилище. Объем обязательства Государства. «Важно напомнить, что статья 8 Конвенции не содержит формули­ровки права на обеспечение жилищем. Прецедентное право Евро­пейского Суда тоже не признает такого права. Хотя, несомненно, желательно, чтобы каждый имел место, где он мог бы проживать с достоинством и которое он мог бы назвать домом. К сожалению, в Договаривающихся Государствах многие не имеют жилища. Вопрос о том, выделяет ли Государство фонды для обеспечения каждого жильем, является вопросом политического, а не судебного реше­ния». ( Chapman , 99).

249. Понятие жилища: служебные помещения. «Что касается слова "жилище" ("home" в английском тексте), Суд отмечает, что в некоторых Государствах-участниках (...) оно распространяется на служебные помещения. Более того, такое толкование полностью со­звучно французскому варианту текста, т. к. слово "domicile" имеет даже более широкое значение, чем "home", и может распространять­ся на деловой офис типа адвокатского.

Не всегда можно провести четкое разграничение также и пото­му, что вести деятельность, которую можно отнести к профессио­нальной или деловой, можно с таким же успехом и со своего места жительства, и наоборот, можно заниматься делами, которые не от­носятся к профессиональной сфере, в офисе или коммерческих слу­жебных помещениях. Узкое толкование слов "home" и "domicile" может привести к такой же опасности неравенства, как и узкое по­нимание "личной жизни"». ( Niemietz , 30).

250. Семейная жизнь и жилище. Законодательство об аренде квартир. Невозможность для нанимателей приобрести квартиру, принадлежащую частным лицам. «Статья 8 Конвенции не гаранти­рует права купить определенное имущество, например, квартиру, но защищает только право любого лица на уважение его настоящего жилища». ( Strunjak et al , Dec .).

251. Понятие жилища: служебные помещения. Особый слу­чай: обыск полицией кабинета адвоката. «Толкование слов "личная жизнь" и "жилище", как охватывающих некоторую профессиональ­ную и деловую активность или служебные помещения, было бы бо­лее созвучно с предметом и целью статьи 8, а именно с защитой от­дельных лиц от своевольного вмешательства властей. Такое толкование не будет особенно стеснять Договаривающиеся Государства, т. к. они сохранят свое право на "вмешательство" в той степе­ни, которую позволяет статья 8 п. 2; это право могло бы стать более широким, когда это касается профессиональной и деловой активно­сти или служебных помещений». ( Niemietz , 31).

252. Уважение жилища. Обыск жилого помещение без судеб­ного поручения в рамках законодательства в области телеграфной и телефонной связи в целях ареста телефона без непризнанного провода. «Договаривающиеся Стороны могут посчитать необходи­мым прибегнуть к таким мерам, как обыски жилых помещений и изъятия с целью получения фактических доказательств определен­ных преступлений. Суд займется определением, были ли соответст­вующими и достаточными основания, оправдывавшие эти меры, и был ли соблюден упомянутый выше принцип соразмерности. Что касается последнего пункта, то Суд должен, прежде всего, обеспе­чить, чтобы соответствующее законодательство и практика предос­тавило людям "достаточные и эффективные гарантии против зло­употреблений"; несмотря на определенную степень усмотрения, которую в этой сфере Суд признает за Договаривающимися Страна­ми, ему надлежит быть особо бдительным в отношении того, имели ли, в связи сданным делом, власти право, как этого требует нацио­нальное законодательство, отдавать указания и проводить обыски без судебного ордера. Если граждан нужно защищать от произволь­ного вмешательства со стороны властей, предоставляя им права, га­рантируемые статьей 8 Конвенции, должна быть создана определен­ная правовая система и установлены строгие ограничения в отношении таких полномочий. Во-вторых, Суд должен рассматри­вать конкретные обстоятельства каждого дела с целью определить в каждом отдельном случае соразмерность вмешательства, о котором идет речь, с преследуемой целью». ( Camenzind , 45).

253. Понятие жилища. «Вряд ли можно отнести понятие "жи­лище" в смысле статьи 8 к земельному участку, на котором плани­ровалось построить дом для последующего проживания в нем заяви­тельницы. В равной степени это понятие нельзя использовать применительно к территории страны, где человек вырос и где когда-то жила его семья, однако сам он уже не живет». ( Loizidou , ( no суще­ству), 66).

254. Вред, который причиняется окружающей среде вблизи от жилища заявительницы. «Сильное загрязнение окружающей среды может сказаться на благополучии людей в такой степени, что крайне отрицательно отразится на их личной и семейной жизни, не подвергая, однако, серьезной опасности их здоровье». ( Lopez Ostra 51).

255. Жилище. Распределение местоположений таборов. Уважение традиционного образа жизни кочующих людей (цы­ган).«Статья 8 не допускает, чтобы индивидуальные предпочтения в вопросе проживания одерживали вверх над общим интересом». ( Buckley , 81).

256. Личная и семейная жизнь. Жилище. Разрушение дома, принадлежащего отчиму заявительницы. «Суд не видит никакой причины проводить различие между первой заявительницей (...) и второй, и третьей. Хотя, вероятнее всего, именно ее отчим, а не она владел домом, о котором идет речь, первая заявительница там жила в течение значительных периодов времени каждый год, когда она оказывалась в деревне. Учитывая тесные семейные отношения и природу проживания, занятие ею дома (...) относится к защите, пре­доставляемой статьей 8 Конвенции». ( Mentes et al , 73).

257. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. Применимость со­ответствующих норм. «Европейский Суд счел, что занятие заяви­телем земли своей фургоном является неотъемлемой частью ее эт­нической принадлежности как цыганки, отражая давние традиции национального меньшинства, ведущего кочевой образ жизни. Это является вопросом по данному делу, несмотря на то, что из-за дав­ления изменяющихся и разнообразных инструкций или по их собст­венному желанию многие цыгане более не ведут исключительно ко­чевой образ жизни и неизменно поселяются на длительное время в одном месте, чтобы обеспечить, например, образование своим де­тям. Меры, влияющие на парковку заявителем ее фургонов, таким образом, имеют последствия, выходящие за рамки права на непри­косновенность ее жилища. Они влияют также на ее возможность сохранять свою цыганскую принадлежность и вести свою частную и семейную жизнь в соответствии со своими традициями». ( Chapman , 73).

258. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. Отказ в предостав­лении заявительнице разрешения остаться со своим табором на принадлежащей ей земле. Обустройство территории и защита ок­ружающей среды. Свобода усмотрения. «Постановление нацио­нальных властей в каждом конкретном деле, в котором законные цели землеустройства состоят в конкретном использовании земель­ного участка, является таковым, какое Европейский Суд не вполне в состоянии оспорить. Он не может посетить каждый земельный уча­сток для оценки влияния конкретного предложения на конкретное место в связи с красотой, дорожной системой, канализационной сис­темой и водоснабжением, образовательными, медицинскими учреж­дениями, возможностями трудоустройства и т. д. Поскольку инспек­торы по землеустройству посещали эти участки, заслушивали доводы всех сторон и допрашивали свидетелей, они находятся в лучшем положении по сравнению с Европейским Судом при оценке доводов. (...) В данных обстоятельствах процессуальные гарантии, доступные лицу, будут особенно важны при установлении того, продолжало ли Государство при определении своих регуляторных рамок действовать в рамках его усмотрения. В частности, Европей­ский Суд должен рассмотреть вопрос о том, был ли процесс вынесе­ния решения, приведший к мерам принудительного воздействия, справедливым, и уважались ли должным образом интересы, гаран­тируемые лицу статьей 8 Конвенции». ( Chapman , 92).

259. Уважение жилища. Жилище, установленное незаконно, и защита окружающей среды.«Если строение воздвигается без разрешения на землеустройство, которое необходимо согласно на­циональному законодательству, возникает конфликт интересов меж­ду правом лица согласно статье 8 Конвенции на неприкосновенность его жилища и правами других лиц на безопасную экологическую среду. При рассмотрении вопроса, является ли требование о том, что лицо должно покинуть свое жилище, соразмерным преследуемой законной цели, большое значение должно уделяться тому, было ли жилище построено законно. Если жилище было воздвигнуто закон­но, этот фактор будет сам по себе достаточным для того, чтобы он перевешивал законность требования переезда лица. И напротив, ес­ли возведение жилища в определенном месте произведено незакон­но, позиция лица, возражающего против переезда является менее прочной. Европейский Суд вряд ли сможет предоставить защиту лицам, которые, осознавая запреты, установленные законодательст­вом, воздвигают жилища в экологически защищаемых зонах. Если бы Европейский Суд поступил иначе, он бы поощрял незаконные действия в ущерб защите прав других лиц на безопасные экологиче­ские условия проживания». ( Chapman , 102).

260. Уважение жилища. Жилище, установленное незаконно, и защита окружающей среды. Предоставление замены жилого помещения. «Оценка того, насколько альтернативное жилье подхо­дит лицу, повлечет за собой рассмотрение, с одной стороны, кон­кретных потребностей данного лица — требования и финансовое состояние его семьи — и, с другой стороны, права иных жителей на защиту окружающей среды. В отношении этого вопроса было бы уместно предоставить широкие пределы усмотрения национальным властям, которые, очевидно, находятся в лучшем положении при проведении необходимой оценки доказательств». (Chapman, 104).

Содержание

 

---

Дата добавления: 2021-03-18; просмотров: 116; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!