Глава 2. Терроризм и государство
Терроризм и государственный аппарат
Мощным катализатором освободительного движения в России стали преобразования 60-х годов XIX в. и, прежде всего - «дарование крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей». «Облагодетельствованные» крестьяне ответили на объявление «царской милости» взрывом возмущения весной 1861 г. Для политической полиции это беспокойное время обернулось серьезными проблемами. К тому же, ей предстояло разобраться, что представляет собой этот новый потенциальный противник, каковы условия его существования и стиль мышления, круг идей и мотивы действий интеллигента-разночинца.
Эпоха Великих 60-х принесла возможность раскрепощения человеческой личности, к какому бы сословию она не принадлежала. Многие люди искренно хотели найти себе применение в труде на благо освобожденного народа. Но в новых учреждениях перевес оставался за людьми старого закала. Им приходилось действовать в пассивной или недоброжелательной обстановке, отказываться от убеждений или от дела. Власть шла испытанным бюрократическим путем, отдавая распоряжения сверху и ожидая снизу лишь отчет об исполнении, не предполагая никакого «сотворчества» со стороны общества. В таком положении оказалась масса «мыслящих пролетариев», вызванных к жизни новыми временами. С отменой ограничения числа студентов в высших учебных заведениях молодежь со всех концов России устремилась в университеты, нередко жертвуя на обучение последние гроши. Из низов - за лучшей долей, которую надеялись обрести с получением образования; из всех сословий - за светом новых идей.
|
|
|
В этом смешении социальных пластов с различным уровнем энергии, побуждающей к действию, и рождалась та разночинная интеллигенция, которая часто бывала не у дел не только потому, что не находила поприща, соответствовавшего своим взглядам на общественное служение, но и потому, что потребности страны, еще только вступавшей на путь капиталистического развития, не могли поглотить весь «образованный пролетариат».
Одна за другой возникали артели и коммуны, целью которых была пропаганда «социальных идей» на деле. К одной из таких «ассоциаций» принадлежал Дмитрий Каракозов. 4 апреля 1866 г. он попытался осуществить более эффективную, на его взгляд, форму пропаганды делом, чтобы «расшевелить заснувший народ». Но в народе распространилась молва о том, что стрелял помещик, недовольный отменой крепостного права, а III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии пришло к заключению, что «в покушении на цареубийство участвовала горсть ничтожных личностей, по преимуществу русских, но действовавших под влиянием и для цели польской пропаганды».
|
|
|
Во Всеподданнейшем отчете III Отделения за 1866 г. политическая полиция оправдывалась. На нескольких страницах подробно перечислялись меры, принятые III Отделением для выяснения личности злодея и его соучастников, «неослабного содействия» Петербургской и Московской следственным комиссиям и т. д. Но главная задача осталась невыполненной, «высший надзор» не сумел «предупредить» преступление, «око Государево» проглядело «гнездилище цареубийственных замыслов» среди множества похожих один на другой студенческих кружков с «социальным» оттенком. Вскрылись острые проблемы работы сыска в радикально изменившейся «оперативной» обстановке. Разночинскую среду невозможно было охватить наблюдением старыми методами - «через чинов корпуса жандармов» и «известного свойства» услуги почтового ведомства, новые же еще не сложились. Требовалась и определенная структурная реорганизация органов политического сыска.
апреля 1866 г. П.А.Шувалов, принявший пост главноуправляющего III Отделением и шефа Корпуса жандармов, подал на Высочайшее имя докладную записку о мерах к восстановлению порядка в империи, которая предусматривала, прежде всего, реформирование системы политического розыска. Чтобы защитить страну от «разрушительного действия вредных элементов», следовало «устроить полицию так, чтобы она была в состоянии обнаруживать то, что совершается в среде общества». Должное внимание было уделено агентурной работе. В III Отделении появился секретный архив, где сосредоточивались политические дела и материалы перлюстрации, систематически пополнялась фототека и «Алфавит лиц, политически неблагонадежных».
|
|
|
«Главная цель преобразования, - писал Шувалов, - состоит в том, чтобы по мере возможности, образовать политические полиции там, где они не существуют, и сосредоточить существующую полицию в III Отделении Вашего Императорского Величества канцелярии, для единства их действий и для того, чтобы можно было точно и однообразно для целой империи определять, какие стремления признаются правительством вредными и какие способы надлежит принимать для противодействия им». В подчинение III отделению поступила «Охранная стража», создание которой было вызвано необходимостью оберегать священную особу Государя Императора. Персонал этого подразделения принимал участие и в работе политического сыска.
|
|
|
Новый руководитель «высшего надзора» обнаружил «полное расстройство столичных полиций», добился ликвидации Санкт-Петербургского генерал-губернаторства и передачи его функций градоначальству, подчиненному III отделению. При Канцелярии Петербургского градоначальника возникло, в свою очередь, еще одно новое учреждение - Отделение по охране общественного порядка и спокойствия, ставшее прообразом позднейшей «охранки», неотъемлемой части структуры политического сыска Российской империи.
П.А. Шувалов подготовил также новое «Положение о Корпусе Жандармов», утвержденное царем в сентябре 1867 г. и в неизменности дожившее до Февраля 1917 г. «Единство действий» всех жандармских управлений на железных дорогах, а также на Кавказе и в Варшаве, усиление надзора на местах обеспечивались созданием дробной системы губернских управлений и уездных наблюдательных пунктов вместо громоздких жандармских округов. Выстрел Каракозова повлек за собой и общее изменение правительственного курса. Рескриптом 13 мая 1866 г. на имя вице-председателя Государственного совета князя П.П.Гагарина царь распорядился навести в стране порядок. Репрессии обрушились на демократическую печать, были закрыты «Современник» и «Русское слово», подверглись ограничению права земств и были расширены полномочия губернаторов, ожесточился надзор за высшей школой и студенчеством.
В результате пути самодержавного правительства и интеллигенции еще больше разошлись, хотя в первые годы, после Великих реформ существовала реальная возможность направить энергию молодого поколения в мирное русло. Социально-политическая действительность России второй половины XIX века загоняла ее в подполье. В среде разночинной интеллигенции пореформенного периода сформировался особый тип личности - предтечи профессиональных революционеров, игравших ведущую роль на протяжении всего дальнейшего развития освободительного движения в России. Именно с этими «новыми людьми» предстояло вступить в борьбу органам политического сыска. Они отличались от окружающих своей системой ценностей, которая не оставляла им места в обыденной жизни, превращала в «отщепенцев» от традиционного общества. Тем, кто ставил перед собой грандиозную задачу радикального обновления России, были тесны рамки повседневности, неприемлемы навязываемые ей компромиссы. Их уделом оставался «практический нигилизм». Его ярким проявлением стала деятельность «Народной расправы» Сергея Нечаева.
Разоблачение нечаевщины вызвало сильную ответную реакцию в революционной среде. На какое-то время возобладала резкая неприязнь к жестким организационным формам, диктаторству и экстремистским прожектам, нашедшая отражение в первой, стихийной волне «хождения в народ». Опыт работы в деревне вновь вызвал к жизни идею централизованной организации, реализовавшуюся в 1876 г. с появлением «Земли и воли». Однако к концу 70-х годов стало ясно, что к «оседлой» пропаганде крестьяне восприимчивы не более, чем к «летучей».
Массовое движение «в народ» создавало для политической полиции новые проблемы. Законом 19 мая 1871 г. «производство дознаний по делам о государственных преступлениях передавалось чинам Корпуса жандармов». Кроме того, никто не снимал с них бремени «высшего надзора», а число поднадзорных неуклонно росло. Ревизия представленных в III отделение начальниками Губернских Жандармских Управлений «списков лиц, состоящих под негласным наблюдением», не сократила их количества. Летом 1871 г. в жандармские управления поступило предписание «стараться доставлять и сообщать в III отделение Собственного Его Императорского Величества канцелярии фотографические портреты всех вообще лиц, которые почему-либо обращают на себя внимание правительства, преимущественно в отношении политической благонадежности». Сотрудники наружного наблюдения, филеры сбивались с ног, деятельность внутренней агентуры оказывалась неэффективной, так как при организационной аморфности движения его практически невозможно было взять под контроль.
Реакция правительства на деятельность радикальной интеллигенции была столь же неадекватной, сколь и недальновидной. Ярчайший пример тому - процесс 193-х (1877). 90 человек - значительная часть всех задержанных - будучи привлечены к суду, по выражению обвинителя Желеховского, в ожидании оправдания провели по несколько лет в предварительном заключении. Затем 80 из этих 90 человек оправданных судом были сосланы под надзор полиции административным порядком.
Первые теракты (покушение на товарища прокурора Киевского судебного округа М.М.Котляревского (23 февраля 1878 г.), на адъютанта Киевского губернского жандармского управления Г.Э.Гейкинга (24 мая 1878 г.), убийство С.М.Кравчинским шефа жандармов Н.В.Мезенцева (4 августа 1878 г.) застали власти врасплох. Отчаянное положение диктовало «исключительные меры». 9 августа 1878 г. появился закон «О временном подчинении дел о государственных преступлениях и о некоторых преступлениях против должностных лиц ведению военного суда, установленного для военного времени». Покушение А.К.Соловьева на Александра II (2 апреля 1879 г.) вызвало к жизни Высочайший указ 5 апреля 1879 г. - Европейская Россия была разделена на 6 временных генерал-губернаторств, население которых попадало в полнейшую зависимость от произвола местных властей. По официальным данным, с апреля 1879 г. по июль 1880 г. за «неблагонадежность» под надзор полиции было выслано без суда, административным порядком 575 человек. Политическая полиция продолжала действовать по старинке, усиливая наружное наблюдение, проводя опросы дворников «о подозрительных личностях, в их домах проживающих», повальные обыски и аресты среди этих личностей.
Новая тактика антиправительственной борьбы вызывала в верхах панику, новые организационные формы революционного движения загоняли политическую полицию в тупик. С каждым дерзким покушением террористов очевидней становилась беспомощность органов сыска перед лицом сплоченной, строго законспирированной партии.
Политическая полиция, тем временем, все более утрачивала контроль над ситуацией. Как предупреждать преступления при неосведомленности о планах и личном составе тайной организации? Принять превентивные меры невозможно, остается лишь реагировать на свершившийся факт. Основным методом жандармов старой школы оставалось систематическое наблюдение и последовательные аресты членов сообщества. Для освещения непроницаемой тьмы подполья нужна была внутренняя агентура. Проникнуть в тесный кружок злоумышленников мог только свой брат - нелегальный. Но контакты с такими личностями были для сотрудников сыска поколения В.Д.Новицкого сродни сговору с нечистой силой, а звезда Г.П.Судейкина и подобных ему представителей жандармской молодежи еще не взошла.
Попытки распутать клубок противоречий, создающих столь бесперспективную ситуацию, предприняла «Верховная распорядительная комиссия по охране государственного порядка и общественного спокойствия» под руководством графа М.Т.Лорис-Меликова, которая была учреждена императором Александром II 12 февраля 1880 г. после очередного теракта (взрыв в Зимнем дворце 5 февраля 1880 г.) в твердом решении положить предел беспрерывно повторяющимся в последнее время покушениям дерзких злоумышленников поколебать в России государственный и общественный порядок». В подчинение этому временному органу переходило и III отделение. Первоочередной задачей Комиссии ее главный начальник объявлял принятие решительных мер к подавлению возмутительных действий анархистов.
Прежде всего, необходимо было удостовериться в боеспособности армии политического сыска. Ревизия, предпринятая летом 1880 г. сенатором И.И.Шамшиным, привела к неутешительным выводам. Органам сыска нужно было дать возможность сконцентрировать усилия на борьбе с самой серьезной угрозой, избавив от несвойственных им функций. Глубина проникновения в революционное подполье могла быть обеспечена только за счет сужения круга полномочий высшей полиции. 1 августа 1880 г. Лорис-Меликов подал на Высочайшее имя докладную записку о преобразовании полиции. 6 августа Указом о закрытии Верховной распорядительной комиссии упразднялось и III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии с передачей дел оного в ведение Министерства внутренних дел. В составе последнего был создан Департамент государственной полиции, призванный сосредоточить все нити политического розыска и наблюдения. Согласованность работы полиции тайной и явной должна была достигаться тем, что товарищ министра внутренних дел, на которого было возложено (с 1882 г.) руководство Департаментом, являлся также командиром Отдельного корпуса жандармов.
Высочайший указ о ликвидации Верховной распорядительной комиссии гласил, что свою важнейшую задачу она выполнила, объединив действия всех властей для борьбы с крамолой. Однако все эти усилия не уберегли российского монарха от гибели 1 марта 1881 г. Департаменту полиции предстояло еще много трудов по предупреждению и пресечению преступлений, не в последнюю очередь - террористических. Вопросами политического сыска ведало третье (секретное) делопроизводство, а с 1898 г. - Особый отдел Департамента. На местах «единственными розыскными и осведомительными источниками Департамента полиции служили губернские жандармские управления. Во главе этих управлений стояли заслуженные полковники и генералы, воспитанные в старинных традициях корпуса жандармов, люди в большинстве весьма почтенные, но совершенно не знакомые с современными требованиями политического сыска», - писал заведующий Особым отделом Л.А.Ратаев.
Наиболее правильно организованными и эффективно действующими органами политической полиции являлись «Отделения по охране общественного порядка и безопасности», существовавшие первоначально только в столицах и Варшаве (Санкт-Петербургское с 1866 г. и Московское с 1880 г.). Этим учреждениям суждено было сыграть роль своеобразных лабораторий политического сыска, в которых возникали и отрабатывались приемы и методы работы, позволявшие не отставать от развития антиправительственной борьбы. Именно благодаря этим нововведениям удалось на некоторое время обуздать революционный террор. к середине 80-х годов «Народная воля» была разгромлена и организация подобного масштаба смогла появиться лишь в начале XX в.
Покушение П.В.Карповича на министра народного просвещения Н.П.Боголепова стало свидетельством того, что стихия революционного террора вновь готова вырваться из-под суда. Свои организационные формы она обрела в партии социалистов-революционеров, а воплощение в практику - в деятельности ее Боевой организации (БО). 2 апреля 1902 г. (убийство министра внутренних дел Д.С.Сипягина) вступила в бой немногочисленная группа под руководством Г.А.Гершуни. Целью ударного отряда партии эсеров провозглашалась «борьба с существующим строем посредством устранения тех представителей его, которые будут признаны наиболее преступными и опасными врагами свободы. Устраняя их, Боевая организация не только совершает акт самозащиты, но и действует наступательно, внося страх и дезорганизацию в правящие сферы, и стремится довести правительство до сознания невозможности сохранить самодержавный строй».
Революционное движение не ограничивалось Петербургом и Москвой. С учетом этого, по образу и подобию столичных, были образованы охранные (розыскные) отделения в губернских городах. «Начальники их, - вспоминал генерал А.И.Спиридович, - в строевом отношении прикомандировывались к ... жандармским управлениям, но это подчинение было лишь формальное, зависели они только от директора, на местах же ближе всего стояли к губернатору» . Такое положение вещей, позволявшее Департаменту полиции эффективнее координировать деятельность сыска в масштабах империи, нередко вызывало серьезные проблемы во взаимоотношениях местных органов политической полиции, негативно влиявшие на их взаимодействие. Приоритетной областью работы органов сыска было агентурное освещение состояния террористических организаций. В связи с этой задачей многие щекотливые вопросы, неизбежно возникающие в процессе деятельности политической полиции, вставали особенно остро. Какую линию поведения должен избрать сотрудник охранки, внедренный в противозаконное сообщество? Активным участником в преступлениях секретный агент ни в каком случае не может быть допущен, - доказывал генерал В.Д.Новицкий в записке на Высочайшее имя. Но что способен узнать человек, который далек от дел нелегальной организации? В атмосфере охранного отделения всегда витал соблазн провокации; любой секретный сотрудник мог оказаться двойным агентом.
Положение усугублялось тем, что осенью 1905 г. ЦК ПСР, сообразуясь с новыми политическими реалиями (Манифест 17 октября, подготовка к созыву Государственной думы), принял решение о приостановке террористической деятельности и роспуске БО. Вскоре, в связи с установкой I общепартийного съезда (декабрь 1905 - январь 1906) на вооруженное восстание, в преддверии которого вновь возрастало значение террора как фактора дезорганизации власти и агитационного воздействия на массы, БО была восстановлена. Однако непоследовательный курс руководства ПСР вызвал к жизни множество оппозиционных групп эсеровского толка (в 1906 г. они объединились в Союз эсеров-максималистов), а их несогласие с тактической линией ЦК привело к взрыву терроризма, который приобрел децентрализованный характер.
Многочисленные местные боевые дружины, группы, отряды и боевики-одиночки обрушились на представителей власти, преимущественно среднего и низшего звена, - угроза нависала теперь не только над высшей администрацией. Широкое распространение получили экспроприации казенных, а нередко и частных средств, никогда ранее не применявшиеся в таких масштабах: с января 1905 г. по июль 1906 г. было совершено 1951 ограбление по политическим мотивам . 8 июля 1906 г., в день своего назначения председателем Совета министров, П.А. Столыпин с трибуны Государственной думы сообщил, что с октября 1905 г. по апрель 1906 г. от руки террористов погибли 288 человек, 388 должностных лиц было ранено, 150 покушений не удались. По статистике Департамента полиции только в 1907 г. «невыясненными лицами» было совершено 3 487 терактов .
Политическая полиция оказалась в сложной ситуации. Разрозненные действия боевиков было гораздо труднее взять под контроль, чем централизованный партийный террор. Кроме того, наряду со старыми противниками - эсерами, анархистами, дашнаками, членами Польской социалистической партии, появились новые организации, которым не чужда была террористическая практика.
Департамента полиции формируются два Особых отдела: первый ведал розыскной работой в партиях, второй - в массовом движении и среди общественности. Число охранных отделений с трех в 1902 г. возросло до тридцати одного в 1908 г. Пережив шок от столкновения с революционной стихией, политическая полиция с удвоенной энергией развернула борьбу с организованным антиправительственным движением. Агентурная сеть расширялась количественно и совершенствовалась качественно. Под руководством Азефа БО ПСР за 1907-1908 гг. не совершила ни одного успешного покушения. Таким образом, деятельность этого секретного сотрудника политической полиции «обессилила террор в самую критическую для правительства и для революции эпоху», - признавал Совет ПСР. Кризис партии, вызванный разоблачением Азефа, стал главным результатом подрывной деятельности агента органов сыска в рядах ПСР.
В январе 1909 г., вскоре после исчезновения Азефа, в правах БО была утверждена группа Б.В.Савинкова, ставившая целью организацию центрального террора. Но процесс распада оказался необратимым - многие боевики отошли от дел, приток свежих сил в БО резко сократился в партии и обществе набирали силу антитеррористические настроения, да и главу организации не оставляли сомнения в истинности избранного пути. После ряда неудач в начале 1911 г. БО ПСР была распущена. Террор не сразу сошел со сцены политической борьбы. Не доверяя больше ЦК, «гнезду измены и провокации», местные группы стремились к самостоятельности, происходило распыление террора, ослабевал его натиск.
Дело Азефа не прошло бесследно и для органов сыска. Помимо скандальных запросов о провокации в Думе, политическая полиция стала все чаще сталкиваться в своих рядах с феноменом двойных агентов. Нередко последние пытались найти выход из тупика, в который рано или поздно загоняла их игра на два фронта, с помощью терактов. Гибель полковника С.Г.Карпова, убийство П.А.Столыпина поставили под сомнение правомерность использования важнейшего средства политического розыска - внутренней агентуры. Институт секретных сотрудников постепенно сокращался 15 мая 1913 г. были ликвидированы 8 охранных отделений, осенью такая же судьбы постигла и все остальные, за исключением Петербургского, Московского и Варшавского.
Карательно-розыскной аппарат Российской империи, одной из центральных задач которого являлась борьба с революционным терроризмом, действовал в течение многих лет более или менее эффективно. Менялась политическая обстановка, эволюционировало антиправительственное движение, трансформировались структура и методы работы органов сыска. Но, устраняя недовольных, политическая полиция не устраняла причины недовольства. Глобальное изменение внутриполитического курса, а также естественного закономерного хода этногенеза в России не входило в компетенцию III Отделения или Департамента полиции. Сохранялись и политико-экономические и социально-психологические факторы, вызывавшие постоянное воспроизведение такой формы политического протеста как терроризм. С началом первой мировой войны, на время ослабившей противостояние власти и общества, индивидуальный террор пережил глубокий спад, чтобы вновь возродиться в пору великих потрясений 1917 г.
Терроризм и общество
Цареубийство, осуществленное народовольцами 1 марта 1881 года, вызвало растерянность и панику в русском обществе. Массовые облавы и обыски, проведенные полицией, привели к аресту организаторов покушения на Александра II. Над убийцами императора состоялся суд, приговоривший их к смертной казни. 3 апреля 1881 года в Петербурге пять народовольцев - дворянка Софья Перовская, сын священника Николай Кибальчич, мещанин Николай Рысаков, крестьяне Андрей Желябов и Тимофей Михайлов были публично казнены.
Началась массовая эмиграция за границу революционных элементов. За границей в это время Герцен своим «Колоколом» усиленно заставлял русское общество прислушиваться к тому, что делалось на Западе. Произведенным следствием по делу Каракозова было обнаружено 36 участников, из которых двое, Каракозов и Ишутин, были приговорены к смертной казни, остальные участники к ссылке на каторгу на разные сроки. Над Каракозовым приговор был приведен в исполнение, Ишутин же, пережив все ужасы казни, был помилован, в последнюю минуту и сослан на каторгу. Вслед за выстрелом Каракозова, не без влияния на русское общество, произошли события в Париже 1870 года, когда восстала Парижская коммуна, закончившая начатый процесс Великой французской революции в 1789 году.
В 1873 году начинается хождение молодежи в народ для систематической пропаганды социально-революционных идей в крестьянстве, а так же и в городах среди рабочих, дабы создать мощную организованную партию, способную поднять общее восстание и вызвать громадное движение народных масс. В 1874 году организация хождения в народ была раскрыта, революционная пропаганда была обнаружена в 37 губерниях, и все это закончилось арестом нескольких тысяч человек. Для революционеров стало ясно, что деревня еще не готова к восприятию их идей и примирились временно с выжидательным положением для более подходящего момента, ошибочно полагая, что общество в своей массе сможет понять их устремления.
В городах же организация была поставлена в лучшие условия, при участии интеллигентных демократических элементов революционные течения заметно крепли, особенно усилилось сочувствие общества к революционной молодежи, большое количество представителей которой, вследствие правительственной жестокости за хождение в народ погибло в результате казней или долгого заключения. После восшествия на престол молодого царя, в обществе усилились «брожения». В связи с ростом промышленности, в стране начались стачечные движения среди рабочих. Промышленники стали обращаться за помощью к правительству, которое, не имея возражений по этому поводу со стороны царя, стало оказывать усиленную поддержку промышленникам, в лице посылаемых войск.
Таким образом, в рассматриваемый период происходило противостояние между увеличивающимся количеством великороссов и резкими скачкообразными подскоками, уменьшающимся в целом количестве российских революционеров.
Заключение
Революционное движение в России второй половины XIX - начала XX веков. Способствовала этому движению незавершенность реформ 1860-х годов и дальнейшая нерешительность власти. Поэтому у наиболее энергичной части общества возникла своеобразная «кессонная болезнь». От власти стали ждать и требовать не только того, что она могла дать, но и того, чего она дать была просто не в состоянии.
Все это привело к появлению полуобразованных людей, стремящихся к самореализации, и, для начала - к устранению внешних для этого препятствий. Результат был печален. Власть считала, что революционеров скорее образумят строгие меры.
Почти полвека едва ли не основными средствами воздействия радикалов на власть были кинжал, револьвер, бомба. От рук террористов пали тысячи людей, начиная с императора Александра II и заканчивая безвестными квартальными и случайными прохожими. В переходе к терроризму сыграли роль несколько факторов: разочарование в готовности народных масс к восстанию.
В целом, оценивать воздействие терроризма на весь ход общественно-политической жизни дореволюционной России следует двояко.
С одной стороны, индивидуальный терроризм как средство борьбы против всесилия власти, угнетающей свободу, жизнь и достоинство своих граждан, терроризм против личности, против лжеконституционных правительств, являющихся, по сути, вызовом радикально настроенной части общества - можно рассматривать как героическое подвижничество, творящее справедливый суд над каким-либо из бесчисленных насилий энергетически антагонистического царствующего зла.
С другой стороны, террористические принципы борьбы объективно нивелировали запрет на пролитие крови, размывали всякие нравственные устои, как у самих участников боевого движения, так и в социуме, способствовали появлению в террористических организациях людей, теоретически невежественных и не понимающих реальных социально-политических проблем.
Более того, терроризм стал и причиной огромного душевного надлома у многих боевиков и привел, наряду с другими причинами, к революционному бандитизму, к самоистреблению людей, задействованных в терроризме, к их моральному безрассудству и озлобленности. Революционный терроризм способствовал появлению из стихии безбрежного революционаризма «личностей с опустошенными душами и выжженным мозгом».
Умер эсеровский терроризм, но еще до середины ХХ века жил терроризм социал-демократический. В ХХI веке Россия является одной из многочисленных стран ведущих интенсивную борьбу с «чумой двадцать первого века» но пока в мировой политике будут многочисленные разногласия террор так и останется одной из главных мировых проблем.
Дата добавления: 2020-12-12; просмотров: 36; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!