Лицом к лицу со спецслужбами США 22 страница
21 августа стало известно об аресте членов ГКЧП. Все ясно, предчувствия не обманули. Можно было с искренним пафосом сказать: «Финита ля комедия!» Перестройка не была перестройкой, коммунисты не были коммунистами, демократы никакие вовсе не демократы, путч похож на фарс.
* * *
На другой день мне исполнялось 63 года. Я принял решение порвать с миром политиканства навсегда. Этот день выдался самым нервным. С утра приехал и прошел в кабинет председателя новый шеф КГБ, вчерашний начальник разведки Л. В. Шебаршин. Он сразу созвал коллегию, в ходе которой за одну минуту проштамповали два решения: объявили органы госбезопасности департизированными и отмежевались от действий «путчистов».
В это время пришло сообщение, что на Лубянской площади создалось угрожающее положение, растущая толпа вела себя агрессивно, раздавались голоса, призывавшие к захвату здания КГБ. Было принято решение отпустить всех сотрудников по домам, чтобы не увеличивать риска для личного состава и уменьшить возможность возникновения столкновения. Новый председатель КГБ настойчиво требовал полного запрещения использования оружия даже в целях самозащиты. Это вызвало недовольные возгласы: «Мы не позволим, чтобы нас, как баранов, перерезали в кабинетах, мы будем защищаться». Но председатель упорно стоял на своем.
Л. В. Шебаршин не раз пытался дозвониться Горбачеву, но тот не брал трубку, а когда взял, то ничего вразумительного сказать не мог. В зале заседаний росло напряжение. И тут целиком включилась новая скорость нагнетания истерики: дежурный по приемной вызвал к телефону сидевшего за общим столом В. Иваненко, занимавшего пост и. о. председателя КГБ России и члена коллегии КГБ СССР. Через пару минут он возвратился красный, взъерошенный, взял со стола свою папку и резко пошел к дверям, сказав на ходу: «В Белом доме истерика. Говорят: „Какого черта ты заседаешь с этой бандой преступников? Немедленно уходи оттуда“. Поеду успокаивать!» Кто-то бросил вслед: «Это последний человек, которому будет позволено свободно уйти из этого здания».
|
|
|
Доклады дежурной службы становились все более тревожными. Было внесено предложение: послать телеграммы Горбачеву и Ельцину с просьбой лично вмешаться и предотвратить насильственный захват служебного здания. Телефоны оказались бесполезными, на звонки никто не отвечал. Решили «отметиться» на всякий случай, пусть знают, что мы не хотели насилия. Я набросал текст телеграммы и передал ее Шебаршину, который ее чуть укоротил, убрав слова о том, что некоторые офицеры готовы защищать свою жизнь с оружием в руках, и отправил. Мы остались ждать со щемящим чувством тоски. По ходу мы набрасывали соображения о реформе Комитета госбезопасности путем его разукрупнения. Такие планы разрабатывались нами и раньше, за несколько месяцев до этого, так что надо было лишь актуализировать документы. Но работа, понятное дело, шла вяло. Мысленно мы были на площади.
|
|
|
Минут через 20–30 после отправки телеграммы на Лубянку приехал Б. Ельцин, переговорил с собравшимися, после чего угроза захвата здания, документации и возможного кровопролития стала спадать. Перед уходом домой мне доставили большую радость: ко мне пришла группа моих товарищей по работе. В руках у них были бутылка коньяка, фрукты, конфеты. Они завесили серую печаль своих лиц улыбками, стали поздравлять меня с днем рождения, о чем я совершенно забыл. Какие умники! А я ведь велел всем покинуть здание.
Тональность тостов была возвышенной. Всем было ясно, что мы прощались. Я им сказал, что принял решение уйти в отставку, посоветовал им самим держаться, не поддаваться унынию и панике, служить России — второго Отечества у нас нет и не будет — и ее народу в новых условиях. Товарищи желали мне стойкости, выражали уверенность, что я найду свое место и в новых условиях. Они были не просто корректны, но по-сыновьи внимательны и трогательно заботливы. Кто-то вспомнил, что всего пять дней назад мне было присвоено звание генерал-лейтенанта, указ был подписан М. С. Горбачевым 17 августа 1991 года. Это звание я унесу с собой на добрую память о честно отданных Родине годах службы. Но ни одна деловая бумага уже не уйдет из управления с моей подписью под этим званием. Кончено!
|
|
|
* * *
22 августа утром вновь объявили общий сбор коллегии. Приехал очередной председатель Комитета госбезопасности В. В. Бакатин. Он извинился за то, что его никто не представляет и он это делает сам в надежде, что возражений не будет. Собравшиеся криво и мрачно ухмыльнулись. Мягким актерским тоном он сказал, что «пришел в КГБ, чтобы его ликвидировать». Дальше он стал успокаивать, что, дескать, никто не собирается развязывать демократический террор, сводить счеты. Пусть, мол, люди нормально трудятся и т. д. Все выслушали молча.
Вернувшись к себе в кабинет, я написал два документа: рапорт на имя Бакатина об отставке и объяснительную записку о своих личных действиях за три дня, в течение которых в стране была «путчевая» смута. Я подчеркнул в документах, что ни один из моих подчиненных не получал от меня никаких поручений в связи с происшедшими событиями, ничего не знал и не мог знать об их приближении. На этом закончился день 22 августа 1991 года. Следующие дни — субботу и воскресенье — я был на даче, мы с Шебаршиным засели за шахматы, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей. Но игра не шла, разговор упрямо поворачивал на темы, связанные с путчем. Выяснилось, что он тоже намерен уйти в отставку. Договорились, что сделаем это почти синхронно.
|
|
|
В 9 часов утра в понедельник, 26 августа, я был у дверей кабинета председателя с рапортом об отставке. Бакатин на секунду выходил из кабинета, на мою просьбу принять рапорт грубо ответил: «Вы бы мне еще всунули бумагу в коридоре». Я сказал: «Вы знаете о моем решении, а рапорт получите через секретариат». Больше я Бакатина не видел, и слава Богу. Слышал о нем только отрицательные мнения от его ближайшего окружения, жаловавшегося на его грубость и партхамство, хамелеонство и невыносимое позерство. Но всего этого, спасибо судьбе, я не испытал, да и не стал бы испытывать при любом стечении обстоятельств.
Моя отставка была молниеносно принята. Уже на другой день я сдал дела столь же скоропостижно назначенному сменщику В. А. Рубанову, который когда-то работал помощником у Бакатина в бытность последнего министром внутренних дел. «Смена караула» была проведена с соблюдением всех приличий. Пришел заместитель начальника управления кадров, представил нового шефа управления, и даже мне было предоставлено слово. Я, как мог, тепло поблагодарил своих коллег, товарищей и друзей и наказывал им держать высоко профессиональную честь управления, как бы трудно ни складывались обстоятельства. Ответные слова не были произнесены, я прочитал их в глазах моих товарищей.
* * *
Первые месяцы после своей отставки я испытывал состояние шока, когда хотелось запечататься в квартире, вырубиться из окружающего мира. Я не читал газет, не смотрел телепередачи. Постепенно, медленно возвращалось ощущение жизни. Появились предложения поработать в новых структурах.
Это дало возможность восстановить связи с людьми, пробудить интерес к судьбе своего окружения. Вскоре измятые крылья мысли расправились, и думы вновь вернулись к вечному предмету забот — о судьбе Отечества и народа.
Почему произошла историческая трагедия именно в моем государстве, быть гражданином которого я почитал за честь? Скучный ученый, каким и я мог бы стать, привел бы десятки политических, социально-экономических и иных причин, кои предопределили нашу горестную судьбу: нам повредили разум. Повинны в создании липкой паутины лжи, лишающей наш народ свободы движения, только те, кто одержим особой страстью — властолюбием, и те, кто из корысти помогает им ткать эту паутину. Властолюбцы, как правило, недогружены разумом, но перегружены амбициями. Они будут лгать порой неумело, грубо, но, главное, неутомимо всю свою жизнь.
Политические лидеры, независимо от того, мученики они или герои, — всегда одержимые недугом власти люди. Счастья от них простым нормальным гражданам нет. Они не несут никому благополучия и покоя. Народ — лишь пьедестал для их «героических» дел. Их собственное «я» затмевает все остальное, они отличаются от своих соплеменников болезненной гипертрофией честолюбия. Мы только тогда научимся противостоять ветрянке лжи, когда будем трезво-критически относиться к претендентам на роль наших поводырей и будем судить их только по их делам, по результатам их деятельности, а не по обещаниям и посулам. Это и будет наш шаг, а может быть, и весь путь к гражданскому выздоровлению…
Я остаюсь приверженцем социалистического выбора, которому чистосердечно служил. Не большевики изобрели его, и не Маркс был его автором. Корни человеческой мечты о равенстве, о братстве уходят в древние времена. Учение Христа и его апостолов — это только наиболее полно и письменно изложенное представление о справедливом обществе. Мечта о нем всегда сопровождала человечество и в форме религиозных верований, и в форме научных утопий, и в виде практических попыток построить такое общество на Земле. Таких попыток было много, социалистическая революция в России была самой масштабной, самой глубокой и влиятельной из всех ранее предпринимавшихся человечеством. Она окончилась неудачей. Но не потому, что порочна сама идея, а потому, что она была извращена и испоганена теми, кому народ позволил узурпировать власть.
Камо грядеши? Куда пойдет моя, наша Родина? Сегодня можно, сжав сердце в комок, сказать, что Россия являет собой зрелище гибнущего очага своеобразной русской цивилизации. Мы являемся свидетелями угасания одного из выдающихся народов мира. Россия уже в целом больше хоронит, чем рождает. Дальше будет еще хуже, так как, по статистике, русская женщина рождает всего 1,5–1,8 ребенка за свою жизнь. Вымирание будет прогрессировать. Особенно быстро оно идет в исконно русских областях: Рязанской, Тульской, Владимирской, Московской, Тверской.
Средняя продолжительность жизни русского человека сократилась на десять лет. Этот показатель пойдет вниз и дальше, так как 80 % населения сейчас живут ниже черты бедности, лишены возможности нормально питаться, а следовательно, обречены на деградацию, болезни и ускоренную кончину. Невыносимо тяжелые условия жизни обрекают народ на самоубийство.
Население на российской земле напоминает остатки истребленного народа. 25 млн. пенсионеров-стариков доживают большей частью в нищете свой незадачливый век. Они вскоре уйдут, и численность русского народа сократится до 80–85 млн. человек.
Еще 25 млн. русских живут теперь за рубежами России. На них, превратившихся в национальное меньшинство, сейчас вымещают злобу представители «коренных национальностей» за грехи псевдосоциалистических правительств. Этим миллионам грозит либо изгнание, либо вымирание, либо ассимиляция.
Стараниями горе-политиков в нашей стране создана среда, враждебная для обитания человека как биологической особи. Для того чтобы новая молодая семья могла приобрести свою квартиру, ей надо заплатить 600 средних месячных заработков, то есть внести сбережения за 55 лет трудовой жизни.
При нынешней дезинтеграции общества никто не имеет представления о размахе алкоголизма и наркомании в нашем обществе. Иностранцы, живущие в Москве, с ужасом говорят о вероятных масштабах поражения нашего общества СПИДом при полном отсутствии контроля со стороны медицинских властей и распущенности нравов.
Состояние медицины, образования, спортивно-оздоровительной работы говорит о том, что государственные, правительственные структуры бросили свой народ на произвол судьбы и предоставили его самому себе.
Но русский народ утерял навыки самоорганизации, он разобщен до крайности, забит и запуган. Деморализация, духовное опустошение перешли за критически допустимую отметку. Потому-то национальное самосознание русского народа почти не ощущается, умирает душа народа. Он безразлично подчиняется разгулу преступности, безропотно отдает в руки наглых аферистов все общественное состояние, нажитое веками труда многих поколений предков. Нынешние поводыри государства ничего не делают, чтобы реанимировать угасающий народ.
* * *
Вопрос «Есть ли будущее у России?» задавал себе академик И. Шафаревич и не нашел ответа. Не нахожу его и я. Сколько ни всматриваюсь в Россию, не вижу на сегодня сил, способных возглавить действительное возрождение страны и русского, российского народа.
Армия, хранительница и защитница родины и народа в последней инстанции, позволила себя разрубить, как тушу, на куски сепаратистскими топорами. Генералитет погряз в коррупции, офицерский корпус мечется в отчаянии перед угрозой увольнения и нищеты, новобранцы под любым предлогом уклоняются от службы, солдаты бегут.
Те, кто в поте лица добывает хлеб свой насущный, поглощены заботой о каждодневном выживании, они устали от лжепророков, поражены понятным глубоким неверием и апатией.
Ныне власти предержащие даже формально исключили их из числа привилегированных слоев общества. Слова «трудящиеся», «трудовой народ», «рабочий класс» теперь почти не употребляются, они находятся под подозрением.
Наш народ, наше государство, наше Отечество постигла беда, сравнимая разве что с татаро-монгольским нашествием. Мы переживаем время глубокой духовной депрессии, чего не было даже в самые тяжелые периоды Великой Отечественной войны. Слово «патриот» стало почти ругательным в продажной печати. Трещит и грозит рассыпаться тысячелетняя Россия, завещанная нам десятками поколений наших предков. А вынесенные на самый верх власти новые политики ведут нескончаемую распрю за право быть абсолютным повелителем на национальном пожарище. Неужто не помнят они притчу о суде Соломоновом, когда царь повелел разрубить пополам ребенка, право на которого оспаривали две женщины, но тогда подлинная мать закричала: «Не смейте рубить, отдайте лучше ей!» И Соломон велел отдать дитя его настоящей родительнице.
Антон Иванович Деникин в «Очерках русской смуты» вспоминает слова генерала А. Ф. Рагозы, командовавшего в 1917 году румынским фронтом, который, как бы заглядывая вдаль, печально сказал: «Видимо, русскому народу Господь Бог судил погибнуть, и поэтому не стоит бороться против судьбы, а, осенив себя крестным знамением, терпеливо ждать ее решения».
Не могу принять такой путь. Убежден, что все наши беды и хвори не присущи самому народу, от природы доверчивому, щедрому, доброму. Мы стали жертвами политиков, гениев-самозванцев, их холуев-аллилуйщиков. Нам бы побольше самоорганизации, здорового критицизма к претендентам в вожди, гражданской сознательности и активности.
Россия может возродиться, если процесс пойдет снизу, от народа. Сверху ждать ничего не приходится!
Приложение
Дата добавления: 2021-02-10; просмотров: 43; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!