ПОСЛАНИЕ ГОРАЦИЯ К МЕЦЕНАТУ, В КОТОРОМ ПРИГЛАШАЕТ ЕГО К СЕЛЬСКОМУ ОБЕДУ 5 страница
Перевод Тютчева выполнен в полном соответствии со сложившейся к тому времени в России теорией перевода поэзии стихами. Перевод адекватен и эквивалентен оригиналу — в нем сохранены стиль и содержание подлинника (Л.Н .).
«КАК ПОРОЮ СВЕТЛЫЙ МЕСЯЦ...»
(Из Гейне )
Автографы (2) — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 7. Л. 4–4 об. (автограф первой строфы воспроизведен в Изд . СПб ., 1886 . С. V) и л. 5.
Первая публикация — Галатея . 1830. Ч. XII. № 8. С. 76–77, с подписью «Ф. Тютчев», цензурная помета — 20 февраля 1830 г. Затем — Весенние цветы . 1835 г. С. 209–210; Галатея . 1839. Ч. III. № 21. С. 253. В другие прижизненные издания не включалось. Вошло также в Изд. СПб., 1886 . С. 401–402; Изд. 1900 . С. 414–415.
Печатается по первому автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 230.
Первый автограф (л. 4), беловой, скоропись. Л. почтовый, белая пожелтевшая бумага с водяными знаками: «I. Wha... 18...». Видимо, в распоряжении поэта были большие листы подобной бумаги с водяными знаками 1827 г. Он рвал их на более мелкие листы и записывал на них свои стихи примерно в одно время, так как почерк идентичен. На таких листах написаны стихотворения «Полдень», «К N. N.» и др. Автограф имеет заголовок — «(Из Гейне)». В верхнем правом углу на л. 4 лиц. карандашом, рукой жены поэта Э.Ф. Тютчевой написано: «facsimile 1823». Видимо, она отметила стихотворение для факсимильного воспроизведения в Изд. СПб., 1886 . Под первой строфой справа ее же рукой черными чернилами помета: «1823 года» (Л.Г .).
|
|
|
Строфическое оформление характерно для Тютчева, в конце строк преобладают тире (или небольшие прочерки), которые у него часты в стихах о водных потоках, о ветре, вообще быстром движении. Тире стоят в конце строк 2, 4, 5, 8, 9, 10, 11, 14, 18, 19-й. Нормы современного синтаксиса не позволяют их полностью сохранить.
Второй автограф (л. 5), л. 8°, написан аккуратным мелким почерком, оборот листа чистый. Имеет заголовок — «Из Гейне». В нижнем правом углу листа подпись: «Ф. Тютчев». Автографы отличаются расстановкой знаков препинания. В 17-й строке в первом автографе — «Сновиденьем пролетали», во втором автографе — «Сновиденьем пролетели».
К.В. Пигарев выражал сомнение в том, что второй автограф принадлежит руке Тютчева, считал его списком (Лирика II . С. 342). Все же более вероятно, что это автограф поэта, судя по почерку — более ранний. Это подтверждается и подписью под стихотворением — «Ф. Тютчев». Таким же почерком подписан автограф стих. «Неверные преодолев пучины...» «(К Р....чу)» (1820), подлинность которого несомненна.
Во всех изданиях текст без изменений; в 17-й строке «Сновиденьем пролетели», но в 1839 г. — «Сновиденьем пролетали». Издания отличаются знаками препинания: в первом и втором изданиях Галатеи в конце 2-й строки двоеточие, в Изд. 1886 и Изд. 1900 — возврат к автографу, к тире; в 12-й строке в Галатее 1830 г. в конце было тире, в Изд. 1886 — запятая, а в Изд. 1900 вообще тире в этом стихотворении заменены запятыми. Во всех изданиях название заключено в скобки — «(Из Гейне)».
|
|
|
Тютчев перевел стих. Гейне «Wie der Mond sich leuchtend dränget...» (Buch der Lieder, Die Heimkehr, XL) — («Как луна пробивается...» (Книга песен. Возвращение на родину, XL — нем .), опубликованное в 1824 г. Пигарев, обратив внимание на водяной знак на бумаге автографа— «1827», высказал предположение, «что Тютчев переводил стихотворение Гейне не по первой публикации, а либо по первой части «Reisebilder» («Путевых картин», 1826), либо по «Buch der Lieder» («Книге песен», 1827), куда оно вошло в составе цикла «Die Heimkehr» («Возвращение на родину», 42)» (Лирика II . С. 343).
Датируется 1827–1829 гг. (В.К .).
По числу стихотворных строк и строф текст перевода полностью соответствует оригиналу. Стихотворение Гейне, состоящее из пяти четверостиший, сложено по системе перекрестной рифмовки. Рифмуются только четные строки. Рифма мужская. Перевод точно повторяет систему рифмовки оригинала. Метрическая схема перевода также воспроизводит метрику оригинала. Строки написаны четырехстопным хореем с усечением четвертой стопы в рифмующихся строках. При сравнении содержания оригинала и перевода прежде всего бросается в глаза то, что вместо очень конкретной, четкой по содержанию первой строфы у Гейне — у Тютчева более романтический образ. Перевод Тютчева можно назвать весьма точным по содержанию и в целом (в совокупности формальной и содержательной сторон)— адекватным оригиналу (Л.Л ., М.М .).
|
|
|
Р.Ф. Брандт (Материалы . С. 109), сравнив перевод с оригиналом, сделал заключение: «...дословный перевод в стихах не только невозможен, но и нежелателен; однако желать большей близости можно».
CACHE-CACHE
Автограф неизвестен.
Первая публикация — Галатея . 1829. Ч. IV. № 17. С. 50–51, с подписью «Ф. Тютчев», цензурная помета — «Москва, апреля 24 дня 1829»; затем — Совр . 1854. Т. XLV. С. 5; Изд. 1854 . С. 117; Изд. 1868 . С. 75–76; Изд. СПб., 1886 . С. 50–57; Изд. 1900 . С. 54–55, с указанием года — «(1829)».
Печатается по первой публикации с исправлением опечаток.
Тексты изданий почти не отличаются. В Галатее 7-я строка — «Волшебную близость, как благодать», во всех последующих — «Волшебную близость, как бы благодать» (по-видимому, в Галатее — опечатка). В Галатее в 5-й строке — «О! кто мне поможет шалунью сыскать»; в дальнейших — после «о» стоит запятая. Общий тон стихотворения эмоционально-приподнятый; в нем поставлено много восклицательных и вопросительных знаков, поэтому и в этой строке следует отдать предпочтение первой публикации; также предпочтительнее многоточие с вопросительным знаком в конце 6-й строки. В последующих изданиях многоточие исчезло, и оно восстановлено лишь в Изд. 1900 . Но в первом издании в 17-й строке явная опечатка: вместо «пылинки» стоит «былинки». Во всех последующих изданиях— «пылинки». Это слово и его синоним — «прах» занимает заметное место в поэтическом лексиконе Тютчева («вот дождик брызнул, пыль летит», «пыль огнецветная фонтана», «вчерашний зной, вчерашний прах», «Рима древний прах», «В тени, в пыли забытого угла», «Когда сыны ее, простертые в пыли», «и метелью влажной пыли»).
|
|
|
Кому адресовано стихотворение? Ясного ответа нет, есть лишь предположения. В.Я. Брюсов (см. РА . 1903. № XI. С. 494) полагает, что оно имеет отношение к Раичу. Р.Ф. Брандт считает, что Тютчев пишет как бы от лица Раича, имея в виду его жену (Материалы . С. 29). П.В. Быков отвергает этот вариант и полагает, что стихотворение имеет личный характер, что оно написано в год женитьбы Тютчева на Элеоноре Петерсон (1826) и относится к ней (Изд. Маркса . С. 618). Г.И. Чулков указывает на недоказанность такой датировки стихотворения.
Датировать можно приблизительно — не позднее начала 1829 г., имея в виду цензурную помету в Галатее .
ВЕСЕННЯЯ ГРОЗА
Автограф неизвестен.
Первая публикация — Галатея . 1829. Ч. 1. № 3. С. 151, с подписью «Ф. Тютчев». Затем — Совр ., 1854. Т. XLIV. С. 24; Изд. 1854 . С. 47; Изд. 1868 . С. 53; Изд. СПб., 1886 . С. 6; Изд. 1900 . С. 50.
Печатается по Изд. СПб., 1886 . См. «Другие редакции и варианты». С. 230.
В первом издании стихотворение состояло из трех строф («Люблю грозу...», «С горы бежит...», «Ты скажешь...»); без изменения осталась лишь последняя строфа, две других в первом издании имели несколько иной вид: о «веселье» майской грозы было заявлено уже во второй строке («Как весело весенний гром») и дальше было пространственное определение явления, вообще весьма свойственное Тютчеву («Из края до другого края»); и хотя в позднейших прижизненных изданиях появился другой вариант, сам образ и его словесное выражение повторяются: в первом отрывке из «Фауста» («И беспрерывно бури воют / И землю с края в край метут»), в стих. «Из края в край, из града в град...». Во второй строфе образные компоненты были более конкретны по сравнению с позднейшей редакцией; речь шла о «ручье», «ключе нагорном», «говоре птиц», в дальнейших изданиях появился «поток проворный», «гам лесной», «шум нагорный». Обобщенные образы больше соответствовали отстраненно возвышенной позиции автора, обратившего свой взор прежде всего к небу, ощутившего божественно-мифологическую основу происходящего и как бы не склонного разглядывать частности — «ручей», «птиц».
Текст начиная с Совр . 1854 лексически не различается, он принял тот вид, в котором «Весенняя гроза» печатается и в XX в. Однако в синтаксическом отношении выделяется Изд. СПб., 1886 , в нем появились знаки, характерные для тютчевских автографов и соответствующие восторженно-любовному эмоциональному тону произведения («Люблю грозу...»): восклицательный знак в конце 5-й строки и в конце стихотворения, многоточия в конце 6, 8 и 12-й строк, чего не было в предыдущих изданиях. Тексты этого издания готовились А.Н. Майковым. Оценивая издание как наиболее близкое тютчевской манере (не исключено, что в распоряжении Майкова мог быть автограф), ему отдано предпочтение в настоящей публикации.
Датируется 1828 г. на основании цензурной пометы в Галатее : «Января 16 дня, 1829 года»; переработка первого варианта, по-видимому, произведена в начале 1850-х гг.
В Отеч. зап . (С. 63–64) рецензент Изд. 1854 , перепечатав полностью стихотворение и выделив курсивом последнюю строфу, восхищался: «Какой несравненный художник! Восклицание это невольно вырывается у читателя, перечитывающего в десятый раз это маленькое произведение совершеннейшего стиля. И мы повторим вслед за ним, что редко, в немногих стихах удается соединить столько поэтической красоты. Всего больше пленяет в картине, конечно, последний образ изящнейшего вкуса и выдержанный в каждой своей черте. Подобные образы нечасто попадаются в литературе. Но, любуясь художественным окончанием поэтического образа, не надобно терять из виду целое его изображение: оно также исполнено прелести, в нем тоже нет ни одной фальшивой черты и, сверх того, оно все, от начала до конца, дышит таким светлым чувством, что вместе с ним как будто переживаешь вновь лучшие минуты жизни».
Но критик из Пантеона (с. 6) среди неудач тютчевских стихов назвал образ «громокипящий кубок». И.С. Аксаков (Биогр . С. 99) выделил стих. «Весенняя гроза», перепечатал его полностью, сопроводив высказыванием: «Заключим этот отдел поэзии Тютчева одним из самых молодых его стихотворений <...> Так и видится молодая, смеющаяся вверху Геба, а кругом влажный блеск, веселье природы и вся эта майская, грозовая потеха». Мнение Аксакова получило философское обоснование в работе В.С. Соловьева; он предложил философско-эстетическое толкование стихотворения. Связав красоту в природе с явлениями света, Соловьев рассматривал спокойное и подвижное его выражение. Философ дал широкое определение жизни как игры, свободного движения частных сил и положений в индивидуальном целом и усмотрел в движении живых стихийных сил в природе два основных оттенка — «свободной игры и грозной борьбы». Первое увидел он в тютчевском стихотворении о грозе «в начале мая», процитировав почти полностью стихотворение (см. Соловьев. Красота. С. 49–50).
Геба — богиня цветущей юности, дочь Геры и Зевса, жена обожествленного Геракла, на пирах богов она служила виночерпием, подносила им нектар и амброзию (греч. мифол .).
Зевс — верховный бог, отец богов и людей, его местопребывание — на горе Олимп, ему подвластны небо, гром и молнии (греч. мифол .).
Зевесов орел — орел — царь животных, источник света, плодородия и бессмертия (греч. мифол .); Зевс избрал орла своим военным знаком.
К N. N.
(«Ты любишь, ты притворствовать умеешь...»)
Автографы (2) — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 4–4 об. и 5–6.
Первая публикация — РА . 1879. Вып. 5. С. 137. Затем — ННС . С. 46; Изд. СПб., 1886 . С. 103–104; Изд. 1900 . С. 70–71.
Первый автограф (л. 4–4 об.), л. 8°, кремовая бумага. Написано «парадным» почерком, идентичным с тем, каким написаны стих. «Вечер» и «Полдень» (РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 2–2 об.). Перед стихотворением пагинация и заголовок черными чернилами, рукой С.Е. Раича «48. К N. N.».
Второй автограф (л. 5–6), л. почтовый, пожелтевшая бумага с водяными знаками: «I. Whatman», видимо, оторвано: «1827». Лист сдвоенный. Написано скорописью на л. 5–5 об., на л. 6 об. автограф стих. «Утро в горах», той же скорописью. На л. 5 лиц. в левом верхнем углу помета рукой П.А. Вяземского: «Печ<атать>», конец слова оторван (Л.Г .).
Печатается по второму автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 230.
Автографы отличаются лишь порядком слов в 14-й строке («Он улетел с младых твоих ланит» и «Он улетел с твоих младых ланит»), второй вариант больше соответствует нормам русского языка; есть различия также в синтаксическом оформлении: поэт варьирует многоточия и тире в конце и в середине строк, вводит восклицательные знаки и отказывается от них. Эти варианты в синтаксисе говорят о том, что для Тютчева нередко близки по смыслу и эмоциональному наполнению тире и многоточия. Они означают недосказанность, смысловую протяженность, намеки. Все же второй автограф (на л. 5–6) больше обработан в синтаксическом отношении, в знаках препинания больше отражены оттенки смысла фраз.
Первые печатные издания, а также Изд. 1886 и Изд. 1900 больше ориентируются на первый автограф с вариантом 14-й строки — «Он улетел с младых твоих ланит». Также и в синтаксическом оформлении текста отдают предпочтение многоточиям, заменявшим иногда тире, точку и восклицательные знаки второго автографа. В Изд. 1886 инициалы в названии — на русском языке: «К Н.Н.».
Датируется по расположению стих. во втором автографе: оно на том же листе, что «Утро в горах», и его можно отнести ко времени не позднее 1829 г.
С.Л. Франк процитировал четвертую строфу в контексте рассуждений о двойственности любовного чувства, увиденного Тютчевым: «Утро и первая, юная любовь сливаются в одну стихию», но «...с грустью и горечью следит поэт, как в душе его возлюбленной зреет страстная, порочная любовь... и лишь с неохотой («Но так и быть...») он соглашается променять эту чистоту утра и юности на радости «палящего летнего зноя», когда «в кисти винограда сверкает кровь сквозь зелени густой» (Франк . С. 25).
ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР
Автограф неизвестен.
Первая публикация — Галатея . 1829. Ч. V. № 24. С. 150, с подписью «Ф. Тютчев», цензурная помета — «Москва, июня 12 дня, 1829». Напечатано — Роза граций . С. 56–57; в другие прижизненные издания стихотворение не входило. Включено в Изд. СПб., 1886 . С. 68–69, с указанием года — 1827; в Изд. 1900 . С. 56.
Печатается по первой публикации.
Опубликованные тексты не отличаются. Но в Изд. 1886 — опечатка в 1-й строке («жар» вместо «шар»), в конце стихотворения поставлен восклицательный знак в этом издании и в Изд. 1900 , чего не было в первой публикации, остальные различия в знаках препинания незначительны.
Датируется на основании цензурной пометы в Галатее — 12 июня 1829 г.
И.С. Аксаков отметил (Биогр . С. 321–322): «Летний вечер» — пьеса, в которой можно бы узнать Тютчева даже без подписи; вот последняя строфа...» (процитирована вся строфа «И тайный трепет, как струя...»). Р.Ф. Брандт говорил о стихотворении, что это «вещь довольно дикая», и считал странным образ — «скатываемый с головы земли солнца шар» и т. д. (Материалы . С. 30).
ПРОБУЖДЕНИЕ
Автографы (3) — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 23. Л. 6–6 об., 5–5 об., 7 и 8. Воспроизведены: 2-й автограф — Звенья . 1933. Т. II, на вклейке между С. 276 и С. 277, 3-й — Москв . 1851. Кн. I. № 11. С. 237.
Первая публикация — Москв . 1851. Кн. I. № 11. С. 237. См. с. 505-507.
Печатается по автографам. См. «Другие редакции и варианты». С. 230, а также с. 216.
Г.И. Чулков и К.В. Пигарев разошлись в определении ранней редакции. Первый считает ею ту, что записана на л. 5–5 об., а Пигарев называет записанную на л. 6–6 об. (Чулков II . С. 298–299; Лирика I . С. 231–232 и 342). Мнение последнего представляется более убедительным. Хотя третья редакция, напечатанная в Москв ., вобрала в себя элементы и той и другой редакций, все же в основном она опирается на более позднюю (л. 5–5 об.). В обеих редакциях первые строфы совпадают. Изменения — с 6-й строки («Я впал в невольное забвенье» и «Вдался я в сладкое забвенье»), в третьей редакции (москвитянинской) выбран первый вариант. Однако в словах «вдался я» акцентировано состояние самоотдачи, самоподчинения какой-то чужой власти, что должно было усилить впечатление «странности» момента, о чем заявлялось в 8-й строке; вариант оказывался не менее художественным. Также колебался поэт в выборе определения для состояния забвенья: «невольное забвенье» — «сладкое забвенье» — «невольное забвенье».
Третья и особенно четвертая строфы (первых двух редакций) подверглись заметной переработке. Слово «украдкой» в 9-й строке первой редакции перешло в 13-ю строку 2-й редакции, в которой третья строфа подчинена задаче усиления эффекта молчания ночи (переживания, весьма свойственного Тютчеву), и 9-я строка приобрела вид: «Безмолвно в сумраке ночном» (вместо «Украдкой в сумраке ночном»). В третьей редакции вся эта строфа не сохранилась, в нее вошел лишь образ ночного безмолвного движения: «Ходили тени по стенам / И полусонное мерцанье»; в первых двух редакциях было — «Ходило лунное сиянье». Четвертая строфа приобрела во второй редакции тот вид, который она имеет и в третьей редакции.
Первый вариант:
Сомнительно в мое окно
Смотрело бледное светило –
И мне казалось, что оно
Мою дремоту сторожило.
Другой вариант:
Украдкою в мое окно.
Глядело бледное светило,
И мне казалось, что оно
мою дремоту сторожило.
Тютчев отказался от повторов свистящих «с» («сомнительно», «смотрело», «светило», «сторожило»), такая музыка строфы не соответствовала ощущению молчания ночи и лунного света, два первых слова из начальных строк устранены. К тому же слово «сомнительно», применительно к луне, выглядело излишне психологично, уменьшая художественный эффект тайны и странности. Поэт отказался от него окончательно. Замену слов «смотрело» на «глядело» можно также связать, видимо, с живым ощущением поэтом корня, роднящего со словом «взгляд» («Киммерийский южный взгляд»); «взгляд», «взор», «глаза», «очи» — все это особо значимо для романтика. Стихотворения Тютчева свидетельствуют о том, что он последовательно отдавал предпочтение слову «глядеть» (а не «смотреть»): «Гвоздики недаром лукаво глядят» («Cache-cache»), «На месяц взглянь...» («Ты зрел его в кругу большого света...»), «Здесь, где так вяло свод небесный / На землю тощую глядит...», «И, глядя на тебя, пустынная река...» («Через Ливонские я проезжал поля...»), «Альпы снежные глядят...» («Альпы»), «Ты беззаботно вдаль глядела...» («Я помню время золотое...») и т. д. Переработка рассматриваемой строфы и полное ее включение в третью редакцию свидетельствуют о том, что строфа «Украдкою в мое окно...» входит в редакцию более позднюю по сравнению с той, что запечатлела строфу «Сомнительно в мое окно...». Последняя строфа первых двух редакций различается строками: «Из пышного златого дня / Тропою тайной сновидений» — «Из области цветущей Дня / Стезею тайной Сновидений». Окончательной редакции (москвитянинской) ближе первый вариант — «Из пышно золотого дня». Хотя образ «цветущего» дня Тютчеву очень близок — ср. «цветущее блаженство мая» («Нет, моего к тебе пристрастья...»), «В своей цветущей опочив юдоле...» («Итальянская villa»). «Тропою» — «стезею»; второе слово более торжественно архаическое, поэт нередко делает свой выбор в пользу такого словоупотребления. Однако в третьей редакции он убрал и то и другое, а также сугубо романтический образ «тропою (стезею) тайной Сновидений», смягчив романтику и введя более реально-поэтический вариант: «Увлек, незримый, в царство теней», хотя, конечно, «царство теней» тоже романтично. Первая и вторая редакции имеют название — «Пробуждение».
Дата добавления: 2020-12-22; просмотров: 90; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!