Анализ романа Фадеева «Молодая гвардия»

Развитие русской литературы ХХ века в историко-культурном контексте (революционная, либеральная и традиционно-крестьянская субкультуры).

Литература включает в себя большое количество произведений, которые неизменно считались шедеврами отечественной литературы: «Падение Даира» А.Малышкина, «Чапаев» Д.Фурманова, «Железный поток» А.Серафимовича, «Бронепоезд 14-69» Вс. Иванова, «Разгром» А.Фадеева. Входит в состав романтической прозы и пласт литературы, которая была запрещена по причинам нелитературного характера. После ареста и убийства В.Я.Зазубрина перестают публиковать его «Два мира» (восстановлен после «оттепели»), запрещаются до конца 80-х годов «Щепка», «Бледная правда» и «Общежитие» (о работе чекистов). Запрещён до «оттепели» роман Б.Пильняка «Голый год», до конца 80-х годов – «Повесть непогашенной луны», «Красное дерево», «Без названия». До «оттепели» были недоступны читателю некогда популярные произведения И.Бабеля («Конармия»), Артёма Весёлого, Н.Никитина, Сергея Семёнова, А.Тарасова-Родионова («Шоколад»).Эпопейная и аналитическая проза – две разновидности романтических произведений, одна из которых всецело обращена к идее новой государственности, а другая к воплощению нового типа личности.«Падение Даира», «Голый год» воссоздают пафос стремительного распространения по планете, по стране новой идеологии. Художественное воплощение этого процесса осуществляется благодаря экстенсификации пространства и интенсийикации времени (В.Н.Хабин). Соответствующим образом строилась и система персонажей, включавшая в себя два лагеря и оппозицию лидера-вожака и массы.Особенно трудно складывалась судьба у произведений, пытавшихся воссоздать духовные процессы людей эпохи гражданской войны. Всякая попытка преодоления поверхностного схематизма и плакатности (А плакатность была обусловлена политизированной эпохой) открывала рискованную перспективу для художника быть обвинённым в мелкобуржуазном, абстрактном гуманизме.

«Железный поток». А.С.Серафимовича и «Разгром» А.Фадеева.

Борис Лавренёв. «Сорок первый» (1924), «Рассказ о простой вещи» (1924). Сергей Семёнов. «Убийца» (1924), «Тиф», «На дорогах войны», «По стальным путям».

«Города и годы» К.Федина включают оппозицию «проволочного» Курта Вана и живого и грешного Андрея Старцова, психологически родственного автору в той же степени, в какой автору «Зависти» близок Иван и Николай, а Горькому Клим Самгин.

Романтическая проза близка философской и онтологической. Роман Замятина «Мы», «Хулио Хуренито» И.Эренбурга романтичны в своей приверженности идее революции. А «Барсуки» Л.Леонова, «Партизаны» Вс. Иванова, «Андрон - Непутёвый» А.Неверова и «Перегной Л.Н.Сейфуллиной» очень выразительно указывают на границы.

«Либералами» внутри СССР именовали ту творческую интеллигенцию, которая приветствовала ослабление хватки режима (в «оттепель» и «перестройку», например), способствовала смягчению полицейских нравов и насаждению свободомыслия. Советскими либералами в разное время были А. Твардовский, К. Симонов, вся редакция журнала «Новый мир», так называемые «шестидесятники» (Е. Евтушенко, А. Вознесенский), театр Ю. Любимова на Таганке с его инсценировками прозы и стихов советских писателей-либералов. Был распространен среди литераторов советского времени и ситуативный либерализм: тот или иной писатель, соответствуя духу времени (и ловя этот дух), в периоды относительного либерализма властей («вегетарианские времена», по выражению Ахматовой) выступал как советский либерал, а в периоды идеологических «заморозков» – как опасливый ретроград. Подлинным либералом после 1968 года стал Юрий Трифонов, в повестях городского цикла («Обмен», «Долгое прощание», «Предварительные итоги») впервые безыллюзорно описавший советский либерализм и его представителей. Либеральное направление в литературе 1960-х – начала 1980-х годов проявляло себя как в подцензурной, непечатной словесности, так и в сам– и тамиздате. Иные писатели появились одновременно и в «подцензурной» печати, и в самиздате. До поры до времени – например, до вызова официальной идеологической власти со стороны «Метрополя» (1979).

В подцензурной словесности либеральное направление не имело другой возможности, как говорить при помощи и через посредство так называемого эзопова языка, который требовал негласного договора между писателем и читателем (проза Юрия Трифонова, Фазиля Искандера и др.).

Дереве́нская про́за — направление в русской литературе 1950—1980-х годов, связанное с обращением к традиционным ценностям в изображении современной деревенской жизни[1].

Хотя отдельные произведения, критически осмысляющие колхозный опыт, начали появляться уже с начала 1950-х (очерки Валентина Овечкина, Александра Яшина, Анатолия Калинина, Ефима Дороша), только к середине 1960-х «деревенская проза» достигла такого уровня художественности, чтобы оформиться в особое направление (большое значение имел для этого рассказ Александра Солженицына «Матрёнин двор»). Тогда же возник и сам термин.

Крупнейшими представителями, «патриархами» направления считаются Фёдор Абрамов, Василий Белов, Валентин Распутин. Ярким и самобытным представителем «деревенской прозы» младшего поколения стали писатель Владимир Солоухин и кинорежиссёр В. М. Шукшин. Полуофициальным органом писателей-деревенщиков являлся журнал «Наш современник».

Начало перестройки ознаменовалось взрывом общественного интереса к новым произведениям наиболее видных из них («Пожар» Распутина, «Печальный детектив» Виктора Астафьева, «Всё впереди» Белова), но изменение социально-политической ситуации после распада СССР привело к тому, что центр тяжести в литературе сместился к другим явлениям, и деревенская проза выпала из числа произведений популярного жанра.

 

Между тем эти произведения имеют огромное значение для сохранения национально русской культуры и исторической памяти. Именно писатели-деревенщики отобразили трагедию коллективизации («Мужики и бабы» Бориса Можаева).

Значительные произведения деревенской прозы:

Год   Название        Автор

1928—1931   «Девки» Кочин, Николай Иванович

1953 «Очерки о колхозной жизни»   Овечкин, Валентин Владимирович

1957 «Братья и сёстры»       Абрамов, Фёдор Александрович

1963 «Матрёнин двор»        Солженицын, Александр Исаевич

1965 «На Иртыше» Залыгин, Сергей Павлович

1966 «Привычное дело»      Белов, Василий Иванович

1966 «Живой»         Можаев, Борис Андреевич

1966 «Любавины»  Шукшин, Василий Макарович

1976 «Прощание с Матёрой» Распутин, Валентин Григорьевич

1976 «Царь-рыба» Астафьев, Виктор Петрович

1978 «Касьян Остудный»    Акулов, Иван Иванович

1982 «Живая вода» Крупин, Владимир Николаевич

Вопрос 2.Гуманистический пафос рассказа М. Шолохова «Судьба чело-века».

Тема Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов – одна из ведущих в литературе XX века. Однако авторы раскрывают этутему по-разному: сначала акцентируя внимание на героизме русского народа, на его подвигах в этой войне, позже, уже впослевоенные годы, стали появляться размышления о том, какова же цена этой победы, какова судьба человека на войне.Именно о том, что пришлось пережить в то сложное время, рассказывается в произведении М.А. Шолохова «Судьба человека».Автор сделал смелый шаг, решившись рассказать всю правду о простой человеческой жизни, о ее цене, хотя еще была живапамять о сталинских репрессиях, концлагерях, травле инакомыслящих.В своем творчестве Шолохов большое внимание всегда уделял проблемам гражданской войны, коллективизации, но в рассказеоб этом упоминается лишь вскользь, когда Соколов говорит о своей судьбе. Главный герой рассказа не акцентирует вниманиена своем прошлом. Все меркнет в сравнении с тем, что пришлось перенести Андрею Соколову на войне. Так что же такоевойна? Что несет она для человека? Зло, огромное и великое зло: несчастья, страдания, боль. Война калечит человека какфизически, так и нравственно. Человек все время оказывается перед нравственным выбором: спрятаться, отсидеться, предатьили же забыть о грозящей опасности, о своем «я», помочь, спасти, выручить, принести себя в жертву. Такой выбор пришлосьделать и Андрею Соколову. Не задумываясь ни на минуту, он бросается на выручку своим товарищам: «Там товарищи мои,может, погибают, а я тут чухаться буду?» В этот момент о себе он забывает. Но Андрею не удалось помочь ребятам,оказавшимся в беде. Он просто не успел. Так главный герой рассказа попадает в плен. Здесь ему приходится наблюдать унижение, издевательства, побои и людские муки. Онвынужден существовать в нечеловеческих условиях. Пленных за людей не считали. Они были рабами, скотом, жили в холодных ипродуваемых бараках. Как при постоянном голоде, избиениях, оскорблениях и непосильной работе остаться человеком? Как несломаться, не сдаться? Как сохранить душевное тепло? Как?! Даже в таких условиях Соколов сохраняет чувство собственногодостоинства: идя к Мюллеру, он готовится лишь к одному – достойно встретить смерть! Но лагерный начальник, оценивхрабрость, непреклонность и гордость русского солдата, дарует ему жизнь. Главный герой держит себя так, что даже лютыйвраг начинает уважать его. «Вот что, Соколов, ты настоящий русский солдат. Ты храбрый солдат». Претерпев страшныелишения, Соколов почти теряет человеческий облик: он грязен и оборван, худ и страшен. Но он не теряет своих душевных,человеческих качеств и способен на сострадание.Когда в подарок от Мюллера он получает буханку хлеба и кусок сала, то не набрасывается на еду, подобно голодномуживотному, а несет эти драгоценности в барак и делится с другими пленными, несмотря на то, что среди них есть ипредавший его.Во вражеском плену Андрей Соколов провел два долгих года. Судьба награждает его и предоставляет случай бежать. Он ужена родной земле среди своих. Его тут же отправляют в госпиталь, а затем в отпуск. Вот она, долгожданная свобода. Ничтоне мешает ему хоть ненадолго вернуться к семье и любимой жене.

Мне кажется, что в военной части трагическая тема все-таки доминирует. Андрей бежит из плена, едет в Воронеж в надежде встретиться с семьей, но узнает, что Ирина и дочери погибли. Через некоторое время находит на фронте сына, мечтает о простых человеческих радостях после войны, но 9 мая Анатолий погибает, рушатся надежды на то, что будет жить вместе с сыном, нянчить внучат: “Похоронил я в чужой немецкой земле последнюю свою радость и надежду..., и словно что-то во мне оборвалось”.

Казалось бы, человек, испытавший столько горя, имеет право жить для себя. Но так уж устроен Андрей Соколов, что он не может не отдавать себя другим, не думать о ближних. История с Ванюшей — наивысшее проявление его гуманизма.Сцену “признания” Соколова невозможно читать без слез: “Закипела тут во мне горючая слеза, и сразу я решил: “Не бывать тому, чтобы нам порознь пропадать!”. И сразу на память приходит другая встреча. Ранняя весна. Курень Мелеховых в хуторе Татарском. Поседевший Григорий мучительно всматривается в Мишатку. И вот парадокс: “родная кровинка” не сразу узнает отца, а сирота Ванюшка ни минуты не сомневается в том, что этот сутулый и усталый шофер является его отцом. Не в этом ли кроются и высокая трагедия судьбы Григория Мелехова, и глубокий гуманизм рассказа “Судьба человека”.

История с Ванюшкой — это как бы окончательная черта и истории Андрея Соколова. Ведь если решение стать Ванюшке отцом означает спасение мальчика, то последующее действие показывает, что и Ванюшка спасает Андрея, дает ему смысл дальнейшей жизни.

3 вопрос. Лирика периода Великой Отечественной войны. Ос-новные мотивы. Жанрово-стилевая характеристика.

О сновные мотивы лирики военных лет

Поэты необыкновенно быстро отреагировали на начало войны: уже 24 июня 1941 года в центральных газетах появилось стихотворение В.И. Лебедева-Кумача «Священная война», положенное на музыку А. Александровым, а 25 июня — «Песня смелых» А.А. Суркова. Оба поэтических текста были образцом так называемой маршевой песни, объединившей в себе волю, энергию молодости, решимости разгромить фашистскую «силу темную». Всей формой стихотворной фразы, ритмом, неизменно чеканным, строевым, повторами ключевого слова эти песни были рассчитаны на воплощение «ярости благородной», духа верности Родине:

Немаловажен был и такой факт: Александр Васильевич Александров, в последующем создатель музыки гимна СССР (и ныне гимна России), способной объединить людей, вселить ощущение высоты духа, уверенности при мысли о Родине, был по первоначальному образованию церковным регентом, знатоком героических кантов1 русской духовной музыки в ее хоровой, храмовой традиции.

1Кант — пение, песня (лат.). Первоначально — на религиозные тексты; с XVIII в. — бытовые, любовно-лирические, а также военно-патриотические.

Примечательна такая перекличка патриотических текстов: в 30-е годы звучала песня Д. Шостаковича на слова Б. Корнилова: «Страна встает со славою / На встречу дня». В 1941 году почти эти же слова, но в повелительной интонации зазвучали в «Священной войне»:

Вставай, страна огромная,

Вставай на смертный бой...

Поэты тех лет осознали и усвоили главное ожидание читателя: никогда не поздно сказать о своем времени, но важно сказать для времени, найти для стиха место в рядах сражающегося народа. Поэтому никого не смущал откровенно призывный характер таких стихотворений, как «Убей его!» К. Симонова, «Ты — враг. И да здравствует кара и месть!..» А. Твардовского, «Согнем врага, чтоб зверь и трус хлебнул до смерти горя...» Н. Тихонова. Даже когда прямых патетических слов не было, всегда ощущалось, что душа поэта переполнена гневом, жаждой мести, почти криком. После войны, в 1962 году прозаик К. Воробьев назовет свою фронтовую повесть «Крик». Но еще в 1941 году поэт Сергей Наровчатов (1919—1981) напишет стихотворение с подобным названием. В нем «крик» растворен в ритме, во всех словесных красках. Поэт передает страшную перегрузку души, рождающую немоту:

Лирика военных лет жила темой единения народа, она «прочерчивала» линии сердечных взаимосвязей людей. И эту объединяющую роль играли такие стихи, как «Мужество» (1942) А.А. Ахматовой, это стихотворение-клятва от имени народа:

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим, и от плена спасем

Навеки!

В лирике многих поэтов — в частности, Павла Шубина (1914-1951) — получала углубленное развитие тема спасительного для воина ожидания любимой, верности, самой мысли о сохранности домашнего далекого очага, семьи, заявленная еще в 1941 году К.М. Симоновым в знаменитом стихотворении «Жди меня». Павел Шубин нашел свои слова великой благодарности любимой, слова, полные изумления перед той,

Огромную роль играла в те годы песня или стихи, становившиеся песнями: «Ой туманы мои, растуманы ... », «До свиданья, города и хаты...», «Огонек», «Где ж вы, где ж вы, очи карие?..», «В лесу прифронтовом» и др. М.В. Исаковского, «Дороги» Л. Ошанина (1912—1997), «Песня о Днепре», «Офицерский вальс», «Моя любима» Е. Долматовского (1915-1994), стихи-песни А. Суркова, А. Фатьянова, А. Прокофьева.

Герой песен был сильнее войны, он и на войне оставался одухотворенным человеком.

Так, в песне А. Суркова, существовавшей вначале в виде стихотворения «Бьется в тесной печурке огонь», всесилие войны, царство жестокости как бы отрицается, снижается таким обращением к любимой (стихотворение адресовано жене, Софье Антоновне):

Можно всегда сказать, что возможности человеческого сердца не безграничны, что любые иллюзии и надежды свинцовая пурга сокрушит, убьет. Что смерть, до которой «четыре шага», — сильнее всех молитв любимой, которая сейчас «далеко-далеко»'. Объясняя состояние своего лирического героя, знающего, что до любимой «дойти нелегко» («между нами снега и снега»), что «на поленьях смола, как слеза», Сурков скажет: герой не будет разрывать кольцо смертей, сдавшись и улизнув из царства смерти. Он, как и герой Исаковского, силен иным решением: «дорога к ней идет через войну» ... К ней и к себе самому, к огоньку той надежды, той доброты и человечности, что бьется, но не гаснет и «в тесной печурке», в четырех шагах от смерти.

«Соловьи» Алексея Фатьянова - шедевр песенного эпоса. Алексей Фатьянов (1919-1959), поэт из Вязников, Владимирской области, в стихотворении «Соловьи», положенном на музыку В. Соловьевым-Седым, создал лиро-эпическую песенную ситуацию. В песне особенно сильно противопоставлены стихии молодой, бушующей жизни, весны и смертельной опасности.

Вдумайтесь, вслушайтесь в песню. Поэт, словно отстраняясь от своих героев, отдыхающих, спящих в весеннее утро (или ночь?) солдат, «просит» природу, весну не пробуждать слишком сильной тоски в солдатах: пусть они «немного поспят» после черного труда пахарей войны. Он сообщает, правда, что едва ли природа его послушается:

Обратите внимание на такой нюанс: просьба поэта к весне, к соловьям, вселяющим в молодых солдат состояние, когда «солдатам стало не до сна» — какая-то нерешительная, очень нежная, не настойчивая, напевная. Он вроде бы просит весну остановить свое торжество, цветение, звучание. Но он и сам заслушался пением. Сам вспомнил «дом и сад зеленый над прудом, где соловьи всю ночь поют».

В этой робости, нерешительности, в раздумье — огромнейшая человечность, двойное, встречное движение чувства, фактически опровержение всей просьбы:

Воспоминания — сильнее усталости, они создают огромный прилив сил, желание скорее разорвать жестокий, безмузыкальный круг войны. Подлинная тревога родилась бы в поэте, в солдатах в том случае, если бы соловьи не пели. И в лесу, и в их душах. Это означало бы, что враг остановил жизнь, омертвил все. Война тогда оказалась бы сильнее, больше человека. А сейчас? Песня завершается, с одной стороны, выводом о завтрашнем бое:

другой стороны, концовкой, в которой вновь повторяется не решительная, а скорее двойственная просьба к соловьям — не пойте и пойте все-таки, живите своей жизнью:

Музыка В. Соловьева-Седого усиливает те ощущения, которые не охвачены мыслью, но от этого стали еще более глубокими. В последующем именно В. Соловьев-Седой, угадав в Алексее Фатьянове песенную «нежность грустную русской души» (Есенин), напишет на его слова песни «Где же вы теперь, друзья-однополчане?», «Перелетные птицы», «Мы люди большого полета».

«Моабитские тетради» (1942-1944) Мусы Джалиля — лирика, мужественно разорвавшая цепь фашистской неволи — давно признана великим достоянием татарской и русской поэзии. Не без ее воздействия рожден был и знаменитый «Бухенвальдский набат» В. Мурадели, начинающийся словами «Люди мира, на минуту встаньте... ». Книга Мусы Джалиля — это «моабитский набат», человеческий документ огромной эмоциональной силы. Для Луи Арагона, классика французской литературы, переводившего стихи Джалиля на французский язык, тетради его стихов, созданных в фашистском лагере Моабит, — это духовно-нравственный подвиг всемирного значения: «Он умер и за нас — французов... Муса Джалиль... Вы, люди, забывшие развешанные на стенах Франции большие красные плакаты, повторите это имя».

Муса Джалиль (настоящее имя Муса Мустафиевич Залилов, 1906—1944) был и до войны известным поэтом, участником Первого съезда Союза писателей СССР Родившийся в бедной многодетной семье Мустафы Габдель-Залилова, пекаря, коробейника, он в двенадцать лет осиротел. Преодолевая трудности, он стремился к знаниям, хотел «быть таким, как Габдулла Тукай» ... и Мажит Гафури (1880— 1934), другой классик татарской литературы. Он учился в медресе, писал стихи и пьесы, активно участвовал в литературной жизни республики. Когда 17 июля 1939 года в Казани открылся оперный театр, то именно Муса Джалиль, человек высокой культуры, переводчик Пушкина, создал либретто национальной оперы «Алтынчэн» («Золотоволосая») на основе своей поэмы. Два композитора — первым был академик, москвич Б.В. Астафьев, автор балета «Пламя Парижа», затем Н. Жиганов — создали свои оперы по этому либретто.

Уже 23 июня 1941 года Муса Джалиль пришел в военкомат и заявил о своем желании идти добровольцем на фронт. В июле 1942 года от Мусы Джалиля, воевавшего в звании политрука на Волховском фронте, перестали приходить письма домой. «Долго ждала я, — вспоминала вдова поэта Амина Джалиль, — и вот наконец пришло самое худшее: Джалиль без вести пропал. Многие годы я не знала о его судьбе».

Он воевал во 2-й Ударной армии (позорно преданной А.А. Власовым), когда та была окружена в районе Волхова, Старой Руссы. Какую-то надежду на его спасение оставляли рассказы сотрудников армейской газеты «Отвага», вышедших из окружения. Они были последними, кто видел раненого М. Джалиля.

Увы, этот мужественный человек, расстрелявший, видимо, все патроны, был взят в плен и затем прошел через множество лагерей, тюрем, способных превратить человека в лагерную пыль. Он просил Родину простить его:

Первм весть о Мусе Джадиле пришла весной 1945 года, когда в Моабитской тюрьме нашли письмо поэта «К моим товарищам-писателям в Москву». В 1946 году в Союз писателей Татарстана попала первая тетрадь лагерных стихов поэта от бывшего военнопленного Н. Терегулова, а в 1947 году бельгиец-антифашист Андре Тиммерманс передал в советское посольство в Бельгии другой блокнот стихов своего соседа по камере в Моабитской тюрьме.

Муса Джалиль словно воскрес из небытия. Он заговорил с читателями на языке воина, не сложившего оружия и в плену:

Стихи эти были созданы в кошмарных условиях бараков, камер смерти, порой среди людей дрогнувших, растерянных. Они не имели черновиков. Но как громко звучал «моабитский набат» с ярко выраженными мотивами мести врагу, с призывами разорвать «колючие оковы» лагеря! Эта героическая тема нашла свое отражение в памятнике поэту, у кремля в Казани — в фигуре бойца, рвущего проволоку, символизирующую путы плена и страха.

Муса Джалиль готовил восстание узников всех национальностей, устанавливал связи с польскими партизанами (в Радоме). Он срывал планы гитлеровцев, надеявшихся создать воинские части из пленных — поволжских татар, чувашей, башкир, мари.

В «Моабитских тетрадях» оживают и простые приметы былого счастья — в любви, в труде среди родного народа, и образ любимой («Жизнь моя перед тобою наземь / Упадет надломленным цветком»), и призыв беречь детей, которых осиротила война...

В 1956 году Мусе Джалилю было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. В 1957 году он — первый среди поэтов — стал лауреатом Ленинской премии. Азербайджанский поэт Самед Вургун на торжественно-траурном собрании в Казани, посвященном десятой годовщине гибели создателя «Моабитских тетрадей», поставив его в один ряд с чехом Юлиусом Фучиком (автором «Репортажа с петлей на шее»), предсказал его легендарную судьбу: «Пройдут эпохи, века пройдут — образ Мусы Джалиля легендой дойдет до будущих поколений». Он будет напоминать о том, что бессмертен подвиг тех, кто бросил вызов фашизму, философии «сверхчеловеков».

«Василий Теркин» Александра Твардовского — книга про бойца.

Жанр поэмы утвердился в поэзии не сразу: он явно вырастал на основе лирических дерзаний, расцвета прозы, но прежде всего победных деяний народа. В разные годы войны появятся поэмы М. Алигер (1915-1992) «Зоя» (1942) о подвиге Зои Космодемьянской, «Сын» (1943) П. Антокольского (1896-1978), «Двадцать восемь» (1942) М. Светлова. Вершиной всей поэзии времен войны стали поэмы Александра Твардовского «Василий Теркин. Книга про бойца» (1941 — 1945) и «Дом у дороги» (1942-1946).

Как возник этот полуфольклорный, неунывающий Вася Теркин? Солдат, что в огне не горит и в воде не тонет? В сознании Твардовского этот вечно возрождающийся герой заявил о себе еще в 1940 году на Карельском фронте, в год «незнаменитой войны» с Финляндией. В Великую Отечественную войну замысел фольклорного характера был резко углублен поэтом, персонаж поэмы перестал быть развлекательно-веселым, шутейным. Правда, элементы сказочного бессмертия, неуязвимости остались. И потому герой мог сказать о себе:

Так говорили в отчетах о боях, сводках о потерях, о «рассеянных» частях. Но этот частично истребляемый, вновь возрождающийся, жизнестойкий герой утратил условность, ста не просто «человеком-народом», неким собирательным образом. Он стал серьезнее, ближе к читателю, конкретнее. Поэт говорит:

Естественно, что Теркина Твардовский сделал пехотинцем, т.е. предельно приблизил к самой опасной, трудоемкой работе на войне. Он должен идти пешком по земле, часто встречаться с людьми то в колонне на дороге (глава о гармони), то в избе, где он починил часы старику и старухе, то на переправе, где погибло столько молодых ребят. «Теркин - это жизнью тертый человек», - говорил Твардовский. Но не обтесанный жизнью до круглоты Платона Каратаева. Его речь не столь уж богата пословицами, тем более — нарочито цитируемыми пословицами, песенными интонациями. Но в присловьях, прибаутках Теркина, даже в шутливой просьбе после подвига:

живет дух народного языка. Один из лучших исследователей поэмы — А. Л. Гришунин отыскал в рукописных вариантах .

Безусловно, Твардовский прекрасно понимал, что изначальная схема характера Теркина, идущая из русских сказок о находчивом бойце-удальце, из песен о чудо-богатырях, о казаках, что «дымом греются, шилом бреются», делала этого бойца крестьянином в солдатской шинели. Но ведь масштаб событий в поэме — от картин отступления, когда Теркин заходил в хаты, от стыда и вины «цепляясь за порог», до трагедийной сцены переправы — говорил об общенародном, общенациональном величии героя. Собственно, одно другому не противоречило: крестьянское начало оживало и в маршалах Жукове, Коневе, в сельском духовенстве был родовой корень маршала Василевского... «Мы все почти что поголовно оттуда люди, от земли», — скажет о целом поколении Твардовский.

В наиболее драматичные моменты Твардовский как бы незаметно приходит на помощь герою, усиливает — без нажима — общенародное звучание теркинских слов о войне. Во всей поэме слышен голос самого автора. Иногда он слышен из-за плеча героя, из шума событий, иногда в единстве с его голосом.

Уже после войны Твардовский опубликовал поэму "Дом у дороги». Она представила необычнейший лик войны: это самое встревоженное, печальное, с открытым концом произведение о солдате Андрее Сивцове и его семье, о его горе на безлюдном пепелище, о фашистском концлагере, где оказалась (да еще с ребенком) Анна Сивцова. Поэма эта внутренне близка стихотворению М.В. Исаковского «Враги сожгли родную хату» (1945): то же одиночество, тот же вопрос: «Куда идти теперь солдату, / Кому нести печаль свою?»

Ничего утешительного нет ни в финале, ни в развернутых картинах отступления 1941 года, когда беженцы с трудом могли напоить детей у колодцев, ни в общей панораме эпохи:

Удивительной многозначностью отмечен в поэме «Дом у дороги» рефрен, поговорка из крестьянского быта:

Сколько раз он повторяется - столько раз меняется его смысл: то он воскрешает надежды солдата, то усиливает чувство потери. Можно сказать, что в этой цитируемой пословице важна аллитерация: коси, коса, роса - она отзывается как эхо во всей поэме.

В целом пафос народосбережения в поэме крайне драматичен (особенно в сценах спасения ребенка Анны в концлагере). Поэт нигде не скрасил историю Родины утешительством. Вся поэма, как и отпочковавшееся от «Теркина» стихотворение «Я убит подо Ржевом» (1945-1946), как стихотворение-реквием «8 тот день, когда окончилась война...», короткое стихотворение «Я знаю, никакой моей вины...» (1966) - это вариация вопроса: как истории, потомкам оправдать, возвысить и тем самым спасти от забвения светлые душевные порывы тех, кого взяла война? Конечно, никакой вины нет у тех, кто пришел с войны, перед теми, кто ушел в невозвратную даль, погиб, не узнав, «наш ли Ржев, наконец», наш ли Киев, Смоленск, Орел. «И все же, все же, все же ...» - говорит поэт.

Истинным шедевром всей лирики военных лет остается и сейчас эпическое стихотворение М.В. Исаковского «Враги сожгли родную хату» (1945).

Обратите внимание на две подробности этого, известного как песня, стихотворения. «Враги» не абстрактная сила, а некие бесчеловечные люди, у которых тоже, по всей видимости, были семьи, дети, дом. Еще глубже по смыслу слово «сгубили»: «сгубили всю его семью». Чтецы, произносящие эту строку со словом «убили», упрощают смысл: сгубить невооруженного, беззащитного — поступок палаческий, подлый. Убивают равного тебе в бою, здесь же сгубили, ничего не страшась. А как страшен тот «перекресток двух дорог» с его камнем, куда пришел солдат! Вся жизнь его рассечена, разрублена этим перекрестком войны, перекрестком неизбывного горя. «Праздник возвращения» солдат нес семье, жене, своему дому, нес, чтобы отдать его им ... Его дар некому принять... Он опоздал, «задержался» — не по своей вине! — в пути, потому что «шел к тебе четыре года» ... Будут ли благодарны те, кому он принес свободу от фашизма? Слеза солдата столь тяжела, столь горюча, что, кажется, прожигает камень...

Мелодическая поэзия с присущей ей эмоциональностью и декларационно-ораторской речью очень скоро распространяется на фронтах и в тылу. Расцвет жанра логически обусловлен: было необходимо эпически отразить картины героической борьбы. Военная литература переросла стихотворения и вылилась в национальный эпос. В качестве примера можно прочитать А. Твардовского «Василий Теркин», М. Алигер «Зоя», П. Антокольского «Сын». Поэма «Василий Теркин», знакомая нам со школьных времен, выражает всю тяжесть военного быта и неукротимо веселый нрав советского солдата. Таким образом, поэзия в период ВОВ приобрела огромное значение в культурной жизни народа.

Основные жанровые группы военных стихов: Лирическая (ода, элегия, песня), Сатирическая, Лирико-эпическая (баллады, поэмы). Самые известные поэты военного времени: Николай Тихонов, Александр Твардовский, Алексей Сурков, Ольга Берггольц, Михаил Исаковский, Константин Симонов.

Поэзия периода ВОВ. Тематика лирики резко изменилась с первых же дней войны. Ответственность за судьбу Родины, горечь поражений, ненависть к врагу, стойкость, верность Отчизне, вера в победу - вот что под пером разных художников отлилось в неповторимые стихотворения, баллады, поэмы, песни.

Потрясения войны родили целое поколение молодых поэтов, которое потом назвалифронтовым, имена их теперь широко известны: Михаил Львов, Александр Межиров, Юлия Друнина, Борис Слуцкий, Константин Вашенкин, Григорий Поженян, Б.Окуджава, Николай Панченко, Анна Ахматова, и многие другие. Стихи, созданные в годы войны, отмечены знаком суровой правды жизни, правды человеческих чувств и переживаний. Лейтмотивом поэзии тех лет стали строки из стихотворения Александра Твардовского «Партизанам Смоленщины»: «Встань, весь мой край поруганный, на врага!».

Поэты обращались к героическому прошлому родины, проводили исторические параллели: «Слово о России» Михаила Исаковского, «Русь» Демьяна Бедного, «Дума о России» Дмитрия Кедрина, «Поле русской славы» Сергея Васильева.

Вопрос 4.Поэмы периода Великой Отечественной войны («Зоя» М. Алигер, «Сын» П. Антакольского и др.)

Из официальной биографии Маргариты Алигер:

Маргарита Иосифовна Алигер (Алигер-Макарова) — русская советская поэтесса, драматург. Родилась в Одессе 24 сентября 1915 года. Летом 1933 года в «Огоньке» были впервые напечатаны её стихотворения: «Будни» и «Дождь». Через год Алигер поступила в Литературный институт имени А. М. Горького. В 1937 году Маргарита Иосифовна заканчивает институт. Начинают выходить её сборники — «Год рождения» (1938), «Железная дорога» (1939), «Камни и травы» (1940).

В 1942 году увидела свет поэма «Зоя», посвящённая подвигу Зои Космодемьянской. Поэма в 1943 году была удостоена Сталинской премии; она переведена на многие языки. Благодаря поэме, после которой её имя получило широкую известность, Алигер стала символом сталинской патриотической пропаганды.

Кстати, как рассказывал протоиерей Михаил Ардов, огромная популярность поэмы о Зое Космодемьянской привела к тому, что на московских прилавках появились даже шоколадные наборы с её портретом. И вот тогда Маргарита Алигер вступилась за честь своей героини и добилась того, что конфеты с её изображением из продажи исчезли.

Алигер была членом редколлегии альманаха «Литературная Москва», который был провозвестником «оттепели».

В шестидесятых и семидесятых годах поэтесса побывала во многих странах. Ею были написаны известные циклы стихотворений: «Две встречи», «Японские заметки», «Стихи издалека», «Италия моей души», «Из французской тетради», «Печальная Испания».

С первых дней войны Алигер работала корреспондентом центральной газеты летчиков “Сталинский сокол” и по заданию редакции выезжала на различные участки фронта, около года провела в блокадном Ленинграде. Ее стихи систематически печатались в газетах, звучали по радио.

В те годы созданы ее самые знаменитые поэмы “Зоя” и “Твоя победа”. Судьбы этих произведений и их влияние на судьбу самого автора оказались резко различными.

Когда в декабре 1941 года газеты сообщили о том, что немцы казнили (повесили) 18-летнюю московскую школьницу Зою Космодемьянскую за участие в партизанской борьбе, Алигер, по ее словам, не сразу поняла, что это и есть ее тема. Но по мере того как она собирала материал, встречаясь с теми, кто знал Зою, с ее матерью, товарищами и учителями, партизанами из ее отряда, знакомилась со школьными тетрадями, сочинениями, записными книжками девушки, возникла безоговорочная необходимость написать об этом.

“Зоя” – невыдуманная поэма, – рассказывает автор, – я писала ее в 1942-м году, через несколько месяцев после гибели Зои, по горячему следу ее короткой жизни и героической смерти... “Зоя”, в сущности, стала поэмой и о моей юности, о нашей юности. Я писала в поэме обо всем, чем жили мы, когда воевали с фашизмом, обо всем, что было для нас в те годы важно”.

За поэму “Зоя” Алигер была присуждена Сталинская премия второй степени. Указ 21 марта 1943 года подписал Сталин. А через две недели, 3 апреля, газеты опубликовали письмо автора поэмы, в котором она просила передать эту премию, 50 тысяч рублей, на вооружение Красной Армии, на усиление ее артиллерийского оружия.

Поэма - "это попытка осмыслить время в масштабах, значительно больших, чем лирическое стихотворение, или, скажем, повесть, -справедливо пишет Д.Кугультинов.-Мы знаем лирические песни многих народов древности, но появление эпических поэм гомеровского типа уже тогда было вызвано именно этой необходимостью.

Антокольский Павел Григорьевич - поэт (1.7. (19.6.) 1896 Санкт-Петербург — 9.10. 1978 Москва). Отец его был юристом. В 1904 году семья Антокольского переехала в Москву; Павел Григорьевич некоторое время изучал юриспруденцию в Московском университете; затем, в 1919-34 годах, работал режиссером в драматической студии, которой руководил Е. Вахтангов. После этого Павел Антокольский работал в театре им. Вахтангова; в 1923 и 1928 годах принимал участие в гастрольных поездках театра за границу; одновременно писал стихи, которые начали публиковаться с 1921 года, но обратили на себя мало внимания из-за их романтической отдаленности от эпохи.

За поэму "Сын" (1943), которая была высоко оценена критикой, выделявшей ее из всего написанного Антокольским и всей советской военной лирики, он получил Сталинскую премию за 1943/44 (2-й ст.). Павел Григорьевич преподавал в Литературном институте, где в 1949 году подвергся резкой критике.

Оттепель отняла у Антокольского многие иллюзии, но позиция его оставалась колеблющейся. С одной стороны, он признал свою долю в общей вине, с другой — присоединился позже к догматикам сталинского толка («Литературная газета», 1957, 22.5); но, однако, был в числе подписавших письма в защиту А. Синявского и Ю. Даниэля, Ю. Галанскова, А. Солженицына. Павел Антокольский, который был делегатом всех съездов Союза писателей с 1934 по 1976 гг., входил с 1971 года в секретариат Союза писателей СССР. В 1955-64 он был членом редколлегии журнала «Дружба народов». Жил в Москве.

Боль, причиненная гибелью сына, побудила Антокольского написать патриотически-патетическую поэму "Сын".

Художественная проза и публицистика периода Великой Оте-чественной войны (А. Толстой «Русский характер», «Родина», Б. Горбатов «Непокоренные», А. Фадеев «Молодая гвардия», В. Некрасов «В окопах Сталинграда» и др.)

В годы Великой Отечественной войны получили развитие не только стихотворные жанры, но и проза. Она представлена публицистическими и очерковыми жанрами, военным рассказом и героической повестью. Весьма разнообразны публицистические жанры: статьи, очерки, фельетоны, воззвания, письма, листовки. Статьи писали: Л. Леонов, А. Толстой, М. Шолохов, В. Вишневский, Н. Тихонов. Они воспитывали своими статьями высокие гражданские чувства, учили непримиримо относиться к фашизму, раскрывали подлинное лицо «устроителей нового порядка».

Алексей Толстой, «Русский характер»: анализ произведения Во время войны Алексей Толстой создаёт удивительный сборник «Рассказы Ивана Сударева», состоящий из семи небольших историй. Все они объединены одной темой – Великая Отечественная война 1941-1945 годов, одной идеей – восхищением и преклонением перед патриотизмом и героизмом русского народа, и одним главным героем, от имени которого и ведётся повествование. Это – бывалый кавалерист Иван Сударев. Последним, завершающим весь цикл, становится рассказ «Русский характер». Алексей Толстой с его помощью обобщает сказанное ранее. Он – своеобразный итог всему тому, о чём говорилось прежде, всем рассуждениям и мыслям автора о русском человеке, о русской душе, о русском характере: красота, глубина и сила – это не «сосуд, в котором пустота», а «огонь, мерцающий в сосуде».

Тема и идея рассказа. С первых строк автор обозначает тему рассказа. Конечно же, речь пойдёт о русском характере. Цитата из произведения: «Мне именно хочется поговорить с вами о русском характере…» И здесь же мы слышим ноты не то чтобы сомнения, а скорее сожаления по поводу того, что форма произведения столь мала и ограничена – небольшой рассказ, что не соответствует избранному автором размаху. А тема и название уж очень «многозначительные». Но делать нечего, потому что говорить хочется… Кольцевая композиция рассказа помогает отчётливо прояснить идею произведения. И в начале, и в конце читаем размышления автора о красоте. Что есть красота? Физическая привлекательность понятна каждому, она на самой поверхности, стоит только протянуть руку. Нет, не она волнует рассказчика. Он видит красоту в ином – в душе, в характере, в поступках. Особенно она проявляется на войне, когда смерть постоянно рядом вертится. Тогда люди лучше становятся, с человека «слезает какая только есть чепуха, шелуха, словно кожа, омертвевшая после солнечного ожога», и не исчезает, и сохраняется лишь одно – ядро. Явственно оно видно и в главном герое – в молчаливом, спокойном, строгом Егоре Дрёмове, в его пожилых родителях, в красивой и верной невесте Катерине, в водителе танка Чувилове.

Экспозиция и завязка Время действия рассказа – весна 1944 года. Освободительная война против фашистских захватчиков в самом разгаре. Но она не действующее лицо, а скорее фон, тёмный и суровый, но так отчетливо и ярко проявляющий удивительные краски любви, доброты, дружбы и красоты. В экспозиции приводятся краткие сведения о главном действующем лице рассказа – Егоре Дрёмове. Человек он был простой, скромный, тихий, сдержанный. Говорил мало, особенно не любил «разглагольствовать» о военных подвигах да стеснялся разговоров о любви. Один только раз вскользь упомянул о своей невесте – девушке хорошей и верной. С этого момента и можно начать описывать краткое содержание «Русский характер» Толстого. Примечательно здесь, что Иван Суздалев, от имени которого ведётся повествование, познакомился с Егором уже после его страшного ранения и пластических операций, но в описании его нет ни единого слова о физических недостатках товарища. Наоборот, он видит лишь красоту, «душевную приязнь», заглядывается им, когда тот спрыгивает с брони на землю, - «бог войны».. Завязка сюжета – это страшное ранение Егора Дрёмова во время сражения на Курской Дуге. Его лицо было практически ссажено, и даже местами виднелись кости, но он выжил. Ему восстановили веки, губы, нос, но это уже было совсем другое лицо.

Кульминационная сцена – приезд отважного воина домой в отпуск после госпиталя. Свидание с отцом и матерью, с невестой – с самыми близкими людьми в его жизни, обернулось не долгожданной радостью, а горьким внутренним одиночеством. Он не смог, не смел признаться старым родителям, что стоящий перед ними человек с изуродованной внешностью и чужим голосом и есть их сын. Нельзя, чтобы старенькое лицо матери отчаянно задрожало. Однако, в нём теплилась надежда, что отец и мать сами узнают его, догадаются без объяснения, кто к ним приехал, и тогда будет сломлена эта невидимая преграда. Но этого не произошло. Нельзя сказать, что материнское сердце Марии Поликарповны совсем ничего не почувствовало. Его рука с ложкой во время еды, его движения – эти, казалось бы, мельчайшие детали не ускользнули от её взора, но она всё-таки не догадалась. А здесь ещё и Катерина, невеста Егора, не то что не признала его, а при виде страшного лица-маски откинулась и испугалась. Это стало последней каплей, и он на следующий день покинул отчий дом. Конечно, в нём была и обида, и разочарование, и отчаяние, но он решил пожертвовать своими чувствами – лучше уйти, отгородиться, лишь бы не пугать своих самых родных и близких. Развязка и заключение. Одной из главных черт русского характера, русской души является жертвенная любовь. Именно она и есть чувство истинное, безусловное. Любят не за что-то и не ради чего-то. Это непреодолимая, неосознанная потребность быть всегда рядом с человеком, заботиться о нём, помогать ему, сострадать ему, дышать вместе с ним. И слово «рядом» не измеряется физическими величинами, оно означает неосязаемую, тонкую, но невероятно прочную духовную нить между любящими друг друга людьми. Мать после скорого отъезда Егора, не могла найти себе место. Она догадалась, что этот человек с изуродованным лицом и есть её любимый сын. Отец сомневался, но всё же сказал, что если тот приезжий солдат действительно его сын, то здесь не стыдиться надо, а гордиться. Значит, он истинно защищал свою Родину. Мать пишет ему на фронт письмо и просит не томить и сказать правду, как есть. Растроганный, он признается в обмане и просит прощения… Спустя некоторое время к нему в полк приезжают и мать, и невеста. Взаимное прощение, любовь без лишних слов и верность – вот счастливая развязка, вот они, русские характеры. Как говорится, вроде прост с виду человек, нет в нём ничего примечательного, а придёт беда, дни суровые настанут, и поднимается в нем тотчас же великая сила - человеческая красота.

А. Толстой «Родина»

Статья, написанная осенью 1941 года, в самые трудные месяцы войны, призывает русских людей любить свою Родину, защищать её и верить в неминуемость победы.

Впервые напечатана одновременно в газетах «Правда» и «Красная звезда», 1941, 7 ноября.

По мнению Алексея Николаевича, Родина – это начало жизненного пути каждого человека, его «гнездо», место, где находятся любимые люди и близкие сердцу пейзажи. Под Родиной автор подразумевает наше историческое прошлое, созданное многими поколениями, а также самих людей, одновременно одинаковых и разных, говорящих на одном языке, с одинаковой самобытностью, культурой и верой в счастливое будущее своего Отечества. Автор рассуждает о народе, о том за что люди любят Родину? Он описывает Русь серой и тоскливой, но подчёркивает, что народ всё равно будет искренне любить её. Каждый человек готов отдать всё, чтобы Родина жила вечно.

Б. Горбатов – повесть «Непокоренные». Основная идея повести Горбатова «Непокоренные» определялась стремлени­ем автора показать, как меняется отношение человека к вой­не, как растуг его сознание и активность, как меняется, уг­лубляется понимание своего места, своей роли в жизни. Ро­мантический тип художественного обобщения, ярко выразив­шийся в повести, не был для писателя чем-то случайным. Еще в 1927 году в письме к А.Ефремовой он излагает свою про­грамму: «Большой ветер и маленькие люди – вот основа про­изведений, которые я напишу, когда научусь писать».

Люди в большом вихре исторических потрясений – тако­ва тема «Непокоренных». История рассматривается здесь че­рез призму души человеческой, через жизни простых людей. Сюжетом становится нелегкая жизнь людей в условиях ок­купации в Донбассе. В центре повествования – семья Тараса Яценко. Далеко не сразу приходит этот герой к осознанию всего происходящего. Вначале он не хочет никуда вмешивать­ся, существует в своем маленьком мирке, ограниченном до­мом и родными. И писатель подчеркивает это стремление ге­роя определенными художественными деталями: плотно зак­рытыми ставнями, закрытой дверью, гробовой тишиной в доме. Хозяин делает замки и засовы, словно пытаясь отгоро­диться ими ото всего мира. Постепенно приходит к Тарасу осознание важности всего происходящего, именно тогда он решает для себя главное – не покоряться. И, когда его вызывают на биржу труда и пред­лагают работу талантливому мастеру, он отказывается рабо­тать на немцев. Тогда Тараса делают чернорабочим.

Рискуя жизнью своей семьи, прячет он в своем доме шес­тилетнюю девочку. И Тараса не покидает ощущение абсурд­ности всего происходящего. ««Неужто, – усмехнулся он, – германское государство рухнет, если будет жить на земле ше­стилетняя девочка?» Но полицейские продолжали рыскать по домам. У них появился охотничий азарт. Они, как псы, вы­нюхивали след. Улица не сдавалась. Каждый вечер девочку, закутанную в темный платок, переносили на новое место от соседа к соседу. В каждом доме был освобожден для нее сун­дук и в нем постелька. Девочка и жила, и ела, и спала в сунду­ке; при тревоге крышку сундука захлопывали. Ребенок при­вык к своему убежищу, оно больше не казалось ему гробиком. От девочки пахло теперь нафталином и плесенью, как от древ­ней старушки». Перерыв весь дом Тараса, девочку находят и забирают немцы. И навсегда запомнил герой большие и ис­пуганные глаза своей внучки, Марийки. Важным эпизодом становится для героя встреча с млад­шим сыном Андреем, выбравшимся из немецкого плена. Но Тарас совсем не рад этой встрече. Он видит в своем сыне из­менника и дезертира и испытывает чувство стыда. «Всех ты обманул! И Россию, и жену, и меня, старого дурака, и мое ожи­дание», – говорит он сыну. И тот начинает осознавать всю безысходность своего положения. «Нет, не вырвался он из пле­на! Вот она – колючая проволока. По-прежнему и он в плену, и семья в плену, и весь город в плену у немцев. Душа его в плену. Все опутано колючей проволокой. Колючки впились в душу. А у старика, у отца, душа свободна. Ее в цепи не заку­ешь. Ее колючей проволокой не опутаешь, бессмертную, ожесточенную душу Тараса. И сын вдруг горько позавидовал отцу». И Андрей покидает отчий дом, решив кровью иску­пить свою вину. Следующим этапом в духовном развитии героя становится его поход по деревням в надежде обменять свои вещи на про­дукты. И Тарас увидел тысячи людей с тачками и санками, увидел костры в ночной степи. «Тачки, тачки, тачки – на­сколько хватало глаз, одни тачки да спины согбенные под ними. Спины и тачки – больше ничего не было, словно то была дорога каторжников. Скрипя и дребезжа, катились тач­ки по камням и тащили за собой людей, измученных, потных, черных от пыли. Казалось, это не люди идут, а сами тачки с прикованными к ним человеческими руками…». Так, из мел­ких деталей в повести складывается образ времени, времени драматического и героического одновременно. Кульминацией душевных движений героя становится его встреча со старшим сыном, Степаном. Степан является гла­вой подпольщиков, он ищет добровольцев, которые могли бы вести разведку и убирать некоторых фашистов. Автор явно симпатизирует этому герою, показывая читателю, насколько важна его деятельность подпольщика, как он поднимает бое­вой дух людей. И Тарас испытывает чувство гордости за сво­его сына, узнав о его работе. Подпольщицей является и дочь Тараса, Настя. Не знал своей дочери Тарас, была она для него загадкой. Не было веры у него в душевную стойкость Насти, придирчиво присматри­вался он к ней и ее подружкам. «Где уж им! На папашины деньги учились, горя не видели, с Александром Яковлевичем Пархоменко в поход не хаживали, почем фунт лиха, не зна­ют». Но Настя с честью выполнила свой долг. Это о ней писал М. Светлов: Наши девушки ремешком Подпоясывали шинели, С песней падали под ножом, На высоких кострах горели. Немцы повесили девушку на центральной площади, и Та­рас молча переживал свое горе. В финале мы видим, как возвращаются домой сыновья Тараса. Андрей получил медаль «За отвагу». Никифор же после ранения возвращается на костылях. Но он по-прежнему не сдается, чувствует себя не раненым и уставшим солдатом, а молодым и сильным строителем, созидателем будущего: «Эх, работы сколько! Работы! А костыли что ж? Костыли скоро долой! И задымим. Будьте любезны!» Таким образом, город выдержал и выстоял под натиском немецких оккупантов, жители его не сломались, а остались «непокоренными». И автор восхищается своими героями, на­ходя героику и поэзию в самой повседневности. Потому что повседневное в войну становилось исключительным.

Анализ романа Фадеева «Молодая гвардия»

1. История создания произведения.Замысел написать «Молодую гвардию» появился у А. Фадеева под влиянием книги «Сердца смелых» В.Г. Лясковского и М. Котова (1944 г.). Он был потрясён героизмом совсем юных ребят Краснодона, почти детей, и как только война закончилась, Фадеев начал работу над романом о «Молодой гвардии». Он писал его на основе своей статьи «Бессмертие», опубликованной в газете «Правда» ещё в 1943 году, когда подняты были со дна шахты трупы замученных ребят — юных подпольщиков Краснодона.Работая над романом, Фадеев изучал документы в Краснодоне, разговаривал с местными жителями. Поспешность в написании «Молодой гвардии» привела к фактическим ошибкам в тексте произведения, что негативным образом повлияло на жизнь людей, имена которых были названы в романе.

Впервые роман был опубликован в 1946 году. На публикацию последовала резкая критика в «Правде». Причина критики — недостаточная роль компартии в руководстве молодёжной организацией. Фадееву пришлось перерабатывать роман. На страницах его появились новые персонажи — партийцы. В 1951 году «Молодая гвардия» вышла во второй редакции. 2. Жанр произведения. Признаки жанра (жанров).«Молодая гвардия» — роман, что подтверждается признаками этого жанра: многообразие персонажей; историческое событие, с которым соотнесены судьбы героев. Роман Фадеева охватывает жизнь широко, в нём изображено столкновение двух миров.3. Название произведения и его смысл. В названии «Молодая гвардия» — не только название подпольной организации, которой посвящёно произведение. В нём звучит основная мысль романа: стойкость и мужество молодых ребят, готовых отдать жизнь за Родину.

4. От чьего лица ведётся повествование? Почему? Повествование от автора (от третьего лица) в эпическом произведении «Молодая гвардия», где ведётся речь о жизни не одного героя, обусловлено логически. Повествователь является осведомлённым рассказчиком, который с той или иной степенью объективности передаёт внутренний мир героев и описывает окружающую их жизнь. 5. Тема и идея произведения. Проблематика. Тема: Героическая деятельность во время Великой Отечественной войны молодежной подпольной организации «Молодая гвардия». Идея: Неодолимость советских людей, в частности — в лице юного поколения, и неизбежность победы социализма над фашизмом. Проблематика: Героизм и предательство; нравственный выбор; беспринципность; настоящая дружба и любовь

6. Сюжет (сюжетные линии) произведения. Конфликт. Ключевые эпизоды.Повествование начинается с отступления Красной армии в 1942 году. Через Краснодон идут советские войска и беженцы. Фронт приближается к городу, и краснодонцы готовятся к эвакуации. Несколько девушек, только что закончивших школу, с горечью наблюдают происходящее и собираются покидать Краснодон. Среди них — Ульяна Громова. Перед эвакуацией взорвана шахта. Людей ждут машины, всем приказано идти к переправе. Люди спешат к реке.Люба Шевцова в разговоре с Улей обнаруживает нежелание эвакуироваться, чем возмущает Ульяну. На пути к переправе появляются главные герои романа — Иван Земнухов, Олег Кошевой и его мать Елена Николаевна, Валя Борц и Сергей Тюленин. Но никому уйти не удалось, так как город окружили, а переправу взорвали. Вынужденные остаться в Краснодоне, захваченном фашистами, комсомольцы настроены на борьбу. Они создают группу под названием «Молодая гвардия». С наступлением осени их организация набрала силу, подпольщики совершили уже несколько диверсий. Так, они разбросали листовки о поражении немцев под Москвой, подожгли биржу труда, на октябрьскую годовщину подняли красный флаг.Действовали ребята дерзко, но непрофессионально, и фашистам удалось их «вычислить». После того как один член организации струсил и стал предателем, в застенках оказалось большинство молодогвардейцев. Их по очереди уводили на допросы, мучения были нечеловеческими, но ни под какими пытками не выдавали они своих товарищей.Большинство истерзанных молодогвардейцев были сброшены живыми в шурф шахты. До последнего они поддерживали друг друга комсомольскими песнями. Олега Кошевого и Любовь Шевцову расстреляли.

7. Система образов произведения. Олег Кошевой — лидер организации, умный, решительный, мужественный. Ульяна Громова — умная девушка, натура цельная, сильный характер, начитанная, уважаема среди товарищей. Любовь Шевцова — артистическая натура, задорный нрав, отважна, вращалась среди немецких офицеров, собирала информацию.Сергей Тюленин — смелый, даже отчаянный, всегда шёл на сложные задания. Елена Николаевна — мать Олега Кошевого, интеллигентная, умная женщина.

8. Композиция произведения. Композиция романа построена на жестоком противоборстве двух сил. Экспозиция — отступление советских войск через КраснодонЗавязка — врыв переправы, отрезавший путь эвакуации жителям Краснодона. Развитие действия: подпольная борьба молодогвардейцев с фашистами; аресты; допросы. Кульминация — героическая гибель юных подпольщиков. Развязка — освобождение Краснодона, бегство немцев, похороны погибших, клятва оставшихся в живых молодогвардейцев отомстить за своих друзей. 9. Художественные средства, приёмы, раскрывающие идею произведения. В романе преобладает высокий слог. Автор не скупится на эпитеты, метафоры и гиперболы. Романтичны метафоры, связанные с образом птицы, полётом: мой орлик (мать — об Олеге Кошевом), выражение глаз летящей птицы (о глазах Ульяны), сравнение с птицами рук матери. С нарастанием драматизма, особенно к концу романа, повествование приобретает большую сдержанность.

«Молодая гвардия»

Под палящим солнцем июля 1942 г. шли по донецкой степи со своими обозами, артиллерией, танками отступающие части Красной Армии, шли детские дома и сады, стада скота, грузовики, беженцы... Но переправиться через Донец они уже не успели: к реке вышли части немецкой армии. И вся эта масса людей хлынула обратно.

Среди них были Ваня Земнухов, Уля Громова, Олег Кошевой, Жора Арутюнянц.

Но не все покидали Краснодон. Сотрудники госпиталя, в котором осталось более ста неходячих раненых, размещали бойцов по квартирам местных жителей. Филипп Петрович Лютиков, оставленный секретарем подпольного райкома, и его товарищ по подполью Матвей Шульга тихо осели на явочных квартирах. Комсомолец Сережа Тюленин возвратился домой с рытья окопов. Случилось так, что он принял участие в боях, сам убил двух немцев и был намерен убивать их впредь.

Немцы вошли в город днем, а ночью сгорел немецкий штаб. Поджег его Сергей Тюленин. Олег Кошевой возвращался от Донца вместе с директором шахты № 1 Валько и по дороге попросил его помочь связаться с подпольщиками. Валько и сам не знал, кто оставлен в городе, но был уверен, что найдет этих людей.

 Большевик и комсомолец договорились держать связь.

Кошевой вскоре познакомился с Тюлениным. Ребята быстро нашли общий язык и выработали план действий: искать пути к подполью и одновременно самостоятельно создавать молодежную подпольную организацию.

Лютиков тем временем для отвода глаз стал работать у немцев в электромеханических мастерских. Пришел в давно знакомую ему семью Осьмухиных - звать на работу Володю. Володя рвался на борьбу и порекомендовал Лютикову для подпольной работы своих товарищей Толю Орлова, Жору Арутюнянца и Ивана Земнухова.

Но когда речь о вооруженном сопротивлении зашла с Иваном Земнуховым, тот сразу стал просить разрешения привлечь в группу и Олега Кошевого.

Решающее совещание произошло в "бурьяне под сараем" у Олега. Ещё несколько встреч - и наконец все звенья краснодонского подполья замкнулись. Образовалась молодежная организация, названная "Молодой гвардией".

Проценко в это время был уже в партизанском отряде, который базировался по ту сторону Донца. Вначале отряд действовал, и действовал неплохо. Затем попал в окружение.

В группу, которая должна была прикрывать отход основной части людей, Проценко в числе других направил комсомольца Стаховича. Но Стахович струсил, удрал через Донец и ушел в Краснодон.

Встретившись с Осьмухиным, своим товарищем по школе, Стахович сообщил ему, что сражался в партизанском отряде и официально послан штабом организовать партизанское движение в Краснодоне.

Шульгу моментально выдал хозяин квартиры, бывший кулак и скрытый враг Советской власти. Явка, где скрывался Валько, провалилась случайно, но полицай Игнат Фомин, проводивший обыск, сразу опознал Валько.

Кроме того, в городе и в районе были арестованы почти все не успевшие эвакуироваться члены большевистской партии, советские работники, общественники, многие учителя, инженеры, знатные шахтеры и кое-кто из военных. Многих из этих людей, в том числе Валько и Шульгу, немцы казнили, закопав живыми.

Любовь Шевцова загодя была выдвинута в распоряжение партизанского штаба для использования в тылу врага. Она закончила военно-десантные курсы, а затем курсы радистов. Получив сигнал, что должна ехать в Ворошиловград и связанная дисциплиной "Молодой гвардии", доложила о своем отъезде Кошевому. Никто, кроме Осьмухина, не знал, с кем из взрослых подпольщиков связан Олег.

Но Лютиков отлично знал, для какой цели Любка оставлена в Краснодоне, с кем связана в Ворошиловграде.

Так "Молодая гвардия" вышла на штаб партизанского движения.

Яркая внешне, веселая и общительная, Любка вовсю заводила теперь знакомства с немцами, представляясь дочерью шахтовладельца, репрессированного Советской властью, а через немцев добывала различные разведданные.

Молодогвардейцы принялись за работу. Они расклеивали подрывные листовки и выпускали сводки Совинформбюро. Повесили полицая Игната Фомина. Освободили группу советских военнопленных, работавших на рубке леса. Собирали оружие в районе боев на Донце и крали его.

Уля Громова ведала работой против вербовки и угона молодежи в Германию.

Была подожжена биржа труда, и вместе с ней сгорели списки людей, которых немцы собирались угонять в Германию. На дорогах района и за его пределами действовали три постоянные боевые группы "Молодой гвардии". Одна нападала преимущественно на легковые машины с немецкими офицерами. Руководил этой группой Виктор Петров.

 

Вторая группа занималась машинами-цистернами. Этой группой руководил освобожденный из плена лейтенант Советской Армии Женя Мошков.

Третья группа - группа Тюленина - действовала повсюду.

В это время - ноябрь, декабрь 1942 г. - завершалась битва под Сталинградом.

Вечером 30 декабря ребята обнаружили немецкую машину, груженную новогодними подарками для солдат рейха. Машину обчистили, а часть подарков решили сразу пустить в продажу на рынке: организации нужны были деньги. По этому следу и вышла на подпольщиков давно искавшая их полиция. Вначале взяли Мошкова, Земнухова и Стаховича.

Узнав об аресте, Лютиков немедленно отдал приказ - уходить из города всем членам штаба и тем, кто близок к арестованным. Следовало прятаться в деревне или пытаться перейти линию фронта. Но многие, в том числе Громова, по молодой беспечности остались или не смогли найти надежного убежища и вынуждены были вернуться домой.

Приказ был отдан в то время, как под пытками Стахович стал давать показания. Начались аресты. Уйти смогли немногие. Стахович не знал, через кого Кошевой осуществлял связь с райкомом, но случайно вспомнил связную, и в итоге немцы вышли на Лютикова.

В руках палачей оказалась группа взрослых подпольщиков во главе с Лютиковым и члены "Молодой гвардии". Никто не признался в своей принадлежности к организации и не показал на товарищей. Олег Кошевой был взят одним из последних - нарвался в степи на жандармский пост. При обыске у него обнаружили комсомольский билет.

На допросе в гестапо Олег сообщил, что являлся руководителем "Молодой гвардии", один отвечает за все её акции, а потом молчал даже под пытками.

Врагам не удалось узнать, что Лютиков был главой подпольной большевистской организации, но они чувствовали, что это самый крупный человек из захваченных ими. Всех молодогвардейцев страшно били и пытали. У Ули Громовой на спине вырезали звезду. Полулежа на боку, она выстукивала в соседнюю камеру: "Крепитесь... Все равно наши идут..."

Лютикова и Кошевого допрашивали в Ровеньках и тоже пытали, "но можно сказать, что они уже ничего не чувствовали: дух их парил беспредельно высоко, как только может парить великий творческий дух человека". Все арестованные подпольщики были казнены: их сбросили в шахту. Перед смертью они пели революционные песни.

15 февраля в Краснодон вошли советские танки. В похоронах молодогвардейцев принимали участие немногие оставшиеся в живых члены краснодонского подполья.

В свои неполные двадцать лет они перенесли, узнали, и сделали столько, сколько множество людей не сделало за всю жизнь.

Этих людей-героев помнят, уважают и любят до сих пор. Они подают пример отваги и смелости, призывают любить и защищать свою Родину до последнего вздоха.

В. Некрасов « В окопах Сталинграда». Особенность повествования Повесть написана от лица молодого лейтенанта, двадцативосьмилетнего военного инженера Юрия Керженцева. Это подробный, почти ежедневный, рассказ о массовом отступлении советских войск от Оскола к Волге, о неделях жизни в Сталинграде, сначала мирной, прерванной яростными бомбардировками противника, затем военной – в период ожесточенных боев за Мамаев курган и подходы к городу. При этом, как показывает анализ, «В окопах Сталинграда» (повесть) не содержит объемных описаний боев и героических подвигов советских солдат. Все картины предельно емкие и правдивые – умалчивания, по признанию Некрасова, в повести не более 1 %. Это объясняется просто. Автор желал показать реальных защитников страны глазами такого же, как они, воина, испытывавшего во время войны естественные человеческие чувства: тоску по мирной жизни и родным, гордость за своих товарищей, стыд за отступления и неудачи, страх перед взрывами и непрекращающимся огнем в окопах Сталинграда. Анализ произведения словно переносит читателя на поле битвы, и он вслед за главным героем пытается переосмыслить произошедшее, понять, какой ценой далась народу победа.

Роль лирических отступлений и размышлений героя Описания действительности часто прерываются ретроспективой в прошлое. В первой части их больше, во второй, где событийный ряд развивается быстрее, уже не так много. Во время тягостного отступления это воспоминания Керженцева о любимом Киеве, где остались родной дом и семья. Герой испытывает постоянную боль от того, что теперь там хозяйничают фашисты. Несколько мирных дней в Сталинграде напоминают о любимой девушке, довоенных занятиях и увлечениях, которые уже никогда не будут такими, как прежде. Беседы на заводе, который готовят к взрыву, вызывают воспоминания о «Севастопольских рассказах». В них Л. Толстой рассуждает о «скрытом патриотизме» русского народа. Это то, что видит сейчас рядом с собой главный герой – подчеркивает Некрасов. В окопах Сталинграда (анализ контрастных картин усиливает впечатление от прочитанного) Юрий обращает внимание на окружающую его природу. Описание осеннего пейзажа, спокойного и величавого, на фоне которого разворачиваются страшные события, помогает острее почувствовать трагедийный масштаб происходящего. Такое восприятие мира превращает Керженцева в человека, пытающегося решить вечную проблему жизни и смерти, героизма и подлости, искренности и лицемерия.

Изображение войны Анализ «В окопах Сталинграда» (повести Некрасова) подводит читателя к главной мысли. В каждой строчке автор с болью говорит о том, как быстротечна жизнь: минуту назад человек говорил, дышал, а теперь лежит с потухшим взглядом и изуродованным телом. При этом все происходит буднично, а описание различных ликов смерти и человеческих страданий позволяет понять истинный масштаб народной трагедии. Невероятно реалистично описывает Некрасов гибель раненного в живот Лазаренко и совсем молодого пулеметчика. Как о самом страшном проявлении смерти вспоминает об убитом бойце, в губах которого дотлевает окурок. Невероятной силой воздействия обладают и эпизоды, рассказывающие, например, об обороне сараев или взятии сопки, когда небольшая горстка плохо вооруженных советских солдат героически противостояла отряду врага с танками и пулеметами.

Образ главного героя Анализ повести «В окопах Сталинграда» Некрасова невозможен без обращения к личности Юрия Керженцева. Это образованный, интеллигентный человек, который впитывает в себя все, что видит и слышит вокруг. Он понимает, что война совсем не похожа на мирную жизнь: в ней нельзя ничего предугадать. И все же то, что происходит: отступление, тяжелое положение армии, немые укоры во взглядах жителей оставленных селений – заставляет героя и его сослуживцев искать ответ на извечный вопрос о том, кто виноват.

Сам лейтенант неоднократно ловит себя на мысли, что на войне сердце ожесточается, а человеческие ценности становятся совсем иными. Тем не менее он очень самокритичен и требователен к себе. Неразговорчивый, порой вспыльчивый герой в нужную минуту способен поддержать и принять правильное решение. Он искренне переживает смерть каждого из своих товарищей. В ответственные минуты оказывается рядом с бойцами, так же как и они, не прячется от пуль. Война стала для него ответственным делом, которое следует выполнять на совесть. Автор не идеализирует своего героя, что подтверждают поступки Керженцева и их анализ. «В окопах Сталинграда» - пример того, как ведет себя на войне обычный человек. Когда во время разговора с Чумаком мимо пролетают пули, Юрий невольно пригибается. Он, командир, иногда не знает, что делать, и чувствует вину перед другими. Не отказывается от добытого Валегой молока или лимона. Но его достоинство в том, что в нем отсутствуют ложный героизм, высокомерие. Таким образом, главный герой – это обычный человек, ценой своей жизни защитивший Сталинград и всю страну.

Образ Валеги В своей повести Некрасов («В окопах Сталинграда»), анализ содержания которой это подтверждает, особое внимание уделяет ординарцу Керженцева - Валеге. Это простой необразованный восемнадцатилетний парень, бесконечно преданный своему лейтенанту и родине. Его работа, на первый взгляд, незаметна, но Керженцев не раз удивлялся тому, как ловко Валега хозяйствовал. В любых условиях Юрия ждали подогретый обед, чистое белье, сухая плащ-палатка. Каким-то неведомым образом Валега мог приспосабливаться к любым условиям. При этом Керженцев был уверен: если закончатся патроны и нужно будет драться за родину зубами, его ординарец и в этой ситуации справится. Именно такие воины, жившие в окопах днем и ночью, и вынесли на себе основную тяжесть войны.

---

Дата добавления: 2020-04-25; просмотров: 1105; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!