Оригинальность авторской манеры Ричарда Баха на примере произведения «Чайка Джонатан Ливингстон»

Анализ авторской манеры Ричарда Баха

Перед тем, как приступить к анализу произведения, необходимо сказать несколько слов об авторе и книге в целом.

Имени этого человека не найти ни в одном более или менее современном учебнике по истории американской литературы. Разумеется, русском учебнике. На Западе его имя давно и прочно ассоциируется с лучшими образцами прозы нового времени. Он разительно не похож ни на кого из американских прозаиков, кроме Рэя Брэдбери, пожалуй. Но Брэдбери – гений широкого профиля. А он, наш герой, – гений одной стихии, что, впрочем, не мешает ей быть первостепенной. Имя ей – полет. Имя ему – Ричард Бах.

Ричард Бах – писатель особый, и в его отношении это не просто заурядная формулировка. Особый по многим причинам. Беру на себя смелость заявить, что у Баха в широком смысле вообще нет предтеч в литературе. Кто-то назовет Экзюпери, другие заявят о Брэдбери. Что ж отчасти, это верно. Но и только отчасти. В остальном Бах, пролетающий над картой американской прозы на старом биплане с кабиной, продуваемой ветрами и ностальгией по прошлому, это абсолютно отдельная писательская единица: вне школ, вне направлений, кажется, вне всего, что привычно и знакомо по книгам титанов Фолкнера, Хемингуэя, Дос Пассоса, Драйзера, по книгам менее известных и не менее значимых Уоррена и Уильямса, по книгам, наконец, Сэлинджера, Кизи и Керуака. Последние стоят особняком, потому что в их творчестве особо сквозит трогательная и трагическая «тоска по неподдельности», ощущение оторванности прозы от привычных по классическим образцам компонентов литературного произведения. Последние трое определенно не от мира сего, имея в виду мир литературы и уже – мир американской литературы. Для великолепной четверки по праву отнесем сюда же и Брэдбери. И все-таки упражнения в поиске литературных предков Ричарда Баха дают почти нулевой результат. Почти, потому что притчи и философскую прозу вообще писали и до него. Нулевой, потому что так, как пишет Бах, не пишет больше никто на планете. И это не пустые слова. Проза Баха индивидуальна настолько, что неминуемо выдает создателя, как только пробегаешь глазами страницу. Чтобы почувствовать это, стоит начать с программной притчи Ричарда Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», но чтобы понять до конца – следует прочно войти в художественный мир Баха, который образуют все его книги. Ничто так не поражает при сравнении написанных Бахом книг, как искусное их исполнение, как придание им такой совершенной формы и содержания. Творческий мир Баха – тоже особый. Ему удалось в 16 книгах воспеть все возможные стадии полета, от воспарения души до боевого вылета американского истребителя, и при этом ни разу не повторить себя, ни разу не показаться «забывшим сменить пластинку», ни разу не обеднить слог и всякий раз через одно показать многое.

Ричард Бах родился 23 июня 1936 года и здравствует по сей день. Далекий потомок великого композитора Иоганна Себастьяна Баха свой первый рассказ опубликовал, будучи еще школьником. Чтобы избежать скучного курса Английской Литературы, он выбрал альтернативный курс литературного творчества, но оказалось, для получения отличной оценки по предмету необходимо было опубликовать где-либо свой рассказ. В результате маленький Бах принялся рассылать свои материалы по разным изданиям, пока журнал «Пресс-Телеграм» не опубликовал рассказ о клубе астрономов-любителей «Они видели Лунного Человека». После этого Бах окончил университет, несколько лет прослужил в ВВС США, женился, стал отцом шестерых детей, развелся и только после этого всерьез задумался о карьере писателя.

Его книги объединяют две самые главные черты. Это автобиографичность, по большому счету литературный персонаж Ричард Бах и реально существующий Ричард Бах одно и то же лицо. Вторая черта и, безусловно, главная – полет. Пожалуй, можно выделить еще и третью черту всего творчества Баха – это мистика, ореолом которой окружены не только произведения американского писателя, но и легенды создания их. Повесть-притча, принесшая Баху известность и по-прежнему остающаяся самым популярным его произведением, «Чайка Джонатан Ливингстон», по словам создателя, была им только записана, но не придумана. По легенде в один из дней, гуляя вдоль берега, он четко услышал в своей голове слова «Чайка Джонатан Ливингстон» и увидел первую часть повести, которую и записал. Попытки самостоятельно закончить произведение к успеху не привели, пока, восемь лет спустя, Бах также случайно не увидел завершение истории. Но было бы достаточно самонадеянно списать все творчество Баха на божественное провидение, забыв о том, что мы имеем дело с писателем эпохи постмодернизма, вполне воплотившем в себе его черты и в то же время изящно ускользнувшего от каких бы то ни было условностей.

Произведения Ричарда Баха вполне можно воспринимать как волшебную сказку («Чайка Джонатан Ливингстон»), историю о любви («Мост через вечность»), фантастическое приключение («Единственная») и т.п. Но даже все произведения о полете на самолетах, пестрящие большим количеством технических терминов, на самом деле о полете Духа, о том, что самолет лишь удобная визуальная форма для путешествий сквозь время и пространство»… Нам не нужны самолеты, чтобы летать… или бывать на других планетах. Мы можем научиться это делать без машин. Если мы захотим»), а самый обычный человек не лишенный пороков и недостатков может найти ответ на любые вопросы, потому что чайка Джонатан, согласно эпиграфу, не выдумана и более того – живет в «каждом из нас».«Чайка Джонатан Ливингстон» претворяет слова Рэя Брэдбери: «Эта книга Ричарда Баха действует сразу в двух направлениях. Она сообщает мне чувство Полета и возвращает мне молодость». Что тут скажешь: Брэдбери написал слово Полет, показав тем самым, что полет – это больше, чем слово, чем состояние – это религия. Религия, которую, к счастью, не разучились исповедовать. И если это религия, то Бах – пророкЧто подкупает в таланте Баха – умение быть оригинальным, мудрым и ненавязчивым одновременно. Бах открывает истину, но ни истина, ни само открытие не преподаются кафедральным тоном профессора житейских наук. Ричард Бах притягателен своей мудростью, которую по крупицам, будто алмазную пыль, собираешь в его текстах.За свою долгую жизнь наш герой дал всего одно интервью русским журналистам. Впрочем, и его достаточно, чтобы понять: даже беседуя за чашечкой кофе теплым вечером 1991 года в своем особняке на берегу Тихого океана, он словно писал очередную книгу, где героями были все мы и вся жизнь наша. Книгу, которая никогда не выйдет отдельным изданием, потому что имя ей – мудрость. Имя ему – Ричард Бах. Это великий союз нерушим и прекрасен, как нерушима пирамида американской прозы и прекрасны создатели ее…«В моем писательстве для меня самая увлекательная вещь – слышать эхо, проходящее по кругу людей. Люди пишут мне в письмах: «Я думал, что я такой один в мире. Оказывается, нет. То, что Вы пишете, – безумно, но это справедливо для меня». На конвертах этих писем стоят штампы «Нью-Йорк», «Рио-де-Жанейро», «Киев»… Для меня это было еще одним замечательным напоминанием того, что все мы – аспекты одного и того же, в каком бы месте планеты мы ни находились.Мы – это очень любопытные существа, которые то и дело натыкаются на загадки, а отгадками делятся друг с другом, пытаясь узнать, «работает» ли для другого то, что «работает» для меня. Я считаю, что понятие нации нужно сформулировать заново. Границы нации проходят не по земле, они проходят на уровне мысли, объединяя людей по видам их любопытства. Нация, к которой принадлежу я, – это нация ищущего сознания. Это целая страна, в которой много людей. Но существуют и другие страны, и каждый волен выбирать себе гражданство. Существуют, например, страны, граждане которых верят, что пространство и время ограничены, что человек – это главное, а насилие – способ разрешения конфликтов. Мне это неинтересно. Просто скучно. Я уже прошел этот путь. Я был обычным американским парнем. В 18 лет я увидел большой и красивый плакат – на нем изображен истребитель, летящий вертикально вверх. Под плакатом стояла надпись: «Ты можешь летать на нем». И я, словно рыба, заглотил этот крючок. В этот момент я бы сделал все что угодно, чтобы летать. Однако многого не потребовалось. Только поставить подпись под документами в вербовочном офисе. Я стал авиационным курсантом и, надо сказать, прошел через многое с шорами на глазах. Однажды на лекции по истории и традиции ВВС США преподаватель написал на доске большими буквами – УБИЙЦЫ. Он обернулся, посмотрел на нас очень серьезно и сказал: «Да, это вы». Мы подумали, что этот человек – сумасшедший, ведь мы пришли сюда только затем, чтобы летать. Но он был единственный вменяемый человек, которого я встретил в ВВС, включая меня самого. Он знал, что все это значит. Он предупредил, что нас будут использовать для убийств, зная, что мы любим летать. Мне понадобились годы для того, чтобы понять, насколько прав был этот человек. Произошло это во Франции, в 63‑м году, когда я служил там. Периодически в 3 часа ночи советские военные запускали все свои самолеты по направлению к границе. Мы начинали сходить с ума. Запрыгивали в самолеты, взлетали, но в последнюю секунду советские ВВС поворачивали назад, не долетая до границы. Тем самым они узнавали, сколько самолетов у противника. И то же самое делали мы. Это была замечательная игра. Однажды, когда я летел вдоль границы, заметил, что кто-то летит по другую ее сторону параллельно мне. И я подумал: «Мы сошли с ума. Парень в том самолете любит летать так же, как и я. Только на его самолете нарисована красная звезда, а на моем – белая. Вот и вся разница. Так стоит ли из-за этого убивать друг друга?» Я покачал крыльями, и летчик в советском самолете ответил мне тем же. И я понял, что у меня намного больше общего с ним, чем с теми людьми, которые агитируют за войну в моей собственной стране. У меня на глаза навернулись слезы от осознания того, что за сумасшествие происходит вокруг…»И еще одно: «не забывай, что твоя семья больше, чем ты думаешь, и время от времени ты будешь встречать членов своей семьи…»В 1991 году это сказал Ричард Бах.

Рассказ Ричарда Баха «Чайка Джонатан Ливингстон» – это прекрасная история, которую некоторые именуют философской сказкой. Как утверждает сам Бах, идея произведения была навеяна ему чайками, когда он прогуливался по морскому берегу. Словно голос подсказал ему, каким будет название его книги. Именно тогда он услышал имя «Джонатан Ливингстон». На многочисленные вопросы читателей и журналистов, Ричард Бах отвечает, что ему нечего добавить к написанному и комментировать свое произведение он тоже не будет, ведь рассказ способен поведать о себе все сам.

Итак, в рассказе «Чайка Джонатан Ливингстон» Ричард Бах под видом стаи чаек описывает социум, человеческое общество, его невежество, нелепую борьбу за пищу и за место под солнцем. Все было бы очень безнадежно, если бы среди толпы не появлялись такие люди-чайки как Джонатан. Эта чайка особенная. Она отличается всем. Достаточно хотя бы того, что дни она проводит не в птичьей возне и борьбе за корм, а в небе, и главное для нее – полет. Бах в своем рассказе говорит о жизни каждого человека. Он пытается донести до людей важность каждой прожитой минуты, важность совершенствования тела и духа, важность стремления к лучшему и призывает их не сводить свое существование к механическим действиям, никому не нужным делам, бытовым мелочам. Он учит нас летать.

Замысел, несомненно, соотнесен с заголовком, ведь именно Джонатан Ливингстон и есть образцом того человека-чайки, к которому должны стремиться все и каждый. Именно он своей жизнью показывает нам, как нужно жить.

В этом рассказе заложено много морали, много тех истин, которые так необходимы «потерявшимся», «заблудшим» людям, поэтому замысел автора, несомненно, социально значим и актуален для любого общества. Мировоззренческую позицию автора мы видим во всем. Взять, например, эпиграф к произведению: «Истинному Джонатану – Чайке, живущей в каждом из нас…» Очевидно, что автор верит в каждого человека и в то, что каждый способен изменить свою жизнь и взглянуть на мир иначе.

Автор отражает указанную идею в сравнительно небольшом рассказе. Он с мастерством художника описывает все детали и подробности происходящего. Все так ярко предстает перед глазами читателя, что он будто сам слышит крики и возню чаек, будто сам вдыхает свежий морской воздух.

Автор выступает в виде рассказчика истории. Но он не посторонний наблюдатель, нет! Он сам, в роли Джонатана отстаивает свою свободу и право на жизнь, изнуряет себя мучительными тренировками, радуется и отчаивается, улыбается и переживает. Его собственное отношение ко всему происходящему не может остаться незамеченным. Хотя рассказ так похож на сказку, но читатель чувствует, будто автор повествует об истории, случившейся с ним на самом деле.

Также автор настраивает читателя на то, что читатель сам может быть Джонатаном Ливингстоном. Он строит четкий ассоциативный ряд, проводя аналогию между жадной птичьей стаей и социумом и теми чайками, которые вырвались из «порочного круга», которые стали «другими» и каждым человеком, абсолютно каждым, кто способен поверить и измениться. Эти две аналогии два образа составляют единое целое, одну систему, в которой все взаимосвязано.

Несмотря на то, что рассказ вполне объемный, в нем практически отсутствуют художественные детали. Мы не встречаем «говорящих» предметов или знаков, которыми автор хотел бы сказать нам что-то. Нет символичных и ярких речевых оборотов. Автор не стремиться запутывать нас намеками – он просто ведет мудрое светлое повествование, в котором каждый может найти что-то свое.

Образ, который пытается донести до нас Бах – это образ сильного и смелого человека, образ свободного и светлого существа, образ личности, которая способна на многое. В повседневной жизни мы нечасто можем столкнуться с такими яркими личностями. Они есть, но как-то теряются на фоне общей массы, которая как раз очень хорошо и правдиво описана в виде стаи чаек. Наличие или отсутствие художественной правды каждый читатель может определить сам для себя: для кого-то это все покажется выдумкой и незатейливой фантазией, а кто-то сам является чайкой Джонатаном, сам стремиться «научиться жить». Для таких рассказ окажется полным правды.

Рассказ полон персонажей-чаек, каждый из которых живой, говорящий элемент в структуре повествования. Их поведение мотивируется привычками, устоями и глупыми законами (стая чаек), стремлением учиться, развиваться, жить и дышать полной грудью, добиться совершенства (Джонатан Ливингстон, Салливэн, Чианг) и желанием попробовать что-то новое, любопытством, открытостью, жаждой познания (Флетчер Линд, Генри Кэлвин). Несмотря на небольшой объем рассказа, автор умещает в него огромный этап становления личностей персонажей. В общем-то, этому и посвящена книга, тому, каким может стать каждый, если у него есть воля и силы отстаивать свои убеждения.

Мы видим, каким становится Джонатан. Его прогресс можно отследить с начала до конца. Вот он совсем еще неоперившийся птенец, упрямо идущий к поставленной цели. А вот это уже личность, достигшая невероятных высот развития и мудрости. Точно так же многие из стаи, вначале подавленные серой массой, запуганные и связанные законами, потом все-таки переступают эту черту и, попрощавшись со своей прошлой жизни, спешат навстречу новым открытиям.

Манера повествования автора вполне проста. Она не бросается в глаза вычурностью и не носит определенных ярлыков. Нет ярких фраз, изощренных стилистических оборотов или других языковых сложностей. Стиль Ричарда Баха не отличается от многих других авторов. Да и откуда бы он взял оригинальность манеры, ведь литература никогда не была его работой. Всю жизнь он был летчиком. Может, поэтому в его книгах так много места отведено небу…

Рассказ – достаточная форма для передачи авторской философии. Здесь не нужно слишком углубляться в события, поскольку они не столь важны, как мысли героев. Задачей автора было донести до читателей свою истину, свое наставление и надежду. Он мастерски выполнил это задание, уложившись в небольшом по объему, но емком по глубине рассказе.

Рассказ «Чайка Джонатан Ливингстон» принесла своему автору мировую известность и любовь читателей разных стран. Он стал символом беспредельных возможностей того, кто умеет мечтать, верит в совершенство и любит жизнь. Позже появились другие рассказы Ричарда Баха. Но при всей своей глубине они не идут в сравнение с прекрасной притчей о Чайке. А «Чайка» как была, так и остается одиноким шедевром, чарующим читателя своей поразительной красотой, так и осталась она одинокой в творчестве теперь уже знаменитого писателя, украсив своим появлением всю мировую литературу XX века. А для ищущих совершенства в духе повесть стала своеобразным пособием по развитию духовности, т.е. движения по пути к Истине.

Оценка издания

1. По виду данное издание – моноиздание, содержащее один рассказ Ричарда Баха «Чайка Джонатан Ливингстон». Аннотации, вступительной статьи либо предисловия от автора нет. Издание содержит лишь оглавление.

2. Тип сборника – массовый. Книги Ричарда Баха рассчитаны на сколь угодно широкий круг читателей. Их успех как бестселлеров показывает, что расчет на максимально широкую аудиторию оправдывается.

3. Что касается оформления издания, то оно не на очень высоком уровне. Книга в мягкой обложке, иллюстрация черно-белая, обложка цветная с рисунком спереди. Бумага сероватая, шрифт удобочитаемый.

Таким образом, культура исполнения издания не на очень высоком уровне, но книга издана «карманного» формата и предназначена для быстрого прочтения. Большего для данного издания и не требуется.

Заключение

Творчество Ричарда Баха представляет собой яркую страницу современной художественной литературы. В его произведениях четко отражаются социальные проблемы. А благодаря оригинальности и проблемности замысла его произведение легко, но с интересом читается и запоминается. Герои представляют собой целостные образы, которым присущи и чувственная конкретность, и включенность личности автора, и ассоциативность, существуют в разных эпохах, культурах и обществах.

Язык и стиль рассказа Ричарда Баха не выделяется особенной яркостью, не бросается в глаза излишней красноречивостью. Писатель выбирает простые, разговорные средства выражения, делая повествование легким для восприятия и осознания.

Подводя итог, отметим, что неповторимость манеры Ричарда Баха бесспорна и обеспечивает популярность его произведениям.

Литература

1. Бах Ричард. Чайка Джонатан Ливингстон. – М.: ООО Издательство «София», 2008. – 112 с.

2. Литературный энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Кожевникова, П.А. Николаева. – М., 1987.

3. Мильчин А.Э. Издательский словарь-справочник. – М., 2003.

4. Мильчин А.Э. Культура издания. – М., 2002.

5. Мильчин А.Э. Методика редактирования текста. – М., 1980.

6. Лобода С.М. Методика редактирования. – Луганск, 2004.

7. Невежина М.М. Теория литературы. – М., 2005.

8. Редактирование отдельных видов литературы / Под ред. Н.М. Сикорского. – М., 1987.

9. Редакторская подготовка изданий: Учебник / Под ред. С.Г. Антоновой. – М., 2004.

10. Рейсер С.А. Основы текстологии. – М., 1978.

11. Сикорский Н.М. Теория и практика редактирования. – М., 1980.

12. Теория литературы: Учебное пособие в 2‑х томах / Под ред. Н.Д. Томарченко. – М., 2004. – Т1.

13. Фесенко Э.Я. Теория литературы. – М., 2005.

14. Эсалнек А.Я. Основы литературоведения. – М., 2003.

Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 129; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 23

Мы поможем в написании ваших работ!