А. А. ФЕТ ОСНОВНЫЕ ТЕМЫ И ИДЕИ 189 страница
И еще: Давыдов очень одинокий человек, можно сказать, самый одинокий в романе. Он и сам осознает свое полное одиночество. Наблюдая за детьми в поле, он, еще молодой человек, думает о том, что так и умрет, не оставив потомства, что останется после его смерти единственная память — гремячен-ский колхоз, который, может статься, даже назовут его именем — слесарька Семки Давыдова. Связь с Лушкой, которую и любовью-то можно с большой натяжкой назвать, лишь усилила его одиночество. И дело даже не в том, что связь эту обсуждали на каждом шагу абсолютно все. Финал отношений Давыдова с Лушкой, несомненно, нанес Семену тяжелейшую душевную травму: ведь Лушка не просто «встречалась с кем-то еще». Она помогала Тимофею Рваному — злейшему врагу Давыдова и других коммунистов, который, не попади в него пуля Макара Нагульнова, обязательно постарался бы убить Семена и, возможно, на этот раз бы не промахнулся. Единственное «светлое пятно» в жизни Давыдова — это молоденькая девушка Варя, Варюха-горюха. Ей одной удалось растопить лед, которым было сковано сердце матроса, пулеметчика, слесаря и председателя колхоза Семена Давыдова. И все вроде бы у них складывалось хорошо... но пулеметная оче- 1020 редь оборвала жизнь Семена Давыдова — человека, который хотел осчастливить всех, по его мнению, достойных счастья. И все-таки не смог сделать счастливым никого конкретно. КОМИЧЕСКОЕ В РОМАНЕ М. ШОЛОХОВА «ПОДНЯТАЯ ЦЕЛИНА» Юмору и комическому началу вообще в романе М. Шолохова отводится особая роль. Несомненно остроумный и как человек, и как писатель, автор не жалеет комических черт, описывая героев, которые ему симпатичны. Смешные сцены романа не только развлекают читателя, делая сам процесс чтения более интересным и занимательным, но и позволяют глубже проникнуть во внутренний мир его персонажей. Можно сказать, что ключевым словом к пониманию характеров героев является то самое слово «чудинка», которое прозвучало в разговоре Давыдова с возницей Иваном Аржановым. Иван тогда показал Давыдову кнутовище, которое он вырезал из ветви вишневого деревца. Росло деревце, стройное и красивое, пришел человек и сделал из него кнутовище — то есть палку, прямую, голую и негнущуюся. Так и сам человек: если есть в нем чудинка — тогда он живое деревце, а нет чудинки — тогда и не человек это вовсе, а мертвая палка. Разумеется, наибольшую долю комического содержит в себе образ деда Щукаря. Он то и дело попадает в забавные ситуации, о которых потом с удовольствием рассказывает; при случае (а случай для деда находится почти всегда) Щукарь пускается в очень умные, по его мнению, рассуждения на самые разнообразные темы. Все это вызывает улыбку и смех не только у других действующих лиц романа, но, разумеется, и у читателя. Сама жизнь деда Щукаря началась с досадного недоразумения: повитуха предсказала, что он станет генералом. Ждал-ждал Щукарь своего «генеральства» долгие годы, да так и не дождался. Он не только в генералы не попал, но даже и на военную службу простым казаком его не взяли. А все потому, что здоровье свое он подорвал еще в младенчестве: после того как пьяные поп с дьяком окрестили младенца в крутом кипятке, тот так кричал, что нажил «грызь», то есть грыжу. Прозвище свое Щукарь получил в детстве. Вместе с другими мальчишками он повадился откусывать под водой зубами крючки у старого, глухого, как пень, рыболова. Однажды он и попался на крючок, словно щука, после чего и стал на всю оставшуюся жизнь Щукарем. Дальше — больше. За что — неизвестно, но невзлюбили Щукаря все окрестные собаки, да и другие животные. И быки на него нападали, и свиньи, и хорьки, и змеи его кусали... — в общем, с животным миром родного края Щукарь познакомился основательно. Не было в Гремячем Логе человека, от мала до велика, который не смеялся бы над дедом Щукарем, — благо, повод всегда или почти всегда находился. Да, люди смеются над ним, но в то же время они испытывают к нему несомненную симпатию. Когда Щукарь вольно или невольно начинает «развлекать» казаков, собравшихся, например, на колхозном собрании, пожалуй, один лишь Макар Нагульнов предпринимает попытки остановить потоки красноречия, которые дед обрушивает на головы своих благодарных слушателей. Можно сказать, что практически в каждом человеческом коллективе есть такой дед Щукарь, который немного нелеп, смешон, но все-таки всем симпатичен. Во времена коллективизации, когда в жизни простых людей вообще не было особых поводов для веселья, тоску гремяченских казаков гнали прочь незлобивые россказни неунывающего деда. Особенно интересны и примечательны отношения деда Щукаря с «рыцарем мировой революции» Макаром Нагульновым. На людях Нагульнов всегда старался сохранить серьезность и покрикивал на деда Щукаря по поводу, а зачастую и без повода. Действительно, какие уж тут смешки, когда не сегодня-завтра должна грянуть мировая революция. 1021 Но тот же мрачный и неулыбчивый Макар ночами слушает вместе с дедом Щукарем стройный хор гремяченских петухов. Нагульнов изучает английский язык, а рядом с ним примостился дед Щукарь и читает словарь «по догадке» — видит без очков лишь слова, напечатанные крупным шрифтом, а о том, что напечатано шрифтом помельче, он лишь «догадывается». Такое «мирное сосуществование» в ночные часы Нагульнова и Щукаря не только комично, но и трогательно. Примечательно также, что один и тот же петушиный хор они слышат и воспринимают по-разному: набожный дед Щукарь при этом вспоминает пение в архиерейском соборе, а лихой рубака Нагульнов мечтательно вздыхает: «Как в конном строю!» Несмотря на то что Нагульнов при каждом удобном случае «шпыняет» деда Щукаря, старик, тем не менее, называет его не иначе как «Макарушка». Похоже, что Щукарь, которого Бог обделил детьми, любит Нагульнова как. родного сына. Интересно, что при более внимательном и вдумчивом чтении романа обнаруживается следующая деталь: под маской балагура и «пустомели», которую всю жизнь носит на своем лице дед Щукарь, скрывается человек мудрый, трезвомыслящий и, главное, не боящийся высказывать крамольные мысли. Именно дед Щукарь как бы между прочим говорит, что при Советской власти дураки, конечно, «вымерли», но... новые народились и притом в огромном количестве! И этих, новых, как и старых, «не сеют, не жнут», а они сами растут. А чего стоит замечание Щукаря, которое он адресует Нагульнову, когда тот в очередной раз прерывает его во время собрания. Дед напоминает Макару, что когда тот на первомайские праздники полдня разглагольствовал о мировой революции, то говорил все одно и то же, и скучно до невозможности. Щукарь даже признается, что во время выступления Нагульнова он не стал его слушать, а нашел место на лавке поудобнее, свернулся калачиком, да и заснул. Любому другому, кроме деда Щукаря, такие высказывания скорее всего не сошли бы с рук. За такие речи в те времена вполне можно было угодить под статью о «контрре- волюционной агитации». Так что не так прост дед Щукарь, как это принято считать... И вот однажды старик навсегда перестал шутить и балагурить. Случилось это после того, как были убиты Давыдов и Нагульнов. Именно их смерть повлияла таким образом на неунывающего прежде Щукаря. Это означает, что чужое горе способно ранить его куда сильнее, чем свое собственное. А ведь несмотря на то что сам Щукарь столько раз за свою долгую жизнь оказывался на краю гибели, ни разу опасность и беда, угрожавшие лично ему, не могли поколебать его жизнеутверждающего оптимизма. Без всякого преувеличения и излишнего пафоса мы с полным основанием можем утверждать, что дед Щукарь — это истинно народный образ, оттого-то и стало его имя нарицательным. Разумеется, комическое в романе связано не только с образом деда Щукаря. Свою «чудинку» имеет большинство действующих лиц произведения. Тот же Семен Давыдов, человек непростой судьбы, которого партия послала в казачий край отнюдь не для того, чтобы «шутки шутить», достаточно часто обнаруживает любовь к шутке, к острому словцу, да и собственное умение шутить. Уже на первых страницах романа, когда казаки шутят над щербатыми зубами приезжего, Давыдов не стесняется поиронизировать над самим собой, чем сразу же завоевывает симпатию местных жителей. Когда в хуторе вспыхивает бунт и женщины, требуя у Давыдова ключи от колхозных амбаров, начинают его по-настоящему избивать, Семен выбирает для себя одно-единственное средство защиты — шутку. Он не переставал шутить даже тогда, когда у него от боли перехватывало дыхание. Думается, что если бы не природное чувство юмора, то Давыдову не удалось бы сплотить вокруг себя и своих товарищей-коммунистов, остальных казаков и организовать колхоз, что называется, «малой кровью». Особенно трогательным и человечным выглядит природное чувство юмора Давыдова, когда он общается с детьми — например, с мальчиком Федоткой. Давыдов обладает особым талантом: он умеет общаться с деть- 1022 ми на равных, а ведь большинство взрослых со временем утрачивают эту способность. Достаточно вспомнить, как Давыдов и Федот-ка смеются над щербатыми зубами друг друга и выясняют, у кого зубы в конце концов вырастут, а. у кого — нет. И тогда становится понятно: ведь Давыдов по сути своей — «большой ребенок». Оттого-то, возможно, он так робок в общении с женщинами — что с Лушкой, что с Варюхой-горюхой... Давыдов чувствует себя своим среди детишек, Нагульнов, затаив дыхание, слушает петухов, Разметнов буквально влюбляется в голубей... Вот она, та самая «чудинка», которая делает их настоящими людьми. ВРАГИ НАРОДА В РОМАНЕ М. ШОЛОХОВА «ПОДНЯТАЯ ЦЕЛИНА» Еще не до конца разгадана тайна бессмертия великих творений человеческого разума и сердца. По-прежнему зачарованно смотрит мир на улыбку Джоконды, по-прежнему манит за собой загадочная «Незнакомка», по-прежнему спорят критики о том, осуждает ли Шолохов своего Григория Мелехова или сочувствует ему. Не до конца еще разгадана тайна великих творений, но велик подвиг тех, кто сумел увидеть и запечатлеть вечное в современном, и запечатлеть навсегда. К таким бессмертным творениям и относится роман Шолохова «Поднятая целина» — боевая, страстная'книга о переломном этапе в истории нашей Родины, о том, как в борьбе и муках с тяжелыми потерями рождается новое. С большим мастерством Шолохов выводит в своем романе группу матерых врагов социалистического государства: есаула По-ловцева, поручика Лятьевского, кулака Ост-ровнова, Лапшинова, Бородина и других. Это кучка преступных отщепенцев, внутренне опустошенных и обреченных на разгром и гибель. Но так ли просты и примитивны эти обреченные, по замыслу Шолохова, какими нарисовал он врагов? Ведь в 1937 году он писал: «Врагов у нас показывают плакатно и примитивно». Да, действительно, в романе все гораздо трагичнее и глубже. Вот перед нами Половцев: «Из-под крутого, волчьего склада, лысеющего лба он бегло оглядел комнату и, улыбчиво сощурив светло-голубые глазки, тяжко блестевшие из глубоких провалов глазниц, поклонился». Где Половцев, там льется кровь, готовятся убийства и диверсии, он вдохновитель мести и преступлений. Но при всем этом Половцев — смелый и умный враг, он бесстрашно появляется в хуторе, зная, что за ним по следам идут работники государственной безопасности, смело идет на такой шаг, как убийство Хопрова. Он хорошо разбирается в людях, подобных Островнову, знает, как привлечь их на свою сторону. По-ловцеву не откажешь в природном уме, решительности, готовности погибнуть за свои идеалы. И тем разительнее удивительная легкость, с какой он выдает в конце романа всех своих сообщников, понимая, что он все равно будет расстрелян. Шолохова враги Советской власти интересуют не только как враги, но и как люди, поэтому он видит, что Тит Бородин совсем не похож на Островнова или Лапшинова, и Ля-тьевский совсем другого склада, нежели Половцев. Яков Лукич Островное по природе своей умный человек, любящий и умеющий трудиться. Его объяснения Давыдову, как вести хозяйство, не могут не подкупить, потому что за ними угадывается знающий человек. Губит Якова Лукича стремление к богатству и трусость. Автор показывает, как постепенно вырождается его герой, от убийства Хопрова он пришел к самому страшному и подлому преступлению — убийству своей матери, и как только заканчивается этот страшный путь вырождения, так сразу и расстается Шолохов со своим персонажем, исчерпавшим в себе остатки человеческого, что было заложено в нем от природы, от самой жизни. Таков же и конец Половцева. Его вырождение, его предательство от цинизма, разъевшего эту некогда незаурядную натуру. Казалось бы, совсем уже понятен образ Тимофея Рваного, соучастника убийства Никиты Хопрова, — беглый ссыльный, покушавшийся на жизнь секретаря парторганизации, но вот 1023 автор описывает его мертвым: «Он и мертвый был красив, этот бабий баловень и любимец, на нетронутый загаром, чистый и белый лоб упала темная прядь волос... И легкая тень улыбки запряталась в цветущих губах, всего лишь несколько дней назад так жадно целовавших Лушку». Чего больше в этих словах: торжества при виде поверженного врага или жалости при виде до поры оборванной жизни. Скорее — второе. Так можно говорить только о жертве. Тимофей и был жертвой тех сил, что ввергли его в борьбу с народом, с жизнью. Гуманизм писателя-коммуниста заставляет Шолохова до конца верить в хорошее в человеке, заставляя ненавидеть не людей, а те силы, которые калечили людей. И только тогда становилась безоговорочной ненависть автора, когда личная злоба, ненависть и жестокость персонажа губили в нем все человеческое, когда распад личности завершался, достигал своего предела. ОБРАЗЫ КОНТРРЕВОЛЮЦИОНЕРОВ В РОМАНЕ М. ШОЛОХОВА «ПОДНЯТАЯ ЦЕЛИНА» Представители белого движения показаны автором в романе без упрощения характеров. Белые офицеры Половцев и Лятьевский, раскулаченный Тимофей Рваный — все они непримиримые враги Советской власти, люди сильные, мужественные, убежденные в правоте своего дела. По этим качествам они не уступают описанным в романе коммунистам — Давыдову, Нагульнову и Разметнову, что делает их противостояние по-настоящему драматичным. Некоторым особняком в этом ряду стоит ведущий двойную жизнь Яков Островнов. Ему и при Советской власти жилось бы неплохо. Возможно, так бы и случилось, если бы в его доме не объявился его бывший командир — есаул Половцев. Можно сказать, что именно Половцев представляет собой наиболее «классический» образ белогвардейца, борющегося в подполье с Советской властью. О его способности ока- зывать влияние на людей, подчиненных ему, свидетельствует тот факт, что Яков Лукич, например, даже стоя босиком на деревянном полу деревенской хаты, непроизвольно «щелкал» несуществующими каблуками, вытягиваясь в струнку перед есаулом. Половцев — не просто солдафон и фанатик. Он человек образованный, что и позволило ему какое-то время работать учителем. После того как есаулу не удалось отплыть в Турцию, он стал кадровым офицером Красной Армии. Но специальная комиссия раскопала сведения о его прошлом (на Половцева поступил донос), и с карьерой в армии пришлось распрощаться, под угрозой оказалась его свобода и даже жизнь. В Гремячий Лог Половцев прибывает в качестве представителя некоей подпольной организации, которая якобы имеет тесный контакт с высокими военными чинами Красной Армии, а также с «заграницей». В последнем случае, возможно, проявляется некоторая наивность есаула: он уже однажды оказался в числе обманутых зарубежными союзниками, а теперь считает связи с «заграницей» положительным обстоятельством. Но на помощь иностранцев рассчитывать особеннонечего. Не исключено, правда, что в разговоре с Яковом Лукичом Половцев упоминает о международных контактах его организации, что называется, «для красного словца», чтобы придать своим словам большую весомость. Ведь перед Половцевым стоит конкретная задача — уговорить Островнова, чтобы тот примкнул к контрреволюционному движению и начал оказывать ему (то есть Половцеву) реальную помощь и поддержку. Если бы Островнов не согласился на содействие, то в этом случае Половцеву пришлось бы искать другое укрытие и тогда бы события развивались совсем по-иному. Островнову многое неясно из того, что творится в стране. Половцев объясняет казаку, что целью Советской власти является создание коммуны, в которой абсолютно все должно стать общим. Островнову такое положение вещей, конечно же, не по нраву, и он достаточно быстро соглашается на вступление в контрреволюционную организацию, о чем и дает соответствующую расписку. И скорее 1024 всего, именно эта расписка становится тем обстоятельством, которое делает для Якова Лукича невозможной «дорогу назад». С этой поры он, хочет того или нет, вынужден выполнять любое распоряжение есаула. Примечательно, что, перед тем как дать свое согласие, Островнов приходит к своей старушке-матери, чтобы та благословила его на борьбу с «бусурманской властью». Набожная старушка, возмущенная разорением церквей, тотчас благословляет сына. Она еще не знает, что тем самым подписывает приговор и самой себе. Есаул уверяет Островнова, что всеобщее восстание на Дону обязательно состоится, но время для него еще не пришло. Тактика Половцева пока что заключается в том, чтобы руками Якова Лукича всеми способами вредить только что образованному колхозу. Причем есаул считает, что Островнов должен действовать «по-умному», ничем не привлекая к себе внимания, а если и произойдет какая-нибудь неприятность по вине Якова Лукича, то тот обязательно должен настаивать на том, что это якобы произошло «по недомыслию». Именно такой акцией явилась, например, инициатива Островнова относительного чистоты в стойлах быков — при наступлении морозов заполнять их не соломой, как это делалось издавна, а песком. Когда на утро оказалось, что быки, поднявшись с замерзшей песчаной поверхности, оставили на ней куски кожи и даже хвосты, то председатель колхоза Давыдов был взбешен и грозил Ост-ровнову серьезным наказанием за вредительство. Но рекомендованная Половцевым тактика поведения Якова Лукича принесла свои плоды: все списали на «недомыслие» и якобы излишнюю тягу Островнова к нововведениям. Еще до случая с быками один из казаков, по фамилии Хопров, заметил, что у Остров-новых в доме живет таинственный постоялец. Хопров обращается к Якову Лукичу за объяснениями и, когда не получает их, грозит донести «куда следует». Хопров был настроен решительно, и даже то, что он сам в прошлом был замешан в действиях, неблаговидных для новой власти, не могло его не остановить. Половцев принимает решение: Хопрова необходимо убрать. Это и было осуществлено той же ночью. Вместе с Хопровым Половцев убивает и его жену. Яков Лукич не выносит вида крови и не может смотреть на происходящее. Однако именно он привел есаула к дому Хопрова и хитростью заставил хозяина открыть дверь. Перед смертью жена Хопрова напоминала Якову Лукичу, что они — кумовья, и тот даже сделал робкую попытку вступиться за женщину. Впрочем, нравственное падение Островнова не ограничилось убийством кумы. Позже, когда его выживающая из ума мать начала разносить по хутору весть о том, что сын борется с «бусурманской властью» и укрывает белых офицеров, Яков Лукич по приказу Половцева запирает на замок ее в горнице, и она через несколько дней умирает от голода и жажды. Больше всех на похоронах старушки рыдал и горевал ее сын. Половцев то исчезает из дома Якова Лукича, то появляется вновь. Однажды он приводит с собой еще одного белого офицера — подпоручика (хорунжего) Лятьевского, объявив, что отныне Лятьевский также будет укрываться в доме Островнова. Лятьевский не отличается излишней скромностью. Как-то раз Островнов застает его вместе со снохой. «Господам офицерам» Яков Лукич никаких претензий в связи с этим не предъявлял, но сноху отхлестал вожжами. Именно Лятьевский с некоторым удивлением спрашивает у Островнова, почему тот примкнул к контрреволюционному движению. Яков Лукич не слишком-то вразумительно объясняет, что хотел бы жить лучше. В ответ Лятьевский называет Островнова дураком: ведь казаку есть что терять. А Лятьевскому, впрочем, как и Половцеву, терять нечего. Они живут и действуют по принципу: «или пан, или пропал». Слова Лятьевского заставляют Якова Лукича задуматься, но он, тем не менее, продолжает считать, что для него обратной дороги нет.
Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 170; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!