Революция земледелия и скотоводства
Все «революции» в культуре возникают благодаря новым психологическим новообразованиям. И требуют от людей принимать эти новообразования – или исчезать, быть оттесненными на периферию, деградировать.
Еще до конца Великого оледенения, 18–15 тыс. лет назад, появились первые группы людей, освоивших земледелие. Есть предположения, что в это же время приручили первых домашних животных.
7–8 тыс. лет тому назад на Переднем Востоке таких коллективов стало много. Появились целые народы, знавшие сельское хозяйство. Это привело к резкому росту численности людей. Там, где раньше могли жить десятки охотников, все время переходя с места на место, теперь осели несколько сотен, даже тысяч человек. Крестьяне были сыты намного чаще, чем охотники и собиратели. Их труд давал намного более стабильный доход, и к тому же зерно можно было накапливать. Кукуруза, рис, пшено и пшеница могут лежать и 20, и 30 лет и не портиться. Если откладывать даже самую небольшую часть урожая, этого хватит на черный день.
Бродячие охотники хотели бы поживиться этими запасами, но в городах и селах жили сотни и тысячи людей, а охотники не могли собрать в одном месте больше ста или двухсот воинов – большему числу попросту не хватило бы пищи. Крестьяне могли не бояться за свое достояние.
Крестьянское население затапливало Передний Восток, Балканы, Средиземноморье. За считаные сотни лет там, где кормились тысячи, стали кормиться сотни тысяч. Исчезал страх голода, зависимости от слепых сил природы. Эту проблему удалось решить навсегда.
|
|
|
Эту революцию английский археолог Гордон Чайльд назвал «Неолитическая революция» [106] . Название очень неудачное: переход к земледелию и скотоводству может не иметь никакого отношения к технике обработки камня. Это революция способа производства, революция сельского хозяйства.
Расширение сознания
Охотник планирует в пределах небольших отрезков времени. Планирование на год и на несколько лет ему просто не нужно. Крестьянин планирует, по крайней мере, на год, а чаще – на несколько лет. 5–7 лет, а то и 20 лет растет плодовое дерево, не каждый год дают потомство крупные животные (корова, лошадь, верблюд).
Многие охотничьи народы физически не могли понять, какой смысл сохранять зерно или выращивать животных, если их можно съесть прямо сейчас. Бушмены в Африке и жители острова Тасмания, к югу от Австралии, были истреблены именно потому, что охотились на овец и коров белых поселенцев.
Сельское хозяйство заставляет расширять сознание, видеть большее количество причинно‑следственных связей на большей территории и на больших отрезках времени.
|
|
|
Лунный календарь для охотника важнее солнечного. Для земледельца солнечный год важнее лунного месяца. Еще в историческое время в хрониках лунные циклы путали с солнечными. В Библии указаны невероятные сроки жизни первых патриархов: Ной жил 924 года, Мафусаил – 969. Многие ученые считают, что число годов жизни указано в лунных месяцах, и только впоследствии их перепутали с солнечными.
Отношение к животным и растениям
Охотник пользуется растениями и животными, крестьянин их выращивает. Это требует совершенно другого отношения к ним. Вместо поиска, преследования и убийства животного у него появляется любовь к нему, забота, охрана, лечение, выращивание.
На место поиска и потребления полезных растений становится подготовка почвы, высевание, прополка, отбор, сохранение семенного зерна.
Поведение крестьянина экологичнее, чем у охотника, отношение к животным добрее.
Другие психологические новообразования
Жизнь в деревнях большими стабильными коллективами потребовала от человека лояльности к большому числу людей, большей социальной дисциплины. Крестьяне не могут позволить себе неконтролируемые психологические «взрывы» членов общества, отказ от общения и от совместной работы.
|
|
|
Не все народы смогли перейти к сельскому хозяйству. Известны случаи коллективного самоубийства – омницида, когда, к примеру, индейцы Южной Америки, выступая против новых порядков, убивали детей своего племени, а потом просто садились на площади своего поселка. Пока были силы – пели песни, рассказывали мифы своего племени, вспоминали своих героев. И умирали.
В любом обществе есть люди, не способные жить оседло, работать регулярно и жить земледелием. Всю историю человечества отбраковываются те, кто не может перейти на новый уровень психологической сложности. Судьба «клинических охотников» в обществе крестьян печальна. Жить, «как все», им не хочется, вечно они сбегают от крестьянского труда на реку или в лес, что‑то добыть полузабытым древним способом. Но прокормиться охотой и рыбной ловлей они могут разве что еле‑еле, потому что дикая природа уже оскудела. Это когда‑то рыбу вычерпывали возами, а лосей было больше, чем коров.
Семей у этих людей нет или это семьи с немногочисленными голодными ребятишками. Соседи их не уважают, родственники требуют прекратить вечные походы за никому не нужной добычей… До сих пор во всех приморских странах целые селения живут рыбной ловлей. И как правило, статус рыбаков ниже статуса крестьян. А в промышленно развитых странах он примерно такой же, как у батраков. Печальная судьба пережитков.
|
|
|
Революция «Осевого времени»
Период с VIII по III век до н. э. немецкий историк Карл Ясперс называл «осевое время». Он считал, что в это время появился «человек, каким мы его знаем» [107] .
Это эпоха, когда вместо бронзовых орудий труда стали использовать железные. Резко расширилась площадь сельскохозяйственных земель. Появились «мировые» империи. Потребовалась идеология общей жизни людей разных народов и культур в одном государстве. Это стало толчком для возникновения «мировых» религий.
Все языческие религии называют «детьми богов» представителей своего этноса. А остальные люди не рассматриваются как полноценные человеческие существа. «Люди» – это только представители данного, чаще всего – очень замкнутого коллектива. Это они – потомки богов. Им боги дали их землю, научили вести определенный образ жизни, пользоваться инструментами, вести хозяйство. С этим коллективом у богов есть твердый договор, который не может быть нарушен в «одностороннем порядке». Человек данного этноса обязан вести установленный для него образ жизни, пользоваться только данными инструментами и традиционным способом, почитать своих богов. Пока он ведет себя установленным способом, он рассматривается как полноценный человек. Иноплеменник, как и нарушитель традиции, не считается человеком. Первобытные люди в лучшем случае равнодушны к иноплеменнику, рассматривая его так же, как всех остальных животных. В каких‑то случаях – со страхом, в каких‑то – со стремлением использовать.
Многие народы уже в историческое время называли себя «настоящими людьми», а свой язык рассматривали как единственный «правильный». Характерно определение, данное в античную эпоху всем негрекам и неримлянам – «варвары» (название могло и не носить уничижительного оттенка, но, несомненно, «отделяло» всех иноземцев от носителей «правильной» культуры). Не менее характерно и самоназвание «славяне» или «словене» – то есть те, кто владеет словом, умеет говорить. Остальные люди определялись как «немцы» – то есть немые, не говорящие, хотя славяне, конечно же, прекрасно знали, что у «всех остальных» есть свои языки. Но «немцы» говорили «неправильно» и были детьми «не своих» богов.
Но это уже исторически более поздний уровень самосознания, когда приходится соотносить себя с «другими», выстраивать иерархию знакомых этносов и т. д. Первоначально же «свой» этнос определяется не как совокупность «лучших» или «более правильных» людей, а попросту как совокупность людей как таковых.
«Мировые» религии хотя бы теоретически может принять любой человек, независимо от языка и культуры. Любой может стать буддистом, зороастрийцем, конфуцианцем, даосистом, мусульманином, христианином.
В религиях, исповедующих единого Бога (зороастризм, митраизм, христианство, ислам, иудаизм), человек рассматривается одновременно как двойственная субстанция: «тварная» сущность, подобная всем остальным животным, и одновременно – вместилище вечной бессмертной души. Души, по вере христиан, иудеев и мусульман, нет ни у каких других «тварей». Она есть только у человека, сотворенного Богом по «своему образу и подобию». У любого человека, как бы мало он на нас ни походил.
Эти религии потребовали от каждого духовных исканий, активного осмысления бытия. Они потребовали считать людьми все население Земли. Здесь стоит вспомнить библейскую притчу о добром самаритянине, который спас в пустыне иноплеменника‑иудея. Остальные проходили мимо, потому что не испытывали никакого чувства общности с умиравшим в пустыне. Не оказывая ему помощи, они не нарушали этических норм.
Первобытные народы, не испытавшие этого переворота (например, американские индейцы до завоевания испанцами в XVI веке), по‑прежнему могли оставить иноплеменника без помощи, убивать и грабить иноплеменников, не испытывая мук совести и не нарушая нравственных норм.
Для европейца людоедство – нечто находящееся далеко за пределами нормы. Вне зависимости от его мотивов. Можно привести много примеров того, как людоедство вспыхивало и в Европе. Но в западном мире все случаи людоедства (кроме фактов явно психиатрических) связаны с катаклизмами и войнами, с событиями типа Голодомора 1931–1933 годов, или с блокадой Ленинграда. У европейцев каннибализм не нормативен. И в мире ислама не нормативен. И на Дальнем Востоке.
Одним словом, каннибализм не является частью культуры для цивилизаций, которые легли сплошным поясом от Тихого Океана до Атлантики. Карл Ясперс называл их «осевыми»: цивилизациями прозелитических религий и «мировых» империй [108] . Для современных российских исследователей это скорее культуры пашенного земледелия и плавки железа [109] .
Но каннибализм нормативен в обеих Америках, Австралии, Океании, на Новой Гвинее, в Африке, частично – в Индии. То есть во всех областях мира, где не произошли «осевые революции» и не родился «человек, каким мы его знаем» [110] .
Подчеркиваю, каннибализм в этих областях Земли – не исключение из правила, не случайность, не спутник мрачных исторических катастроф. Он составляет часть культурной традиции. Нечто обыденное, повседневное. Примеров такое количество, что просто невозможно выбрать самые яркие. Пока на русском языке есть только одна книга, специально посвященная вопросу… [111] Но и она просто потрясает.
Отдельных же, фрагментарных, упоминаний такого нормативного людоедства очень много. Для жителей океанических островов каннибализм обычно «списывают» на нехватку животного белка… Хотя и свиней разводили, и ловили рыбу, и били дельфинов даже на уединенных атоллах [112] .
Но уж применительно к Африке этот аргумент не проходит, там с животным белком явно все хорошо. А людоедство тем не менее есть, и именно как некая культурная норма. Нормативность людоедства, сопровождающие его ритуалы и правила, описывают многие европейцы. Как ни невероятно звучит, но очень часто о людоедстве повествуют даже сочувственно – «народный обычай такой». Дикари – это европейцы, которые никак не могут понять прелести местных обычаев и вынуждают жителей Новой Гвинеи скрывать свою склонность к человеческому мясу [113] .
Есть интересное предположение, что причина отвращения к людоедству – очень простая и биологическая: через поедание человечины могут передаваться многие заболевания. Группы, которые ели людей, чаще вымирали. Уцелевшие закрепили запрет есть опасных человеков в культуре. Если даже это так, есть множество полезных наработок в культуре, связанных с запретом на людоедство.
Что речь идет не о необходимости поедать людей за неимением другой пищи, а о типе культуры, свидетельствует очень многое. Хотя бы представления большинства людоедов о том, что жизненная сила съеденного переходит к его пожирателю. У полинезийцев эта мистическая сила называется «мана», у племен Новой Гвинеи другие названия, но суть одна. Везде «смерть одного прибавляет жизненных сил другому. Убивая человека из другого племени, они тем самым как бы продлевают свою собственную жизнь… Вполне логичным в этом контексте выглядит восприятие асматами (племенем людоедов с Новой Гвинеи. – А.Б .) библейской истории, с которой упорно и терпеливо знакомят их миссионеры… Иуда в глазах асматов выглядит рядом с рефлектирующим, слабым, простодушным Христом настоящим воином‑победителем. Он сумел втереться в доверие к врагу, улучил нужный момент, перехитрил свою жертву и нанес точно рассчитанный удар. Он добился поставленной цели, он выжил, а Христос…» [114]
Людоедство – часть культуры народа. Причем всегда часть религиозных представлений – по всеобщему мнению, цивилизационной основы.
В Индии не едят людей, но в ней еще в XIX веке нормой было ритуальное самосожжение жены на погребальном костре мужа (обычай Сати) и ритуальные человеческие жертвоприношения.
При завоевании Индии британцы столкнулись с этими явлениями. Это были религиозные обряды. Согласно легенде начало самосожжению положила Сати, жена национального и религиозного героя – Рамы: сожгла себя, так как ЖИВОЙ муж не поверил в ее честность, усомнился в ее верности на тот момент, когда ее похитил демон Равана. С тех пор вдовы регулярно живыми всходили на погребальный костер УМЕРШЕГО мужа [115] . В обоих случаях – жертвоприношение жены мужу.
В 1843 году брахманы попросили британские власти не препятствовать этому народному обычаю. На что сэр Чарльз Непир ответил: «Мой народ тоже имеет один обычай. Когда мужчины живьем сжигают женщину, мы их вешаем. Давайте мы все будем действовать в соответствии с нашими национальными обычаями» [116] .
Многие области Индии были парализованы страхом перед сектой душителей‑тсугов. Это были не просто уголовники. Тсуги верили, что приносят жертвы богине Кали, или Бовани. Истинные индуисты, они душили вместе с хозяевами собак, обезьян и ручных мангустов: верили в перевоплощение души. Богиня Кали, или Бовани – часть общего индусского пантеона, и, таким образом, вера тсугов – некий вариант представлений, характерных для индуизма. Был случай, когда махараджа Гвалиора послал войска, чтобы отбить захваченную британцами шайку душителей.
С 1820 по 1876 год были арестованы более 3 тыс. тсугов. При этом некоторые из них называли по 150, 600 и более жертв. Один тсуг, 80‑летний старик, сознался в девятистах девяноста девяти убийствах. Он заявил, что только народная традиция помешала ему довести число жертв до полной тысячи: в Индии круглые числа считаются «несчастливыми», и даже акционеры предпочитают скидываться по 101 тыс. рупий, а не по 100 тыс. [117] .
Западная цивилизация не знает человеческих жертв, по крайней мере, полтора тысячелетия. Друиды убивали людей на территории нынешней Франции и Британии… Но это было 2 тыс. лет назад. В Индии приносят человеческие жертвы в данный момент. О принесении в жертву мальчика в 1960‑е годы упоминает профессор Алаев [118] .
О «странных» убийствах в храмах штата Орисса рассказывает Л.В. Шапошникова [119] .
С 1977 по 1997 год пресса сообщила о 17 человеческих жертвоприношениях [120] .
«Чтобы умилостивить богиню, священнослужитель индуистского храма города Мадлехалли… Нараянаппа, служитель храма богини Чоудешвари, взял свою 12‑летнюю дочь Амбику в Типтур в последнее новолуние (29 июня) под предлогом покупки учебников для нее. Однако на следующий день он вернулся домой без нее. Спустя некоторое время его жена Гоурамма, заподозрив неладное, обратилась в полицию. Полиция нашла тело Амбики 16 июля на холме Галибанд в километре от Мадлехалли. Голова девочки была выбрита. На месте, где нашли тело, были найдены также следы жертвенных обрядов… священнослужитель, совершивший жертвоприношение, бежал [121] .
«В индийском штате Западная Бенгалия два индуистских жреца похитили и обезглавили восьмилетнего ребенка, принеся его кровь в жертву богине Кали. Это событие подтверждает предположения гуманитарных организаций о совершении человеческих жертвоприношений в этом регионе. Тело ребенка, похищенного 26 марта 1998 года, было обнаружено в окрестностях селения Барпунна» [122] .
А что удивительного? Сама вера у людей вот такая: «мой дед Сингх серьезно занимался оккультизмом и всегда критиковал тех, кто просто философствовал и не пытался использовать сверхъестественные силы. Однажды моя бабушка Нани поведала мне тайну, которую хранила долгие годы: Сингх принес своего первого сына в жертву любимой богине Лакшми, супруге Вишну‑хранителя. В Индии был такой обычай, но о нем не говорили открыто. Богиня богатства и процветания, она, возможно, помогла деду с невероятной быстротой стать самым богатым и влиятельным человеком на Тринидаде» [123] .
Убийство детей
Такой же элемент традиционной культуры – убийство «лишних» детей.
На Переднем Востоке был обычай отправлять «лишнего» ребенка по течению реки… Спасенных считали избранниками и любимцами богов. Таким любимцем богов объявлял себя Саргон Древний [124] . Найденный в тростниках Моисей тоже считался Божьим избранником.
В традициях античной Эллады – такое же избавление от «лишних» детей, их просто выбрасывали на улицу, и всякий желающий мог их подобрать, если хотел. В письмах эллинов есть и письмо мужа к беременной жене. «Если родится мальчик, оставь его. Девочку – выброси». После чего идут уютные любовные объяснения и воспоминания соскучившегося супруга [125] . Судя по всему, отношения в этой паре были очень хорошие и теплые. А уж как в Спарте отбраковывали лишних и просто хилых младенцев!
На Переднем Востоке и в Европе обычай исчез совершенно. Гесиод в Древней Элладе советует иметь только одного сына‑наследника, чтобы не дробить имущество. Во многих странах все наследство отдавалось первому сыну, остальные должны были служить королям и феодалам. Это порождало «проблему третьих сыновей», так красочно описанную в «Коте в сапогах».
Но все же «лишних» детей не убивали. И в жертву не приносили.
А в Китае в наше время есть такое понятие, как «постнатальный аборт». В течение трех дней после рождения ребенок официально не считается человеческим существом, и родители имеют право и возможность его убить. Это одна из причин преобладания мужского населения над женским в Китае и в Индии (где законов нет, но детей легко убивают).
Российский писатель описывает ужас европейцев, обнаруживших в фонтане одной африканской страны труп новорожденной девочки. Африканцы же весело смеялись – для них это было не страшно и не отвратительно – всего лишь свидетельство чьей‑то «незаконной» связи [126] .
В России, и не только, в ряде европейских стран начали находить мертвых младенцев. Люди стали к этому привыкать. Дичаем потихоньку. Дети– «отказники», да и аборты – тоже признаки одичания.
Свое забытое
Нет ничего нового в том, что людоедство – не очень светлое прошлое всего человечества. Наши предки были не лучше. Только в одних областях Земли и в одних цивилизациях людоедство «почему‑то» совершенно исчезло, и само упоминание о нем неприятно. А столкнувшись с людоедством, люди, по крайней мере, европейской и мусульманской цивилизаций готовы применять оружие, чтобы остановить дикарей, спасти жертв и исключить из жизни страшное явление. Как Робинзон Крузо спасает Пятницу – при том, что и сам Пятница не раз участвовал в пирах людоедов. Пусть Робинзон – лишь литературный персонаж – как и во многих других случаях, литература выступает в роли подкорки общественного сознания.
Европейцы не в книгах, а в реальности запретили людоедство в Мексике и Перу, в Африке и на островах Тихого океана. Колонизаторы, может быть, и были «плохие», а туземцы – хорошие, как нас много лет учили в СССР и пытаются учить теперь в либеральной западной традиции. Но число миссионеров, съеденных дикаря… я хотел сказать, туземцами, живущими незапятнанной народной жизнью, не искалеченной цивилизацией… Известно, по крайней мере, о двухстах таких людей.
А ведь офицеры и солдаты колониальных армий, готовые рисковать жизнью за прекращение людоедства, – сами потомки людоедов. Почему же все так переменилось?
Древний Передний Восток не знает людоедства как бытовой и культурной нормы. Но ассирийские цари IX века до н. э. описывали свои «подвиги» таким образом: «Добравшись до города, где правил Хуллайя, я послал все свои войска на штурм, в жестокое сражение, и я победил. Во время битвы погибли шестьсот солдат противника. Я бросил в костер и сжег три тысячи жителей, ставших моими заключенными, не оставляя никого в заложники, но не стал убивать самого Хуллайя. Я разложил на земле их трупы и я принес там в жертву их юношей и девушек. С Хуллайя я заживо содрал кожу и растянул ее на крепостной стене города Дамдаммуша, который я разрушил и предал огню» [127] .
Чуть позже, в VII веке до н. э., Ашшурбанарпал писал не менее интересные вещи: «Мой дед Синаххериб был закопан, в жертвоприношение ему закопал я этих людей живыми. Их плоть скормил я псам, свиньям, воронам, орлам. Совершив эти дела, я так умиротворил сердца великих богов, моих владык» [128] .
«Диодор, сделавший сокращенное описание библиотек, говорит, что ливийцы торжественно приносили в жертву Кроносу двести благороднейших отроков, и к этой жертве присоединяли не менее трехсот других» [129] . А уж чего стоят легенды о Минотавре и конях царя Диомеда!
В Библии есть глухие упоминания об этом обычае – и в виде «избиения Ирода», и в упоминании о «жертвоприношении Авраама». Но Ирод – персонаж совершенно отвратительный, а Авраама Бог останавливает, не допуская убийства его старшего сына.
Есть веские основания считать, что обрезание родилось как замена человеческой жертвы.
В погребениях царей Китая – сотни человеческих жертв. Очень часто людей закапывали живыми [130] . Как и в погребениях шумерских царей, даже цариц.
Современный индусский брахман делает то же самое, что творили финикийцы среди бела дня, но тайно. Террористические режимы в разных концах Земли применяют пытки и практикуют геноцид, но тоже стараются это скрывать, в отличие от ассирийских царей. Воистину, навязывание колонизаторами своих культурных норм «привело к тому, что сейчас нет идейных защитников пыток, зверств и заложничества, есть только те, кто оправдывается тем, что у них нет иного выхода, чтобы отстоять свои права, то есть нет другого пути к отстаиванию ценностей, которые были когда‑то провозглашены Западом» [131] .
Тем более на самом Западе скрывают пытки, «устранение» политических противников, а Саддама Хусейна ханжески казнили руками его политических врагов.
Так же вот и убийства детей теперь (усилиями зверей‑колонизаторов) стали деянием тайным. Хорошо было Ашшурбанипалу…
А наши предки?
Впрочем, многие зловещие явления: работорговля, бытовая жестокость, человеческие жертвоприношения, убийства «лишних» детей типичны и для античности – особенно для воспетой и приглаженной истории Эллады.
«Илиада» (23,175–176) упоминает о заклании и сожжении 13 троянских юношей при погребении Патрокла.
Дочь Агамемнона, Ифигения, как жрица Артемиды приносила в жертву всех попавших в Тавриду чужеземцев. А кончила жизнь, убитая своим отцом Агамемноном. В более поздних версиях мифа сама Артемида не захотела кровавой жертвы, заменила девушку жертвенным животным… В точности как Яхве не захотел крови первого сына, Авраама.
Столетия спустя римский писатель оценил события так: «Религия больше и нечестивых сама и преступных деяний рождала. Было в Авлиде ведь так, где жертвенник Тривии Девы Ифианассиной был осквернен неповинною кровью, пролитой греков вождями – героями лучшими войска… Только узрела она, что подавленный горем родитель пред алтарем предстоит, а прислужники нож укрывают… Гнусно рукою отца быть убитой» [132] .
В Аркадии богу Ликею «обыкновенно» приносили в жертву мальчиков [133] .
Во время Греко‑персидских войн обе стороны приносили человеческие жертвы. Перед битвой при Саламине, «когда Фемистокл совершал жертвоприношение у триеры главного начальника, к нему привели трех пленников, очень красивых собою, роскошно одетых. Как говорили, это были дети царской сестры. Когда их увидел прорицатель Евфрантид, жертвы вспыхнули ярким пламенем, и в то же время справа кто‑то чихнул, что также было добрым предзнаменованием. Тогда Евфрантид велел обречь на жертву юношей и заклать их Дионису Оместу: в таком случае будет эллинам победа» [134] .
Персы же «…привели на нос корабля самого красивого воина и закололи его» [135] . В другом случае принесли в жертву 9 детей, мальчиков и девочек, из числа местных жителей [136] .
И римляне в 536 году во Вторую Пуническую войну по совету Сивиллиных книг на базарной площади живьем закопали в землю двух галлов и двух греков, по мужчине и женщине [137] .
Такую же жертву принесли после поражения при Каннах.
Сначала римляне убивали свои жертвы, потом наступило смягчение нравов: их только выпроваживали за пределы отечества. Так поступили уже в 537 году, в ходе той же Второй Пунической войны [138] .
Чтобы отвратить гнев подземных богов от войска, полководец пред сражением был ОБЯЗАН обречь в жертву одного из воинов. Но жертва не убивалась, воин «только» бросался в самый пыл сражения, а если не погибал, считалось, что пролитая им кровь – достаточная жертва. Тогда вместо человека хоронили куклу [139] .
«В историческую эпоху… где человек заменяется жертвенным животным; где – куклой; где человек остается человеком, но жертвоприношение заменяется окроплением жертвенника его кровью или же его сбрасывают со скалы, принимая меры к тому, чтобы он был спасен; где, наконец, очень редко, и это было самым строгим отношением к старине, для жертвоприношения приберегают присужденного к смертной казни преступника. Все это были так называемые «фармаки», то есть средства «исцеления» государства от болезни» [140] .
Эта практика была известна всем, в том числе и христианам. Им эта практика не нравилась (в отличие от буддистов даже XX века), и они потрудились собрать много интересных сведений. «Мессенец Аристомен заколол триста человек Зевсу Итомскому, полагая, что столь великие и вместе с тем столь изысканные гекатомбы совершил при благоприятных предзнаменованиях. В том числе закланных был и Теопомп, царь лакедемонян, благородное и жертвенное животное. Тавры – племя, населяющее полуостров Таврику, тех из чужестранцев, которых они у себя захватят, после того как те, плывя по морю, сбились с пути, сразу приносят в жертву Артемиде Таврической. Эти заклания Еврипид вывел в трагедии. Моним же в «Собрании удивительных вещей» рассказывает, что в Пелле, городе Фессалии, приносят в жертву Пелею и Хирину ахейцев. Аентиклид в книге «Возвращения» сообщает, что ликтийцы (это критское племя) закалывают Зевсу людей, а лесбосцы подобную жертву приносят Дионису, по словам Досида. Фокейцы же (не премину сказать о них), как Питокл повествует в третьей книге «О согласии», устраивают человеческие всесожжения Артемиде в Таврополье. Житель Аттики Эрехтей и римлянин Марий принесли в жертву собственных дочерей: один – Персефоне, как сообщает Демарат в первой книге «Трагедийных деяний», другой же, Марий, – Аверрункам, как рассказывает Дорофей в четвертой книге «Италийской истории» [141] .
«Финикийцы каждый год приносили любимое и единородное дитя в жертву Кроносу, ему же в шестой день месяца Метагитиона заколали людей и на Родосе; а в Саламине, в одном храме арголидской Афины и Диомеда, какой‑нибудь преследуемый человек обегал трижды вокруг жертвенника, и потом жрец, пронзив ему копьем чрево, сжигал его на горящем костре. Много таких же человекоубийств происходило и в Египте: в Гелиополе, например, ежедневно приносили три человеческие жертвы, пока, узнав об этой жестокости, царь Амозис не приказал заменять их столькими же восковыми изображениями. На острове Хиос жертвоприношение омадийскому Дионису состояло в расчленении человека, то же делалось и в Тенедосе, да и в Лакедемоне жертвой Ареса бывал также человек, и на Крите совершали подобные человекоубийства в честь Кроноса, а Афине сирийская Лаодикия ежегодно приносила в жертву деву, которую теперь заменяют ланью. Равным образом человеческими же жертвами умилостивляли своих богов ливийцы и карфагеняне, да и думатинцы в Аравии всякой год заколали в жертву отрока и погребали его под жертвенником. Сверх того история свидетельствует, что все вообще эллины, перед выступлением в поход приносили в жертву людей, то же делали фракийцы и скифы, а афиняне упоминают о принесенных в жертву дочерях Леоса и Эрехтея. Да и ныне, кто не знает, что в великом городе (в Риме. – А.Б .) в праздник латриарского Зевса закапывается человек?» [142]
Языческим богам на Руси приносили кровавые жертвы. В том числе и Перуну.
«В год 6491 (983) пошел Владимир против ятвигов, и победил ятвигов, и взял их землю. И пошел к Киеву, принося жертвы кумирам с людьми своими. И сказали старцы и бояре: «Бросим жребий на отроков и девиц, на кого падет он, того и зарежем в жертву богам». Был тогда варяг один, а двор его стоял там, где сейчас церковь святой Богородицы, которую построил Владимир. Пришел тот варяг из Греческой земли и исповедовал христианскую веру. И был у него сын, прекрасный лицом и душою, на него‑то и пал жребий, по зависти диавола. И посланные к нему, придя, сказали: «На сына‑де твоего пал жребий, избрали его себе боги, чтобы мы принесли жертву богам». И сказал варяг: «Не дам сына моего бесам». Посланные ушли и поведали об этом людям. Те же схватили оружие, пошли на него и разнесли его двор. Варяг же стоял в сенях с сыном своим. Сказали ему: «Дай сына твоего, да принесем его богам». И кликнули, и подсекли под ними сени, и так их убили. И не ведает никто, где их положили» [143] .
Почему же так прилизывают и приукрашивают историю Античности, особенно историю Греции? Я могу дать только одно объяснение: люди хотят иметь «позади» некий светлый идеал. Для того, чтобы их собственное стремление к совершенству имело бы смысл «как бы» возвращения к истокам.
Переворот христианства
Даже в буддизме человеческие жертвоприношения дожили до ХХ века. Видимо, это вера в недостаточной степени «осевая».
В августе 1912 года после боя в китайской крепости Кобдо монголы захватили 35 китайских торговцев (не буддистов). Над ними было решено исполнить древний тантристский ритуал «освящения знамен». «Созывая народ в гудящие раковины, ламы вынесли обтянутые человеческой кожей дамары – барабаны, музыкальные инструменты из полых человеческих костей, горшочки с кровью для демонов. Ламы высокого и низкого рангов одинаково с трудом пробирались сквозь толпу… Проворно донага раздели жертвы. Руки и ноги им заломили за спину, голову откинули назад, привязывая косицу к связанным рукам и ногам так, чтобы торчала вперед грудь жертвы. Громче забормотали молитвы и заклинания ламы, поспешнее становилось жуткое пение. Вперед вышел Джа‑лама, как все ламы, с непокрытой головой, в красной мантии. Пробормотав слова молитвы, он встал на колени перед первым из связанных китайцев, взял в левую руку короткий серпообразный жертвенный нож. Мгновенно левой рукой вонзив нож в грудь, Джа‑лама вырвал правой все трепещущее сердце. Хлынувшей кровью хайлар‑монголы написали на полотнище «формулы заклинаний», которые гарантировали бы монголам помощь докшитов, оценивших их победу. Потом Джа‑лама положил окровавленное сердце в приготовленную габалу – чашу, которая на самом деле была оправленной в серебро верхней частью человеческого черепа. И снова крик новой жертвы, пока, наконец, все пять знамен не были расписаны кровью сердец. Коротким ударом ножа в череп вскрывали его ламы, опуская тут же теплые мозги в габалу к мертвым сердцам… В ужасе отшатываясь в начале, зрители вскрикивали что‑то в знак одобрения, словно зажигая в душе своей маленький огонь… Настал черед следующих пяти жертв, в том числе пленного сарта. К нему первому подошел Джа‑лама. Пронзительное «аллах‑иль‑аллах» разнеслось по долине, когда он шилообразной человеческой костью вскрыл сарту артерии и стал выпускать хлынувшую кровь в габалу. Сарт умирал, как истинный мусульманин: он бормотал предсмертную молитву, обратив взор в сторону родных мест, пока не упал на траву. Его четверым товарищам было не лучше: медленно истекали они кровью. Джа‑лама обрызгал ею, кровью умиравших врагов, стоявших поблизости и дрожавших от страха цириков (солдат). Бездыханных жертв бросали в костер» [144] .
Когда один из сподвижников Джа‑ламы Максаржав в 1921 году совершил переворот, он не просто уничтожил белый гарнизон (отряд атамана Казанцева – часть дивизии фон Унгерна). Сердце есаула Ванданова, бурята‑буддиста, было съедено. «При появлении в лагере Ванданова чеджин‑лама сразу же впал в транс, воплотившееся в него божество требовало себе в жертву трепещущее сердце Ванданова. Ванданова расстреляли, а вынутое сердце было поднесено беснующемуся чеджину, который в экстазе его съел. Позднее он говорил, что во время транса действует божество, а не он, оно и съело сердце Ванданова» [145] .
Ванданов был принесен в жертву при совершении все того же ритуала освящения знамени. Но на этот раз это было уже красное большевистское знамя. И командир красных монголов Максаржав вскоре был награжден советским орденом Красного Знамени…
Вскоре в плен к «красномонголам» (термин А. Бурдукова) попал фельдфебель Филимонов из Бийска. И на этот раз сердце пленного было принесено в жертву красному знамени и съедено. Совершал обряд все тот же бывший при Максаржаве чеджин (чойджин) – лама [146] .
Попытка присоединиться… и реакция
Чтобы приобрести нужные психологические новообразования, не нужны ни операции на мозге, ни переселения в другие области Земли. Нужно принять другой тип культуры. Ту мораль, которую называют «новозаветной» – то есть данной Христом и утверждаемой христианскими Церквами. Но принятие этой культуры может оказаться небезопасным.
Объединитель Японии Тоетоми Хидэеси издал в 1587 году закон о запрете христианства. 120 миссионерам было приказано немедленно покинуть Японию. 26 христиан было распято на крестах. Среди распятых было три мальчика‑японца, церковные служки [147] .
Через несколько десятилетий, после воцарения династии сегунов Токугава (широко разрекламированных в книге и в фильме «Сегун»), христианство было объявлено вне закона.
В начале XVII века в Японии насчитывалось около 300 тыс. христиан. Во второй половине XIX века христианство было объявлено разрешенной религией, но к тому времени христиан в Японии осталось не более 100 тыс. [148] . Всего в XVII–XVIII веках в Японии было замучено и убито до 280 тыс. христиан [149] . Сжигали заживо и распинали годовалых детей и 90‑летних стариков и старух.
Буддистский монах Судэн написал трактат «О вреде христианства» [150] , в котором христиане обвинялись примерно в том же, в чем в Европе в X–XV веках обвинялись евреи.
В Корее власти, исповедовавшие ангельски кроткий буддизм, «…решили окончательно ликвидировать христианское учение, и всех, кто подозревался в принадлежности к вере Христовой, приказано было предать огню и мечу; это касалось не только явных христиан, но и язычников, родственников христиан до седьмого поколения включительно. Народ гиб целыми тысячами. Мучители не щадили никого и ничего. Палачи еле успевали сечь головы мученикам на специально изготовленной для сего гильотине. Многих живыми зарывали в землю, иных варили в кипящих котлах или просто побивали каменьями без суда и следствия. Имущество конфисковывалось правительством или расхищалось палачами. Гонения продолжались с теми или иными промежутками почти целое столетие, т. е. с 1784 по 1872 г., когда христианство официально было уже признано терпимым (только терпимым!) в Корее. За этот продолжительный период корейцы насчитывают до восьми больших и малых гонений, чередовавшихся одно за другим… насколько было жестоко последнее гонение, можно видеть из того, что за один 1870 г. было умерщвлено до 8000 человек, не считая погибших от холода, голода и др. причин, приключившихся во время скитаний людей по горам и лесам страны» [151] .
Во Вьетнаме в 1835 году смертью мученика погиб католический миссионер Маршан, живым разрезанный на 100 кусков. В 1851 году король Ты Дык издал указ, предписывавший европейских миссионеров «бросать в глубины моря или реки, а священников‑вьетов рубить пополам». Реально были казнены только двое европейцев: французские миссионеры Августин Шефлер и Жан Луи Боннар. Обоим вьетнамские власти тайно предлагали побег, опасаясь «международного резонанса», однако оба миссионера отвергли эти предложения. Естественно, что вьетов‑христиан погибало намного больше [152] .
В 1899–1901 годах в Китае бушевало восстание «боксеров»‑ихэтуаней. В ходе восстания были зверски убиты до 40 тыс. китайских христиан. Их убивали именно как «чужих», «предателей» и «детей неправильного бога». Подробности совершенно ужасны [153] .
Европейцы были не лучше? Несомненно. Вопрос в том, в КАКОЕ ИМЕННО ВРЕМЯ происходили события. Последние еврейские погромы в Германии фиксируются первой половиной XVII века. Истребление христиан шло до начала XX века. Похоже, что в странах Дальнего Востока христианин был примерно тем же, что еврей в Европе Средних веков: слишком рациональный, нарушающий местные традиции, демонстрирующий «слишком большой» личный успех.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 101; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!