Глава III. Преступления против общественной безопасности и общественного порядка 8 страница
Формы выражения угрозы различны: словесно (в том числе и в неопределенном виде - типа "побью, плохо будет"); в демонстрации предметов, которые могут быть использованы для реализации высказанной угрозы, включая и устрашающие (кроме оружия и предметов, используемых в качестве оружия); в показе действия едких, ядовитых или легковоспламеняющихся веществ и т.д. Угроза (психическое насилие) должна быть реальной и осуществимой, поскольку только в этих случаях она выступает в качестве средства, парализующего возможное сопротивление заложника или иных лиц. Адресатом угрозы могут быть сами заложники, иные лица (друзья или родственники, посторонние или должностные лица), а также одновременно и те и другие.
Захват или удержание заложника для виновного - один из промежуточных, но обязательный этап в достижении поставленной цели. Одним из признаков захвата является возможность предъявления каких-либо требований государству, организации или гражданину. Однако по смыслу закона реальное предъявление таких требований не обязательно. Захват может и не сопровождаться такими требованиями, например, в случаях, когда преступление было пресечено и виновный не успел их предъявить. Законодатель говорит о цели предъявления требований, но это не значит, что требование обязательно должно быть предъявлено. Однако судебно-следственные органы обязаны устанавливать наличие у преступников намерения предъявления соответствующих требований. Отсутствие или недоказанность наличия такого намерения исключает квалификацию действий виновного по ст. 206 УК.
|
|
|
Законодатель описывает требования, которые могут предъявить захватчики в общей форме: совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия. Вместе с тем эти требования неразрывно связаны с решением вопроса о судьбе заложников. Их освобождение виновные обусловливают выполнением предъявленных требований. По характеру требования могут быть различными: отказ от выполнения определенных обязательств, освобождение лица от должности или, наоборот, принятие на работу, освобождение арестованного или осужденного, требование выезда за границу, предоставления оружия, транспорта, денег, наркотиков и т.п. Характер или особенность требований на квалификацию не влияют. Так, Верховным судом Дагестана были осуждены к различным срокам лишения свободы И.Чаландаров и А.Другалев, которые в сентябре 1995 г. захватили пассажирский автобус "Икарус", следовавший по маршруту Махачкала - Минеральные Воды. В обмен на освобождение заложников-пассажиров автобуса они потребовали 1,5 млн. долларов. Исключением являются требования, носящие правомерный характер. Стремление лица к защите своих законных прав и интересов здесь сочетается с нарушением установленного порядка защиты таких интересов. Поэтому подобные действия следует рассматривать в некоторых случаях как самоуправство с соответствующей квалификацией по ст. 330 УК РФ*(196).
|
|
|
В соответствии с законом адресатом требований может быть государство, организация или гражданин. Под государством в данном случае следует понимать как собственно государство (Россия, Украина, Германия, Франция и т.д.), так и различные государственные органы, выступающие от имени государства: органы власти и управления, учреждения, обеспечивающие изоляцию от общества, судебные органы, органы МВД и т.д.). Под организацией имеются в виду не только юридические лица в смысле гражданских правоотношений (ст. 48 ГК), но и юридически не оформленные структуры (советы, ассоциации, преступные группировки и т.д.). Характер организаций - международная или национальная, коммерческая или некоммерческая, хозяйственные товарищества и общества, кооперативы либо государственные и муниципальные унитарные предприятия, общественные или религиозные организации и др. - на квалификацию содеянного не влияет. Граждане - это близкие родственники, друзья, сослуживцы заложника или любые иные лица.
|
|
|
Захват заложника по своей конструкции описывается в законе как формальный состав преступления. Поэтому он считается оконченным с момента фактического ограничения свободы передвижения человека либо фактического воспрепятствования лицу в оставлении определенного места, независимо от того, были ли предъявлены какие-либо требования соответствующим субъектам и были ли они выполнены. Продолжительность времени, в течение которого заложник был лишен возможности свободного передвижения или удерживался в определенном месте, на квалификацию содеянного как захвата заложника не влияет. Вместе с тем, как это будет показано ниже, последующее поведение виновных лиц имеет принципиальное значение для их ответственности.
С субъективной стороны захват заложника характеризуется прямым умыслом и специальной целью. Виновное лицо осознает, что совершает захват заложника в целях принуждения конкретных адресатов к выполнению или воздержанию от выполнения определенных действий как условия освобождения заложника; предвидит возможность или неизбежность причинения вреда заложнику или иным лицам и организациям, которым предназначено данное требование, в результате его действий и желает действовать именно таким образом. Специальная цель, с которой действует виновное лицо, заключается в выполнении или, наоборот, невыполнении со стороны конкретных адресатов определенного действия, нужного для виновного. Указанные действия оказываются настолько значимыми для виновного лица, что оно избирает заведомо опасные для окружающих способы достижения своей цели. При этом захват заложника рассматривается виновными не как самоцель, а как первый и необходимый этап в достижении генеральной, конечной цели. Психическое или физическое насилие, ограничение свободы в отношении заложника осознаются виновным как побочное, но неизбежное и наиболее эффективное средство давления на определенного адресата. Одновременно виновное лицо осознает, что в результате его действий по захвату или удержанию заложника вред причиняется не только заложнику, но и иным потерпевшим. В зависимости от характера вреда содеянное квалифицируется по соответствующей части ст. 206 УК и в дополнительной квалификации по статьям о преступлениях против личности не нуждается. Исключением является лишь умышленное причинение смерти, которое должно квалифицироваться также и по ст. 105 УК. Таким образом, содержание субъективной стороны виновного лица при захвате заложника отражает весь сложный комплекс, характеризующий взаимоотношения и взаимосвязи объекта посягательства и элементов объективной стороны.
|
|
|
Мотивы, лежащие в основе действий виновного при захвате заложника, в отличие от цели деятельности, на квалификацию не влияют. Однако они неразрывно связаны с целями преступления и выражаются в характере действий, которые виновное лицо определяет в качестве условия освобождения заложника. В судебной практике чаще всего это преступление совершается по мотивам корысти (как это было, например, при захвате автобуса с корейскими туристами на Васильевском спуске рядом с Красной площадью в Москве), желания избежать отбывания наказания (в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества) либо ответственности за ранее совершенное преступление и т.д.
Субъектом анализируемого преступления является вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста, которое либо захватило кого-либо в качестве заложника, либо удерживает захваченного, будучи осведомленным о целях удержания. Если одно лицо захватывает заложника, а другое его удерживает, то действия виновных квалифицируются как соисполнительство.
Квалифицированными видами захвата заложника в соответствии с ч. 2 ст. 206 УК являются деяния, совершенные: группой лиц по предварительному сговору (п. "а"); неоднократно (п. "б"); с применением насилия, опасного для жизни или здоровья (п. "в"); с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п. "г"); в отношении заведомо несовершеннолетнего (п. "д"); в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. "е"); в отношении двух или более лиц (п. "ж"); из корыстных побуждений или по найму (п. "з"). Содержание квалифицирующих признаков захвата заложника, предусмотренных п. "а" и "б", аналогично содержанию соответствующих признаков терроризма. О понятии квалифицирующих признаков, предусмотренных п. "в", см. соответствующий раздел к ст. 162 УК; п. "е", "ж" и "з" - к ст. 105 УК.
Под применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п. "в"), следует понимать использование поражающих свойств соответствующих предметов для причинения физического вреда потеpпевшему, разрушения различных объектов либо в качестве средства психологического давления и устрашения потерпевших. О понятии "оружие" см. соответствующий раздел к ст. 222 УК. К применению оружия приравнивается использование взрывчатых веществ или взрывных устройств. Под предметами, используемыми в качестве оружия, следует понимать предметы хозяйственно-бытового назначения (кухонные ножи, топоры, бритвы и т.д.), а также любые иные предметы, применяемые для причинения физического вреда человеку (дубинка, палка, камень и т.д.), вне зависимости от того, были ли они приготовлены и приспособлены заранее или нет.
Совершение преступления в отношении заведомо несовершеннолетнего (п. "д") связано с обязательным осознанием виновным лицом до начала совершения преступления того обстоятельства, что в качестве заложника выступает несовершеннолетний.
Особо квалифицированными видами захвата заложника, предусмотренными ч. 3 ст. 206 УК, являются совершение этого преступления организованной группой, причинение в результате акта терроризма по неосторожности смерти человеку или иных тяжких последствий. Характеристика этих признаков аналогична данным признакам при терроризме.
Существенное значение для стимулирования посткриминального поведения имеет примечание к ст. 206 УК, в соответствии с которым лицо при соблюдении определенных условий освобождается от уголовной ответственности. Условиями освобождения являются, во-первых, освобождение заложника и, во-вторых, отсутствие в действиях лица иного состава преступления. Освобождение может быть добровольным, когда виновное лицо по собственной инициативе принимает такое решение, и вынужденным, когда освобождение происходит по требованию властей. Последнее обстоятельство является новым для данного состава преступления. Законодатель предоставляет возможность освобождения даже в случаях, когда виновное лицо не раскаивается в содеянном, а принимает решение об освобождении заложника вынужденно, понимая, что иного пути для избежания уголовной ответственности в данной ситуации нет. Забота о судьбе заложника перевешивает в этом случае отсутствие раскаяния виновного. Мотивы принятия решения об освобождении заложника для квалификации значения не имеют.
Иной состав преступления - это причинение вреда здоровью или смерть заложника или иных лиц, предусмотренные статьями о преступлениях против личности, либо уничтожение или повреждение имущества, установленное ст. 167 УК, и т.д. Если в действиях виновного лица наличествуют составы указанных преступлений, то оно освобождается от ответственности по ст. 206 УК, но подлежит ответственности по соответствующим статьям Кодекса. Вместе с тем в судебной практике не применяется данное примечание в случаях удовлетворения требований захватчиков, поскольку их освобождение становится не просто бессмысленным, но незаконным и несправедливым*(197).
По объективным и субъективным характеристикам захват заложника весьма схож с такими преступлениями, как похищение человека и незаконное лишение свободы. В связи с этим встает вопрос об их разграничении, а также о квалификации по совокупности. Прежде всего следует отметить, что захват заложника является разновидностью незаконного лишения свободы и похищения человека, но разновидностью более опасной и характеризующейся специфическими признаками. В качестве разграничительного признака в специальной литературе и судебной практике чаще всего указывается на отсутствие при незаконном лишении свободы и похищении человека цели воздействия на третьих лиц для выполнения этими лицами определенных требований*(198). Соглашаясь с таким подходом, мы вместе с тем считаем, что при установлении такого отличия необходимо принимать во внимание и другие разграничительные признаки.
Во-первых, при захвате заложника виновное лицо интересуют не столько личность захваченного (как при незаконном лишении свободы и похищении), сколько возможность использования его в качестве средства давления на адресата. Виновное лицо не имеет личных взаимоотношений с заложником, которые бы обусловливали его соответствующие действия. Не имеет оно и личных претензий к заложнику. В этом смысле личность заложника безразлична для захватчика. В отличие от этого при незаконном лишении свободы или похищении человека виновное лицо по тем или иным причинам заинтересовано в конкретной личности потерпевшего (как это бывает, например, при взыскании долга, устранении конкурента и т.п.).
Во-вторых, при похищении человека и лишении свободы виновное лицо стремится избежать огласки; информирование заинтересованных лиц (например, супруга или родственников похищенного при желании получить выкуп) осуществляется лишь в силу необходимости. При захвате заложника, наоборот, виновный стремится обнаружить свой умысел в отношении как захвата или удержания заложника, так и характера предъявляемых требований. Нередко, чтобы иметь более мощный и действенный рычаг давления на адресатов, этим требованиям придается намеренно широкий резонанс, в том числе и путем маскировки под какие-то политические формы и высказывания.
В-третьих, при захвате заложника виновное лицо руководствуется побуждениями, вытекающими из специальной цели, - понуждение к совершению или воздержанию от совершения определенных действий как условия освобождения заложника. Одновременная квалификация по ст. 206 и 126 или 127 УК возможна лишь при реальной совокупности преступлений, например, когда помимо заложника незаконно лишается свободы или похищается иное лицо.
Довольно часто захват заложников совершается организованными, устойчивыми вооруженными группами лиц. Подобные действия до недавних пор полностью охватывались составом бандитизма и дополнительной квалификации как захвата заложника не требовали. Такое решение обоснованно, поскольку бандитизм является более опасным преступлением. Однако Пленум Верховного Суда РФ в п. 13 постановления от 17 января 1997 г. N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" указал: "Судам следует иметь в виду, что ст. 209 УК РФ, устанавливающая ответственность за создание банды, руководство и участие в ней или в совершаемых ею нападениях, не предусматривает ответственность за совершение членами банды в процессе нападения преступных действий, образующих самостоятельные составы преступлений, в связи с чем в этих случаях следует руководствоваться положениями ст. 17 УК РФ, согласно которым при совокупности преступлений лицо несет ответственность за каждое преступление по соответствующей статье или части статьи УК РФ"*(199).
Захват заложника нередко имеет место в местах лишения свободы. Как правило, квалификация осуществляется по совокупности преступлений. Лишь в случае применения физического или психического насилия к сотрудникам или осужденным, используемым в качестве заложников для давления на администрацию в целях выполнения или невыполнения какого-нибудь требования (например, возможности беспрепятственно покинуть место лишения свободы, освобождение от должности каких-либо лиц или незаконное облегчение режима отбывания наказания), содеянное образует только состав захвата заложника.
Захват заложника нередко сопровождается вымогательством. В отличие от ранее действовавшего законодательства Уголовный кодекс 1996 г. не предусматривает в ч. 3 ст. 163, ст. 221, 226 и 229 такого квалифицирующего признака, как сопряженность вымогательства с захватом заложника. Поэтому, если в действиях лица имеются признаки вымогательства и захвата заложника, содеянное должно квалифицироваться по совокупности преступлений.
Захват заложника при терроризме, организации незаконного вооруженного формирования или участии в нем, организации преступного сообщества (преступной организации), угоне судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава, массовых беспорядках также квалифицируется по совокупности ст. 206 УК и соответствующих статей Кодекса, предусматривающих ответственность за данные преступления.
Заведомо ложное сообщение об акте теppоpизма (ст. 207 УК). Общественная опасность данного преступления выражается в том, что заведомо ложное сообщение нарушает нормальный ритм жизни общества и государства, вносит элементы дезорганизации в деятельность предприятий, учреждений, нарушает работу транспорта, порождает ложные слухи, панику среди населения. Данное деяние влечет за собой экстремальную ситуацию в связи с введением в действие соответствующих сил и средств по предупреждению и устранению последствий актов терроризма, отвлечение определенных сил правоохранительных органов от выполнения своих прямых обязанностей, ограничение прав личности, причинение значительного материального ущерба. Например, 31 июля 1996 г. в 22 часа 10 минут в больницу скорой медицинской помощи г. Воронежа позвонил неизвестный и сообщил, что через три с половиной часа девятиэтажное здание клиники "взлетит на воздух". Сразу же после этого из здания было эвакуировано более 800 больных, из которых 172 находились в тяжелом состоянии. Врачи были вынуждены прервать несколько сложных операций. Не получив своевременной качественной помощи один из госпитализированных скончался. Какими единицами измерения можно оценить ущерб от сообщения 17 июля 1996 г. о заминировании аэропорта "Внуково-1", когда на протяжении 4 часов работа аэропорта была парализована (эвакуированы из здания все пассажиры и обслуживающий персонал, задержаны десятки рейсов самолетов), или от сообщения анонима о том, что в зале ожидания Курского вокзала Москвы лежит бомба, которая взорвется через 35 минут после сообщения? До введения в Уголовный кодекс 1960 г. ст. 213.4 ответственность за заведомо ложное сообщение наступала по ст. 206 УК как за хулиганство, что не отражало в полном объеме сущность данного преступления.
Объект преступления - совокупность общественных отношений, регламентирующих основы (коренные интересы) обеспечения безопасных условий существования общества.
Объективная сторона анализируемого преступления выражается только в активной форме поведения - в совершении действия. Содержанием этого действия является доведение до сведения определенных лиц или организаций заведомо ложных сведений об акте терроризма. Формы доведения (по телефону, в виде письма, через средства массовой информации, компьютерную связь и т.д.) на квалификацию не влияют. Адресатом сведений могут быть как организации и учреждения, обязанные по роду службы реагировать на такие сообщения (органы власти, правоохранительные органы и т.д.), так и иные организации, например, те, где якобы намечен акт терроризма, либо даже отдельные граждане (работники предприятий и учреждений, пассажиры транспорта, жители домов, в месте нахождения которых якобы предполагается акт терроризма).
Заведомо ложное сообщение должно содержать информацию о готовящемся взрыве, поджоге или иных действиях, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба, наступления иных тяжких последствий (содержание этих понятий рассмотрено при анализе терроризма). Законодатель именует данное преступление как заведомо ложное сообщение об акте терроризма, но в диспозиции статьи не указывает на совершение взрыва, поджога или иных действий, как носящих террористический характер. Поэтому направленность соответствующих действий должна устанавливаться с учетом признаков терроризма, предусмотренных ст. 205 УК. Отсюда, поскольку обязательным признаком терроризма является специальная цель, постольку в сообщении должна отражаться специальная цель псевдотерроризма. Если в сообщении говорится об иных целях (уничтожение имущества, месть, хулиганство и т.п.), то содеянное не образует признаков заведомо ложного сообщения об акте терроризма и квалифицироваться должно по иным статьям Кодекса - о хулиганстве, заведомо ложном доносе и др.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 88; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!