КАРТИНА ПЯТНАДЦАТАЯ (из воспоминаний Чика)
Жора в костюме Балды сидит верхом на кобыле. Кобыла слабо ржет и еще слабее работает туловищем.
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: Надо ржать веселее, Чик, раскатистее. Вот так. (Прикладывает руку ко рту и ржет так благостно, будто вызывает лошадей на праздник). Попробуй, Чик.
Чик ржет еще грустнее и обреченнее.
ОНИК: Чик ржет, как голодная «лёшадь». Задние ноги, когда были передними, ржали намного лучше.
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: А ну-ка, Задние ноги, будьте добры?
ЛЕСИК: Поржать что ли?
ОНИК: Ну да, поржи так, как передние.
Задние ноги галопируют и весело ржут.
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: Замечательно! Вам надо просто поменяться местами, друзья.
ЛЕСИК: Я не хочу. Чик, должен быть Балдой, а не задними ногами.
ОНИК: Но Акакий Македонович говорит, что в театре нет маленьких ролей.
ЖОРА: Чик не хочет, чтобы я на него садился верхом и он кряхтел под моей тяжестью.
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: Но ведь ты же кряхтел под его тяжестью, Жора. В театре кто-то на коне, а кто-то под конем, как, впрочем, и в жизни. И часто эти роли меняются. Приступим.
СОНЬКА (не выдержав, в отчаянии): Но как вы не понимаете, что он уже сказал тёте…(быстро замолкает, опомнившись).
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: Ну? Что он сказал тёте, продолжай, Соня!
ОНИК: Чик сказал своей тётушке, что будет играть Балду, а самому достались задние ноги.
ЖОРА: Но я ведь тоже был задними ногами. (Чику). Теперь ты понимаешь, как это, Чик? Быть кобыльей задницей?
|
|
|
ЧИК (еле сдерживаясь, тихо): Мне кажется, ты ей остался, Куркулиа.
ОНИК: А ты, Чик, объясни тёте, что задние ноги – это куда ответственнее, чем, скажем, передние.
ИННА: Впрочем, и передние тоже очень важны. В театре всё важно.
ЧИК: Я не хочу. Я больше не буду играть в театре.
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: Ну вот, я же говорил, что ты уже заражен, мой друг…
ЖОРИК: звездной болезнью.
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: Это опасный диагноз, мой друг.
ЧИК: Ничем я не заражен. Просто я не понимаю, «что» я играю и «зачем»?
ОНИК: Может быть, ты не понимаешь самого Пушкина?
Чик молчит.
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: Может быть, ты хочешь вступить в дискуссию с самим гением?
Чик молчит. Акакий Македонович разводит руками.
СОНЬКА (шепчет Чику): «И теперь любому ясно,
Как писать частицу «не»
В нашей солнечной стране».
ЧИК: Ах, да! Я же совсем забыл, про эту идиотскую частицу «не».
НАТЭЛЛА, бедный Чик. Он забыл. Про любимую тетушку. Которая придет на спектакль
ГОЛОС ТЕТУШКИ (поет): «И в тот час упоительной встречи только месяц в окошко глядел».
ЧИК: Она еще поет и не знает, что ей предстоит узнать про ее любимого племянника, который вчера на уроке Македоныча, а теперь здесь, в театре, разом похоронил все ее надежды.
|
|
|
ГОЛОС ТЕТУШКИ: А ведь я бросила своего персидского консула из-за вас, ее несчастных инвалидов. Чик, ты был единственным, на которого я еще возлагала будущие надежды своей неудавшейся жизни.
ЧИК: Надо оставить тетушку в живых. Надо, чтобы она не зря погубила свою молодость, расставшись с персидским консулом. Надо, чтобы она продолжала петь свои романсы и дальше. (Акакию Македоновичу). Хорошо, Акакий Македонович, я буду играть задние ноги кобылицы! Я согласен.
КАРТИНА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Действие возвращается к груше, где сидят Чик, Лесик и Сонька.
СОНЬКА: Надо сделать всё, чтобы тетушка забыла про премьеру, и чтобы ты не смог нанести ей последний, смертельный удар, от которого она вряд ли выживет.
НАТЭЛЛА,Хорошо, с театром еще можно что-то придумать.
ЛЕСИК: А с частицей «не» что делать?
ЧИК: Да, Македоныч мне никогда не простит свою солнечную страну.
ЛЕСИК: Может, лучше раскаяться? Ну, попросить прощения у Македоныча?
ЧИК: Скажи еще, у Жоры Куркулиа.
ТАМАРА: Что же делать?
СОНЬКА: Хорошо бы залезть на дерево и никогда с него не слезать. Там можно даже спать. А от голода тебя спасут груши и соседский инжир.
|
|
|
Все: И друзья!
ЧИК (вдруг смеется): А вы заметили, как Македоныч читает свои стихи?
СОНЬКА и ЛЕСИК (заранее смеются): Как?
ЧИК: Вначале, еще прежде чем читать нам, он делает вот такое лицо, которое как бы говорит. (Изображает Акакия Македоновича) «А теперь, ребята, соберемся в кружок и поиграем в мое стихотворение. Это будет и приятно и полезно всем вам. И особенно этой бестолочи Чику».
Все смеются.
ЧИК (говорит и дирижирует): «То ли вместе, то ли врозь? – тут Акакий Македонович делает вот так. (Разводит руками и лицо его выражает полное недоумение по этому страшно запутанному вопросу). Вы поймете из примера,
Все: Нужного для пионера…-
НАТЭЛЛА: Тут лицо Македоныча светлеет и выражает надежду, что пионеры не дураки и
СОНЬКА: вместе со своим вожаком выберутся из этого дремучего леса, куда их завела коварная частица. «Некрасиво жить без цели» (Чик удрученно склоняет голову и с упреком смотрит на Соньку и Лесика, те покатываются со смеху). «Не красиво, а ужасно. Жить без цели, жить напрасно». (Лицо Чика выражает высшую степень отвращения к такому образу жизни. Хором все трое завершают этот стих).
|
|
|
«И теперь любому ясно,
Как писать частицу «не»
Все: В нашей солнечной стране»
Все хором смеются, доведя друг друга, как это бывает, до истерики, пока Сонька вдруг не начинает плакать навзрыд.
ЧИК (пугаясь): Ты чего?
СОНЬКА (сквозь слезы): Чик, ты такой талантливый, такой умный, такой смешной, но почему, почему ты такой…несчастный?
ЧИК (не без гордости): Не переживай, Сонька. Настоящие мужчины не сдаются, даже когда погибают.
Чик встает как памятник, а девчонки вокруг. Трагическая музыка.
СОНЬКА (в экстазе счастья): Мы победим, победим, Чик!
ЧИК: Или проиграем! Но достойно! Потому что все равно я буду Балдой, тётя, даже если я никогда не буду Балдой!
КАРТИНА СЕМНАДЦАТАЯ
Премьера спектакля. Жорик в костюме Балды, Чик пока без костюма, прохаживается за кулисами, смотрит в щель занавеса в зал.
НАТЭЛЛА, Ну вот, тётушка Чика в первом ряду,
ТАМАРА, Как и подобает родственнице великого актера.
СОНЬКА, Ой! Да еще притащила свою задушевную подругу и, скорее всего, уже нахвасталась, что Чик будет играть главную роль. Ничего, надо успокоить Чика.
ЛЕСИК, А вон, вон Александра Ивановна, твоя, то есть наша любимая Александра Ивановна!
ЧИК, Боже, и она увидит сегодня мой позор!
АКАКИЙ МАКЕДОНОВИЧ: Быстро всем готовить реквизит.
ЖОРА (подходя к Чику, желая помириться): Чик, поправь у меня сзади косоворотку, пожалуйста, будь другом.
ЧИК (с достоинством поправляет): Другом я тебе все равно никогда не буду, Куркулиа, но ты далеко пойдешь.
ЖОРА: Все ведь знают, что ты способнее меня, просто так получилось.
ЧИК: Ничего, я не в обиде. Смеется тот, кто смеется последним.
ЖОРА (испуганно): Ты что-то задумал, Чик, признавайся?
ЧИК (смеется): Как могут задние ноги обыграть самого Балду, подумай, Куркулиа? Слава тебе гарантирована.
ЖОРА: От тебя можно ожидать всё, что угодно, Чик.
ЧИК: Не дрейфь, Куркулиа.
Подбегает Сонька.
СОНЬКА: Ребята, начинаем. Чик, только постарайся, ты же умеешь быть лучшим. Я верю в тебя.
ЖОРА: А в меня?
СОНЬКА: В тебя верит Акакий Македонович!
Жора отходит.
НАТЭЛЛА, И вот начинается представление. На сцену выходят Сонька в роли автора.
ТАМАРА. За ней все остальные начинают разыгрывать текст сказки А.С. Пушкина.
Появляется Балда, все идет, как надо.
ЧИК. (глядя через щель занавеса в зал): Все смеются, кроме моей тётушки. Она смотрит на Жору Куркулиа, словно хочет сказать…
ТЕТУШКА: «Убийца, скажи хотя бы, куда ты дел труп моего любимого племянника?»
ЧИК: Нет, лучше уж быть униженным, как сейчас, чем отречься от себя! Боже! Голова тётушки стала уже слегка покачиваться, как обычно бывало, когда она хотела сказать…Какой позор, ведь рядом с ней ее подруга и все будут знать как низко я пал! Ведь она скажет:
ТЕТУШКА: Боже, и зачем я загубила жизнь в заботах об этих несчастных инвалидах?!
ЧИК: Теперь, если я не исправлю положение, то останусь для нее уже навсегда инвалидом, как мой брат.
К Чику подбегают с костюмом Лесик.
ЛЕСИК: Наш выход!
НАТЭЛЛА, Чик и Лесик одеваются в костюм лошади. Лошадь появляется на окраине сцены и, как бы мирно пасясь, как бы не подозревая о состязании Балды с Бесёнком, подходит все ближе и ближе к середине сцены.
СОНЬКА, Появление лошади вдруг вызывает хохот в зале. Чик дергает за ручку, вздымающую хвост лошади. Смех в зале усиливается. Бесёнок подлезает под лошадь, пытаясь ее поднять. Зал грохочет. Когда Жора Куркулиа хочет вскочить на лошадь, она вдруг легко лягается и качает головой. Раздаются бурные аплодисменты.
ТАМАРА, Лошадь вышла из подчинения. Она брыкалась1Чихла, икала, ржал и рыдала. Когда лошадь уходит за кулисы, зрители продолжают бить в ладоши, вызывая на «бис».
СОНЬКА, Лошадь просят снов на сцену. Аплодисменты усиливаются. С лошади снимают картонный круп и Чика сразу видит весь зал.
ЛЕСИК, Все кричали «бис» и «браво», напрочь забыв про Балду! Все хлопали нам.
ЧИК, Я специально не смотрел на тетушку. Мне уже было все равно. Я потянулся к тому месту, где сидела Александра Ивановна! Она смеялась и смотрела на меня любящим, любящим, любящим взглядом! Вот кто никогда, никогда в жизни меня не предаст, и я никогда-никогда ее не забуду!
СОНЬКА, Какая разница: задние ноги лошади или Балда!
ТЕТУШКА, Главное. что все видели, что это мой внук, мой бесценный Чик, он был лучше всех.! Все видели. Что он лучше всех?! Значит я не зря прожила свою жизнь!
ТАМАРА, Главное, что все это смешно. И всем весело.
Натэлла вытаскивает за руку Оника.
ОНИК: Всем и мне было весело!
ЧИК, Когда я смотрел в зал на аплодирующих мне зрителей, на тётушку и ее подругу, на моих одноклассников, на всех жителей нашего села, на Акакия Македоновича, на Раису Сигизмундовну, я понял, что сегодня я точно не полезу прятаться от них на большую грушу.
ЧИК, Я просто хочу быть вместе с ними, даже с Акакием Македоновичем. А Главное с моей любимой тетушкой.
Все обнимаются
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 129; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!