СЛОВА И ПОУЧЕНИЯ КИРИЛЛА ТУРОВСКОГО 2 страница
И отходя в свой домъ, «Кого, — рече, — оставлю стрещи труда моего?» Сия совпрашания — Отца и Сына и Святого Духа не о твари, но о владущеимъ тварью, сирѣчь о владыцѣ, ему же въсхотѣ предати землю и всяко дыхание поработити; не ангеломъ бо покори вселеную, и прокая. «Оставлю, — рече, — у врат хромца и с нимь слѣпца». Что же есть хромець и что слѣпець? Хромець есть тѣло человѣче, а слѣпець есть душа. Преже Бог созда тѣло Адамле безъдушно, потом же душю. По создании бо тѣла, глаголеть писание: «И дуну на лице его дух животнъ». Тѣм же тѣло без душа хромо ест и не наричеться человѣкъ, но труп. Смотри сдѣ и разумей от бытийскых книг. Створи Бог тѣло внѣ рая и внесе е в едемъ, а не в рай. Едемъ же речется — пища. Яко се кто бы на пир зовый преже уготоваеть обилну пищю, ти потом приведеть званаго — тако и Бог преже уготовает ему жилище едемъ, а не рай. Рай бо мѣсто есть свято, яко же жилище едемъ, а не рай. Рай бо мѣсто есть свято, яко же церкви олтарь. Церкви бо всѣмъ входна. Та бо ны есть мати, поражающи вся крещениемъ и питающи живущая в ней нетрудно, одѣвающи же и веселящи вся вселшаяся в ню. Глаголеть бо пророкъ: «Се работающии церкви ясти имуть и насытятся». И пакы: «О, чада церковная, съсущеи от сесцю ея тукъ и масть, помажете веселиемь главы своя». И Давыд: «Упиються, рече, от обилья дому твоего и потоком пищи твоея напоиши я». И пакы, о одежи священьникъ и оболчении мних: «Иерѣи твои, Господи, облекуться в правду», и прочая. Мниху же: «Соодѣлъ мя еси нужныя и нелѣпыя одежа и оболкъ мя в спасение и препоясал мя еси веселиемь». Въспойте же, рече, Господеви пѣснь нову, хваления в церквах преподобными его. И се явѣ есть: от клиросник — епископа и от монастыря — мнихъ. Вижь, яко[6] епископия и монастырь — едемъ есть, сирѣчь едемскы рай, — неудобь въходим, аще и врата незаключена имать. Тако бѣ посажен хромець слѣпцемь у врат стрещи внутренихъ, яко же приставлени суть патриарси, архиепископи, архимандрити межю церковью и олтаремь стрещи святых тайн от враг Христов, сирѣчь от еретик и зловѣрных искусник, нечестивых грѣхолюбець, иновѣрных скверникъ. Послушайте же со вниманиемь, да по ряду бесѣду скажемь, и вы со вниманиемь смотрите. Аще бо и мутен имею умъ и язык груб, но ваших недѣяйся молитвахъ прошю дара слову. Аще и недостоин есмь о сих глаголати, но ползы ради послушающих пишем. Аще ли кто зла слуха имать, то не ищеть что бы ему на ползу обрѣсти, но зазираеть, чимь же бы нас потязал и укарял.
|
|
|
И возвращаясь домой, «кого, — сказал он, — оставлю я сторожем дома моего?» Эти вопросы — Отца и Сына и Святого Духа — не о созданиях, но о владельце созданий, то есть о господине, которому пожелал передать землю и все живое покорить; не ангелам же предназначил он вселенную, и так далее. «Приставлю, — сказал, — к воротам хромца и с ним слепца». Кто это — хромец и слепец? Хромец — это тело человеческое, слепец же — душа. Сначала Бог создал тело Адама бездушным, потом же — душу. Создав же тело, говорит Писание: «И вдунул в лицо его жизненный Дух». Оттого-то тело без души хромо и не зовется человеком, но трупом. Вникни здесь и пойми Книгу Бытие. Сотворил Бог тело вне рая и внес его в эдем, а не в рай. Эдем же и значит пища. Как и всякий, зовущий на пир, прежде приготовит обильную пищу и потом лишь приведет званого, — так же и Бог сначала приготовил ему для жилья эдем, а не рай. Рай ведь — место святое, как и в церкви алтарь. Церковь же для всех открыта. Она всем нам мать, порождающая всех крещением и легко питающая всех в ней живущих, одевающая и радующая всех, вошедших в нее. Ибо говорит пророк: «Вот служащие церкви поедят и насытятся». И снова: «О чада церковные, сосущие из сосцов ее жир и масло, окропите радостью ваши головы», и Давид: «Напьются, — сказал, — от обилия дома твоего, и потоком пищи твоей напоишь их». И еще: об облачении священников и одежде монахов: «Служители твои, Господи, облекутся в правду», и прочее. Монаху же: «Снял с меня тягостные и уродливые одежды, и одел меня в спасение, и препоясал меня радостью». Воспойте же, сказано, Господу новую песнь — хвалите в церквах его добродетельными. И вот действительно так: из священников — епископ, и из монастыря — монах. Видишь теперь, что епископия и монастырь — эдем, то есть беспечальная жизнь; алтарь же свят как эдемский рай, в который трудно войти, хотя и ворота незамкнутые имеет. Так был посажен хромец со слепцом у ворот стеречь то, что внутри, как приставлены и патриархи, архиепископы, архимандриты меж церковью и алтарем стеречь святые тайны от врагов Христовых, то есть от еретиков и зловерных искусителей, нечестивых грехолюбцев и неверных осквернителей. Послушайте же со вниманием, мы по порядку речь нашу скажем, а вы со вниманием следите. Хотя беспорядочный ум у меня и язык грубоват, но, надеясь на ваши молитвы, прошу дара слова. Хотя и недостоин я об этом говорить, но для пользы слушающих напишу. Если же кто с пристрастием слушает, тот не ищет, что бы на пользу ему отыскать, но обдумывает, в чем бы нас обвинить и за что укорить.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Сѣдящема же има етеро время, рече слѣпець к хромцю: «Что убо благоухание се изнутрь врат помѣтаеть мя?» Отвѣща хромець: «Многа благая наю господина внутрь суть, их же вкушения — неизречена сладость. Но понеже премудр есть наю господин, — посади тебе здѣ слѣпа, мене же хромого и не можевѣ никакоже тѣх насытитися благынь». Отвѣща глагола слѣпець: «То почто сего давно нѣси ми повѣдал, да быховѣ не ждали, но к сим даным нам в область и она особь въсхытивѣ! Аще бо аз слѣпъ есмь, но имамь нози и силенъ есмь, моги носити тебе и бремя». (Вижь душевное бремя грѣхъ; того ради глаголеть пророкъ: «Яко бремя тяшко отягтѣся на мнѣ»). Рече же слѣпець: «Возми убо кошь и всяди на мя, и аз тя ношю, ты же показай ми путь, и вся благая господина наю обьемлевѣ; не мню бо, яко придеть сѣмо наю господин». Се помышления суть ищющихъ не о Бозѣ свѣта сего санов[7] и о телеси токмо пекущихся, не чающихъ отвѣта о дѣлѣхъ въздати, но акы суетну пару свою свою душу в вѣтръ полагающем. Того ради глаголеть Исайя: «Завист приимуть люди ненаказаныя», завидим мы, грѣшнии, чести и славѣ праведныхъ, а не преже творим дѣлесъ их. «Аще ли, — рече, — придет наю господин сѣмо укрыеться от него наю дѣло. Аще бо мене въспросить о тадбѣ, аз рку: “Ты вѣси, господине, яко слѣпъ есмь”. Аще ли тебе въспросить, ты рцы: “Хромъ есмь и не могу доити”, и тако премудруевѣ наю господина и приимевѣ мьзду наю стражбы». Въсѣдъ же хромець на слѣпца и дошедша окрадоста вся внутрьняя господина своего благая.
После того, как они сидели некоторое время, сказал слепец хромцу: «Что это за благоухание из ворот виноградника овевает меня?» Отвечал хромец: «Много доброго внутри виноградника есть у господина нашего, а на вкус — несказанно приятного. Но так как господин наш мудр, посадил тебя здесь слепого и меня хромого, и не можем никак насытиться добрыми плодами». Отвечал слепец, говоря: «Что же ты давно не сказал мне этого, мы бы так не терпели, но это, данное нам во владенье, давно бы забрали! Хоть я и слеп, но имею ноги и силен, могу носить и тебя, и груз». (Понимай, что грех есть духовный груз; потому и пророк говорит: «Бремя тяжкое отяготило меня».) И сказал слепец: «Бери корзину и садись на меня; я тебя понесу, ты же указывай путь, и все добро господина нашего мы оберем; не думаю я, что придет сюда наш господин». Вот представления не Бога ищущих, но о мирских чинах и о теле только пекущихся, не жаждущих воздать ответ за дела свои, но как будто суетный пар свою душу на ветер пускающих! Потому говорит Исайя: «Зависть воспримут люди неученые», завидуем мы, грешные, чести и славе праведных вместо того, чтобы подражать их делам. «Если же, — добавил слепец, — придет сюда наш господин, укроется от него наше дело. Коли он меня спросит о покраже, я скажу: “Ты знаешь, господин, что я слеп”. Если же спросит тебя, ты скажи: “Хром я и не могу войти внутрь”, — и так перехитрим мы нашего господина и сами получим плату за свою работу». И сел хромец на слепца, и, войдя внутрь виноградника, обокрали все бывшее там добро господина своего.
То не воюйте, братье, на мою грубость, нелѣп образ писания поставляющи ми. Яко же бо и по ногу вязяши птицѣ нѣст мощно на аиерьскую възлетѣти высоту, тако и мнѣ в телесныхъ вязящю похотех, невозможно о духовных бесѣдовати: не сольнуть бо ся грѣшнича словеса, не имуща благодати Святаго Духа. Обаче на предъречена възвратимся, разрѣшающе притча соузъ.
Однако не негодуйте, братья, на мое невежество, из-за которого и повесть моя недостойный вид принимает. Ибо как и по ногам повязанной птице невозможно в воздушную взмыть высоту, так и мне, в телесных погрязшему желаньях, нельзя о духовном беседовать: не достигнут цели слова грешника, лишенные благодати Святого Духа. Все же к прежде сказанному вернемся, разъясняя сей притчи смысл.
Т. Сѣдящема же има, рече, долго время. Что есть долго время? — бестрашие Божия заповѣди и о телеси печение нерожение же о своей души. Никто же бо страх Божий имѣя, в плотскых прельститься; никто же правовѣренъ, чрес закон священьскаго ищеть взяти сана[8] — никто же смерти чая и по смерти пакы въскресения; тѣ в злых пребывають дѣлѣхъ. Но пакы то же реку разума дѣля. Рече слѣпець к хромцю: «Что убо благоухание изутрь помѣтает мя?» — и прочая. Се надмение Адамова высокомыслья, яко всѣми обладая земными, животными, морем же и в немь сущею тварью, в едемѣ благыхъ насыщаяся, преже освящения на святая дерзнув, из едема бо вниде в рай. Сего ради Писание глаголеть: «Изгна Бог Адама из рая и осуди его дѣлати землю, от нея же взят быст». Вижь, яко не тамо повелѣно ему бѣ жити, отнелѣже его изгна. Тако бо вниде, яко же се церковникъ, недостоинъ ерѣиства и утаив грѣхъ свой, не брег же о Божии законѣ, но имене дѣля высока и славна житья на епископскыи взиде санъ. Слогы подобны. Того ради смертью Адама осуди, понеже коснуся древа разумѣния добра и зла. Древо бо разумѣния добра и зла — ест разумны грѣх и волное богоугодья дѣлатель. Пишеть бо ся: «Горе в разумѣ согрѣшающим!» Сего ради погубив дуновениемь Духа животнаго, его же въдхну Бог на лице его, еже есть несвершен дар священия. Пишеть бо ся: «И дуну на лице его Дух животен». Тако бо и Христос дунув на лице апостолом: «Приимѣте, — рече, — Дух Святы» — несвершен дар, точью обѣт священия; ждати бо им повелѣ самого Святаго Духа: «Иже пришед, — рече, — до конца освятить вы». Сице и святители святять падьяки и чтеции и дьяконы — несвершен даръ, но обѣт священия, да ся приготовають на свершеное святительство. Ничто же бо Богови тако любо, яко же не възноситися в санѣхъ, ничто же тако не мерзить ему, яко же самомнимая величава гордость о взятии сана не о Бозѣ. Смотри же оного слѣпца с хромцем, како преобидѣста господина своего заповѣдь и прещение: взем бо хромца и бремя понесе, и дошед внутренихъ, приближися к древу, вкуси плода, и се добро зѣло, и тако окрадоста, их же повелено има стрещи. Привод. Того древа вкуси Каин;[9] не сый священый на священьчскый дерзну чинъ, поревнова священному Авелю, его же уби завистью. Того древа вкусиша сынове Корѣови, иже с Дафаном и Авироном; взем бо кадилницю и поидоша в скинию неосвящении суще, — и пожре я земля. Того древа вкуси Или жрець, иже вѣдый своя сына безаконьствующа во иерѣйствѣ, не отлучи ею священства. Того древа вкусиша еретици, иже злохитрьемь аки вѣдуще душевный путь заблудиша и не приимше покаяния погибоша. Но сия сократив, на первое взвратимся сказание.
Толкование. Сидели они, как сказано, долгое время. Что это — долгое время? — презрение к Божьей заповеди и о теле забота, безразличие же к своей душе. Ибо никто, страх Божий имея, плотским не прельстится, никто из искренне верующих незаконно не пытается получить сана — никто, ожидая смерти и после смерти опять воскресенья; другие же в злых погрязают делах. И снова то же скажу поучения ради. Сказал слепец хромцу: «Что это за благоухание из ворот овевает меня?» — и так далее. Вот раздувание Адамова высокоумия, который, владея всем земным, животными, морем и в нем находящейся тварью, в эдеме насыщаясь благости, до повеления Бога на святое дерзнув, из эдема прошел в рай. Потому Писание говорит: «Изгнал Бог Адама из рая и осудил его обрабатывать землю, из которой и взят был». Вдумайся: не там было повелено ему жить, оттуда его изгнал. Но так же вошел, как и этот церковник, недостойный священства и утаивший грех свой, пренебрег Божьим заветом, но ради высокого сана и славы земной взошел на епископский стол. Сравнение. За то Адама смертью осудил, что тот прикоснулся древа познания добра и зла. Древо же познания добра и зла — это познанный грех и добровольное действие в угождение Богу. Ибо пишется: «Горе сознательно согрешающим!» Этим погубляет дуновение животворного Духа, который вдохнул в него Бог, что есть несвершенная благость освящения. Ибо пишется: «И вдунул в него животворный дух». Так же и Христос, дунув на лица апостолам: «Примите, — сказал, — Духа Святого», — несовершенную благодать, всего лишь залог посвящения; ибо ждать повелел им самого Святого Духа: «Который, прийдя, — сказал, — до конца освятит вас». Так и святители освящают иподьяконов, чтецов и дьяконов, — несвершенный дар, но залог посвящения, чтоб могли себя приготовить на окончательное святительство. Ничто так не любо Богу, как не возноситься в чинах, и ничто столь не омерзительно ему, как высокомерная заносчивая хвастливость в захвате сана не по-Божьи. Посмотри на того же слепца с хромцом, как пренебрегли господина своего приказом и запрещеньем: взяв же хромца и груз, понес и, зайдя внутрь, приблизился к древу, вкусил плод, а он весьма хорош, и так обокрали то, что велено было стеречь им. Сопоставление. От того древа вкусил Каин; не будучи посвящен, на святительский посягнул сан, позавидовав священному Авелю, которого по зависти и убил. Того древа вкусили сыновья Корея, бывшие с Дафаном и Авироном: взяв же кадильницы, пошли в скинию, будучи непосвященными, — и поглотила их земля. Того же древа вкусил жрец Илий, который, зная, что его сыновья нарушили закон иереев, не отлучил их от священного сана. Того древа вкусили еретики, которые в обмане, будто зная духовный путь, заблуждались и, не раскаявшись, погибли. Но это все сокращая, к прежнему возвратимся рассказу.
Аще и отнемогл есть моего глагола уд, но пророк взущаеть мя, такоже глаголя: «Утрудихся вопия, измолче ми гортань».[10]
Хотя изнемог язык мой, но пророк вдохновляет меня, так же говоря: «Изнемог я от вопля, охрипла моя гортань!»
Обличение гр ѣ хъ. Слышавъ же господин, яко окраден есть виноград его, повелѣ изринути от врат хромца и изгнати от стражбы слѣпца.
Обличение грехов. Услышал же господин, что обокраден его виноградник, повелел отбросить от ворот хромца и изгнать из сторожей слепца.
Разумѣите же нынѣ, безумнии в людех сановници, буии во иерѣехъ![11] Когда умудритеся? Навсажи ухо не слышит ли? И создавы око не смотрит ли? Наказая языкы не обличит ли? Учай человѣка разуму не уразумѣет ли нашего грѣхопадения? Господь бо свѣсть злохытрыхъ помышления, яко суть лестна, и тъ изъмѣтаеть неправедныя изъ власти и изгонить нечестивыя от жертвеника. Никий же бо санъ мира сего от муки избавить преступающих Божия заповѣдии. Но молю вашю любовь, со вниманием пишемых смотрите и яже слышите разумѣите.
Понимайте же теперь, безрассуднейшие из сановников, глупейшие из священников! Когда поумнеете? Давший ухо не слышит ли? Создавший око не смотрит ли? Повелевающий народами не обличит ли? Поучающий человека разуму не уразумеет ли нашего заблуждения? Господь ведь постигнет обманные помыслы, как лживые, и извергнет неправедных от власти, отгонит нечестивых от жертвенника. Ибо никакой сан в этом мире не избавит от мучений, нарушающих Божий заповеди. Но прошу вашей милости, внимательно всмотритесь в написанное и все, что слышите, обдумайте.
Повелѣ Бог изринути из рая Адама, понеже неповелѣнаго ему коснуся, сирѣчь преже велѣния вниде в мѣсто святое. И сели противу райстѣй пищи, — «Еда како, — рече, — простре руку и возмет от древа породнаго и жив будеть в вѣки», — сирѣчь некли помянеться и смиривься покаеться о них же согрѣши. Оле многое Владычне человѣколюбие! И казнить ны и милуеть, грѣха ради озлобляеть ны — и паки покаянья ради приемлеть; не хощеть бо смерти грѣшнича, но обратитися велить и живу ему быти.
Повелел Бог изгнать из рая Адама, потому что запретного коснулся, то есть до разрешения вошел в освященное место. И поселил его рядом с райской пищей. «Лишь только, — сказал, — протянет руку и вкусит с райского древа, и жить будет вечно», — если, конечно, опомнится и, смирившись, покается в том, что согрешил. Но велико человеколюбие Бога! И казнит нас, и милует, за грехи порицает и — вновь в покаянье принимает; не желает он смерти грешника, но повелевает исправиться и в жизни пребыть.
Что есть древо животное? — Смиреномудрие, ему же корень исповѣданье. «Исповѣмь бо, — рече, — на мя безаконье мое, и ты отпустил еси нечестье сердца моего». Того корене стебло — благовѣрье. «Вѣра бо твоя, — рече, — спасеть тя»; все бо вѣрующему даеться. Того стебла многи и различны вѣтви — мнози бо, рече, образи покаяния: слезы, пост, молитва чиста, милостыни, смирение, вздыхания и прокая. Тѣх вѣтвий добродѣтелий плод: любы, послушанье, покорение, нищелюбье — мнози бо суть путье спасения. Вижь, яко не в раи бѣ животное древо, ни в едемѣ, но во оземьствии, рекше отлучении сана. Изрину паки и Каина, въпросивъ его убийства братия, и по обличении показа ему животное древо, рек сице: «Будий стоня и трясайся», сирѣчь покайся о злобѣ, о зависти, о льсти, о убийствѣ, о лжи, смирися, постися, бди, на земле лежи. Но понеже сего створи, но изыде от лица Божия — недальствомь земля, но неимѣньемь страха Божия при свои души. Благым дѣлом не сущим в насъ, ни покаянию о грѣсѣхъ, в коем си сану будем, далече Бога есмы. Близь бо Господь скрушеных сердцемь; смиреныя духом спасеть, волю боящихся его створит. Лице же господне на творящая злая: потребити от земля память ихъ. Сице и Павел изринулъ от святаго жертвеника Уменѣя и Филита[12] и съблудившая в Коринфи священникы и оземьствова я противу святу олтарю, сирѣчь постави я с клирики, рек: «Имѣйте таковыя на студ, но утвердите к ним любовь, да не погрязнуть злою печалью, но да ся покають — и живи будуть!» Не всхотѣ сего древа животнаго вкусити Александро ковачь, о нем же рече Павел: «Да вздасть ему Господь в день Судный по злобѣ его». Не вкуси того древа Трефис ефесин и Николае,[13] быв от семи дьякон, иже отвергься Христа и быв кумирожрець в Селуни, а он предаяше мучителем крестьяны; о нею же пишеть Иоан, глаголя: «От нас изидоша и быша на ны». Того породнаго не приимше еретици; прокляти быша и умроша душевною смертью, не разумѣша бо пророка глаголюща: «Вкусите и видите, яко благ Господь!» Нѣсть бо грѣха, иже сдолѣеть Божии милости. Точию не отчаим себе, яко Июда,[14] ни невѣруим телесному въскресению, аки садукѣи, — но покаяньем толцѣмь в Божия двери, дондѣже отверзеть нам раиская врата. Не ложь бо рекы Господь: «Толцѣте, отверзется вамъ; ищѣте и обрящете, просите и дасться вамъ». Но да не предложениемь словес умножю писане и зѣло предолжю бесѣду, но на предъ реченая възвратимъся.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 167; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!