Подготовка текста, перевод и комментарии О. В. Творогова 26 страница
Исакий же обратился к подвижничеству и воздержанию строгому. Когда же скончался Феодосии и на его месте был Стефан, Исакий сказал: «Ты уже было прельстил меня, дьявол, когда я сидел на одном месте; а теперь я уже не затворюсь в пещере, но одержу над тобой победу, ходя по монастырю». И облекся в власяницу, а на власяницу надел свиту из грубой ткани и начал юродствовать и помогать поварам, варя на братию. И, приходя на заутреню раньше всех, стоял твердо и неподвижно. Когда же наступала зима и морозы лютые, стоял в башмаках с протоптанными подошвами, так что примерзали ноги его к камню, и не двигал ногами, пока не отпоют заутреню. И после заутрени шел в поварню и приготовлял огонь, воду, дрова, а затем уже приходили прочие повара из братии. Один же повар, тоже по имени Исакий, в насмешку сказал Исакию: «Вон сидит ворон черный, ступай, возьми его». Исакий же поклонился ему до земли, пошел, взял ворона и принес ему при всех поварах. И те ужаснулись и поведали о том игумену и братии, и стала братия почитать его. Он же, не желая славы человеческой, начал юродствовать и пакостить стал то игумену, то братии, то мирянам, так что некоторые и били его. И стал ходить к мирянам, также юродствуя. Поселился он в пещере, в которой жил прежде, — Антоний уже умер к тому времени, — и собрал к себе детей, и одевал их в одежды чернеческие, и принимал побои то от игумена Никона, то от родителей тех детей. Он же все то терпел, выносил побои, и наготу, и холод, днем и ночью. В одну из ночей разжег он печку в избушке у пещеры, и когда разгорелась печь, заполыхал огонь через щели, ибо была она ветхой. И не было ему чем заложить щели, и встал на огонь ногами босыми, и простоял на огне, пока не прогорела печь, и тогда слез. И многое другое рассказывали о нем, а иному я сам был очевидцем. И так он победил бесовские силы, как мух, невзирая на их запугивания и наваждения, говоря им: «Хоть вы меня когда-то и прельстили в пещере, потому что не знал я козней ваших и лукавства, ныне же со мною Господь Иисус Христос и Бог наш и молитва отца нашего Феодосия, надеюсь на Христа и одержу победу над вами». Много раз бесы пакостили и говорили ему: «Наш ты, поклонился нашему старейшине и нам». Он же говорил им: «Ваш старейшина антихрист, а вы — бесы». И осенял себя крестным знамением, и оттого исчезали. Иногда же вновь приходили к нему ночью, пугая его видением, будто идет много народа с мотыгами и кирками, говоря: «Раскопаем пещеру эту и засыплем его здесь». Иные же говорили: «Беги, Исакий, хотят тебя засыпать». Он же говорил им: «Если бы вы были люди, то днем пришли бы, а вы — тьма, и во тьме ходите, и тьма вас поглотит». И осенял себя крестным знамением, и они исчезали. Другой раз пугали его то в образе медведя, то лютого зверя, то вола, то вползали к нему змеями, или жабами, или мышами и всякими гадами. И не могли ему ничего сделать и сказали ему: «Исакий! Победил ты нас». Он же сказал: «Когда-то вы победили меня, приняв образ Иисуса Христа и ангелов, но недостойны были вы того образа, а теперь по-настоящему являетесь в образе зверином и скотском и в виде змей и гадов, какие вы и есть на самом деле: скверные и злые на вид». И пострадали от него бесы, и с тех пор не было ему пакости от бесов, как он и сам поведал, что была у него с ними три года война. Потом стал он жить в строгости и соблюдать воздержание, пост и бдение. В таком житии и кончил жизнь свою. И разболелся он в пещере, и перенесли его больного в монастырь, и через неделю в благочестии скончался. Игумен же Иван и братия убрали тело его и похоронили.
|
|
|
|
|
|
Таци же бѣша чернорисци Федосьева манастыря, иже сияють и по смерти, яко свѣтила, и молять Бога за здѣ сущюю братью, и за приносящия в манастырь, и за мирьскую братью. Вь нем же и нынѣ добродѣтельно житье живуть и обыце вкупѣ, вь пѣньихъ, и вь молитвахъ и в послушаньихъ на славу Богу всемогущому, и Федосьевами молитвами сблюдаеми, ему же слава вь вѣкы, аминь.
|
|
|
Таковы были черноризцы Феодосиева монастыря; сияют они и по смерти, как светила, и молят Бога за живущую здесь братию, и за жертвующих в монастырь, и за мирскую братию. В монастыре же и доныне добродетельной жизнью живут все вместе, сообща, в пении, и в молитвах, и в послушании, на славу Богу всемогущему, хранимые молитвами Феодосия, ему же слава вечная, аминь.
В лѣто 6583. Почата бысть церкви печерьская надъ основаньемь Стефаномъ игуменомь, изъ основанья бо Федосий поча, а на основаньи Стефанъ поча; и кончана бысть на третьее лѣто мѣсяца июля въ 1 день.
В год 6583 (1075). Начата была церковь Печерская над основанием Стефаном игуменом; основание ее начал Феодосии, а над основанием продолжил Стефан; и окончена была она на третий год, месяца июля в 11-й день.
В се же лѣто придоша послѣ из немець къ Святославу. Святослав же, величашеся, показа имъ богатьство свое. Они же, видивьше бесщисленое множество злата, и сребра и паволок, рѣша: «Се ни во что же есть, се бо лежить мертво. Сего суть кметье лучьше. Мужи бо доищуться и болша сего».[435] Сице ся похвали Езекий, царь июдѣйский, к послом царя асурийска, егоже вся взята быша въ Вавилонъ.[436] Тако и по сего смерти все имѣнье расъсыпашася раздьно.
|
|
|
В тот же год пришли послы от немцев к Святославу; Святослав же, похваляясь, показал им богатство свое. Они же, увидев бесчисленное множество золота, серебра и шелковых тканей, сказали: «Это ничего не стоит, ведь это лежит мертво. Лучше этого воины. Ведь мужи добудут и больше того». Так похвалялся Иезекия, царь иудейский, перед послами ассирийского царя, у которого все было взято в Вавилон: так и по смерти Святослава все имущество его расточилось.
В лѣто 6584. Ходи Володимеръ, сынъ Всеволожь, и Олегъ Святъславль ляхомь в помочь на чехы.[437] В се же лѣто преставися Святославъ, сынъ Ярославль, мѣсяца декабря въ 27, от рѣзанья желве, и положенъ бысть у Спаса. И сѣде по немь Усеволодь на столѣ мѣсяца генваря въ 1 день. В се же лѣто родися у Володимера сынъ Мьстиславъ, внук Всеволож.[438]
В год 6584 (1076). Ходил Владимир, сын Всеволода, и Олег Святославич в помощь полякам против чехов. В этом же году преставился Святослав, сын Ярослава, месяца декабря 27-го от разрезания желвака, и положен был у Спаса. И сел после него на столе Всеволод, месяца января в 1-й день. В том же году родился у Владимира сын Мстислав, внук Всеволодов.
В лѣто 6585. Поиде Изяславъ с ляхы, Всеволод же поиде противу ему. И бывшу Всеволоду...[439] Сѣде Борисъ в Черниговѣ мѣсяца мая 4 день, и бысть княженья его дний 8, и бѣжа Тмутороканю к Романовѣ. Всеволодъ же взыиде противу брату Изяславу на Волынь и створи миръ, и, пришед, Изяславъ сѣде в Киевѣ мѣсяца июля 15 день, Олегъ же, Святославль сынъ, бѣ у Всеволода в Чернѣговѣ.
В год 6585 (1077). Пошел Изяслав с поляками, а Всеволод вышел против него... Сел Борис в Чернигове, месяца мая в 4-й день, Всеволод же пошел против брата Изяслава на Волынь; и заключили мир, и, придя, Изяслав сел в Киеве, месяца июля в 15-й день, Олег же, сын Святослава, был у Всеволода в Чернигове.
В лѣто 6586. Бѣжа Олегъ, сынъ Святославль, Тмутороканю от Всеволода мѣсяца априля въ 10 день. В се же лѣто убьенъ бысть Глѣбъ, Святославль сынъ, в Заволочьи.[440] Бѣ же Глѣбъ милостивъ на убогия и страньнолюбивъ, тщанье имѣя къ церквамъ, теплъ на вѣру и кротокъ, взоромъ красенъ. Его же тѣло положено бысть в Черниговѣ за Спасомь мѣсяца июля 23 день. Сѣдящу в него мѣсто Святополку в Новѣгородѣ, сыну Изяславлю, Ярополку сѣдящю Вышегородѣ, а Володимеру сѣдящю у Смоленьскѣ, приведе Олегъ и Борисъ поганыя на Рускую землю и поидоста на Всеволода с половцѣ.[441] Всеволодъ же изоиде противу има на Съжици, и побидиша половцѣ русь, и мнози убьени быша ту: убьенъ бысть ту Иванъ Жирославичь, и Тукы, Чюдинь братъ. Порѣй и ини мнози мѣсяца августа 25 день. Олегь же и Борисъ придоста Чернигову, мьняще одолѣвше, а земли Руской много зла створившим, прольяше кровь хрестьяньску, еяже кровь взыщеть Богъ от руку ея, отвѣтъ дати за погиблыя душа хрестьяньскѣ. Всеволодъ же приде къ брату своему Изяславу Кыеву, и цѣловавшася, сѣдоста. Всеволодъ же исповѣда ему все бывшее. И рече ему Изяславъ: «Брате! Не тужи. Видиши бо, колко ся мнѣ сключи зла: первое бо, не выгнаша ли мене и имѣнье мое разграбиша? И паки, кую вину створилъ есмь? Не изгнаста ли вы, мене, брата своя, и не блудих ли по чюжимъ землямъ, имѣнья лишенъ быхъ, не створи зла ничтоже? И нынѣ, брате, не туживѣ. Аще будеть нама причастъе в Руской землѣ, то обѣма, аще лишена будевѣ, то оба. Язъ сложю главу свою за тя». И се рекъ, ут ѣ ши Всеволода и повелѣ збирати воя от мала до велика. И поиде Изяславъ сь Ярополкомь, сыномь своимь, и Всеволодъ с Володимером, сыномь своимь. И поидоша к Чернигову, и черниговцѣ затворишася у градѣ. Олегь же и Борисъ не бяшета в Черниговѣ.[442] Чернѣговцемь же не отворящимся, приступиша ко граду. Володимеръ же приступиша къ вратом въсточнымъ, от Стръжене, и отя врата, и взяша градъ околний, и пожгоша огнемь, людемъ выбѣгшимъ во днешний город. Изяслав же и Всеволодъ слышаста, яко иде Олегъ и Борисъ противу, Изяслав же и Всеволодъ урянився, поидоста от града противу Олговѣ. И рече Олегъ к Борисовѣ: «Не ходиви противу, не можевѣ стати противу чотырем княземь, но пошливѣ с молбою къ строема своима». И рече ему Борисъ: «Ты зри готова, язъ имъ противен всимъ». И похвалився велми, не вѣды яко Богъ гордымъ противится, смѣреным же благодать даеть, и да не похвалится силны силою своею. И поидоста противу, и бывшимъ им на мѣсьтѣ на Нѣжатини нивѣ, и совокупившимъся обоимъ, бысть сѣча зла. И пѣрвое убиша Бориса, сына Вячеславля, похвалившаго велми. Изяславу, стоящю в п ѣ шцехъ, унезапу приѣхавъ один, удари копьемь за плеча. И тако убьенъ бысть Изяславь, сынъ Ярославль. Предолженѣ же бывшѣ сѣчѣ, побѣже Олегь в малѣ дружини, едва втече и бѣжа Тмютороканю.
В год 6586 (1078). Бежал Олег, сын Святослава, в Тмуторокань от Всеволода, месяца апреля в 10-й день. В этом же году убит был Глеб, сын Святослава, в Заволочье. Был же Глеб милостив к убогим и любил странников, радел о церквах, горячо веровал, был кроток и лицом красив. Тело его было положено в Чернигове за Спасом, месяца июля в 23-й день. Когда сидел вместо него в Новгороде Святополк, сын Изяслава, Ярополк сидел в Вышгороде, а Владимир сидел в Смоленске, — привели Олег и Борис поганых на Русскую землю и пошли на Всеволода с половцами. Всеволод же вышел против них на Сожицу, и победили половцы русь, и многие убиты были тут: убит был Иван Жирославич и Тукы, Чудинов брат, и Порей, и иные многие, месяца августа в 25-й день. Олег же и Борис пришли в Чернигов, думая, что победили, а на самом деле земле Русской великое зло причинили, пролив кровь христианскую, за которую взыщет Бог с них, и ответ дадут они за погубленные души христианские. Всеволод же пришел к брату своему Изяславу в Киев; поздоровались и сели. Всеволод же поведал о всем происшедшем. И сказал ему Изяслав: «Брат, не тужи. Видишь ли, сколько всего со мной приключилось: не выгнали ли меня в прошлом и не разграбили ли мое имущество? И снова в чем провинился я? И ныне, брат, не будем тужить. Если будет нам удел в Русской земле, то обоим; если будем лишены его, то оба. Я сложу голову свою за тебя». И, так сказав, утешил Всеволода и повелел собирать воинов от мала до велика. И двинулись в поход Изяслав с Ярополком, сыном своим, и Всеволод с Владимиром, сыном своим. И подошли к Чернигову, и черниговцы затворились в городе. Олега же и Бориса не было в Чернигове. И так как черниговцы не отворили ворот, то приступили к городу. Владимир же приступил к восточным воротам от Стрижени, и захватил ворота, и взял внешний город, и запалил его огнем, люди же вбежали во внутренний город. Изяслав же и Всеволод услышали, что Олег с Борисом идут против них, и, опередив их, пошли от города навстречу Олегу. И сказал Олег Борису: «Не пойдем против них, не можем мы противостоять четырем князьям, но пошлем со смирением к дядьям своим». И сказал ему Борис: «Смотри, я готов и стану против всех» и расхвастался он сильно, не ведая, что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать, чтобы не хвалился сильный силою своею. И пошли навстречу, и когда были они на Нежатиной ниве, соступились обе стороны, и была сеча жестокая. Первым убили Бориса, сына Вячеславова, безмерно похвалявшегося. К Изяславу, стоявшему среди пеших воинов, неожиданно подъехал кто-то и ударил его копьем сзади в плечо. Так убит был Изяслав, сын Ярослава. Сеча продолжалась, и побежал Олег с небольшой дружиной и едва спасся, убежал в Тмуторокань.
Убьенъ бысть князь Изяславъ мѣсяца октября въ 3 день. Вземше же тѣло его, привезоша в лодьи, и поставиша противу Городчю, и изидоша противу ему всь городъ Киевъ, и възложиша на санѣ, повезоша ̀и с пѣсньми попове и черноризци, и понесоша въ градъ. И не бѣ лзѣ слышати пѣнья въ плачѣ велицѣ и воплѣ, плакася о немь весь городъ Киевъ. Ярополкъ же идяше по немь, плачася съ дружиною своею: «Отче, отче мой! Что еси бес печали пожил на свѣтѣ семь, многи напасти приемь от людѣй и от братья своея? се же погибе не от брата, но за брата своего положи главу свою». И, принесъше, положиша тѣло его въ церквѣ святыя Богородица, уложиша ̀и в раку камяну и мраморяну.[443] Бѣ же Изяславъ мужь взоромъ красенъ, тѣломъ великь, незлобивъ нравомь, кривды ненавидя, любя правду. Клюкъ же в немь не бѣ, ни льсти, но простъ умомъ, не воздая зла за зло. Колко бо ему створиша киянѣ: самого выгнаша, а домъ его разграбиша, и не възда противу тому зла. Аще ли кто дѣеть: киянѣ исѣклъ, которѣи же высадили Всеслава ис поруба, то сь того не створѣ, но сынъ его. Паки же брата своя выгнаста ̀и, и ходи по чюжей землѣ, блудя. И сѣдящу ему паки на своемь столѣ, Всеволоду пришедшю побѣжену к нему, не рече ему: «Колко подьяхъ от ваю». Не вдасть зла на зло, но утѣши и рекъ ему: «Елма же ты, брате мой, показа ко мнѣ любовь, уведе мя на столъ мой, нарекъ мя старѣйши себе, се азъ не помяну злобы первоѣ, ты мнѣ еси братъ, а я тобѣ, и положю главу свою за тя», еже и бысть. Не рече бо ему: «Колко зло створиста мнѣ, и се нынѣ тобѣ ся приключи», не рече: «Сего кромѣ мене», но на ся перея печаль братню, показа любовь велику, свершая апостола, глаголюща: «Утѣшайте печалныя».[444] По истинѣ, аще что створилъ есть на свѣтѣ семь, етеро согрѣшенье, отдасться ему, зане положи главу свою за брата своего, ни желая болшая части, ни имѣнья хотя болшаго, но за братню обиду. О сяковыхъ бо и Господь рече: «Да кто положить душю свою за други своя».[445] Соломонъ же рече: «Братье, в бѣдахъ пособиви бывайте».[446] Любовь бо есть выше всего. Яко же Иоан глаголеть: «Богъ любы есть, и пребывая у любви, у Бози пребываеть, и Богъ в немь пребываеть». О семь свершаеться любы, да достоянье имамъ въ день Судный, да якоже онъ есть, и мы есмы в мирѣ семь. Боязни нѣсть в любви, но свершена любы вонъ измѣщеть боязнь, яко боязнь мученье имать. «Бояй же ся нѣсть свершенъ у любви. Аще кто речеть: Бога люблю, а брата своего ненавидя — ложь есть. Не любяй брата своего, егоже видить, Бога, егоже не видить, како можеть любити? Сию заповѣдь има от него, да любяй Бога любить и брата своего».[447] У любви бо все свершаеться. Любви бо ради грѣси расыпаються. Любви бо ради и Господь сниде на землю и распятся за ны грѣшныя и вземь грѣхи наша, пригвоздѣ на крестѣ, давъ намъ крестъ свой на помочь и на прогнанье бѣсомь. Любви ради мученици прольяша кровь свою. Любве же ради и сий князь пролья кровь свою за брата своего, свершая заповѣдь Господню.
Убит был князь Изяслав месяца октября в 3-й день. И взяв тело его, привезли его в ладье и поставили против Городца, и вышел навстречу ему весь город Киев, и, возложив тело на сани, повезли его; и с песнопениями понесли его попы и черноризцы в город. И не слышно было пения из-за плача великого и вопля, плакал о нем весь город Киев. Ярополк же шел за ним, плача с дружиною своею: «Отче, отче мой! Много ли пожил ты без печали на свете этом, столько напастей приняв от людей и от братьи своей? И вот погиб не от брата, но за брата своего положил главу свою». И, принеся, положили тело его в церкви святой Богородицы, вложив его в гроб каменный и мраморный. Был же Изяслав муж красивый видом и телом велик, незлобив нравом, ложь ненавидел, любя правду. Хитрости не было в нем, ни обмана, но был простодушен, не воздавал злом за зло. Сколько ведь зла сотворили ему киевляне: самого выгнали, а дом его разграбили, — и не воздал им злом за зло. Если же кто скажет вам: «Киевлян истребил, которые освободили Всеслава из темницы», то не он это сделал, а сын его. Затем братья прогнали его, и ходил он по чужой земле, скитаясь. И когда вновь сел на столе своем, а Всеволод побежденный пришел к нему, не сказал ему: «Сколько от вас натерпелся!», не воздал злом за зло, но утешил, сказав ему: «Так как ты, брат мой, показал мне любовь свою, возвел меня на стол мой и нарек меня старейшим себя, то не припомню тебе прежнего зла: ты мне брат, а я тебе, и положу голову свою за тебя», — как и было. Не сказал ведь ему: «Сколько зла сотворили мне, и вот теперь с тобою случилось то же», не сказал: «Это не мое дело», но взял на себя горе брата, показав любовь великую, следуя словам апостола: «Утешайте печальных». Поистине, если и сотворил он на свете этом какое прегрешение, простится ему, потому что положил голову свою за брата своего, не добиваясь ни большего удела, ни большего богатства, но за братню обиду. О таких-то Господь сказал: «Братья в бедах помогают друг другу». Ибо любовь превыше всего. Также и Иоанн говорит: «Бог есть любовь; пребывающий в любви — в Боге пребывает, а Бог в нем пребывает». Так совершается любовь, чтобы имели мы что <предъявить> в день Судный, чтобы и мы на свете этом были такие же, как он. Боязни нет в любви, настоящая любовь отвергает ее, так как боязнь есть мученье. “Боящийся не совершенен в любви. Если кто говорит: “Люблю Бога, а брата своего ненавижу”, это — ложь. Ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, которого не видит? Эту заповедь получили от него, чтобы любящий Бога любил и брата своего». В любви ведь все совершается. Любви ради и грехи исчезают. Любви ради и Господь сошел на землю и распял себя за нас грешных; взяв грехи наши, пригвоздил себя к кресту, дав нам крест свой на помощь и для борьбы с бесом. Любви ради мученики проливали кровь свою. Любви же ради князь этот пролил кровь свою за брата своего, исполняя заповедь Господню.
Начало княженья Всеволожа в Киеви. Всеволодъ же сѣде Киевѣ на столѣ отца своего и брата своего, переемь всю власть рускую. И посади сына своего Володимера в Черниговѣ, а Ярополка — Володимерѣ, придавъ ему Туровъ.
Начало княжения Всеволода в Киеве. Всеволод же сел в Киеве, на столе отца своего и брата своего, приняв власть над всей Русской землей. И посадил сына своего Владимира в Чернигове, а Ярополка во Владимире, придав ему еще и Туров.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 888; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!