Человеческий род на земле — одна и та же порода людей.
В природе не бывает двух совершенно одинаковых листьев дерева, и тем более не бывает двух одинаковых человеческих лиц и одинаковых органических строений. Какие же бесконечные различия могут быть в искусно построенном здании человеческого тела! Твердые члены разделяются на такие тонкие, переплетенные между собой волокна, что ничей глаз не может рассмотреть их, и они соединены между собою такой тонкой влагой, нежный состав которой недоступен никакому расчету, — и, однако, такие части — это еще самое малое в теле, потому что они только сосуды, оболочки, только носители многообразного, заряженного различными жизненными энергиями, данного в куда большей массе сока, благодаря которому мы можем жить и пользоваться жизнью. «Ни один человек, лишет Галлер, — не похож на другого по своему внутреннему строению, — различается, в миллионах миллионов случаев, направление нервов и жил, так что почти невозможно вывести из всего различия этих тонкостей, в чем же сходно строение разных людей». Если даже глаз анатома устанавливает подобные бессчетные различия, сколь же большие должны заключать в себе незримые силы столь искусного органического строения; каждый человек — это в конце концов целый особый мир, хотя внешне все люди очень похожи, — внутренне каждый особое существо и несоизмерим с другим человеком.
А поскольку человек не независимая субстанция, а, напротив, связан со всеми природными стихиями, — он питается дыханием воздуха и различными созданиями земли, пищей и напитками, он перерабатывает огонь, и впитывает свет, и отравляет воздух, он, спит ли, бодрствует ли, вносит свою лепту в изменение Универсума, — что же, неужели же Универсум не будет изменять его в свою очередь? Мало сравнивать человека со впитывающей воду губкой, с горящим трутом: человек — это не ведающая числа гармония, живая самость, на которую воздействует гармония всех окружающих его сил.
|
|
|
Но поскольку человеческий рассудок во всяком многообразии ищет единства, а божественный рассудок, прообраз его, повсюду сочетал единство с бесчисленнейшей множественностью, то и мы из бескрайнего царства превращений можем вернуться к простейшей теореме: весь человеческий род на земле — это только одна и та же порода людей.
Все люди обладают разумом, испытывают чувства, передают поколениям культуру, наследуют образ жизни. Но у каждого народа своя история, своя судьба, своя культура.
(Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества.С.169-171; Книга седьмая; часть вторая;
I раздел.)
Славяне – миролюбивый, милосердный и трудолюбивый народ.
Славянские народы занимают на земле больше места, чем в истории, и одна из причин этого — что жили они дальше от римлян. Мы прежде всего встречаем их на Дону, потом на Дунае, на Дону — среди готов» на Дунае — среди гуннов и болгар: вместе с ними они немало потрепали Римскую империю, обычно увлекаемые в путь другими народами, которым они помогали или служили. Несмотря на совершенные ими подвиги, славяне никогда не были народом воинственным, искателями приключений, как немцы; скорее можно сказать, что они следовали за немцами и занимали территории, оставленные теми, пока огромные пространства не оказались в их руках— от Дона до Эльбы, от Восточного до Адриатического моря. По эту сторону Карпат их поселения простирались от Люнебурга через Мекленбург, Померанию, Бранденбург, Саксонию, Лаусниц,
|
|
|
Богемию, Моравию, Силезию, Польшу, Россию, а по ту сторону Карпат они уже издавна жили в Молдавии и Валахии и со временем все больше распространяли свои владения, чему способствовало немало обстоятельств, и, наконец, император Ираклий поселил их в Далмации, и они основали царства Славонию, Боснию, Сербию, Далмацию. И в Паннонии их было тоже очень много; из Фриуля они заняли юго-восточную оконечность Германии» так что их область замыкалась Штейермарком, Каринтией, Крайной,— чудовищное пространство, какое населяет в Европе одна-единственная нация, по большей части еще и в наши дни. Повсюду славяне оседали на землях, оставленных другими народами,— торговцы, земледельцы и пастухи, они обрабатывали землю и пользовались ею; тем самым, после всех, опустошений, что предшествовали их поселению, после всех походов и
|
|
|
нашествий, их спокойное, бесшумное существование было благодатным для земель, на которых они селились. Они любили земледелие, любили разводить скот и выращивать хлеб, знали многие домашние ремесла и повсюду открывали полезную торговлю изделиями своей страны, произведениями своего искусства. По всему берегу Восточного моря, начиная от Любека, они построили морские города; Винета2в на острове Рюген была среди этих городов славянским Амстердамом; они вступали в союз и с пруссами, курами и леттами, о чем свидетельствуют языки этих народов. На Днепре они построили Киев, на Волхове — Новгород, и оба эти города вскоре стали цветущими торговыми городами, соединявшими Черное море с Восточным и переправлявшими товары Востока в Северную и Западную Европу. В Германии они занимались добычей руды, умели плавить металл, изливать его в формы, они варили соль, изготовляли полотно,
|
|
|
варили мед, сажали плодовые деревья и, как того требовал их характер, вели веселую, музыкальную жизнь. Они были милосердны, гостеприимны до расточительства, любили сельскую свободу, но были послушны и покорны, враги разбоя и грабежей. Все это не помогло им защититься от
порабощения, а, напротив, способствовало их порабощению. Ибо коль скоро они не стремились к господству над целым светом, не имели воинственных наследственных государей и готовы были лучше платить налог, только чтобы землю их оставили в покое, то многие народы, а больше всего немцы, совершили в отношении их великий грех. Уже при Карле Великом начались завоевательные войны, очевидной причиной которых были торговые выгоды, хотя христианская религия и использовалась как предлог; конечно же, воинственным франкам было очень кстати обращаться как с рабами с нацией трудолюбивой, занятой земледелием и торговлей,— вместо того чтобы самим учиться всем этим ремеслам. Начатое франками довершили саксы; в целой провинции славяне были истреблены или закрепощены, их земли были поделены между епископами и дворянами. Морскую торговлю разрушили северные германцы; Винета претерпела печальный конец — удар был нанесен датчанами, а остатки славян в Германии напоминают теперь то, что сделали испанцы с обитателями Перу. Не удивительно ли, если бы после стольких столетий порабощения эта нация, до крайности ожесточенная против своих христианских господ и грабителей, не переменила свой мягкий характер на коварную и жестокую леность раба? И однако, повсюду, и особенно в тех странах, где славяне пользуются известной свободой, можно распознать былые черты их характера. Несчастье этого народа заключалось в том, что при своей любви к покою и домашнему усердию он не мог установить долговечного военного строя, хотя у него и не было недостатка в мужестве в минуту бурного сопротивления. Несчастье славян — в том, что по положению среди народов земли они оказались, с одной стороны, в такой близости к немцам, а с другой стороны, тылы их были открыты для набегов восточных татар, от которых, даже от монголов, они много настрадались, много натерпелись. Но колесо все переменяющего времени вращается неудержимо, и поскольку славянские нации по большей части населяют самые прекрасные земли Европы, то, когда все эти земли будут возделаны, а иного и представить себе нельзя, потому что законодательство и политика Европы со временем будут все больше поддерживать спокойное трудолюбие и мирные отношения между народами и даже не смогут поступать иначе, то и славянские народы, столь глубоко павшие, некогда столь трудолюбивые и счастливые, пробудятся, наконец, от своего долгого тяжелого сна, сбросят с себя цепи рабства, станут возделывать принадлежащие им прекрасные области земли — от Адриатического моря до Карпат и от Дона до Мульды — и отпразднуют на них свои древние торжества спокойного трудолюбия и торговли. Поскольку в разных странах созданы полезные, превосходные труды по истории славянского народа , то остается пожелать, чтобы их пробелы были восполнены из других источников, чтобы исчезающие остатки славянских обычаев, песен и сказаний были собраны и чтобы, наконец, была создана целостная история этого племени, чего настоятельно требует общая картина человечества.
(Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества.С.470-472; Книга шестнадцатая; часть четвертая; IV раздел)
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 201; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!